Ценности как ведущий компонент жизненной перспективы личности

• Введение
• Глава 1. Ценности как ведущий компонент жизненных перспектив личности
• 1.1 Проблемы изучения представлений о жизненных перспективах личности в психологии
• 1.2 Жизненные ценности как основной компонент планирования будущего
• Глава 2. Особенности возрастных кризисов взрослости
• 2.1 Научно-психологические подходы к исследованию возрастных кризисов
• Глава 3. Трансформация ценностных ориентаций личности в период кризиса взрослости
• Заключение
• Библиографический список

В современных психологических исследованиях, касающихся возрастной психологии, психологии личности и психологии развития, все большее внимание уделяется необходимости изучения всего пространства человеческой жизни от рождения до старости, поэтому постепенно в сферу изучения данной проблематики входят взрослость и пожилой возраст.

До сих пор недостаточно решенным является вопрос периодизации данных периодов, так же требует дополнительных исследований проблема возрастных кризисов, как переходных этапов от одной возрастной ступени к другой в развитии взрослого человека.

В критические периоды взрослой личности затрудняется ее развитие, будущее может казаться тревожным, неопределенным. Преодоление кризиса ведет к новому этапу развития, к самовосприятию человека, к построению реалистичных планов и их реализации, что является неотъемлемым условием развития. В связи с этим так же актуально изучение жизненных планов, жизненных целей и жизненных перспектив личности.

Строя планы на будущее, человек опирается на определенную систему ценностей (ценностных ориентаций), которые можно рассматривать в качестве определяющего компонента жизненной перспективы. (Е.И. Головаха, А. А. Кроник, С. Выготский, Б. Ф. Ломов и др.)

Кризисы развития зрелой личности неизбежно сопровождаюся изменением системы ценностей, влекут за собой различные трансформации ценностной ориентации личности.

Поэтому необходимо отметить актуальность и малоизученность проблемы трансформации системы ценностей как основы жизненного планирования личности при прохождении кризисов развития.

Цель — изучить особенности представления об изменении системы ценностей личности в период прохождения кризисов развития взрослости как основного компонента жизненного планирования.

Предмет — трансформация ценностных ориентаций как основного компонента жизненных перспектив личности.

Объект — ценностные ориентации как составляющая жизненных перспектив личности.

Для достижения поставленной цели необходима реализация следующих задач:

1. Проанализировать научно-психологические подходы к изучению ценностной сферы как ведущего компонента жизненных перспектив личности.

2. Рассмотреть особенности возрастных кризисов взрослости.

3. Выявить, везде ли кризисы развития взрослости сопровождаются изменением ценностной сферы личности.

4. Рассмотреть трансформацию ценностных ориентаций как основного компонента жизненных перспектив личности.

Глава 1. Ценности как ведущий компонент жизненных перспектив личности

1.1 Проблемы изучения представлений о жизненных перспективах личности в психологии

Очень важно оценить будущие перспективы личности, так как от правильной оценки зависит решение психологических проблем, связанных с тем, как эффективно человек решит свои задачи развития — кризиса и «застревания» на предыдущих стадиях развития или благополучного перехода к следующим возрастным периодам. [7,24]

Проблема «жизненной перспективы» возникает в научной разработке психологии жизненного пути, развитии личности во времени жизни. Исследуя личность, как субъект жизненного пути, психологи подчеркивают, что жизненный путь рассматривается не только с точки зрения возрастной периодизации, но и личностной, которая, начиная с юности, не совпадает с возрастной. [8]

В отечественной психологии наиболее разработанным является подход к изучению жизненной перспективы, связанный с развитием субъекта и его становлением как личности. Этот подход берет начало в работах С. Л. Рубенштейна. Рассматривая субъективные проявления личности, он особое значение уделяет времени жизни, представленном в сознании человека, а так же переживанию времени, в котором проявляются характеристики психологического прошлого, настоящего и будущего. Так же Рубенштейн впервые вводит категорию субъективного времени, регулирующим и направляющим жизнь человека.

Другим наиболее известным подходом к проблеме жизненного пути является причинно — следственная концепция психологического времени А. А. Кроника и Е. И. Головаха, которые выделили категории прошлого, настоящего и будущего, а в качестве простейших элементов рассматривают события, их взаимосвязь и влияние друг на друга. [16,21]

А.А. Кроник охарактеризовал субъективную картину жизненного пути, как «психологический образ, отражающий социально обусловленные пространственно — временные характеристики жизненного пути (прошлое, настоящее и будущее), его этапы, события и их взаимосвязи» .

Психологическое прошлое — это так называемые реализованные связи, соединяющие между собой события хронологического прошлого. Психологическое настоящее — это актуальные связи, соединяющие события хронологического прошлого и будущего. Психологическое будущее — это так называемые потенциальные связи, соединяющие между собой предполагаемые события хронологического будущего. [7,12,24]

Отсюда психологический возраст личности рассматривается как «внутренний» возраст человека, реализующийся соотношением психологического прошлого, настоящего и будущего в субъективной картине жизненного пути.

