Ранний железный век в истории Кавказа

Скифы в истории Северного Кавказа. С VIII—VII вв. до н.э. на Северном Кавказе начинают распространяться изделия, изготовленные из железа. Это ознаменовало собой начало исторической эпохи, которую принято называть ранним железным веком. Продлится она примерно до середины IV в. н.э.

Производство и использование железных вещей приведет к серьезным изменениям в области хозяйства и общественных отношений. Возросшая производительность труда привела к появлению дополнительного прибавочного продукта, а это, в свою очередь, способствовало появлению новых форм общественной организации. Усиливается имущественное и социальное расслоение, война становится выгодной формой деятельности. Появляются первые государственные образования.

Среди народов, оставивших яркий след в северокавказской истории на заре раннего железного века, были скифы. Они прославились в войнах с такими могущественными государствами Передней Азии, как Ассирия, Урарту, Мидия, Нововавилонское царство. Скифы появились в степях Северного Причерноморья в конце VIII — начале VII в. до н.э., вытесненные с территории Южной Сибири своими соседями —массагетами. Отсюда они двинулись в Закавказье и Переднюю Азию. В 70-е гг. VII в. до н.э. скифский вождь Ишпакай вместе с государствами Манну и Мидия сражался против ассирийцев. Затем скифы уже на стороне Ассирии сражались против вчерашних союзников. Они нанесли поражение мидийскому царю Киаксару, пытавшемуся захватить ассирийскую столицу Ниневию, а затем двинулись в Палестину. Угроза от их нашествия была столь велика, что египетский фараон Самметих предпочел откупиться от них богатыми дарами. Повернувшие назад скифы в очередной раз решают сменить союзников. Они в 612 г. до н.э. помогают Мидии и Вавилону захватить и разграбить Ниневию. Создав прообраз паразитического государства, кочевники «все опустошали своим буйством и излишествами. Они взимали с каждого народа наложенную им дань, но кроме дани совершали набеги и грабили, что было у каждого народа» (Геродот). В итоге скифы стали жертвами мидян. Их царь Киаксар, выдавая себя за друга скифов, создал с их помощью хорошо подготовленную конницу. Затем, пригласив скифских вождей на пир и напоив допьяна, он приказал перебить их. Оставшись без предводителей, скифы отошли на северо-запад Малой Азии, но и там не смогли закрепиться и вернулись в итоге туда, откуда пришли.

Рис. 3.1. Золотой гребень из скифского кургана Солоха.

Считается, что в описанных событиях принимали участие далеко не все скифские силы. Значительная их часть оставалась на Северном Кавказе, куда отсылалась захваченная в походах добыча. Часть этой добычи в дальнейшем оказалась погребена в «царских» курганах, которые возводились над могилами скифских вождей, возможно, ближайших родственников тех, кто нашел свою смерть от рук коварных мидийцев (курганные группы у села Александровского и села Новозаведенного Ставропольского края, Келермесские курганы в Адыгее и др.).

В результате походов скифы испытали заметное культурное воздействие со стороны тех народов, с которыми им пришлось столкнуться. По возвращении из Передней Азии мы видим уже далеко не тех скифов, которые были раньше. Они составили господствующую группу кочевников — «царских скифов», которые считали себя владыками всех остальных племен скифского мира.

Для того чтобы закрепить за собой лидирующее положение, «царским скифам» даже пришлось вести изнурительную борьбу, о чем в виде легенды поведал Геродот. По его словам, жены скифов в их отсутствие вступили в брак с рабами, и от этого появилось поколение, не желавшее подчиняться бывшим владельцам. Между ними «произошло много сражений, но скифы никак не могли одолеть противников; тогда один из них сказал так: „Что это мы делаем, скифские воины? Мы боремся с нашими собственными рабами! Ведь, когда они убивают нас, мы слабеем; если же мы перебьем их, то впредь у нас будет меньше рабов. Поэтому, как мне думается, нужно оставить копья и луки, пусть каждый со своим кнутом пойдет на них. Ведь пока они видели нас вооруженными, они считали себя равными нам, т. е. свободнорожденными. Если же они увидят нас с кнутом вместо оружия, то поймут, что они наши рабы, и, признав это, уже не дерзнут противиться“. Услышав эти слова, скифы тотчас последовали его совету. Рабы же, устрашенные этим, забыли о битвах и бежали».

Рис. 3.2. Скифы. Рельеф чаши из кургана Куль-Оба.

Возникшая Скифия представляла собой симбиоз оседло-земледельческих и кочевых скотоводческих племен. Скифы поддерживали контакты с греческими городами-полисами Крыма и Северного Причерноморья. В 514—512 гг. до н.э. скифы во главе со своим царем Иданфирсом отразили нашествие могущественного персидского царя Дария, который с трудом сумел вырваться из устроенной ему западни. Эта победа способствовала росту военного авторитета скифов. Они предпринимают ряд успешных вторжений на Балканский полуостров, воюют с греками. Но только военными конфликтами связь между ними не ограничивается. Скифы воспринимают элементы эллинской культуры. В скифских курганах встречаются греческие предметы вооружения, украшений, керамики и т. п.

Рис. 3.3. Скифский золотой олень.

Костромской курган, VI в. до н.э.

