Интерпретация творчества Андрея Платонова в современном английском литературоведении

Творческое наследие Андрея Платонова (Андрея Платоновича Климентова, 1899 — 1951) после прижизненного замалчивания и посмертного забвения стремительно вошедшее в культурную жизнь России, вызвало широкий общественный интерес и глубокое научное осмысление.

На современность творчества А. Платонова и актуальность его дальнейшего изучения обращают внимание многие исследователи литературы XX века. Такое внимание к личности, нравственной позиции, художественным экспериментам писателя вызвано, прежде всего, обращением Платонова к «вечным темам». Главные темы произведений Платонова — экзистенциальные, касающиеся внутреннего мира человека, его жизни, смерти, бессмертия, любви, творчества, свободы. Вопросы онтологического смыслостроительства, проблемы «житейской нужды"1, стремление «воспеть тревожную жизнь в человеке"2 — средоточие художественных поисков Платонова — поэта и публициста, литературного критика и журналиста, прозаика и драматурга.

В современном литературоведении творчество Платонова исследуется весьма активно. Библиография трудов о Платонове насчитывает свыше двух тысяч наименований3. В последние годы по творчеству Платонова был опубликован ряд книг среди них: Баршт К. А. «Поэтика прозы Андрея Платонова» (2000) — Дырдин A.A. «Потаенный мыслитель: Творческое сознание Андрея Платонова в свете русской духовности и культуры» (2000) — Кеба A.B. «Андрей Платонов и мировая литература XX века: типологические связи» (2001) — Яблоков Е. А. «На берегу неба: Роман Андрея Платонова «Чевенгур» (2001) — Михеев М. Ю. «В мир Платонова через его язык» (2003);

1 Платонов А. Афродита // А. Платонов. Избр. произв.: В 2 т. Т. 2. — М., 1978. — С. 299. Платонов А. Растет мое сердце во сне. // Андрей Платонов. Сочинения. Научное издание. Том первый. Книга первая. — М.: ИМЛИ РАН, 2004. — С. 302.

3 Андрей Платонович Платонов. Жизнь и творчество. Библиографический указатель произведений писателя на русском языке, опубликованных в 1918 -янв. 2000 г. — М., 2001. 4.

Малыгина Н.М. «Андрей Платонов: поэтика возвращения» (2005). Защищены несколько докторских и кандидатских диссертаций: Длшровская М. А. «Язык и миросозерцание А. Платонова» (1999; Автореф. дис.. д.ф.н.) — Михеев М. Ю. «Описание художественного мира Платонова по данным языка» (2004; Автореф. дис.. д.ф.н) — Въюгин В. Ю. «А. Платонов: Поэтика загадки» (2005; Автореф. дис.. к.ф.н) — Гах М. В. «Контекстуальные связи поэзии и прозы А. Платонова» (2005; Автореф. дис.. к.ф.н) — Красовская С. И. «Проза А. П. Платонова: жанры и жанровые процессы» (2005; Автореф. дис.. д.ф.н) — Сухомлинова Ю. А. «Бинарные оппозиции в творчестве А. Платонова» (2005; Автореф. дис.. к.ф.н.).

Ежегодно проводятся международные платоновские семинары (ИРЛИ РАН), в ИМЛИ РАН проходят регулярные платоновские конференции, платоновские чтения в Воронеже (ВГУ).

Об интересе к творчеству Платонова свидетельствуют и сборники эссе и отчеты о международных конференциях литературоведов, таких как «Страна философов 2000» или посвященные Платонову два тома английского научного журнала «Опыты по поэтике» {Essays in Poetics)4.

Невозможно не отметить интерес, возникший у западных читателей и литературоведов к творчеству Андрея Платонова. Особое внимание привлекли такие его шедевры, как «Чевенгур», «Котлован», «Счастливая Москва», а также многие рассказы.

Сущность любого явления, как известно, раскрывается во всей полноте только в диалектическом сопоставлении с другим явлением. Дополнить картину истории национальной литературы способен научный взгляд извне.

Сравнительное литературоведение (компаративистика), разделом которой и является исследование творчества писателя в контексте оценок зарубежного литературоведения, в Западной Европе постепенно начало.

4 ANDREI PLATONOV: SPECIAL ISSUE / Ed. by Angela Livingstone. Vol. 1—2. Keele University, 2001—2002. — (Essays in Poetics. The journal of the British-Formalist circle. Vol. 26—27). оформляться в XIX веке, в связи с осознанием факта существования «всеобщей мировой литературы». Существенную подготовительную работу здесь проделали немецкие просветители (И.В. Гете, И. Г. Гердер, В. Гумбольдт, Т. Бенфей). Однако первой книгой по компаративизму принято считать исследование англичанина Г. М. Поснетта «Сравнительное литературоведение» (1886). Особое развитие сравнительно-историческое литературоведение получило в Европе и Америке после Первой мировой войны, когда в 1921 году в Париже стал выходить специальный журнал «Revue de literature compare». После Второй мировой войны сложились два центра сравнительно-исторического литературоведения в США и во Франции.

На Западе компаративистский подход к литературе 60-х годов 20 века становится одним из самых популярных.

О важности сравнительного изучения литератур и необходимости создания концепции всемирной литературы в середине XX века заговорили многие российские ученые: М. П. Алексеев, В. М. Жирмунский, В. И. Кулешов, И. Г. Неупокоева. Принципиальный вклад в развитие сравнительного литературоведения внес академик Александр Николаевич Веселовский (1838−1906), в трудах которого (в частности, «Исторической поэтике») данный раздел литературоведения от частной проблемы поднялся до методологической концепции общего литературоведения5. Теоретическое обоснование этот метод впервые получил во вступительной университетской лекции Веселовского «О методах и задачах истории литературы как науки» (1870). Одной из несомненных заслуг этого ученого является тезис о встречных течениях: «Заимствование предполагает встречную среду с мотивами или сюжетами, сходными с теми, которые приносились со.

5 Веселовский Л. Н. Историческая поэтика. — Л., 1940; Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение и проблема литературных влияний // Известия АН СССР. Отдел общественных наук. 1936. № 3- Его же. Байрон и Пушкин. Из истории романтической поэмы. Л., 1924; Его же. Шекспир и русская культура — М. Л., 1965; Кулешов В. И. Литературные связи России и Западной Европы в девятнадцатом веке. — М., 1965; Неупокоева И. Г. Проблемы взаимодействия современных литератур. -М., 1963. стороны"6. Веселовский выступал против односторонности теории миграции, которая была склонна объяснять бытование литературного явления по преимуществу генетическими литературными импульсами. Он подчеркивал, что никакое заимствование невозможно без наличия у воспринимающей стороны некоего «встречного движения мысли», то есть тенденции, аналогичной воспринимаемой. «Заимствование предполагает в воспринимающем не пустое место, а встречное течение, сходное направление мышления. Аналогичные образы фантазии». Аспект «встречных течений» составляет исходный пункт его воззрений на одну из центральных проблем литературной компаративистики — проблему теории всеобщей литературы. Позднее А. Н. Николюкин предложил это явление называть «активный отбор», поскольку «течение» происходило, как правило, с одной стороны — воспринимающей, ибо к опыту другой национальной культуры воспринимающая литература обращается лишь тогда, когда потребность подобного рода возникает в ходе ее собственного развития"8. Веселовскому удалось выйти за пределы «чистой» теории заимствований, преодолеть ее ограниченность и направить сравнительное изучение в область поэтики. Его идеи развивал В. М. Жирмунский, которой впоследствии написал статью о сравнительном литературоведении для «Краткой литературной энциклопедии"9.