А.А. Кроником была предложена, а И. Б. Кузьминой и другими исследователями на основе этих данных разработана «ситуативная каузометрия», где рассматривались представления человека о его ближайшем будущем. В 2-х опросах участвовало по 27 чел от 19 до 30 лет, которым предлагалось выбрать 15 наиболее важных событий (любых изменений в жизни — природе, обществе, внутреннем мире и т. д.), которые могут принадлежать к настоящему, прошедшему и будущему. Выявлены хронологические рамки настоящего-39 месяцев, у женщин средняя длительность настоящего — 31 мес, у мужчин — 46 мес, а так же то, что событиям будущего люди придают большое значение чаще в сфере «Работа», «Внутренний мир», «Люди», «Семья». Так же выявлена зависимость вероятности успешной реализации собственного будущего от их временной перспективы — чем дальше в будущее направлены события, тем меньше вероятность их осуществления, так как люди реже ошибаются в прогнозе ближайшего будущего (8−11 нед). Выявлено влияние эмоциональной оценки — с наибольшей вероятностью сбываются приятные события. так же важна субъективная значимость событий — чем важнее лично для человека событие, тем с большей вероятностью оно сбывается. Основные показатели каузометрического опроса в биографическом масштабе подтверждают данные каузометрического. Таким образом, рассмотрены исследования факторов, влияющих на жизненный путь личности. [7, 8,12,14,21,24]

Исследовательский интерес к изучению жизненной перспективы личности представлен в работах многих авторов, таких как И. С. Кон, Ж. Нюттен, Т. Котле, К.А. Абдульханова-Славская, А. А. Кроник, Е. И. Головаха и др.

Когда исследователи подразумевают некое образование в сознании индивидуума, которое является представлением о собственном будущем, то они используют для его обозначения разные термины: жизненные стратегии, жизненные цели, жизненные перспективы и т. д. термины могут быть разные, но содержание всегда подразумевает, что речь идет о сознательных представлениях личности о собственном будущем.

Так, например, К. Левин, одним из основоположников разработки данной проблематики, понимает жизненные перспективы как своеобразную самопроекцию человека в будущее, которая отражает всю систему его мотивов и одновременно как бы выходит за пределы наличной мотивационной иерархии.

Ж. Нюттен предлагает рассматривать временную перспективу как «иерархию целей личности», которая присутствует в сознании человека.

Временную перспективу Нюттен представляет как функцию составляющих ее мотивационных объектов, которые определяют ее глубину, структуру, степень реальности, содержательные характеристики и др.

И.А. Ральикова в своей работе исследования жизненной перспективы личности считает, что в отличии от Ж. Нюттена и К. Левина, положивших начало традиции осмысления места и роли ценностно-смыслового аспекта построения жизненных перспектив, Т. Котле представляет другой важный аспект понимания жизненной перспективы — «способность личности действовать в настоящем в свете предвидения сравнительно отдаленных будущих событий». [18,25,34]

Она подчеркивает важную роль перспективы в организации деятельности человеком и в управлении временем собственной жизни.

Отечественные психологи так же уделяют большое внимание изучению данного аспекта жизненного планирования. К.А. Абдульханова-Славская в своих работах предлагает разграничить психологическую, личностную и жизненную перспективы как три разных явления. Она говорит, что психологическая перспектива — это сознательное мысленное предвидение человеком будущего, представление себя в нем. Личностная перспектива предполагает еще и готовность к будущему в настоящем." Жизненная перспектива предполагает совокупность обстоятельств и условий жизни, которые создают для человека возможность оптимального жизненного продвижения". [16,22,32]

К.К. Платонов, говоря о жизненных перспективах, их как желанный, осознаваемый и возможный образ своей будущей жизни при условии достижения целей, к которым стремится личность.

Г. Томе указывает на важность организации времени жизни, К.А. Абдульханова-Славская говорит о том, как продуманность, осмысленность своей жизни влияет на оптимальное качество субъекта жизни, непохожей на жизнь других людей, нестандартной.

Е.И. Головаха как основу построения жизненной перспективы выдвигает личностные цели, выстроенные планы и ценностные ориентации человека. [12,33]

В.Ф. Серенкова, А. А. Кроник, Я. В. Васильев, И. С. Кон и другие указывают на важность долгосрочного планирования перспективы, выдвижении долговременных целей в настоящем таким образом, чтобы поставленные цели и планы были реализованы. [2,8,18]

Так, В. Н. Кондрашев, развивая данную точку зрения, придерживается мнения о том, что чем дальше в будущее направлены цели, ожидания личности, чем большую устойчивость, целенаправленность, последовательность они придают деятельности. Разнообразие и количество целей, их взаимосвязь в жизни положительным образом влияют развитие индивидуальности человека.

Л.Н. Каган рассматривает наличие жизненных целей, как смысл жизни субъекта. Жизненные цели, составляющие смысл жизни человека, формируются самим человеком, но определяются целями общества, задаются действительностью. [18,24]

Например, К. Левин, понимает жизненную перспективу как своеобразную самопроекцию человека в будущее, которая отражает всю систему его мотивов и ценностей и одновременно как бы выходит за пределы наличной мотивационной иерархии.

Вслед за К. Левиным акцент на мотивационный компонент жизненного планирования делает Ж. Ньютон, подчеркивая активность («когнитивную разработку потребностей»), необходимую в планировании и реализации жизненных целей. Автор предлагает рассматривать будущее как «временное качество мотивационного объекта», а временную перспективу как «иерархию целей личности». Временная перспектива может быть только ментально, в сознании человека: «виртуальное» присутствие во внутреннем плане разноудаленных во времени объектов-целей создает временную перспективу. [16,25]

Таким образом, в подходах К. Левина, Ж. Нюттена и др. авторов заложена начало формирования в психологии осмысления места и роли ценностно-смыслового аспекта построения перспективных планов личности.

Итак, рассматривая жизненные перспективы путем анализа различных психологических исследований, можно сделать вывод, что жизненная перспектива является многоуровневым системным образованием, включающим в себя ценностно-смысловой, событийный, мотивационный и другие аспекты личности.

Особое внимание следует уделить ценностному компоненту планирования будущего, так как, по мнению многих ученых, ценностные ориентации личности играют немаловажную роль в построении жизненных перспектив человека. (Т. Горелова, Л. Орлова, Э. Эльконин, Э. Эриксон и др.)

