Типология политических партий и партийных систем

Многообразие возникающих и действующих политических партий всегда вызывало необходимость их квалификации. Выделим наиболее значимые варианты классификации, имевшие место в политической науке.

Так, еще в XVIII в. английский философ и экономист Дэвид Юм осуществил репрезентативную для своего времени типологию политических партий. В эссе под названием «О партиях вообще» Д. Юм в зависимости от оснований к объединению выделил в политических группировках партии по интересам, партии по принципам (идеологическим ценностям), партии аффектов (по приверженности к тем или иным лидерам)¹.

В начале XIX в. получила признание типология (множественная классификация) партий с их делением на «левых», «правых» и «центр». Данный подход восходит к временам Великой французской революции, отражая то, как на первом заседании Генеральных Штатов Франции в 1789 г. «расселись» депутаты по отношению к председательствующему, представляющему королевскую власть. С тех пор и поныне «левые» партии, движения, организации и лидеры отстаивают принципы вмешательства государства в дела общества и идеи коллективизма, а «правые» отдают предпочтение рынку и индивидуализму^[1][2].

В середине XX в. большое распространение получила типология партий Мориса Дюверже, выстроенная прежде всего по признакам организационного строения.

Дюверже подразделял партии на три типа: кадровые, массовые и строго централизованные (т.е. «партии верных», «тоталитарные партии»)^[3]. Если обобщить позиции М. Дюверже по кадровым партиям, то они таковы: кадровые партии формируются «электоральным и парламентским путем» и, как правило, «сверху», на базе различных парламентских групп и объединенной партийной бюрократии.

Что касается сущности «массовых партий», то она, согласно позициям М. Дюверже, такова. Во-первых, политическим и правовым пунктом их генезиса явилось введение в западных странах во второй половине XIX в. всеобщего избирательного права. В этой связи массовые партии — это плод усилий «низов», получивших право политического участия посредством деятельности своих партий. Массовые партии и создавались «снизу», т. е. на основе инициатив граждан и общественных объединений, поэтому алгоритм генезиса массовых партий — это, согласно Дюверже, внешний путь.

Завершая разговор о сущности и особенностях кадровых и массовых партий, нельзя не привести оценку этим партиям, данную самим Дюверже. Он отмечал, что «различие кадровых и массовых партий почти абсолютно совпадаете делением на правых и левых, на „буржуазные“ и „пролетарские“ партии».

Что касается третьего типа партий, выдвинутого Дюверже, — «партий строго централизованных», то к ним Дюверже относил фашистские и коммунистические партии. Такие партии считают себя, отмечал Дюверже, неким «орденом, состоящим из самых лучших, самых отважных, самых преданных».

Во второй половине XX в. типология политических партий получила дальнейшее развитие. Так, американский исследователь немецкого происхождения Отто Кирххаймер выдвинул тип партий, названный им «партия — хватай — всех» (англ, catch-all party) или тип «народной партии» (volksparteien). Параллельно ему вопросом занимались французские исследователи: Жан Шарло выдвинул тип «партия избирателей», а Роже-Жерар Шварценберг — «партия притяжения».

Основанием для формирования всеохватных партий явилось значительное ослабление классовых, религиозных и культурных конфликтов в послевоенной Европе, занятой построением социальных государств. Поэтому Кирххаймер и другие близкие к нему исследователи считали, что успеха будут добиваться те партии, которые сократят свой жесткий идеологический багаж, будут уделять больше внимания не своим членам, а избирателям, главная цель таких партий — консолидация электората вокруг себя с целью победы на выборах и получения властных полномочий.

Во второй половине XX столетия в сфере многопартийности западных стран, где превалировали «всеохватные партии», стали проявляться факты и тенденции, которые были расценены некоторыми политологами в качестве сигналов для выделения новых типов политических партий. Так, известные западные политологи Ричард Катц и Питер Мэйр выделили новый тип партий — «картельные партии».

Выступая с позиций защитников демократических ценностей, Катц и Мэйр, поднимаются до обобщений тревожного характера: картельные партии, заявляют они, вызывают необходимость пересмотра нормативной модели демократии. Демократия, по их мнению, становится публичным заискиванием элит, а не включением населения в производство политической стратегии¹.

Но другая часть исследователей пока не бьет тревогу по поводу феномена картельных партий как «изменников» демократической сущности института партий. По их мнению, картельные партии остаются достаточно локальным явлением, например, условно-картельные партии ныне распространены в Бельгии и других небольших странах Европы.