Ученый определил сравнительно-историческое литературоведение как «раздел истории литературы, изучающий международные литературные связи и отношения в их исторической обусловленности. Сходство литературных фактов, рассматриваемых в их международных отношениях и связях, может быть основано, с одной стороны, на сходстве общественного и.

6 Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражении поэтического стиля // Веселовский А. Н. Собр. соч. Т. — СПб., 1911. — С.506.

7 Цит. по: Жирмунский В. М. А. Н. Веселовский (1838−1906). Вступительная статья // Веселовский А. Н. Избранные статьи. — Л., 1939. — С. 16. ь Николюкин А. Н. Сравнительно-историческое литературоведение // Литературная энциклопедия терминов и понятий/Под ред. А. Н. Николюкина. — М., 2001. — С. 1022−1023.

9 Жирмунский В. М. Сравнительно-исторический метод в литературоведении // Краткая литературная энциклопедия. — М&bdquo- 1972. Т.7. — С. 126−130. литературного развития народов. С другой — на культурных и литературных контактах между ними. Соответственно различаются типологические аналогии литературного процесса и литературные связи и влияния. Основной предпосылкой сравнительного изучения литературы разных народов является единство и закономерность общего процесса социально-исторического развития человечества, которыми обусловлены повторяемость общественных явлений разных стран. Предметом сравнительно-исторического изучения могут быть отдельные литературные произведения, литературные жанры, и стили, особенности творчества отдельных писателей и литературные направления"10. Ученый также подчеркивал, что «для историка литературы, изучающего конкретный случай литературного влияния, вопрос о чертах различия в их социально-исторической обусловленности не менее важен, чем вопрос о сходстве"11.

Как справедливо заметила М. В. Цветкова, произведение, особенно если оно переводится на другие языки, становится объектом рецепции не только в той национальной культуре, внутри которой оно было создано, но и.

1 ^ иноязычной культуры Сравнение — один из эффективнейших методов литературоведческого анализа. Результат инокультурной рецепции может отличаться от результата внутрикультурной рецепции. Поэтому изучение творчества того или иного писателя должно учитывать максимально широкий спектр его восприятий, поскольку это позволит рассматривать творчество конкретного автора как единицу всемирной литературы.

В то же время произведения иноязычной литературы, попав в новый культурный контекст и став его частью, участвуют в перестраивании всей парадигмы воспринимающей культуры, наравне с произведениями, созданными внутри нее.

1(1 Жирмунский В. М. Сравнительно-исторический метод в литературоведении // Краткая литературная энциклопедия. — М., 1972. Т.7. — СПб., — С. 126−130.

11 Жирмунский В. М. Народный героический эпос. Сравнительно-исторические очерки. — М.—Л., 1962.-С.7. Цветкова М. В. Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании: Автореф. дис.. д.ф.н. / Моск. пед. гос. ун-т — М., 2003. С. 15.

Изучение литературных связей высвечивает самобытность как воспринимающей, так и воспринимаемой литературы, поскольку своеобразие конкретных явлений всегда ярче заметно в сравнении друг с другом.

Как отмечает Е. Соколова в статье, посвященной компаративистике13, взаимовлияние разных культур и восприятие одних культур другими представляют собой сходные процессы, однако их изучение требует различных подходов. Изучение влияний сводится преимущественно к анализу контактов и взаимоотношений между отдельными писателями и литературными объединениями.

Словацкий литературовед-компаративист Диониз Дюришин в своей монографии «Теория сравнительного изучения литературы» точно сформулировал, что «цель сравнительного изучения, в конечном счете, состоит в установленной генетической и типологической сущности литературного явления (процесса)"14.

Для изучения восприятия одной национальной культурой явлений другой, иноязычной, культуры необходимо, прежде всего, исследовать коллективный опыт. При этом интерес вызывает то, как воспринятые тексты трактуются в ином культурном контексте, как они адаптируются и какой деформации подвергаются. Перетолкование с целью адаптации к восприятию имеет место и уже при художественном переводе, что особенно важно для литературной компаративистики, поскольку литературные тексты отличаются многозначностью, представляющей переводчикам простор для толкований. В данном исследовании один из разделов второй главы будет посвящен особенностям перевода прозы А. П. Платонова на английский язык.

Диониз Дюришин, развивая идею А. Н. Веселовского о «встречных течениях», предлагает генетические отношения литературных явлений Соколова Е. В. Компаративистика // Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. — М., 2004.-С. 188−189.

14 Дюргчшш Д. Теория сравнительного изучения литературы. — М., 1979. — С. 117. рассматривать с позиции «принимающей культуры"15. Как считает Д. Дюришин, именно такой подход позволит наиболее точно определить статус, приобретенный литературным произведением в новом культурном контексте, определить, каким образом «принимаемое явление» вписалось в этот контекст и почему иноязычный читатель испытывал необходимость усвоения данного произведения своей национальной традицией.

Дюришин использует собственный понятийно-терминологический аппарат. Он критикует термин «влияние», поскольку заведомое предпочтение отдает воспринимаемому «элементу», «оттесняя на задний план творческую активность воспринимающего литературного явления"16. Вместо «влияния» словацкий ученый предлагает использовать термин «восприятие». Сравнительное изучение литератур имеет дело с диалогом и должно исходить из равноценности статусов отправителя и получателя художественной информации. Воздействие и восприятие — это открытый двусторонний процесс 17.

В середине XX века параллельно с обострением интереса к сравнительному изучению литератур начинается активное изучение читательского восприятия, получившего название рецептивной эстетики, которая, в свою очередь, возникла в недрах герменевтики, довольно популярной на Западе методики подхода к литературному произведению.

Интерпретация творчества А. Платонова современным англоамериканским литературоведением позволяет осознать глубже его произведения или воспринять их под иным углом зрения.

Хотя настоящая работа носит название «Интерпретация творчества Андрея Платонова в современном английском литературоведении», речь в ней пойдет также и о научных исследованиях американских и русских ученых А. Александрова (Киселева), И. Бродского, О. Меерсон,.

15 Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. — М., 1979. С. 102.

1Г' Там же. — С. 143.

17 Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литератур. — М., 1979. — С. 143.

