Содержание основных категорий эстетики

• Введение
• 1. Содержание основных категорий эстетики
• 1.1 Теоретическая модель эстетического
• 1.2 Эстетическое как ценность
• 1.3 Системообразующее значение эстетического
• 1.4 Прекрасное — коренная категория эстетики
• 1.4.1 Прекрасное в истории эстетики
• 1.4.2 Прекрасное и полезное
• 1.4.3 Прекрасное и симметрия
• 1.4.4 Прекрасное и деятельность человека
• 1.4.5 Мера
• 1.4.6 Прекрасное в природе
• 1.4.7 Прекрасное в обществе
• 1.4.8 Прекрасное в искусстве
• 1.5 Возвышенное
• 1.6 Трагическое
• 1.7 Комическое
• 1.8 Безобразное
• 1.9 Низменное
• 1.10 Ужасное
• 1.11 Хаос и гармония
• Заключение
• Список использованной литературы

• Сегодня, в начале нового столетия, нового тысячелетия, а я убеж-ден — и в начале принципиально новой (иной) эпохи в истории человечества, достаточно трудно говорить о вещах традиционных и вроде бы уже давно устаревших. Во всяком случае, вторая половина ХХ в. в куль-туре была обостренно ориентирована на глобальную переоценку ценностей, провозглашенную еще в конце XIX в., прежде всего, Фридрихом Ницше, но реализованную только к концу прошлого (ХХ) столетия, особенно в сферах гуманитарной культуры, гумани-тарных наук, в искусстве, этике, эстетике. На протяжении более чем 100 лет последовательно низвергались традиционные идеалы и принципы, маргинальное (для своего времени) занимало место ма-гистрального, утверждались новые парадигмы мышления и арт-пре-зентации, разрабатывались принципиально новые стратегии бытия-мышления. И все это имело и имеет под собой глубокие основания, которыми сегодня занимаются многие науки. Однако все сие воз-двигает существенные трудности для понимания и анализа, ибо ста-вятся задачи передать некую живую частицу смысловой предметности этой культуры новому поколению, которые устремлены в какие-то неведомые дали, ощущающие какие-то манящие принципи-ально иные горизонты.
• В наш век, когда в течение жизни одного поколения неоднократно происходят глобальные переломы в социальной, политической, психоло-гической, мировоззренческой, культурной ситуации, неизбежно появле-ние нового научного, а может быть, и художественного жанра (нового типа творчества), который можно было бы назвать «книгой жизни» в том смысле, что работа над уже изданным произведением не может остано-виться никогда не только в силу стремления к принципиально недостижи-мому совершенству, но и в силу потребности сделать свой духовный про-дукт зеркалом меняющегося мира и себя (то есть отражением жизненного и духовного движения человека в поле невероятно динамичного историче-ского процесса).
• Одной из сфер, объединяющих человечество во всех историчес-ких измерениях, является сфера эстетического. «Эстетика» обращена и к профессионалу, и к студенту, и к широкому читателю, интересующемуся проблемами художественной культуры. О ней здесь и речь, ибо к концу прошлого столетия стало как-то немодным писать и говорить о ней, хотя она от этого не потерпела никакого ущерба; даже в духовно-материальных мирах тех, кто вроде бы не знает ее, не желает знать или, зная, пытается отрицать как нечто устаревшее. Есть нечто в космоантропном бытии, что не устаревает со временем, что не исчезает по желанию людей, что относится к их сущности, даже если они не признают вообще никаких сущнос-тей. Есть некие универсалии взаимоотношений человека и Мира, сохраняющие свою значимость на протяжении практически всей истории человека как существа цивилизованного. Именно к таковым сущностным характеристикам космоантропного бытия и принадле-жит сфера эстетического, проникновением в которую, изучением которой и занимается наука эстетика. Понятно, что на каждом этапе истории культуры конкретные формы бытия, реализации, актуализации этой сферы свои, отличные от форм, характерных для других культурно-исторических этапов, и соответственно — иные формы их изучения и описания. Сегодня мы как раз находимся в стадии активного и глобального перехода от одной формы цивили-зационного процесса к другой, т. е. — в ситуации, когда претерпе-вают, радикальное преобразование многие универсалии культуры и, как следствие, формы и способы их изучения и описания. Эстетика и феномены, изучаемые ею, не являются здесь исключением. Однако это отнюдь не означает, что они утрачивают свою значимость для человека; показ этого и составляет одну из главных задач данной книги, что предполагает достаточно полное введение читателя во все поле этой науки.
• Собственно эстетика — это фактически и в строгом смысле слова даже не наука, не совсем и не только наука, ибо ее предмет в принципе не поддается полному рациональному осмыслению и вер-бальному описанию. Здесь иной уровень, нежели узко научный, даже при самой широкой семантике понятия «наука», и уровень этот более высокий. В сущностно-метафизическом смысле эстети-ка — это особая форма бытия-сознания; некое специфическое ду-ховное поле, в котором человек обретает одну из высших форм бытия, ощущение и переживание полной и всецелой причастности к бытию. Наука эстетика — только малая и самая упрощенная область этого поля, помогающая, однако, человеку, точнее, пытаю-щаяся помочь осознать значимость духовной материи в его жизни и в структуре Универсума в целом. Более существенной частью духовного поля является искусство как деятельность и результат деятельности сознания, относящегося к сфере эстетики; один из главных конкретных результатов эстетического опыта. И оно поэ-тому также является одним из основных объектов исследования науки эстетики.
• Если же сказать кратко для любителя дефиниций, то: эстетика — это наука о гармонии человека с Универсумом. И здесь не будет схоластических рассуждений о том, что такое человек, что такое Универсум, даже что такое гармо-ния. Эти три понятия принимаются a priori в качестве знания, присущего каждому человеку, хотя и трудно дефинируемого. И не столь важно, как мы субъективно понимаем и представляем себе их. Для нас значимо другое. Каждый мыслящий человек сознает, что и человек, и Универсум — это нечто реальное и существенное, что человек — часть Универсума, зависящая от него и влияющая на него, что взаимодействие этих феноменов отнюдь не маловажная вещь, что от этого взаимодействия зависят они оба и что возможны их позитивные и негативные (по крайней мере, для человека) контакты. Так вот позитивный контакт между ними, оптимально благоприятный для бытия того и другого, мы и обозначаем здесь как гармонию, или эстетический опыт. Им собственно с древности и занималась мыслительная деятельность внутри различных наук, которая в XVIII в. получила название эстетики и которая до сих пор находится в стадии активного становления, и значимость ее в эпоху глобального конфликта (и дисгармонии) человека с Универ-сумом возрастает с каждым мгновеньем. Сегодня уже хорошо ощу-щается: если человек не найдет путей к оптимальному контакту с Универсумом, не сбалансирует гармоническое и дисгармоническое в своих отношениях с ним, то прежде всего он сам окажется перед реальной угрозой уничтожения, исчезновения из структуры Универ-сума.
• Целью моей работы является рассмотрение и анализ содержания основных категорий эстетики.
• 1. Содержание основных категорий эстетики

