Соотношение уровня психического развития и возраста уголовной ответственности

Возрастная психология при определении возраста оперирует понятиями не хронологического, конкретного числа, а возрастного периода, во время которого психическое и личностное развитие имеет качественное отличие от других периодов. Степень выраженности естественной возрастной психической зрелости (незрелости) зависит от многих причин, среди которых различные психические аномалии, естественные психофизиологические факторы, связанные с нормативным развитием человека, а также многообразные социально-психологические и воспитательно-педагогические вмешательства, в том числе продолжительные госпитализации, сенсорная дефицитарность, которые естественное развитие могут ускорить, но могут и, наоборот, затормозить. В возрастном плане элементы незрелости характерны и естественны для подросткового периода, поэтому «отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством» значительно чаще можно констатировать у обвиняемых в возрасте 14—15 лет, чем у несовершеннолетних старшего возраста.

" Если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного частями первой пли второй настоящей статьи, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности" .

Норма, предусмотренная ч. 3 ст. 20 УК, определяет новый, дифференцированный подход к понятию возраста уголовной ответственности и утверждает необходимость учитывать особенности психического развития, его темп и своевременность.

В соответствии с такой формулировкой закона, если в период несовершеннолетия (14—16 лет) имеет место отставание в психическом развитии, то подросток не подлежит уголовной ответственности. Указано также на необходимость учитывать не всякое отставание, а только такое, которое определяет неспособность в полной мере осознавать общественно опасный характер своих действий и руководить ими. Следовательно, в законе учтены не только количественные, но и качественные показатели психического развития.

При сходстве правовых последствий применения ч. 1 и 3 ст. 20 УК — освобождение от уголовной ответственности — они имеют существенное отличие: ч. 1 подразумевает формальный паспортный возраст, а ч. 3 — степень психической незрелости, которая соотносится с конкретной противоправной ситуацией и конкретным противоправным поведением, в отношении которых у несовершеннолетнего отсутствует способность в полной мере правильного их восприятия и сознательного контроля.

Включение в уголовное законодательство положений ч. 3 ст. 20 УК является, несомненно, прогрессивным фактом, соответствующим Конвенции ООН о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила), от 29 ноября 1985 г. также содержат широкий круг положений о диапазоне возраста привлечения к уголовной ответственности с учетом разных обстоятельств, а также о том, что при определении возможности привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетнего следует руководствоваться не только формальным признаком возраста, но и принципом разумения.

Отставание в психическом развитии, не связанное с психическими расстройствами, означает состояние задержанного, замедленного психического развития в форме личностного парциального инфантилизма^[1]. К нему относятся только количественные нарушения развития — акселерация, ретардация, социогенный непатологический инфантилизм, и не включаются типы нарушенного развития (дизонтогенеза) в форме искаженного развития (дисгармонический психофизический инфантилизм, аномалии развития при личностной патологии, диссоциированное развитие при шизофрении) и дефекты развития (варианты задержек и поврежденного развития в виде психопатоподобных состояний, изменений личности по органическому и шизофреническому типам)^[2]. Важное значение в уголовно-правовом судопроизводстве среди различных форм отставания в психическом развитии (дизонтогенеза) имеют состояния психической незрелости или инфантилизма, которые могут существенно влиять на поведение несовершеннолетнего п на его способность сознавать значение своих действий и руководить ими.

В психологическом смысле категория «отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством», означает незрелость личности как регулятора социального поведения.

В одних случаях это может проявляться в интеллектуальной ограниченности с неразвитостью абстрактно-логического мышления, что приводит к затруднению систематизации опыта и отставанию формирования самосознания. Но личностная незрелость может наблюдаться и при достаточном развитии интеллектуальной сферы. В таких случаях она проявляется в неустойчивости эмоций и поведения, поверхностности суждений, слабой дифференцированности оценок, ситуативность побуждений и действий, игровом характере интересов и мотиваций, в основе которых лежит неструктурированность, неустойчивость и неразвитость мотивов и смыслов. Несформированность иерархии мотивов мешает становлению внутренней позиции и не позволяет несовершеннолетнему определять долговременные социально опосредованные цели и прогнозировать последствия своих поступков. Неразвитость самосознания, целенаправленных устремлений и нравственных позиций приводит к тому, что общепринятые социальные нормы и морально-нравственные ценности не влияют па регуляцию поведения, которое определяется случайными обстоятельствами, собственными сиюминутными побуждениями, влиянием других лиц.