10 эмигрировавших в Англию и США, ибо таким образом их работы стали частью англо-американской культуры. Литературоведение понимается широко и включает в себя критические статьи, научные монографии по истории литературы и вступительные статьи к изданиям А. Платонова английских литературоведов, а также работы отечественных критиков, писателей и т. п.

Изучение восприятия творчества Платонова в Англии неизбежно приводит к проблеме соотношения и связей русской и английской культур. Проблема, изучаемая в настоящем исследовании, входит в целый спектр актуальных для современного человека вопросов о культурно-исторических связях между Россией и Западом, а также о своеобразии русского литературного наследия и менталитете русских и англичан.

Интерес англичан к русской литературе имеет глубокие корни. Первые отзывы в английской печати о A.C. Пушкине (Э. Мортона, А. Грэнвиля, Фрэнкленда, Рэйкса, Бремена и др.) относятся еще к началу 1820 годов. Первые английские переводы Пушкина появились в 1827 году. Спустя два года после смерти М. Ю. Лермонтова, в 1843 году, в Англии стали публиковаться переводы его произведений. Много сделал для пропаганды русской литературы в Англии Уильям Рольстон (1829−1889). Значительный интерес представляет переписка, которую он вел со своим другом И. С. Тургеневым. К собственным переводам басен И. А. Крылова Рольстон написал предисловие, в котором говорит о нем как о писателе, создавшем правдивые картины русской жизни и поднявшем голос протеста против деспотического режима в России. Огромное признание в конце XIX — начале XX века получило в Англии творчество Н. В. Гоголя. Произведения Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского не только получили наивысшие оценки в Англии, но и повлияли на многих литераторов. Английская критика следила за литературным процессом и в Советской России, активно реагировала на появление талантливых произведений, комментируя их идеологические контексты и исследуя поэтику.

Такой интерес англичан к русской литературе вполне объясним. В Англии, как показала O.A. Казнина, издавна находила прибежище оппозиционная царскому правительству российская интеллигенция. «В левых кругах страны, давшей жизнь социализму, существовал острый интерес к революционной борьбе в России, к попыткам изменить.

18 государственный строй". Возможно, отсюда происходит интерес английских читателей, в том числе профессиональных читателей, к русскому писателю Андрею Платонову, единственному, кто, по мнению английского слависта и переводчика Р. Чандлера19, достоверно свидетельствовал о самом страшном периоде в истории России.

Англичан и русских сблизили трагические события Первой мировой войны, по свидетельству поверенного в делах в Лондоне К. Д. Набокова, симпатии к России ярко проявлялись во всех слоях общества: издавались книги о России. в нескольких университетах открылись кафедры русского 20 языка" .

В предвоенные годы русская литература была главным средством не только культурного влияния, но и политической пропаганды, пишет 1.

О. Казнина". В 1925 году в Лондоне вышла монография Д. Мирского о современной русской литературе «Modern Russian Literature», ставшая настольной книгой для всех иностранцев, изучающих русскую литературу.

Основоположником изучения русско-английских культурных и литературных связей в отечественной науке является академик М. П. Алексеев, опубликовавший в 1937 году тезисы своей докторской диссертации по теме: «Очерки из истории англо-русских литературных.

18 Казнина O.A. Русские в Англии. Русская эмиграция в контексте русско-английских литературных связей в первой половине XX века. — М., 1997. — С.З.

19 Chandler R., Meerson О. Afterword // The foundation Pit. — New York, 2009. P.153 -178.

20 Казнина O.A. Русские в Англии. Русская эмиграция в контексте русско-английских литературных связей в первой половине XX века. — М., 1997. — С.З.

21 Там же. — С.6. отношений"22. А в 1982 году, к сожалению, уже после смерти автора, выходит его объемистый (более 800 стр.) труд «Русско-английские литературные связи (18 — первая половина 19 века)»". Об обширности рассматриваемых в монографии тем свидетельствуют уже названия ее глав: «Первые литературные встречи. Англия и Московское государство в XVI—XVII вв.еках», «Ранние английские истолкователи русской поэзии: Берисфорд, Сандерс и их современники», «Джон Бауринг и его «Российская антология». В этой главе также анализируются стихотворные переводы с русского языка В.Г. Сандерса24- «Вальтер Скотт и его русские знакомства», «Байрон и русская дипломатия», «Московские дневники и письма Клер Клермонт», «Пушкин и английские путешественники в России», «Томас Мур и русские писатели XIX века». Таким образом, ученый рассматривает и рецепцию творчества русских поэтов и писателей в Англии, и английских в России, а также образ России в произведениях английских писателей.

В том же 1982 году вышла монография «Литературное произведение в оценке англо-американской «новой критики"25 Д. М. Урнова, наряду с фундаментальным трудом М. П. Алексеева внесшего свой вклад в разработку проблемы англо-русских литературных связей и предложившего свой подход к данной теме. Новый подход Урнова состоит в восприятии англо-американской критики как единого комплекса. В дальнейшем многие ученые именно как единое целое будут воспринимать англо-американское литературоведение. Свой интерес к англо-американской критике ученый объясняет тем, «что в XX веке эта критика проявила значительную активность, поставив себя в литературном процессе в положение исключительное, обозначаемое такими понятиями, как «критика с большой буквы». «Век критики» — это определение нашего столетия, также.

22 Алексеев М. П. Очерки из истории англо-русских литературных отношений. — Л., 1937.

23 Алексеев М. П. Русско-английские литературные связи (18 — первая половина 19 века). — М., 1982.

24 Poetical translations from the Russian language by William Henry Saunders. — London, 1826.

25 Урнов Д. М. Литературное произведение в оценке англо-американской «новой критики». — М.,.

1982. сложилось на англо-американской почве. Оно предполагает не только активную и даже авангардную, а подчас вовсе не зависимую от литературы собственно роль критики в литературном процессе"". Продолжила исследования в этом направлении Н. П. Михальская, которой удалось в монографии «Образ России в английской художественной литературе IX—XIX вв.еков» рассмотреть, как Россия изображена в художественной литературе Англии. Здесь также нашли отражение особенности восприятия одной национальной культуры через призму другой.

В настоящее время возник интерес к изучению наследия русских писателей в контексте оценок зарубежного литературоведения. Защищен ряд диссертаций по данной проблеме". Между тем еще не проводилось подобного исследования рецепции творчества Андрея Платонова в английском и американском литературоведении. Данное диссертационное исследование — первый шаг на этом пути.

Платонов широко изучался в Англии и США. Например, «Избранные произведения» (Platonov. Andrei Collected works) писателя вышли в Мичигане в 1978 году. Вступительную статью к этой книге написал выдающийся русский поэт Иосиф Бродский, один из основных популяризаторов творчества Платонова на Западе.

Константин Баршт указал на Великобританию как на вторую после России платоноведческую научную державу по количеству специалистов и УрновД.М. Литературное произведение в оценке англо-американской «новой критики». — М., 1982. — С.25—26.

27 Мжаяъская Н. П. Образ России в английской художественной литературе IX—XIX вв.еков. — М., 1995.

