«Мастерская мира»: промышленное развитие и социально-политическое положение

В 50—60-е годы XIX века Британия занимала первое место среди промышленных стран мира. Быстрые темпы развития всех отраслей промышленности, ее техническое превосходство ускорили превращение Британии в «мастерскую мира».

Завершение промышленного переворота было важнейшим фактором, предопределившим бурную индустриализацию страны. Британия превратилась в настоящую «мировую фабрику». Около половины и более мирового объема производства выпускала не только легкая промышленность, прежде всего хлопчатобумажная, но и тяжелая — металлургия, машиностроение, добыча угля, судостроение. Ведущими индустриальными районами были Северная Англия, Средняя Шотландия, Южный Уэльс.

Современников, посещавших Британию, поражали размеры ее промышленных предприятий, в особенности в тяжелой промышленности. Заводы, на которых были заняты тысячи рабочих, стали в 50-е годы не редкостью, а на некоторых работало по 10 тысяч человек и более. Продукция британской промышленности, широко представленная на Всемирной выставке 1851 года в Лондоне, поразила современников.

Быстрое развитие промышленного производства позволило Британии в огромных масштабах увеличить свою внешнюю торговлю. За 1850—1870-е годы ввоз и вывоз выросли втрое. Британия занимала первое место в мировой торговле. Техническое превосходство ее промышленности обеспечивало ее товарам победу в конкурентной борьбе на всех рынках мира.

Британия снабжала другие страны изделиями легкой и тяжелой промышленности. Она была хозяином на мировом рынке благодаря высокому качеству и дешевизне своих товаров. Промышленное и торговое первенство страны облегчалось также ее морским могуществом, наличием самого мощного флота в мире, причем в 60-е годы пароходов по тоннажу было уже больше, чем парусных судов.

Первостепенным фактором в экономической системе Британии являлись обширные колонии. Именно Британская империя, признавали современники, превратила Британию в «величайшую державу из тех, которые ныне существуют». Экономический рост Британии, намного опережавшей другие страны, позволял накапливать огромные капиталы за счет колоссальных прибылей, источником которых была промышленная и торгово-колониальная монополия страны.

Промышленность с ее дорогостоящим техническим оснащением, строительство железных дорог поглощали большие капиталы. Потребность в новых крупных капиталовложениях вызвала к жизни учреждение в стране акционерных обществ, которые явились средством централизации капиталов. Британия стала лидером в международной финансовой сфере, первым банкиром в мире. Заметным явлением становился вывоз капиталов. Фунт стерлингов ценился как самая прочная валюта.

В 50—60-е годы крупное сельскохозяйственное производство ориентировалось на насыщение продуктами питания внутреннего рынка страны, быстро растущего благодаря значительному приросту населения (в 1861 году — более 23 миллионов человек). Увеличивалось промышленное население городов. Только в Лондоне проживало около 3 миллионов жителей. Национальный доход страны быстро возрастал. Один из лидеров либеральной партии Уильям Гладстон констатировал в своей речи в парламенте «ошеломляющее увеличение богатства и мощи».

Британия оставалась конституционной монархией. Королевская власть формально пользовалась правом вето при решении важнейших государственных дел. Однако фактически этой прерогативой британские короли не пользовались. Формально король назначал премьерминистра, но он мог назначить на этот пост только представителя победившей во время парламентских выборов партии. Назначение на высшие государственные должности производил король, но по согласованию с министрами.

По британской традиции король (или королева) в начале работы парламента произносил тронную речь, в которой в общем виде содержался план политических мероприятий на предстоящий период, но этот план намечался руководителями того правительства, которое находилось у власти.

В 1837—1901 годы королевский престол занимала Виктория. Она стремилась оказывать влияние на ход государственных дел, пытался это делать также и ее супруг — принц-консорт Альберт Саккен-Кобургский. Однако с большим трудом королеве удалось добиться того, чтобы ее мужу было предоставлено право присутствовать при ее официальных беседах с министрами и принимать в них участие. Виктория особенно пыталась влиять на внешнюю политику Англии, и на этой почве у нее возник конфликт с министром иностранных дел Пальмерстоном. Несмотря на внешний почет, которым была окружена королева, тори и виги сопротивлялись тому, чтобы корона оказывала значительное влияние на дела государства. Все важнейшие дела решались кабинетом министров, опиравшимся на парламентское большинство.