КIV в. до н.э. скифское могущество достигает своего апогея. Ими было создано рабовладельческое полукочевое государство во главе с царем Атеем. Но, потерпев поражение от Филиппа Македонского в 339 г. до н.э., скифы постепенно утратили свое могущество и были вытеснены родственными племенами сарматов. Окончательный удар скифам в сер. III в. н.э. нанесли готы.

Общественное устройство скифов в начале их истории можно охарактеризовать как военную демократию. В скифском обществе наиболее почитались удачливые воины. Чтобы заслужить признание соплеменников, скиф должен был представить голову врага. Только после этого он мог претендовать на долю в добыче и на право участвовать в устраиваемых вождем пирах. Скифы практиковали кровавые жертвоприношения богу войны, которого олицетворял короткий скифский меч — акинак. Они снимали с поверженных врагов скальпы и использовали их как полотенца, из черепов делали чаши, а кожей украшали колчаны для стрел — гориты. Широко был развит обычай кровной мести.

Скифы почитали своего прародителя — божество Папая, его супругу, богиню земли Апи. Богиней плодородия считалась Аргимпаса, а покровителем коней и владыкой стихий был Тагимасад. Он по своим качествам был близок греческому Гераклу. Для своих богов скифы возводили большие курганы из хвороста и один раз в год приносили в жертву пленных, которым отсекали голову и правую руку. Практиковались и жертвы скотом, мясо которых доставалось жрецам и жертвователям. Жрецами выступали энареи — гадатели, носившие женское платье, усвоившие женские привычки и даже говорившие «подобно женщинам».

Скифское хозяйство, первоначально кочевое, со временем стало сочетать элементы земледелия, скотоводства, ремесла и торговли. Скифы выращивали пшеницу, ячмень, рожь, просо, бобы, лук, чеснок. Землю обрабатывали деревянными плугами и железными мотыгами, а урожай собирали серпами и косами. Скифы разводили крупный и мелкий рогатый скот, коней. В пищевом рационе скифов, помимо хлеба и мяса, было много молочных продуктов.

Скифы достигли высокого уровня мастерства в металлургии и металлообработке. Они занимались изготовлением деревянных изделий (кибиток, луков, посуды и т. п.) и резьбой по кости. Гончарное производство большого распространения не получило. Изделия из глины предпочитали выменивать у греческих мастеров.

Широкую известность получил «скифо-сибирский звериный стиль». Это особая манера исполнения изображений животных — не только реально существующих хищников, копытных и птиц, но и мифических крылатых существ — грифонов, с туловищем льва и головой орла.

Меоты и синды. В античной географии Азовское море называлось Меотидой. Отсюда проживающие в Восточном и Северном Приазовье племена раннежелезного века обобщенно назывались меотами. Сохранились названия этих племен — аррехеи, досхи, дандарии, тореты и др. Первые упоминания о них относятся к VI—V вв. до н.э. Известно, что меотские племена имели добрососедские отношения с Боспорским царством, а затем вошли в его состав. Имена меотских вождей нередко упоминаются в связи с различными политическими событиями в этом государстве. Вместе с Боспорский царством племена Приазовья в 106 г. до н.э. признали власть понтийского царя Митридата VI Евпатора и участвовали в войнах против Рима. В них прославился вождь дандариев Олтак, который даже пытался убить римского полководца Лукулла. Но война закончилась поражением и гибелью Митридата VI. После этого среди меотских племен усиливаются идеи сепаратизма, и боспорским царям приходится с оружием в руках вновь подчинять их. В 46—49 гг. н.э. меоты-дандарии стали участниками династической борьбы, разгоревшейся на Боспоре. Они вместе с сарматским племенем сираков выступили на стороне Митридата VII. Их соперниками были отряды римского полководца Юлия Аквилы и сарматыаорсы. Им удалось одолеть коалицию Митридата VII. После этого значительная часть меотского населения покидает Прикубанье и, судя по археологическим находкам, поселяется на Дону. Окончательно следы меотов теряются во время событий, связанных с Великим переселением народов.

Рис. 3.4. Образцы меотской посуды.

Особо следует выделить племя синдов, которых также относят к числу меотских племен. Синды проживали на территории Таманского полуострова. Греческий географ Гекатей Милетский в VI в. до н.э. упоминал название их страны — Синдика. Благодаря активным контактам с греческими колонистами у синдов шло быстрое развитие социальных институтов, формировалось раннеклассовое государство, столицей которого стала Горгиппия (на месте современного города Анапа). Синды выступали в качестве союзников боспорских царей из династии Археанактидов и помогли им возвести оборонительный Тиритакский вал, недалеко от Керчи, ставший серьезным препятствием для крымских скифов, регулярно зимой совершавших набеги на Синдику. С IV в. до н.э. архонты (правители) Боспора подчиняют себе синдов, хотя последние и сохраняют свою этническую самобытность. Исследователи склоняются к индоиранскому происхождению синдов. Как и другие меотские племена синды оказались втянуты в водоворот вооруженного противостояния Понтийского царства с Римом и разделили их судьбу.

