Дипломы, курсовые, рефераты, контрольные...
Срочная помощь в учёбе

Об «эстетическом удовольствии»

РефератПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Различие между эстетическим и неэстетическим удовольствием провести нс проще, чем различие между естественными, или истинными, потребностями человека и его искусственными, или ложными, внушенными ему плохо устроенным обществом потребностями. Еще более важно то, что если бы различие между эстетическим и неэстетическим удовольствием все-таки удалось провести, это мало бы что дало для объяснения… Читать ещё >

Об «эстетическом удовольствии» (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Понятие «удовольствие», используемое для характеристики ценности искусства, не является особенно ясным и требует уточнения. Д. С. Милль и Й. Бентам были склонны трактовать удовольствие как нечто противоположное боли и напоминающее счастье. Стремясь выделить из всех видов удовольствия то своеобразное удовольствие, которое доставляет искусство, они говорили о специфическом эстетическом удовольствии. Чтобы выделить последнее, проводилось различие между высшими и низшими типами удовольствия и доказывалось, что искусство доставляет более высокое удовольствие, чем что-либо другое: игра в карты, светская беседа, прогулка с друзьями и т. п.

Высшее удовольствие обусловлено или наибольшим количеством удовольствия, или его разнообразным качеством. Первый вариант отпадает, поскольку если преимущество «Преступления и наказания» Ф. Достоевского над просмотром нескольких частей популярного киносериала объясняется только количественно, можно просто посмотреть большее число таких частей (некоторые сериалы содержат более тысячи серий).

Было бы совершенной нелепостью утверждать, пишет Милль, что удовольствия должны быть оцениваемы исключительно по их количеству[1]. Проблема — в качественных различиях удовольствий. Вопрос о том, какое из двух удовольствий для нас более ценно или который из двух видов жизни, независимо от его нравственных атрибутов и последствий, нам более приятен, — в этом вопросе мы должны признать окончательным решением общее мнение или, в случае разногласия, мнение большинства тех, которые испытывали оба эти рода удовольствий. Стоит ли того известное удовольствие, чтобы мы для его достижения решились подвергнуть себя известному страданию, — что же может нам решить такой вопрос, как не чувства и суждение людей, изведавших их на опыте? Следовательно, если общее чувство и общее мнение утверждают нам, что удовольствия, удовлетворяющие нашим высшим потребностям, для нас более ценны, чем те, которые служат для удовлетворения нашей животной природы, то это мнение, это чувство должно иметь для нас всю силу безапелляционного приговора. Таким образом, по мысли Милля, более высокое качество удовольствия может компенсировать уменьшение его количества и даже возместить сильную досаду или боль.

" Лучше быть, — говорит Милль, — недовольным человеком, чем довольною свиньей, недовольным Сократом, чем довольным дураком. Дурак и свинья думают об этом иначе единственно потому, что для них открыта только одна сторона вопроса, тогда как другим открыты для сравнении обе стороны"[2].

Насколько можно понять аргументацию Милля, высшие удовольствия связаны с высшими способностями человека, именно последние и сообщают удовольствиям высшее качество. Опыт глупца и свиньи — это опыт низшего порядка, и соответственно таковы же их удовольствия. Серьезное искусство касается тех сторон человеческого сознания, с которыми более легкое искусство вообще не имеет дела. Сомнительно, однако, что различие между серьезным и легким искусством можно провести, ссылаясь только на характер доставляемого ими удовольствия. Пусть ценность серьезного искусства выше, чем ценность легкого, и пусть для описания специфической эстетической ценности искусства используется понятие удовольствия. Но из этого вовсе не следует, что эстетическая ценность может быть объяснена в терминах удовольствия или наслаждения.

Р. Ингарден настаивает, что эстетическое удовольствие — это не высшая степень обычного удовольствия, а совершенно особый тип удовольствия, принципиально отличный от всех иных его типов: эстетическое удовольствие обладает своим собственным, специфическим характером и весьма отличается от тех удовольствий, которые мы получаем от вкусной пищи, свежего воздуха или хорошей ванны[3].

Сомнительно, однако, что существует самостоятельное эстетическое удовольствие. Проход топ-моделей по подиуму доставляет зрителям удовольствие, причем, для большинства из них, — это незаинтересованное удовольствие. Его определенно можно назвать эстетическим удовольствием. Но являются ли модели художниками и можно ли считать демонстрацию новых течений в моде тем же, что и искусство перформанса? Вряд ли.

Различие между эстетическим и неэстетическим удовольствием провести нс проще, чем различие между естественными, или истинными, потребностями человека и его искусственными, или ложными, внушенными ему плохо устроенным обществом потребностями. Еще более важно то, что если бы различие между эстетическим и неэстетическим удовольствием все-таки удалось провести, это мало бы что дало для объяснения ценности искусства. Определение эстетического удовольствия как особого рода удовольствия, доставляемого искусством и только им, содержит в себе тавтологию.

Именно это имел в виду Кант, когда говорил, что наградой для любителей искусства является не просто удовольствие, а удовольствие, доставляемое восприятием прекрасного. Используя категорию прекрасного, можно сказать, что низменные удовольствия хотя и являются удовольствиями, но в них отсутствует прекрасное, составляющее суть эстетического удовольствия. Специфика последнего — в незаинтересованной свободе, т. е. свободе как от практической, так и от теоретической, или познавательной, зависимости. Выражение эстетического отношения не является суждением ни личного предпочтения, ни всеобщей полезности, но исходит из «свободной игры воображения» .

Если даже согласиться с Кантом, что ценность прекрасного заключена исключительно в нем самом и что ценность красоты не может быть сведена или объяснена через какое-то другое понятие — и в особенности посредством понятия пользы, — все равно объяснение ценности искусства окажется недостижимым. От понятия прекрасного нельзя перейти к искусству. Красота существует в самой природе, и остается неясным, зачем наряду с этой красотой создавать еще и искусство, также порождающее красоту.

  • [1] См.: Милль Дж. Утилитарианизм. О свободе. СПб., 1866−1869. С. 20.
  • [2] Там же. С. 23.
  • [3] См.: Ингарден Р. Исследования по эстетике. М., 1962. С. 68.
Показать весь текст
Заполнить форму текущей работой