1.1 Теоретическая модель эстетического

Эстетическое — мета-категория, то есть самая широкая и фундаментальная категория эстетики. Она отражает то общее, что присуще прекрасному, безобразному, возвы-шенному, низменному, трагическому, комическому, драматическому и другим эстетическим свойствам жизни и искусства. Эстетическое было осознано как самостоятельная и основополагающая для системы эстети-ческих знаний категория только во второй половине ХХ в. До этого разработка коренной категории эстетики — прекрасного — предвосхищала теоретическое осознание и «появле-ние» эстетического (эстетических свойств).

Какова же природа эстетического и наиболее близкого к нему пре-красного? В исто-рии эстетики сложились пять теоретических моделей эстетического. Концепции пре-красного, выдвинутые в истории эстетической мысли, так или иначе тяго-теют к одной из этих теоретических моделей эстетического (каждая из многообразных концепций прекрасного входит в одну из пяти его теоре-тических моделей).

— 1 модель эстетического (объективно-духовная; объективно-идеали-стическая): эстетическое — результат одухотворения мира Богом или аб-солютной идеей. Этой модели эстетического соответствует первая модель прекрасного: прекрасное — свет Бога на конкретных вещах и явлениях (Тертуллиан, Фома Аквинский, Франциск Ассизский) или воплощение абсолютной идеи (Платон, Гегель). Божественным одухотворени-ем легко объяснить прекрасное, возвышенное и другие положительные эстетические свойства, но затруднительно — безобразное, низменное, ужасное. Впрочем, при определенной гибкости ума божественным вме-шательством можно объяснить существование и цветка, и обезьяны, и си-невы неба, и красоты, и вообще все на свете, а значит, ничего конкретно и для каждого явления нужно искать свое объяснение. Концепция божест-венной природы эстетического (как будто для сознания, принимающего Бога, существует нечто имеющее небожественную природу!) нарушает научный принцип объяснения явлений исходя из их собственной природы (спинозовский принцип «causa sui» — по причине самого себя). Научно корректно определение, «притертое» к объясняемому явлению и требую-щее минимального количества необходимых и достаточных оснований и аргументов.

— II модель эстетического (субъективно-духовная, персоналистская, субъективно-идеалистическая): эстетическое — проекция духовного бо-гатства личности на эстетически нейтральную действительность. Этой модели эстетического полно соответствует вторая модель прекрасного: действительность эстетически нейтральна, источник ее красоты — в ду-ше индивида (Т. Липпс, Ш. Лало, Э. Мейман), прекрасное возникает бла-годаря «ссужению», «одалживанию» (Жан Поль), «вчувствованию» (Б. Кроче), «проецированию» (Н. Гартман) духовного богатства человека на действительность; красота — результат интенционального (направленно-го, активного, «обмысливающего») восприятия предмета субъектом (Ф. Брентано, А. Мейнонг и другие феноменологи). В этой концепции теряет-ся критерий оценки эстетической ценности, в эстетику вторгается волюн-таризм.

— III модель эстетического (субъективно-объективная; дуалистиче-ская): эстетическое возникает благодаря единению свойств действитель-ности и человеческого духа. Этой модели эстетического полно соответст-вует третья модель прекрасного: прекрасное есть результат соотнесения свойств жизни с человеком как мерой красоты (Аристотель), или с его практическими потребностями (Сократ), или с нашими представлениями о прекрасной жизни (Н. Чернышевский). При такой трактовке возникает двойственность оснований (жизнь/субъект) как эстетического, так и пре-красного и не устраняется волюнтаризм эстетических суждений и оце-нок. Эта модель в 60−80-х гг. ХХ в. признавалась марксистской (и значит правильной) рядом советских теоретиков (В. Ермилов, М. Каган) ввиду того, что ее развивала приближенная к марксизму особа — Чернышев-ский.

— IV модель эстетического («природническая»; «материалистическая»): эстетическое — естественное свойство предметов, такое же, как вес, цвет, симметрия, форма (Д. Дидро и другие французские материалисты). Мно-гие годы в советской науке наряду с третьей моделью господствовала эта четвертая модель эстетического и прекрасного (И. Астахов, М. Овсянни-ков, Н. Дмитриева), потрафляющая стремлению официозной идеологии все трактовать вульгарно-материалистически. У этой концепции четыре ахиллесовы пяты: если эстетическое — такое же свойство природы, как ее физические и химические свойства, то неясно, почему его изучением не занимаются естественные науки; инструмент, с помощью которого можно измерить эстетические свойства предмета — вкус — принципи-ально отличается от весов и иных приборов, измеряющих физические свойства предметов; «природническое» понимание эстетического ли-шает эстетику монизма: оказывается невозможным, исходя из единого ос-нования, объяснить основные категории эстетики (прекрасное и возвы-шенное предстают как природные свойства, а трагическое и комическое — как общественные, как результат общественных противоречий); при-родническая концепция оказывается не в состоянии объяснить сущность эстетического в сфере социальной жизни и в искусстве.

