Дипломы, курсовые, рефераты, контрольные...
Срочная помощь в учёбе

Мировоззрение древних обществ юга Западной Сибири в эпоху бронзы

Диссертация: Мировоззрение древних обществ юга Западной Сибири в эпоху бронзы
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Территориальные рамки исследования определяются общепринятым пониманием пространственных границ Западной Сибири, которые охватывают территорию, ограниченную Уральским хребтом на западе и р. Енисей на востоке. С учетом этого территориальные рамки работы включают южнотаежные и лесостепные зоны Западно-Сибирской равнины, а также горы Кузнецкого Алатау и Саяно-Алтая. При более дифференцированном… Читать ещё >

Содержание

  • Глава 1. Феномен окуневского искусства: происхождение сюжетов и образов
    • 1. 1. Центральные образы окуневского искусства
    • 1. 2. Анализ композиционного построения изобразительных сюжетов
    • 1. 3. Изображения окуневского временй в контексте ритуальной практики древнего скотоводческого населения
    • 1. 4. «Личина — маска» и символика, связанная с почитанием огня и света
  • Глава 2. Духовная культура населения юга Западной Сибири во II тыс. до н. э
    • 2. 1. Некоторые аспекты мифо-ритуальных представлений по данным погребального обряда
    • 2. 2. Зооморфная символика в культурных традициях II тыс. до н.э. ~
    • 2. 3. Водный символизм в синташтинской и андроновской культурных традициях
    • 2. 4. Культ кабана и символика колесниц в погребальных комплексах II тыс. до н.э. 130 2.5Песты и жезлы с фигурными навершиями: проблемы хронологии и семантики
  • Глава 3. Мировоззрение и социальная структура андроновских обществ
    • 3. 1. Половозрастная структура андроновских палеопопуляций
    • 3. 2. Служители культа в андроновском обществе
    • 3. 3. Ритуальная символика женских погребений
  • Глава 4. Мировоззренческие традиции начала I тыс. до н. э
    • 4. 1. Символика пространственной ориентации в погребальных комплексах VIII — VII вв. до н. э
    • 4. 2. Каменные изваяния начала I тыс. до н.э. и мифо-ритуальный образ колесницы
    • 4. 3. Оленные камни, стелы и обелиски в контексте палеосоциологических изысканий
    • 4. 4. Антропоморфная символика каменных изваяний: опыт реконструкции соматического кода
  • Глава 5. Основные способы и принципы «портретирования» общества в культурных традициях II — I тыс. до н. э
    • 5. 1. Особенности изображения общества в окуневской культурной традиции
    • 5. 2. Идеальный социум в представлениях андроновского населения
    • 5. 3. Образ социального и сакрального лидера в культурных традициях конца II — начала I тыс. до н. э
  • Заключение
  • Литература

Мировоззрение древних обществ юга Западной Сибири в эпоху бронзы (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Актуальность избранной темы определяется общей логикой археологических исследований, конечной целью которых являются историко-культурные реконструкции. Очевидно, что на современном уровне развития археологической науки всесторонний анализ мировоззренческих представлений принципиально возможен не только для обществ, обладавших письменной традицией, но и для тех древних этносов, история которых письменными памятниками не документирована. В связи с этим, изучение культурных контактов в среде древнего населения юга Западной Сибири не должно ограничиваться рамками этногенетических и хронологических схем. Объективное осмысление культурных традиций и инноваций невозможно без исследования взаимовлияний в сфере мировоззрения.

Изучение особенностей мышления в среде древних обществ важно не только для понимания процессов развития духовной культуры. Неоспоримым является факт влияния мифоритуальных представлений на характер организации производственных процессов. В пользу этого свидетельствуют многочисленные свидетельства сакрализации технологий, которые обеспечивали материальные потребности древних обществ.

Исследование мировоззрения играет принципиально важную роль в палеосоциологических изысканиях. Объективная реконструкция социальной структуры невозможна без учета мировоззренческих и культурных установок. Палеосоциологический анализ материалов погребальных комплексов свидетельствует о том, что в системе погребального культа отражались представления об «идеальном обществе». С учетом этого возникает необходимость изучения способов и принципов, с помощью которых общество «портретировало» собственные представления об идеальном социуме.

Степень изученности темы. Исследование мировоззрения древнего населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы началось после того, как на этой территории были выделены археологические культуры этого времени. Принципиальное значение получила схема последовательной смены археологических культур: афанасьевской, андроновской и карасукской (Теплоухов С.А., 1927). Вместе с тем, специальные исследования, посвященные духовной культуре, появились сравнительно поздно, а в первых обобщающих работах характеристика мировоззренческих представлений сводилась к общим формулировкам и гипотетическим суждениям о существовании определенных культовых представлений. Так, например, предполагалось, что в эпоху бронзы существовал культ солнца и культ быка (Киселев С.В., 1951, с. 99, 100). Наиболее перспективный путь исследования мировоззрения населения эпохи бронзы был связан с изучением памятников искусства (Грязнов М.П., 1950; Формозов А. А., 1967, 1969). Весьма важные наблюдения были сделаны в ходе изучения образной системы окуневской художественной традиции (Вадецкая Э.Б., 1965, 1967; Вадецкая и др., 1980; Леонтьев Н. В., 1970, 1978; Мартынов А. И., 1983; Пяткин Б. Н., Мартынов А. И., 1985). Именно она послужила источником для реконструкции мифологических представлений эпохи бронзы (Хлобыстина М.Д., 1971).

Реконструкция мировоззренческих традиций на основе широкого привлечения этнографических данных была представлена в монографии М. Ф. Косарева «Бронзовый век Западной Сибири» (1980). Сложившийся подход к изучению культовых представлений получил в ней дальнейшее развитие. Еще одно важное направление научного поиска было связано с исследованием памятников художественного творчества в контексте индоевропейских культурных традиций (Шер Я.А., 1980; Подольский М. Л., 1987, 1988).

Новые аспекты в изучении духовной культуры были очерчены в публикациях уникальных материалов могильников Сопка-2- Елунино IКаракол и Бешозек, а также поселения Торгажак (Молодин В.И., 1985; Кирюшин Ю. Ф., 1987; Кубарев В. Д., 1988; Суразаков А. С., Ларин О. В., 1994; Савинов Д. Г., 1996). Детальный анализ материалов поселений и могильников позволил В. И. Молодину всесторонне охарактеризовать древнее искусство населения Обь-Иртышской лесостепи. В этой работе специально рассматривались художественные традиции и духовная культура западносибирского населения в эпоху бронзы (Молодин В.И., 1992).

Самостоятельное направление исследований связано с осмыслением памятников художественного творчества как изобразительного фольклора (Грязнов М.П., 1961; Jacobson, 1990; Шер Я. А., 1997; Михайлов Ю. И., 2001).

Отдельно следует отметить сборники статей и публикации материалов конференций, тематика которых была целиком определена проблемами изучения памятников искусства и мировоззренческих представлений: «Окунев-ский сборник» (1997) — «Наскальное искусство Азии» (1997) — «Международная конференция по первобытному искусству» (2000).

В целом следует сказать, что изучение мировоззрения населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы шло не только за счет накопления фонда источников, но и благодаря использованию новых исследовательских подходов. Тем не менее, несмотря на значительные успехи, в этой области исследований сложилась определенная диспропорция. Большинство реконструктивных построений базируются, прежде всего, на результатах исследования памятников художественного творчества. В этих реконструкциях данным па-леосоциологического анализа отводится второстепенная роль. Невелико количество работ, в которых бы комплексно использовались археологические, этнографические, фольклорные источники, а также данные сравнительно-исторического языкознания. Такое важное направление как исследование способов и принципов самоописания древних обществ эпохи бронзы находится на начальной стадии разработки. Дальнейшего теоретического осмысления требует круг проблем, связанных с изучением механизмов сохранения и трансформации мировоззренческого опыта в контексте общеисторической динамики развития традиционных обществ.

Объектом изучения являются мировоззренческие представления древних обществ.

Предмет исследования — мировоззрение населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы, когда формировались специфические способы и принципы «портретирования» общества.

Задачи исследования были сформулированы исходя из основной цели работы, которая заключается в реконструкции мировоззрения древнего населения юга Западной Сибири в ее тесной связи с различными формами социальной организации древних обществ в эпоху бронзы.

К задачам исследования относятся:

— исследование иконографии и семантики основных образов наскального искусства юга Западной Сибири, а также принципов композиционного построения изобразительных сюжетов;

— выявление структуры содержания различных видов художественного творчества и связанных с ними форм ритуальной практики в системе культовых представлений древнего населения юга Западной Сибири и сопредельных территорий;

— реконструкция мифо-ритуальных представлений по результатам сравнительного анализа материалов поселенческих комплексов II тысячелетия до н.э.;

— определение особенностей мировоззренческих представлений, связанных с характером половозрастной и социальной организации древних обществ юга Западной Сибири по материалам погребальных комплексов IIначала I тысячелетия до н.э.;

— изучение символики каменных изваяний конца II — начала I тысячелетия до н.э. в контексте культурных традиций древнего населения Евразийских степей;

— реконструкция способов «портретирования» представлений о социальных характеристиках общества, воплощенных в памятниках художественного творчества и в свидетельствах ритуальной практики;

— сравнительная характеристика основных способов и принципов «портретирования» общества в культурных традициях населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы.

Территориальные рамки исследования определяются общепринятым пониманием пространственных границ Западной Сибири, которые охватывают территорию, ограниченную Уральским хребтом на западе и р. Енисей на востоке. С учетом этого территориальные рамки работы включают южнотаежные и лесостепные зоны Западно-Сибирской равнины, а также горы Кузнецкого Алатау и Саяно-Алтая. При более дифференцированном подходе это районы Урало-Иртышской лесостепи, лесостепное Приобье, Средний Иртыш, Новосибирско-Томское Приобье, Верхняя Обь, Кузнецкая котловина, Мариинско-Ачинская лесостепь, территория Среднего Енисея. Судя по имеющимся данным, ландшафтные границы эпохи бронзы не совпадали с современными, тем более что для северного полушария вторая половина IIначало I тыс. до н.э. были временем сухого и теплого климата, который определяется как ксеротермический период суббореальной эпохи. Существует мнение, что в связи с засушливым климатом произошел сдвиг растительных зон, и на территории Западно-Сибирской равнины степи существовали значительно севернее их современного предела. Справедливости ради следует отметить, что у этой точки зрения есть и противники. Высказывалось мнение о том, что значительных сдвигов между лесом и степью во второй половине голоцена на юге Западной Сибири не происходило (Нейштадт М.И., 1957, с.370- Хотинский Н. А., 1977, с.105). Так, в частности, последние исследования в Верхнем Приобье, свидетельствуют о том, что в этом регионе, как и в целом по Сибири, во II тыс. до н.э. наблюдались колебания климата в сторону потепления и большей сухости. Тем не менее существенных изменений в природной обстановке лесостепной части Верхнего Приобья, скорее всего, не было (Кирюшин Ю.Ф., 2002, с. 8, 9).

Независимо от окончательного решения этой проблематики сам метод районирования, использованный для определения территориальных рамок исследования, отражает взаимосвязь географического и культурно-исторического подходов. Это означает признание неравномерности исторического развития населения разных географических районов и предполагает объективное возникновение региональных особенностей материальной и духовной культуры древних обществ. В более широком понимании этот подход заключается в рассмотрении природы как части общества, которая, будучи преобразована человеком, становиться компонентом его производительных сил (Косарев М.Ф., 1979, с.6- обзор литературы по этой проблематике применительно к археологическим исследованиям в Западной Сибири — Бобров В. В., Соколов П. Г., 2001, с. 6−8- Кирюшин Ю. Ф., 2002, с. 5, 6).

В ходе типологических сопоставлений по материалам археологических комплексов территориальные ограничения снимались, однако преимущественное значение имели материалы сопредельных территорий. Это было продиктовано тем, что на интересующем нас хронологическом срезе мировоззренческие традиции населения юга Западной Сибири было тесно связаны не только с духовным творчеством древних этносов Северо-западной Азии, но и с обширной историко-культурной зоной степного пояса евразийского континента. Особое значение придавалось анализу археологических материалов с территории Центральной Азии, однако в отдельных случаях для исследования кросскультурных взаимодействий привлекались материалы и из более удаленных регионов евразийского континента.

Хронологические рамки исследования соответствуют существующим ныне научным представлениям об исторической динамике развития культурных традиций, которые формировались в условиях традиционных систем жизнеобеспечения древних этносов юга Западной Сибири, освоивших металлургию бронзы и металлообработку бронзовых изделий. Здесь следует отметить, что сам переход к производству изделий из бронзы у населения обширной территории юга Западной Сибири совершался не одновременно. Также следует оговорить, что в публикациях по археологии Западной Сибири широко используется термин «эпоха раннего металла». Ее разделяют на два основных этапа. Первый характеризуется употреблением собственно медных орудий — энеолит, второй — характеризуется использованием бронзовых орудий (Черных Е.Н., 1965, 1978). Термин «эпоха раннего металла» широко использовался для характеристики западносибирских памятников конца IIIначала II тыс. до н.э. (см. Косарев М. Ф., 1974; Молодин В. И., 1975; Кирюшин Ю. Ф., 1976 и др.). Тем не менее, следует признать, что этот термин фактически объединяет две эпохи: энеолит и раннюю бронзу (Кирюшин Ю.Ф., 1991, с.70).

С учетом этого, абсолютные хронологические рамки диссертационного исследования были ограничены рубежом III — II тыс. до н.э. — началом I тыс. до н.э. В системе относительной хронологии древних культур юга Западной Сибири нижняя граница этого исторического периода совпадает с заключительной фазой бытования населения афанасьевской культуры, благодаря которому на интересующей нас территории распространяются навыки ведения производящего хозяйства в среде древних охотников и рыболовов. В этот период традиции населения юга Западной Сибири были тесно связаны с традициями населения такой обширной культурно-географической зоны как Евразийский пояс степей, где шел интенсивный процесс формирования новых мировоззренческих систем.

Верхняя граница исследований объективно ограничена временем появления на юге Западной Сибири комплексов переходного времени от поздней бронзы к раннему железному веку. Поскольку специалисты по-разному датируют эти комплексы, в качестве хронологического ориентира выступали памятники раннескифского культурного облика, распространение которых в начале I тыс. до н.э. стало свидетельством новых эпохальных процессов со-циогенеза в среде номадов Центральной Азии и шире всего евразийского пояса степей.

Источниковый фонд диссертационной работы составил фактический материал, полученный в ходе исследований археологических памятников на территории юга Западной Сибири. Кроме того, для реконструкции и сравнительно-исторических сопоставлений мировоззренческих систем древних обществ юга Западной Сибири были использованы археологические комплексы, изученные на сопредельных территориях Сибири и Центральной Азии. Были проанализированы уже опубликованные источники, а также материалы полевых исследований, которые пока еще не получили отражения в научных публикациях. Это неопубликованные материалы В. В. Боброва (мог. Танай 7), В. А. Борисова (мог. Чудиновка), B.C. Горяева (мог. Танай 12), В. В. Иванчука (мог. Косоголь III), А. Б. Шамшина (мог. Фирсово XIV).

В качестве структурных аналогий привлекались репрезентативные выборки археологических источников и из других регионов. Именно поэтому, наряду с археологическими комплексами, отразившими различные аспекты духовной культуры древнего населения Северо-западной Азии, в работе использован широкий круг археологических памятников, характеризующих культурные традиции древнего населения Китая, Передней Азии и Восточной Европы.

Для реализации поставленных задач привлекались различные виды археологических источников: поселения и погребальные сооруженияпетроглифы и каменные изваянияклады, а также случайные находки. Применительно к интересующей нас проблематике они обладают различной степенью информативности, поэтому основой для реконструктивных построений служили, прежде всего, погребальные комплексы, которые самым непосредственным образом отразили культовые и шире мировоззренческие представления. Это объясняется также и тем, что некоторые археологические культуры эпохи бронзы на территории юга Западной Сибири были выделены и наиболее полно изучены именно по материалам погребений (афанасьевская, оку-невская, елунинская и др.). Наряду с этим, существенно важные сведения были получены в ходе анализа поселенческих комплексов. В данном случае учитывались не только свидетельства культовой практики на территории поселений, но и особенности их планировочной организации.

Петроглифы Хакасско-Минусинской котловины и Саяно-Алтая использовались выборочно. Это объясняется тем, что в соответствии с задачами исследования привлекались не отдельные изображения, а достоверно установленные композиции, отразившие те или иные аспекты мировоззренческих представлений в развернутом виде. Вместе с тем привлекались и отдельные рисунки, в частности те, которые обнаруживают стилистическое сходство с изображениями в составе композиций. Особое внимание было уделено образцам мелкой пластики и скульптуры, а также каменным изваяниям, ареал распространения которых выходит далеко за пределы территории юга Западной Сибири. Массовым и весьма важным источником для реконструкции мировоззренческих представлений послужил орнамент керамической посуды. Особое внимание было уделено декоративным построениям на сосудах из погребальных комплексов, которые наиболее ярко отразили специфику орнаментальных традиций культур эпохи бронзы юга Западной Сибири.

Для осуществления палеосоциологических реконструкций использованы данные антропологических наблюдений А. В. Громова, В. А. Дремова, Т. А. Чикишевой и др., которые были сделаны по материалам погребальных комплексов эпохи бронзы изученных на территории Западной Сибири и Саяно-Алтая. В исследовании мировоззренческих представлений, прямо или косвенно связанных с хозяйственной деятельностью, привлекались данные палеозоологии, представленные в работах А. В. Гальченко, Н. М. Ермоловой, П. А. Косинцева. В работах названных исследователей содержатся результаты анализа остеологических коллекций из могильников и поселений эпохи бронзы, исследованных на юге Западной Сибири, в Южном Зауралье и Северном Казахстане.

В интересах наиболее полной и объективной реконструкции основных черт, характеризующих мировоззренческие концепции населения юга Западной Сибири, в тех случаях, где это было возможно и даже необходимо, привлекались данные сравнительно-исторического языкознания. Использование этих данных осуществлялось в соответствии с современными научными представлениями об этнической принадлежности культурно-исторических общностей и отдельных археологических культур. В этом случае фокус исследования был направлен на анализ культурно-исторического содержания лексем и словесных формул. Основной акцент был сделан на результатах исследования письменных текстов, в которых непосредственно представлены мировоззренческие представления или засвидетельствовано их косвенное отражение.

Составной частью источниковой базы диссертационной работы стали данные изучения фольклорных традиций, которые в сочетании с этнографическими свидетельствами плодотворно используются для реконструкции древнейших пластов мировоззренческих представлений. В богатейшем фонде фольклорных источников предпочтение было отдано тем, которые отразили представления стадиально и культурно близкие к духовной культуре населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы.

Этнографические источники, представленные в диссертационной работе, использовались в целях комплексного исследования мировоззренческих традиций. Предпочтение было отдано материалам, полученным в ходе изучения традиционной культуры этносов Северной Азии. Это, прежде всего данные угорской и самодийской этнографии. Кроме того, специально рассматривались те этнографические комплексы, по материалам которых были реконструированы отдельные проявления древнеиранских традиций.

Методология диссертационной работы основана на комплексном применении методов исследования археологических, этнографических и лингвистических источников. Для реконструкции и изучения мировоззренческих представлений древнего населения был использован метод сравнительно-исторического анализа. В рамках этого метода процедура сравнения осуществлялась на двух уровнях: индивидуализирующем и синтезирующем. Таким образом, мировоззренческие традиции изучались не только на основании фактических свидетельств жизнедеятельности конкретного социума, но и в контексте формирования эпохальных культурных достижений. Вместе с тем, для решения конкретных проблем, определенных темой диссертации, использовался метод структурно-генетического анализа, позволяющий исследовать мировоззрение общества исходя из требований, которые вырабатываются определенными социальными группами (Гольдман Л., 1987, с.335−336). Было высказано мнение о том, что отделенный от социальной истории структурный анализ может дать блестящие результаты в области классификации мифов, однако при этом существует опасность попасть под влияние заданной схемы. С другой стороны, социально-экономическая история будет полноценной лишь в том случае, если она дополняется анализом всего ментального (Видаль-Наке П. 2001, с. 25, 26). Сочетание сравнительно-исторического и структурно-генетического анализа представляется вполне правомерным, поскольку уже достаточно давно было высказано обоснованное мнение о том, что исторический метод и структурный подход вполне совместимы (Леви-Стросс К., 2001, с. 301, 302).

Именно поэтому настоящее диссертационное исследование методологически было ориентировано на поиск структур и методов развертывания содержаний различных форм деятельности социальных образований в контексте их историко-культурного развития. Подобная установка была продиктована спецификой археологических источников, которые фрагментарно и лишь в общих чертах отражают духовную культуру древних обществ, хотя и объективно свидетельствуют о многогранности представлений, связанных с динамикой развития различных сфер культурной деятельности на широком историческом срезе. В одной из работ А. Ф. Лосев предложил основание для сопоставления различных «слоев исторического процесса». В частности, указывая на возможность сравнения философии со способом производства, он подчеркнул, что между философией и' экономикой нет ничего общего по содержанию, но вместе с тем «очень много сходного и даже тождественного по структуре разных содержаний, т. е. по методу развертывания разных содержаний.» (Лосев А.Ф., 1988, с.28). Данное методологическое положение определило направленность источниковедческих процедур и послужило критерием для соотнесения источников, характеризующих как материальную, так и духовную сферу общественного производства. Тем более, как известно, в архаическую эпоху ритуал воспринимался как не менее существенная и «практическая» деятельность, чем собственно трудовой процесс. В то же время о своей деятельности человек мыслил мифологически (Дьяконов И.М., 1990, с. 61).

Исходя из этого, была определена общая методологическая направленность исследования: реконструкция способов и принципов развертывания мировоззренческих представлений в среде древних обществ юга Западной Сибири эпохи бронзы. На наш взгляд, этот методологический подход позволяет приблизится к адекватному пониманию основного содержания духовного творчества. Его суть составляет изучение способов, посредством которых древнее общество описывало и, соответственно, осознавало себя. Для обозначения этих способов самоописания в бесписьменных обществах наиболее приемлемым представляется термин «портретирование», хотя его использование требует уточнения.

А. Оппенхейм свою работу «Древняя Месопотамия», посвященную политической истории этого региона, снабдил подзаголовком «Портрет погибшей цивилизации», стремясь изначально обозначить методологию исследований, которую он определил следующим образом: «Портретирование, т. е. выборочное изображение самого главного, — вот, как мне кажется, единственный путь к цели. Портрет, опуская подробности, передает индивидуальное, стремиться уловить в человеке главное» (Оппенхейм А., 1990, с. З).

С точки зрения исследователя, это была трудная, но вполне выполнимая задача, с чем можно согласиться, если принять во внимание весьма представительный корпус разнообразных источников и, прежде всего, клинописные тексты. Тем не менее, наличие аутентичных письменных текстов, не является обязательным условием для реализации данного метода. В.А. Сафро-нов для одного из разделов своей работы «Индоевропейские прародины» дал весьма показательный, хотя и пространный заголовок: «Портрет праиндоев-ропейского общества по данным лингвистики и археологии (Сравнительный анализ культурно-хозяйственного типа позднеиндоевропейской общности и культур Винча, Льендел и культуры воронковидных кубков)». В самом же тексте раздела исследователь лаконично пояснил, что портрет праиндоевро-пейской культуры и общества может быть достаточно полно составлен на основании усилий лингвистов многих поколений, имея в виду результаты анализа общеиндоевропейской лексики (Сафронов В.А., 1989, с. 136).