1.2 Жизненные ценности как основной компонент планирования будущего

Жизненные перспективы связаны, по мнению многих авторов, с ценностно-смысловой, когнитивной и другими сферами человеческой жизни, изменяющимися в критические моменты жизненного пути личности.

Говоря о жизненных перспективах личности, многие авторы выделяют ценностно — смысловой компонент, как ведущий в данной проблематике.

Например, Е. И. Головаха, высказывая свою точку зрения на данную проблему, в качестве основного компонента планирования будущего выдвигает жизненные ценности (иерархию ценностей), тесно связанные с доминирующими потребностями человека. Сходные точки зрения имеют Б. С. Братусь, К.А. Абдульханова-Славская и др., указывая на важность ценностных ориентаций, как элементов жизненного планирования.

Итак, рассмотрим подробнее ценностный аспект личности: что входит в данное определение, а так же какое место ценности занимают в планировании будущего человека. [2, 19]

Существует множество определений понятия «ценность», как имеющих общий, очень широкий смысл, так и сводящих это понятие до одного из явлений мотивационного процесса. Так, например, Э. Толмен определяет ценность как привлекательность целевого объекта, т. е. она наряду с потребностью определяет нужность цели.

ценность личность кризис взрослость Проблема изучения ценностно-смысловой сферы личности в настоящее время представляет собой важную область исследования. Ценности носят двойственный характер: они социальны, поскольку исторически и культурно обусловлены, и индивидуальны, поскольку в них сосредоточен жизненный опыт конкретного субъекта. Ценности конкретной личности формируются под влиянием социальной среды, особенностей тех социальных групп, в которые она входит.

Итак, ценности — это те отраженные субъектом и наиболее значимые для него и обобщенные области его существования, через которые происходит выделение им самого себя, своей личности, собственного «Я». Ценность — это некоторое единое синтетическое образование, в котором как бы сплавлено собственно «личностное» и «внешнее», «объективное» .

Итак, ценности, являясь продуктом жизнедеятельности общества и социальных групп, занимают особое место в структуре личности каждого конкретного субъекта. Выступая автономными по отношению к потребностям (по психологическим законам, формированию и феноменологии) источниками смыслообразования, они «подключают» индивидуальную жизнедеятельность к жизнедеятельности социума, «освещают жизненный смысл объектов и явлений действительности под углом зрения устойчивых интересов развития социального целого, преломленных и осмысленных субъектом в качестве ценностных ориентиров его жизни, формулируются как идеалы, модели должного, задающие спектр инвариантных предельных параметров желательных преобразований действительности» [3, 19,27,33]

Субъективная значимость для человека тех или иных ценностей может определяться разными источниками. В качестве основных таких источников на разных этапах развития науки назывались: божественный или природный разум, принцип удовольствия и инстинктивные биологические потребности, универсальный закон сохранения вида, этические нормы микросоциального окружения и общества в целом, внутренняя психологическая природа человека.

Представление о системе ценностей личности как иерархии её убеждений получило распространение в американской психологии. Так, М. Рокич определяет ценности как «устойчивое убеждение в том, что определённый способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точек зрения, чем противоположный или обратный способ поведения, либо конечная цель существования». По его мнению, ценности личности характеризуются следующими признаками:

истоки ценностей прослеживаются в культуре, обществе и личности;

влияние ценностей прослеживается практически во всех социальных феноменах, заслуживающих изучения;

общее число ценностей, являющихся достоянием человека, сравнительно невелико;

все люди обладают одними и теми же ценностями, хотя и в различной степени;

ценности организованы в системы Ш. Шварц и У. Билски дают аналогичное концептуальное определение ценностей, включающее следующие формальные признаки:

ценности — это понятия или убеждения;

ценности имеют отношение к желательным конечным состояниям или поведению;

ценности имеют надситуативный характер;

ценности управляют выбором или оценкой поведения и событий;

ценности упорядочены по относительной важности [3,23,37]

Д.А. Леонтьев, признавая рядоположенность потребностей и личностных ценностей и их сходство (мотивообразующее и смещающее влияние, трансситуативность и устойчивость), говорит о том, что следует проводить между ними различия. Ф Е Василюк считает, что ценность не является ни предметом потребности, ни мотивом, поскольку последние всегда «корыстны». Д. А. Леонтьев так же указывает на то, что ценности «не эгоистичны». Он отмечает так же, что, в отличии от потребностей, ценности не ограничены данным моментом и не влекут к чему-либо изнутри, а «притягивают извне». [37]

Так, потребности, представляя собой форму непосредственных жизненных отношений субъекта с миром, отражают динамику актуальных требований ситуации взаимодействия с миром, они побуждают, толкают человека к их реализации через осуществление соответствующей деятельности, направленной на насыщение и дезактуализацию потребности.

Личностные ценности же представляют собой более «консервированные» отношения с миром, обобщенные и переработанные совокупным опытом социальной группы. Ассимилируясь в структуру личности, в дальнейшем своем функционировании они практически не зависят от ситуативных факторов, являются стабильными, не насыщаемыми, а только задающими векторы жизнедеятельности субъекта. Они лежат во «внешней», надличностной реальности и выражают принадлежность индивида к социуму, имеющему свой путь и определенные цели существования и развития.

Личностные ценности рассматриваются как сложная иерархическая система, которая занимает место на пересечении мотивационно-потребностной сферы личности и мировоззренческих структур сознания, выполняя функции регулятора активности человека. (Б.С. Братусь, Г. Е. Залесский, Н. И. Непомнящая, С. С. Бубнова и др.) [14,24,28]

Подчеркивая психологический характер ценностей как объекта направленности личности (С.Л. Рубенштейн, Б. Г. Ананьев, Д. Узнадзе и др.), В. П. Тугаринов использует понятие «ценностные ориентации», определяемые им как направленность личности на те или иные ценности.