— V модель эстетического («общественная» концепция): эстетическое — объективное свойство явлений, обусловленное их соотнесенностью с жизнью человечества (общечеловечески значимое в явлениях). Эстетиче-ское появляется благодаря деятельности людей, втягивающей все в мире в сферу человеческих интересов и ставящей все в определенные отноше-ния к человечеству. Этой модели эстетического полно соответствует пя-тая модель прекрасного: прекрасное есть явления с их естественными ка-чествами, втянутые человеческой деятельностью в сферу интересов лич-ности и обретающие положительную ценность для человечества как ро-да.

Прекрасное — это явления «одухотворенные», очеловеченные челове-ческой деятельностью, ставшие сферой свободы, то есть оказавшиеся в сфере освоенного человеком мира (Л. Столович, В. Ванслов, Ю. Борев). Эта концепция дает возможность объяснить природу и эстетического, и прекрасного, исходя из единого основания, не впадая при этом в волюнта-ризм.

1.2 Эстетическое как ценность

В эстетическом отношении отсутст-вует непосредственная практическая цель и в то же время в это отноше-ние входит все богатство и многообразие общественной практики, весь опыт человечества. Иными словами, эстетический объект и отношение к нему содержательно определены всемирно-историческим развитием че-ловечества. Воспринимая в предмете его эстетические свойства, мы схватываем его самую широкую общественно-практическую значимость, его цен-ность для человечества в целом (для всего человеческого рода). Если для страдающего от непогоды береза ценна как топливо и строительный материал, то ценность ее для всего человечества выступает как бесконеч-ная сумма бесконечно малых утилитарных значений, которая перед эсте-тическим чувством предстает в снятом виде как нечто желанное, радост-ное, прекрасное. Втянутые деятельностью людей в сферу человеческих интересов, предметы несут на себе печать социальных и культурных зна-чений, что составляет основу их эстетической ценности (другими слова-ми, в эстетическую ценность березы входит и ее поэтический образ, сфор-мированный русской поэзией).

Вещественность, чувственная конкретность, натуральные свойства предметов есть естественно-природный материал эстетического. Благо-даря общественно-исторической практике предметы и явления мира втя-гиваются в сферу интересов человека и обретают «чувственно-сверхчув-ственную» природу, свою ценность для человечества (эстетическое зна-чение, эстетические свойства).

Может показаться странным, что у природных объектов — цветка, ле-са, звезды — есть общественные свойства. Это — философски беспомощ-ное недоумение здравого смысла, исходящего из очевидной данности объекта, из непосредственного опыта предметной повседневной деятель-ности. Здравый смысл воспринимает «сверхчувственные» обществен-но-исторические черты природных объектов как их собственную, объек-тивную чувственную природу; он наделяет предметы природными эсте-тическими свойствами, независимыми от исторического движения и от человеческой деятельности. Точку зрения здравого смысла и выражает «природническая» концепция эстетического. Однако в этом случае совер-шается такая же ошибка, как принятие за истину «очевидности» того, что Солнце вращается вокруг Земли. Общественно-историческая практика вовлекает предметы в свою сферу и ставит их в определенное отношение к людям. Лес, цветок и даже далекие от нас небесные тела давно втянуты человеком в сферу его практической деятельности. Например, по звездам ориентировались путешественники и мореплаватели, по Солнцу вели ле-тоисчисление, определяли время сева и сбора урожая. Благодаря тому, что человеческая деятельность втягивает предметы в сферу интересов людей, эти предметы обретают объективные, обществом рожденные эстетиче-ские свойства. Эстетическая ценность предмета зависит не только от его естественных качеств, но и от тех общественных обстоятельств, в кото-рые он включен. Золото эстетически воздействует на человека как металл, олицетворяющий деньги, то есть в конечном итоге как определенный тип общественных отношений. Отождествить эстетическое свойство с блеском, значит, вопреки пословице, считать золотом все, что блестит.

Сущность эстетического «сверхприродна» и социокультурна, но внешне выражается через чувственно-предметный материал. Или иначе: в эстетическом воплощаются природные и социальные особенности предмета в сопряжении с практикой человечества, в их значении для че-ловечества как рода. Итак, эстетическое — это общечеловеческая ценность.

Политика рассматривает явления с точки зрения их значения для отношений между го-сударствами, народами и классами; философия — с точки зрения их значения в системе ми-роздания; религия — в их отношении к Богу; право — в их отношении к существующим в обществе юридическим нормам человеческой деятельности, этика — в их значении для от-ношений между людьми в конкретном обществе; для эстетики же явления существуют в их общечеловеческом значении. Человек всякий раз исходит из исторически определенного социального опыта. Однако именно эстетическое отношение (наиболее полно осуществляе-мое в искусстве) позволяет человеку освоить социальный опыт в личностных и духов-но-культурных формах и извлечь из него общечеловеческое.

Эстетически оценивая явления, человек определяет меру своего гос-подства над миром. Эта мера зависит от степени свободы человека по от-ношению к окружающим его явлениям, что в свою очередь обусловлено степенью их освоенности. Уровень развития общества определяет уро-вень свободы человека и то или иное значение для него естественно-при-родных свойств предметов. Соотношение общечеловеческой значимости предметов и меры их освоенности (степень свободы человека) опреде-ляет многообразие эстетических свойств. Другими словами, эстетическое проявляется в разных формах (прекрасное, безобразное, возвышенное, низменное, трагическое, комическое) в зависимости от меры и характера освоенности человечеством данной сферы жизни. Расширение общественной практики человека влечет за собой расши-рение круга эстетически оцениваемых явлений и рост многообразия эсте-тических свойств.

1.3 Системообразующее значение эстетического

Эстетические свойства предметов запечатлевают в себе исторический тип деятельности людей. Такое понимание эстетического дает возможность целостно и кон-цептуально осознать эстетическое богатство действительности и много-образие путей ее эстетического освоения. Оно выступает как теоретиче-ская база для решения основных вопросов эстетики. Здесь — отправная точка эстетики как научной системы.