28 Шагалова E.H. Творчество Ч. Айтматова в критике ГДР и воссоздание национального своеобразия его повестей в немецких переводах. — Фрунзе, 1984; Мединская Н. Б. Ф. М. Достоевский в американской критике 1980;90-х гг. — Томск, 1997; Будицкая Т. Г. Творчество Михаила Булгакова в англоязычной критике I960 — 90-х гг. — М., 2001; Долженко С. Г. Творчество Е.И. Замятина в англоязычной критике. — Ишим, 2003; Савина Э. Р. И. С. Тургенев во французской критике 1850−80-х годов. — Кострома, 2003; Цветкова М. В. Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании. — М., 2003; Алеев Р. В. М. А. Шолохов в западном литературоведении и литературной критике: Писатель в диалоге и противостоянии культур 1950 -90-х годов. — Самара, 2006; Маликова Т. А. Творчество В. Аксенова 1960;90-х годов в англоязычном литературоведении и критике. — Воронеж, 2006; Савельева Е. К. A.A. Ахматова в художественной рецепции отечественной и англо-американской литературной критики и литературоведения. — Ростов-на-Дону, 2008; Сергиенко Е. Е. Рецепция творчества Б. Пастернака в Италии. — М., 2010. качеству интереса к творчеству русского писателя. Действительно, именно в стране туманного Альбиона состоялись две международные научные конференции, посвященные творчеству Андрея Платонова: в 2001 и в 2002 годах. В 2001 году в Оксфорде состоялась международная конференция, посвященная столетию писателя. Организатором этой конференции выступила переводчик и исследовательница творчества Платонова профессор Анжела Ливингстон (университет Эссекс). В мае 2002 года состоялась еще одна конференция, на этот раз организованная Ирландским обществом русистов (IAREES) под руководством профессора Эйлин Тески (Белфастский университет) в Лондондерри.

В англоязычном мире к началу XXI века Платонов занял достойное место, о чем свидетельствует и тот факт, что британские и американские ученые-слависты упоминают о нем как об одном из величайших советских писателей XX века, и количество переводов его произведений на английский язык. К тому же именно в Англии, гораздо раньше, чем на родине писателя, были опубликованы такие значимые произведения Платонова, как «Чевенгур» и «Котлован».

Книги Платонова сейчас доступны англоязычным читателям: в последнее время было опубликовано немало произведений этого писателя на английском языке30, качественный перевод, выполненный Робертом и Элизабет Чандлер, Джефри Смит, Анжелой Ливингстон, Ольгой Меерсон о 1 позволил, по образному выражению Ф. Буллока, произведениям Платонова зазвучать на английском языке. Большинство книг снабжено комментариями, которые также являются объектами данного диссертационного исследования.

Кроме того, английскими учеными написан ряд монографий и статей о творчестве русского писателя.

29 Баршт К. Платонов в Англии // Новое литературное обозрение, 2003, № 61, — С.366−369.

30 Platonov A. The Foundation Pit. — London, 1996; Happy Moscow. — London, 2001; The Portable Platonov. — Birmingham, 1999; The return and other Stories. — London, 1999; Soul. — London, 2003.

31 Bullock P.R. The Feminine in the Prose of Andrey Platonov. — Oxford. 2005. — P. 3.

В этом контексте для современного российского платоноведения представляется актуальным изучение, осмысление и анализ опыта зарубежного платоноведения. Тем более что английские слависты, в свою очередь, следят за появлением работ о Платонове на родине писателя. Примером тому может служить рецензия на книгу К. А. Баршта «Поэтика прозы Андрея Платонова» ученого из Кембриджского университета Рейчел Полонски32.

Таким образом, актуальнейшей задачей сегодняшнего платоноведения стало исследование как самого процесса, так и результатов усилий мультикультурной мысли по осмыслению творчества Платонова, а именно изучение основных направлений и тенденций в русском и зарубежном платоноведении и анализ того «образа Платонова», который возник в результате вхождения творчества этого писателя в культуру Англии.

Следует отметить, что творчество Андрея Платонова исследовалось не только английским литературоведением: существует немало работ польских, немецких и др. исследователей. Тема восприятия творчества Платонова учеными этих стран еще ждет своего исследователя. Таким образом, интерес к творчеству Платонова не может быть объяснен особенностями менталитета англичан.

Литература

в Великобритании, как и в России, — особая область национального самосознания, важнейшая форма миросозерцания. Роль литературы, так же как и ее неотъемлемой части критики, выходит за сугубо эстетические рамки.

Особая ментальность британцев состоит в приверженности к традициям, которое встречает оппозицию в экстравагантностях поведения, которыми отмечено поведение шекспировских шутов и диккенсовских.

33 чудаков. Отсюда интерес англичан к платоновским чудакам и «юродивой.

32 Полонски Р. К. А. Баршт. Поэтика прозы Андрея Платонова. Художественная антропология Андрея Платонова // Знамя. 2002. № 8. — Электронный ресурс: http://magazines.russ.rU/znamia/2002/8/polon.html.

33 См.: Пронин В. Л. Искусство и литература за рубежом. — М., 2009. — С. 251.

16 фразе" Платонова.

Остров стал архетипом английской литературы. Остров — модель страны и место действия многих ключевых произведений английской литературы. Во многом поэтому английским читателям интересен «Чевенгур» с изображенной в нем попыткой построения коммунизма в городе, отделенном от остального мира.

Английскому читателю Платонов знаком лучше, чем другие русские писатели прошлого столетия, в большей мере, чем он, признанные советской системой, так как происходившие в русской советской культуре перемены привлекали значительное внимание западной славистики, что отчасти обусловливалось международной ситуацией — противостоянием СССР и Запада, а по сути, это было связано с противостоянием двух разных культурных миров — западного и восточного.

Произведения Платонова оказались для англо-американских исследователей лакмусовой бумажкой, с помощью которой они подтверждали или опровергали сложившиеся у них представления о жизни в послереволюционной России. Платонов близок английским славистам как критик социализма. Но эта сторона его мировоззрения большинством из них преувеличена.

Платонов обращался также к онтологической и антропологической проблематике, интересующей писателей на Западе. Кроме того, не следует забывать и о характерной для английской литературы Возрождения и Просвещения тенденции интеллектуализма и возникшем в эпоху Просвещения философском антиутопическом романе Свифта. Поклонникам такого рода литературы оказался интересен и близок Платонов.

Общеизвестно английское чувство юмора, понимание англичанами стихии комического. У Платонова тоже много комического, правда, его эстетическая природа иная: это не столько юмор, сколько сатира и ирония.

Интерпретация англоязычной аудиторией художественных текстов Платонова осложнялась отсутствием фоновых социокультурных знаний, что существенно ограничивало пределы подвижности смысловых границ текста в инонациональных интерпретациях, не всегда даже комментарии к литературным реминисценциям, культурологическим и бытовым аллюзиям могли в достаточной мере восстановить для англоязычного читателя контекст и подтекст. Кроме того, перевод на английский язык, как, вероятно, и на другие иностранные языки, лишал тексты тонкой лингвистической «фактуры», формирующей смыслы наряду с аллюзиями и реминисценциями.