Меотская культура археологически представлена поселениями, городищами и могильниками. На ранних этапах существования этой культуры для нее были характерны грунтовые захоронения в прямоугольных ямах. Умерший располагался вытянуто на спине, либо скорченно на боку головой на юг. Обычно рядом с черепом устанавливались разнообразные и многочисленные сосуды. Здесь же находилась заупокойная пища (свинина, говядина или конина). В ритуальных целях меоты клали в захоронения речную гальку. В мужские могилы принято было класть оружие, конскую упряжь, оселки, а в женские украшения. Это не означало, что женщины не принимали участия в войне. Как писал в I в. н.э. римский географ Помпоний Мела, «у них женщины занимаются теми же делами, что и мужчины, и даже не освобождаются от военной службы. Мужчины служат в пехоте и в сражении мечут стрелы, а женщины вступают в конные стычки и сражаются не железным оружием, а накидывают на врагов арканы и умерщвляют их затягиванием».

По мере развития меотского общества и выделения знати меняется и облик погребальных сооружений. Появляются подкурганные захоронения с каменными или сырцовыми гробницами. Часто встречается сопутствующее захоронение коней, слуг, погребенных вместе с хозяином. Инвентарь содержит множество импортных вещей, изготовленных греческими мастерами. Возникает традиция класть под голову умершего миску. Скорченные захоронения исчезают. У синдов существовал обычай класть в могилу воина рыбу. Ее число зависело от количества врагов, которых он убил.

Рис. 3.5. Меотское захоронение.

Нашествие сарматов в очередной раз приводит к изменению в погребальных традициях. Меоты начинают хоронить в подбоях по сарматскому образцу. Ориентировка умершего теперь головой на запад или восток, а с середины I в. до н.э. — на север.

В могилы клали куски мела и красной краски. Для скифо-сарматских традиций такой обычай означал обряд очищения. Часто встречаются образцы сарматского оружия, одежды, обшитой по моде степняков бусами и сколотой фибулами.

Свои поселения меоты обносили валами и рвами. Они располагались в две-три линии, причем ров выкапывался с внутренней стороны. Помимо внешних укреплений, городища имели и внутренние цитадели. На позднем этапе существования меотской культуры встречаются городища, обнесенные глинобитными стенами, укрепленными от осыпания плетнем.

Жилища овальной формы возводились из сырцового кирпича. Крышу перекрывали камышом. Очаг в таком жилище располагался у стены, противоположной входу. Здесь же был и домашний алтарь. Во дворе вырывалась хозяйственная яма.

Меоты занимались земледелием (выращивали пшеницу, ячмень и просо) и рыболовством. Рыбу засаливали и отвозили на продажу. Особую роль играла металлургия и гончарное производство. Меоты выступали посредниками в торговых операциях между греческими полисами и кочевым миром.

Специфическим занятием культурно близких меотам племен, живших на Черноморском побережье Кавказа, было пиратство. Как писал Страбон, «эти народности живут морским разбоем, для чего у них есть небольшие, узкие и легкие лодки вместимостью приблизительно до 25 человек, редко — до 30; у греков они называются „камарами“. Снаряжая флотилии таких „камар“ и нападая то на купеческие корабли, то даже на какую-нибудь страну или город, они господствовали на море. Иногда им помогают даже жители Боспора, предоставляя свои корабельные стоянки, рынок для сбыта добычи. Когда они возвращаются в родные места, то при отсутствии корабельных стоянок им приходится на своих плечах переносить „камары“ в леса, где они и живут, обрабатывая скудную землю. Когда же наступает время плавания, они снова несут свои лодки к берегу. Точно также поступают они и в чужих странах, где им хорошо известны лесистые места; там они прячут свои „камары“, а сами пешком бродят днем и ночью, похищая людей для продажи в рабство. Похищенных они с готовностью предлагают отпустить за выкуп, извещая об этом после выхода в море их родных». Справиться с этим бедствием не смогли ни цари Боспора, ни даже могущественная Римская империя.

Греческая колонизация Северного Кавказа. Заметный след в истории Северного Кавказа раннежелезного века оставили греческие колонии. В VIII—VI вв. до н.э. выходцы из эллинской метрополии осваивали побережье Черного моря. Здесь, на местах корабельных стоянок и торговых факторий, стали возникать населенные пункты, жители которых поддерживали контакты как с «варварским» миром, так и со своей исторической родиной. Отсюда в Грецию экспортировали хлеб, рыбу, шерсть, кожи, рабов. В свою очередь причерноморские города получали вино, оливковое масло, оружие, качественную посуду.

Рис. 3.6. Греческий торговый корабль.

В 543 г. до н.э. выходец из Теоса (город на западном берегу Малой Азии) Фанагор основал на Таманском полуострове город, названный в его честь Фанагорией (ныне здесь расположен поселок Сенной). Жителями города Митилена (город на острове Лесбос) в середине VI в. была основана колония Гермонасса, видимо, получившая название по имени жены одного из предводителей первопоселенцев (ныне станица Тамань), а на месте поселения Синдик (нынешняя Анапа) в IV—III вв. до н.э. появилась Горгиппия (по имени боспорского царя Горгиппа). Были и другие поселения, число которых, судя по археологическим данным, к IV в. до н.э. достигло двухсот.

Колонии считались независимыми полисами и состояли из городского центра и хоры — сельскохозяйственной округи. Верховная власть в полисе сосредотачивалась в руках народного собрания. Выборные коллегии архонтов (правителей) осуществляли исполнительную власть.

