Страх прекращения обязательств по совершению фактических действий: понятие и распределение

Принимая на себя обязательство производства подрядных работ, лицо действует на свой страх. Страх подрядчика выражается в том, что вследствие реализации заказчиком своего права «…в любое время до сдачи ему результата работы отказаться от исполнения договора, уплатив подрядчику часть установленной цены», пропорциональной той части работы, что была им выполнена до получения извещения об отказе (см. ст. 717 ГК^[1]), подрядчик (1) не сможет выполнить всей работы и, соответственно, не сможет потребовать вознаграждения в объеме, предусмотренном договором; (2) будет обязан (по требованию заказчика) выдать заказчику результат незавершенной работы, рассчитывая при этом на одну только компенсацию фактически произведенных затрат (ст. 729), либо если заказчик не воспользуется этим своим правом — (3) принять на себя бремя затрат, связанных с содержанием находящегося у него незавершенного результата работ^[2] (там же). В состоянии точно такого же страха находится и исполнитель по обязательству возмездного оказания услуг: вследствие реализации заказчиком своего права в одностороннем порядке во всякое время отказаться от договора (см. п. 1 ст. 782 ГК) исполнитель не сможет оказать весь запланированный объем услуг и, соответственно, лишится права требования вознаграждения в объеме, предусмотренном договором. Заказчик в этом случае будет обязан возместить исполнителю лишь фактически понесенные им расходы.

Данное правило совершенно не сопрягается с нормой п. 2 ст. 781 ГК, согласно которому в случае невозможности исполнения, возникшей по вине заказчика, услуги подлежат оплате в полном объеме•, если иное не предусмотрено законом или договором возмездного оказания услуг. Получается, что за невозможность оказания услуг, наступившую хотя бы и по неосторожности заказчика, он отвечает более строго, чем за свой же собственный односторонний отказ от договора, т. е. за умышленные действия, направленные на прекращение обязательства.

Еще более странным выглядит результат применения п. 2 ст. 781 ГК к заказчику-предпринимателю, который, как известно, отвечает за нарушение обязательств безотносительно к вине. Такой заказчик будет обязан оплатить услуги в полном объеме даже тогда, когда невозможность их оказания была вызвана действием случая — фактора, который заказчик мог предотвратить, но не предотвратил, поскольку не предвидел. Получается, что в преддверии подобного случая заказчику выгоднее поскорее отказаться от договора, пока еще случай не наступил или (если он уже наступил) — отказаться от договора, постаравшись сделать так, чтобы исполнитель о случайно наступившей невозможности исполнения просто не узнал.

Чтобы понять, как можно было бы примирить не вполне соответствующие друг другу п. 1 ст. 782 и п. 2 ст. 781 ГК, лучше всего рассмотреть какой-нибудь пример. Допустим, некий пассажир опоздал на авиарейс, а опоздав, обратился в кассу авиакомпании с намерением возвратить неиспользованный билет и требованием вернуть ему уплаченные за него деньги — подлежит ли оно удовлетворению? Следуя п. 1 ст. 782 ГК, да, подлежит, ибо услуги по перевозке пассажиру оказаны не были вследствие его одностороннего отказа от договора — за что тут, спрашивается, платить, если услуга по перевозке пассажиру так и не была оказана? Но, но и. 2 ст. 781 надлежит дать противоположный ответ, поскольку своим опозданием на рейс гражданин вызвал к жизни ситуацию невозможности оказания услуг. Очевидно, что оба этих ответа, как содержательно исключающие друг друга, не могут быть одновременно правильными; следовательно, либо (а) они оба — ложные (но тогда должна существовать какая-то третья норма, которая «убивала» бы оба конкурирующих предписания Кодекса, а такой нормы нет), либо (б) один из них является ложным (но это невозможно, поскольку п. 1 ст. 782 имеет ничуть не больший, но и не меньший «вес», чем и. 2 ст. 781, и обе эти нормы ГК обязательны в совершенно одинаковой мере), либо… (3) оба этих ответа являются правильными, но в разное время.

Думается, что именно так и следует истолковывать сравниваемые нормы: заказчик может воспользоваться правом, предоставленным ему п. 1 ст. 782 ГК, только до тех пор, пока возможность оказания соответствующих услуг не утрачена; реализовывать же «право отказаться от исполнения договора» после этого момента — т. е. после того, как сам договор и вытекающие из него обязательства прекратились невозможностью исполнения — уже невозможно за отсутствием того, от исполнения чего можно было бы отказаться. В нашем примере: если пассажир обратился с требованием о сдаче билета до фактически состоявшегося вылета рейса, то требование его должно быть удовлетворено, ибо имеет место реализация права, предоставленного пассажиру п. 1 ст. 782 ГК; если же после того, как «борт» соответствующего рейса вылетел, — то его требование удовлетворению не подлежит по причине, изложенной в п. 2 ст. 781.

• [1] Полагаем, что эта норма должна быть применена и к обязательствам по выполнениюэвристических работ, за исключением работ по договору авторского заказа: из того, что (1) н. 2 и 3 ст. 1289 ГК содержат исчерпывающий перечень случаев, в которыхза заказчиком признается право на односторонний отказ от договора, а также того, что (2) в ГК отсутствуют правила, аналогичные ст. 717 или п. 1 ст. 782, т. е. определяющие правовые последствия для случаев одностороннего отказа заказчика от договора, можно заключить, что по общему правилу заказчик по договору авторского заказаправом па односторонний отказ от исполнения договора не обладает.
• [2] При удачном стечении обстоятельств подрядчик может, конечно, продать незавершенный результат работ или завершить его для иного заказчика, не только компенсировав таким образом понесенные затраты, но и получив определенную прибыль.