Б.Ф. Ломов определил направленность как «отношение того, что личность получает и берет от общества (материальные и духовные ценности), к тому, что она дает, вносит в его развитие» .

Понятие «ценностные ориентации личности» необходимо отличать от смежных понятий, таких как «установка», «диспозиция», «личностный смысл»

При наличии ситуации, в которой возможно удовлетворение определенной потребности, включается особое регулятивное образование — установка. (Д.Н. Узнадзе) Установку с ценностными ориентациями объединяет общее для них состояние готовности. В то же время, число ценностей, которыми может располагать индивид, значительно меньше, чем число установок, связанных с конкретной ситуацией. Так же ценностные ориентации охватываю более широкий круг проявлений активности человека, чем установки. [19,34,37]

Так же к регулятивным образованиям относят «социальные установки» («аттитюд») — которую У. Томас и Ф. Знанецкий определили как «состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности». Это осознанное явление, которое человек может выразить в языке.

В. Я Ядов объединил все описанные выше регулятивные образования как диспозиции, т. е. «предрасположенности», аргументируя иерархическую организацию системы диспозиционных образований, уровни которой отличаются так же степенью осознанности регуляторных образований.

Ценностные ориентации, определяющие жизненные цели человека, выражают соответственно то, что является для него наиболее важным и обладает для него личностным смыслом. Б. С. Братусь определяет личностные ценности как «осознанные и принятые человеком общие смыслы его жизни». Г. Л. Будинайте и Т. В. Корнилов так же подчеркивают, что «личностными ценностями становятся те смыслы, по отношению к которым субъект определился», говоря о необходимости не только осознания смыслов, но и решения об их принятии или непринятии. Внутреннее принятие осознанных личностью смыслов выступает, таким образом, необходимым условием образования личностных ценностей. [6,14, 19]

Для более четкого понимания ценностной ориентации личности рассмотрим такие понятия как понятие «личностный смысл» . Отечественные психологи проблему смысла как конкретно психического понятия раскрыли через анализ явлений, принадлежащих жизни и деятельности субъекта, явлений его реального взаимодействия с окружающим миром. Например, Леонтьев показал, что смысл создается в результате отражения субъектом отношений, существующих между ним и тем, на что его действия направлены как на свой непосредственный результат (цель). Отношение мотива к цели, по Леонтьеву, порождает личностный смысл. [23,26,27]

Ценностные ориентации, определяющие жизненные цели человека, выражают, соответственно, то, что является для него наиболее важным и обладает для него личностным смыслом. Смысл — это выражение отношения субъекта к явлениям объективной действительности.

К.А. Альбуханова-Славская и А. В. Брушлинский описывают роль смысловых представлений в организации системы ценностных ориентаций, которая проявляется в следующих функциях: принятии (или отрицании) и реализации определённых ценностей; усилении (или снижении) их значимости; удержании (или потере) этих ценностей во времени.

Б.С. Братусь определяет личностные ценности как «осознанные и принятые человеком общие смыслы его жизни». Он проводит разделение личных ценностей как осознанных смыслов жизни и декларируемых, «называемых», внешних по отношению к человеку ценностей.

Очевидно, что смысл не может существовать без контекста личностного развития, перспективы, будущего, которое Ф. Василюк называет «домом смысла». Смысл, как целостная совокупность жизненных отношений, можно назвать своего рода продуктом мотивационно-ценностной системы личности, где смыслообразование является функцией мотива. Ф. Василюк считает, что ценности последовательно меняются: от эмоциональных реакций они преобразуются в «знаемые» мотивы, смыслообразующие мотивы, и, наконец, одновременно смыслообразующие и реальнодействующие. Таким образом, ценность из «видимого» объекта превращается в ценность личностного смысла. [24,27,28]

Таким образом, личностный смысл принято определять как «индивидуализированное отражение действительного отношения личности к тем объектам, ради которой развёртывается её деятельность, осознаваемое как „значение-для-меня“ усваиваемых субъектом безличных знаний о мире, включающих понятия, умения, действия и поступки, совершаемые людьми, социальные роли, ценности и идеалы»

По мнению Г. Оллпорта, ценность — это некий личностный смысл. Человек осознает ценность тогда, когда смысл имеет для него принципиальную важность, т. е. когда ценность выступает в категории «значимости», а не в категории «знания». Ценности, будучи личной «категорией значимости», всегда имеют принципиальное значение и включены в структуру «Я» и поэтому больше всего прочего привлекают внимание.

Можно сказать, что система ценностных ориентации личности — это сложная иерархическая система, связывающая внутренний мир человека с окружающим миром, занимающая положение между мотивационно-потребностной сферой и системой личностных смыслов. В работах современных отечественных авторов (Е. Фанталовой, Д. Леонтьева и др.) говорится о неоднозначности критериев ранжирования ценностей: их предпочтение может быть обусловлено представлениями об их абсолютной значимости для общества или же с их субъективной важностью. В связи с этим в своей концепции С. Бубнова наряду с принципом иерархичности выделяет принцип нелинейности системы ценностных ориентаций.

Ценностные ориентации личности выполняют двойственные функции: с одной стороны, система ценностных ориентаций выступает в качестве высшего контрольного органа регуляции всех побудителей активности человека, с другой — в качестве внутреннего источника жизненных целей человека, выражает то, что является для него важным и обладает личностным смыслом. [9,24,33]

Сложная и неоднородная структура ценностных ориентаций, двойственность источников их развития и др. определяют и наличие множества классификаций ценностных образований, различающимися критериями, положенными в их основе.

Например, Н. А. Бердяев выделял духовные, социальные и материальные ценности П. Тугаринов также делит ценности на три категории: духовные (образование, искусство), общественно-политические (свобода, братство и др.), материальные (техника и материальные блага). Д. Леонтьев так же выделил три формы существования ценностей — общественные идеалы, предметные ценности и личностные ценности.