Понимание эстетического как ценности предмета для человечества как рода («общественная концепция») служит ключом к раскрытию сущ-ности его форм — прекрасного, возвышенного, трагического, комического, безобразного, низменного. Действительность в ее эстетическом богат-стве предстает как предмет искусства, которое все явления берет эстети-чески, то есть в их общечеловеческом значении. В этом — источник не-преходящего значения великих творений искусства, созданных в разные эпохи. Утилитарно-практический, «партийный», «ангажированный» тен-денциозный подход к жизненному материалу ведет к утрате специфики искусства и превращает его в служанку сиюминутной конъюнктуры, в вы-разителя требований политической актуальности. Такое искусство утра-чивает все вечное и обретает суетное. Понимание эстетической природы искусства предполагает необходимость и плодотворность проникновения в него философских, этических, политических, религиозных идей, но не позволяет им подменять эстетическое, не делает искусство иллюстрацией к идеям, добытым другими формами сознания.

Если предмет искусства — эстетическое богатство мира, то художест-венный метод, согласно своей природе выступающий как аналог предме-та искусства так же — эстетическое явление.

Эстетическое освоение мира предполагает широкую общечеловече-скую заинтересованность в самом предмете освоения, ориентацию на его целостное восприятие и всесторонность охвата. Эстетические свойства действительности — жизненная основа художественного образа и худо-жественной реальности. Они возникают как творческая модель эстетиче-ски воспринятого мира. Искусство формирует механизм индивидуально-го присвоения общественно-исторического опыта человечества. Воспри-нимая произведение, человек переживает художественный образ мира как собственные жизненные впечатления. Эстетически наслаждаясь ис-кусством, реципиент углубляет свою личность, приобщается к миру и к человечеству. Другими словами, восприятие произведения носит эстети-ческий характер.

Монистичность эстетических знаний обусловлена универсальным значением общественной трактовки эстетического. Трактовка эстетиче-ского как общечеловеческой ценности дает возможность монистично, в единой системе рассмотреть все узловые проблемы эстетики.

1.4 Прекрасное — коренная категория эстетики

1.4.1 Прекрасное в истории эстетики

Тайна красоты тревожит че-ловечество веками. В истории о ней было высказано множество сужде-ний. Древнейшие цивилизации оставили памятники, в которых запечатле-ны эстетические воззрения древних народов. Шумеры уже в XXV в. до н.э. знали письменность. Древние египтяне высказали некоторые теоретические идеи об эсте-тических свойствах мира. Прекрасное — творение жизни, источник ее благ; прекрасное есть жизнь. У древних народов отношение к миру сохраняло целостность, а эсте-тический интерес еще не вычленился в самостоятельную сферу (не отде-лился от практического). Античная эстетика начинается как одна из граней философствования о природе, она была час-тью нерасчлененных знаний. В характеристике мироздания присутство-вала эстетическая оценка: реальное бытие — прекрасно. Эта детски не-посредственная вера в трудную для древнего человека жизнь, в ее красоту и гармонию актуальна сегодня в мире, близком к отчаянию.

Натурфилософы считали: прекрасное — космическое совершенство, всеобщая гармония мироздания. Вселенная — единство эстетического и космогонического; космос (слово это означает одновременно: мирозда-ние и украшение, наряд, красота, порядок, гармония; не случайно слово «космос» имеет единый корень со словом «косметика»). Зачатки космого-нии и эстетики были слиты, и отсутствовали резкие границы между науч-ным (стихийно-диалектическим) и художественным мышлением.

Пифагорейцы связывают понятие прекрасного с общей картиной ми-ра (гармоничный космос), и, в соответствии с морально-религиозной на-правленностью своей философии, с понятием блага. Они выявляют пары противоречий: предел и беспредельное, нечет и чет, единство и множе-ство, правое и левое, самец и самка, покоящееся и движущееся, прямое и кривое, свет и тьма, добро и зло, квадрат и прямоугольник. Пара «пре-красное и безобразное» — отсутствует, ибо прекрасное включено в добро, а безобразное — в зло. Пифагорейцы подходили к прекрасному и с мате-матической стороны, изучая соотношения музыкальных тонов (отноше-ние октавы к основному тону равно 1:2, квинты 2:3, кварты 3:4 и т. д.). Ок-тава для пифагорейцев — ярчайшее выражение гармонии: внутреннее со-гласование единицы и двоицы, нечета и чета. Красота невозможна без гармонии, а гармония — единство многообразного, согласие противоре-чивого. Там, где противоположности находятся в «соразмерной смеси» имеет место благо, здоровье человека. Гармония (единст-во разного) возникает в сфере неравенства, противоречий, ибо равное и непротиворечивое в гармонии не нуждается. Гармония — это истинность бытия, созвучность космосу. Музыкальная гармония — частный случай гармонии мировой, ее звуковое выражение («Все небо — гармония и чис-ло»). Пифагорейцы развивали учение о «гармонии сфер»: планеты окру-жены воздухом и прикреплены к прозрачным сферам. Интервалы между сферами соответствуют интервалам тонов октавы. Планеты движутся, из-давая звуки, высота которых зависит от скорости движения. Однако наше ухо не улавливает мировую гармонию сфер. Луна, Солнце, Mapс, Венера, Меркурий, Юпитер, Сатурн, вращаясь вокруг центра Вселенной — Гас-тии, образуют собой семь струн небесного гептахорда (семизвучья). Эти фантастические представления пифагорейцев — мало дали научной аст-рономии, но свидетельствовали о наивной, стихийной уверенности в кра-соте мира и о жизнерадостном убеждении, что Вселенная — прекрасно звучащий оркестр. В окаянные дни, потрясшие мир, Блок призвал слу-шать музыку революции. И это был призыв не революционера, как пока-залось его бывшим друзьям, а поэта, приобщенного к традиции античной философии.

