Властитель северо-восточной Руси
Объединенное русское войско в день 8 марта штурмовало столичный град, мать городов русских. После трехдневного боя Киев был взят «на щит» и отдан на беспощадное разграбление, подпалили даже Печерский монастырь. Два дня длился безжалостный погром, заметим, это произошло задолго до страшного 1240 г., когда ордынские иноплеменники не пожалели русской твердыни. Страшный разгул удивил видавших виды… Читать ещё >
Властитель северо-восточной Руси (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Когда в 1155 г. Юрий утвердил свою власть в Киеве, Андрей тайком уехал в Суздальскую землю, и как говорит летописи, его «лестию подъяша Кучковичи». Андрей приказал казнить одного из кучковичей, замешанного в некоем преступлении, а другой брат, Яким, затаил злобу на сурового князя. После смерти в 1157 г. Юрия, бояре Ростова и Суздаля, призвали на княжение к себе Андрея, «занеже бе любим всеми за премногую его добродетель». Укрепляя самовластие, Андрей изгнал из Суздальской земли четырех младших братьев и двух племянников и никому потом, даже детям, не дал уделов в своей области. «Хотя самовластец быти всей земли Суздальской», он отстранил старых отцовских бояр. Андрей забрал из Вышгорода икону Божией Матери, великую святыню, по преданию, написанную святым евангелистом Лукой. Младенец Христос изображен на правой руке Богоматери. Младенец припал щекой к склонившемуся лику Матери и обнимает Ее левой рукой за шею, а правую руку простирает к Ее плечу. Икона передает полное нежности общение Богородицы и Ребенка Христа. Матерь предвидит страдания Сына в Его земном пути.
Лошади, которые везли чудотворную икону, встали и не двинулись с места на дороге в 11 верстах от Владимира. Князь Андрей истолковал это знамение, что сама Божия Матерь пожелала остаться именно в этом граде. На этом месте Андрей приказал основать село Боголюбово, которое сделалось его любимой резиденцией, за что ему дали прозвание Боголюбский. Стольным городом он избрал Владимир-на-Клязьме, а сам оставался в своем Боголюбове.
Андрей Юрьевич прослыл среди всех современников гордецом, ибо ни перед кем не склонял головы. Ученый антрополог М. М. Герасимов в средине XX в. исследовал останки князя и пришел к неожиданному выводу о дефекте — сросшихся шейных позвонках, отчего его шея потеряля подвижность, что усугубило представление о его непреклонном нраве. И лишь однажды норовистый князь склонил свою непокорную голову, пораженный величественной красотой иконы Владимирской Богоматери.
Не святой Лука-иконописец, Как поведал древний летописец, Не печерский темный богомаз:
В раскаленных горнах Византии, В злые дни гонения икон Лик Ее из огненной стихии Был в земные краски воплощен.
М. Волошин
В «Сказании о чудесах Владимирской иконы Божьей Матери» говорится о глубоком духовном потрясении, которое испытал князь, когда он увидел Образ Пречистой Богородицы. Впервые ее узрев, он опустился перед ней на колени и припал к земле.
Во Владимире стараниями князя был возведен величественный собор Успения Богородицы (1158—1161). В этот собор перенесли Образ Пресвятой Богоматери в золотой и серебряной ризе с жемчугами и драгоценными камнями. Византийская пышность убранства иконы настолько поражала современников, что летописец отметил: «И вкова в ню боле триидесят гривен золота, кроме серебра и каменья драгаго и женчуга». 30 гривен составляли не менее 12 фунтов, т. е. оклад весил 1228,5 г золота. Богоматерь Владимирская — наиболее древнейшая икона, почитаемая Русская Национальная Святыня. В годину тяжких испытаний весь народ молится ей о спасении России, и за многие чудеса эту икону именуют по-гречески — Палладиумом[1].
Князь расширил крепость града Владимира и, в подражание Киеву, построил двое ворот — Золотые и Серебряные. Призвав заграничных мастеров, князь Андрей приказал строить храм Рождества Богородицы в Боголюбове, возвести церкви в Ростове и других городах княжества. Летописец свидетельствует: «украси ю дивно многоразличными иконами и драгим каменьем без числа и ссуды церковными и верх (верхи) ее позлати; по вере же его и по тщанью его к Святой Богородице приведе ему Бог из всех земель мастеры и украси ю паче инех церквей».
«Андрей, став великим князем, не покинул своей Суздальской области, которая вследствие того утратила родовое значение, получив характер личного неотъемлемого достояния одного князя, и таким образом вышла из круга русских областей, владеемых по очереди старшинства», — писал В. О. Ключевский[2].
