Государственная деятельность великого князя Константина Николаевича, до начала 60-х гг. XIX в

Научное значение и актуальность темы. В работе исследуется государственная деятельность великого князя Константина Николаевича, его роль в деле отмены крепостного права, реформировании государственного строя и военно-морского флота в 50 — начале 60-х гг. XIX в. Высокие должности ему были предопределены по праву рождения, как второму сыну императора Николая I. Но его незаурядные таланты, ум, воля, энергия, выдающиеся организаторские способности позволили ему занять место в ряду великих российских государственных деятелей. В последние годы отечественная историческая наука стала больше уделять внимания изучению роли отдельных личностей в жизни общества, но эта актуальная для наших дней научная проблема может быть решена лишь на основе большого комплекса исследований о замечательных деятелях разных эпох.

Осмысление российского прошлого и настоящего вновь и вновь заставляет также задуматься об истинном смысле понятий: «реформы», «прогресс», «либерализм» и многих других, тесно связанных как с деяниями эпохи великих реформ 50−70-х гг. XIX века, так и с событиями нашего времени. Не ослабевает внимание к разнообразным аспектам деятельности сподвижников царя-освободителя Александра II, незаурядных реформаторов той поры: П. Д. Киселева, К. Д. Кавелина, братьев Д.А. и H.A. Милютиных, Ю. Ф. Самарина, В. А. Черкасского, А. В. Головнина, М. Х. Рейтерна. В их ряду по праву значится имя великого князя Константина Николаевича.

Либеральные воззрения Константина Николаевича не были плодом теоретических, доктринерских упражнений и оторванных от реальности романтических мечтаний. «Либерализм великого князя был чужд всякой сентиментальности и навеянного извне идеализма, производил всегда впечатление органически и самостоятельно развивавшегося убеждения», 1 — писал историк М. К. Любавский. Убежденность великого князя в необходимости для России широких преобразований невозможно отделить от искреннего и неподдельного патриотизма — стремление к улучшению народной жизни не могло бы даже возникнуть у человека, не любящего свое Отечество. Константину Николаевичу всегда претило гипертрофированное западничество, которым не одно столетие «болело» просвещенное общество императорской России, и он, подчас нарочито, подчеркивал славянофильскую направленность своих мыслей и поступков. Кроме того, великий князь никогда не превращал систему своих взглядов в догматические каноны, а его умение каждый раз взглянуть на мир, происходящее вокруг и окружающих людей с какой-то внезапно открывшейся ему оригинальной стороны оставляет впечатление необычайно живой самобытности ума. Правда, бессистемность многих шагов и подверженность идейному, а также своекорыстному влиянию самых разных лиц служили ему серьезной помехой в государственных делах. «Либерала-самородка» 2 видели в Константине Николаевиче его рафинированные последователи образца начала XX столетия. Современные великому князю приверженцы консервативного направления, со своей стороны, также не отрицали его дарований и не были лишены сожаления о затрудненности своего к великому князю доступа. Князь В. П. Мещерский в своих мемуарах с огорчением отмечал: «.будь эта самая живая, пылкая, восприимчивая и очень даровитая натура великого князя, при всей его прямоте и искренности, под влиянием людей совсем беспристрастных в политическом отношении, только желавших одного добра, какое громадное изменение в характере и направлении всей эпохи произвел бы, при своем влиянии на царя-брата, этот выдававшийся по даровитости великий князь» .3.

Государственная деятельность Константина Николаевича проходила крайне неравномерно. Он то загорался грандиозными преобразовательными помыслами, то, измотанный рутинным делопроизводством и жесточайшими нападками недоброжелателей, остывал к ним. Его политическая звезда, по воле государя, то возвышалась, достигая зенита, то на долгий период отодвигалась в тень, чтобы, по любимой великим князем поговорке, «ждать у моря погоды». Однако неизменно, даже находясь в последние годы жизни в опале, он оставался в фокусе внимания и правительства, и всего общества, жаловаться на равнодушие которых он не мог. Страсти, кипевшие вокруг его имени, прочно заслонили современникам возможность сколько-нибудь объективной оценки деятельности.

Константина Николаевича и его значения для русской истории. Суждения обеих сторон страдали сильными преувеличениями и высокой степенью эмоциональности. Либералы видели в нем несгибаемого новатора, увлекавшего на путь преобразований «своего мнительного и нерешительного брата» 4 — Александра II. Реакционная партия, никак не сдерживая себя в адресуемых царскому брату эпитетах и невзирая на «августейший» статус Константина, изображала его источником всех бед в государстве и приписывала его к разряду «красных», «социалистов», заговорщиков и т. п.

Вопреки представлениям своих апологетов и ненавистников, великий князь Константин Николаевич являлся, в полном смысле слова, человеком своего времени и своего круга, но существенно выделялся из него едва ли не уникальным для той среды желанием постичь русскую действительность во всем богатстве ее граней, к которому прибавлялось намерение изменить ее в лучшую сторону, как того настоятельно требовала государственная необходимость. Здесь «его кипевший жизнью темперамент соединялся в нем с живою любознательностью, с усиленною восприимчивостью и с самою искреннею жаждою пользы и блага России» .5.