Концепция Вселенной Гераклита (ок. 520 — ок. 460 до н.э.) диалек-тична и включает в себя эстетическую картину мира (здесь философия и эстетика выступают в единстве): прекрасное — вечно меняющееся и об-новляющееся, гармония — динамическое равновесие. Возможна и со-крытая гармония, в которой сокрыты и погружены различия и противопо-ложности. Центральный образ мировоззрения Гераклита — огонь, по-жирающий существующее, превращающий все в пепел, из которого снова рождается жизнь. Она — красота вечного умирания и вечного возрожде-ния из пепла в новых формах. Противоречие — созидатель гармонии и ус-ловие существования прекрасного: расходящееся сходится, и из различ-ных тонов образуется прекраснейшая гармония, и все возникает через борьбу. Гераклит приводит примеры гармонии противоположностей: жи-вопись производит изображения, соответствующие оригиналам, смеши-вая черные, белые, желтые и красные краски; музыка создает единую гармонию, смешивая (в совместном пении) различные голоса: высокие, низкие, протяжные, короткие. Гераклит — антипифагореец, он утвержда-ет: относительность человеческих суждений о красивом и безобразном, полезном и вредном (что направлено против пифагорейских «вечных за-конов» красоты); неэффективность математических подходов к пре-красному. Оно познается интуитивно (созерцанием) или путем огнепо-добного (диалектичного) мышления (осознание противоречивой сущ-ности жизни), или (высший путь) через откровение мирового разума (гар-мониятайна, ее разгадка — в мировом разуме, в Логосе).

Эмпедокл (ок. 490 — ок. 430 до н.э.) считал, что мир состоит из четы-рех первоэлементов (огнь, воздух, вода и земля). Первоэлементы соеди-няет Любовь, рождающая гармонию и красоту, а разъединяет Вражда, вы-зывающая хаос и безобразное. Для Эмпедокла гармония — единство множества. Философии и эсте-тике Эмпедокла присуща идея эволюционизма. Из пузырей тины возника-ют растения, а позже и разрозненные отдельные органы животных: так выросло множество голов без шеи, блуждали голые руки, лишенные плеч, двигались глаза, лишенные лба. Это первый период существования мира — эпоха одночленных органов. Второй период эпоха чудовищ — одно-членные органы случайно и хаотично соединяются. Третий период — эпоха «цельноприродных существ», еще не имевших красивого соедине-ния членов. Четвертый период (современная эпоха целесообразно и гар-монично организованных существ) появляются животные и люди. Для Эмпедокла эволюция живого есть в то же время и эстетическая эволюция мира, восхождение от низшего к высшему, ко все более сложной и целесо-образной организации, процесс рождения красоты и гармонии.

Атомисты Левкипп и Демокрит распространяли свое атомистиче-ское учение на гносеологию, этику и эстетику. Демокрит видел благо че-ловека в его блаженстве, благодушии: самое лучшее для человека про-вести жизнь возможно более благодушествуя и как можно менее печа-лясь; и он достигнет этого, если не будет искать наслаждения в том, что смертно. Гедонистическая этика наслаждения благодушием у древнегреческого атомиста сочетается с эстетикой прекрасного и с утили-таризмом: отказывайся от наслаждения, которое не полезно. Демокрит впервые выдвинул категорию меры и развил гедонистическую концепцию: жить нужно наслаждаясь, однако не следует стремиться ко всякому наслаждению, но только к такому, которое связано с прекрас-ным; прекрасна во всем соразмерность; мне не нравится ни недостаток, ни переизбыток; тому, кто преступает правиль-ную меру, самое приятное может стать самым неприятным. По-зже Аристотель разработал категорию «мера».

Досократики говорили о красоте, как о качестве мира. Сократ (V в. до н.э.) одним из первых в истории пытается дать развернутый ответ на вопрос, какова природа и сущность прекрасного. Он задается целью отве-тить не только на вопрос «что прекрасно?», но и «что есть прекрасное?» Сократ впервые попытался определить понятие красоты через сравнение его со смежными понятиями.

Ксенофонт (IV. 6) пересказывает утилитаристскую точку зрения Со-крата: «Стало быть, полезное есть благо для того, кому оно полезно. Для Сократа прекрасное много-образно. Он подводит собеседника к выводу: прекрасное — общее, проявляющееся через единичное; конкретность, обладающая всеобщностью. Тогда, может быть, прекрасное — это обыден-ное, нормальное, общепринятое, веками сложившееся и освященное традициями течение жизни? Реальный же Сократ считал, что полезное прекрасно для того, для чего оно полезно.

Платон (ок. 428−347 до н.э.) в диалоге «Пир» пишет: «Прекрасное существует вечно, оно не уничтожается, не увеличивается, не убывает. Оно ни прекрасно здесь, ни безобразно там, ни прекрасно в одном отно-шении, ни безобразно в другом». Перед познающим его человеком пре-красное не предстанет в виде какого-то облика, либо рук, либо какой иной части тела, ни в виде какой-либо речи, либо какой-либо науки, ни в виде существующего в чем-либо другом в каком-нибудь живом существе или на земле, или на небе, или в каком-либо другом предмете. Прекрас-ное выступает здесь как вечная идея, чуждая изменчивому миру вещей. Такое понимание прекрасного вытекает из философской концепции Пла-тона, утверждавшей, что чувственные вещи — тени идей. Идеи же — не-изменные духовные сущности, составляющие истинное бытие. В диалоге «Филеб» Платон утверждает, что красота не присуща жи-вым существам или картинам, она — «прямое и круглое», то есть абстрак-тная красота поверхности тела, форма, отделенная от содержания. По Пла-тону, красота не есть природное свойство предмета. Она «сверхчувствен-на» и неприродна. Познать прекрасное можно, только находясь в состоя-нии одержимости, вдохновения, через воспоминание бессмертной души о том времени, когда она еще не вселилась в смертное тело и пребывала в мире идей. Платон связал эстетическую категорию прекрасного с философскими категориями бы-тия и познания и с этической категорией блага.