Если картельные партии расцениваются как явление кризиса института партий, то в противовес этому многие специалисты сегодня говорят о развитии более широкого и перспективного партийного типа, типа «постсовременных партий» или партий «новой волны». Эти новые партии (яркие примеры — «зеленые» ФРГ, Социал-демократическая партия Великобритании — вышла из Лейбористской партии Великобритании) формирова-^[4]

лись на основе самой активной части новых социальных движений (НСД) конца 1960;х гг. и в 1980;е гг. довольно быстро прошли процесс институционализации в политических системах разных стран. Их отличают от других партий оригинальное строение, иной тип отношений с избирателями, подчеркнуто демократический стиль и, наконец, успешное решение проблем и задач¹.

Процесс ускорения в появлении все новых и новых типов политических партий расценивается некоторыми политологами как явление кризиса партий и партийных систем. Однако, на наш взгляд, утверждения о кризисе партии не совсем корректны. Положение дел с партиями гораздо тоньше, полифоничнее и совсем не трагическое. Мы считаем, что перманентная борьба за выбор направлений общественного развития, поиск консолидирующих социум решений порождает в настоящее время новые основы для появления новых типов политических партий. Например, массовая миграция ряда этносов с территорий Ближнего Востока и Северной Африки в Европу, наверняка, как мы полагаем, вызовет политический ответ европейцев в виде появления нового спектра (типов) патриотических и националистических партий и движений.

Феномен партийных систем. В политической науке устоялось мнение о том, что сущность и своеобразие партийных систем определяет несколько групп факторов. Первая такая группа — это, конечно, многопартийный фактор. Каждая партийная система характеризуется двумя рядами элементов. Первый ряд — это существующее сходство и различие, присущее внутренней структуре каждой их системообразующих партий. И в этой связи, по мнению М. Дюверже, можно различать системы партий централизованных и децентрализованных, тоталитарных и специализированных, со слабой и жесткой структурой и т. д.

И второй ряд (партийных) элементов — это те, которые, как пишет М. Дюверже, не существуют в каждой отдельно взятой партийной общности (системе), но обеспечивают сравнительный анализ этих систем. К их числу М. Дюверже относит: число партий, их соответствующие количественные параметры, союзы, географическую локализацию, распределение в политическом спектре и т. д.^[5][6]

Кроме собственно внутрипартийного фактора на характер и своеобразие партийной системы влияет несколько групп, так называемого, внешнего фактора. В обобщенном виде принято говорить о группах институциональных и социокультурных факторов. Как считают специалисты, в числе ведущих институциональных факторов обычно выделяют два: конституционно-правовой дизайн (это форма государства, т. е. совокупность формы правления, формы государственного устройства и политического режима) и избирательную систему.

Считается, что именно парламентская республика и конституционная монархия создают большие возможности для участия партий в политической жизни страны, например, в том, что партии контролируют не только парламент, но и определяют кадровый состав правительства, а также осуществляют контроль за деятельностью правительства¹.

Что касается характера воздействия второго институционального фактора на сущность партий и партийных систем — избирательных систем, — то характер этого воздействия в его принципиальном плане мы находим у Дюверже. Он писал: «Режим пропорционального представительства (способ голосования) ведет к многопартийной системе с жесткими и нестабильными партиями (за исключением фактов всякого рода кратковременных, но бурных движений); мажоритарное голосование в два тура ведет к многопартийной системе, партии которой характеризуются „мягкой“ структурой, склонностью к альянсам и относительной стабильностью; мажоритарное голосование в один тур ведет к дуалистической системе с чередованием у власти больших независимых партий»^[7][8].

Если оценивать характер воздействия социально-культурного фактора на сущность и своеобразие партийных систем, то среди социальных факторов, воздействующих на характер партийных систем, можно назвать традицию и историю, экономическую и социальную структуру, религиозные верования и этнический состав, национальные конфликты.

Обратите внимание!

В современной России, с ее кардинально меняющейся социальной структурой населения; с широким и наполненным противоречиями идеологическим спектром; с присутствием различных типов политических культур; с историей, наполненной периодами жесткой политической борьбы, наконец, с проявляющимися тенденциями развития широкой многопартийности, приемлема, по нашему мнению, только мультипартийная система, с одновременным действием на авансцене 6—8 политических партий. Во всяком случае все разговоры о создании в России двухпартийной системы в обозримой перспективе нереализуемы.