Я. Гудечек выделил ценности в смысле объективно существующих предметов, событий, идей. и т. д., которые существуют независимо от субъективных оценок людей, и ценности в смысле субъективной значимости.

В.Ф. Сержантов, исходя из того, что предметами потребностей человека могут быть как вещи, так и идеи, сводит все ценности в две категории — материальные и духовные. [14.27]

По словам В. Алексеевой, ценностные ориентации могут использоваться в качестве главных критериев построения типологии личности. Первой типологией личности является классификационная модель Э. Шпрангера, который выделяет шесть типов личности: теоретический человек (цель — поиск истины), экономический человек (важность практичных ценностей), эстетический человек (наивысшая ценность-гармония), социальный человек (любовь ко всему человечеству), политический человек (личная власть, влияние), религиозный человек (поиск смысла жизни, высшей духовной силы).

Ш. Шварц и У. Билски выдвинули гипотезу о наличии «доменов» ценностей, различающихся между собой «типом цели» или доминирующей ценностью:

1) ценности сохранения (безопасность, конформность, традиции) — ценности изменения (полнота ощущений, саморегуляция). 2) ценности самоопределения (благополучие группы и человечества в целом) — ценности самовозвышения (власть, достижения). [3,11,27]

Типология социальных характеров социолога Д. Рисмена построена на преобладании внутреннего или внешнего источника ценностных ориентаций личности. В качестве основных типов он описывает «ориентированного на себя» — такая личность является более целеустремленной, динамичной, и «ориентированного на другого» — личность определяется не собственными принципами, а ценностями окружающих.

Так, А. В. Серый, М. С. Яницкий указывают на то, что по своему функциональному значению ценности личности можно разделить на две основные группы: терминальные и инструментальные, выступающие, соответственно, в качестве личностных целей и средств их достижения. В зависимости от направленности на личностное развитие или на сохранение гомеостаза ценности могут быть разделены на высшие (ценности развития) и регрессивные (ценности сохранения). В то же время терминальные и инструментальные, высшие и регрессивные, внутренние и внешние по своему происхождению ценности могут соответствовать разным уровням или стадиям личностного развития. Однако следует учитывать, что представленные типологии достаточно условны, а проблема построения типологии на основе целостной иерархии ценностных ориентаций недостаточно разработана. [27]

Различные авторы стали обращать внимание на проблему расхождения между декларируемыми и реальными ценностями. наиболее убедительные эмпирические факты получены в оригинальном психологическом эксперименте, проведенном Е. Е. Насиновской, которая использовала методику косвенного постгипнотического внушения.

Признание ценностей реально действующими имманентными регуляторами деятельности индивидов, которые оказывают влияние на поведение независимо от их отражения в сознании, не отрицает существования не совпадающих с ними как по содержанию, так и по психологической природе сознательных убеждений или представлений субъекта о собственных ценностях. [19,33]

М.Б. Кунявский, В. Б. Моин и И. М. Попова называют четыре группы причин, которыми могут объясняться расхождения между декларируемыми ценностными конструктами сознания и реально побуждающими деятельность человека личностными ценностями;

1. При адекватном осознании и вербальном выражении ценностей их включение в практическую регуляцию деятельности может не происходить из-за отсутствия возможностей реализации, наличия конкурирующих или противоречивых ценностей.

2. Реально действующие ценности не всегда адекватно осознаются и вербализуются субъектом; в силу ограниченности его интеллектуальных возможностей, действия защитных механизмов и др.

3. Адекватно осознаваемые ценности — могут неадекватно вербально репрезентироваться в силу речевых табу и другого рода преград.

4. Рассогласования могут определяться наличием конкурирующих компонентов вербального поведения или сознания. Психологический анализ приводит к аналогичным выводам, за исключением первого случая, когда нет оснований говорить о реальных ценностях. Во-первых, недостаточно устоявшаяся и плохо структурированная система личностных ценностей и/или недостаточно развитая рефлексия не позволяют человеку адекватно определить реальную роль и значимость тех или иных ценностей в его жизни. Во-вторых, значимость тех или иных ценностей может субъективно преувеличиваться или преуменьшаться под действием механизмов стабилизации (декларируемым), и к реально значимым ценностям. [23,27,34]

Так, Ч. Моррис различал ценности оперативные (действенные) и сознаваемые, не пользуясь понятием «ценностные ориентации», К. Клакхон же определяет ценности как аспект мотивации, а ценностные ориентации — как определенные концепции. М Рокич называет убеждения, диагностируемые с помощью его известного метода прямого ранжирования, ценностями, а в отечественной литературе те же данные интерпретируются в понятиях ценностных ориентаций. В данной работе мы рассматриваем ценностные представления, независимо от того, как они обозначаются в конкретных работах: понятиями «ценность», «ценностная ориентация» или как-нибудь иначе. [27]

Развитие системы ценностных ориентаций личности регулируется несколькими одновременно протекающими и взаимосвязанными между собой процессами.

В развитии системы ценностных ориентаций личности можно выделить три основных процесса: адаптация, социализация и индивидуализация.

Базовым процессом индивидуального развития человека можно считать процесс адаптации (Г. Селье, П. Анохин, Ф. Меерсон и др.) Основной задачей постоянно осуществляющегося процесса адаптации является поддержание состояния гомеостаза, которое осуществляется на физиологическом, психологическом или социально-психологическом уровне. По мнению Ф. Березина, у человека в этом ряду решающую роль играет собственно психическая адаптация. Реализация процесса адаптации при помощи психологических защитных механизмов устранения тревоги, сопровождающаяся акцентированием тех или иных психологических особенностей, приводит к изменению ценностных ориентаций личности.