Аристотель (384−322 до н.э.), в отличие от Платона, полагал, что прекрасное не объективная идея, а объективное качество явлений: пре-красное — и животное и всякая вещь, — состоящее из известных частей, должно не только иметь последние в порядке, но и обладать не какою по-пало величиной: красота заключается в величине и порядке. Аристотель здесь дает структурную характери-стику прекрасного. Продолжая пифагорейскую традицию, он утверждает, что постижению прекрасного способствует математика. Он выдвинул принцип соразмерности чело-века и прекрасного предмета: ни чрезмерно малое существо не могло бы стать прекрасным, так как обозрение его, сделанное в почти незамет-ное время, сливается, ни чрезмерно большое, так как обозрение его совер-шается не сразу, но единство и целостность его теряются. Прекрасное — не слишком большое и не слишком ма-ленькое. Это по-детски наивное суждение содержит в себе гениальную идею. Красота здесь выступает как мера, а мера всего — человек. Именно в сравнении с ним прекрасный предмет не должен быть «чрезмерным». Аристотель подчерки-вал единство прекрасного и доброго, эстетического и этического, он трактует прекрасное как доброе, которое приятно тем, что оно благо. Образы искусства для Аристотеля должны быть столь же прекрасны, сколь и морально высоки и чисты. Искусство не всегда изображает прекрасное, но всегда прекрасно изображает. Мир прекрасен — этот те-зис прошел через всю историю античной эстетики.

Плотин (204−270) оспаривал точку зрения, искавшую источник кра-соты в пропорциональности, симметрии, соразмерности всех частей предмета по отношению друг к другу и ко всему своему целому. Эти оп-ределения говорят о сложном прекрасном, но надо сначала, как подчерки-вает Плотин, объяснить элементарно прекрасное. Источник элементар-ной красоты Плотин видит в бесконечных в своем разнообразии и извеч-но существующих идеях, действующих на косную и бесформенную материю. В приведенном выше пифагорейском перечне противоположностей Плотин произвел изменения. Первые члены (предел, нечет, единство, пра-вое) были обобщены в понятие «форма» — прекрасное, вторые члены (беспредельное, чет, множество, левое) объединены понятием «мате-рия», «содержание» — безобразное. От этих плотиновских положений недалеко и по времени, и по существу до средневеково-христианского убеждения в том, что все материальное, телесное — греховно и безобраз-но, а все духовное, идеальное — благостно и прекрасно.

В Средние века господствовала концепция божественного происхож-дения красоты (Тертуллиан, Франциск Ассизский): Бог, одухотворяя косную материю, придает ей эстетические свойства; красота вещи есть одухотворенность ее Богом. Чувственная красота и наслаждение ею — греховны. Средневековая эстетика аскетична. Плотиновские эстетические идеи нашли свое продолжение в сужде-ниях отца церкви Блаженного Августина (354−430), для которого, как и для Плотина, мир в целом прекрасен, несмотря на частные несовершенст-ва. Красота мира восходит к Богу. Эстетическое впечатление от искусства обусловлено божественной идеей, которую оно несет. Августин отрицает возможность наслаждения произведением: искусство не существует вне религиозной пользы. В эпоху позднего Средневековья Фома Аквинский (1225−1274) утверждал красоту реального мира: Бога радует всякая тварь, ибо все существующее согласно с его сущностью, а красота — форма, воспринимаемая высокими человеческими чувствами (зрением и слухом). Для Фомы Аквинского прекрасное способствует по-давлению земных желаний и облегчает путь к вере; оно обусловлено фор-мальными элементами (цельность, пропорция, гармония, ясность), кото-рые действуют на нас непосредственно. Прекрасное успокаивает желания человека и способствует его восхождению к вершинам своего назначения. Идея созерцания красоты Бога во всех его творениях проходит и через суждения Бонавентуры, последователя Франциска Ассизского: в каждой из тварей, что под небесами, имеется и сладость, и благоухание, и гармония, и красота. И Бог присутствует в красоте реальной вещи более близко, более непосредственно, чем каж-дая из этих вещей находится в себе самой; во всей красоте, что есть в тва-ри, человек должен провидеть и разуметь «сияющий образ Иисуса Хри-ста, что сияет и улыбается нам в красоте тварей.

Гуманисты Возрождения утверждали красоту самой природы и ра-дость ее восприятия. Эстетика Возрождения продолжает античные тради-ции; прекрасное отождествляется с нравственным и справедливым. Внешняя красота считается атрибутом добродетели. Лука Пачиолио вы-двигает норму красоты — золотое (гармоническое) сечение. Образцом красоты становится человек, его тело. Леонардо да Винчи полагал самым красивым пропорции предметов. Эстетика Ренессанса проникнута гуманизмом и поисками жизненной правды: Шекспир считал, что искусство — зеркало, которое художник держит перед природой; а прекрасное прекрасней во сто крат, увенчанное правдой драгоценной. Так эстетика Возрождения подчерки-вала связь красоты и правды.

Эстетика классицизма (ее каноническое выражение дал Буало) отождествляла прекрасное с изящным: прекрасна не вся природа в ее цветении и буйстве, а лишь подстриженная, ухоженная природа Вер-сальского парка. Буало обосновывал принципы хорошего вкуса. Он счи-тал, что прекрасно только правдивое. В искусстве прекрасно изобража-ется даже безобразное. Подражание красоте природы — главная цель искусства. Великая личность — наиболее полное воплощение идеалов красоты для Буало.

Эстетика французских просветителей (XVIII в.) - важный этап развития теории прекрасного. Вольтер (1694−1778) утверждал относи-тельность представлений человека о прекрасном: если спросить у жабы, что прекрасно, то она ответит, что воплощение красоты — другая жаба. Французские просветители полагали, что красота — естественное свойство самой природы, такое же, как вес, цвет, объем. Д. Дидро (1713−1784) разделил красоту на два вида: реальную, объективную кра-соту, существующую до и после появления человека (отношения частей внутри предмета, отношения однородных и неоднородных предметов); красоту относительную, существующую лишь для человека (предмет, со-прикасающийся с сознанием человека). Дидро уравнял красоту с добром, эстетику с этикой. В эпоху Возрождения художники не могли изображать прекрасного человека в отвратительной оболочке, просветители же при-давали мало значения внешнему виду, главное — духовный облик челове-ка. Дидро стремился учесть многообразие форм прекрасного: морально-прекрасное содержится в нравственных отношениях; литературно-прекрасное — в литературных произведениях; подражательно прекрасное — в воспроиз-ведении в искусстве отношений, существующих в природе. По Дидро, прекрасное в природе — естественное, в ремеслах — виртуозное, в нра-вах — моральное, в искусстве — правдивое. Телесная красота — резуль-тат сочетания красоты формы, цвета и выражения. Дидро считает, что прекрасное познается чувством, а не разумом; восприятие отношений есть основа прекрасного; бедность отно-шений снижает красоту, чрезмерность — разрушает, ибо вредит ясности и не может быть охвачена в единстве. Долговечны лишь те красоты, кото-рые основаны на связи с созданиями природы.