Список работ, где представлен опыт «портретирования» древних обществ, довольно обширен, однако все эти исследования роднит более или менее твердая уверенность в объективности авторского видения общих черт и особенностей историко-культурных явлений. Не подвергая сомнению правомерность подобного подхода, укажем, что еще большего внимания достойны проблемы реконструкции способов и принципов «портретирования» человека и общества, которые являлись господствующими для определенной исторической эпохи или были присущи конкретному этносу. Речь идет о том, что одной из важнейших форм символического поведения было создание текстов, ориентированных на традицию, их породившую. Точнее они были ориентированы на то, как она мыслит, «сознает» самое себя. Эти тексты представляют собой автометоописание данной традиции (Топоров В.Н., 1987. с.278−288- он же, 1988, с. 33). Отказ от создания портретов древних обществ в пользу исследования свойственных им принципов «портретирования» — одно из возможных направлений в области изучения духовного творчества. Эти принципы самоописания, или «портретирования» в конечном итоге являются проявлением единого метода развертывания содержаний различных областей культурной деятельности, который создавался и совершенствовался каждым обществом на протяжении своей истории.

Данная методологическая позиция тесно связана с вышеуказанным структурно-генетическим подходом, который предполагает, что коллективный характер творчества (что для древних эпох очевидно) раскрывается в том, что структуры, образующие и воплощающие практическую деятельность, гомологичны мыслительным структурам социальных групп. Вместе с тем, диахронное сопоставление методов портретирования присущих древним культурам соответствует общей направленности метода сравнительно-исторического анализа.

Методика исследования строилась с учетом традиционных процедур критики археологических источников. При анализе конкретных археологических комплексов использовались методические принципы археологической стратиграфии и планиграфического анализа. Последний, как известно, весьма эффективен для реконструкции социальных характеристик древних обществ, однако, на наш взгляд, результаты его применения могут быть также использованы и для изучения мировоззренческих представлений. Это объясняется тем, что планиграфическое изучение археологических памятников позволяет реконструировать особенности социальной организации древних обществ, которая во многом определяла содержание и специфику мировоззренческих представлений. В общем виде содержание его процедур сводится к выявлению определенного набора признаков погребального обряда с последующим анализом соотношений между отдельными объектами на могильном поле, выявлением его площади и границ (Кирюшин Ю.Ф. и др., 2001, с.40).

Для анализа материалов из курганных могильников использовался методический подход, предложенный Д. Г. Савиновым и В. В. Бобровым. Согласно этому подходу, курган рассматривается не только как вертикально-стратиграфическая структура, но и как пространственная система. Ее первый уровень формирования связан с разметкой сакрализованного пространства посредством оград, ровиков и ям (Савинов Д.Г., Бобров В. В., 1989). После определения внешних границ сакрализованного пространства, исследовался принцип взаиморасположения отдельных погребальных сооружений по отношению к его центру и периферии. Последовательная реализация данного подхода предоставляла возможность определить не только порядок совершения захоронений, но и установить их символическую иерархию в рамках сакрализованного пространства. Изучение системы и способов разметки имеет принципиальное значение, поскольку создание погребального комплекса, как правило, это процесс структурирования пространства древним населением путем наложения последовательных ограничений (Епимахов А.В., 1995, с.45). Здесь же следует отметить, что методика анализа планиграфических структур для реконструкции мировоззренческих представлений может быть с успехом реализована для поселенческих комплексов. Поскольку этнографическими исследованиями установлено, что если в одних случаях, план поселения отражает связь между пространственной структурой и социальной, то в других — представляет собой некую иллюзорную модель, отличную от социальной реальности (Леви-Стросс К., 2001, с.303). В целом именно религиозные догмы определяли действие соционормативной системы (Массон В.М., 1996, с.95).

Выявление связей между различными аспектами социальной практики и системой мировоззренческих представлений обусловило необходимость реконструкции социальных структур древних обществах юга Западной Сибири. К настоящему моменту сложился целый ряд методических подходов палеосоциологического анализа (Алекшин В.А., 1975, 1987; Бунятян Е. П., 1985; Генинг В. Ф. 1989 и др.). Для наших целей наиболее предпочтительным является привлечение антропологических данных уже на ранних этапах исследования (об этом см. Тишкин А. А., Дашковский П. К., 2003, с.53). В настоящем диссертационном исследовании была использована методика реконструкции половозрастной структуры древних обществ на базе комплексного анализа археологических и антропологических данных. Она уже была апробирована по материалам андроновских могильников юга Западной Сибири (Бобров В.В., Михайлов Ю. И., 1999, с.94−98). Ее основное содержание составляет поэтапный анализ материала.

На первом этапе исследования формируется банк данных по достоверным половозрастным определениям. Эти данные систематизируются в таблицах, где отдельно по каждому могильнику раздельно учитывалось количество мужчин и женщин, входивших в условную возрастную группу. За основу выделения условных возрастных групп был принят пятилетний интервал (15- 20- 20 — 25 и т. д.). Выбор интервала был обусловлен тем, что при последующих калькуляциях полученные результаты могут быть сопоставлены с границами половозрастных групп по классификации А. П. Рославского — Петровского. Затем, в целях верификации полученных наблюдений привлекаются антропологические наблюдения по единокультурным могильникам соседних территорий. После этого, полученные количественные характеристики сопоставляются с аналогичными показателями по другим территориально и хронологически близким археологическим культурам. На последнем этапе исследования анализируются нестандартные форм погребальной практики, которые позволяют выявить и интерпретировать специфические черты половозрастной и социальной структуры общества.

Так, в частности, половозрастные характеристики субъектов из парных разнополых погребений эпохи бронзы дают основания для установления возрастных когорт у мужчин и женщин, выступавших потенциальными брачными партнерами. Совместные захоронения мужчин и детей, совершенные в одной могиле позволяют, с учетом других данных, выделить возрастную когорту «наставников».

Сопоставление полученных результатов позволяет выявить начало брачного возрастапериод активного участия в репродуктивной сфере и возраст полного исключения (женщин) из репродуктивной сферывозрастную когорту мужчин, непосредственно руководивших процессом социализации подрастающих поколенийвозрастную границу, определявшую утрату фиксированного социального статуса. Этот методика была использована и для реконструкции половозрастной структуры андроновских и ирменских сообществ на юге Западной Сибири (Михайлов Ю.И., 2003, с. 100−125).

Отметим, что охарактеризованная методика поэтапной реконструкции половозрастной структуры может дополняться и другими процедурами. Например, при наличии антропологических определений для реконструкции социально обусловленной возрастной градации мужчин и женщин была использована традиционная методика анализа совстречаемости отдельных категорий сопроводительного инвентаря в погребальных комплексах. Результаты подобного комплексного анализа дают объективные основания для определения социального статуса погребенных. Окончательным итогом последовательного осуществления различных методических процедур является реконструкция культовых и шире мировоззренческих представлений, связанных с социальным статусом и набором общественных функций для выявленных половозрастных группирований.

Массовый археологический материал подвергался статистической обработке, направленной на составление статистического ряда. Использовались два способа представления статистических рядов: табличный и графический. Если для реконструкции половозрастных группирований, как было отмечено выше, использовался табличный способ, то для реконструкции относительной хронологии андроновских могильников был использован графический способ представления. В последнем случае объектом анализа были избраны метрические характеристики горшковидных сосудов. Поскольку во многих случаях сосуды в могилах представлены фрагментарно и достоверно определяется лишь диаметр венчика, эта метрическая характеристика была определена в качестве ведущей. На основе статистических данных были построены гистограммы, отражающие прямой ряд значений мерного признака «диаметр венчика сосуда». Как показывает существующая практика, для того, чтобы получить общую картину распределения мерных признаков необходимо взять наибольшее количество интервалов, т. е. нанести значения признаков через небольшие промежутки (Генинг В.Ф. и др., 1990, с.50). С этой целью в качестве минимального был выбран интервал 1 см. Для, чтобы повысить достоверность наблюдений и изначально реализовать дифференцированный подход к анализу источников, порознь рассматривались серии сосудов из погребальных комплексов, где представлены разные способы обращения с умершим.

Корреляция результатов статистического анализа с вариантами сочетания других элементов погребального обряда позволяет выявить захоронения персон, обладавших особым социальным статусом, который подчеркивался сосудами особо крупных размеров. В археологических исследованиях достаточно часто используется методика определения социального статуса по составу сопроводительного инвентаря, однако зачастую специалисты опираются на оценочные суждения «богатый», «бедный» и т. п. В данном случае был взят объективный показатель, который позволил проанализировать даже те погребальные комплексы, в которых представлена только одна категория сопроводительного инвентаря — посуда.

Реконструкция половозрастной структуры и особенностей социальной организации служила основанием для сопоставления археологических и этнографических данных. По мнению В. И. Матющенко, на больших по площади и многослойных археологических памятниках возможно выделение комплексов, оставленных автономными социальными организмами. Этнография в качестве объекта изучения также может выявить аналогичный автономный социальный организм. Таким образом, археологические и этнографические исследования сближает то, что обоих случаях исследователь имеет дело с одним и тем же объектом своего внимания — автономным, нуклеарным организмом. Лингвистические источники позволяют выявить локальную языковую общность в пределах более широкой. Эта локальная общность также является свидетельством существования автономного социального организма, аналогичного тем, что были выявлены по археологическим и этнографическим данным (Матющенко В.И., 2001, с.34−37).

Охарактеризованный методический подход открывает широкие возможности для комплексного использования археологических, этнографических и лингвистических источников. В рамках данного диссертационного исследования он был реализован посредством выявления структурных аналогий. Благодаря этому учитывалось не только морфологическое, но и структурное сходство различных проявлений социальной практики. Результаты реконструктивного анализа, осуществленного на базе археологических источников, сопоставлялись не просто с этнографическими, фольклорными и лингвистическими данными, а с социальными и культурно-историческими реалиями, реконструированными по этим источникам.

В исследовании образцов художественного творчества использовался формально-стилевой метод анализа, который может с равным успехом базироваться на данных иконографического, культурно-исторического, историко-археологического, историко-филологического изучения памятников (Никулина Н. М., 1985, с. 124). Иконографическое изучение памятников художественного творчества осуществлялось посредством выявления ключевых элементов построения композиций. Так, для анализа орнаментальных композиций была использован принцип дифференциации декоративных схем по формальным признакам, а именно, по количеству орнаментальных зон и комбинации сходных или несходных сюжетов внутри них (Ковтун И.В., Михайлов Ю. И., 1998, с.257). Общие и специфические черты декоративной традиции, выявлялись посредством соотнесения конкретной орнаментальной схемы с «композиционным каноном». Последний реконструировался на основании сопряженных признаков, а именно, на установленных фактах сочетания различных способов зонального членения орнаментального поля с определенным набором мотивов (Михайлов Ю.И., 1990, с.7). Реконструкция семантики орнаментальных построений осуществлялась как на уровне орнаментальных композиций, так и на базовом уровне формирования декоративных схем — варианты сочетания орнаментальных элементов. Так, например, анализ использования такого ключевого орнаментального элемента как «уточка» позволил установить, что различные способы его соединения в пределах горизонтального регистра — зоны позволял конструировать все типы меандровых мотивов. Это позволило сравнивать устное творчество и узоро-творчество. Звукопись и конструирование орнаментальных элементов роднит принцип обыгрывания ключевых элементов. Феномен анаграммирования, исследованный Ф. де Соссюром, сопоставим с комбинаторикой орнаментальных мотивов (Михайлов Ю.И., 1990, с. 15).

При изучении семантики наскальных изображений важную роль играют данные фольклористики. Возможность их привлечения обусловлена тем, что одной из характерных черт фольклора является использование формул. Выявление этих изобразительных формул опиралось на определенную последовательность исследовательских процедур в соответствии с методикой реконструкции семантики и функций изобразительных и словесных символов, которую предложил Н. И. Толстой (1990, с.47−67). Она предполагает рассмотрение материала в одной системе, в одной локальной традиции, в один хронологический период, с последующим расширением территории научного наблюдения от отдельных зон до макроареала. На практике это означает поиски определенного символа или группы символов во всех областях обрядовой, обрядово-трудовой, хозяйственной и художественной деятельности.

Научная новизна исследования заключается в реализации комплексного подхода с целью реконструкции универсальных структур развертывания мировоззренческого содержания в разных формах духовной практики древнего населения.

Автор настоящей диссертационной работы предложил собственное обоснование гипотезы о тесной связи иконографических сюжетов с устным творчеством в культурных традициях древнего населения юга Западной Сибири. В частности, были выявлены изобразительные сюжеты, которые являлись производными от устойчивых формул устной традиции. С учетом этого диссертационной работе предлагается классификация сюжетов наскального искусства и семантическая интерпретация основных сюжетных повествований, актуальных для мировоззренческих традиций населения юга Западной Сибири во II тыс. до н.э.

В ходе исследования археологических памятников II — нач. I тыс. до н.э. была реконструирована система представлений, связанных с погребальным культом в среде андроновского населения. Обоснована принадлежность раннеандроновского населения к древнеиранскому этносу. По материалам поселенческих и погребальных комплексов исследована система его мировоззренческих представлений с привлечением данных сравнительно-исторического языкознания.

Впервые были прослежены различия в сфере мировоззренческих представлений культур юга Западной Сибири, генетически связанных с циркум-¦ понтийской и евразийской металлургическими провинциями.

Осуществлен палеосоциологический анализ андроновских и ирменских палеопопуляций, благодаря чему впервые была реконструирована система половозрастных группирований и связанные с ней культурные установки и мировоззренческие представления.

Впервые была предложена относительная хронология андроновских могильников северо-восточной части культурного ареала, на основании которой были реконструированы культовые представления, связанные с обрядами кремации и ингумации. ' В соответствии с новым методологическим подходом в диссертационном исследовании были предложены единые принципы сопоставления различных мировоззренческих концепций, бытовавших у древнего населения юга Западной Сибири. Предлагается реконструкция способов и принципов «портретирования» социума, под которыми понимаются общие и частные структуры развертывания идеологического содержания. Способы «портретирования» социума, свойственные древним культурам юга Западной Сибири, проанализированы в диахронном срезе, благодаря чему выявлена в общих чертах динамика изменения мировоззренческих представлений на протяже-1 нии II — нач. I тыс. до н.э.

Практическая ценность диссертационного исследования заключается в возможности использования полученных научных результатов для подготовки обобщающей работы, посвященной развитию духовной культуры населения юга Западной Сибири в конце III — нач. I тыс. до н.э.

Самостоятельно основное содержание работы может быть использовано для подготовки специальных учебных курсов и учебных пособий для студентов, обучающихся по программе специализаций «Археология», «История и теория мировой культуры».

Данные реконструктивного анализа архаического мировоззрения могут быть использованы при создании археологических, этнографических и краеведческих музейных экспозиций, посвященных духовной культуре древнего населения Западной Сибири.

Апробация. Основные положения работы опубликованы в 57 научных работах, в том числе в трех монографических исследованиях: «Андроновские памятники Обь-Чулымского междуречья» — Деп. В ИНИОН, 26.06.89., № 38 518. 10 п.л. (в соавторстве с В.В. Бобровым) — «Могильник эпохи поздней бронзы Журавлево-4.» — Новосибирск, 1993. — 157 с (в соавторстве с В. В. Бобровым и Т.А. Чикишевой). «Мировоззрение древних обществ юга Западной Сибири (эпоха бронзы)» — Кемерово, 2001. — 363 с. По результатом исследований были сделаны доклады на международных, всероссийских, региональных и областных научных конференциях гг. Кемерово (1987, 1989, 1991, 1996, 1998, 1999, 2000, 2002, 2003), Новосибирск (1995;2002), Алма-Ата (1990), Омск (1991, 1994, 2000), Барнаул (1986, 1999, 2002), Томск (1999, 2001, 2003), Тюмень (1999), Санкт-Петербург (2002).

Структура работы состоит из введения, пяти глав, заключения, списка литературы и иллюстративного приложения.

Заключение

.

Представленные в диссертационной работе результаты реконструкции и интерпретации различных аспектов мировоззренческих представлений населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы могут быть систематизированы в рамках следующих основных положений.

Процесс активного формирования новых мировоззренческих представлений начинается уже в конце III тыс. до н.э. и был связан с распространением культурных традиций, которые принесло с собой афанасьевское население. Если рассматривать контакты окуневцев и афанасьевцев как модель взаимодействия разных этнических групп, то можно предположить, что изобразительное творчество на каменных плоскостях выполняло роль своеобразного «общего языка» в диалоге древних культур, в котором участвовали культурные традиции и достижения индоевропейского мира. Свидетельством этому являются изображения колесного транспорта и связанная с ним символика. Возможно, трехчастная схема деления округлой или овальной личины в окуневской изобразительной традиции восходит к практике изготовления колесных транспортных средств. Безусловно, иконография «личин-масок» в окуневском искусстве была достаточно далека от исходной сакральной модели, но, возможно, семантика ее композиционной схемы еще сохраняла смысловой план, восходящий к ритуалам, в которых использовались трехчастные колеса.

Применительно к окуневскому искусству существует аргументированное мнение о возможном соответствии некоторых изобразительных композиций языковым формулам.

В этом смысловом контексте находят свое объяснение и особенности изображения «фантастических хищников». Устойчивое сочетание некоторых иконографических деталей позволяет видеть в них воплощение словесных формул. Вероятно, «формульная» природа интересующего нас образа отразилась не только в устойчивом наборе изобразительных признаков, обеспечивающих его узнаваемость, но также и в правилах композиционного соотнесения «фантастического хищника» с фигурами копытных. Для подготовленного зрителя был очевиден изоморфизм реальных и фантастических образов, а вместе с этим и универсальный характер мотива движения — действия.

Под этим углом зрения животные, «переступающие» через личины, передают мотив движения-возрождения, который может рассматриваться как еще один иконографический вариант передачи идейного комплекса, связанного с представлениями о неиссякаемых, животворных силах природы. Отмеченная особенность позволяет предложить один из возможных вариантов классификации изобразительных сюжетов окуневского искусства: сюжетповествование (слагается из ряда эпизодов) — сюжет — эпизод (слагается из нескольких сюжетов — мотивировок) — сюжет — мотивировка действия, движения или состояния — исходная классификационная ячейка. Согласно этой классификации, самые сложные сюжетные образования с необходимостью включают в себя исходный, элементарный уровень — действие, движение.

Изображения шагающих и бегущих антропоморфных персонажей, наделенных видовыми признаками животных (хвосты, бычьи рога, птичьи перья), позволяют допустить, что жизненный цикл рассматривался как смена психосоматических состояний. Если в мифологических повествованиях смена состояний определялась механизмом символических превращений человека в животное, то в архаических обществах процесс социального становления регулировался обрядами инициации. Новые поколения приобщались к социальным нормам и к мифологической истории рода, которая иллюстрировались масочной пантомимой. Правомерность предложенной интерпретации подтверждается тем, что в центрально-азиатских петроглифах также представлены многочисленные антропоморфные персонажи, наделенные рогами и хвостами.

Особо следует отметить символику числа в культурных традициях древнего населения юга Западной Сибири. Трехчастные композиции могут быть определены через отношение или принцип сочетания: 2−1. Данный числовой комплекс представлен в комплектах каменной и костяной скульптуры. Сочетание зооморфных образов по принципу 2 — 1 вкупе со способом изображения «часть вместо целого» характеризуют художественный и семантический прием, уходящий корнями в неолитическое искусство Сибири. В костяной и каменной мелкой скульптуре он приобретал особую выразительность посредством противопоставления «плоскость-объем» .

На основании имеющихся наблюдений, можно говорить о том, что в окуневском искусстве активно взаимодействовали, как минимум, две художественные традиции. Одна из них наиболее явно воплотилась в мелкой скульптуре. Она была генетически связана с изобразительным творчеством местного сибирского населения и представлена реалистическими изображениями.

Вторая художественная традиция прослеживается по изображениям «фантастических» (точнее синкретичных, с точки зрения анатомической достоверности) образов на плитах-стелах и изваяниях. В различных вариантах своего проявления эта традициях отразила синтез изобразительных и словесных приемов как в создании отдельных образов, так и композиций.

Новое содержание мировоззренческих традиций в среде населения юга Западной Сибири определило распространение навыков металлообработки. «Полуторные наборы» литейных форм в ростовкинских погребениях позволяют предполагать знакомство населения юга Западной Сибири с системой представлений о сакральных аспектах кузнечного ремесла, бытовавших в степной полосе Северного Причерноморья в III — II тыс. до н.э., в среде культур катакомбного круга. Тем не менее, предполагаемая близость в сфере обрядовой практики не означает прямой генетической преемственности между катакомбными традициями и культурными особенностями западносибирских памятников. Вероятнее всего, отмеченное соответствие следует рассматривать как результат непрямой передачи культурных навыков и представлений в среде насельников юга Западной Сибири. Возможно, она осуществлялась при посредничестве синташтинского и петровского населения.

Влияние синташтинских традиций проявилось в сфере культовых представлений. Свидетельство тому — находки кристаллов горного хрусталя в ростовкинских и синташтинских погребениях. Хрусталь и руду в составе погребальных комплексов гипотетически можно рассматривать как вещественную (минералогическую) символику, которая отразила представления близкие к тем, что позднее вошли в эсхатологическую доктрину зороастрицев. Ярко выраженный «воинский» облик некоторых синташтинских и ростовкинских погребений, с учетом свидетельств сакрализации металлургического производства, позволяет предполагать наличие образа божества — покровителя воинов и владыки металлов.

Предпринятый анализ мировоззренческих представлений позволяет также предполагать, что производственные процессы ассоциировались с общей космологической схемой. Технологическое совмещение металлургической печи и колодца на символическом уровне обнаруживает сходство со структурой мифологической.

Анализ символики металла и хрусталя в евразийских комплексах первой половины II тыс. до н.э. позволяет связать ее с одной стороны, с представлениями о божестве — покровителе воинов и кузнецов, а с другой — установить связь с представлениями о божестве атмосферного неба, холодного ветра, снежной бури с учетом символического единства (рождение в недрах) и одновременно противопоставления двух сакральных материалов: металл (жар) — хрусталь (холод).

Можно также говорить о бытовании двух мировоззренческих традиций. Одна из них наиболее полно отразилась в обрядовой практике синташ-тинского населения. Ее формирование происходило на фоне окончательного распада Циркумпонтийской металлургической провинции и возникновения новой — Евразийской. В рамках этой новой провинции происходило сложение агрессивных этнокультурных объединений. Их военную мощь составляли колесницы, форпостами служили укрепленные городища, а символом консолидации стали курганы-святилища. Распространение новой идеологии на территории юга Западной Сибири прослеживается по материалам памятников середины II тыс. до н.э., в которых обнаружены комплексы предметов вооружения из бронзы.