Для понимания сущности процесса формирования ценностных ориентаций личности важным является процесс социализации. Д. Андреева рассматривает адаптацию и социализацию как единый процесс взаимодействия личности и общества. При этом адаптация выражает приспособление человека к новой для него предметной деятельности, являясь условием социализации, понимаемой как процесс становления личности. Д. Андреева, обобщая результаты отечественных и зарубежных исследований, справедливо подчеркивает двусторонний характер процесса социализации, включающий не только усвоение социального опыта индивидом в результате воздействия на него социальной среды, но и воздействие индивида на эту среду в процессе активного воспроизводства социальных связей с помощью деятельности.

Б.Ф. Ломов противопоставляет процессу социализации процесс индивидуализации, представляющий собой сложно организованный процесс, предполагающий достаточно высокий уровень личностного развития. Движущей силой индивидуализации является не потребность в гомеостазе, а, напротив, сопротивление равновесию, постоянное становление, внутренний рост и развитие, самоактуализация. (Г. Оллпорт, К. Роджерс, В. Франкл, А. Маслоу) [19,22,26,34]

Эти процессы, последовательно возникающие в указанном порядке и повторяющиеся на соответственно новом витке личностного развития общие закономерности. Каждый из этих процессов носит двойственный характер, отражающий на своем уровне баланс влияния индивида и среды на формирование ценностей. Можно предположить, что система ценностных ориентаций личности включает в себя три уровня, сформированные этими тремя процессами: «защитные», «заимствованные» и «автономные» ценности. [19,34]

Таким образом, ценностная сфера — это функциональная система, формирующая смыслы и цели жизнедеятельности человека и регулирующая способы их достижения. С одной стороны, ценностные ориентации прививаются человеку социумом, но, с другой стороны, и сам человек активно формулирует и конкретизирует их, принимая, изменяя или отвергая ценности и смыслы, предлагаемые социумом. На каждом этапе жизни у человека, исходя из социальных ценностей или биологических потребностей, должны появиться некие цели жизнедеятельности, для реализации которых необходимо понимание их смысла.

Неоспоримым фактом является утверждение, что система ценностных ориентаций личности не остается неизменной на протяжении всей жизни человека, включая и взрослость На разных возрастных стадиях те или иные аспекты развития системы ценностных ориентаций личности с определенной периодичностью выходят на первый план — можно так же сказать, что происходит трансформацию ценностей. Наиболее значительные изменения в зрелом возрасте система ценностей претерпевает в периоды кризисов развития.

Так как до недавнего времени в основном рассматривалось развитие личности в рамках детской психологии развития, то та ее часть, которая относится к развитию взрослого человека, осталась малоизученной. Поэтому особое внимание я хотела бы уделить именно возрастным кризисам взрослости, а так же трансформации ценностных ориентаций личности в период возрастных кризисов взрослости.

Глава 2. Особенности возрастных кризисов взрослости

2.1 Научно-психологические подходы к исследованию возрастных кризисов

Итак, рассмотрим подробнее, что же такое нормативные кризисы взрослости.

Многие из нас считают, что человек остается тождественным самому себе на протяжении всего своего жизненного пути. И лишь с годами приходит осознание характера и содержания тех глубинных трансформаций, которые переживают люди на протяжении своей жизни.

Как выяснилось, траектория жизненного пути состоит не только из более или менее продолжительных периодов относительно спокойного развития и плавных изменений, но содержит и напряженные переходные моменты особо интенсивных трансформаций. Одними из таких моментов являются возрастные кризисы. [1]

Возрастные кризисы являются своего рода перекрестками судьбы, не пройти которые человек не может, но пройти их может по разному — с большими или меньшими потерями, более или менее успешно.

Вообще, термин «кризис» многозначен. Китайская пиктограмма слова «кризис» отражает идею кризиса. Она состоит из двух основных картин: одна предполагает опасность, другая — возможность. Прохождение ситуации кризиса сравним в какой-то мере коридором, выход из которого трудный, тревожный и опасный, но состояние напряжения толкает человека к выходу и дальнейшему развитию. [8]

Психологи постоянно ищут ответ на вопрос, что же такое кризис взрослого человека., причины его возникновения, его последствия. Так же важно знать, как избежать разрушающих последствий кризиса, как оказать помощь человеку для выхода на новый уровень развития, а так же, какие факторы, какие психологические особенности защитят человека от негативных воздействий кризиса.

Итак, кризис определяется в психологии как тяжелое состояние, вызванное какой-либо причиной или как резкое изменение статусов персональной жизни. [1, 8, 11]

Любой кризис предполагает 2 выхода: или человек восстанавливает прерванную кризисом жизнь, или перерождается и в этой новой жизни ставит перед собой новые цели, ищет новые способы их достижения. То есть, кризис в этом случае выводит человека на новый уровень развития.

Кризис в жизни — это всегда неприятно, но он не означает тупик. Кризис — это некоторые противоречия, через которые проходит человек на пути своего взросления.

В психологии возраст — это понятие, служащее для обозначения временных характеристик индивидуального развития человека. В науке различают понятие хронологического и психологического возраста.

Хронологический возраст — это количество лет, прожитых человеком. В отличии от хронологического, психологический возраст обозначает определенную, качественно — своеобразную ступень развития человека, обусловленную закономерностями формирования организма, условиями жизни, обучения и воспитания, и имеющую конкретное, общественно-историческое происхождение. [4]

Возрастной кризис как разновидность кризисов — это переходный период между возрастными этапами, который переживается человеком при переходе от одного возрастного этапа к другому по завершении определенных стадий развития, связанный с системными качественными изменениями в сфере социальных отношений человека, его деятельности и сознания. Для возрастных кризисов характерно резкое изменение эмоционального фона, выраженная тревожность, напряженность, снижение работоспособности, дезадоптированность и др.

