Последняя тайна монарха

В народе царя любили, и не только за победу над Наполеоном. Хотя самодержец и держал в тайне свои намерения насчет освобождения крестьян, подданные о них догадывались, в том числе и крестьяне. Поэтому весть о том, что монарха во цвете лет не стало, вызвала самые разные толки. Пессимисты говорили, что он убит придворными. Оптимисты — что нет; то есть убит, но не он, а подменивший его адъютант; а сам государь уплыл на легкой шлюпке в море. Или не уплыл. А лично будет встречать из Таганрога похоронную процессию на 30-й версте от Москвы.

Постепенно слухи утихли — лет на двадцать. А потом зашелестели с новой силой и сложились в странную историю.

Осенью 1836 года в окрестностях города Красноуфимска, Пермской губернии, объявился некий всадник лет 60-ти на вид. Он подъехал к кузнице и попросил подковать лошадь. На нем был обычный крестьянский кафтан, но манера говорить и держаться выдавали знатное происхождение, хорошее воспитание и образованность. Да и лошадь была уж больно хороша. Заинтригованный кузнец пустился в расспросы, но незнакомец отвечал уклончиво. Бывший у кузницы народ заподозрил неладное, незнакомца задержали, доставили в город и стали допрашивать. Он, впрочем, и не сопротивлялся. Документов при нем не оказалось, а сам он назвался крестьянином Федором Кузьмичем.

Федор Кузьмич был высокий, симпатичный, добродушный, белолицый, голубоглазый, с длинной седой бородой. Он вызывал сочувствие. В то, что он из крестьян, никто не поверил. Его уговаривали рассказать все, как есть, но он настаивал на том, что он простой бродяга. Поэтому его судили за бродяжничество, приговорили к 20 ударам плетьми и сослали в Сибирь, в Томскую губернию.

Куда бы он ни попадал, всюду к нему относились очень хорошо. В разных местах Томской губернии находились у него доброжелатели, которые выстраивали для него избушки, местные жители носили ему еду. Денег у него не было никаких. Старец учил грамоте крестьянских детей, помогал советами, исцелял больных, но всячески избегал разговоров о своем происхождении. Иногда только случалось ему разговориться, и тогда рассказывал он о придворной жизни Петербурга, о виднейших в государстве лицах, о войне 1812 года, выдавая подчас такие мелкие подробности, что слушатели только диву давались.

Жил он очень скромно, все свободное время молился. После его смерти на коленях у него обнаружили мозоли. Среди немногочисленных икон был у него образок Александра Невского. Видели, как по ночам его избушка светится, хотя огня он никогда не зажигал. Крестьяне считали его Божьим угодником и чрезвычайно почитали. Когда же он скончался, на его могиле написали: «Здесь погребено тело Великого Благословенного старца Федора Кузьмича».

Мало-помалу в Сибири стали поговаривать, что Федор Кузьмич весьма похож на императора Александра I. Рассказывали, что какой-то ссыльный из бывших придворных, приехав к старцу за помощью, узнал в нем постаревшего Александра и от волнения даже упал в обморок. А человек, опекавший старца в последние годы его жизни, приезжал в столицу и пытался попасть на прием к царю, чтобы рассказать ему о Федоре Кузьмиче, но не был принят. Тем не менее представители династии Романовых совершали паломничества к могиле старца, в том числе и будущий император Николай П.

Было ли это сходство простым совпадением, или на самом деле Александр Павлович сыграл роль Федора Кузьмича? Правда ли монарх осуществил-таки свою мечту покинуть престол и зажить сельской жизнью, или же легенда дала ему такую возможность посмертно? Это до сих пор не известно.

В общем, Александр I оказался нетипичным царем. Он был самодержцем с республиканскими взглядами, он мечтал отказаться от трона, стал героем скандальной, с точки зрения правящей династии, легенды. Кроме того, его всю жизнь мучила совесть. И, в конце концов, преследуемый числом «два», он сам себе выставил «двойку» за царствование, от чего и страдал. А между прочим, его гениальный тезка, Александр Сергеевич Пушкин, хоть и поругивал монарха, «двойку» ему не поставил. Наоборот, он прославил в веках главные достижения Александра I. Их, конечно же, получилось два: он взял Париж, он основал Лицей.