В окуневских могильниках неизвестны захоронения литейщиков, а исследованные погребальные комплексы, наряду с изобразительной традицией, достаточно отчетливо демонстрируют иную мировоззренческую концепцию. Ее содержание составляет культ родового очага и символика огня, света как жизнетворного начала. В основе этой концепции просматривается весьма архаичный комплекс представлений — миф о происхождении огня, в котором главным действующим лицом является животное. В своих наиболее архаических истоках она, несомненно, восходит к представлениям местного сибирского населения, хотя и испытала ощутимое влияние пришлой афанасьевской культурной традиции. К афанасьевской традиции, на наш взгляд, восходят многие сюжеты и образы окуневского искусства (бык, богиня-мать, повозка и др.). Поэтому не случайно феномен окуневского искусства выглядит столь контрастно на фоне синхронных и территориально близких художественных традиций. В частности, сейминско-турбинской, тесно связанной с производством предметов вооружения.

Разветвленная мифо-ритуальная символика складывается вместе с распространением колесниц. Так, в частности, их помещение в могилах дышлом на юг указывает на особое сакральное значение этого направления в системе погребального культа. Дышло колесницы могло указывать на некий пространственный ориентир — сакральный объект, к которому пролегал путь колесничего после смерти.

Мировоззренческие представления населения юга Западной Сибири были во многом обусловлены особенностями половозрастной организации. Так в частности, андроновская возрастная стратификация (15 — 30 — 45 лет) позволяет предполагать наличие двух возрастных классов, пребывание в которых определялось системой возрастных степеней с интервалом в 5 лет. Использование пятилетних интервалов для андроновцев вполне реально, если учесть, например, возраст наступления социальной зрелости — 15 лет и получение особого статуса в системе семейно-брачных отношений в 20 лет. Еще один пример — интервал между предельным возрастом для наставника — 40 лет и окончательная утрата социальных прерогатив после 45 лет.

Особо следует отметить символику женских погребений с предметами вооружения. Наконечники копий в составе женских погребений не могут рассматриваться только как показатель их причастности к военной практике. Вполне возможно, что с копьями хоронили тех женщин, которые при жизни пользовались особыми и весьма широкими правами в системе семейно-брачных отношений. Стрелы в составе сопроводительного инвентаря, вероятно, символизировали идею «магического полета».

Находки руды и предметов бронзолитейного производства демонстрируют реальную причастность женщин к металлургии. Их ритуальная символика может быть связана с образом женского божества — покровительницы кузнецов.

Еще один весьма существенный аспект мировоззренческих представлений связан с вертикальными каменными знаками, которые ведут свое происхождение от андроновской традиции установки деревянных столбов и каменных стел над перекрытием могил. Это традиция получила свое продолжение в ирменских погребальных памятниках, где зафиксированы деревянные столбы и камни — обелиски. Оленные камни в своей родословной восходят к андроновским каменным стелам. Они, как и синхронные им стелы и камни-обелиски, составляют единый типологический ряд. С наибольшей очевидностью типологическое родство каменных вертикальных знаков обнаруживает себя там, где они выступают как часть сложных объемно-пространственных систем и являются ключевым элементом предметной коммуникации.

Принцип трехчастной пространственной композиции кладбищ, погребальных сооружений, святилищ и ритуальных оградок, вероятно, связан с особенностями структурной организации обществ начала I тыс. до н.э. В рассмотренных выше случаях они представляли собой культурно, а возможно и этнически, неоднородные трехчастные территориальные объединения. Именно в этом контексте следует рассматривать и принцип троичной группировки ирменских, бегазы-дандыбаевских каменных стел и оленных камней. Ряды этих вертикальных каменных знаков могли воплощать генеалогические цепочки, к которым принадлежали лидеры территориальных ассоциаций и их локальных подразделений. Таким образом, троичная символика служила удобной формой передачи достаточно сложных идеологических представлений и несла важную информацию о социальной структуре общества.

Комплексный анализ мировоззренческих представлений позволил реконструировать принципы «портретирования» социума в культурных традициях населения юга Западной Сибири в эпоху бронзы. Так в окуневской масочной пантомиме и в изобразительном творчестве развертывание содержания мировоззренческих представлений достигалось посредством изображения различных видов эмпирического движения — перемещения, которые в мифо-ритуальном контексте демонстрировали осуществление и возобновление жизненного цикла и, одновременно, способствовали преодолению дистанции между сакральным и профанным. В совокупности все эти конкретные виды движения должны были передавать образ окружающего мира, находящегося в постоянном становлении и растворении органических форм. В этой картине бытия человек и общество в зооморфном облике представали как «подвижное в подвижном».

Вместе с тем, в бесконечной чреде трансформаций прослеживается ведущий принцип «портретирования» человека и общества. Погребальный обряд окуневского времени, а также сюжеты и образы искусства свидетельствуют о том, что изобразительные средства были призваны «портретировать» отнюдь не реальное общество с присущими ему социальными структурами. Сцены масочной пантомимы на скальных плоскостях и стенках погребальных ящиков указывают на исключительное значение того особого состояния, когда живые и мертвые составляют особое сообщество, которое находится между миром живых и миром мертвых. Они отражали «лиминальную фазу» обрядов перехода, когда общество предстает как неструктурное или рудиментарно структурное, как общность равноправных личностей, подчиняющихся верховной власти ритуальных старейшин. В них актуализировалась родовая связь между людьми.

Андроновский погребальный культ был тесно связан с обширным пластом водного символизма. Особенности погребального культа и варианты его воплощения позволяют реконструировать важную идеологическую установку, определявшую способ «портретирования» представлений о социуме. Планиграфически выраженная половозрастная градация мужских и женских, детских и взрослых погребений на территории могильников передает образ идеального социума как структурной целостности, противопоставленной образу водной стихии — воплощению всего неоформленного, находящегося в потенциальном состоянии. Это противопоставление выражалось посредством символического развертывания социальной структуры: цепочки курганов или системы пристроенных оградряды или компактные группы могил. Таким образом, планиграфическая структура обнаруживает символическое соответствие структуре социальной. Вместе с тем, цепочка курганов, ряд погребений могли воплощать идею преодоления хаотической узости, демонстрировать торжество космического над хаотическим.

Мощи стихий могла противостоять только прочная арматура социальных связей. Если рассматривать андроновские кладбища как идеализированный «портрет» общества, то следует признать, что он весьма опосредованно отражал социальную реальность. По мере возможностей и зрелости общества он репрезентировал его идеальную модель и был ориентирован, прежде всего, на демонстрацию жестко обусловленной половозрастной дифференциации социума. За рамками этого символического общества оставалась значительная часть палеопопуляции. На юге Западной Сибири андроновское общество предстает как круг лиц (прежде всего мужчин), способных обеспечить его полноценное воспроизводство.

Новый этап в развитии способов и принципов «портретирования» общества демонстрируют материалы нач. I тыс. до н.э. Применительно к этой историко-культурной ситуации вполне допустимо говорить о сформировавшемся культе героев — предков. Среди вещных атрибутов этого культа особо выделим вертикальные каменные знаки. Широкое распространение каменных стел, обелисков и оленных камней позволяет предполагать единство идеологических представлений в среде населения юга Западной Сибири и Центральной Азии в начале I тыс. до н.э. В этой связи обратим внимание на следующее. Расположенные рядами в составе сложных объемно-планировочных структур, оленные камни являлись важным элементом вещной коммуникации, которая обслуживала достаточно сложные социальные институты. Воинская экипировка и знаки социального статуса, изображенные на плоскостях этих каменных изваяний, не только придавали им ритуально необходимый антропоморфизм, но и детализировали обязательный набор качественных характеристик, формировавших образ героя-предка.

Отказ в подавляющем большинстве случаев от изображения человеческого лица, а равно и других анатомических подробностей, выглядит идеологически обусловленным. В начале I тыс. до н.э., когда социальные объединения (трехчастные ассоциации) возникали в среде этнически разнородного населения, сакральный образ, воплощавший конкретный антропологический тип, не отвечал задачам консолидации. Объединяющим началом стал культурный облик населения, который, прежде всего, был представлен новыми и старыми элементами материальной культуры. Именно эта мировоззренческая установка обусловила появление новой изобразительной традиции, ориентированной на изображение реальных предметов — социальных знаков. Их актуализация в изобразительном творчестве происходила на фоне становления и укрепления новой идеологической концепции, в которой центральное место занимала смысловая параллель: «господин — слуга» — «хозяин — вещь».

Выступая как интегрирующий элемент, как вертикальная ось архитектурно-планировочной системы ритуальных комплексов, каменная стела с изображениями соответствовала представлениям о предводителе как идеальном воплощении всех членов социума.

Представления, которые группировались вокруг мифо-ритуального образа «царства — плоти» в обрядовой практике населения Центральной Азии и юга Западной Сибири нач. I тыс. до н.э., важны для нас, прежде всего, в диа-хронном срезе. В окуневской мифо-ритуальной традиции одним из ключевых был зооморфный образ пожирателя («фантастического хищника»), черты которого угадываются в изображениях хищных животных и птиц в «сценах терзания» скифского времени. Исходя из этого, можно предполагать глубокую преемственность представлений, связанных с этим образом. Если в нач. II тыс. до н.э. изобразительные воплощения пожирателей передавали идею 'проглатывания — извержения' как непременное условие возрождения в общем контексте обрядов перехода, то в начале I тыс. до н.э. сцены терзания были наполнены новым содержанием, сгущавшимся вокруг образа «царства-плоти». В совокупности различные способы «портретирования» общества в этот период были ориентированы на его образное уподобление телу социального лидера. В целом становление и развитие различных способов «портретирования» социума в широкой исторической перспективе происходило в условиях постепенного замещения кровнородственных связей социально-иерархическими.

