Исторический экскурс. 
Управление интеллектуальным капиталом

История развития научной мысли свидетельствует, что понятийное осмысление собственности и государства началось еще в древности. Почти у всех народов в форме мифов и утопий были идеи о золотом веке, когда имущество людей считалось общим, и это порождало мир и согласие, добрые нравы и уверенность в будущем. Научные представления о собственности и государстве в своем развитии прошли несколько основных этапов. Еще в законах царя Хаммурапи (1792−1750 гг. до н.э.) отражалось стремление ослабить классовую борьбу в целях укрепления рабовладельческого строя. Они охраняли экономическую основу рабовладельческого строя — частную собственность, в связи с увековечиванием частной собственности деление общества на рабов и рабовладельцев также считалось вечным и естественным явлением^[1]. Китайский идеолог Конфуций также защищал рабовладельческий строй. Согласно теории естественного права, бог является лишь первопричиной мира, но не вмешивается в явления общественной жизни. Эта теория развивалась на протяжении веков, но меняла свое классовое содержание и служила впоследствии защитой феодальной, а затем и буржуазной собственности^[2].

Внутри общинного строя началось формирование нового типа отношений, стали возникать различные уровни потребления, закрепляться дифференциация людей, ведущая к появлению слоев и каст. Данное сообщество характеризовалось общественной собственностью на средства производства. Укрепляясь по мере роста разделения труда, формировались элементы социального неравенства, которые базируются отчасти на наличии интеллектуальных способностей, функционирующих на интуитивном уровне личности. Совокупные интеллектуальные способности в рамках общины представляли собой ее интеллектуальный потенциал, совершенствующий условия жизни, создающий орудия труда, зарождающий процесс творчества. Об этом свидетельствуют рисунки на стенах пещер, зарождающаяся письменность и многое другое. Элементы имущественного и социального неравенства возникали внутри общины и вели к формированию классовой структуры, завершившейся становлением азиатского и античного способов производства в форме рабовладельческого строя. Путь к рабовладельческому способу производства лежал через развитие частной собственности и параллельный процесс формирования интеллектуальной собственности^[3].

Государственный строй азиатских обществ основывался на тотальном доминировании высших слоев над низшими; весь прибавочный продукт, а также часть необходимого изымались в пользу государства, впоследствии перераспределяясь для удовлетворения экономических и политических потребностей общин. Эта система стала первой формой классового общества, господствовавшей от Египта до Китая^[4]. Античный способ производства был основан на частной собственности, которая проявлялась через общину (позже — государство). Только члены общины имели право владения земельными участками, но утрачивали это право частной собственности вне ее. Рабы не пользовались никакими правами. Между тем их труд имел решающее значение в рабовладельческом хозяйстве, так как раб был основным средством производства, и от его умений и способностей зависело совершенствование хозяйства. Интеллектуальные способности рабов приводили к рождению идей, но результат всегда был собственностью рабовладельца. Поэтому на данном этапе не существовало достаточных стимулов развития интеллектуальной собственности. Государство поощряло процесс творчества в рамках свободного труда, привилегией которого были произведения искусства, научные открытия. Рабский труд не требовал высокого интеллекта или творческого подхода, его дешевизна была тормозом развития техники производства.

В Египте существовал еще древний обычай, согласно которому земля принадлежала государству, а крестьяне арендовали ее у него.

Мнение

Принудительно объединенные феллахи трудились под надзором и по приказу государственных чиновников. Только с разрешения властей они могли продавать продукты питания, а остальную большую часть продукции они обязаны были сдавать в государственные хранилища, из которых та распределялась дальше. Первые римские императоры пытались создать и в Египте самостоятельное сословие частных землевладельцев, продолжая политику династии Птолемеев. Однако большинство сельского населения продолжало жить в условиях прежней зависимости от государства, как и многие ремесленники, торговцы, возчики и мореплаватели^[5].

В условиях феодального способа производства происходит дальнейшее развитие категории интеллектуальной собственности. Идеи в большей степени возникают у представителей наемного труда, крепостных крестьян. Но уже и результат творчества в меньшей степени, чем у феодала, становится их собственностью, который они предлагают рынку. Условия жизнедеятельности феодала приводят к концентрации средств производства в его руках. Идеи, способствующие развитию хозяйства, зарождаются и у данного обладателя частной собственности, а результат становится его интеллектуальной собственностью^[6].

Средневековое понимание собственности подразумевало под ней любое движимое и недвижимое имущество, а также коммерческие обязательства, позволяющие приобрести дозволенную и постоянную выгоду для содержания собственника. С зарождением капитализма возникает критика, которая исходит от ранних социалистов-утопистов Т. Мора и Т. Компанеллы. Мор в своей книге «Утопия» (1516) отразил разорение и бедственное положение огромной массы населения Англии в связи с первоначальным накоплением. Он пришел к важному выводу о том, что там, где царит частная собственность, все богатства попадают в руки немногих. Вымышленную страну «Утопия» Т. Мор характеризовал наличием общественной собственности, всеобщностью труда, отсутствием противоположности между городом и деревней, регулированием производства, ограничением рабочего дня шестью часами, ликвидацией денег, уравнительным распределением и отсутствием захватнических войн. Т. Компанелла также видит причину социального неравенства в частной собственности и рисует картину будущего общества — «Город солнца», где существуют общественная собственность, обязанность всем трудиться, чередование умственного труда с физическим^[7].