На Руси знавали чрезвычайное властолюбие Андрея. Лаврентьевская летопись в статье под 1164 г. рассказывает, как князь заявил греку епископу Леонтию: «постных дней году будет столько, сколько я сам насчитаю» и изгнал его с кафедры. Вслед за тем, попытавшись основать особую митрополию во Владимире и получив отказ константинопольского патриарха, Андрей сделал своего кандидата Федора епископом ростовским, заставив его жить во Владимире. Стремясь к автокефальности своей церкви, Феодор не признавал митрополита киевского Константина. В летописи содержится сюжет «О Федорце о Белом Клобучке»: «безмилостив вей мучитель другим человекам головы порезывая и бороды, а другим очи выжигаше и языки вырезывая, другия же распиная по стенеи муча немилостивне, хотя восхитити от всех имение. Имения бо не бе сыт, яко ад». Князь Андрей отправил своего ставленника Федора митрополиту киевскому, тот обвинил его «всеми винами» и «такое его осекоша, и языка урезаша. Яко злодею еретику, и руку правую отсекоша и очи выняша, зане хулу на Святую Богородицу».
Талантливый устроитель различных политических игр, князь иногда ловко, а иногда не очень искусно натравливал одних своих родичей на других, не задумываясь о последствиях, полагая, что все ему простится. И чаще всего ему многое сходило с рук, ибо «победителей не судят». В 1167 г. с общего согласия князей южных земель младший сын Изяслава Мстислав Волынский занял киевский стол. Раздосадованный Андрей не пожелал мириться с этим. Малолетний сын Мстислава, Роман, ущемил притязания Андрея распоряжаться в Новгороде. Властолюбивый князь Боголюбский стремился подчинить себе и старинный стольный град. Андрей собрал войско суздальцев, черниговцев, смолян и полочан и в 1169 г. возглавил набег одиннадцати князей на Киев. Князь Мстислав затворился в Киеве и пытался организовать сопротивление, доверявшие ему киевляне встретили врагов и мужественно оборонялись.
Объединенное русское войско в день 8 марта штурмовало столичный град, мать городов русских. После трехдневного боя Киев был взят «на щит» и отдан на беспощадное разграбление, подпалили даже Печерский монастырь. Два дня длился безжалостный погром, заметим, это произошло задолго до страшного 1240 г., когда ордынские иноплеменники не пожалели русской твердыни. Страшный разгул удивил видавших виды современников: опустошены дома киевлян, монастыри, соборы, в числе которых и сама София Премудрость Божия и древняя Десятинная церковь. Похищены церковная утварь, дорогие одежды, бесценные иконы византийского письма. Княжеский набег отмечен лютой беспощадностью захватчиков: как самые настоящие варвары, они творили насилие над горожанками… Захватчики поджигали ограбленные дома и церкви, связывали попарно и уводили в плен женщин, отрывая их от детей. Пронзительный детский крик несся вслед обесчещенным матерям, угоняемым в стан захватчиков. Андрей Юрьевич возвратился с богатой добычей в свой лесной Владимир, а на престоле в Киеве остался сын Юрия Долгорукого Глеб. После 1169 г. Киев утратил роль столичного или главного города Руси, став сначала трофеем, а затем и пепелищем. А все свои собственные преступления против своих братьев и подданных князья привычно приписывали «поганым» степнякам1.
Андрей установил на Северо-Восточной Руси новый порядок, великокняжеское старшинство получило личное значение авторитета верховной власти, великий князь обрел статус могущественного монарха. Андрей разрушил традиционные родовые, семейные традиции отношений с младшими князьями, положив начало зарождения иных, государственных форм власти. Андрей сосредоточил в своих руках власть над всеми братьями, утверждая такой порядок, чтобы ему одинаково подчинялись, как во Владимире, так и в Киеве, и в Новгороде, и князья смоленские, полоцкие, волынские и другие. Андрей стал передавать князьям города по своему усмотрению, не считаясь ни с правами князей, ни с правами городов. Мстислав Ростиславич заявил, что он хочет сделать младших князей «подручниками» великого князя. Мстислав за неподобающие речи велел остричь послу Андрееву бороду и голову и отпустил его с такими словами: «Скажи от нас своему князю: мы до сих пор почитали тебя как отца, но если ты не устыдился говорить с нами как с твоими подручными и людьми простыми, забыв наш княжеский сан, то не страшимся угроз, исполняй оные, — Бог нас рассудит».