Греческие торговые фактории основывались и вдали от Черноморского побережья Кавказа. На рубеже IV—III вв. до н.э. одна из них возникла на территории Ставрополья, о чем свидетельствуют находки, сделанные на Грушевском городище (в окрестностях краевого центра). Городище было обнесено мощной крепостной стеной, что, впрочем, не спасло его от уничтожения во время сарматского нашествия. На городище были обнаружены многочисленные обломки греческих амфор, изготовленных, судя по клеймам-штампам, на острове Родос.

Рис 3.7. Греческие амфоры.

В 480 г. до н.э. греческие города, находившиеся по обе стороны Керченского пролива, были объединены в Боспорское царство. Его центром стал Пантикапей (Керчь). Правила царством династия Археанактидов, которую в 438 г. до н.э. сменили правители Спартокиды. Они стремились распространить свою власть на новые территории, в частности, Синдику. После долгих дипломатических переговоров и военных действий это удалось царю Левкону I (389—349 гг. до н.э.), который также подчинил племена Прикубанья и Восточного Приазовья. Его сын Перисад I называл себя уже «царем всех меотов», но эта власть была непрочной. То и дело меотские племена заявляли.

• 0 своей независимости, а когда между наследниками Перисада
• 1 началась междоусобная борьба за власть, они активно вмешивались в нее, поддерживая разные стороны конфликта.

Ослабленное внутренними смутами, подвергшееся ударам кочевых племен Боспорское царство не могло дальше сохранять самостоятельность. Царь Перисад V вынужден был обратиться за помощью к Понтийскому царю Митридату VI Евпатору, фактически отказавшись от власти. Окончательный удар по некогда могучей державе нанесло восстание рабов под предводительством скифа Савмака в 107 г. до н.э. Восставшие захватили столицу царства и убили Перисада V. На подавление выступления Митридат VI послал своего полководца Диофанта, сумевшего пленить Савмака. Боспорская держава окончательно вошла в состав Понтийского царства, а ее народы оказались втянуты в войны против Рима, которые в I в. до н.э. вел Митридат VI. Это противостояние закончилось не в пользу понтийского владыки. Он стал жертвой мятежа недовольных его политикой боспорцев. Дальнейшая история Боспорского царства была связана с римским владычеством. Римляне активно вмешивались во внутренние дела этого государства, стремясь, чтобы на престоле сидел верный им человек. Лишившись политической самостоятельности, Боспор получил взамен относительную стабильность, что привело к экономическому расцвету его городов. Но по мере ослабления римского покровительства Боспорское государство все чаще становится жертвой натиска варваров. Окончательный удар ему нанесут в 80-х гг. IV в. гунны. Впрочем, жизнь в боспорских городах не прекратится, и они войдут в состав одной из провинций Византийской империи.

Рис. 3.8. Золотая монета из Пантикапея.

Сарматские племена в истории Северного Кавказа. С IV в. до н.э. этническая карта Предкавказья в очередной раз претерпевает серьезные изменения. Это связано с появлением здесь кочевников-сарматов. Их прародиной были поволжскоприуральские степи, откуда они постепенно стали двигаться на запад. Есть мнение, что причиной этому стали походы Александра Македонского в Среднюю Азию, которые всколыхнули местные племена, а те потеснили соседние народы. Этноним «сарматы» стал собирательным и вытеснил прежнее имя кочевников евразийских степей — скифов. Римский историк Плиний Старший (I в. н.э.) писал, что «имя скифов повсюду переходит в имя сарматов». Известны такие сарматские племена, как роксоланы, сираки, аорсы, языги, аланы и др.

Рис. 3.9. Сарматский браслет.

В основе хозяйства сарматов лежало кочевое скотоводство. Разводили преимущественно лошадей и овец. Жилище представляло собой войлочную кибитку, которую перевозили на четырех или шести колесных повозках. Последние были не только транспортом. В случае необходимости из них быстро возводили круговое укрепление, позволявшее отражать натиск численно превосходящих сил неприятеля. В условиях Северного Кавказа эти номады (кочевники) стали постепенно переходить к оседлости.

Сарматы создали прекрасную конницу, которая по своим боевым качествам долгое время не знала себе равных. Сарматы не только использовали луки и стрелы, но и владели длинными мечами и пиками, что давало им преимущество в рукопашных сражениях. Они одерживали верх над легковооруженными отрядами северокавказских племен. Противостоять удару закованных в железо всадников-катафрактариев не могли даже римляне. Не было спасения от их натиска в укрепленных поселках, жизнь в которых с приходом сарматов прекращается.