Показать весь текст

Список литературы

  1. В.И. Осетинский язык и фольклор. T.1. М.-Л., 1949. 601 с.
  2. В.И. Нартовский эпос осетин // Сказания о нартах. М., 1978. С.5−42.
  3. В.И. Доистория индоиранцев в свете арио-уральских языковых контактов // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности (II тысячилетие до н.э.). М., 1981, С.84−89.
  4. В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. IV. М.-Л., 1958−1989.
  5. М.Т., Папин Д. В. Памятники раннескифского времени в междуречье Бии и Катуни // Итоги изучении скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1999. С.5−13.
  6. М.Ф. Проиндийская цивилизация. Очерки культуры. М., 1994. 295 с.
  7. М.Ф., Мисюгин В. М. Этноисторическая основа сюжета о трех братьях (по материалам древнеиндийского эпоса) // Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С.102−110.
  8. С.М. Этнографические исследования С.Е.Малова // Тюркологический сборник 1975. М., 1978. С.12−25.
  9. Ю.Абрамян Л. А. Первобытный праздник и мифология. Ереван, 1983.232 с. 11 .Абрамян Л. А. Змей у источника (к символике универсального ритуально-мифологического образа) // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994. С.20−34.
  10. Н.А. Жаман-Узен-2 атасуйский могильник Центрального Казахстана//КСИА. 1975. Вып.142. С.109−115.
  11. З.Авдеев А. Д. Маска. Опыт типологической классификации по этнографическим материалам // МАЭ.1957. XVII. С.40−85.
  12. М.Аверинцев С. С. Рай // МНМ. М., 1988. С.363−366.
  13. Ю.П. К истории металлургии у индейцев Северной Америки // СЭ. 1959. № 2. С.61−79.
  14. Авеста в русских переводах (1861−1996). СПб., 1998. 477 с.
  15. С.А., Васильев И. Б., Кузьмина О. В., Семенова А. П. Срубная культура лесостепного Поволжья // Культуры бронзового века Восточной Европы. Куйбышев, 1983. С.7−59.
  16. А.К. Искусство и мифология саков. Алма-Ата, 1984. 176с.
  17. К.А., Акишев А. К. Происхождение и семантика иссыкского головного убора // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана. Алма-Ата, 1980. С. 14−31.
  18. К.А., Акишев А. К. К интерпретации символики иссыкского погребального обряда // Культура и искусство древнего Хорезма. М., 1981. С.144−152.
  19. К.А., Хабдулина М. К. Аркаим. Памятники его типа. Архитектурно-планировочные параллели и функции // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Материалы III международной конференции. Челябинск, 1995. 4. V, кн.1. С.7−13.
  20. В.П. Палеоантропология Алтае-Саянского нагорья в эпохи неолита и бронзы // ТИЭ. М., 1961. T.XXI. С. 107−206.
  21. В.П. Антропология андроновской культуры // С А. 1967. № 1. С.22−26.
  22. В.П. Палеодемографии СССР // СА. 1972. № 1. С.3−21.
  23. Н.А. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1980. 317с.
  24. В.А. К изучению социальной структуры ранних кочевников Средней Азии (по материалам могильников) // Ранние кочевники Средней Азии и Казахстана. Тез. докл. конф. Д., 1975. С. 74−80.
  25. В.А. К вопросу о методике реконструкции социальной структуры по данным погребального обряда // Предмет и объект археологии и вопросы методики археологических исследований. Л., 1975. С.49−53.
  26. В.А. Погребальные обряды древних народов Евразии как источник по реконструкции представлений о смерти // Религиозные представления в первобытном обществе. М., 1987. С. 14−16
  27. Ю.П., Гальченеко А. В. К вопросу о древнейшем скотоводстве Алтая (по материалам поселения Колыванское I) // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Материалы III международной конференции. Челябинск, 1995. 4. V, кн. 1. С.22−26.
  28. Н.А. Традиционные религиозные верования якутов. Новосибирск, 1975. 170 с. 31 .Алексеенко Е. А. Представления кетов о мире // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976. С.67−105.
  29. Е.А. Шаманство у кетов // Проблемы истории общественного сознания аборигенов Сибири. Л. 1981. С.90−128.
  30. И. Рец. на.: Э. А. Грантовскйй. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 1970. 394 с. // ВДИ. 1973. № 3. С. 172−183.
  31. Ю.В. Греческая цивилизация в системе варварских культур Евразии I тыс. до н.э. // Скифия и Боспор. Новочеркасск, 1989. С.28−30.
  32. Ю.В. Минойский Дедал // ВДИ. 1989а. № 3. С.29−46.
  33. Андроновская культура Памятники западных областей // САИ. 1966. Вып. ВЗ-2. 144 с.
  34. А.В. Курган эпохи бронзы у с.Новый мир // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск, 1986. С.67−77.
  35. М.В. Методические следствия определения археологической культуры как системы традиций // Смены культур и миграции в Западной Сибири. Томск, 1987. С.78−80.
  36. А.Ф. Религия эвенков в историко-генетическом изучении и проблемы происхождения первобытных верований. М.-Л., 1958. 335 с.
  37. Е.В. Антропоморфная скульптура древних земледельцев Передней и Средней Азии. М., 1977. 150 с.
  38. Е.В. О некоторых особенностях мировосприятия в эпоху раннего производящего хозяйства // ВДИ. 1989. № 1. С.119−121.
  39. В.И. Очерк шаманства у енисейский остяков // Сб. МАЭ. Т. П. Вып.*2. СПб., 1914. С.3−125.
  40. Н.В. Новый памятник древнемеотской культуры (могильник у хут. Кубанского) // Скифский мир. Киев, 1975. С.35−51.
  41. Аполлодор Мифологическая библиотека. М., 1993. 214 с.
  42. В.Г. Хеттский строительный ритуал // ВДИ. 1982. № 1. С.109−119.
  43. В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. М., 1982а. 252 с.
  44. В.Г. К истории культа железа и кузнечного ремесла (почитание кузницы у абхазов) // Древний Восток: этнокультурные связи. М., 1988. С.263−306.
  45. Ф.Х. Погребальный комплекс VIII—VII вв.еков до нашей эры из Восточного Казахстана // В глубь веков. Алма-Ата, 1974. С.46−60.
  46. М.И. Совместные погребения в курганах со скорченными и окрашенными костяками. ПИДО. 1934. № 7−8. С. 108−125.
  47. Атхарваведа: Избранное. Пер., ~ коммент. и вступит, статья Т. Я. Елизаренковой. М. 1989. 406 с.
  48. С.М., Макарова JI.A., Нурумов Т. Н. К истории скотоводства и охоты в Казахстане. Алма-Ата, 1992. 218 с.
  49. А.Ю., Петрухин В. Я., Хелимский Е. А. Реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов // Балтославянские исследования 1981. М., 1982. С.162−192 с.
  50. Н.С. Древние верования горных таджиков Южного Таджикистана в похоронно-погребальной обрядности (конец XIX начало XX в.). Душанбе, 1993. 156 с.
  51. О.Н. Древнейшие металлурги Приуралья. М., 1964. 180 с.
  52. А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Л., 1983. 188с.
  53. А.К. Ритуал: свое и чужое // Фольклор и этнография. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры. Л., 1990. С.3−16.
  54. А.К., Левинтон Г. А. К проблеме «этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов» // Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С.229−244.
  55. В.Н. Яда // МНМ. М., 1988. С. 681.
  56. В.Н. Смерть Салын-Газана (среднеазиатско-кавказские параллели) // ЭО. 1997. № 2. С.38−50.
  57. М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990. 543 с.
  58. Ю.Г. Лугавский храмовый комплекс // Исследования памятников древних культур Сибири и-Дальнего Востока. Новосибирск, 1987. С.85−92.
  59. Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995.456 с.
  60. С.С., Отрощенко В. В., Чередниченко Н. Н., Шарафутди-нова И.Н. Культуры эпохи бронзы на территории Украины. Киев, 1986. 140 с.
  61. Ю.Е. Аркаим как церемониальный центр: взгляд американиста // Конвергенция и дивергенция в развитии культур эпохи энеолита -бронзы Средней и Восточной Европы. СПб., 1995. С.29−39.
  62. А.Н. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алтая // МИА. 1952. № 26. 346 с.
  63. Е.М. Из раскопок в Горном Алтае у устья р.Куюм //Древняя Сибирь. Вып.4. Новосибирск, 1974. С. 18−31.
  64. С.С. Религиозные представления скифов. Киев, 1983.138 с.
  65. Бируни Абурейхан Избранные произведения // Памятники минувших поколений. Ташкент, 1957. Т. 1.
  66. С. Раскопки погребального сооружения из Зардчахали-фы // Известия Академии Наук Республики Таджикистан. Серия: Востоковедение, История, Филология. 1993. С.56−63.
  67. В.В. Особенности погребального обряда ирменской культуры в Кузнецкой котловине // Древние погребения Обь-Иртышья. Омск, 1991. С.60−72.
  68. В.В. К проблеме вертикально установленных объектов в погребениях эпохи бронзы Сибири и Центральной Азии // Северная Евразия от древности до средневековья. Тез. конф. к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова. СПб., 1992. С.54−57.
  69. В.В. Социологические реконструкции в археологии и метод планиграфии // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Материалы IV Годовой итоговой сессии ИЛИЭ СО РАН. Новосибирск, 1996. С. 19−22.
  70. В.В. Ареал археологической культуры и территория природопользования // Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности. Теория. Методология. Практика (тез. докл. конф.). Томск, 1998. С.38−41
  71. В.В., Михайлов Ю. И. Андроновские памятники Обь-Чулымского междуречья. Деп. В ИНИОН, 26.06.89., № 38 518. 10 п.л.
  72. В.В., Михайлов Ю. И. Половозрастная структура ирменского общества (по материалам головного убора) // Вторые исторические чтения памяти М. П. Грязнова. Омск, 1992. 4.1. С.70−72.
  73. В.В., Чикишева Т. А., Михайлов Ю. И. Могильник эпохи поздней бронзы Журавлево-4. Новосибирск, 1993. 157 с.
  74. В.В., Кузьминых С. В., Тенейшвили Т. О. Древняя металлургия среднего Енисея (лугавская культура). Кемерово, 1997. 99 с.
  75. В.В., Кузьминых С. В. Химический состав металла в аспекте локальной специфики развития ирменской культуры // Четвертые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Мат-лы науч. конф. Омск, 1997 С.9−12.
  76. В.В., Михайлов Ю. И. К вопросу о социокультурных контактах андроновских коллективов восточных районов // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири (мат-лы всероссийской науч. конф.). Барнаул, 1997. С.56−59.
  77. В.В., Мыльникова Л. Н., Горяев B.C. Новые исследования в ¦ I могильнике Танай-7 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1997. С.144−149.
  78. В.В., Горяев B.C. Гипотеза об инкорпорантах в ирменском обществе Кузнецкой котловины // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири. Мат-лы всероссийской науч. конф. Барнаул, 1997. С.67−70.
  79. В.В., Горяев B.C. Лошадь в погребальном обряде ирменской культуры // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. T.IV. Новосибирск, 1998. С.182−186.
  80. В.В., Соколов П. Г. Тенденции развития палеоэкономическихисследований в археологии Западной Сибири (историографический аспект) // Историко-культурное наследие Северной Азии. Барнаул, 2001. С.3−10.
  81. М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М., 1987. 303 с.
  82. Ф. Античные источники о савроматах // Статистическая обработка погребальных памятников Азиатской Сарматии. Савроматская эпоха. М., 1994. Вып. 1. С.131−154.
  83. Н.А. Проблема реконструкции религиозных систем номадов Центральной Азии в скифскую эпоху // Жречество и шаманизм в1 скифскую эпоху. Мат-лы международной конференции. СПб., 1996. С.43−45.
  84. Н.А., Заднепровский Ю. А. Ранние кочевники Восточного Казахстана // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1992. С.140−148.
  85. Н.А., Сорокин П. И. Новые погребальные памятники на юге Хакасии // Южная Сибирь в древности. СПб., 1995. С.76−84.
  86. Н.А. Рец. на.: Н. А. Померанцева. Эстетические основы искусства Древнего Египта. М.: Искусство, 1985 // ВДИ. 1988. № 1. С.201−211.
  87. Бонгард-Левин Г. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. М., 1983.206 с.
  88. В.В. Местонахождение Вакулиха 1 // Охрана и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул, 1993. 4.1. С.150−155.
  89. В.Б., Кунгуров А. Л. Новые материалы к археологической карте Барнаульского Приобья // Древняя история Алтая. Барнаул, 1980. С.73−92.
  90. Ю.М. Произведения изобразительного искусства из неолитических погребений Васьковского могильника // ИЛАИ. 1976. вып.7. С.99−109.
  91. С.Г., Григорьев С. А., Зданович Г. Б. Погребальные комплексы эпохи бронзы Болынекараганского могильника (публикация результатов археологических раскопок 1988 г.) // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. Челябинск, 1996. С.64−88.
  92. B.C. Погребения литейщиков эпохи бронзы // Проблемы археологии. Вып. 2. Л., 1978. С.48−53.
  93. B.C. К вопросу о хронологическом соотношении Сеймин-ского и Турбинского могильников // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск, 1986. Вып.З. С.78−110.
  94. B.C. Карпато-Дунайский и Волго-Уральский очаги куль-турогенеза эпохи бронзы (опыт сравнительной характеристики) // Конвергенция и дивергенция в развитии культур эпохи энеолита бронзы Средней и Восточной Европы. СПб., 1995. С. 18−29.
  95. Н.В., Леонов Д. Н. Титаресий, Стикс и Коцит (к интерпретации Каталога кораблей, Иллиада II, 748−755) // Палеобалканистика и античность. М., 1989. С. 132−144.
  96. С.Н. Нижнее Подонье в эпоху средней бронзы. Киев, 1976.251 с.
  97. Е.П. Методика социальных реконструкций в археологии (на материале скифских могильников IV—II вв. до н.э.). Киев, 1985. 320 с.
  98. ЮЗ.Бурханов А. А. Сооружения с круглой планировкой на средней Аму-Дарье // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Материалы III международной конференции. Челябинск, 1995. 4. V, кн.1. С.27−31.
  99. В.Я. Воспитание маленьких детей у хакасов // Традиционное воспитание детей у народов Сибири. Л., 1988. С.206−221.
  100. Т.А. Могильник эпохи бронзы Куропаткино-2 на р.Чаглинка // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, 1984. С.44−58
  101. Юб.Вадецкая Э. Б., Изображения зверя-божества из Хакасии // Новое в советской археологии. М., 1965. С. 174−176.
  102. Э.Б. Древние идолы Енисея. Л., 1967. 79с.
  103. Ю8.Вадецкая Э. Б., Леонтьев Н. В., Максименков Г. А., Памятники окуневской культуры. Л., 1980. 174 с.
  104. Ю9.Вадецкая Э. Б. Афанасьевский могильник Красный Яр // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск, 1981. С.33−62.
  105. ПО.Вадецкая Э. Б. Проблемы интерпретации окуневских изваяний // Пластика и рисунки древних культур. Новосибирск, 1983. С.86−97.
  106. Э.Б. Археологические памятники в степях Среднего Енисея. Л., 1986. 178 с.
  107. С.Б. К вопросу о датировке комплекса из Черногоровского кургана//РА. 1994. № 2. С. 131−133.
  108. ИЗ.Вальчак С. Б. Предскифские колесницы и «новочеркасские» клады (некоторые дополнения к проблеме) // Памятники предскифского и скифского времени на юге Восточной Европы. М., 1997. С.40−56.
  109. М.Ванштейн С. И. История народного искусства Тувы. М., 1974. 194 с.
  110. А.В. Иньские колесницы // Изв. СО АН СССР. 1980. № 1. С.112−123.
  111. Пб.Варенов А. В. О функциональном назначении «моделей ярма» эпохи Инь и Чжоу // Новое в археологии Китая. Исследования и проблемы. Новосибирск, 1984. С.42−51.
  112. В.В. О культурно-исторической ситуации в Сары-Арке в эпоху поздней бронзы // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул, 1988. С.132−134.
  113. В.В. О культурной принадлежности памятников валиковой керамики Сары-Арки // Проблемы- археологии урало-казахстанских степей. Челябинск, 1988. С.80−99.
  114. В.В. Погребения эпохи поздней бронзы могильника Шоиндыколь // Вопросы археологии Центрального и Северного Казахстана. Караганда, 1989. С.76−84.
  115. В.В. Кент как поселение городского типа // Маргула-новские чтения. Петропавловск, 1992. С.59−62.
  116. В.И. О статье Н.Л. Членовой «Волга и Южный Урал в представлениях древних иранцев и финно-угров во II начале I тыс. до н. э.» //СА. 1990. №З.С.150−151.
  117. К. В. Истоки китайской цивилизации. М., 1998. 319 с.
  118. Л.С. Этика и ритуал в тракте «Ли цзы» // Этика и ритуал в традиционном Китае. М. Д 988. С. 173−201.
  119. С.К., Гребнев И. Е. Остеологическая характеристика лошадей из курганов Бертекской долины // Древние культуры Бертекской долины. Новосибирск, 1994. С. 183−186.
  120. С.А., Михайлов Ю. И. Новые результаты исследований ирменского могильника Ваганово II. // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Т. V. Новосибирск, 1999. С.341−344.
  121. Н.Н., Виноградов В. Б. Доисламский религиозный синкретизм у вайнахов // СЭ. 1989. № 3. С.39−47.
  122. Е.В. «Кузнечные заговоры» и текст кузнеца в чешской фольклорной традиции // Славяноведение. 1999. № 6. С.104−108.
  123. В. Алтайцы. Томск, 1870. 224 с.
  124. Видаль Наке П. Черный охотник. М., 2001, 419 с.
  125. Д.Ф., Кузьмина Е. Е. Второй Каракольский клад Киргизии // КСИА. № 167. М., 1981. С.48−53
  126. А.В., Итина М. А., Яблонский Л. Т. Древнейшее население низовий Амударьи. М., 1986. 200 с.
  127. Н.Б. Кулевичи-VI новый алакульский могильник в лесостепях Южного Зауралья // СА. 1984. № 3. С. 136−153.
  128. Н.Б. Могильник бронзового века Кривое озеро в Южном Зауралье. Челябинск, 2003. 360 с.
  129. Е.Б. Грузинский охотничий миф и поэзия. М., 1976.360 с.
  130. В.О. Лошади Пазырыкских курганов // СА. 1952. Вып. ХУГ С. 163−205.
  131. В.Н., Цыб С.В. Афанасьевское культовое место у с. Кара-Коба// Археология Северной Азии. Новосибирск, 1982. С.130−135.
  132. М.В., Ильюков Л. С. Каменные песты и ступы катакомб-ной культуры Нижнего Дона// РА. 1992. № 3. С.178−194.
  133. В.В. Бронзовый и ранний железный век Северной Монголии. Автореф. канд. дис. М., 1965. 19 с.
  134. ВолковВ.В. Оленные камни Монголии. Улан-Батор, 1981. 254 с.
  135. ИЗ.Волков В. В., Новгородова Э. А. Оленные камни Ушкийн-Увэра
  136. Монголия) // Первобытная археология Сибири. Л., 1975. С.78−84.
  137. Волокитин А. В Разведочные работы в Братском районе // OA-1978 года. М, 1979. С.215−216
  138. В.Т., Бородовский А. П. Возрастные группировки в палео-демографии (демографический подход) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Том.Ш. Новосибирск, 1997. С.434−437.
  139. Н.А. Местные и заимствованные компоненты киммерийской культуры (по материалам керамики) // ВДИ. 1999. № 1. С.85−97.
  140. Л.К. Келемесские курганы. «Царские» погребения ранне-скифской эпохи. М., 1997. 269 с.
  141. Л.К., Алексеев А. Ю. Новые материалы к истории Заку-банья в раннескифское время (По данным келермесских комплексов) // АС-ГЭ. 1990. Вып.ЗО. С.
  142. А.В. Фаунистический анализ остеологического материала из андроновских поселений Алтайского края // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. Барнаул, 1990. С.57−62.
  143. Гей А. Н. Погребение литейщика новотиторовской культуры из Нижнего Прикубанья //Археологические открытия на новостройках. М., 1986. С.13−32.
  144. Гей А. Н. Новотиторовская культура // СА. 1991. № 1. С.54−71.
  145. Гей А.Н. О некоторых символических моментах погребальной обрядности степных скотоводов Предкавказья в эпоху бронзы // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. М., 1999. С.78−113.
  146. Гей А.Н., Каменецкий И. С. Северо-Кавказская экспедиция в 19 791 983 гг.//КСИА 1988. С.36−51.
  147. В.Ф. Могильник Синташта и проблема ранних индоиранских племен // СА. 1977. № 4. С.53−73.
  148. В.Ф. Структура археологического познания. Проблемы социально-исторического исследования. Киев, 1989. 296 с.
  149. В.Ф., Бунатян Е. П., Пустовалов С. Ж., Рычков Н. А. Формализованно-статистические методы в археологии (анализ погребальных памятников). Киев, 1990. 304 с.
  150. В.Ф., Стефанов В. И. Могильники андроновской культурной общности Ишимской степи // Древние погребения Обь-Иртышья. Омск, 1991. С.52−59.
  151. В.Ф., Зданович Г. Б., Генинг В. В. Синташта. Челябинск, 1992. 4.1. 408 с.
  152. Г. М. Китойская культура Прибайкалья. Новосибирск, 1989. 152 с.
  153. Геродот История в девяти книгах."Л., 1972. 600 с.
  154. Герценберг Л.A. Xamici-Fird. // Актуальные вопросы иранистики и сравнительного индоевропейского языкознания. М. 1970. С. 23−33.
  155. Гесиод Труды и дни // О происхождении богов. М., 1990. С. 167 190.
  156. Л.А. Некоторые ареальные характеристики хеттского. II (к балкано-хетто-лувийским изоглоссам в преданатолийский период) // Этимология 1970. М., 1972. С. 148−159.
  157. Л.А. Население гомеровской Трои. М., 1993. 210 с.
  158. Л.А., Цымбурский В. Л. Гомер и история Восточного Средиземноморья. М., 1996. 328 с.
  159. В.В. Материалы к антропологии населения Западного Казахстана в эпоху бронзы //МИА. М., 1962. № 120. С. 186−198.
  160. Н.М. Социология племени. Л., 1991. 303 с.
  161. Р. Иран и миграции индо-ариев и иранцев // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981. С. 140−144.
  162. А.В. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995. 606 с.
  163. М.В. Боевые колесницы Переднего Востока III II тыс. до н.э. //Древняя Анатолия. М., 1985. С.183−193.
  164. О.И., Смотрова В. Погребальные комплексы могильника Шумилиха (анализ материалов и датировка памятника) // Бронзовый век Приангарья. Иркутск, 1981. С. 17−28.
  165. Т.Ю., Отрощенко В. В. Погребения киммерийцев в катакомбных и подбойных сооружениях // СА. 1986. № 1. С. 168−183.
  166. .Н. Пережитки матриархата у сарматов // ВДИ. 1947. № 3. С.90−110.
  167. Э.А. Индо-иранские касты у скифов // Доклад на XXV международном конгрессе искусствоведов. М., 1960. 22 с. 181 .Грантовский Э. А. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 1970. 396с.
  168. Э.А. «Серая керамика», «расписная керамика» и ин-доиранцы // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981. С.245−273.
  169. Э.А. Иран и иранцы до Ахеменидов. Основные проблемы. Вопросы хронологии. М., 1998. 343с.
  170. Г. Н. Человек, смерть и земля мертвых у нганасан // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976. С.44−66.
  171. Г. Н. Следы ранних представлений о природных связях у нганасан // Фольклор и этнография. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры. Л., 1990. С.98−113.
  172. А. К теории интерпретации мифологического нарратива // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М., 1985. С. 109−114.
  173. С.А. Металлургическое производство эпохи бронзы Южного Зауралья // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн. 1. С.122−126.
  174. С.А. Металлургические комплексы поселения Синташта // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. Труды музея-заповедника Аркаим. Челябинск, 1996. С. 106−116.
  175. Гринцер Древнеиндийский эпос. М., 1974. 419 с.
  176. П.А. Тайный язык «Ригведы» // Чтения по истории и теории культуры. М., 1998. Вып.22. 72 с.
  177. Ю.С. Бронзовый и ранний железный века Восточного Забайкалья. М., 1975. 135с.
  178. А.В. Население юга Хакасии в эпоху поздней бронзы // Антропология сегодня. Вып.1. СПб., 1995. С.130−150.
  179. А.В. Происхождение и связи окуневского населения Минусинской котловины // Окуневский сборник. СПб., 1997. С.301−321.
  180. А.В., Моисеев В. Г. Древние популяции Западной и Южной Сибири и их роль в формировании современного населения // Древние культуры Центральной Азии и Санкт-Петербург. СПб., 1998, с.241−245.
  181. В.А. К вопросу о возникновении гидротехнических сооружений Центрального Казахстана // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн.1. С.36−38.
  182. М.П. Погребения бронзовой эпохи в Западном Казахстане //Казаки. Вып.2. Л., 1927. С. 172−221.
  183. М.П. История древних племен Верхней Оби по раскопкам близ с. Большая Речка // МИА. 1956. № 48. 228с.
  184. М.П. Этапы развития хозяйства скотоводческих племен Казахстана и Южной Сибири в эпоху бронзы. КСИЭ. 1957. Вып.26. С.24−34.