Личность несовершеннолетнего оценивается как зрелая, если она является целостной системой со сформированными ее основными структурами и функциями: иерархическая система мотивов и смыслов, самосознание, способность к целеполаганию, волевые качества. Степень зрелости (сформированность) всех основных личностных качеств не имеет отношения к их содержательным характеристикам и социальной ориентации и оценивается исключительно показателем целостности личностной структуры и, как ее отражение, — внутренней личностной позиции несовершеннолетнего. Таким образом, любое структурирование личности, в том числе ее формирование в социально позитивном, асоциальном или антисоциальном варианте, так же как и формирование устойчивых, хотя и дисгармоничных черт и структур, свидетельствует против вывода о незрелости личности^[3].

Недостатком ч. 3 ст. 20 УК, затрудняющим ее практическое использование, является неопределенность в трактовке содержания понятия «отставание в развитии», не связанное с психическим расстройством.

В Постатейном комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации 1996 г. (под ред. А. В. Наумова) в понятие «отставание в развитии» включена олигофрения, что неправильно по существу, так как олигофрения не может рассматриваться вне рамок психических расстройств. Она имеет свое клиническое выражение и свои не только количественные, но и качественные характеристики. Также неправомерно идентифицировать понятие «отставание в развитии» с педагогической запущенностью, поскольку издержки воспитания согласно действующему уголовному законодательству не ограничивают возможность привлечения к уголовной ответственности. Исключение составляют случаи педагогической и социальной запущенности с признаками клинически очерченного синдрома психофизического инфантилизма, но в этих случаях педагогическая запущенность является юридически нейтральным обстоятельством и применение ч. 3 ст. 20 УК связано с констатацией синдрома психического инфантилизма. Кроме указанных случаев ст. 20 УК не касается задержек психического развития, являющихся следствием органического поражения, шизофренического процесса или другого психического расстройства, которые сопровождаются не аномалией развития, а дефектом психики и требуют применения ст. 21 или 22 УК.

Действие ч. 3 ст. 20 УК целесообразно также ограничивать возрастным периодом от 14 до 15 лет, хотя это и не оговорено законодательно, и оно не должно распространяться на весь период несовершеннолетия. Это связано с тем, что сохранение детской психики в возрасте после 15 лет чаще всего означает более очерченную психическую патологию, при которой применение ст. 20 УК неправомерно.

Вывод о наличии у несовершеннолетнего обвиняемого отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не является достаточным для применения юридических последствий в соответствии с ч. 3 ст. 20 УК.

Для применения к несовершеннолетнему обвиняемому ч. 3 ст. 20 УК необходимо доказать, что выявленное у него отставание в психическом развитии не только не связано с психическим расстройством, но и лишало его возможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими в период инкриминируемого ему деяния. Вывод эксперта-психолога о практически полной невозможности несовершеннолетнего правонарушителя сознательно руководить своими действиями вследствие не связанного с психическим расстройством отставания в психическом развитии не противоречит заключению эксперта-психиатра об отсутствии психического расстройства, которое могло бы лишать подэкспертного способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими, поскольку такие нарушения могут быть причинно обусловлены разнообразными непатологическими факторами, среди которых: аффективные состояния, возрастные психофизиологические особенности и т. д.

При формулировании юридического критерия в ч. 3 ст. 20 УК используется такой же оценочный критерий, как и в ч. 1 ст. 22 УК, — «не в полной мере» . Это ставит в противоречие применение той и другой статьи, поскольку они приводят к разным юридическим последствиям: ч. 3 ст. 20 УК означает освобождение от уголовной ответственности, а ст. 22 УК — нет. Возникающую коллизию предлагается преодолевать путем ужесточения экспертных критериев к применению ч. 3 ст. 20 УК и использовать ее лишь в тех случаях, когда ограничение возможности осознания и руководства своими действиями выражено у несовершеннолетнего настолько существенно, что приближается к ее отсутствию. Только так может быть оправдано освобождение подростка от уголовной ответственности без применения к нему каких-либо мер медицинского или педагогического воздействия, предусмотренных уголовным законом^[4]. При более или менее незначительной степени ограничения осознания и произвольной регуляции своими противоправными действиями более оправданным считается акцентировать в экспертных выводах психические особенности развития, которые повлияли на поведение несовершеннолетнего при совершении противоправного деяния. Это позволит при назначении наказания учесть уровень психического развития и имеющиеся личностные особенности в соответствии со ст. 89 УК и исключить освобождение от уголовной ответственности в соответствии с ч. 3 ст. 20 УК.

Отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством, является предметом комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Для решения данного вопроса в аспекте практического применения ч. 3 ст. 20 УК необходимо получить ответ на следующие вопросы.

• 1. Имеется ли у несовершеннолетнего не связанное с психическим расстройством отставание в психическом развитии и если имеется, то в чем это выражается?
• 2. При наличии такого отставания не влияло ли оно на способность понимать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими в период, относящийся к инкриминируемому деянию?