Платонов, благодаря интеллектуальной насыщенности его произведений, а также тому, что в них были воплощены и народные утопические верования, стал популярен в Англии и США. В этих странах Платонов, безусловно, нашел своего читателя, о чем свидетельствуют многочисленные издания его произведений и отзывы поклонников его творчества на сайтах.

Интерес, возникший к творчеству Андрея Платонова на Западе, свидетельствует об особой роли этого писателя в литературном процессе XX века.

Значимость изучения творчества Платонова в рецепции инонациональных культур видится в том, что в результате этого процесса преодолевается определенная культурная изоляция русской научной мысли о Платонове, и в том, что благодаря исследованиям зарубежных ученых в российское платоноведение входит совершенно особый материал, что помогает острее осознать одновременно и национальное и общечеловеческое значение творчества Платонова, а также создать по-настоящему современные интерпретации его произведений, основанных на диалоге о нем разных национальных культур. Английские и американские интерпретаторы платоновского литературного наследия используют в своих трудах современную научную методологию и в то же время опираются на богатые национальные литературоведческие традиции, которые мы ниже кратко охарактеризуем.

Российские исследователи, например, Т. Красавченко и A.C. Козлов, Н. Т. Нефедов, выделяют разные школы и направления в английском и американском литературоведении34. Среди них: мифологическая критика и литературоведение, эстетическая критика, семантическая критика и неогерменевтика, марксистское литературоведение и критика, социокультурная, социологическая, психологическая, психоаналитическая критика, «новая критика», Чикагская школа критики (неоаристотелианцы) — семантико-символическая критика, структурализм и семиотика, деконструктивизм, феноменологическая критика, рецептивная критика, герменевтика. В данном исследовании подробно рассматриваются лишь те школы и направления, которые так или иначе связаны с подходами российских, английских и американских литературоведов к творчеству А. Платонова.

В западном платоноведении господствует следующая методология: мифологический метод, психоанализ, герменевтика и рецептивная эстетика, а также сравнительно-исторический и культурно-исторический методы.

В современном российском и зарубежном платоноведении также применяется мифологический метод. Так, американский славист Томас Сейфрид исследовал проблему влияний русской философии на Платонова35, очерчивая характеристики платоновского «онтологического мифа», что оказалось отнюдь не случайным, ибо с конца 80-х годов одну из основных граней отечественного платоноведения составляет проблема мифа и.

34 См.: Козлов A.C. Мифологическая критика // Западное литературоведение XX века: Энциклопедия. — М., 2004. — С. 258−262- Его же. Мифопоэзия // Западное литературоведение XX века: Энциклопедия. -М., 2004. — С.262- .Красавченко Т. Н. Английская лит. критика XX века. — М., 1994; Ее же. Бремя поэта. Поэзия, пророчества и мифы Старого Опоссума // Элиот Т. С. Избранное: Стихотворения и поэмыУбийство в соборе: ДрамаЭссе, лекции, выступления. — М., 2002. С.3−12- Нефедов Н. Т. Основные тенденции развития литературоведения и критики стран западной Европы и США новейшего времени (1917;1970) // Нефедов Н. Т. История зарубежной критики и литературоведения. — М., 1988; Цурганова Е. А. Лаббок П. // Там же. — С .209.

35 Seifrid Т. Platonov’s ontological Myth in «Chevengur» // Seifrid T. Andrei Platonov: Uncertainties of spirit. — Cambridge, 2006. — P.105. мифопоэтикив творчестве писателя. В этом направлении также работали.

Ч /ч.

Эрик Найман", А. Тески. Руководствуясь принципами мифологической критики исследователи разносторонне рассмотрели библейские мотивы в творчестве Платонова, в особенности в романе «Чевенгур». Но начальный интерес к этой методологии принадлежит более раннему времени и связан с выходом в 1977 г. работы Н. Г. Полтавцевой «Критика мифологического.

38 сознания в творчестве Андрея Платонова" .

Психоаналитический метод в качестве основного метода платоноведения избрал Филипп Буллок. Отчасти к нему прибегают и Эрик Найман и Томас Сейфрид. Однако убедительных интерпретаций в данном случае ученые достигают не всегда, что будет показано в следующих главах диссертации.

Герменевтика широкое распространение получила в современном западном литературоведении и, в частности, в англо-американской филологии.

Предметом литературной герменевтики является интерпретация, глубинное понимание, выявляющее те смыслы произведения, идеи, которые не лежат на поверхности. Функция интерпретации состоит в том, чтобы научить, как следует понимать произведение искусства согласно его абсолютной художественной ценности. Инструментом интерпретации считается сознание воспринимающей произведение личности.

Благодаря интерпретации высказываний преодолевается неполнота их первоначального понимания. Но преодолевается не в полной мере: понимание (в том числе рационально обоснованное) есть одновременно (в немалой степени) и непонимание, понимание далеко не всегда адекватно интерпретирует предмет исследования. Именно герменевтика, на наш взгляд,.

36 Naiman Е. The Thematic Mythology of Andrei Platonov // Russian Literature. 1987. Vol. 21. — P. 189 216.

37 Teskey A. Platonov and Feodorov .The influence of Christian philosophy on a soviet writer. (Платонов и Федоров. Влияние христианской философии на советского писателя). — Amsterdam, 1982.

38 Поппитцева Н. Г. Критика мифологического сознания в творчестве Андрея Платонова. — Ростов-на-Дону, 1977. является ведущей методологией большинства английских и американских исследователей творчества Платонова.

С конца 60-х годов литературоведение США стало активно принимать в себя идеи рецептивной критики или «критики читательских реакций. Сформулированная двумя исследователями так называемой „констанцской школы“ — Хансом Робертом Яуссом и Вольфгангом Изером» — рецептивная эстетика может рассматриваться в общем контексте растущей «интерактивности» массовой коммуникации конца двадцатого — начала двадцать первого века. Рецептивная эстетика — направление в критике и литературоведении. Сравнительно-исторический метод дополняется в современном западном литературоведении методами рецептивной эстетики, особого направления в критике и литературоведении, исходящего из идеи, что «произведение «возникает», «реализуется» только в процессе «встречи», контакта литературного текста с читателем, который, благодаря «обратной связи», в свою очередь воздействует на произведение. Определяя тем самым конкретно-исторический характер его восприятия и бытования"40, — утверждает современный филолог. Основным предметом изучения рецептивной эстетики является рецепция, то есть восприятие литературного произведения читателями, в том числе «профессиональными» читателями: преподавателями литературы в университетах, критиками, журналистами и т. п.

Рецептивная эстетика исходит из того, что произведение является не «литературным памятником», а партитурой, постоянно видоизменяющимся результатом «встречи» читателя и автора. При этом у этой партитуры не может быть идеального, единственно правильного.