  185. М.П. Писаница эпохи бронзы из д.Знаменка в Хакассии // КСИИК. 1960. Вып.80. С.85−89.
  186. М.П. Древнейшие памятники героического эпоса народов Южной Сибири // Археологический сборник. Л., 1961. С.7−31.
  187. М.П. О чернолощеной керамике Кавказа, Казахстана и Сибири в эпоху поздней бронзы // КСИА. 1966. Вып. 108. С.87−97.
  188. М.П. Пастушеские племена Средней Азии в эпоху развитой и поздней бронзы. // КСИА. 1970. № 122. С.37−43.
  189. М.П. Бык в обрядах и культах древнейших скотоводов // Проблемы археологии Евразии и Северной Америки. М., 1977. С.80−88.
  190. М.П. Таштыкская культура // Комплекс археологически памятников у г. Тепсей на Енисее. Новосибирск, 1979. С.89−146.
  191. М.П. Аржан. Л., 1980. 61 с.
  192. М.П. Афанасьевская культура на Енисее. СПб., 1999. 136с.
  193. М.П., Шнейдер Е. Р. Древние изваяния минусинских степей // Материалы по этнографии. Л., 1929. Вып.2. Т.4. С.63−93.
  194. И.С. Ареальное изучение эпических произведений народов Северной Сибири и Дальнего Востока СССР // Фольклор и историческая этнография. М., 1983. С.152−169.
  195. А.Я. Изучение ментальностей: социальная история и поиски исторического синтеза // СЭ. 1988. № 6. С. 16−24.
  196. А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М., 1989. 367 с.
  197. JI.JI. Авестийская «Вара» // Бактрия Тохаристан на древнем и средневековом Востоке. Тез. докл. конф., посвященной десятилетию Южно-Таджикистанкой археологической экспедиции. М., 1983. С.31−32.
  198. Е.И., Корпусова В. Н. Катакомбное погребение с трепанированным черепов в Крыму // СА. 1981. № 3. С. 163−170.
  199. В.В. Некоторые вопросы развития культуры пред-скифского периода // Древние культуры Поволжья и Приуралья. Том.221. Куйбышев, 1978. С.96−97.
  200. В.В., Федоров-Давыдов Г.А. Памятники сарматской аристократии в Нижнем Поволжье // Сокровища сарматских вождей и древние города Поволжья. М., 1989. С.5−13.
  201. В.В., Федоров-Давыдов Г.А. Сарматское погребение скептуха I в. н.э. у с. Косика Астраханской области // ВДИ. 1993. № 3. С.141−179.
  202. А.П., Молодин В. И. Денисова пещера. Часть1. Новосибирск, 1994. 262 с.
  203. С.А., Друлис М. В. Костяные подвески Усть-Илирского могильника // Проблемы археологии, истории, краеведения и этнографии Прие-нисейского края. Красноярск, 1992. С.57−60.
  204. В.Н. К вопросу о хронологии и культурной принадлежности оленных камней Монголии // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск, 1987. С.99−103.
  205. В.Н. Наборные пояса кочевников Азии. Новосибирск, 1990. 164с.
  206. Г. И. Становление идеологии раннесклассового общества (на материале хеттских клинописных текстов). Минск, 1980. 162 с.
  207. О.Б. Матриархальные черты в верованиях нганасан // Проблемы антропологии и исторической этнографии Азии. М., 1968. С. 190−260.
  208. Д., Новгородова Э. А. Петроглифы Монголии. Улан-Батор, 1975.4.1.232 с.
  209. Древние культуры Бертекской долины (Горный Алтай, плоскогорье Укок). Новосибирск, 1994. 224 с.
  210. М. Мифология Древнего Ирана // Мифологии Древнего Мира. М., 1977. С.337−365.
  211. В.А. Население Верхнего’Приобья в эпоху бронзы (антропологический очерк). Томск, 1997. 264 с.
  212. О.Р. К интерпретации комплексов типа Новочеркасского клада//СА. 1989. № 2. С.61−71.
  213. О.Р. Локальные зоны черногоровской культуры (по материалам скорченых погребений) // РА. 1994. № 4. С. 15−29.
  214. И.М. К методике исследований по этнической истории (киммерийцы) // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981. С.90−100.
  215. И.М. Архаические мифы Востока и Запада. М., 1990.247с.
  216. М.М. Сложение классового общества в Северной Бак-трии // СА. 1954. Вып. XIX. С.121−140.
  217. В.И. Воспитание детей у якутов // Традиционное воспитание детей у народов Сибири. Л., 1988. С.186−205.
  218. М.А. О южных связях окуневской культуры // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Тез. докл. конф. Томск, 1973. С.35−37.
  219. М.А. Большой Салбыкский курган могила племенного вождя //Из истории Сибири. Томск, 1976. Вып. 21. С.146−155.
  220. М.А. О загадочных изображениях на оленных камнях // СА. 1976а. № 2. С.232−236.
  221. М.А. Личины-маски и проблема древних культурных связей // Археология и этнография Монголии. Новосибирск, 1978. С.152−158.
  222. М.А. Бегущие звери на «скалах г.Суханиха на Енисее // КСИА. № 169. 1982. С.53−60.
  223. М.А. О семантике загадочных изображений на оленных камнях // Скифо-сибирский мир (социальная структура и общественные отношения). Кемерово, 1989. 4.II. С.66−68.
  224. М.А. Изображения матерей-родоначальниц на скалах Би-жиктиг Хая близ Кызыл-Мажалыка в Туве // Маргулановские чтения. Алма-Ата. 1989. С.89−90.
  225. М.А. Изображение женщины и быка в искусстве петроглифов Саяно-Алтая // Археология и этнография Южной Сибири. Барнаул, 1990. С.34−41.
  226. М.А. Загадки грозной мистерии // Атеистические чтения. 1990а. № 19. С.29−50.
  227. М.А. Окуневские антропоморфные личины в ряду наскальных изображений Северной и Центральной Азии // Окуневский сборник. СПб., 1997. С.240−250.
  228. Дэ влет М. А. Петроглифы и первобытная магия // Древние культуры Центральной Азии и Санкт-Петербург. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 79-летию со дня рождения Александра Даниловича Грача. СПб., 1998. СЛ 64−169.
  229. М.А., Джан Со Хо Изображения лыжников в наскальном искусстве Сибири и центральной Азии // Археология Южной Сибири. Новосибирск, 2003. С.59−63.
  230. . Осетинский эпос и мифология. М., 1976. 276 с.
  231. . Верховные боги индоевропейцев. М., 1986. 234 с.
  232. . Скифы и Нарты. М., 1990. 229 с.
  233. В.В., Усманова Э. Р. Знаковый статус украшений в погребальном обряде (по материалам могильников андроновской культурной общности из Центрального Казахстана) // Археология Волго-Уральских степей. Челябинск, 1990. С.66−80
  234. Т.Я. Примечания // Ригведа. Мандалы I-IV. М., 1989. С.544−757.
  235. Т.Я. Язык и стиль ведийских риши. М., 1993. 314с.
  236. Т.Я. О Соме в Ригведе // Ригведа. Мандалы IX-X. М., 1999. С.323−353.
  237. Т.Я., Топоров В.Н.О древнеиндийской Ушас (Usas) и ее балтийском соответствии (Usins) // Индия в древности. М., 1964. С.66−84.
  238. Т.Я., Топоров В. Н. Мир вещей по данным Ригведы // Ригведа. Мандалы V-VIII. М., 1995. С.487−525.
  239. М.Г. Памятники андроновской культуры на юге Кузбасса // ИЛАИ. Вып. 1. Кемерово, 1967. С.89−95.
  240. Н.В. Сюжеты якутских олонхо. М. 1980. 375 с.
  241. А.В. Погребальные памятники синташтинского времени (архитектурно-планировочное решение) // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. С.43−48.
  242. А.В. Курганный могильник Солнце II некрополь укрепленного поселения Устье эпохи средней бронзы // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. Челябинск, 1996. С.22−42.
  243. А.В. Погребальная обрядность населения Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Автореф. канд. дисс. 07.00.06. Новосибирск, 1998. 38с.
  244. А.В. Южное Зауралье в эпоху средней бронзы. Челябинск, 2002, 170 с.
  245. А.С. Памятники переходного периода от эпохи бронзы к раннему железу // Археологические памятники в зоне затопления Шуль-бинской ГЭС. Алма-Ата, 1987. С.64−94.
  246. А.С., Ермоленко JI.H., Кузнецова Э. Ф., Тепловодская Т. М. Поселение древних металлургов VIII—VII вв.. до н.э. на Семипалатинском правобережье Иртыша // Вопросы археологии Казахстана. Алматы -Москва, 1998. С.39−45.
  247. Л.Б. К вопросу о происхождении культа кабана в скифское время // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово, 1980. С. 156−164.
  248. И.Е. Об эпиклезе таврского божества у Аммиана Мар-целлина// ВДИ. 1998. №. С.129−134
  249. Н.М. Новые данные по истории охоты и скотоводства на юге Сибири //Древние культуры Евразийских степей. Л., 1983. С.103−107.
  250. Н.М. Гробница III тысячелетия до нашей эры в Прикуба-нье. Природа. 1981. № 7. С.58—59.
  251. С.У. Древняя металлургия и горное дело Центрального Казахстана (эпоха бронзы). Автореф. канд. дис. Кемерово, 1984. 19 с.
  252. В.М. Тюркский героический эпос. Л., 1974. 263 с.
  253. Г. Б. Бронзовый век Урало-Казахстанских степей. Свердловск, 1988. 184 с. 282.3данович Г. Б. Аркаим: арии на Урале или несостоявшаяся цивилизация // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995. С.21−42.
  254. Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901−1913. М., 1994. 260 с. 292.3еленин Д. К. Пережитки древних воззрений о демонических птицах у народов Кавказа. ЭО. 1990. № 2. С.69−81.
  255. A.M. Родовой строй и первобытная мифология. М., 1964.328 с. 294.3убов А.Б., Павлова О. И. Религиозные аспекты политической культуры древнего Востока: образ царя // Религии древнего Востока. М., 1995. С.34−84.
  256. ЗОО.Иванов В. В. Происхождение имени Кухулина // Проблемы сравнительной филологии. Сборник статей к 70-летию члена-корреспондента АН СССР В. М. Жирмунского. М.- Л., 1964. С.451−461.
  257. В.В. Заметки о типологическом и сравнительно-историческом исследовании римской и индоевропейской мифологии // Труды по знаковым системам. Тарту, 1969. Bbin.IV. С.44−54.
  258. В.В. Об одном типе архаических знаков искусства и пиктографии //Ранние формы искусства. М., 1972. С.105−148.
  259. В.В. Древнебалканский и общеиндоевропейский текст мифа о герое-убийце пса и евразийские параллели // Славянское и балканское языкознание. М., 1977. С. 181−213.
  260. В.В. К балкано-балто-славяно-кавказским параллелям // Балканский лингвистический сборник. М., 1977а. С. 143−164.
  261. В.В. Разыскания в области анатолийского языкознания 15а, 18а, 19а, 20−24//Этимология 1979. М., 1981. С. 130−138.
  262. В.В. Разыскания в области анатолийского языкознания. 1719 // Этимология 1978. М., 1980. С.170−177.
  263. В.В. История славянских и балканских названий металлов. М., 1983. 197 с.
  264. В.В. Античное переосмысление архаических мифов // Жизнь мифа в античности. Мат-лы науч. конф."Випперовские чтения -1985″. М., 1988. ч.1. С.9−26.
  265. В.В., Топоров В. Н. К вопросу о реконструкции кетского эпоса и его мифологических основ // Симпозиум по структурному изучению знаковых систем. Тез. докл. М., 1962. С.8−12.
  266. Ю.Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов. М., 1974. 341с.
  267. В.В., Топоров В. Н. Проблема функций кузнецов в свете семиотической типологии культур // Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам. I (5). Тарту, 1974а. С.11−22.
  268. В.В. Древние культурные и языковые связи южнобалканского, эгейского и малоазийского (анатолийского) ареалов // Балканский лингвистический сборник. М., 1977. С.3−18.
  269. З.Иванов В. В., Топоров В. Н. Свентовит // МНМ. М., 1988. С.420−421.
  270. Н.Иванов Т. Е. К вопросу об абсолютной и относительной хронологии памятников с валиковой керамикой Степного Алтая // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул, 1988. С.101−104.
  271. Г. Е. Некоторые итоги изучения археологических памятников в зоне алтайских ленточных боров // Археологические исследования в Сибири. Барнаул, 1989. С.23−26.
  272. Г. Е. Поселение Крестьянское-9 памятник финальной бронзы степного Алтая // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. Барнаул, 1990. С.86−103.
  273. Г. Е. Два поселения эпохи поздней бронзы в степном Алтая // Культура народов евразийских степей в древности. Барнаул, 1993. С. 132 146.
  274. Г. Е. Поселение эпохи поздней бронзы Крестьянское 4 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1998. С.99−102.
  275. В.А. Культовые жезлы скифского и предскифского времени // Новое в советской археологии. М., 1965. С.206−211.
  276. A.M., Ковтун И. В. Аварийные раскопки ирменских курганов у с.Шабаново // Вопросы археологии Алтая и Западной Сибири эпохи металла. Барнаул, 1992. С. 11−17.
  277. A.M., Ковалевский С. А., Сулейменов М. Г. Аварийные раскопки курганов близ с.Сапогово. Кемерово, 1996. 206 с.
  278. A.M., Ковалевский С. А. Курганный могильник Шабаново -ЛИ Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. Кемерово Гурь-евск, 1998. С.15−53.
  279. Р.Б. Каменная стела и золотые олени из Гумарово // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск, 1987. С.89−93.
  280. Р.Б. О некоторых тенденциях в развитии современной отечественной скифологии // Взаимодействие кочевых культур и древних цивилизаций. Алма-Ата, 1989. С.265−283.
  281. Р.Б. Сатана и Агунда: К этимологии имен и интерпретации образов главных Нартских героинь // Скифо-сибирский мир (социальная структура и общественные отношения. ТДК. Кемерово, 1989. С.97−100.
  282. Р.Б. К проблеме происхождения новочеркасской культуры // Древние культуры и археологические изыскания (Материалы к пленуму ИИМК 26−28 ноября 1991 г.). Санкт-Петербург, 1991. С.57−58.
  283. Р.Б. Сарматское окно в Европу // Вопросы археологии Западного Казахстана. Самара, 1996. С. 176−211.
  284. М.А. К вопросу об отражении общественного строя в погребальных обрядах первобытных народов // СЭ. 1954. № 3. С.34−44.
  285. М.А. Могильник бронзового века Кокча 3. МХЭ. 1961. Вып.5. 155 с.
  286. М.А. История степных племен Южного Приаралья (II начало I тысячелетия до н.э.). ТХЭ. Вып.Х. 1977. 239 с.
  287. М.А. Ранние саки Приаралья // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1992. С.31−46.
  288. М.А., Яблонский М. Т. Мавзолеи Северного Тагискена. Поздний бронзовый век Нижней Сырдарьи.-М., 2001. 295 с.
  289. К. Религии Гиндукуша. М., 1986. 524с.
  290. Ю.Ф., Кожин П. М., Черных Е. Н. Андроновские находки на р.Алтынсу // Памятники древнейшей истории Евразии. М., 1975. С.230−240.
  291. М.К. Могильник Сангуыр II // Тр. ИИАЭ АН Каз.ССР. Т.12. 1961. С.48−56.
  292. М.К. Шестилетние работы на Атасу I // Бронзовый век степной полосы Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, 1983. С. 134 142.
  293. М.К., Курманкулов Ж. Культура древних скотоводов и металлургов Сары-Арки. Алма-Ата., 1992. 247 с.
  294. С.С., Колбин Г. В., Логвин В. Н. Могильник у поселения Бестамак // Маргулановские чтения. Петропавловск, 1992. С.57−59.
  295. К.П. К характеристике системы возрастных групп у галла в Эфиопии//СЭ. 1969. № 4. С. 128−132.
  296. К.П. К вопросу о соотношении функций и структуры системы возрастных групп у галла (Эфиопия) // СЭ. 1972. № 4. С.136−142.
  297. К.П. К проблеме возрастных систем // СЭ. 1982. № 1. С.59−62.
  298. Н.К. О заключительном периоде бронзового века на территории Нижнего Поволжья (к постановке проблемы) // СА. 1989. № 1. С.33−47.
  299. Н. Новая находка модели повозки эпохи энеолита их окрестностей Будапешта // С А. 1976. № 2. С. 106−117.
  300. Катулл Гай Валерий Книга стихотворений. М., 1986.
  301. Кейпер Ф.Б. Я. Древний арийский словесный поединок // Труды по ведийской мифологии. М., 1986. С.47−100.
  302. Кейпер Ф.Б. Я. Космогония и зачатие: к постановке вопроса // Труды по ведийской мифологии. М., 1986. С. 112−146.
  303. Т. Культура полей погребальных урн // Археология Венгрии (конец II тысячелетия до н.э. I тысячелетие н.э.). М., 1986. С.52−71.
  304. М.Е., Семенов Вл.А. Оленные камни Тувы // Археологический Вестник. СПб., 1998. № 5. С. 143−154.
  305. С.М. Работы на Майминском комплексе в 1990—1991 гг.. // Проблемы сохранения, использования и изучения памятников археологии. Горно-Алтайск, 1992. С.56−57.
  306. Ю.Ф. Бронзовый век Васюганья: Автореф. канд. дис. М., 1976. 23 с.
  307. Ю.Ф. Изображения птиц и животных на керамической посуде из Южнотаежного Приобья // Пластика и рисунки древних культур. Новосибирск, 1983. С.112−116.
  308. Ю.Ф. О культурной принадлежности памятников пре-дандроновской бронзы лесостепного Алтая // Урало-Алтаистика. Археология. Этнография. Язык. Новосибирск, 1985. С.72−77.
  309. Ю.Ф. Новые могильники ранней бронзы на Верхней Оби //Археологические исследования на Алтае. Барнаул, 1987. С. 100−125.
  310. Ю.Ф. Работы в лесостепном Алтае // Исследования памятников древних культур Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1987а. С.32−35.
  311. Ю.Ф. Периодизация культур неолита и бронзы Верхнего и Среднего Приобья // Хронология и культурная принадлежность каменного и бронзового веков Южной Сибири. Тезд. докл. конф. Баранаул, 1988. С.59−63.
  312. Ю.Ф. О хронологии термина „энеолит“ и его значении // Проблемы хронологии в археологии и истории. Барнаул, 1991, С.64−75.
  313. Ю.Ф. Миграционные процессы в Верхнем Приобье в эпоху энеолита и бронзовом веке // Палеодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул, 1994. С.56−59.
  314. Ю.Ф. Особенности погребального обряда и погребальной посуды андроновской культуры // „Моя избранница наука, наука, без которой мне не жить.“. Сборник посвященный памяти этнографов Г. Н. Грачевой и В. И. Васильева. Барнаул, 1995. С.58−74.
  315. Ю.Ф. Эпоха развитой и поздней бронзы на юге Западной Сибири // Доно-донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж^ 1996. С.20−24.
  316. Ю.Ф. Некоторые аспекты социальной организации андроновского общества // Социальная организация и социогенез первобытных обществ: теория, методология, интерпретация. Кемерово, 1997. С.29−34.
  317. Ю.Ф. Энеолит и ранняя бронза юга Западной Сибири. Барнаул, 2002, 294 с.
  318. Ю.Ф., Малолетко AJVI. Бронзовый век Васюганья. Томск, 1989.
  319. Ю.Ф., Шамшин А. Б. Елунинское культовое место // Культура народов евразийских степей в древности. Барнаул, 1993. С. 161−180.
  320. Ю.Ф., Гальченко А. В., Тишкин А. А. Результаты анализа остеологического материала из поселений Березовая Лука // Изучение памятников археологии Алтайского края. Барнаул, 1995. С.52−55.
  321. Ю.Ф., Тишкин А. А. Изучение курганов раннескифского времени раскопанных на могильнике Тыткескень-VI в Горном Алтае // Актуальные проблемы древней и средневековой истории Сибири. Томск, 1997. С.162−171.
  322. Ю.Ф., Тишкин А. А. Скифская эпоха Горного Алтая. Часть 1. Культура населения в раннескифское время. Барнаул, 1997. 232с.
  323. Ю.Ф., Удодов B.C. Некоторые вопросы хронологии памятников бронзового века Алтая // Маргулановские чтения. 1990. Сб. мат-лов конф.М., 1992. 4.1. С.84−90.
  324. Ю.Ф., Шульга П. И. Андроновское погребение на р.Чарыш // Известия Алтайского государственного университета. Барнаул, 1996. С.33−38.
  325. Ю.Ф., Шамшин А. Б. Погребения ирменской культуры из могильника Староалейка II // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Вып.ГХ. Барнаул, 1998. С. 105−110.
  326. Ю.Ф., Иванов Г. Е. Новый сейминско-турбинский могильник Шипуново-V на Алтае // Историко-культурное наследие Северной Азии. Барнаул, 2001. С.43−52.
  327. Ю.Ф., Тишкин А. А., Грушин С. П. Некоторые планигра-фические наблюдения на погребально-поминальных комплексах Верхнего Приобья эпохи ранней бронзы // Проблемы изучения древней и средневековой истории. Барнаул, 2001. С.40−49.
  328. С.В. Андроновские памятники близ с.Усть-Ерба в Хакасии//СЭ. 1935. № 4−5. С.206−209.
  329. С.В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951. 364 с.
  330. JI.C. Ямные и катакомбные погребения Калмыкии. Культурная детерминация и восстановление социальных структур. // Проблемы археологии Поволжья и Приуралья. Куйбышев, 1976. С.27−30.
  331. JI.C. Откуда арии пришли в Индию? // Вестник ЛГУ. 1980. № 20. С.35−39.
  332. Л.С. От Тигровой балки до Матсья пураны // Бактрия То-харистан на древнем и средневековом Востоке. Тез. докл. конф. М., 1983. С.47−49.
  333. Л.С. Индоарии и скифский мир: общие истоки идеологии // НАА. 1987. № 5.С.63−82.
  334. Л.С. Рец. на: Е. Е Кузьмина. Древнейшие скотоводы от Урала до Тянь-Шаня. Фрунзе, 1986. 134 е., 38 рис. // НАА. 1988. № 3. С.201−207.
  335. Л.С. Данайская Илиада (К характеристике источников формирования гомеровского эпоса) // ВДИ. 1990. № 1. С.22−53.
  336. Л.С. Анатомия „Илиады“. СПб., 1998. 560 с.
  337. С.Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках // Тюркологический сборник 1977. М., 1981. С.117−138.
  338. С.Г. Древнетюркские тексты как источник для изучения древнетюркской культуры // Бартольдовские чтения. М., 1987. С.47−48.
  339. Г. С. Древний Рим история и повседневность. М., 1986.206 с.
  340. А.А. О датировке оленного камня кургана Аржан // Ски-фо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск, 1987. С. 93 98.
  341. А.А. Могильник Верхний Аскиз 1, курган 1 // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб., 1997. С.80−112.
  342. А. А. Резепкин А.Д. Курильница из дольмена в урочище Клады и проблема происхождения курильниц афанасьевской культуры // Проблемы изучения окуневской культуры. СПб., 1995. С. 16−20.
  343. А.А. Древнейшие датированные памятники скифо-сибирского звериного стиля (тип Наньшаньгэнь) // Древние культуры Центральной Азии и Санкт-Петербург. СПб., 1998. С. 122−131.
  344. В.Т. Проблема этнической идентификации ташковской культуры // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн.1. С.69−72.
  345. И. Ф. Волкобой С.С. Костенко В. И. Шалобудов В.Н. Археологические исследования в зоне строительной системы учхоза „Самарский“ // Курганные древности степного Поднепровья III -1 тыс. до н.э. Днепропетровск, 1970. Вып.Ш. С.4−31.
  346. I. Ф., Волкобой С. С. Маевский локальний вар1ант зруб-Hoi культури //Археолопя, 1976. Вип.20. С.3−22.
  347. И.Ф., Ромашко В. А., Андросов А. В. Срубные курганные могильники Среднего Присалья // Курганные древности степного Поднепровья III-I тыс. до н. э.- Днепропетровск, 1979. Вып. III. С. 17−27.
  348. И.Ф., Костенко В. И., Марина З. П., Горлач Н.В., Ромашко
  349. B.А. Исследования в Орельско-Самарском междуречье // АО-1978. М., 1979.1. C.338−339.
  350. И.Ф., Волкобой С. С., Марина З. П. Исследование курганных могильников у с.В.Маевка в степном междуречье рек Орели и Самары // Курганные древности Степного Поднепровья (III—I тыс. до н.э.). Днепропетровск, 1982.
  351. И.В. Петроглифы Висящего Камня и хронология Томских писаниц. Кемерово, 1993. 140 с.
  352. И.В. Изобразительные традиции эпохи бронзы Центральной и Северо-Западной Азии. Новосибирск, 2001. 184 с.
  353. И.В., Михайлов Ю. И. Композиционные структуры в деко-раттивном оформлении андроновской посуды // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Т. IV. Новосибирск, 1998, С.253−257.
  354. П.М. Гобийская квадрига Н СА. 1968. № 3. С.35−42.
  355. П.М. К вопросу о происхождении иньских колесниц // Культура народов Зарубежной Азии и Океании. Л., 1969. Т.25. С.29−40.
  356. П.М. Значение материальной культуры для диагностики процессов доисторического этногенеза // Историческая динамика расовой и этнической дифференциации населения Азии. М., 1987. С.80−107.
  357. П.М. Этнокультурные контакты на территории Евразии в эпоху энеолита раннего железного века (палеокультурология и колесный транспорт). Автореф. докт. дисс. 07.00.06. Новосибирск, 1990. 36 с.
  358. И. Раскопки Токтогульского отряда // АО 1971 года. М, 1972. С.546−547.
  359. КозенковаВ.И. Оружие, воинское и конское снаряжение кобанской культуры (систематизация и хронология) // САИ. 1995. Вып. В2−5. 83 с.
  360. А.Г., Громов А. В., Моисеев В. Г. Американоиды на Енисее? (антропологические параллели одной гипотезе) // Проблемы изучения окуневской культуры. Тез. докл. конф. СПб., 1995. С.74−77.
  361. В.И. Динамика численности народов. Методология исследования и основные факторы. М., 1969. 407 с.