Последователь лейбницевско-вольфовской философии А.Г. Баумгар-тен (1714−1762) рассматривал прекрасное не как отражение объективных явлений, а как проявление чувственной формы философского познания. Баумгартен ограничивал область эстетики познанием прекрасного в при-роде, которую он трактовал как порождение духа. Апологет античного ис-кусства, И. Винкельман (1717−1768) считал, что идеал красоты выража-ется линией, контурами. Он объяснял сущность прекрасного природными свойствами вещей, их ритмом, цветом, симметрией. Для него красота — цель и центр искусства. Изящное познается чувством изящно-го, которое развивается воспитанием и образованием. И. Кант (1724−1804) трактовал прекрасное как объект незаинтересо-ванного отношения (отношение человека к прекрасному чисто созерца-тельное и непрактическое). Кант различил полезное и прекрасное и под-черкнул качественно своеобразный характер эстетического интереса. Он произвел дематериализацию прекрасного, отделил его форму от его со-держания: зеленый цвет или звук скрипки принято считать прекрасными, но они лишь приятны. В суждении о прекрасном имеет место созерца-тельное удовольствие, не возбуждающее практического интереса к объекту, только когда цвет и звук очищены от материального содержания, они выступают как прекрасные. Кант считает, что «наслаждение в приятном» и «наслаждение в добром» соединены с интересом, в то время как наслаж-дение прекрасным, которое определяет суждение вкуса (эстетическое суждение), свободно от всякого интереса.

Дидро отождествлял красоту и истину, Г. Э. Лессинг (1729−1781) же разделял их, делая главным принципом изобразительных искусств красо-ту, а главным принципом поэзии — истину. И. Г. Гердер (1729−1781) сформулировал универсальный закон природы: свойства предмета, его внутреннее совершенство и красота зависят от пропорции действующих в нем сил, а нарушенная пропорция стремится быть восстановленной. Это-му закону подчиняется природный предмет, он — целая система действу-ющих сил. Такую систему представляет собой и человек, и человеческое общество, и каждая нация, наконец, все человечество. По Гердеру, красо-та есть внешнее выражение идеи добра.

Ф. Шиллер (1759−1805) утверждал: красота — это свобода (согласо-ванность с законами; ничем не стесненное развитие явлений по прису-щим им законам); основа красоты — простота; красота — естественное совершенство. Шиллер отличает изображение прекрасного от прекрасно-го изображения. То, что безобразно в природе, может быть прекрасно в искусстве (прекрасное изображение).

Г. В.Ф. Гегель (1770−1831) видел в прекрасном один из этапов обще-мирового движения духа (абсолютной идеи). В век классического искус-ства (Древняя Греция) дух обретает в своем развитии гармоническое единство с материальной формой и находит в ней полное и адекватное вы-ражение, и это прекрасно. Прекрасное — чувственное явление, чувст-венная видимость идеи. Ибо в красоте чувственное и вообще объективное не сохраняет в себе никакой самостоятельности, а должно отказаться от непосредственности своего бытия, так как это чувственное есть лишь на-личное бытие, объективность понятия, и положено как некая реальность, которая воплощает понятие как находящееся в единстве со своей объек-тивностью. По Гегелю, прекрасное в действитель-ности есть жизнь, выступающая как животный организм, как человече-ский организм и как организм духовного мира (семья, государство); в природе прекрасное ограниченно и конечно, поэтому оно — неадекватная форма воплощения идеи, так как идея бесконечна и свободна внутри себя. Прекрасен предмет, в котором идея проявилась наиболее полно. Для Геге-ля понятие прекрасного оттеснено на второй план понятием истинного: чем глубже мыслит человек, тем менее ему нужно прекрасное; ныне чело-век научился мыслить абстрактно (на смену веку искусства пришел век философии). В искусстве для Гегеля ценно только то, что дает возмож-ность приблизиться к абсолютной идее. Философия, по Гегелю, познает абсолютный дух как идею, а искусство познает дух не непосредственно, а через его чувственное выражение (красота — абсолютная идея, вопло-щенная в предметном мире и познаваемая через него). От красоты позна-ние стремится восходить к истине. Искусство — звено самопознания ду-ха, в котором сосуществуют конкретная чувственность природы и духов-ность идеи. По Гегелю, прекрасное в природе — момент развития духа. Оно предшествует прекрасному в искусстве. Лишь в искусстве прекрас-ное существует как идея прекрасного и ее видоизменения, идеи возвы-шенного, трагического, комического. По Гегелю прекрасное — чувственное выражение идеи в форме еди-ничности; добро — в форме особенности, а истина — идея в форме всеоб-щности.

Н.Г. Чернышевский (1828−1889) в отличие от Гегеля считает: пре-красное и истинное не противоположности, они одинаково нужны людям и развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем эстетиче-ского чувства; прекрасное в природе выше прекрасного в искусстве (однако сам спор выше красота в искусстве или в природе? — некорректен). Гегелевское определение: прекрасно то суще-ство, в котором вполне выражается идея этого существа" - в переводе на простой язык будет значить: «прекрасно то, что превосходно в своем роде. Чернышевский говорит: это определение слишком широко, ибо охватывает собой превосходное всех родов, тогда как на деле не все роды предметов прекрасны (например, великолепное болото — не прекрасно); одновремен-но это определение слишком тесное (оно не учитывает многообразия кра-соты в природе и ее развитие от низших форм к высшим). Чернышевский полагал, что прекрасное есть жизнь, соответствующая нашим понятиям о том, какой она должна быть. Его концепция антропологична. Он утвержда-ет: прекрасное в природе предвосхищает человека.