39 Вольфганг Изер (1926;2007) — известный немецкий историк литературы, философ, один из создателей теории рецептивной эстетики, внесший значительный вклад в развитие герменевтики, философской антропологии и теории интерпретации. Весной 1998 года Вольфганг Изер по приглашению кафедры зарубежной литературы филологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова приехал в Москву, где прочел цикл лекций, посвященных основам теории интерпретирования.

40 Драное A.B. Рецептивная Эстетика // Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. — М., 2004. — С.350. прочтения, — так же как у музыкального произведения не может быть идеального исполнения. Подчеркивается первостепенная важность коммуникативного аспекта литературы, «диалога», который возникает между автором и читателем.

Этот метод при анализе творчества А. Платонова избрала американский ученый Ольга Меерсон. В частности, ему она следовала при написании своей докторской диссертации «Dostoevsky and Platonov. The importance of the omitted» (Достоевский и Платонов. Важность недосказанного) в Колумбийском университете (США) (1991).

Значимость изучения творчества писателей в рецепции иноязычных культур давно осознана в современном литературоведении. Это обусловило оформление соответствующей научной традиции, в русле которой осуществлена и данная диссертационная работа. Для нее характерен позитивизм, т. е.

введение

в научный оборот значительных объемов нового эмпирического материаласравнительно-типологический подход, который прежде всего заключается в выявлении и сопоставлении основных направлений и тенденций зарубежного платоноведения, что осуществляется в рамках компаративизма. Эта установка реализуется, прежде всего, как сравнение философско-методологических и историко-литературных позиций российского и зарубежного платоноведения.

Методологические подходы и методика анализа настоящей работы базируется на трудах русских (А.Н. Веселовского, В. М. Жирмунского, М. П. Алексеева и др.) и зарубежных (Д. Дюришина) исследователей, занимавшихся изучением взаимодействия литератур, а также вопросами рецепции одной национальной культуры через призму другой.

Актуальность исследования В этом контексте актуальной задачей сегодняшнего платоноведения стало исследование и самого процесса, и результатов усилий ученых из разных стран по осмыслению творчества А. Платонова, а именно: изучение основных направлений и тенденций в русском и зарубежном платоноведении и анализ «образа Платонова», который возник в результате вхождения творчества этого писателя в культуру Англии. Значимость интерпретации литературного наследия Платонова инонациональными культурами видится в следующем: преодолевается определенная культурная изоляция русской научной мысли и, благодаря исследованию зарубежными учеными творчества писателя, в российское платоноведение входит совершенно особый научный материал. Это помогает глубже понять одновременно и национальный, и общечеловеческий гений Платонова, а также создать по-настоящему современные концепции его творчества, обеспеченные материалом реального диалога о нем разных национальных культур. Таким образом, изучение интерпретации произведений А. Платонова в других странах является объективной необходимостью. Подобное изучение и предпринято в настоящей работе.

Основные цели работы — выявить специфику восприятия английскими литературоведами творческого наследия А. Платонова, охарактеризовать место творчества Платонова в мировой литературе, осуществить анализ наиболее интересных и значимых трактовок его мировоззрения, биографии и ведущих произведений.

Для осуществления целей исследования необходимо решить следующие задачи:

• охарактеризовать те научные гуманитарные методы, которые применяли английские литературоведы: мифологический метод, психоанализ, герменевтику, рецептивную эстетику, сравнительно-историческую и культурно-историческую методику;

• представить типологию переводов произведений А. Платонова на английском языке и дать оценку наиболее репрезентативным переводным текстам, проанализировать причины семантических и художественных различий между оригиналами и переводами;

• выявить на основе англоязычных литературно-критических и историко-литературные работ воздействие философии на творчество Платоновазначение биографии писателя для его творчестваобъективную историю публикации произведений Платонова на основе отечественных и зарубежных источников;

• раскрыть роль английского литературоведения в изучении содержания и формы центральных произведений А. Платонова 1920;30-х гг. — «Чевенгура», «Котлована», «Счастливой Москвы»;

• рассмотреть в связи с исследованием жанровой парадигмы А. Платонова эволюцию теоретического осмысления жанра антиутопии в трудах западных и отечественных литературоведов;

• сопоставить полярные, противоположные суждения о произведениях писателя, что позволит объективно интерпретировать творчество Платонова;

• проанализировать «образ Платонова», который возник в результате вхождения его творчества в английскую культуру, и его отличие от образа этого писателя в русской литературе.

Объектом исследования является как творчество Андрея Платонова, в частности романы «Чевенгур», «Счастливая Москва», повесть «Котлован», статьи и письма, так и научные работы английских ученых. Иногда рассматриваются также интерпретации американских литературоведов и российских авторов А. Александрова (Киселева), И. Бродского, О. Меерсон, эмигрировавших в Англию и США, ибо таким образом их работы стали частью англоязычной культуры.

Предмет исследования — выявление основных интерпретаций английскими литературоведами М. Джордан, М. Фридбергом, Р. Чандлером, Э. Найманом, Т. Сейфридом, Т. Лангераком, А. Олкоттом, А. Тески, Ф. Буллоком творчества А. Платонова, в том числе рассмотрение проблем текстологии и перевода его текстов на английский языксвязей его произведений с русской философиейгенетических и типологических связей английского и русского платоноведенияанализ поэтики.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно раскрывает личность и творчество А. Платонова в многозначном и многоуровневом контексте тенденций литературного процесса XX века, определяет своеобразие и масштабность творческого наследия Платонова, органично соединившего традиции русской и европейской литературы и культуры, для представителей западного литературоведения.

Научная новизна диссертации заключена во введении в научный оборот большого массива литературно-критических и историко-литературных работ английских ученых и впервые предпринимаемой попытке систематизации освоения западным литературоведением творческого наследия писателяв рассмотрении проблем текстологии и перевода произведений Платонова на английский языкв выявлении специфики истолкования антиутопизма А. Платонова английскими учеными и генетических и сравнительно-типологических связей интерпретаций российских литературоведов с трактовками влияния философских учений Н. Федорова, В. Соловьева, А. Богданова и других мыслителей на творчество А. Платонова, предложенными английскими ученымив изучении роли английского литературоведения в платоноведении.

Теоретико-методологическая база исследования Данная диссертационная работа выполнена в традиции сравнительного литературоведения. Для нее характерен позитивизм, т. е.

введение

в научный оборот значительных объемов нового эмпирического научного материалаисторико-генетический и сравнительно-типологический подходы, которые оформляются прежде всего в выделении основных направлений и тенденций в зарубежном платоноведении, что влечет за собой методологическую установку на компаративизм. Эта установка реализуется прежде всего через сравнение позиций российского и зарубежного платоноведения, выявление генетических, типологических связей между работами западных и отечественных ученых, их личных контактов и сотрудничества, а также через анализ переводов прозы А. Платонова на английский язык. В работе используются также методы философии и теории редактирования.