Видимо, со скифо-сарматскими племенами связан миф об амазонках. Это были женщины-воительницы, которые жили отдельно от мужчин и прославились своим независимым нравом. Учитывая, что сарматские женщины принимали участие в охоте и войне, пользовались значительными правами и возможностями в обществе, они вполне могли стать историческим прототипом для этих легендарных персонажей. Во всяком случае, живший на рубеже нашей эры греческий ученый Страбон отмечал, что «амазонки живут в соседстве с гаргарейцами в северных предгорьях… Кавказских гор… Все остальное время амазонки употребляют только для себя, выполняя отдельные работы, как пахота, садоводство, уход за скотом и в особенности за лошадьми; наиболее сильные из амазонок занимаются главным образом охотой верхом на лошадях и военными упражнениями. С детства у всех них выжигают правую грудь, чтобы свободно пользоваться правой рукой при всяком занятии и прежде всего при метании копья. У них в ходу также лук, боевой топор и легкий щит; из шкур зверей они изготавливают шлемы, плащи и пояса. Весной у них есть два особых месяца, когда они поднимаются на соседнюю гору, отделяющую их от гаргарейцев. По некоторому стародавнему обычаю и гаргарейцы также восходят на эту гору, чтобы, совершив вместе с женщинами жертвоприношение, сойтись с ними для деторождения…».

Рис. ЗЛО. Сарматская женщина Для общественного устройства сарматов характерны значительные родовые пережитки. Хотя в результате частых войн роль военного предводителя — вождя усилилась, говорить о ярко выраженном социальном расслоении у них не приходится. Упомянутый миф об амазонках лишний раз свидетельствует об архаичности общественных отношений среди сарматов, наличии у них пережитков матриархата. Это, впрочем, не мешало им одерживать победы над более развитыми соседями.

В произведении греческого писателя Лукиана Самосатского (II в. н.э.) от имени одного из героев, скифа по происхождению, рассказывается, что «вдруг напали на нашу землю сарматы в числе десяти тысяч всадников, а пеших, говорят, явилось втрое больше того. А так как их нападение было непредвиденно, то они всех обращают в бегство, многих храбрецов убивают, других уводят живыми… Тотчас же сарматы начали сгонять добычу, собирать толпой пленных, грабить шатры, овладели большим числом повозок со всеми, кто в них находился».

Рис. 3.11. Сарматский катафрактарий.

С III в. до н.э. в степной и частично предгорной полосе получают распространение сарматские погребальные памятники в виде курганов. У сарматов был широко распространен культ зеркала. При погребении его принято было разбивать, т.к. считалось что в нем живет душа усопшего и нужно воспрепятствовать ей вернуться в мир живых. Нередко практиковалось и ритуальное «умерщвление» меча. Сарматы верили в очистительную силу огня и клали в могилу кусочки угля или красной краски.

Духовный мир сарматов был полон духов, которых боялись, но при этом искали у них помощь. Сарматская посуда имела ручки в виде животных, которые служили оберегами от попадания в питье и пищу зла. В погребениях находят остатки опиума-сырца, который сжигали в сосудах и, находясь в наркотическом трансе, вызывали видения духов, чтобы получить от них нужный совет.

В горной зоне Центрального Кавказа по-прежнему продолжали жить племена позднекобанской культуры. На СевероВосточном Кавказе соседом сарматов была Кавказская Албания (это раннерабовладельческое государство располагалось на территории Восточного Закавказья), а на Северо-Западе — меотские племена. Отношения с соседями у сарматов складывались неоднозначно. Их охотно привлекали в качестве военных союзников, но нередко страдали от набегов, устраиваемых воинственными кочевниками.

Наиболее тесно контактировали с кавказскими народами сарматы сиракского союза. Они ассимилировали некоторые меотские племена и сумели создать мощное военное объединение. Соперником сираков выступали аорсы. Несмотря на родственную близость, эти сарматские племена враждовали друг с другом. Неудивительно, что во время войн Митридата VI с Римом, они оказались в разных коалициях. Аорсы поддержали римлян и вместе с ними в 49 г. нанесли сиракам поражение, уничтожив их столицу, город Успа.

Население Северного Кавказа в начале нашей эры. Последующая история Северного Кавказа в значительной мере связана с племенами аланов. Античные авторы начинают упоминать их уже в середине I в. н.э. Считается, что этот этноним произошел от древнеиранского «ариана», т. е. благородный. Видимо аланы входили в состав аорского племенного объединения и постепенно заняли лидирующие позиции.

Все авторы единодушно отмечают воинственность этого народа. Римский поэт Марк Лукан (I в. н.э.) характеризовал их «загрубелыми от вечного Марса», т. е. от военного образа жизни. Иудейский историк Иосиф Флавий (I в. н.э.) поведал об их разорительном набеге в Закавказье в 72 г. н.э., когда «они многочисленными толпами напали на не чаявших никакой опасности мидян, опустошили густонаселенный, изобиловавший стадами край, не встречая нигде со стороны оробевшего населения никакого сопротивления. Царь страны Пакор бежал в страхе в непроходимые пустыни, оставив все в их распоряжение; с трудом ему удалось выкупить у них за 100 талантов попавших к ним в плен свою жену и наложниц. Удовлетворяя свою разбойничью жадность беспрепятственно и даже без меча, они продолжали свой опустошительный набег до самой Армении. Царствовал здесь Теридат, который хотя и выступил им навстречу и дал им сражение, но сам чуть не попал живым в плен. Аланин издали накинул на него аркан и утащил бы его с поля брани, если бы царю не удалось вовремя перерубить мечом веревку и таким образом спастись. Варвары же, рассвирепевшие еще больше от этой битвы, опустошили всю страну и с огромной массой пленников и добычи, награбленной ими в обоих царствах, возвратились обратно на родину».