Понятие «интеллектуальная собственность» четко сформировалось только в конце XVIII в. во Франции. Этому предшествовал длительный период зарождения и развития данного понятия. Первоначально, в Средние века, интеллектуальная собственность была тесно связана с привилегиями. Еще в 1236 г. один из жителей Бордо получил во Франции привилегию на способ выделки шерстяной одежды по фламандскому образцу сроком на 15 лет. Вслед за привилегиями начали выдавать патенты. Сенат Венеции в 1474 г. принял первый в мире Патентный закон, ставший для других стран прообразом законодательства в этой отрасли. В 20-е гг. XVIII в. в Англии был принят Статут о монополиях, впоследствии называвшийся «Великой хартией прав изобретателей». Данным законом устанавливались монопольные права для авторов технических разработок на пользование в течение 14 лет преимуществами, создаваемыми этими новшествами. Этот законодательный акт имел большое значение, так как вплоть до настоящего времени он является основой для издания национальных и международных правовых документов, которые касаются такого важного объекта интеллектуальной собственности, как защищаемые патентами изобретения.

Патент — исключительное право, даруемое изобретателю, дающее ему возможность контролировать использование своего изобретения в течение определенного срока. Выдача патента создает временную монополию как вознаграждение за изобретательство и является основным средством стимулирования изобретательской активности среди отдельных лиц и небольших фирм^[8].

Научные открытия устанавливают неизвестные ранее, объективно существующие закономерности, свойства и явления материального мира. Научные открытия являются общим достоянием человечества и специально не охраняются. В 1709 г. в Англии был принят Статут королевы Анны, в котором были впервые сформулированы принципы защиты авторского права. Основные из них действуют в современных нормативных правовых актах. В Конституцию США в 1787 г. был внесен пункт, в соответствии с которым Конгресс обязан был «содействовать процессу науки и полезных ремесел, гарантируя на определенный период времени авторам-изобретателям исключительное право на их художественные произведения и изобретения». Это положение американской конституции конкретизировалось в законах отдельных штатов. Впоследствии литературная собственность начала связываться с понятием «промышленная собственность», которое стало одним из основных компонентов понятия «интеллектуальная собственность» .

Капитализм, как и феодализм, основан на частной собственности. В результате разъединения факторов производства на одном полюсе оказываются средства производства, представленные капиталистом, но которые мертвы без рабочей силы, на другом полюсе — способность к труду, представленная наемными рабочими, которая существует без средств производства. Но процесс производства не может прерваться, как не может прерваться процесс потребления, поэтому рабочая сила должна быть всегда соединена со средствами производства. «Каковы бы ни были общественные формы производства, рабочие и средства производства всегда остаются его факторами… Для того, чтобы вообще производить, они должны соединиться. Тот особый характер и способ, каким осуществляется это соединение, отличает различные экономические эпохи общественного строя»^[9].

Общей закономерностью современных процессов присвоения интеллектуальной собственности и прошлых способов ее изымания является то, что «в процессах становления института собственности формирование ее экономического содержания сопровождается конституированием правовых норм»^[10], но эти процессы различаются по своим экономическим формам и методам осуществления.

В западных странах в конце XX в. отождествлялись государственномонополистическая и государственная социалистическая собственность, что было присуще модели «демократического социализма». Парадигма, созданная в последующем неоклассической теорией и внедренная в государственную официальную политику и идеологию в 1980—1990;е гг., имеет кардинально иные подходы к государственной собственности и делает совершенно противоположные выводы. Все противоречия, трудности, явившиеся результатом использования государственной собственности в интересах монополий, приписывались социализму. Юридические отношения собственности разрывают очевидную связь между производительным пользованием вещью и собственностью на нее. Благодаря праву можно стать собственником совсем без участия в отношениях пользования средствами производства, достаточно быть агентом, участником отношений распределения^[11]. Экономическое содержание собственности отражает соотношение трех групп отношений: отношений участия (соединения факторов производства), кооперации и управления (распределения производственных функций). Их соотношение иерархично. Отношения участия в производстве являются начальными и основополагающими.

Мнение

Для процесса институционализации частной собственности особое значение имеет ее легитимизация^[12].

Одной из наиболее значимых проблем развития отношений собственности является защита прав собственности и использование комплекса социальных норм. В зависимости от законодательного закрепления прав собственности и признания этого большинством населения увеличиваются или уменьшаются издержки обеспечения прав собственности.

• [1] История экономических учений: учебник / Μ. Н. Рындина, Е. Г. Василевский, В. В. Голосов [и др.]. М.: Высш. школа, 1983. С. 11.
• [2] Всемирная история экономической мысли. Т. 1. М.: Изд-во МГУ, 1990. С. 45.
• [3] Иванюк И. А. Маркетинговая модель воспроизводства интеллектуального капитала: монография. М.: Высшая школа, 2003. С. 21.
• [4] Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М.: Academia; Наука, 1998. С. 72.
• [5] Ойкен В. Основы национальной экономии. М.: Экономика, 1996. С. 67.
• [6] Иванюк И. А. Указ. соч. С. 14.
• [7] История экономических учений. С. 20.
• [8] Иванюк И. А. Указ. соч. С. 28.
• [9] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Политиздат, 1960. Т. 24. С. 43−44.
• [10] Гибало Η. П. Приоритеты отношений собственности в системе институциональных изменений // Проблемы новой политической экономии: Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. 2003. № 4. С. 28.
• [11] Иванюк И. А. Указ. соч. С. 23.
• [12] Скаржинский М. И. Институт частной собственности и ее легитимность // М. И. Скаржинский. Избранные труды. Кострома, 2005. С. 636.