Особенности протекания возрастных кризисов во многом зависят от индивидуальных социобиологических детерминант: темперамента, характера, особенности эмоционально-мотивационной сферы и т. д. начало кризисного периода знаменуется конфликтом между желаемым и доступным, т. е. рассогласованием рефлексивных моделей (представлений человека о собственной личности, о других людях, об окружающем мире, направленность личности и др.) и готовностью человека выполнить прогнозируемую жизненную траекторию. [7,9,31]

Возрастной кризис характеризуется стремлением к смене ведущей деятельности, т.к. реализация прежней ведущей деятельности в новых возрастных условиях затруднена. (невозможна)

Внешние условия могут спровоцировать возрастной кризис при обострении внутриличностных противоречий.

В отличии от кризисов невротического или травматического типа, возрастные кризисы относятся к нормативным кризисам, необходимым для нормального поступательного хода психического развития. [24]

В психологических исследованиях направленных на изучение всего пространства человеческой жизни, одной из актуальных и недостаточно изученных является проблема периодизации жизненного пути и изучение критических периодов жизни взрослого человека, т.к. до недавнего времени проблема возрастных кризисов в основном рассматривалась в контексте возрастной психологии развития детей.

Но развитие — или по крайней мере потенциал развития — существует на протяжении всей жизни человека. Поэтому исследование развития в зрелости, изучение его критических периодов требует долее основательного подхода и дополнительного исследования в этой области. [14,23,36]

Возможно, недостаточная изученность данной проблемы частично объясняется тем, что процесс протекания кризисов взрослости несколько отличается от кризисов детства и подросткового периода. Кризисы взрослого человека в незначительной степени обусловлен хронологическим возрастом или специфическими изменениями в организме, в гораздо большей степени они определяются индивидуальными, социальными и культурными событиями или факторами.

В развитых странах на период взрослости приходится три четверти человеческой жизни. Обычно этот период делится на 3 возрастных периода: ранняя взрослость (от 20 до 40 лет), средняя взрослость (от 40 до 60), и поздняя (от 60 и далее) взрослость. Как уже говорилось выше, переход от одной стадии к другой знаменуется возрастным кризисом, как переходным этапом. [7, 15,21]

Можно, хотя и достаточно условно, обозначить следующие периоды жизни, с прохождением которых чаще связаны личностные сдвиги: 28−34 года, 40−45 лет, 50−55 лет, и наконец, изменения позднего старческого возраста. Можно предполагать, что в интервалы между этими периодами происходит постепенное накопление тех противоречий, которые предстанут в явном виде во время кризиса.

Периодизацию в ценностном и смысловом аспекте рассматривает И. Э. Бекешкина. В возрасте 25 лет наблюдается самая низкая удовлетворенность ценностно-смысловым аспектом своей жизни, так как период проб и ошибок поиска себя и своего места в жизни всегда связан с отрицательными эмоциями. В 25−30 лет удовлетворенность смыслом жизни резко возрастает. В возрасте 30 лет-первая возможность жизненного кризиса взрослости. Жизнь, деятельность, предшествующие выборы переоцениваются, теперь уже с позиции их значимости для принимаемых личностью ценностей. В период от 30 до 40 лет удовлетворенность смыслом жизни снова возрастает (самореализация в проф. сфере). Но около 40 лет опять наступает кризис, названный кризисом середины жизни. Это время прощания с молодостью, расставания с иллюзиями, необходимостью перестроить жизнь и отыскать в ней новые жизненные цели. Критическая зона пессимизма приходится на данный период, который Р. Гаулд, Д. Левинсон, Д. Вейлант характеризуют как «взрыв в середине жизни», когда возникает впечатление, что жизнь проходит зря: наблюдается потеря интереса к жизни, жизненная скука, отсутствие ощущения полноты жизни. Возраст 40 лет можно принять за некую точку, символизирующую середину жизненного пути — «полжизни впереди или полжизни позади»? [9,14,28]

Кризис поздней зрелости наблюдается в 60 лет и более. Он знаменуется нарушением гармонии физиологических процессов организма (И.И. Мечникова), последовательным разрушением социальных связей (выход на пенсию, ухудшение состояния здоровья, утрата или отдаление близких людей и т. д.), мудростью, озабоченность перспективой близости смерти. В этот период жизни, по данным К. Рощака, происходит общее изменение временной жизненной перспективы: по мере того, как удаляется прошлое, будущее представляется все более ограниченным и менее реальным. [33]

Рассмотрим каждый из данных кризисов взрослости поподробнее.

В середине ранней взрослости (примерно к 30 годам) человек переживает кризисное состояние, некий перелом в развитии, связанный с тем, что представления о жизни, сложившиеся между 20-ю и 30-ю годами, не удовлетворяют его. Кризис 30 лет выражается в изменении представлений о своей жизни, иногда в полной утрате интереса к тому, что ранее было в ней главным, в некотором случае даже разрушении прежнего образа жизни (например, развод, переезд в другой город и т. д.) [4,15/28]

Рассматривая данный кризис, Г. Шихи говорит о том, что происходит переоценка ценностей, критический пересмотр своего «Я». Анализируя пройденный путь, свои достижения и провалы, человек обнаруживает, что при уже сложившейся жизни личность его не совершенна, что много сил и времени потрачено впустую. Для мужчин в это время характерна смена работы или изменение образа жизни, но их сосредоточенность на работе и карьере не меняется. Для женщин характерна смена приоритетов, установленных в начале ранней взрослости: тех, кто был ориентирован на профессиональные цели, теперь в большей степени начинает привлекать семья и наоборот. [15]