На защиту выдвигаются следующие положения:

1. Творчество А. Платонова плодотворно изучается литературоведением Великобритании. Благодаря первым публикациям значимых произведений А. Платонова, «Котлована» и «Чевенгура», на Западе, его литературное наследие стало фактом мировой литературы.

2. Англоязычными учеными разрабатывается вопрос о влиянии философских учений на творчество Платонова. Российскими учеными впоследствии, начиная со второй половины 1980;х гг., данная проблема также успешно исследуется в более широком историко-литературном контексте и с опорой на множество архивных источников.

3. Выявлены разные формы рецепции творчества писателя одной национальной литературы в сознании представителей другой национальной культуры: перевод и литературоведческая интерпретация, отличающаяся от литературоведческого анализа текста.

4. Уточнена существующая в российском литературоведении типология художественного перевода: наряду с точным и вольным типами перевода, вводится перевод эпического произведения в стихотворной форме. Оригинальным, хотя и небесспорным прочтением романа является перевод А. Ливингстон романа А. Платонова «Чевенгур» в стихах.

5. Широта, многозначность таких сложных феноменов XX века, как творчество А. Платонова, требуют многообразия литературоведческих подходов к интерпретации его творчества, синтез сравнительно-исторического метода исследования, герменевтики, психоаналитического подхода, которые являются ведущей методологией большинства английских и американских исследователей творчества Платонова, а также мифологической критики, метода рецептивной эстетики, выявляющих определённые грани проблем платоновского наследия и предлагающих его современное прочтение.

6. Между российскими и английскими платоноведами ведется сложный и разнонаправленный научный диалог, который передает особенности национального менталитета народов этих стран. Наиболее полное представление о творчестве Платонова можно получить, соединив оценки западных и российских литературоведов.

Практическое применение предлагаемого диссертационного исследования возможно при изучении современного академического литературоведения Великобритании, теории перевода, преподавания творчества Платонова в университетах, в общих и специальных курсах, лекциях и семинарах по истории зарубежной и русской литературы XX века.

Автор диссертации выражает благодарность исследователям творчества А. П. Платонова Роберту Чандлеру, Томасу Сейфриду, Филиппу Буллоку, Ольге Меерсон, Нине Михайловне Малыгиной за оказанную помощь — представленные научные материалы, биографии и профессиональные советы. В приложении к данной диссертации приводится переписка с некоторыми из вышеназванных ученых.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Творчество Андрея Платонова приковывает к себе пристальное внимание читателей и литературоведов. Несмотря на многочисленные исследовательские работы, посвященные его творчеству, А. Платонов все же остается на сегодня одним из самых непонятых русских писателей XX века. Причем это непонимание объясняется, в частности, огромной философской сложностью и неоднозначностью его произведений. Андрей Платонов, — безусловно, явление в художественно-философском отношении уникальное.

Сущность любого явления, как известно, раскрывается во всей полноте только в диалектическом сопоставлении с другими явлениями. Дополнить картину истории любой национальной литературы способен научный взгляд извне. Как справедливо заметил А. Д. Михайлов, изучение мирового литературного процесса невозможно без сопоставлений, без сравнений, без выяснения взаимосвязей контактных и типологических, без изучения литературных влияний, без анализа процесса рецепции, без обращения к переводной литературе и т. д. Ни одна система не может быть изучена без некой другой системы, которая служит объектом сопоставления340. Компаративистика, в первую очередь, исследует межнациональные связи, а также типологические схождения, образующиеся на идентичных стадиях развития нации, цивилизации или культурных общностей341.

Вопрос о восприятии англоязычной и другой зарубежной критикой романов «Чевенгур», «Счастливая Москва», повести «Котлован» в частности и творчества Платонова в целом пока еще полностью не изучен, и данное диссертационное исследование является первым шагом на пути подобного изучения. Представляется, что анализ этого научного материала позволит.

Михайлов А. Д. Вступительное слово // Проблемы современного сравнительного литературоведения. — М., 2004. — С.6.

341 Пискунова С. И. Статья // Проблемы современного сравнительного литературоведения. — М., 2004. -С.47. глубже понять подлинное значение наследия Андрея Платонова и на таком фоне четче увидеть оригинальность художественной манеры этого мастера, поможет представить личность и творчество А. Платонова в многозначном и многоуровневом контексте тенденций европейского литературного процесса XX века, определить значимость для представителей западной культуры творческого наследия Платонова, органично соединившего традиции русской и европейской философии, психоанализа и литературы.

Как российское, так и английское литературоведение работало в нескольких проблемных направлениях: отношение Платонова к советскому строю, историко-культурный контекст его произведений, научная биография, религиозно-философские истоки творчества А. Платонова, библейские мотивы в произведениях писателя, своеобразие стиля, связь произведений Платонова с творчеством других писателей, перевод как форма рецепции прозы писателя.

Самой большой заслугой славистов из Великобритании было открытие этого художника слова для мировой литературы. Важно и установление новаторских достижений писателя в области восприятия им традиций философской мысли (Платон, Н. Федоров, А. Богданов, Вл. Соловьев и др.). Англоязычным литературоведением также поставлен и детально разработан вопрос о роли тендера и эроса в романе. Однако в ряде случаев чувствовалась попытка ученых не следовать за литературным материалом, а подгонять его под заранее выдвинутую теорию. Так, зачастую ученые (Ф.Буллок), обвинявшие российских литературоведов в игнорировании фрейдистских истоков в творчестве писателя, не смогли в ряде случаев убедительно доказать их наличие. Вопросы тендерных отношений рассматривались без учета влияний философских учений Н. Федорова и Вл. Соловьева. К сожалению, английские и американские исследователи «пошли своим путем» в разработке темы тендера и эроса, не принимая во внимание уже доступную работу С. Семеновой, в которой были сделаны те же самые, а иногда и более глубокие выводы и наблюдения. Аутентичной интерпретации в данном случае английские ученые не достигают, зато демонстрируют уязвимость фрейдистской методологии применительно к литературоведению.

Руководствуясь принципами мифологической критики, западные исследователи разносторонне рассмотрели библейские мотивы в романе. При этом, пытаясь проследить евангельские мотивы, литературоведы порой принимали за отсылку к евангельскому тексту любые, порой самые обычные, бытовые эпизоды. Заметим, что, пользуясь подобной методологией, евангельские мотивы можно обнаружить практически в любом литературном произведении и найти мнимые сходства с Христом у многих героев.

Важное значение имеет интерпретация английскими и американскими учеными таких шедевров Платонова, как «Чевенгур», «Котлован», «Счастливая Москва». «Чевенгур» и «Котлован» на Западе были опубликованы задолго до их появления в печати на родине писателя, поэтому англоязычные ученые явились первооткрывателями этих произведений: западными славистами были поставлены задачи, которые на протяжении многих лет решало как отечественное, так и зарубежное литературоведение. Не следует забывать и об огромной роли в этом ученых-эмигрантов из России (А.Киселев, В. Варшавский, И. Бродский), ставших формально американскими учеными и получивших соответственно более широкие возможности, в том числе и в научной деятельности по сравнению с их российскими (тогда еще советскими) коллегами, но сохранившими российский менталитет. Последнее обстоятельство особенно важно для аутентичных интерпретаций творчества Платонова.