  362. В.Я. Учение Зенона Элбйского. Л., 1988. 264 с.
  363. М.Н. Памятники андроновской культуры близ улуса Орак//АСГЭ. 1961. № 3. С.32−73.
  364. М.Н. Своеобразная группа энеолитических памятников на Енисее // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск, 1981. С.76−90.
  365. С.А. Комплекс вооружения Древнего Китая. Эпоха поздней бронзы. Новосибирск, 1988. 120с.
  366. Кон И. С. Ребенок и общество (историко-этнографическая перспектива). М., 1988. 271 с.
  367. В.А. Культ Ахилла в Северном Причерноморье и хвойные растения // Скифия и Боспор (Археологические материалы к конференции памяти академика М.И. Ростовцева). Новочеркасск, 1989. С.32−34.
  368. М.Ф. Древние культуры Томско-Нарымского Приобья. М., 1974. 168 с.
  369. М.Ф. Производительные силы общества как средство превращения географической среды в социальную // Особенности естественно-географической среды и исторические процесс в Западной Сибири. Томск. 1979.-С.5−7.
  370. М.Ф. Западная Сибирь в древности. М., 1984. 245с.
  371. П.А. Начальный этап эволюции животноводства андроновского типа // Доно-донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж, 1996. С.83−87.
  372. П.А. Костные останки животных из Чистолебяжинского и Хрипуновского могильников // Матвеев А. В. Первые андроновцы в лесах Зауралья. Новосибирск, 1998. С.405−411.
  373. В.А. Раннескифские памятники средней Катуни // Проблемы использования и изучения памятников археологии. Мат-лы конф. Горно-Алтайск, 1992. С.51−53.
  374. Г. А. Ранние этапы развития культа Мифры // Древний Восток и античный мир. М., 1972. С.75−84.
  375. Д.П., Посредников В. А. Результаты полевых исследований курганных групп у с.Миньковка (Бахмутская котловина, эпоха бронзы). // Донецкий археологический сборник. Вып.6. Донецк, 1996. С.76−108.
  376. М.Е. Поэзия Древнего Китая. СПб., 1994. 544с.
  377. Кривцова-Гракова О. А. Алексеевское поселение и могильник // Тр. ГИМ. 1948. Вып. 17. С.57−172.
  378. Кривцова-Гракова О. А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы. МИА. 1955. № 46. 167с.
  379. А.П., Подгаецкий Г. В. Родовое общество степей Восточной Европы. ИГАИМК. 1935. Вып. 119.
  380. В.М. Дары земные и небесные (к символике архаического ритуала в раннечжоуском Китае) // Этика и ритуал в традиционном Китае. М., 1988. С.56−84.
  381. В.М. Надписи на западночжоуских бронзовых сосудах из Фуфэна// ВДИ. 1988. № 1. С.96−112.
  382. В.Ю. Первод с авестийского, вступительная статья и комментарии // Авеста. Видевдат. Фрагард восьмой. ВДИ. 1994. № 1. С.238−249.
  383. Ксенофонт Киропедия. М., 1976. 233 с.
  384. Г. В. Эллейада. М., 1977. 247 с.
  385. В.Д. Древние изваяния Алтая. Оленные камни. Новосибирск, 1979. 120с.
  386. В.Д. Антропоморфные хвостатые существа Алтайских гор // Первобытное искусство. Антропоморфные изображения. Новосибирск, 1987. С.150−169.
  387. В.Д. Древние росписи Каракола. Новосибирск, 1988. 173 с.
  388. В.Д. Курганы Юстыда. Новосибирск, 1991. 190 с.
  389. В.Д. Оленный камень с р. Катуни // Охрана и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул, 1993. 4.1. С.79−91
  390. В.Д. Древние росписи Озерного (каракольская культура Алтая) // Сибирь в панораме тысячелетий. 4.1. Новосибирск, 1998. С.277−289.
  391. В.Д. Портативный „алтарь“ из Чичкеши // Древности Алтая. Горно-Алтайск, 1998а. № 3. С.55−58.
  392. В.Д. Древние росписи Бешозека // Гуманитарные науки в Сибири. Сер. археологии и этнографии. 19 986. № 3. С.51−56.
  393. В.Д. Образ кабана в петроглифах Алтая // Археология Южной Сибири. Новосибирск, 2003. С.72−77.
  394. В.Д., Черемисин Д. В. Образ птицы в искусстве ранних кочевников Алтая // Археология юга Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1984. С.86−100.
  395. А.И. Раскопки курганов в Присивашье // АО 1981 года. М., 1982. С. 270.
  396. А.И., Черняков И. Т. Грунтовый могильник белозерской культуры у села Чернянка (Херсонская обл.) // СА. 1986. № 3. С.139−157.
  397. Е.Е. Андроновские могильники на реке Байту // КСИА. 1964. Вып. 97. С.39−49.
  398. Е.Е. О некоторых вопросах андроновской демографии // Изв. СО АН СССР. Вып. 2. 1974. С. 102−106.
  399. Е.Е. Распространение коневодства и культа коня у ираноязычных племен Средней Азии и других народов Старого Света // Средняя Азия в древности и средневековье. М., 1977. С.28−52.
  400. Е.Е. Связи евразийских степей и Средиземноморья во второй четверти II тыс. до н. э. // Древние культуры Поволжья и Приуралья. Куйбышев, 1978. Т.221. С.21−23.
  401. Е.Е. Сцена терзания в искусстве саков // Этнография и археология Средней Азии. М., 1979. С.78−83.
  402. Е.Е. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических данных // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981. С. 101−125.
  403. Е.Е. О „прочтении текста“ изобразительных памятников искусства евразийских степей скифского времени // ВДИ. 1983. № 1. С.95−105.
  404. Е.Е. Опыт интерпретации некоторых памятников скифского искусства//ВДИ. 1984. № 1. С.93−108.
  405. Е.Е. Гончарное производство у племен андроновской культурной общности. Восточный Туркестан и Средняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока. М. 1986. С. 152−182.
  406. Е.Е. Древнейшие скотоводы от Урала до Тянь-Шаня. Фрунзе, 1986а. 132 с.
  407. Е.Е. Сюжет борьбы хищника и копытного в искусстве „звериного“ стиля евразийских степей скифской эпохи // Скифо-сибирский мир. Новосибирск, 1987. С.3−12.
  408. Е.Е. Откуда пришли индоарии? Материальная культура племен андроновской общности и происхождение индоиранцев. М., 1994. 463 с.
  409. Е.Е. Предыстория Великого Шелкового пути: контакты населения евразийских степей и Синьцзяна в эпоху бронзы // ВДИ. 1999. № 2. С.163−176.
  410. Е.Е. Первая волна миграции индоиранцев на юг // ВДИ. 2000. № 4. С.3−20.
  411. О.В. Абашевская культура в лесостепном Волго-Уралье. Самара, 1992. 128 с.
  412. А.И., Черняков И. Т. Грунтовый могильник белозерской культуры у с. Черняки (Херсонской области) // СА. 1986. № 3. С.139−157.
  413. И.В. Этногеография Скифии по античным источникам. Л., 1985.206 с.
  414. И.А. Основы социальной организации андроновских племен // Социально-демографические процессы на территории Сибири (древность и средневековье). Тез. докл. науч. конф. Кемерово, 2003. С.52−56.
  415. Г. Н. К интерпретации некоторых изображений раннего железного века с территории Северного Ирана//СА. 1974. № 2. С.34−47.
  416. Г. Н. Искусство звериного стиля ранних кочевников евразийских степей и луристанские бронзы // Проблемы археологии степной Евразии. Т.2. Кемерово, 1987. С.96−99.
  417. Г. Н. Ранние этапы формирования скифского искусства (новый фактический материал и необходимость построения эффективной теоретической модели) // Кочевники евразийских степей и античный мир (проблемы контактов). Новочеркасск, 1989. С. 102−119.
  418. Г. Н. Свернувшийся в кольцо хищник и „летящий“ олень // Античная цивилизация и варварский мир. Новочеркасск, 1992 ч.Н. С.92−104.
  419. Г. Н. Миграции индоиранских народов II—I тысячелетий до н.э.: перемещение вещей, идей и людей // Динамика культурных традиций: механизм передачи и формы адаптации. СПб., 1993. С.22−24.
  420. Г. Н. „Генератор“ кочевых народов в Центральной Азии и механизм его функционирования // Палеодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул, 1994. С.89−92.
  421. С. Китайская археология 1965−1974 гг.: палеолит эпоха Инь. Находки и проблемы. М., 1977. 268 с.
  422. С. Инскрипции на бронзовых изделиях особый вид источников по древней истории Китая. 4.1 //Восток. 2001. № 2. С.121−133.
  423. Кущ Г. А. Могильник Аир-Тау в Восточном Казахстане // Маргула-новские чтения 1989 года. Сб. мат-лов конф. Алма-Ата, 1989. С.227−229.
  424. Кущ Г. А. Археологические исследования Восточно-Казахстанского мисторико-краеведческого музея // Маргулановские чтения. Тез. докл. конф. Петропавловск, 1992. С.77−79.
  425. JI.P. Древняя Тува. М., 1979. 207 с.
  426. JI.P. 1985. Тагарская ручная мельница и ее значение // СА. 1985. № 3. С.65−71.
  427. JI. Р. Древнейшая Хакасия. М., 1986. 295 с.
  428. Э. Гарил: жертвоприношение предкам в культе Чингисхана // ЭОЛ993. № 2. С.97−103.
  429. И.П. К вопросу о валиковой керамике Южной Сибири // Охрана и изучение культурного наследия Алтая. Баранул, 1993. 4.1. С. 129 132.
  430. И.П. К вопросу о компонентном составе окуневской культуры // Палеодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул, 1994. С.52−53.
  431. И.П. К вопросу о ямно-катакомбных связях окуневской культуры // Проблемы изучения окуневской культуры. СПб., 1995. С.14−16.
  432. И.П. Окуневские памятники в долине реки Уйбат // Оку-невский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб., 1997. С. 19−64.
  433. В.П. Раскопки могильника окуневской культуры в Абакане в 1945 г. // Археология Северной и Центральной Азии. Новосибирск, 1975. С.99−104.
  434. Леви Стросс К. Структурная антропология. М., 2001. 512 с.
  435. Г. А. Предания и мифы // МНМ. М., 1988. С.332−333.
  436. Л.А. К истолкованию погребального обряда в Тагискене // СЭ. 1972. № 3. С.128−131.
  437. Л.А. Отражение некоторых мифологических воззрений в архитектуре восточноиранских народов в первой половине I тыс. до н.э. // История и культура народов Средней Азии. М., 1976. С.7−18.
  438. Л.А. Современное состояние и тенденции в зарубежной авестологии // НАА. 1978. № 2. С.189−207.
  439. Л.А. Проблема индоиранских аналогий к явлениям скифской культуры // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово, 1980. С.118−125.
  440. Л.А. К новейшему решению индоевропейской проблемы // ВДИ. 1982. №З.С.31−37.
  441. Л.А. Термин „арья“ в древнеиндийской и древнеиранской традициях // Древняя Индия. Историко-культурные связи. М., 1982а. С. 148 163.
  442. Л.А. Рец. на.: Т. В. Гамкрелидзе, Вяч.ВС.Иванов. Индоевропейский язык и индоевропейцы. 4.1−2. Тбилиси, Изд-во Тбил. Ун-та, 1984, 1328 с. // НАА. 1986. № 6. С.177−184.
  443. Л.А. Дискуссия. Круглый стол. // НАА. 1987. № 5. С.86−88.
  444. Л.А. О символизме погребальных облачений („золотые люди“ скифо-сакского мира») // Скифо-сибирский мир. Кемерово, 1987. С.25−31.
  445. Н.В. Каменные фигурные жезлы Сибири // Первобытная археология Сибири. Л., 1975. С.63−67.
  446. Н.В. 1978. Антропоморфные изображения окуневской культуры (Проблемы хронологии и семантики) // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в древности. Неолит и эпоха металла. Новосибирск, 1978. С.88−118.
  447. Н.В. Работы в Минусинском районе // АО 1978 года. 1979. С.242−243.
  448. Н.В. Колесный транспорт эпохи бронзы на Енисее // Вопросы археологии Хакасии. Абакан, 1980. С.65−84.
  449. Н.В. К вопросу хронологии петроглифов Минусинской котловины эпохи энеолита и бронзы // Наскальное искусство Азии. Вып.1. Кемерово, 1995. С.57−58.
  450. Н.В. Два окуневских кургана долины реки Уйбат // Проблемы изучения окуневской культуры. Тез. докл. конф. СПб., 1995. С.27−29.
  451. Н.В. Стела с реки Аскиз (образ мужского божества в окуневском изобразительном искусстве) // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб. 1997. С.222−236.
  452. Н.В., Наглер А. Раскопки под горой Суханихой // АО -1995 года. М., 1996, с.340−342.
  453. С.Н. Мелкая пластика окуневской культуры из кургана Черновая XI // Вестник Сибирской ассоциации исследователей первобытного искусства. Кемерово, 2000. № 3. С. 15 17.
  454. A.M. Курганы: находки, проблемы. Л., 1981. 168 с.
  455. . Эпизод с Терситом в «Иллиаде» // ВДИ. 1994. № 2. С. 17−33
  456. Линь Юнь. Некоторые итоги изучения ранних бронзовых изделий Китая // Проблемы хронологии в археологии и истории. Барнаул, 1991. С.76−83.
  457. Липский А. Н. Афанасьевские погребения в низовьях рек Еси и Теи //КСИИМК. 1954. Вып.64. С.89−98.
  458. .А. Древние кочевники «крыши мира». М., 1972.269 с.
  459. .А. Семантика древних верований и обрядов памир-цев (1) // Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье. М., 1981. С.90−121.
  460. .А. «Золотые люди» в древних погребениях Центральной Азии (опыт истолкования в свете истории религии) // СЭ. 1982. № 4. С.34−43.
  461. .А. Семиреченские жертвенники (индоиранские истоки сакского культа огня) // Проблемы интерпретации памятников культуры Востока. М., 1991. С.66−87.
  462. В.Г. Донгальский тип керамики // Вопросы периодизации археологических памятников Центрального и Северного Казахстана. Караганда, 1987. С. 115−129.
  463. В.Г. Об эволюции валиковой керамики Центрального Казахстана (по данным гончарной технологии) // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Новосибирск, 1989. С.78−80.
  464. В.А., Малов Н. М. Срубные погребения в подбоях на Еруслане//СА. 1988. № 1. С. 130−139.
  465. А.Ф. Античная философия и общественно экономическая формация. Два очерка // Античность как тип культуры. М., 1988. С.6−77.
  466. Н.В. Формы почитания собаки у народов Северной Азии // Ареальные исследования в языкознании и этнографии. Язык и этнос. Л., 1983. С.226−233.
  467. В.Г. Древний и раннесредневековый Иран. М., 1987. 296с.
  468. Э.Л., Октябрьская И. В., Сагалаев A.M., Усманова М. С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Человек и общество. Новосибирск, 1989. 243 с.
  469. Маадай-Кара. Алтайский героический эпос. Пер. С. С. Суразакова. М., 1973. 474 с.
  470. В. И.-е. *GHEI- 'светить, сверкать' // Этимология 1984. М., 1986. С.124−128.
  471. И.А. Орфизм и греческое общество в VI—IV вв.. до н.э. // ВДИ. 1999. № 2. С.8−19.
  472. Н.П., Мандрыка П. В. Каменное кольцо с рисунками из Восточного Саяна // Наскальное искусство Азии. Вып.1. Кемерово, 1995. С.49−51.
  473. Г. А. Окуневская культура в Южной Сибири // История Сибири. Т. 1. 1965. С. 168−174.
  474. Г. А. Погребальные памятники Минусинской котловины источник изучения семейных и общественных отношений // Бронзовый и железный век Сибири. Новосибирск, 1974. С. 8−17.
  475. Г. А. Окуневская культура. Автореф. докт. дисс. Новосибирск, 1975. 40с.
  476. Г. А. Андроновская культура на Енисее. Л., 1978.190 с.
  477. Г. А. Сюжеты окуневского искусства // Древний Восток и мировая культура. М., 1981. С.35−41.
  478. Г. А., Исаева М. В. О работах второго отряда Красноярской экспедиции // АО 1972, М., 1973. С.226−227.
  479. А.Г. Могильник эпохи бронзы в урочище Каракудук // Тр. ИИАЭ АН КазССР. Алма-Ата, 1961. Т. 12. С. 61 -71.
  480. А., Ермолаева А., Марьяшев А. Наскальные изображения урочища Тамгалы. Алма-Ата, 1985. 144 с.
  481. А.Г., Ермолаева А. С. Памятники эпохи бронзы // Археологические памятники в зоне затопления Шульбинской ГЭС. Алма-Ата, 1987. С.24−63.
  482. Ш. Отрицание насилия в ведическом ритуале жертвоприношения // ВДИ. 1993. № 3. С.79−88.
  483. Н.М. Памятники хвалынской культуры валиковой керамики Поволжья и некоторые проблемы их связи с восточными культурами эпохи поздней бронзы // Исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязно-ва. Т.1. Омск, 1987. С.141−143.
  484. С.Е. Шаманский камень «яда» у тюрков Западного Китая // СЭ. 1947. № 1.С.151−160.
  485. Т.С., Зданович Г. Б. Куйсак укрепленное поселение протогородской цивилизации Южного Зауралья // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Материалы III международной конференции. Челябинск, 1995. 4. V, кн. 1. С. 100−106.
  486. Манай-оол М. Х. Итоги археологических исследований ТНИИЯЛИ в 1961 г. // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. 10. Кызыл, 1963. С.321−322.
  487. Манай-оол М. Х. Погребение эпохи ранней бронзы в Туве // Вопросы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1968. С.21−26.
  488. A.M. Памятники эпохи бронзы в Южном Таджикистане. Л., 1968. 184с.
  489. А.Х. Горное дело в Центральном Казахстане в древние и средние века // Поиски и раскопки в Казахстане. Алма-Ата, 1972. С.3−30.
  490. А.Х. 1979. Бегазы-дандыбаевская культура Центрального Казахстана. Алма-Ата, 1979. 360 с.
  491. А.Х., Акишев К. А., Кадырбаев М. К., Орозбаев A.M. Древняя культура Центрального Казахстана. Алма-Ата, 1966. 435 с.
  492. З.П., Ромашко В. А., Фещенко E.JI. Курганы эпохи бронзы Среднего Присамарья // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск, 1986. С.4−35.
  493. JI.C. Памятники ранних кочевников в Усть-Куюме на Алтае (по раскопкам Г. П. Сосновского и-Г. П. Сергеева) // АСГЭ. 1981. Вып.22. С.11−22.
  494. JI.C. Керамические сосуды в памятниках Горного Алтая VIII VII вв. до н. э. // Проблемы археологии степной Евразии. Кемерово, 1987. С.62−66.
  495. JI.C. 1992. Комплекс археологичесих памятников у скалы Кара-Бом (Пункт Семисарт 1) в Горном Алтае // Северная Евразия от древности до средневековья. Тез. конф. к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова. СПб., С.114−118.
  496. А.И. Андроновская эпоха в Обь-Чулымском междуречье //Из истории Кузбасса. Кемерово, 1964. С.227−245.
  497. А.И. Лесостепная тагарская культура. Новосибирск, 1979. 208 с.
  498. А.И. Растительная символика на изваяниях окуневской культуры // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1983. С.19−33.
  499. А.И. О датировке памятников наскального искусства Сибири // Наскальное искусство Азии. Кемерово, 1997. Вып. 2. С. 17−24.
  500. А.И., Марьяшев А. Н., Абетеков А. К. Наскальные изображения Саймалы-Таш. Алма-Ата, 1992. 111 с.
  501. .И. Воины в искусстве Согда и Центральной Азии // Северная Евразия от древности до средневековья. Тезисы докладов конференции к 90-летию со дня рождения Михаила Петровича Грязнова. СПб., 1992. С.208−211.
  502. А.Н., Рогожинский А. Е. Вопросы периодизации и хронологии петроглифов Казахстана // Скифо-сибирский мир. Новосибирск, 1987. С.55−59.
  503. А.Н., Рогожинский А. Е. «Звериный» стиль в петроглифах Казахстана // Скифо-сибирский мир. Новосибирск, 1987. С.121−124.
  504. А.Н., Горячев А. А. К вопросу типологии и хронологии памятников эпохи бронзы Семиречья // РА. 1993. № 1. С.5−20.
  505. А.Н., Потапов С. А. Некоторые вопросы хронологии и семантики петроглифов эпохи бронзы // Современные проблемы изучения петроглифов. Кемерово, 1993. С. 133−142.
  506. В.М. Алтын-депе // ТЮТАКС. T.XVIII. Л., 1981. 175 с.
  507. В.М. Идеологические системы древней Средней Азии // Из истории и археологии древнего Тянь-Шаня. Бишкек, 1995. С. 12−23.
  508. А.В., Сидоров Е. А. Ирменские поселения Новосибирского Приобья // Западная Сибирь в древности и средневековье. Тюмень, 1985. С. 29−54.
  509. А.В. Ирменская культура в лесостепном Приобье. Новосибирск, 1993. 181 с.
  510. А.В. Семья в ирменском обществе: некоторые аспекты па-леодемографического изучения по материалам поселений // Археология вчера, сегодня, завтра. Новосибирск, 1995. С.25−41.
  511. А.В. Первые андроновцы в лесах Зауралья. Новосибирск, 1998.417 с.
  512. А.В. Лесостепное Зауралье во II начале I тыс. до н.э. Ав-тореф. доктор, дисс. Новосибирск, 2000.
  513. А.В., Аношко М. О. К вопросу о палеодемографии ала-кульской культуры Зауралья // Экология древних и современных обществ.-ТДК посвященной 275-летию РАН. Тюмень, 1999. С. 163−165.
  514. Материалы по фольклору хантов. Томск, 1978. 216 с.
  515. Г. Н. Энеолит Южного Урала. М., 1982. 328 с.
  516. В.И. Древняя история населения лесного и лесостепного Приобья (неолит и бронзовый век). 4.2. Самусьская культура // ИИС. Томск, 1973. Вып.10. 118 с.
  517. В.И. Древняя история населения лесного и лесостепного Приобья (неолит и бронзовый век). Ч. З. Андроновская культура на Верхней Оби // ИИС. Томск, 1973. Вып. 11.118с.
  518. В.И. Могильник у д.Ростовка // Археология Северной и Центральной Азии. Новосибирск, 1975. С. 129−137.
  519. В.И. Могильник эпохи поздней бронзы у д.Иштан на Оби // Археология и этнография Южной Сибири. Барнаул, 1984. С.63−68.
  520. В.И. Об этнической интерпретации самусьско-ростовкинских памятников // Проблемы этногенеза и этнической истории аборигенов Сибири. Кемерово, 1986. С. 14−17.
  521. В.И. Эпоха бронзы. Лесная и лесостепная полоса // Очерки культурогенеза народов Западной Сибири. Томск, 1994. С.73−112.
  522. В.И. Археологический микрорайон (AMP) и проблема археологического источника // Интеграция археологических и этнографических исследований. Нальчик Омск, 2001, С.34−37.
  523. В.И., Синицина Г. В. Могильник у деревни Ростовка вблизи Омска. Томск, 1988. 136 с.
  524. Махабхарата. Книга Третья Лесная (Араньякапарва). Перевод с санскрита, предисловие и комментарий Я. ВтВасилькова и С. Л. Невелевой. М., 1987. 799 с.
  525. С.В. О культурно-хронологической интерпретации памятников типа новочеркасского клада. // Исторические чтения памяти М. П. Грязнова. Омск, 1987. С.163−166.
  526. С.В. Кочевники и вопросы происхождения кладов VIII—VII вв.. до н.э. на юге Европейской части СССР // Античная цивилизация и варварский мир. Материалы Ill-го археологического семинара. Ч. 1. Новочеркасск, 1992. С.37−43.
  527. С.В. Рец. на кн.: М. Н. Погребова, Д. С. Раевский. Ранние скифы и древний Восток. // РА. 1994. № 3. С.230−235.
  528. С.В. Рец. на кн.: Jan Chochorowski. Ekspansja kimmery-jska na tereny Europy Srodkowej. Krakow: Universitytet Jageiellonski, 1993. 327 p. // PA. 1996. № 3. C.221−229.
  529. Д.А. Земля аримаспов в античной тридиции и «простор ариев» в «Авесте» // Жречество и шаманизм в скифскую эпоху. Материалы международной конференции. СПб., 1996. С.3−14
  530. Д.А. Уникальный сакральный центр III середины I тыс. до н. э. в Хакасско-Минусинской котловине // Окуневский сборник. СПб., 1997. С.265−287.
  531. И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. М., 1983.272 с.
  532. М.Б. К определению понятия и критериев палеопопу-ляции в антропологии // РА. 1995. № 3. С.92−96.
  533. М.Б., Лебединская М. В. Пепкинский курган: данные антропологии к интерпретации погребений // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. М., 1999. С.200−216.
  534. Е.М. Происхождение героического эпоса. М., 1963.462с.
  535. Е.М. Поэтика мифа. М., 1976. 96 с.
  536. Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М., 1986.320с.
  537. А.И. Скифия и фракийский мир. М., 1979. 256 с.
  538. Н.Я. Материалы по археологии Среднего Заволжья. МИА. № 42. 1954.
  539. Н.Я. К вопросу о древнейших круглоплановых укрепленных поселениях Евразии // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн. 1. С.116−119.
  540. В.К., Куропятникова С. В. Поселение Есенбай в Казахстанском Прииртышье // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1998. С.82−85.
  541. В. Очерки арийской мифологии в связи с древней культурой. Ашвины-Диоскуры. T.l. М., 1876.
  542. А. О культе Сабазия в Нижней Мезии и Фракии // ВДИ. 1977. № 2. С.58−76.
  543. Мифы и предания средневековой Ирландии. М., 1991. 284с.
  544. Мифы, предания, сказки хантов и манси. М., 1990. 568 с.
  545. Н.А. рец. на.: Govanni Reale. Per una nuova interpretazione di Platone/ Rilletural della metafisica dei grandi dialogi alia luce delle @Djnnrine non scritte. Milano, 1986 // ВДИ. 1990. '3. C. 190−195.
  546. T.A. «Боевая колесница с серпами» как памятник, как текст, как реалия.// Эпос Северной Европы. Пути эволюции. М., 1989. С.119−142.
  547. Ю.И. Орнамент андроновского керамического комплекса (Проблемы анализа и интерпретации). Автореферат канд. дисс. Кемерово, 1990. 18 с.
  548. Ю.И. Собака в ритуальной практике андроновского населения // Маргулановские чтения. Материалы конференции. М., 1992. С.110−116.