Решение данных вопросов находится в совместной компетенции эксперта-психолога и эксперта-психиатра:

• • эксперт-психолог выявляет у несовершеннолетнего подэкспертного признаки отставания в психическом развитии (личностной незрелости) и при их наличии — их соответствие возрастным требованиям уголовного законодательства;
• • эксперт-психиатр определяет наличие или отсутствие связи установленного экспертом-психологом у подэкспертного отставания в психическом развитии с психическим расстройством, а при наличии психического расстройства оно оценивается в аспекте медицинского и юридического критериев ст. 21 и 22 УК.

В результате комплексной судебной психолого-психиатрической экспертной оценки может быть несколько вариантов решения в аспекте возможного применения ч. 3 ст. 20 УК: 1) отсутствие у подэкспертного отставания в психическом развитии или его констатация, но в связи с психическим расстройством, что и в том и в другом случае исключает возможность применения данной статьи; 2) констатация отставания подэкспертного в психическом развитии с применением ч. 3 ст. 20 УК.

С учетом разнопланового предмета исследования используется следующий алгоритм комплексного судебного психолого-психиатрического экспертного исследования несовершеннолетних подэкспертных с последующим решением вопросов.

• 1. Страдает ли подэкспертный каким-либо психическим расстройством в аспекте медицинского и юридического критериев ст. 21 УК и возможного применения принудительных мер медицинского характера (ст. 97 УК)?
• 2. При отрицательном ответе на вопрос 1 решается вопрос: имеется ли у подэкспертного отставание в психическом развитии?
• 3. При положительном ответе на вопрос 2 решается вопрос о связи выявленного отставания в психическом развитии с психическим расстройством, что обусловлено жестким требованием законодателя о том, что отставание психического развития не должно быть связано с психическими расстройствами.
• 4. При положительном ответе на вопрос 3 (имеется в виду отсутствие связи) решается вопрос о влиянии выявленного отставания в психическом развитии на способность подэкспертного в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими во время совершения общественно опасного деяния (ч. 3 ст. 20 УК).

При положительном ответе на вопрос 1 экспертное исследование прекращается как не имеющее дальнейшего смысла, поскольку такой вариант решения означает освобождение несовершеннолетнего от уголовной ответственности в соответствии со ст. 21 УК. Если в процессе экспертного исследования у подэкспертного выявляется психическое расстройство, не исключающее вменяемости, экспертное исследование продолжается в соответствии с установленным алгоритмом. Это связано с тем, что помимо психического расстройства, не исключающего вменяемости, у подэкспертного может быть выявлено отставание в психическом развитии, которое причинными механизмами с этим психическим расстройством не связано, что при наличии юридического критерия ч. 3 ст. 20 УК означает возможность ее применения и освобождение от уголовной ответственности, в то время как применение ст. 22 УК от уголовной ответственности не освобождает.

Таким образом, для решения вопроса о применении ч. 3 ст. 20 УК целесообразно назначение комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Если проведение такого экспертного исследования невозможно по техническим причинам, то необходимо сначала провести СПЭ, а затем рекомендовать проведение дополнительной судебно-психологической экспертизы.

Несмотря на то что решение вопроса о наличии отставания в психическом развитии и о том, что оно не связано с психическим расстройством, входит в компетенцию комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, окончательное решение вопроса о применении ч. 3 ст. 20 УК входит в компетенцию прокуратуры или суда.

В некоторых случаях для определения возраста несовершеннолетнего правонарушителя назначается судебно-медицинская экспертиза. Но эта экспертиза если и может способствовать определению возраста (зоны роста костей, состояние зубов и т. д.), то только физического. Соответствие же между физическим и психическим уровнями развития наблюдается далеко не всегда. Если речь идет только о СПЭ, то возможности решения вопроса о фактическом психическом развитии очень ограничены. Психологи считают, что на этот вопрос ответить точно нельзя, поскольку имеющиеся и их распоряжении возрастные нормы относятся к возрастным периодам (например, 12—16 лет), а не к конкретному возрасту.

• [1] Клиническая и судебная подростковая психиатрия / В. А. Гурьева и [и др.]; под ред. В. А. Гурьевой. М., 2001.
• [2] Макушкин Е. В. Клинико-эволютивная систематика и судебно-психиатрическое значение дизонтогенетических психических и поведенческих расстройств у подростков: автореф. дис… д-ра мед. паук. М., 2002.
• [3] Дозорцева Е. Г. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза несовершеннолетнего обвиняемого // Медицинская и судебная психология: курс лекций / под ред. Т. Б. Дмитриевой, Ф. С. Сафуанова. М., 2005. С. 480−505.
• [4] Шишков С. Н. Норма УК об освобождении от ответственности подростка, отставшего в психическом развитии: достаточно ли она обоснована? // Журнал российского права. 1997. № 5. С. 71—78.