Аланский фактор вынуждены были учитывать правители Боспора, которые держали для переговоров с беспокойными кочевниками специальных переводчиков. Даже могущественный Рим, испытавший натиск свирепых всадников, вынужден был разработать руководство по борьбе с ними и даже заимствовать часть тактических приемов, практикуемых аланами.

Рис. 3.72. Сарматский флакон для благовоний.

На Северном Кавказе лидирующие позиции алан долгое время были неоспоримы. Даже река Терек получила название «Алонта». С III в. н.э. со страниц письменных источников исчезают названия других сарматских племен. Римский историк Аммиан Марцелин (IV в. н.э.) писал, что «мало-помалу они подчинили себе в многочисленных победах соседние народы и распространили на них свое имя…». Таким образом, можно говорить, что под именем аланы скрывается этнически неоднородное образование. Его единство объясняется не только военными успехами, но и родственной близостью племен сарматского круга. Немалую роль сыграла и общность хозяйственно-политических интересов. Аланы были заинтересованы в обеспечении безопасности караванных путей, проходивших по их территории, а добиться этого можно было лишь общими усилиями. Благодаря получаемым выгодам они могли содержать тяжеловооруженную конницу, состоящую из профессиональных воинов. Из их числа формировалась знать, ставшая главной объединяющей силой. На территории от р. Лабы и Средней Кубани на западе, до Дагестана на востоке со II в. н.э. формируется Алания, т. е. территория, населенная аланами.

Описывая быт аланов, Аммиан Марцелин отмечал, что «нет у них шалашей, никто из них не пашет; питаются они мясом и молоком, живут в кибитках, покрытых согнутыми в виде свода кусками древесной коры, и перевозят их по бесконечным степям. Дойдя до богатой травой местности, они ставят свои кибитки в круг и кормятся, как звери, а когда пастбище выедено, грузят свой город на кибитки и двигаются дальше. В кибитках сходятся мужчины с женщинами, там же родятся и воспитываются дети, это — их постоянные жилища, и куда бы они не зашли, там у них родной дом. Гоня перед собой упряжных животных, они пасут их вместе со своими стадами, а более всего заботы уделяют коням. Земля там всегда зеленеет травой, а кое-где попадаются сады плодовых деревьев. Где бы они ни проходили, они не терпят недостатка ни в пище для себя, ни в корме для скота, что является следствием влажности почвы и обилия протекающих рек».

Постепенно аланы начинают переходить к оседлому образу жизни. Занимаясь пашенным земледелием, они сеяли просо, ячмень, пшеницу. На торговых путях стали появляться укрепленные рвами и валами поселения, становившиеся политическими, торговыми и ремесленными центрами.

По своим религиозным верованиям аланы были язычниками. Отмечалось, что «нет у них ни храмов, ни святилищ, нельзя увидеть покрытого соломой шалаша, но они втыкают в землю по варварскому обычаю обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, в которых они кочуют. Их способ предугадывать будущее странен: связав в пучок прямые ивовые прутья, они разбирают их в определенное время с какими-то таинственными заклинаниями и получают весьма определенные указания о том, что предвещается». Специфичной традицией аланов была искусственная деформация черепов, которым придавалась вытянутая форма.

Казалось, что власть аланов останется незыблемой. Но в 70-х гг. IV в. н.э., форсировав Волгу, на их земли ворвались отряды гуннов. Великое переселение народов привело к кардинальным изменениям на Северном Кавказе, ознаменовав собой начало эпохи Средневековья.

Памятники эпохи раннего железного века на территории Северного Кавказа. Одним из ярких примеров скифского присутствия на Северном Кавказе является курган у хутора Красное Знамя (в 14 км от села Александровского на Ставрополье), раскопанный в 1973 г. По своим размерам он не уступал знаменитому кургану Ошад и имел высоту в 11 м и диаметр 100 м. В центре кургана располагалась круглая стена — крепида, возведенная из камня. Ее диаметр достигал 45 м, а высота 2 м. Крепида имела вход в виде столбов с положенными на них плитами, напоминающих портик. Он вел к помещению для жертвоприношений, огражденному вертикально расположенными плитами и таким же каменным перекрытием, держащимся на деревянных столбах. Судя по находкам горелых костей человека и животных, здесь был совершен обряд. Кроме того, внутри помещения обнаружили бронзовые наконечники стрел, фрагменты конской узды, бусы, бисер, золотые пуговицы, керамические сосуды и даже скелеты двух взнузданных лошадей. Видимо, похороненный в кургане вождь был участником походов в Переднюю Азию, т.к. среди вещей обнаружили серебряную четырехконечную звезду с изображением богини плодородия и войны — Иштар, особо почитаемой на Востоке.

Еще одно святилище располагалось за пределами центральной ограды. Его тоже возвели из камня и выкрасили в красный цвет. Предположительно это был храм огня.

Внутри крепиды помимо жертвенного помещения располагались концентрические круги из деревянных столбов и плетня. В самом центре находилась погребальная конструкция, изготовленная из крупного камня в виде круга диаметром 12,5 м. К ней вел длинный коридор, также выложенный камнем.