  549. Ю.И. Семантика образов и композиций в таштыкской изобразительной традиции (опыт анализа тепсейских плакеток) // Древнее искусство Азии. Петроглифы. Кемерово, 1995. С. 17−21.
  550. Ю.И. «Обряды перехода» в культурных традициях древнего населения Южной Сибири // III годовая сессия Института Археологии и Этнографии СО РАН. Новосибирск, 1995. С.84−86.
  551. Ю.И. Сакрализованное пространство как источник по реконструкции социальной структуры ирменского общества // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири. Мат-лы всероссийской науч. конф. Барнаул, 1997. С.64−66.
  552. Ю.И. Особенности семантики образа змеи в культурных традициях древнего населения Западной Сибири // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1997а. С.226−229.
  553. Ю.И. О некоторых аспектах реконструкции половозрастной структуры обществ эпохи развитой и поздней бронзы Западной Сибири // Сибирь в панораме тысячелетий. Мат-лы международного симпозиума. Новосибирск, 1998. ч.1. С.405−409.
  554. Ю.И. Семантика зернотерок и пестов в погребальных и ритуальных комплексах IX—VII вв.. Саяно-Алтайского нагорья // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул. 1999. С.132−134.
  555. Ю.И. Мировоззрение древних обществ юга Западной Сибири (эпоха бронзы). Кемерово, 2001, 363 с.
  556. В.А. О восточной границе памятников с валиковой керамикой // Проблемы археологии Поволжья и Приуралья. Куйбышев, 1976. С.81−82.
  557. В.А. Курганы Чистолебяжье // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, 1984. С.27−37.бЮ.Могильников В. А. К этнокультурной ситуации на Алтае в скифское время // Скифская эпоха Алтая. Барнаул, 1986. С.29−32.
  558. В.А. К характеристике раннего железного века северо-западных предгорий Алтая // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1999. С.134−138.
  559. В.А. Некоторые аспекты этнокультурного развития Горного Алтая в раннем железном веке // Материалы по археологии Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1986. С.35−67.
  560. В.А. Курганы Карболиха I памятник андроновской культуры в предгорьях Алтая // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии. № 3. Горно-Алтайск, 1998. С.29−43.
  561. В. А. Суразаков А.С. Раскопки памятников Большой Яломан I и II // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск, 1994. С.38−48.
  562. В.А., Елин В. Н. Курганы Карасу I // Известия лаборатории археологии № 1. Горно-Алтайск, 1995. С.102−118.
  563. Т.А. Царская власть у фригийцев (К интерпретации легенды о Гордиевом узле) // ВДИ. 1982. № 1. С. 119−129.
  564. В.И. К вопросу о соотношении кротовской и андроновской культур // Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1979. С.75−79.
  565. В.И. Косторезное искусство кротовской культуры // Проблемы археологии и этнографии Сибири. Иркутск, 1982. С.88−90.
  566. В.И. Особенности погребального обряда детских захоронений андроновцев Барабинской лесостепи (по материалам могильника Пре-ображенка-3) // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, 1984. С.37−44.
  567. В.И. Бараба в эпоху бронзы. Новосибирск, 1985. 200 с.
  568. В.И. Социально значимые захоронения кротовской культуры // Религиозные представления в первобытном обществе. М., 1987. С.140−144.
  569. В.И. К вопросу о культурно-хронологическом соотношении кротовской и окуневской культур // Исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Омск, 1987а. С.3−5.
  570. В.И. К вопросу о встречаемости андроновских элементов материальной культуры в кротовских комплексах и кротовских элементов в андроновских комплексах // Проблемы археологии степной Евразии. Кемерово, 19 876. С.109−1 И.
  571. В.И. Древнее искусство Западной Сибири (Обь-Иртышская лесостепь). Новосибирск, 1992. 190 с.
  572. В.И. Еще раз о датировке Турочакских писаниц // Культура древних народов Южной Сибири. Барнаул, 1993. С.4−25.
  573. В.И. Наскальные изображения афанасьевской культуры (к постановке проблемы) // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Новосибирск, 1996. С. 178−182.
  574. В.И. Палеодемография русского населения Илимского острога (по данным археологии) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Новосибирск-Омск, 1996а. С.61−63.
  575. В.И., Соболев В. И. Андроновские погребения памятника Преображенка -3 // Изв. СО АН СССР. Сер. Обществ, наук. 1975. № 1. С.113−119.
  576. В.И., Чикишева Т. А. Курганный могильник Преображенка -3 памятник культуры эпохи бронзы Барабинской лесостепи // Палеоантропология и археология Западной и Южной Сибири. Новосибирск, 1988. С. 125−206.
  577. В.И., Ламина Е. В. Керамика могильника Сопка -2 II Керамика как исторический источник. Новосибирск, 1989. С. 103−118.
  578. В.И., Нескоров А. В. О связях населения западносибирской лесостепи и Казахстана в эпоху бронзы // Маргулановские чтения. Сб. мат-лов конф. М., 1992. С.93−97.
  579. В.И., Черемисин Д. В. К вопросу о связях населения Казахстана и Саяно-Алтая в эпоху раннего железа (по материалам петроглифов) // Маргулановские чтения. Петропавловск, 1992. С.89−92.
  580. В.И., Чикишева Т. А., Рыбина Е. В. Палеодемография иг-рековской культуры // Социальная организация и социогенез первобытных обществ: теория, методология, интерпретация. Кемерово, 1997. С.43−49.
  581. А.Л. Археология Западной Европы. Бронзовый и железный века. М., 1974. 408 с.
  582. Н.Л. К вопросу о полтавкинской культуре Приуралья // СА. 1991. № 4. С.123−131.
  583. А.А. Историко культурная общность лесостепных племен междуречья Днепра и Дона в скифское время // СА. 1989. № 4. С.25−40.
  584. P.M. Майкопская культура // Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. Ранняя и средняя бронза Кавказа. М., 1994. С. 194−197.
  585. P.M., Мерперт Н. Я., Бадер Н. О., Большаков О. Г. Работы советской археологической экспедиции в" Сирии (Первые результаты). // ВДИ. 1989. № 3. С.181−185.
  586. P.M., Мерперт Н. И., Бадер Н. О. Исследования Сирийской археологической экспедиции АН СССР в 1989 г. // ВДИ. 1990. № 3. С. 113 -117.
  587. JI.H., Бобров В. В. 1995. Раскопки могильника Танай-7 // III годовая итоговая сессия Института археологии и этнографии СО РАН. Тез. докладов. Новосибирск, 1995. С. 90−92.
  588. JI.H., Бобров В. В. Раскопки могильника ирменской культуры Танай-7 // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Новосибирск, 1996. С. 199−201.
  589. Нам Е. В. Сибирский шаманизм и «шаманский комплекс» в античной культурной традиции: опыт сравнительного анализа. Автореф. канд. дис. Томск, 1999.19 с.
  590. Нарты. Кабардинский эпос. М., 1951. 502 с.
  591. Нарты. Осетинский эпос. М., 1989. Кн. 1−3.
  592. Нарты. Героический эпос Балкарцев и Карачаевцев. М., 1994. 656 с.
  593. С.Л. О композиции древнеиндийского эпического текста в связи с архаическими обрядовыми представлениями. М., 1988. С. 128−160.
  594. М. История Земли. Санкт-Петербург, 1896−1898. т. I II.
  595. А.А. Скифский рассказ Геродота в отечественной историографии. Л., 1982. 240 с.
  596. С.Ю. Особенности изобразительной системы в долите-ратурном повествовательном искусстве // Ранние формы искусства. М., 1972. С.191−220.
  597. С.Ю. Мифология тюркских и монгольских народов. Тюркологический сборник 1977. М., 1981. С.183−202.
  598. Д.В. Погребения эпохи бронзы с булавами в Южном Зауралье и Северном Казахстане // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн.1. С.132−135.
  599. Нечитайло A. J1. Суворовский курганный могильник. Киев, 1979. 86с.
  600. Н.М. Художественная культура древнего Востока (Искусство передневосточных государств. Вопросы методики) // ВДИ. 1985. № 4. С.122−136.
  601. Н.М. Ритуальные молоты-топоры из троянского клада L //ВДИ. 1999. № 2. С.218−228.
  602. М. Греческая народная религия. СПб., 1998, 219 с.
  603. Р.В. Некоторые аспекты проблемы этногенеза и ранней этнической истории кетов // проблемы этногенеза и этнической истории аборигенов Сибири. Кемерово, 1986. С.113−120.
  604. А.В. Канисовые в изобразительном искусстве древнего населения таежной зоны Западной Сибири // Сибирь в панораме тысячелетий. Мат-лы международ, симпозиума. Новосибирск, 1998. С.461−469.
  605. Э.А. К вопросу о древнем центральноазиатском защитном снаряжении // Соотношение древних культур Сибири с культурами сопредельных территорий. Новосибирск, 1975. С.23−28.
  606. Э.А. Памятники изобразительного искусства древне-тюрского времени // Тюркологический сборник 1977. М., 1981. С.203−218.
  607. Э.А. Древнейшие изображения колесниц в горах Монголии // СА. 1978. № 4. С. 192−206.
  608. Э.А. Новые данные о культе матери-прародительницы в Центральной Азии // Центральная Азия. Новые памятники письменности и искусства. М., 1987. С.249−252.
  609. Э.А. Древняя Монголия. М. 1989. 383 с.
  610. Э.А. Периодизация памятников эпохи бронзы Западной Сибири в сравнении с памятниками Монголии и Китая // Проблемы хронологии и периодизации археологических памятников Южной Сибири. Барнаул, 1991. С.80−83.
  611. Е.С. Архаические верования в свете межличностной коммуникации // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994. С.110−163.
  612. Л. А. Шилов Ю.А. Погребения с лицевыми накладками эпохи бронзы Херсонская область // СА. 1989. № 2. С.127−135.
  613. А.П. Петроглифы Ангары. М Л., 1966. 96 с.
  614. Е.А. Петроглифы Кара-Оюка // Урало Алтаистика. Археология. Этнография. Язык. Новосибирск, 1985. С.85−88.
  615. Е.А. Граффити Кара-Оюка, Восточный Алтай (характеристика изобразительных особенностей и хронология) // Материальная и духовная культура народов Сибири. Сборник МАЭ. XLII. Л., 1988. С. 140 158.
  616. Памятники срубной культуры Волго-Уральского междуречья // Археология России: Свод археологических источников. В1−10. Т. 1.1993. 200 с.
  617. Д.В., Шамшин А. Б. Поселения переходного времени от эпохи бронзы к железному веку в лесостепном Алтайском Приобье // Древние поселения Алтая. Барнаул, 1998. С.85−109.
  618. Е.Д. Два окуневских памятника на юге Хакасии // Окунев-ский сборник. СПб., 1997. С. 123−127.
  619. С. Сакральный характер королевской власти в Скандинавии и историческая действительность // Скандинавский сборник. X. Таллин, 1965. С.171−201.
  620. Г. И. Материалы по селькупскому шаманству // Этнография народов Северной Азии. Новосибирск, 1980. С.5−70.
  621. А.Г. Общество и право Ирана в парфянский и сасанид-ский периоды. М., 1983. 383 с.
  622. В.Г. Стравропольская экспедиция // АО-1974 года. М., 1975. С. 125.
  623. В.Г. Скифская культура на Северном Кавказе // АСГЭ. № 2. С.43−48.
  624. А.И. О семантике зооморфных изображений из погребений эпохи неолита-ранней бронзы в Западной Сибири // Вторые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Часть вторая. Омск, 1992. С.93−96.
  625. Л.Г. Заговор Кинадона // ВДИ. 1984. № 2. С. 133−140.
  626. Плутарх Сравнительные жизнеописания. М., 1961−1964. T. I-III.
  627. Л.И. О планиграфии Еловского II могильника // Источники по истории Западной Сибири. История и археология. Омск, 1987. С.26−38.
  628. Л.И., Полеводов А. В., Плешаков Е. А. Курганный могильник Батаково XXI новый погребальный памятник сузгунской культуры // Четвертые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Омск, 1997. С.121−126.
  629. М.Н., Раевский Д. С. Ранние скифы и Древний Восток. М., 1992. 260 с. 711 .Подгаецкий Г. В. Могильник эпохи бронзы близ г. Орска. МИА. 1940. № 1. С.69−82.
  630. По дольский М. Л. Окуневские изваяния и оленные камни // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск, 1987. С.127−133.
  631. По дольский М.Л. «Душа быка» на окуневских стелах // Историко-культурные связи народов Южной Сибири. Абакан, 1988. С. 159−169.
  632. М.Л. Овладение бесконечностью (опыт типологического подхода к окуневскому искусству) // Окуневский сборник. СПб., 1997. С.168−201.
  633. А.В., Труфанов А. Я. О погребальном обряде сузгунской культуры // Россия и Восток: Археология и этническая история. Омск, 1997. С.19−21.
  634. Н.В. Бараба в эпоху раннего железа. Новосибирск, 1987. 144 с.
  635. Н.В. Исследование памятников скифского времени на Укоке // ALTAIC А. Новосибирск, 1993. № 3. С.21−31.
  636. Н.В. «Стерегущие золото грифы» (ак-алахинские курганы). Новосибирск, 1994. 125 с.
  637. Н.В., Чикишева Т. А., Балуева Т. С. Неолитические могильники Северной Барабы. Новосибирск, 1989. 104 с.
  638. Н.В., Шумакова Е. В. Очерки семантики кулайского искусства. Новосибирск, 1991. 92 с.
  639. Н.А. Эстетические основы искусства Древнего Египта. М., 1985. 225 с.
  640. Т.Б. Дольмены станицы станицы Новосвободной. М., 1963.96 с.
  641. В.А. О ямных миграциях на Восток и афанасьевско-прототохарская проблема // Донецкий археологический сборник. 1992. С.9−20.
  642. В.А., Цыб С.В. Афанасьевский могильник у с. Кара-Коба // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск, 1994, с.26−30.
  643. В.В. Погребения кобяковской культуры на станции Хапры //РА. 1993. №З.С.218−221.
  644. Л.П. Материалы по этнографии тувинцев районов Мон-гун-Тайги и Кара-Холя.// Труды Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции. Т.1. М.-Л., 1960. С.57−93.
  645. Л.П. Исторические связи алтае-саянских народов с якутами (по этнографическим материалам) // СЭ. 1978. № 5. С.85−95.
  646. Л.П. Мифология саяно-алтайских тюркоязычных народов //МНМ. 1988. С.538−540.
  647. JI.П. Алтайский шаманизм. Л., 1991. 320 с.
  648. Т.М. Бронзовый век лесостепного Притоболья. М., 1985.376 с.
  649. Т.М. О факторах предшествующих сложению памятников типа Аркаим в Урало-Западносибирском регионе // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. ч.У. кн.1. С. 144−153.
  650. Т.М., Корочкова О. Н., Стефанов В. И. Лесное Тоболо-Иртышье в конце эпохи бронзы. М., 1995. 151 с.
  651. Похищение быка из Куальнге. М., 1985. 495 с.
  652. Е.Д. Старые представления селькупов о мире // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976. С.106−128.
  653. Е.Д. Материалы по шаманству селькупов // Проблемы истории общественного сознания аборигенов Сибири. Л., 1981. С.42−68.
  654. А.Д. Погребальные абашевские памятники. Воронеж, 1977.168 с.
  655. А.Д., Захарова Е. Ю. Знаки на сосудах средней бронзы до-но-донецкого региона // Доно-донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж, 1996. С.58−63.
  656. А.Д., Моисеев Н. Б., Беседин В. И. Селезни-2. Курган доно-волжской абашевской культуры. Воронеж, 1998. 44 с. 741 .Псевдо-Аристотель Рассказы о диковинах // ВДИ. 1988. № 3−4
  657. Публий Корнелий Тацит Сочинения. Л., 1969. Т. I-II.
  658. Публий Овидий Назон Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии. М., 1983
  659. И.В. Алтайский героический эпос // Маадай Кара. Алтайский героический эпос. М., 1973. С.8−60.
  660. М.Н. Курганы и могилы на дне Красноярского водохранилища // АО 1973 года. М., 1974. С.218−220.
  661. М.Н., Завьялов В. А., Пяткин Б. Н. Раскопки на территории Красноярского водохранилища // АО-1974 года. М., 1975. С.228−230.
  662. М. Вода и засуха в аргосских мифах // ВДИ. 1994. № 3. С.114−120.
  663. И.В. Восточный Туркестан в свете античных источников // Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М., 1988. С. 190−222.
  664. И.В. Зороастр в истории Средней Азии: проблема места и времени (Опыт семантической реконструкции) // ВДИ. 1996. № 3. С.3−23.
  665. .Н. Некоторые вопросы датировки петроглифов Южной Сибири // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1977. С.60−67.
  666. .Н. Камень с рисунками в урочище Кизань (гора Оглахты) // Проблемы древних культур Сибири. Новосибирск, 1985. С.116−127.
  667. .Н. Повозка-колесница- «скифский Арес» (трансформация семантики мотива) // Проблемы археологии степной Евразии. Кемерово, 1987. С. 124−126.
  668. .Н. Замечания по поводу интерпретации образа фантастического хищника // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб., 1997. С.263−264.
  669. .Н., Курочкин Г. Н. Новое изображение зверя-божества окуневской культуры // Древнее искусство Азии. Петроглифы. Кемерово, 1995. С.72−74.
  670. .Н., Мартынов А. И. Шалаболинские петроглифы. Красноярск, 1985. 192 с.
  671. .Н., Миклашевич Е. А. Сейминско-турбинская изобразительная традиция: пластика и петроглифы // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР. М., 1990. С.146−153.
  672. Е.Г. Мифологема нектара опыт реконструкции // Па-леобалканистика и античность. М., 1989. С.111−118.
  673. В.И. Наскальные изображения Белого моря. М.-Л., 1938. 130 с.
  674. Д.С. Скифо-авестийские мифологические параллели и некоторые сюжеты скифского искусства // Искусство и археология Ирана. М., 1971. С.71−72.
  675. Д.С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. Опыт реконструкции скифской мифологии. М., 1977. 216 с.
  676. Д.С. Из области скифской космологии (Опыт семантической интерпретации пекторали из Толстой могилы) // ВДИ. 1978. № 3. С.115−133.
  677. Д.С. Скифские каменные изваяния в системе религиозный представлений ираноязычных народов евразийских степей // Средняя Азия, Кавказ и Зарубежный Восток в древности. М., 1983. С.40−60.
  678. Д.С. Модель мира скифской культуры. М., 1985. 255 с.
  679. Д.С. К статье Н.Л. Членовой «Волга и Южный Урал в представлениях древних иранцев и финно-угров во II начале I тыс. до н. э.» //СА. 1990. № 3. С.150−151.
  680. Ю.А. Из истории религии древнего Хорезма (оссуарии). М., 1971. 127с.
  681. Ю.А. Космогонический сюжет на хорезмийских сосудах // Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье. М., 1977. С.58−71.
  682. Ю.Я. Исследования на р.Молочной // АО-1982. М., 1984. С. 322.
  683. С.А. Андроновская стоянка и могильник на р.Сыде (Красноярский край) //КСИА.1968. Вып. 114. С.70−75.
  684. А.Д. Курган 31 могильника Клады. Проблемы генезиса и хронологии Майкопской культуры // Древние культуры Прикубанья. Л., 1991. С.167−198.
  685. Ригведа. Мандалы I-IV. Издание подготовила Т. Я. Елизаренкова. М., 1989. 768 с.
  686. Ригведа. Мандалы V-VIII. Издание подготовила Т. Я. Елизаренкова. М., 1995. 743 с.
  687. .Л. Новые записи мифологических преданий // Юань Кэ Мифы древнего Китая. М., 1987. С. З86−403.
  688. В.Н. Древнеиндийские представления о царе и царстве // ВДИ. 1978. № 4. С.26−33.
  689. М.А. Находки повозок эпохи бронзы в Ставрополье // КСИА. № 169. С.102−108.
  690. М.И. Государство, религия и культура скифов и сарматов // ВДИ. 1989. № 1. С. 192−206.
  691. Д.Г. Болезни древних людей (кости людей различных эпох, нормальные и патологические изменения). М., 1965.
  692. И.В. Резная кость поселения Кент // Маргулановские чтения. Сборник материалов конференции. Алма-Ата, 1989. С. 104−106.
  693. И.П., Тимощук Б. А. Збручское святилище // С А. 1986. № 4. С.90−99.
  694. И.В. Русская скульптура второй половины XVIII начала XIX века (Проблемы содержания). М., 1994. 220 с.
  695. Ю.А. Петроглифы Карелии и наскальное искусство лесной полосы Евразии // СЭ. 1969. № 1. С.87−104
  696. Д. Г. 1977. О культурной принадлежности северокавказских камней-обелисков // Проблемы археологии Евразии и Северной Америки. М., 1977. С.123−129.
  697. Д.Г. Южная Сибирь // Первобытная периферия классовых обществ до начала Великих географических. М., 1978. С. 140−160.
  698. Д. Г. Изображения собак на оленных камнях (некоторые вопросы семантики) // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово, 1980. С.319−328.
  699. Д.Г. Окуневские могилы на севере Хакасии // Проблемы Западно-Сибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск, 1981. С.111−117.
  700. Д.Г. Владение Цигу древнетюркских генеалогических преданий и таштыкская культура // Историко-культурные связи народов Южной Сибири. Абакан, 1988. С.64−74.
  701. Д.Г. Проблема оленных камней (в историческом аспекте) // История археологических исследований Сибири. Омск, 1990. С. 106−133.
  702. Д.Г. 1992. Реконструкция погребального комплекса кургана Аржан, его компоненты и аналогии // Северная Евразия от древности до средневековья (тез. конф. к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова.). СПб., 1992. С.108−112.
  703. Д.Г. К изучению социогенеза населения Южной Сибири в эпоху бронзы // Проблемы археологии, истории краеведения и этнографии Приенисейского края. Красноярск, 1992. С.38−42.
  704. Д. Г. Оленные камни в культуре кочевников Евразии. СПб., 1994. 208с.
  705. Д.Г. Могильник Бертек-33 // Древние культуры Бертекской долины. Новосибирск, 1994а. С.39−49.
  706. Д.Г. Афанасьевская культура // Древние культуры Бертекской долины. Новосибирск, 19 946. С.39−49.'
  707. Д.Г. Государства и культурогенез на территории Южной Сибири в эпоху раннего средневековья. Кемерово, 1994 В. 215 с.
  708. Д.Г. ПНН: новые материалы и наблюдения // Южная Сибирь в древности. Санкт-Петербург, 1995. С.57−66.
  709. Д.Г. Проблемы изучения окуневской культуры (в историографическом аспекте) // Окуневский сборник. СПб. 1997. С.7−18.
  710. Д.Г. К вопросу о формировании окуневской изобразительной традиции // Окуневский сборник. СПб. 1997а. С.202−212.
  711. Д.Г. «Идея» ряда в древних и средневековых памятниках Центральной Азии и Южной Сибири // Четвертые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Материалы конференции. Омск, 1997Б. С.126−128.
  712. Д.Г. Образ фантастического хищника, окуневская культурная традиция и звериный стиль // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь. К 100-летию со дня рождения М. И. Артамонова. СПб., 1998. С.70−73
  713. Д.Г., Бобров В. В. Титовский могильник (к вопросу о памятниках эпохи поздней бронзы на Юге Западной Сибири) // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. Новосибирск, 1978. С.47−62.
  714. Д.Г., Членова H.JI. Западные пределы распространения оленных камней и вопросы их культурно-этнической принадлежности // Археология и этнография Монголии. Новосибирск, 1978. С.72−94.
  715. Д.Г., Бобров В. В. Титовский могильник эпохи поздней бронзы на реке Ине // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск, 1981. С.122−135.
  716. Д.Г., Бобров В. В. Устинкинский могильник // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1983. С.34−71.
  717. Д.Г., Бобров В. В. Курган как сакрализованное пространство в системе погребального обряда // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Тез. докл. региональной конф. Новосибирск, 1989. С.160−164.
  718. Д.Г., Бобров В. В. Курганы андроновской культуры могильника Юрман 1 в Западной Сибири // Археологические вести. СПб., 1995. № 4. С.83−90.
  719. Д.Г., Рева Л. И. К вопросу о ритуальных памятниках эпохи бронзы Южной Сибири // Культура древних народов Южной Сибири. Барнаул, 1993. С.45−51.
  720. A.M. Урало-Алтайская мифология. Символ и архетип. Новосибирск, 1991. 155 с.
  721. A.M. Миграции народов и «миграция» идеологии // Па-леодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул, 1994. С.146−147.
  722. Э.В. Рец. на Kultepe-Kanis II, New Researche at trading Center of Ancient Near East. Tahsin Ozgus (Turk Tarih Kurumu Basimevi 7). Ankara, 1986.//ВДИ. 1990. № 3.C. 178−183.
  723. Ю.Сальников K.B. Андроновский курганный могильник у с. Федоровки // МИА. 1940. № 1. С.58−67.811 .Сальников К. В. Курганы на озере Алакуль // МИА. 1952. № 24. С.51−71.
  724. К.В. Очерки древней истории Южного Урала. М., 1967.408 с.
  725. З.С. Наскальные изображения Верхнего Прииртышья. Алма-Ата, 1992. 288 с.