В понимании сущности партийных систем важен вопрос о их типологии. Первый ее слой определяется на основе количественного критерия:

выделяется три типа партийных систем — однопартийность, двухпартийность и многопартийность.

Кроме количественного критерия партии типологизируются, выделяются по политическим признакам: система «независимых партий»; система партий, «входящих в союзы» и т. д.

Дж. Сартори в своей работе «Партии и партийные системы» предложил еще один вариант типологии партийных систем, соединенив критерий численности с идеологическим…"^[9]

Сартори углубляет типологизацию партийных систем, соединяя в одном подходе и количественный критерий, и идеологический критерий или идеологическую дистанцию («полярность») между партиями, а в итоге между партийными системами.

Важно запомнить!

Сартори выделяет семь типов партийных систем:

• —система с одной партией (на время написания работы автор для примера назвал СССР и Кубу, где партии «срастаются» с государством);
• —система с «партией-гегемоном» (на время написания книги автор указал Болгарию, Китай, Польшу), где наряду с правящей партией существовали партиисателлиты, признающие руководящую роль правящей партии и реально не влияющие на принятие решений;
• —система с доминирующей партией (Мексика, Япония, Сирия, Испания и некоторые другие страны), где долгие годы, несмотря на наличие основных демократических процедур и множество партий, одна партия регулярно побеждает на выборах и доминирует во властных структурах;
• —система «простого плюрализма» (двухпартийная система — США, Великобритания, Ирландия, Канада, Австралия и некоторые другие страны), где две основные партии сменяют друг друга у власти, лишая каких-либо шансов на победу третью партию;
• —система «умеренного плюрализма» — это три или четыре действующие партии (Исландия, ФРГ, Швеция, Норвегия и другие страны);
• —система «крайнего плюрализма» — более пяти партий (Италия, Финляндия, Швейцария, Дания и другие страны);
• —"атомизировапные системы" — свыше 8 партий (Бельгия, Малайзия, Эквадор и некоторые другие страны). Здесь происходит, по мнению автора, распыление партийного влияния и дисперсия партийных ролей.

Для зарубежных и российских политологов типология, предложенная Дж. Сартори, является классической и выступает в качестве отправной методологической основы для анализа многопартийной сферы. Вместе с тем наблюдаются попытки ее коррекции с учетом современных подвижек в мире политических партий и партийных систем¹.

Основными, наиболее распространенными, типами партийных систем являются: однопартийная, двухпартийная, модель господствующей партии, многопартийная модель. При этом, как подчеркивают современные российские политологи, В. II. Пугачёв и А. И. Соловьёв, трудно сказать, какая конкретная партийная система предпочтительна: с большим числом партий или двухпартийная, с доминирующей партией или без нес. Выбор политическим классом того или иного общества типа партийной системы — это исторически многосложный и многофакторный политический процесс^[10][11].

• [1] См.: Юм Д. О партиях вообще // Юм Д. Малые произведения: эссе; естественная история религий; диалоги о естественной религии. М., 1996. С. 39—48.
• [2] Хейвуд Э. Политология: учебник. С. 313.
• [3] Дюверже М. Политические партии. С. 116.
• [4] Катц Р., Мэйр П. Изменяющиеся модели партийной организации и партийной демократии: возникновение «картельных партий» //Теория партий и партийных систем: хрестоматия / сост. Б. А. Исаев. М.: Аспект Пресс, 2008. С. 147.
• [5] См. подробнее: Политология: учебник/ А. Ю. Мельвиль [и др.]. М.: Изд-во МГИМО (У)МИД России; Проспект, 2011. С. 275—276.
• [6] Дюверже М. Политические партии. С. 263.
• [7] Основы теории политических партий: учеб, пособие / под ред. С. Е. Заславского. М. :Европа, 2007. С. 236.
• [8] Дюверже М. Политические партии. С. 265.
• [9] См.: Сартори Дж. Партии и партийные системы: рамки анализа // Теория партиии партийных систем: хрестоматия / сост. Б. А. Исаев. М.: Аспект Пресс, 2008. С. 241.
• [10] См., наир.: Политология: учебник / А. Ю. Мельвиль и др. С. 277—280.
• [11] Пугачёв В. П., Соловьёв А. И.

  Введение

  в политологию: учеб, пособие для студентоввузов. М.: Аспект Пресс, 1995. С. 219.