Рассматривая кризис 30 лет, О. В. Хухлаева указывает на то, что содержание данного кризиса — это первая реальная встреча с ограниченностью времени жизни. Переживание этого времени концентрируются вокруг ухода молодости, человек встает перед неизбежностью своего взросления. Примерно в это время происходит первый подсчет жизненных итогов и сличение его с собственными мечтами и планами, с одной стороны, и общепринятыми стереотипами достижения-с другой. [33]

По мнению Д. Левинсона, переход 30-летия для многих носит стрессовый характер, поскольку подвергаются первой переоценке профессиональные цели и образ жизни. Разрешение кризиса обычно происходит через признание жизненных ограничений и необходимости как в профессиональной, так и в семейной сфере. Это приводит к обычно к возрастанию самодисциплины, организованности, концентрации усилий вокруг желаемых изменений. Кроме того, хотя Левинсон утверждает, что переходные периоды как у женщин, так и у мужчин тесно связан с возрастом, другие исследователи установили, что для женщины стадии семейного цикла, по-видимому, являются лучшими индикаторами переходов, чем возраст. Так как мечта имеет центральное значение для обоих полов, то мужские мечты носят более однородный характер, в то время как женским мечтам присуща раздробленность, так как женщина часто стремится сочетать карьеру и семью. [28,24]

Большинство мужчин к концу перехода тридцатилетия достигают профессионального роста, в то время как женщины числятся новичками вплоть до достижения ими среднего возраста. Например, Адамс в своих исследованиях пришла к выводу, что женщина делает карьеру по образу мужчины вплоть до тридцатилетия. В этой точке жизненного пути происходит переключение интереса с достижения профессионального успеха на получения удовлетворения от личных отношений. В этом так же состоит их отличие от мужчин, для которых карьера остается основной задачей при переходе тридцатилетия. [13,33]

Обращаясь к исследованиям кризиса 30 лет у Нельсона, мы видим, что женщины больше, чем мужчины, нуждаются в интимности и доверительности отношений с конкретным человеком, то есть «Я» -концепция женщин более индивидуализирована в отличии от мужской — более социализированной. Если «Я» образ женщины далек от идеальной модели, то самооценка женщины ниже мужской. Кроме того, женщины чаще используют психологические защиты, стабилизирующие Я-концепцию, маскирующие самовосприятие неудовлетворенной реальности. Например, способность сублимации (ее еще считают наиболее успешной адаптацией в период ранней взрослости) лучше развита у женщин, в то время как защиты мужчин более прямолинейны в своей реальности и иррациональности (например, алкоголизм). [18,34]

Так же Нельсон в своих исследованиях подчеркивает, что степень удовлетворенности своим телесным Я — образом у женщин является более значимой, поскольку успешность женщины больше зависит от ее способности вступать в прочный союз с мужчиной. Так же женская привлекательность у женщин больше, чем у мужчин, влияет на значимость ее сексуальной привлекательности. [14]

И.Г. Малкина-Пых в своих работах уделяет внимание супругам, переживающим кризис 30 лет. Она показывает сложность ситуации женщины, достигшей 30 лет, посвятившей себя семье и не имеющей карьеры, в отличии от мужа. Мужчины к 30 годам как правило достигают определенного карьерного роста, уверенности, и считают, что жена должна развиваться тоже. Автор подчеркивает, что если женщина не действует, не развивает свою личность в этом переходном периоде, то обязательства затем удваиваются. [10/14]

Переход к 30-летию дает замужней женщине внутренний толчок расширению, после чего начинается жесткая внутренняя борьба (противодействия мужа — частично реальные, частично надуманные; желание быть дома и воспитывать детей и т. д.) приходится зачастую отстаивать свое мировоззрение, друзей, представление о значимости того, что она делает, в борьбе с установками человека, которого она уполномочила быть сильной личностью. «Многие женщины отрицают необходимость этого важного шага, возможно, разбивая тем самым брачные союзы, которые так настойчиво пытаются сохранить» — говорит Малкина-Пых. [9,15]

По мнению И. С. Кона, никто не может реализовать себя полностью, и, свойственный взрослому человеку самоанализ выявляет эту нереализованность. В период кризиса 30 лет в результате самоанализа происходит переоценка ценностей и критический пересмотр собственной личности.

Кризис 30 лет нередко называют кризисом смысла жизни. Действительно, именно с периодом кризиса 30 лет (границы которого могут иногда смещаться в ту или иную сторону) обычно связаны поиски смысла существования. Эти поиски, как и весь кризис в целом, знаменует переход от молодости к зрелости. [7,28,24]

Ближе к 40 годам человек начинает отчетливо осознавать, насколько расходятся его мечты, жизненные планы с ходом и результатом их осуществления. Кризис середины жизни имеет объективные причины и предполагает существенную перестройку личности с учетом изменения положения человека в жизни. В работах О. В. Хухлаевой, В. И. Слободчиковой, Е. Е. Сапогова и др. было предложено понимание данного кризиса как кризиса ценностей, так как этот период знаменуется как период переоценки достигнутого и того, что еще предстоит сделать в жизни. [33,36]

Б. Ливехуд называет кризис «середины жизни» своеобразной точкой расходящихся путей. Один путь — это постепенная психическая инволюция человека в соответствии с его физической инволюцией, другой — продолжение психической эволюции несмотря на физическую инволюцию. Следование первому или второму пути определяется степенью развитости в нем духовного начала.

Большое значение кризису середины жизни предавал Э. Эриксон, называя его «десятилетием роковой черты», основными проблемами которого становятся убывание физических сил, жизненной энергии.

К этому возрасту, как правило, появляется осознание расхождения между мечтами, жизненными целями и реальным положением. Успешное разрешение кризиса, по Эриксону, приводит к формированию у человека генеративности, которая включает стремление к росту, заботу о следующем поколении и о собственном вкладе в развитие жизни на Земле.