Реформы 50−70-х гг. XIX века состоялись в силу их насущности и неизбежности, или, говоря иными словами, невозможности сохранения прежнего порядка вещей. Необходимость преобразований была выстрадана русским обществом, над которым довлели крепостное право, гражданское бесправие и произвол продажного чиновничества. Во вверенном великому князю морском ведомстве реформы начались еще в царствование его отца — Николая I. Желание Константина Николаевича реорганизовать работу министерства, сообразуясь с интересами и потребностями «морского сословия», контрастировало с удушливой атмосферой канцелярской таинственности и доходящим до абсурда бумажным творчеством правительственных учреждений николаевского времени. Тем не менее, Николай I сумел по достоинству оценить труд сына и благословил появление «министерства прогресса», в стенах которого рождалась слава будущего царствования. Впоследствии Константин Николаевич любил вспоминать о тех высказываниях и поступках «батюшки», которые свидетельствовали скорее о разумности и просвещенности, чем о тупом солдафонстве и деспотизме «калмыцкого полубога» .6.

В начале новой эпохи морское министерство становится полигоном для испытания новаторских идей, которые, по мнению молодых реформаторов, следовало затем распространить и на другие ведомства. Через несколько лет накопленная морским ведомством преобразовательная энергия вовлекла в свою орбиту всю Россию и, покоряясь воле царя-освободителя, Константин Николаевич также перестал замыкаться в рамках узкой специальности, заведование которой предписывалось ему с самого раннего детства, и принял активное участие в делах общегосударственных. Апогеем его престижа стал 1861 г., но постигшие вскоре его, равно как и всю либеральную бюрократию, тяжелые политические неудачи негативно повлияли на судьбу преобразований, а самого Константина Николаевича надолго «оттерли» от престола, хотя номинально он оставался вторым лицом в империи, занимая пост председателя Государственного совета. Лишь в последний год царствования Александра II великий князь вновь оказался в центре русской исторической драмы, добиваясь утверждения в России начал всесословного представительства.

Личность Константина Николаевича поражает воображение удивительной многосторонностью. Несмотря на то, что его имя связывается в истории, главным образом, с нелегкой борьбой, которая велась внутри русского правительства вокруг вопроса об уничтожении крепостного состояния, это был только фрагмент в судьбе государственного деятеля.

Говоря об историографии проблемы, следует отметить, что по данной теме нет специальных монографических исследований. Однако государственной деятельности великого князя был посвящен ряд статей и очерков, а ее отдельные аспекты рассматривались также в крупных исследованиях по проблемам «великих реформ» .

Официальная историография начала 90-х гг. XIX в. представлена небольшой статьей КАСкальковского в его книге «Наши государственные и общественные деятели» .7 Автор воздавал должное государственным талантам Константина Николаевича, но критиковал неудачную деятельность подвластного ему морского управления в 60−70-е гг. Однако 50-летний юбилей существования журнала «Морской сборник» (1848−98 гг.) и 100-летний юбилей существования Морского министерства (1802−1902 гг.) дали повод напомнить обществу о значительном вкладе, внесенном великим князем в развитие морского дела, и нетрадиционном, отвергающем бюрократическую рутину, подходе его к вопросам морского управления в 50-е гг. XIX в. Об этой роли Константина Николаевича немало говорилось в опубликованных в 1898 и 1902 гг. трудах С. Ф. Огородникова.8 После русско-японской войны 1904;05 гг. в обществе громко заговорили о необходимости коренных преобразований и официальный взгляд на деятельность Константина во главе русского флота претерпел огромные изменения, так как бесславное управление флотом его преемника великого князя Алексея Александровича было связано с ужасающими последствиями цусимской катастрофы. К. Г. Житков в своем очерке9 дал положительную оценку либеральным реформам 50-х гг. на флоте, а также отметил положительное влияние, оказанное ими на начало процесса реформирования всего российского общества.

Наконец, в двухтомном официозном жизнеописании Александра II, составленном С. С. Татищевым (издано в 1903 и 1911 гг.), 10 особое место занимает рассказ о деятельности великого князя как в морском ведомстве, так и на посту наместника в Царстве Польском в 1862−63 гг. Искусно обходя острые вопросы, автор дал однозначно положительную оценку морским преобразованиям 1855−80 гг. и сдержанно оценил итоги пребывания Константина Николаевича в Варшаве.

Либеральная историография берет свое начало в исследовании И.И. Иваню-кова об истории отмены крепостного права, 11 в котором имелись указания на важную роль великого князя Константина в успешном проведении проекта крестьянской реформы через Главный комитет. ГАДжаншиев, посвятивший государственной деятельности великого князя отдельную главу своей весьма объемной работы, 12 удостоил либерализм брата царя-освободителя высокопарными дифирамбами и восторженно описывал участие Константина Николаевича в делах освобождения крестьян, отмены телесных наказаний, а также в подготовке реформ земской, судебной, городской и военной.