  726. З.С. Словесные мифопоэтические формулы и их изобразительные параллели в петроглифах Саяно-Алтая и Тянь-Шаня // Маргула-новские чтения. Мат-лы конф. Алма-Ата, 1989. С. 107−111.
  727. З.С., Шер Я.А. Некоторые аспекты изучения петроглифов Южного Казахстана // Проблемы археологии степной Евразии. Кемерово, 1987. С. 103−105.
  728. Самашев 3., Жумабекова Г. К вопросу о культурной атрибуции некоторых случайных находок из Казахстана // Известия Национальной Академии Наук Республики Казахстан. Серия: Общественные науки 5(191). Алма-Ата, 1993. С.23−33.
  729. С.Н. Охра в изобразительной деятельности племен эпохи средней бронзы Донетчины // СА. 1989. № 2. С.87−107.
  730. С.Н., Бритюк А. А. Краснозоринский курганный могильник в бассейне Лугани // Древние культуры Восточной Европы. Луганск, 1996. С.58−132.
  731. В.И. Памятники позднего энеолита Юго-Восточной Туркмении. САИ. 1965. Вып. Б№-8, ч.4. 146с.
  732. В.И. Коллективные погребения и изучение общественного строя раннеземледельских племен // Успехи среднеазиатской археологии. Л., 1972. Вып.1. С.22−26.
  733. В.И. Степные племена эпохи бронзы в Маргиане // С А. 1975. № 2. С.31−41.
  734. Ф.А. К вопросу о происхождении северных алтайцев (ку-мандинцев) // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1984. С.25−28.
  735. В.А. Индоевропейские лрародины. Горький, 1989. 398 с.
  736. Д.М. Мифологические изображения у индейцев северозападного побережья Канады // Ранние формы искусства. М., 1972. С.321−372.
  737. В.В. Восточные славяне в VI XIII вв. М., 1982. 327 с.
  738. В.В. Древнеевропейцы // РА. 1993. № 3. С.18−36
  739. В.А. Курган Аржан пространственная картина мира и церемониальный центр ранних кочевников Тувы // Северная Евразия от древности до средневековья. Тез. конф. к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова. СПб., 1992. С.112−114.
  740. В.А. Неолит и бронзовый век Тувы. Санкт-Петербург., 1992. 152 с.
  741. В.А. Древнейшая миграция индоевропейцев на Восток (к 100-летию открытия тохарских рукописей) // Петербургский археологический вестник. СПб., 1993. № 4. С.25−30.
  742. В.А. Два знака-индекса в наскальном искусстве Фенно-скандии // Международная конференция к 100-летию В. И. Равдоникаса. СПб., 1994. С.90−92.
  743. В.А. Некоторые шаманистические элементы в культуре ранних кочевников Тувы // Жречество и шаманизм в скифскую эпоху. СПб., 1996. С.27−29.
  744. В.А. Окуневские памятники Тувы и Минусинской котловины (сравнительная характеристика и хронология) // Окуневский сборник. СПб., 1997. С.152−160.
  745. В.А. Знаки-индексы в наскальном искусстве Северной Евразии // Международная конференция по первобытному искусству 3−8 августа 1998. Кемерово, 1999. T.l. С.180−186.
  746. А.А. Значение охоты в Китае в эпоху гадательных костей //КСИНА. 1963. № 61. С.88−95.
  747. А.А. Символы рабства в Древнем Китае. Дешифровка гадательных надписей. М., 1982. 207 с.
  748. Е.А. О земледелии ирменской культуры (по материалам лесостепного Приобья) // Палеоэкономика Сибири. Новосибирск, 1986. С.54−66.
  749. И.В. Памятники предскифской эпохи в степях Нижнего Поволжья // СА. 1948. X. С.143−160.
  750. И.В., Эрдниев У. Э. Элистинский могильник. Элиста, 1971. 142 с.
  751. Сказания о нартах. Осетинский эпос. М., 1978. 512 с.
  752. В.Н. Речные бобры Северной Азии. М., 1951. 208 с.
  753. Е.Б. Истоки и формирование представлений о царе демонов в манихейской религии // ВДИ. 1993. № 1. С.40−58.
  754. К.Ф. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М., 1964.378 с.
  755. К.Ф. Сарматы на Илеке. М., 1975. 176 с.
  756. Ю.А. Культ черепа и нижней челюсти в раннем палеолите // Религиозные представления в первобытном обществе. М., 1987. С.66−69.
  757. Г. П. Реликты домусульманских верований у узбеков Хорезма. М., 1969. 336 с.
  758. О.С. Сюжет с великанами на скалах Тепсея // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск, 1987. С. 173−176.
  759. О.С. О своеобразных изображениях коней со скал Оглах-ты (бассейн Среднего Енисея) // Скифо-сибирский мир. Новосибирск, 1987. С.139−143.
  760. JI.A. К вопросу о захоронениях в колыбели // Археологические вести. № 4. СПб. 1995. С.87−91.
  761. А.И. Военное дело коренного населения Западной Сибири. Эпоха средневековья. Новосибирск, 1987. 193 с.
  762. С.Н. Тувинцы: символическое поведение связанное с ребенком // Этносы и этнические процессы. М., 1993. С.119−128.
  763. B.C. Новые археологические данные к вопросу о развитии древней семьи. СА. 1959. № 4. С. 11−22.
  764. B.C. Жилища поселения Тасты-Бутак // КСИА. 1962. Вып.91. С.51−60.
  765. B.C. Могильник бронзовой эпохи Тасты-Бутак-I в Западном Казахстане. М., 1962. 207 с.
  766. А.И. Курганные могильники низовьев р.Сал в срубное время // Древности Дона. М., 1983. С. 198−220.
  767. С.В. Количественная характеристика ритуала жертвоприношения в погребальном обряде андроновцев // Исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова. Тез. докл. науч. конф. Омск, 1987. С. 121 125.
  768. Ссорин-Чайков Н.В. К вопросу об историко-археологической основе некоторых эпических стереотипов (Описание вооруженного воина в ирландском героическом эпосе) // ВДИ. 1987. № 4. С. 141−151.
  769. Стеблин-Каменский И. М. Флора иранской прародины // Этимология 1972. М., 1974. С. 138−140.
  770. Стеблин-Каменский И. М. Памирские языки о мифологии древних иранцев// Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981. С.238−241.
  771. Стеблин-Каменский И.М. Арийско-уральские связи мифа об Йиме // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск, 1995. 4.V. кн.1. С.166−168.
  772. Стеблин-Каменский И. М. Вступительная заметка, перевод, примечания // Авеста в русских переводах (1861−1996). СПб., 1998. С.377−401.
  773. Н.Ф. Куюмский тип памятников VIII—VI вв.. до н.э. // Скифская эпоха Алтая. Тез. докл. науч. конф. Барнаул, 1986. С.79−81.
  774. Н.Ф. Способы орнаментации афанасьевской керамики (по материалам погребальных комплексов Горного Алтая) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1997. С.296−299.
  775. B.C. Культура населения бронзового века Южного Зауралья (периодизация и хронология). М., 1972. 168 с.
  776. Страбон. География. Д., 1964.
  777. С.В. Образ зверя в мелкой пластике сибирских племен в эпоху энеолита и ранней бронзы // Экспедиции государственного Исторического музея. М., 1969. С.37−47.
  778. С.В. Искусство енисейских племен в эпоху неолита и ранней бронзы // Проблемы археологии Урала и Сибири. М. 1973. С.183−190.
  779. С.В. Тема космической охоты и образ фантастического зверя в изобразительных памятниках окуневской культуры // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб., 1997. С.251−262.
  780. С.В. Семантика культовых предметов из погребения шамана в могильнике Шумилиха // Первобытная археология. Человек и искусство. Новосибирск, 2002. С.141−146.
  781. С.В., Кузьминых С. В. Галичский «клад»: (К проблеме становления шаманизма в бронзовом веке Северной Евразии) // Мировоззрение древнего населения Евразии. М., 2001. С. 123−165.
  782. Суждения Духа разума (Дадестан и меног — и храд). Введение, транслитерация пехлевийского текста, перевод и комментарий О.М. Чунако-вой //Зороастрийские тексты. М., 1997. с. 10−138.
  783. Сотворение основы (Бундахишн) и другие тексты. Ввведение, транслитерация пехлевийского текста, перевод и комментарий О.М. Чунако-вой // Зороастрийские тексты. М., 1997. с. 140−351.
  784. А.С. Ирбисту I // Проблемы изучения культуры населения Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1988. С.73−76.
  785. А.С. Раскопки памятников Курота II и Кор Кобы I // Проблемы древней и средневековой истории Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1990. С.56−96.
  786. А.С., Ларин О. В. К семантике каракольских писаниц // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск, 1994. С.31−37.
  787. А.Я., Топоров В. Н. О триаде и тетраде // III Летняя школа по вторичным моделирующим системам. Тез. докл. науч. конф. Кяэрику, 1968. С.109−119.
  788. К.М. Новые сведения из области духовной и материальной культуры сакского времени Тянь-Шаня // Древний и средневековый Кыргыстан. Бишкек, 1996. С. 173−177.
  789. А.Д., Гаврилюк А. Г. К вопросу о формировании раннесар-матской (прохоровской) культуры // Проблемы археологии Урало-Казахстанских степей. Челябинск, 1988. С.141−159.
  790. B.C. 1968. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). М., 1968. Т.1. 176 с.
  791. Д.Я. Неолитические могильники мариупольского типа. Киев, 1991. 96с.
  792. С.А. Древние погребения в Минусинком крае // Материалы по этнографии. Л., 1927. Т. З. Вып. 2. С.57−112
  793. А.И. Киммерийцы. Киев, 1976. 223 с.
  794. Н.К. Религиозно-мифологическая картина мира этрусков. Новосибирск, 1980. 112 с.
  795. Р.А. Отдельный комплекс культовых сооружений святилища Звенигород//РА. 1996. № 1. С. 133−143.
  796. Р.А., Русанова И. П. Славянские святилища на среднем Днестре и в бассейне Прута// СА. 1983. № 4. С.161−173
  797. Тит Ливий История Рима от основания города. М., 1989. Т. I III.
  798. С.С. Об одном критерии социальной дифференциации // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Томск, 1990. С.42−44.
  799. А.А. Погребальные сооружения курганного могильника Бийке в Горном Алтае и культура населения, оставившего их // Погребальный обряд древних племен Алтая. Барнаул, 1996. С.20−54.
  800. А.А. Половозрастная характеристика нуртайских комплексов Северной Сары-Арки // Экология древних и современных обществ. Тез. докл. науч. конф., посвященной 275-летию РАН. Тюмень, 1999. С.146−149.
  801. А.А., Ткачева Н. А. Социальная структура андроновского общества // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири. Барнаул, 1997. С.49−52.
  802. А.А., Ткачева Н. А. Итоги исследований археологических памятников Усть-Каменогорского микрорайона (1994−1998 гг.) // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 1999. Вып.2. С.136−145.
  803. С.А. Религия в истории народов мира. М., 1986. 576 с.
  804. С.М. Акциональный код символического языка культуры: движение в ритуале // Концепт движения в языке и культуре. М., 1996. С.89−103.
  805. С.М. Магические функции отрицания в сакральных текстах // Славяноведение. 1996а. № 1. С.39−43.
  806. С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. M.-JL, 1948.327 с.
  807. Н.И., Толстая С. М. О вторичной функции обрядового символа (на материале славянской народной традиции) // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994. С.238−255.
  808. В.Н. О некоторых кетско-селькупских типологических параллелях // Вопросы структуры языка. М., 1964. С.117−129.
  809. В.Н. Из наблюдений над этимологией слов мифологического характера//Этимология 1967. М., 1969. С.11−21.
  810. В.Н. Авест. Trita, Traetaona, др.-инд. Trita и др. и их индоевропейские истоки. «Paideia». 1977. Bd. 16. № 3. (Serie orientale, 8).
  811. В.Н. К семантике троичности (слав. *trizna и др.). // Этимология 1977. М., 1979. С.3−20.
  812. В.Н. Ведийское rta- : к соотношению смысловой структуры и этимологии // Этимология 1979. М., 1981. С.139−156.
  813. В.Н. Из индоевропейской этимологии II (1−3) // Этимология 1980. М., 1982. С.134−157.
  814. Топоров В.Н. Marginalia К семантике троичности // Этимология 1980. М., 1982а. С. 167.
  815. В.Н. К семантике четвертичности (анатолийское *meu- и др.)//Этимология 1981. М., 1983. С.108−130.9Ю.Топоров В. Н. Тезисы к предистории «портрета» как особого класса текстов // Исследования по структуре текста. М., 1987. С.278−288.
  816. В.Н. Заметки по реконструкции текстов // Исследования по структуре текста. М., 1987. С.99−132.
  817. В.Н. Трита // МНМ. 1988. С. 526.
  818. В.Н. Миф о Тантале (об одной поздней версии трагедии Вячеслава Иванова) // Палеобалканистика и античность. М., 1989. С.61−110.
  819. В.Н. Конные состязания на похоронах // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Погребальный обряд. М., 1990. С.12−46.
  820. В.Н. Об одном из парадоксов движения. Несколько замечаний о сверх-эмпирическом смысле глагола «стоять», преимущественно вспециализированных текстах // Концепт движения в языке и культуре. М., 1996. С.7−88.
  821. В.Н. К этимологии др.- инд. kram- 'шагать, ступать' // Этимология 1994−1996. М., 1997. С.147−165.
  822. К.В. Древнеиранский термин «рагпа» (К вопросу о социально-возрастных группах) // Изв. АН СССР. Серия истории и философии. 1947. № 1. С.73−84.
  823. В.А. Степное Прикубанье в эпоху энеолита средней бронзы (периодизация) // Древние культуры Прикубанья. Л., 1991. С.92−166.
  824. В.А. К абсолютной хронологии евро-азиатских культурных контактов в эпоху бронзы // Радиоуглерод и хронология. Вып.2. СПб., 1997. С.94−97.
  825. Т.Н. Некоторые вопросы социальной стратификации общества болыпереченской культуры (V-I вв. до н.э.) // Скифо-сибирский мир. Кемерово, 1989. С.73−76.
  826. Т.Н. К вопросу о распространении ручных жерновов // Археологические культуры и культурно-исторические общности Большого Урала. Екатеринбург, 1993. С. 204.
  827. О.Н. О синдах и их языке // ВЯ. 1976. № 4. С.39−63.
  828. Трубачев О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье // Этимология 1979. М., 1981. С.111−130.
  829. А.Я. Ирменский курган могильника Калачевка II // Древние погребения Обь-Иртышья. Омск, 1991. С.72−77.
  830. B.C. Эпоха поздней бронзы Кулунды // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Сибири. Тез. докл. науч. конф. Барнаул, 1988. С.107−110.
  831. B.C. Некоторые закономерности развития валиковой традиции на Алтае // Археологические исследования в Сибири. Барнаул, 1989. С.55−57.
  832. B.C. Эпоха развитой и поздней бронзы Кулунды. Автореф., канд. дисс. ист. наук. Барнаул, 1994. 21 с.
  833. С.А. Ардвисура Анахита и Большая Медведица // Бактрия -Тохаристан на древнем и средневековом Востоке. М., 1983. С.82−83.
  834. А.П. Случайные находки предметов скифо-сарматского времени в Верхнем Приобье. СА. 1970. № 2. С. 169−179.
  835. А.П. К вопросу о демографической обстановке в Верхнем Приобье в конце эпохи бронзы // Палеодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул, 1994. С.77−80.
  836. А.П. Братская могила ирменцев у станции Плотинная // Источники по истории республики Алтай. Горно-Алтайск, 1997. С.118−125.
  837. Э.Р. Андроновский могильник Лисаковский // Маргула-новские чтения. Сборник материалов конференции. Алма-Ата, 1989. С.116−119.
  838. Э. Ветер вечности. Алматы, 2001. 52 с.
  839. Э.Р., Ткачев А. А. Головной убор и его статус в погребальном обряде (По материалам андроновских некрополей) // ВДИ. 1993. № 2. С.75−83.
  840. Э.Р., Логвин В. Н. Женские накосные украшения Казахстана: (эпоха бронзы). Караганда, 1998. 64 с.
  841. Федорова-Давыдова Э. А. Новые памятники эпохи неолита и бронзы в Оренбургской области // Вопросы археологии Урала. Свердловск, 1962. С.16−21.
  842. В.Н. Развитие современной палеодемографии (палеоэкологические аспекты анализа фактических данных) // РА. 1994. № 3. С.71−82.
  843. Э. Вода и женское естество. Религиозное значение рек Махараштры // ЭО. 1997. № 3. С.59−73.
  844. Е.Е. Погребальная колесница карасукского времени // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР. М., 1990. С.166−168.
  845. Франкфор А-П. Печати Окса: разнообразие форм и изменяемость функций // ВДИ. 1997. № 4. С.60−68.
  846. А.Е. Очерки по истории камня. М., 1954. Т. 1. 371с.
  847. А.А. Камень «Щеглец» близ Новогорода и камни-«следовики» // СЭЛ 965. № 5. С.130−138. '
  848. А.А. О наскальных изображениях эпохи камня и бронзы в Прибайкалье и на Енисее // СЭ. 1967. № 3. С.68−82
  849. А.А. Очерки по первобытному искусству. М., 1969.225 с.
  850. А.А. Наскальные изображения и каменные изваяния эпохи камня и бронзы на территории СССР. М., 1980. 134 с.
  851. А.А. Строительные жертвы на поселениях и в жилищах эпохи раннего металла // СА. 1984. № 4. С.238−241.
  852. Д. Золотая ветвь. М., 19 837 703 с.
  853. Э. Д. Жизнь и деятельность Ксенофонта // Ученые записки ЛГУ. Серия общественных наук, Вып. 28. Л., 1958. № 251. С.41−74.
  854. Я.В., Папин Д. В. Коллективное погребение ирменской культуры в Барнаульском Приобье // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Вып.ГХ. Барнаул, 1998. С.102−105
  855. И.Я., Дворниченко А. Ю., Кривошеев Ю. В. Введение христианства на Руси и языческие традиции // СЭ. 1988. № 6. С.25−34.
  856. С.В. К вопросу об обряде трупосожжения в алакульской погребальной традиции (по материалам могильника Ермак-4) // Культурно-генетические процессы в Западной Сибири. Томск, 1993. С.47−49.
  857. М.К. Погребальный обряд населения раннего железного века Северного Казахстана (VIII II вв. до н.э.) // Ранний железный век и средневековье Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, 1986. С.3−25.
  858. С.В. Памятники андроновской культуры на территории Северного Китая // Северная Евразия от древности до средневековья. Тез. докл. науч. конф. к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова. СПб., 1992. С.45−46.
  859. С.В. Окуневские бронзы // Проблемы изучения окуневской культуры. СПб., 1995. С.67−70.
  860. С.В. Могильник Верхний Аскиз 1, курган 2 // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб., 1997. С.65−79.
  861. А. М. Социальная история скифов. М., 1975. 343 с.
  862. A.M., Шкурко А. И. Социальные и религиозные основы скифского искусства // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М., 1976. С.40−51.
  863. М.Н. Собр. соч. Улан-Удэ, 1958. Т. 1. 280 с.
  864. М.Д. Южносибирская торевтика в карасукских бронзах // Сибирь и ее соседи в древности. Новосибирск, 1970.
  865. М.Д. Могильник Черемушный Лог и эпоха раннего металла на Среднем Енисее // СА. 1971. № 4. С.23−35.963 .Хлобыстина М. Д. Древнейшие южносибирские мифы в памятниках окуневского искусства // Первобытное искусство. Новосибирск, 1971. С.173−178.
  866. М.Д. Некоторые особенности андроновской культуры Минусинских степей. СА. 1973. № 4. С.50−63.965 .Хлобыстина М. Д. Древнейшие могильники Горного Алтая // С А. 1975. № 1. С. 17−34.
  867. М.Д. Вопросы изучения структуры андроновских общин «алакульского типа» // СА. 1975а. № 4.
  868. М.Д. Андроновские детские могильники как палеосо-циологический источник // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1985. С. 18−27.
  869. М.Д. Древнейшие могильники Восточной Европы как памятник социальной истории. Археологические изыскания. СПб., 1993. № 8. 147 с.
  870. М.Д. Погребальные ритуалы первобытных эпох. СПб., 1995. 138 с.
  871. И.Н. Юго-Западная Туркмения в эпоху поздней бронзы. JL, 1983.242 с.
  872. JI.B. Реальность и фантазия в фольклоре ненцев // Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С. 142−149.
  873. Н.А. Голоцен Северной Азии. М., 1977. 280 с.
  874. И.А. Краткое описание Верхоянского округа. Л., 1969.439 с.
  875. Ю.С. Херексуры и оленные камни // Археология, этнография и антропология Монголии. Новосибирск, 1987. С. 150−154.
  876. Ю.С. Боевые колесницы в Центральной Азии в эпоху становления номадизма // Проблемы археологии степной Евразии. Тез. докл. науч. конф. Кемерово, 1987а. С.26−28.
  877. Т.В. Змея = птица: к истолкованию тождества // Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С.47−56.
  878. В.В. Мясная пища в погребениях срубной общности как проявление дифференцированной культуры // Древние культуры Восточной Украины. Луганск, 1996. С.198−214.
  879. Цыб С.В. относительная хронология афанасьевских погребальных памятников Южной Сибири // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. ТДК. Барнаул, 1988. С.162−164.
  880. А.Д. Центральная Азия в эпоху бронзы и раннего железа (проблемы этнокультурной истории Монголии и Южного Забайкальясередины II — первой половины I тыс. до н.э.) // Археология, этнография и антропология Евразии. I (XIII). 2003. С.80−97.
  881. О.П. О Стилистическом единстве древней каменной скульптуры западносибирской лесостепи и сопредельных территорий // Археология Сибири: историография и источники. Омск, 1996. С. 150−180.
  882. Н.Н. Колесницы Евразии эпохи поздней бронзы // Энеолит и бронзовый век Украины. Киев, 1976. С. 13 5−149.
  883. Д.В. К интерпретации изобразительных сюжетов из па-зырыкских комплексов // ИИФ. 1993. Вып.2., С.32−36.
  884. Д.В. Петроглифы левого берега р. Чуй (Горный Алтай) // Наскальное искусство Азии. Вып.2. Кемерово, 19 976. С.78−88.
  885. Д.В. Стиль оленных камней в петроглифах Алтая // Сибирь в панораме тысячелетий. Материалы международного симпозиума. Новосибирск, 1998. 4.1. С.609−614.
  886. Д.В., Слюсаренко И. Ю. Бертекская писаница // Древние культуры Бертекской долины. Новосибирск, 1994. 224 с.
  887. В.Н. Древняя история Нижнего Приобья // Древняя история Нижнего Приобья. МИА. № 35. М., 1953. 226 с.
  888. В.Н. Периодические обряды и церемонии у обских угров, связанные с медведем // «Congressus secundus internationalis fenno-ugristorum» Helsinki. 1965. Part.II.
  889. В.Н. Наскальные изображения Урала. Автореф. доктор, дисс. М., 1970.
  890. С.С. Восточный Казахстан в эпоху бронзы. МИА. № 88. 1960. 272 с. 993 .Черных Е. Н. Спектральный анализ и изучение древнейшей металлургии Восточной Европы // Археология и естественные науки. М., 1965. С.96−110.
  891. Е.Н. Древнейшая металлургия Урала и Поволжья. МИА. 1970. № 172. 182 с.
  892. Е.Н. Металлургические провинции и периодизация эпохи бронзы раннего металла на территории СССР // СА. № 4. 1978. С.53−82.
  893. Е.Н., Кузьминых С. В. Памятники сейминско-турбинского типа в Евразии // Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М., 1987. С.84−106.
  894. Е.Н., Агапов С. А., Кузьминых С. В. Азиатская зона Евразийской металлургической провинции // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Тез. докл. науч. конф. Томск, 1990. С.34−37.
  895. Е.Н., Кузьминых С. В. Древняя металлургия Северной Евразии. М., 1989. 320 с.
  896. Ю29.Шамшин А. Б., Дуда Я. В., Изоткин С. А., Ситников С. М., Цивцина О. А., Ченских О. А. Поселение Рублево VI новый памятник эпохи поздней бронзы на юге Кулунды // Михайловский район: Очерки истории и культуры. Барнаул, 1999. С.29−41.
  897. Ю52.Шульга П. И. Группа раннескифских захоронений на реке Чарыш // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. T.IV. Новосибирск, 1998. С.379−385.
  898. Ю53.Шульга П. И. Этнокультурная ситуация в Горном Алтае и северозападных предгорьях в VII—III вв. до н.э. // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1999. С.245−250.
  899. Ю54.Элиаде М. Космос и история. М., 1987. 312 с.
  900. Ю55.Элиаде М. От Залмоксиса до Чингиз-хана // «Кодры». 1991. № 7. С.104−135.
  901. Ю56.Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994. 144 с.
  902. Ю57.Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. Киев, 1998.384 с. 1058.Элиаде М. Очерки сравнительного религиоведения. М., 1999. 488с.1059.Эргис Г. У. Очерки по якутскому фольклору. М., 1974. 278 с.
  903. Ю65.Янковская Н. Б. «День спасения день милосердия» (um etarim -urn gama-) // ВДИ. 1994. № 3. C.3−19.
  904. Юбб.Яншина Э. М. Формирование и развитие древнетюркской мифологии. М., 1984. 248 с.
  905. Ю67.Ярлыкапов А. А. Рец. на.: Бабаева Н. С. Древние верования горных таджиков Южного Таджикистана в похоронно-погребальной обрядности (конец XIX начало XX в.). Душанбе, 1993. 156 с.//ЭО. 1996. № 6. С. 154−157
Заполнить форму текущей работой

Заказал и сдал!