К западу от Краснодара у станицы Елизаветинской на надпойменной террасе правого берега Кубани обнаружены остатки древнего меотского городища, датируемого IV—I вв. до н.э. Его площадь занимала более 100 тыс. кв. м. Городище было обнесено рвами и валами, которые прикрывали его со стороны степи. Были исследованы гончарные печи, остатки жилых и хозяйственных построек из сырцового кирпича. Судя по многочисленным находкам обгоревших зерен пшеницы, проса, костям домашних животных и рыб, население занималось земледелием, скотоводством и рыболовством. Жители городища поддерживали постоянные торговые связи с Боспором. Здесь находилась греческая эмпория (торговая фактория). Найдены фрагменты керамической посуды, черепицы, изготовленные как местными, так и греческими мастерами. Меоты импортировали из Боспора вино, посуду, предметы роскоши, а экспортировали хлеб и соленую рыбу. Рядом находились грунтовый могильник и группа курганов.

Судя по особенностям погребального обряда некоторых захоронений Елизаветинского могильника, местное население испытало мощное влияние греческой культуры. Зафиксирована традиция «харонтова обола», когда умершему клали за щеку монету, чтобы расплатиться за переезд через реку смерти Стикс.

Подкурганные захоронения располагались в ямах, в которых возводился каменный склеп. К ним вел длинный, до 25 м коридор — дромос. Яму и коридор перекрывали бревнами. Рядом с могилой укладывали принесенных в жертву людей и лошадей, в дромосе были обнаружены остатки колесницы с лошадьми. Хотя захоронения были разграблены еще в древности, но даже сохранившиеся находки позволяют говорить о высоком социальном статусе вождей, над которыми были насыпаны эти курганы.

Захоронением знатных синдов V—IV вв. до н.э. являются Семибратные курганы (всего курганов семь), располагавшиеся на левой террасе р. Кубань у хутора Разнокол Анапского района Краснодарского края. Исследованы они были еще в 70-х гг. XIX столетия археологом Владимиром Густововичем Тизенгаузеном. Высота их колебалась от 3,2 до 15 м. Были открыты гробницы, сложенные из камня и сырцового кирпича, в которых содержались скелеты людей и лошадей. Их сопровождал богатый погребальный инвентарь: золотые и серебряные украшения, сосуды, много оружия и конской упряжи.

Единственным курганом, который сохранился нетронутым, был курган № 2. Он был высотой 6 м и содержал под земляной насыпью гробницу из сырцового кирпича размером 8 на 6 м, перекрытую бревнами. Тело погребенного располагалось в северо-восточном углу гробницы на помосте. Рядом с ним было сложено оружие: меч, наконечники копий и дротиков (легкие метательные копья), колчаны с несколькими сотнями стрел с бронзовыми наконечниками, чешуйчатый панцирь и горит (деревянный футляр для лука и стрел) с серебряной обкладкой. Одежда была расшита золотыми бляшками с изображением животных и греческих богов. На шее находилась золотая гривна и бусы. У головы поместили сосуды из драгоценных металлов, чернолаковые вазы и др. Большая часть захоронения была занята погребениями 13 боевых коней с бронзовой уздой, украшенной изображениями в скифо-сибирском зверином стиле.

Рис. 3.13. Золотая пластина от деревянного ритона из Семибратних курганов.

На месте нынешнего города Анапа в V в. до н.э. была основана античная колония Горгиппия. Свое название она получила по имени боспорского царя из династии Спартокидов Горгиппа. Исследование этого памятника началось еще в середине XIX столетия. Установлено, что в период наивысшего расцвета город занимал площадь около 38 гектаров. Он имел регулярную застройку. В Горгиппии имелась система водоснабжения и водостоков. Центр города занимала агора — рыночная площадь, являвшаяся еще и местом общегражданских собраний. Главная улица шла вдоль моря, от восточных ворот города к его центру. Ее ширина достигала 8 метров. При строительстве дороги вначале возвели подушку из желтой глины, поверх которой находилось покрытие из камней, обломков плит и черепков. Параллельно главной улице проходила еще одна, но уже меньшей ширины (А—4,5 м). С этими улицами перпендикулярно пересекались поперечные улицы, идущие от моря. Их ширина была до 5 метров. Улицы неоднократно обновляли, мостили каменными плитами.

Дома горожан были однои двухэтажные, на каменном фундаменте, с сырцовыми или каменными стенами. Они имели от 2 до 4 комнат, которые использовались для жилья и в хозяйственных целях. Общая площадь достигала 100 квадратных метров. К дому примыкал небольшой внутренний дворик. Подвалы достигали глубиной 1,5 м и нередко вырубались в каменном грунте. Для крыши использовалась черепица, которую изготавливали в местных мастерских.

Рис. 3.14. Раскопки в Горгиппии.

На рубеже I—II вв., когда город переживал экономический подъем, в нем выстроили храм, посвященный богине Афродите. Тогда же в Горгиппии устанавливаются памятники боспорским царям и их наместникам. В начале III в. местные судовладельцы установили статую богу Посейдону и восстановили его храм. Считается, что Горгиппия по масштабам строительства уступала лишь Фанагории.

Город был разрушен (вероятно, готами) в 30-е гг. III в., и, хотя жизнь в нем в дальнейшем возобновилась, достичь прежнего величия ему уже не удалось.

