Некоторые важнейшие «персональные центры» отечественной религиозно-философской традиции в xi—xvi веках

Митрополит Иларион и богословско-философское обоснование христианства в «Слове о Законе и Благодати»

Митрополит Иларион по праву считается первым оригинальным русским мыслителем, составившим авторское богословско-философское сочинение под названием «О Законе, через Моисея данном, и о Благодати и Истине через Иисуса Христа явленной, и как Закон отошел, (а) Благодать и Истина всю землю наполнили, и вера на все народы распространилась, и до нашего народа русского (дошла). И похвала князю нашему Владимиру, которым мы крещены были»^[1].

Русская православная церковь с момента своего возникновения находилась в прямом подчинении Константинопольского патриархата. На основании не слишком ясного 28 правила Халкидонского собора («Посему томко митрополиты областей Понтийския, Азийския и Фракийския, а также епископы у иноплеменников вышереченых областей да поставляются от вышереченного Престола Константинопольской церкви») Константинопольский патриарх вместе с Синодом и в обязательном согласии с императором Византии назначали митрополитов для Русской церкви, осуществляли над ними постоянный надзор, разрешали церковнообрядовые споры и конфликты, вершили суд над Киевским митрополитом по жалобам епископов или князей, получали от митрополитов дань и имели право ставропигии. Из Царьграда присылали на Русь святое миро, что служило символом церковной зависимости.

Есть две версии того, как на русском митрополичьем столе оказался Иларион, человек, избежавший процедуры константинопольского утверждения.

Традиционная точка зрения основывается на первом упоминании Иллариона в летописи под 1051 (6559) г.: «Постави Ярослав Лариона митрополитом Русина в святей Софьи, собрав епископы». Кроме того, летописец приводит сведения о жизни Илариона до поставления митрополитом и сообщает, что он, «муж благ, книжен и постник», был пресвитером придворной церкви Св. Апостолов в с. Берестове под Киевом и «хожаше с Берестоваю на Днепр, на холм, где ныне ветхый манастырь Печерьскый, ту молитву творяше. Бе бо ту лес велик. Ископа печерку малу, двусажену, и привходя с Берестового, отпеваше часы и молящееся ту Богу втайне»^[2].

Вторая версия, окончательно оформившаяся к 90-м годам XX в., предполагает, что Илларион стал митрополитом в 1044 г., в период военного конфликта между Русью и Византией, когда прибытие константинопольского ставленника было невозможно. Последовавшее восстановление мира и длительные переговоры заставили Константинополь признать законность избрания русского митрополита на соборе 1051 г. Последняя дата получила распространение в летописях, поглотив первую^[3].

В 1054 г. после смерти Ярослава Мудрого Иларион либо был смещен со своего поста, либо добровольно удалился в Киево-Печерский монастырь, основателем которого он и считается. Существует также давняя не очень убедительная гипотеза, что Иларион и игумен Киево-Печерского монастыря Нестор Великий — одно и то же лицо.

Точная дата написания «Слова» неизвестна. Имеется предположение, что оно было произнесено 26 марта 1049 г. в честь завершения постройки оборонительных сооружений вокруг Киева. Помимо «Слова» Илариону принадлежат еще два небольших текста — «Молитва» и «Исповедание веры», чрезвычайно близких по стилю и содержанию к первому тексту (до сих пор в церковных публикациях их считают частью текста «Слова»), В тексте Илариона выделяются четыре группы проблем: 1) богословско-философская концепция исторического процесса, включая анализ различий между верой и обычаями иудеев и христиан; 2) тринитралогия и христология; 3) преображение как богопознание; 4) концепция традиции христианского просвещения.

1. История человечества рассматривается как процесс теоантропономии, то есть способа и метода осуществления Божьей провиденциальной воли в мире и характера следования ей человека. Иларион называет три типа религиозной деятельности — языческий (капища — идолы — бесы), иудейский (вода — Закон — обрезание), христианский (церкви — иконы — крест — Благодать — Истина). Второй и третий олицетворяют собой два типа теоантропономии и две стадии человеческой истории.

Первый тип-стадия представляет собой пропедевтическую, переходную, испытательную ступень («предтечу»), исходя из которой должен был возникнуть второй истинный тип-стадия; так же как и первый, второй тип станет исходной точкой («служителем») для прекращения земной и возникновения горней истории — «будущего века жизни нетленной».

Первый тип-стадия отождествляется с иудаизмом. Это — первый тип договора (завета) между Богом и человеком, основанный на принципе Моисеева «закона» и дающего не спасение, а только «оправдание». Оправдание есть сила закона, посредством которой обустраивается и доставляет радость земная жизнь. Иларион утверждает, с одной стороны, что «закон» есть «тень, а не истина», отсутствие подлинной свободы, вообще состояние несовершенное. В то же время автор, указывает, что тот народ, которому этот закон был дан, имел возможность на его основе и в силу содержащейся в нем свободы привести человека к крещению, то есть к христианству, и полагает, что евреи не только не воспользовались данной им (и только им) свободой, но и злоупотребили ей. В результате таких сентенций Илариона за десять веков существования текста неоднократно обвиняли в антисемитизме. Объяснений такой позиции киевского митрополита может быть два: либо он занимался особым типом богословского теоретизирования и ставил себе задачу обнаружить уникальные исключительные характеристики христианской веры ценой любых усилий, в том числе и совершенно искренне рассматривая иудаизм как несамодостаточный подготовительный этап; либо Иларион действительно вел полемику с традиционно мощной иудейской общиной Киева и в этом случае был по своей должности обязан составить агрессивную и жесткую прохристианскую апологию.