В середине и второй половине XIX столетия Британия, в отличие от других западноевропейских государств, находилась в своеобразном положении. Расположенная на островах, обладая самым мощным флотом в мире, она могла не опасаться военного нападения. Всю свою военную мощь Британия в данной ситуации направляла на завоевание и подчинение новых колоний, оставляя на своей территории незначительную часть регулярных войск. Причем воинские части метрополии пополнялись только за счет добровольцев. Отсутствовал даже закон о воинской повинности.

При королеве Виктории Британия была страной со значительно развитыми демократическими свободами, завоеванными народом в ходе непростой борьбы с властью. Ни в одной стране мира не было в то время такой свободы публичных выступлений, собраний и митингов. Большим влиянием пользовалась печать, свободно критиковавшая деятельность правительства. В течение всего XIX столетия Британия служила убежищем для политических эмигрантов из других стран. Политическая элита, крупные промышленники и торговцы, финансисты, допускали существование демократических свобод потому, что были твердо уверены в своем могуществе.

В условиях сложившегося парламентаризма завершался процесс оформления двухпартийной системы. По-прежнему у власти попеременно находились тори и виги. «Если не тори, то виги, если не виги, то тори — другой альтернативы не было», — писал Н. Г. Чернышевский.

Вскоре после парламентской реформы 1832 года за этими партиями утвердились новые названия: тори стали называться консерваторами, а виги — либералами. Постепенно начинал меняться и социальный состав этих партий. Консерваторы по-прежнему представляли земледельческую аристократию, и поэтому ведущая роль среди них принадлежала крупным лендлордам.

В 50—60-е годы к ним примыкали крупные судовладельцы и коммерсанты, связанные с колониальной торговлей. Что касается либералов, то они постепенно стали выражать интересы не только некоторой части землевладельцев и финансистов, но и известной части торговопромышленной буржуазии.

Прочное экономическое положение Британии, спокойная обстановка внутри страны после упадка чартистского движения — все это давало возможность правящим кругам управлять государством либеральными методами. В отличие от Франции, где в 50-е годы XIX века был установлен режим бонапартистской диктатуры, наиболее состоятельная часть британского общества не нуждалась тогда ни в большой кадровой армии, ни в разветвленном полицейско-бюрократическом аппарате.

Значительные успехи в экономическом развитии страны, расширение сферы господства капитала и его влияния за пределами страны — все это привело к огромному усилению роли промышленной буржуазии в политической жизни страны. Сменявшие друг друга либералы и консерваторы вели политический курс страны в интересах крупной буржуазии. Частично она, но в большей мере средняя и мелкая буржуазия, а также пролетариат в разной мере были заинтересованы в расширении избирательных прав. При этом цель преследовалась одна — усиление позиций в парламенте для отстаивания своих интересов и проведения соответствующего внешнеи внутриполитического курса.

Осенью и летом 1866 года по стране прокатилась мощная волна демонстраций в пользу избирательной реформы. Консерваторы, в тот момент находившиеся у власти, осознавая, что реформа неизбежна, а ее отсрочка грозит ростом политического противоборства, пришли к выводу о необходимости проведения ее в жизнь и, таким образом, повышения авторитета своей партии.

В парламенте вопрос о новой избирательной реформе вызвал бурные дебаты. Депутаты вынуждены были реагировать на «старинные шумные вольности народа», как они называли выступления трудящихся.

В обстановке роста безработицы и лишений народа, а также после того, как весной 1867 года вспыхнуло восстание в Ирландии, ускорился процесс разработки нового билля о реформе. И хотя тред-юнионы под давлением рабочего движения включили в свои требования предоставление всеобщего избирательного права, проблема эта решена не была.

15 августа 1867 года был принят, наконец, новый закон. По новому биллю о реформе было уничтожено 46 «гнилых местечек». Освободившиеся места в парламенте были предоставлены крупным городам.

В целом общее число избирателей увеличилось с 1350 тысяч до 2250 тысяч человек. Политические права были предоставлены только мужчинам. Если же посмотреть на эти изменения с политической точки зрения, то вырисовывалась следующая картина: эта реформа завершила борьбу торгово-промышленной буржуазии за власть.

Землевладельческая аристократия вынуждена была еще раз потесниться. Однако реформа не внесла существенных изменений в государственный строй. Она лишь расширила круг избирателей, включив в него около половины мужского населения Британии.

Принцип же всеобщего избирательного права так и не был осуществлен.