Английская и русская национальные концептосферы во многом отличаются друг от друга, что, однако, не делает русских авторов менее интересными для британского и американского читателей. Платонов западным читателям интересен во многом своей «оппозиционностью» господствующему режиму. Как точно подметил Валентин Курбатов, он никогда не был диссидентом, хотя ни один диссидент не был в своем знании болезненнее и горше. Он знал, что в мире нет одного чистого «да» без примеси «нет». Как герой «Чевенгура» слушает в напеве колокола «тревогу, веру и сомнение» и замечательно думает: «В революции тоже действуют эти страсти — не одной литой верой движутся люди, но также и дребезжащим сомнением». Он эту меру «литой веры» и сомнения сохранял всегда. И оттого был так жив и подлинен, что книги были и не книгами, а голосом самой мучающейся, непрерывно становящейся, непрестанно рождающейся жизни, где здравый смысл мешался с утопией, жесткая ирония с любовью, тоска со счастьем и жизнь со смертью". А Англия традиционно принимала оппозиционную к правительству российскую интеллигенцию.

Итак, своеобразие интерпретации художественного мира Платонова в английском литературоведении заключается в том, что английские слависты были инициаторами изучения многих важных сторон творчества Платонова, но из-за удаленности от России и невозможности регулярно работать в российских архивах их работы зачастую были публицистическими либо научно-популярными. Проза Андрея Платонова — самобытна, и на первый взгляд трудно ее себе представить на каком-либо языке, кроме языка оригинала: очень уж своеобразен стиль этого писателя. Однако наличие переводов его произведений на иностранные языки и, в частности, на английский, свидетельствует о реальности воссоздания его чрезвычайно сложных текстов в иной языковой системе. Перевод является одним из важнейших способов рецепции, поскольку он, в отличие от других способов.

343 рецепции, позволяет читателю познакомиться с текстом произведения. Особая заслуга в этом замечательных переводчиков и в то же время.

342 Курбатов В. Бодрствующий во мраке // Платонов А. Чевенгур, Котлован, Рассказы. — М., 2007. —.

С. 6.

343 См.: Цветкова М. В. Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании: Автореф.дис.. доктора филологических наук. — М., 2003. — С.384. исследователей творчества писателя: Антони Олкотта, Роберта и Элизабет Чандлер, Джефри Смис, Анжелы Ливингстон, Ольги Меерсон.

Отдельной заслугой английского переводчика Антони Олкотта является решение большой текстологической задачи — публикации в 1978 году аутентичного текста романа «Чевенгур», недостающие части которого были восстановлены им по рукописи.

Своего рода научным подвигом Роберта Чандлера стал повторный перевод повести «Котлован», выполненной им совместно с Элизабет Чандлер и др. Причиной повторного перевода называется открытие (доступность) рукописи повести, содержащей более поздние изменения, внесенные Платоновым. Таковым текстом признана редакция повести, опубликованная в 2000 году издательством «Наука». В данном случае зарубежный исследователь опирается на интерпретацию текстов повести Платонова, предложенную российскими филологами, и такое взаимодействие в науке представителей разных стран дает хорошие результаты.

Кроме того, очень точны наблюдения Роберта Чандлера над особенностями перевода прозы Платонова на английский язык. Чандлер раскрывает содержательно-философскую функцию стиля Платонова, анализ поэтики писателя помогает переводчику дать аутентичную интерпретацию его произведения.

Оригинальна попытка Анжелы Ливингстон представить перевод романа в стихотворной форме, создав совершенно новый вид художественного перевода. Однако остается открытым вопрос о научной целесообразности и корректности подобной интерпретации, потому что оригинал и его перевод оказались в результате принадлежащими к разным родам литературы.

Таким образом, можно говорить о двух формах интерпретации и рецепции творчества Платонова в западной культуре: переводе и критике. Насколько каждая из этих форм в каждом конкретном случае аутентична, зависит от интерпретатора, от того, насколько ему удалось глубоко и непредвзято проникнуть в суть исследуемого произведения, насколько удачны избранные им методологические подходы. Так, в данном случае исследователи применяли герменевтический, мифологический, и культурно-исторический, сравнительно-исторический, психоаналитический и феминистский подходы. Наиболее продуктивными, то есть ведущими к аутентичности интерпретаций, оказалась в проанализированных трудах А. Тески, Ф. Буллока, Э. Наймана и других герменевтическая и культурно-историческая методология.

В ходе работы над диссертацией не было выявлено критических дискуссий о произведениях Платонова, что говорит о том, что творчество Платонова в большей степени стало объектом изучения ученых — историков литературы, а не критиков. Как видно из первой главы, большинство авторов работ о произведениях Платонова являются профессорами университетов, чем обусловлены и жанры, в которых написаны их работы: монографии, основанные на защищенных диссертациях, научные доклады и предисловия к изданию произведений Платонова на английском языке.

Едва ли можно признать полную аутентичность перевода произведений Платонова на английский язык. Связано это не с непрофессионализмом переводчиков, а со стилистическими особенностями прозы самого писателя. Однако благодаря неимоверным усилиям переводчиков, произведения Платонова не только стали доступны англоязычным читателям, но и стали частью мировой литературы.

Рецепция творчества Платонова английскими и американскими славистами представляет собой важный материал для сравнительно-исторического исследования. В то же время следует признать, что за последние десять-пятнадцать лет, когда идеологические и цензурные рамки перестали ограничивать деятельность российских ученых, отечественные литературоведы смогли наверстать упущенное и во многом глубже проникнуть в идеи и образы далеко не однозначной и непростой прозы Андрея Платонова и философски и художественно адекватно интерпретировать его авторскую позицию.

Не вызывает сомнений плодотворность научного диалога ученых разных стран. Английский менталитет наложил свой отпечаток на восприятие и интерпретации произведений Платонова. Выявлены новые грани творчества Платонова, что обогащает не только западное платоноведение, но и мировое литературоведение в целом.

Настоящая тема имеет, как нам кажется, определенные перспективы. Прежде всего это касается исследования творчества Андрея Платонова в контексте всей западной критики (прежде всего польской, немецкой). Перспективной задачей также можно считать подготовку к публикации перевода сборника научных работ западных платоноведов, возможно составление англоязычного словаря, раскрывающего специфику языка Платонова, необходимо также научное издание произведений Андрея Платонова на английском языке, подготовка «Платоновской энциклопедии».

Наследие Андрея Платонова по-прежнему является предметом изучения для английских литературоведов, побуждая их и дальше исследовать феномен творчества этого гениального и загадочного советского писателя и подтверждает вновь и вновь перспективность сравнительного изучения разных национальных литератур.