Второй тип-стадия есть христианство. На смену Закону как ограниченной и частной, испытательной и опытной Божьей провиденции приходит Благодать: «Закон раньше был, и вознесся в малом, и отошел; вера же христианская, явившись после, больше первого стала и распространилась среди многих народов»^[4]. Иларион выделяет три основных характеристики этого периода земной истории осуществления замысла Творца. Во-первых, в период пребывания Христа в человеческом теле действие Благодати существовало только как потенциальность. Это был медиальный, промежуточный этап, в который произошла окончательная подготовка к вторжению в мир Нового Завета. Во-вторых, вместе с Благодатью все человечество получает свободу, «полную истину», обладающую универсальным характером: она наполняет всю землю, устанавливает «равенство» языков и народов и включает Русь во всемирную историю христианских народов. В-третьих, земная христианская история состоит в процессе христианского просвещения под управлением Благодати, в контексте которой Бог выглядит как могущественный и человеколюбивый источник добрых дел и гарант спасения, не настаивающий на воздаянии за грехи и лишь требующий от человека следования общеисторическому замыслу. Эта концепция отвергает весьма популярную на Руси (особенно в эпохи кризисов и потрясений) так называемую «теорию казней Божьих».

2. Тринитаризм Илариона вполне обычен и вписывается в общецерковную догматику Никейского символа и его интерпретации в каппадокийской традиции, которая накануне своего завершения в последней трети VIII в., формально связанного с творчеством Иоанна Дамаскина, в своей догматической части как раз решала вопрос о единосущности Троицы, и особенно о двуединой природе Бога-Сына. Величие Бога не имеет ни начала, ни конца, как и не следует в Св. Троице искать точно определенное: не следует соединять в единосущном то, что раздельно, и не следует отделять то, что едино. Возникает принцип неразличия, который ложится в основу христологии.

Христология Илариона исходит из тезиса о том, что Христос есть «Совершенный человек по вочеловечиванию, а не призрак, но (и) совершенный Бог по Божеству, а не простой человек, явивший на земле Божественное и человеческое»^[5]. Возможно этот тезис, за которым следуют 17 оппозиций, демонстрирующих как человеческую (рожденный, тварный, плотский, дитя человеческое, слабый, простой, обыкновенный, подвластный искушениям, смертный и пр.), так и божественную (вечный, нетварный, нетелесный, царь мира, беспредельно могущественный, величественный, сын Божий, непобедимый, милосердный и пр.) сущность Бога-Сына, является основой, на которой Иларион формулирует свою «похвалу» князю Владимиру Святому.

• 3. Предки Владимира, как и он сам, будучи по рождению язычниками, тем не менее смогли создать великую страну. В определенный момент времени князь переживает преображение, которое делает его элементом Божественного провидения, осуществляемого посредством благодати. Преображение осуществляется в четыре стадии: непосредственное откровение как повод для размышления и источник деятельности, которое достигает человека через посредство онтологического центра сущности — сердца; сердце становится источником пробуждения разума, с помощью которого осуществляется переоценка мира и человеческих дел с точки зрения Благода-. ти; «возгорение духа», то есть эмоционально-волевая установка на готовность к действию, что разрешается в принятии христианства и преображении «ветхого человека»; преображение этим не заканчивается, но получает развитие как любовь к Богу — ее непосредственное земное деятельностное воплощение следует в распространении испытанной благодати на людей и мир, то есть своего рода социальное служение. Таким образом возникает модель деятельностно-рационального Богои миропознания.
• 4. Преображение становится делом не только, и даже не столько личным, но способствует возникновению традиции христианского просвещения. Она состоит из трех элементов, определяющих горизонт социального бытия: создание и сохранение церквей, развитие городов, забота о потомках и наставление их по пути истины-благодати.

• [1] Молдован AM. «Слово о законе и благодати» Илариона. Киев, 1984. Иларион. Слово о Законе и Благодати/Пер. А. Белицкой//Богословские труды. № 28.
• [2] Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. 1. СП6., 1846. С. 67.
• [3] Брюсова В. Г. Когда и где был поставлен митрополитом Иларион?//Герменевти-ка древнегреческой литературы. Сб. 1. XI—XVI вв.ека. М., 1989. C.4I—51.
• [4] Иларион. Слово о Законе и Благодати. С. 55.
• [5] Иларион. Слово о Законе и Благодати. С. 57.