К. Маркс (1818−1883) подчеркнул общественные, трудовые истоки прекрасного: в процессе освоения человеком действительности происхо-дит опредмечивание человеческих сущностных сил в предметах освоения и очеловечивание природы; в этом процессе общественного произ-водства заложен секрет «одухотворения» окружающего мира и появления прекрасного, имеющего общественную природу.

Западноевропейская эстетика конца XIX—XX вв.. отдала предпочте-ние воззрениям, согласно которым человек в процессе восприятия оду-хотворяет эстетически нейтральный мир и заставляет его излучать красо-ту. Природа лежит по ту сторону прекрасного и безобразного, она вне-эстетична, как и внеморальна и внелогична. Красоту в природу вно-сит человек. Характерно суждение Ш. Лало: Природа обладает красо-тою лишь" в том случае, если художественное восприятие наделило ее пре-красным. С эстетической точки зрения природа богата лишь тем, что на-ше искусство ссудило ей.

1.4.2 Прекрасное и полезное

Эстетическая концепция, выраженная в древнешумерской поэме «Инанна выбирает мужа», предвосхищает со-кратовскую идею: чем полезнее — тем прекраснее. Поиски сущности эстетического шли и в направлении, противопо-ложном сократовскому утилитаризму. Индийский философ Шанкара (VIII-IX в.) подчеркивал, что эстетическому восприятию присуще состоя-ние покоя, отсутствие чувственных вожделений, успокоенность и про-светленность. В восточной традиции прекрасное — проявление истинной духовности, внутренний голос бытия и космического сознания, которые возвышают человека над его обыденно-мирским существованием. Эта традиция эстетизирует путь духовного очищения и прозрения.

Кант (XVIII в.) полагал, что при эстетическом восприятии прекрасно-го предмета: наше отношение к нему бескорыстно, незаинтересованно, чем принципиально отличается от морального и практического отноше-ния; мы получаем удовольствие «без понятия»; предмет восприни-мается как целесообразный «без представления о цели»; предмет рас-сматривается как предмет необходимого удовольствия. Немецкий философ утверждает духовную природу прекрасного, выделяет его из сферы утилитарного и абсолютизирует практическую незаинтересованность человека в предмете эстетического наслаждения.

Первобытный человек замыкался на узкопрактическом отношении к реальности, которое, однако, уже содержало нечто общечеловеческое, ро-довое. На основе практического отношения постепенно формируется эс-тетическое. Прекрасное выступало в форме полезного пока полно не сформировалась оппозиция: природакультура, естественноеискусствен-ное (по Леви-Строссу: сыроевареное). Человек наслаждается прекрасным не для удовлетворения обыден-ных нужд (скажем, утоления голода). При эстетическом восприятии су-ществует высшая заинтересованность, возникающая, когда у человека удовлетворены его непосредственные потребности и когда складывается сложная сеть общественных интересов, обычно не связанных с прямой выгодой. Наслаждаясь красотой и могуществом горной реки, мы не дума-ем о том, что ее можно заставить вращать турбины. Однако в эстетиче-ском восприятии природы всегда опосредованно присутствует вся обще-ственно-историческая практика, весь культурный и социальный опыт че-ловечества, все значения природного явления. Эстетическая ценность — интеграл бесконечного числа бесконечно малых значений предмета для человечества. Эстетическая оценка свободна от утилитарных ориента-ций, тем не менее, она сформирована всей общественно-исторической практикой человечества, которая как бы напластована на каждое наше си-юминутное, субъективное отношение. В понятии «полезное» фиксирует-ся жизненная необходимость предмета для человека и установка сознания на практическое его использование. Полезное становится мировоззренче-ской ориентацией лишь в прагматизме как философском течении. В ре-альном процессе бытия полезное предшествует прекрасному и является его фундаментом. Эстетическое восприятие прекрасного тяготеет к бес-корыстию и духовности. Они особенно ценны в наш век прагматизма, среди обуявшей общество жажды богатства.

1.4.3 Прекрасное и симметрия

Симметрия в окружающем мире часто воспринимается как прекрасное Она заложена в самом основании мироздания в микрокосмосе частицам противостоит их зеркальное отражение — античастицы. Симметрия — фундаментальное свойство мироздания — повторяется и в листке дерева, и в строении тела животных и чело-века. Осваивая мир, люди сообразуют свою деятельность с его свойствами, выходя благода-ря этой деятельности в сферу свободы. В ходе человеческой деятельности рождается красота как способность действительности стать объектом освоения и потому быть значи-мой для человечества и в результате освоения стать сферой свободы.

1.4.4 Прекрасное и деятельность человека

Первыми предметами эсте-тического отношения человека к действительности были орудия труда. Люди получали удовольствие от хорошо сделанного орудия, форма кото-рого соответствовала его назначению. Эти орудия становился источником эстетического наслаждения, возбуждающим в людях радость и восхище-ние их способностью к творчеству. С расширением сферы человеческой деятельности расширяется и круг эстетических ценностей. Человек начи-нает эстетически воспринимать и оценивать природу, самого себя и обще-ство. То, что для племени было полезным выступало как символ богатст-ва, оценивалось как прекрасное. Труд старше искусства. Сначала появля-ется утилитарное и только потом на его основе вырабатывается эстетическое отношение к миру. Животное действует (роет нору) в силу биологи-ческой необходимости, сообразно инстинктам. Человек же создает созна-тельно, творчески, имея замысел и в конце работы получая результат, со-ответствующий ему. Человек творит, находя в предмете его внутреннюю меру (т.е., со-образуя природные качества явлений со своими потребностями). Творче-ство по мере вещей рождает и чувство красоты, и способность наслаж-даться ею, и эстетические изделия с их ценностью, и красоту окружающе-го мира, который ставится человеческой деятельностью в ценностное от-ношение к человечеству. Тем самым в процессе своей деятельности чело-век выявляет и в известном смысле создает законы красоты.