Расположенные по дуге г. Курганинск — станица Некрасовская — г. Усть-Лабинск — станица Тбилисская — Ладожская — Казанская — г. Новокубанск — село Успенское курганы и курганные группы принято называть Золотым кладбищем. Они принадлежат сарматам, скорее всего, сиракского племенного союза. Здесь были погребены вожди, жрецы, богатые воины. Несмотря на то, что большинство захоронений было разграблено, даже оставшиеся артефакты позволяют получить представление о высоком статусе умерших. В захоронениях обнаружено оружие и конская сбруя, украшения, предметы культа, разнообразная керамика. Много вещей изготовлено в Римской империи, завезено из Малой Азии. Рядом с умершими иногда встречаются захоронения боевых коней.

Большинство погребальных конструкций являются подкурганными катакомбами (имеется камера и ведущая к ней входная яма). Реже встречаются ямные захоронения. Погребенные располагались в гробах или лежали на подстилках. Сопровождающий их инвентарь складывали по сторонам от тела и в ногах. Нередко сарматы использовали для захоронения усопших курганы эпохи бронзы.

К числу раннеаланских памятников относится Зарагажский некрополь на р. Черек. Здесь исследовано более 450 погребений, преимущественно катакомб. Это одиночные захоронения, ориентируемые на запад. Инвентарь богат и разнообразен. Это сосуды с зооморфными ручками, зеркала, пряжки, фибулы, подвески и серьги из бронзы, серебра и золота. К сожалению, большинство могил было ограблено еще в древности, но в одной из сохранившихся, нетронутой археологи обнаружили фрагменты тонкостенного стеклянного сосуда, парадный меч и нож, в украшенных золотой фольгой ножнах. В дромосе был помещен боевой конь, похороненный вместе с хозяином.

К числу городищ, которые аланы стали возводить на Северном Кавказе, относится Зилгинское городище в Северной Осетии. Считается, что оно функционировало в I—IV вв. н.э. Зилгинское городище располагалось на семи холмах и занимало площадь около 1 кв. км. Холмы были досыпаны и окружены рвами. На самом высоком из них возвели цитадель в виде глинобитной стены, укрепленной булыжниками. Кроме того, был вырыт семиметровый ров и насыпан вал. Считается, что в цитадели находился правитель города, а на остальных холмах проживали рядовые горожане. Свои дома они строили из сырцового кирпича. Внутри дома находился очаг, выложенный из камня и обмазанный глиной. Припасы хранились в ямах рядом с домом. Из Зилгинского городища осуществлялся военно-политический контроль над проходившей поблизости торговой дорогой и сельскохозяйственной округой.

Вопросы для самоконтроля

• 1. Какой народ оставил курганные группы у села Александровского и села Новозаведенного Ставропольского края, Келермесские курганы в Адыгее?
• 2. О каком народе Геродот писал, что они «все опустошали своим буйством и излишествами. Они взимали с каждого народа наложенную им дань, но кроме дани совершали набеги и грабили, что было у каждого народа»?
• 3. У какого народа существовал обычай класть в могилу воина рыбу?
• 4. Столицей какого царства был город Пантикапей?
• 5. Какой автор писал о ранних аланах: «Нет у них шалашей, никто из них не пашет; питаются они мясом и молоком, живут в кибитках, покрытых согнутыми в виде свода кусками древесной коры, и перевозят их по бесконечным степям. Дойдя до богатой травой местности, они ставят свои кибитки в круг и кормятся, как звери, а когда пастбище выедено, грузят свой город на кибитки и двигаются дальше»?

Тестовые задания

I. По словам Геродота, эти племена «все опустошали своим буйством и излишествами». Речь идет о:

• 1. Киммерийцах.
• 2. Скифах.
• 3. Массагетах.
• 4. Аланах.

И. В 612 г. в захвате ассирийской Ниневии приняли участие:

• 1. Киммерийцы.
• 2. Скифы.
• 3. Массагеты.
• 4. Аланы.

III. Курганы у села Александровского и Новозаведенного (Ставропольский край), Келермесские курганы (Адыгея) принадлежат:

• 1. Киммерийцам.
• 2. Скифам.
• 3. Массагетам.
• 4. Аланам.

IV. Короткий скифский меч назывался:

• 1. Горит.
• 2. Кенотаф.
• 3. Акинак.
• 4. Палаш.

V. Племена, проживающие у Азовского моря, в античное время назывались:

• 1. Меотами.
• 2. Сарматами.
• 3. Аланами.
• 4. Скифами.

VI. Обычай класть в могилу воина рыбу был характерен для:

• 1. Сарматов.
• 2. Аланов.
• 3. Эллинов.
• 4. Синдов.

VII. На месте современной станицы Тамани находилась греческая колония:

• 1. Гермонасса.
• 2. Фанагория.
• 3. Горгиппия.
• 4. Пантикапей.

VIII. Город Успа был столицей племенного союза:

• 1. Аорсов.
• 2. Дандариев.
• 3. Синдов.
• 4. Сираков.

IX. Римский поэт Марк Лукан характеризовал «загрубелыми от вечного Марса»:

• 1. Меотов.
• 2. Аланов.
• 3. Эллинов.
• 4. Синдов.

X. Семибратные курганы (Краснодарский край) принадлежат:

• 1. Аорсам.
• 2. Скифам.
• 3. Синдам.
• 4. Сиракам.