Формированию либерального взгляда на деятельность Константина Николаевича способствовали появившаяся после его кончины статья М.И.Семевского13 и речь, произнесенная в его память П.П.Семеновым-Тян-Шанским.14 До того момента имя великого князя в общественном сознании прочно связывалось почти со всеми негативными происшествиями царствования Александра II (тяжелыми последствиями реформы 1861 г., польским мятежом и темными слухами о причастности его к заговорам и политическим покушениям), а красноречивым свидетельством опалы Константина был высочайший запрет на официальное празднование 25-летия освобождения крестьян (в 1886 г.). В похвалах, адресованных памяти Константина Николаевича М. И. Семевским и П.П.Семеновым-Тян-Шанским, содержалась ностальгия по эпохе либеральных преобразований Александра II и мечта об их продолжении.

Жизни и государственной деятельности Константина Николаевича был посвящен обширный очерк Н.П.Павлова-Сильванского.15 Здесь освещена деятельность великого князя в морском ведомстве, «крестьянском комитете» и Государственном совете. Константин Николаевич представлялся автору убежденным приверженцем идеи буржуазного пути развития России. Однако в работе не были использованы источники частного происхождения, а присущий автору апологетический способ изложения материала, опора на высокий стиль официозных отчетов и игнорирование многих важных аспектов острой политической борьбы в правительстве и обществе в 50−70-е гг. XIX в. существенно снизили значение данной работы, которое состоит лишь в умелом обобщении имеющихся официальных источников (опубликованных и неопубликованных).

В 1911 г. Россия отметила 50-летие падения крепостного права, что оживило научный интерес к главным деятелям «великой реформы». В очерках А.Ф.Кони16 и М.К.Любавского17 говорилось о ключевой роли Константина Николаевича в проведении главных либеральных преобразований того времени и решающем влиянии, которое он при этом оказывал на своего царствующего брата. Сверх того, М. К. Любавский высоко оценил участие великого князя в разработке проектов создания центрального всесословного представительства.

Участие великого князя в разрешении крестьянского вопроса, его место в государственной и общественной жизни были отчасти отражены также в книгах A.A.Корнилова, 18 М.К.Лемке19 и других работах.

В советский период не вышло в свет ни одного труда, посвященного жизни и деятельности Константина Николаевича. Основоположник школы «историков-марксистов» М. Н. Покровский в статье «От Истпарта» изобличал великого князя в невежестве и, якобы основываясь на его дневниках утверждал, что он «ничего путем не знал, кроме дел морского ведомства, во главе которого стоял» .20.

Отголоски безапелляционных тирад Покровского надолго запечатлелись в сознании не одного поколения историков. ЕАМороховец в изданной в 1937 г. книге о крестьянской реформе 1861 г. 21 ни единым словом не упоминает о роли великого князя в его разрешенииа Т. С. Шабалина (Карпова) в кандидатской диссертации «Реформы в русском военно-морском флоте, а 50-х годах XIX в.» (Л., 1952 г.), заклеймив «гнусный» либерализм Константина Николаевича, в крайне осторожной форме признавала некоторое прогрессивное значение преобразований на флоте, но без всякой видимой связи их с именем члена императорской фамилии. Однако выдающийся советский исследователь П. А. Зайончковский придерживался иного мнения. В ряде своих трудов22 он дал весьма положительную оценку деятельности Константина Николаевича в делах отмены крепостного права и подготовки военной реформы, довольно подробно осветил его участие в выработке и обсуждении «конституционных» проектов. Ученый считал великого князя лидером либеральной бюрократии, «явным сторонником буржуазных преобразований» и относил его к разряду тех немногих сановников тогдашнего правительства, «которых без преувеличения можно назвать государственными деятелями», хотя и признавал за ним некоторое сумасбродство. И. В. Оржеховский, исследовавший характер внутренней политики русского правительства в 60−70-х гт. XIX в., 23 также признавал за великим князем незаурядные государственные способности, «резко» выделявшие его среди других членов царского семейства, и указывал на активное противодействие царского брата в 60−70-х гт. реакционным поползновениям аристократии.

Глубокое понимание великим князем Константином необходимости коренного государственного и общественного переустройства России и «относительно» прогрессивное значение деятельности возглавлявшегося им Главного комитета об устройстве сельского состояния, заключавшееся в постепенном преодолении феодально-сословной обособленности различных групп крестьянства и переходе к «более прогрессивному буржуазному строю», были отражены в трудах академика Н. М. Дружинина.24.

Большое значение в освещении различных фрагментов государственной деятельности великого князя имеют труды В. Г. Чернухи о внутренней политике царизма в вопросах практического осуществления крестьянской реформы и преобразования русского общества на началах всесословности в 60−70-е гг. XIX в.25 Исследователь указывает на твердую приверженность Константина Николаевича принципам закона 19 февраля 1861 г., его энергичный протест против попыток крепостников их исказить и обращает внимание на позицию, занятую великим князем в вопросе о будущем крестьянской общины, — приведенные факты убедительно доказывают, что непреклонности царского брата Россия обязана предотвращением инициировавшегося в 60−70-е гг. консервативно-аристократической партией разрушения общины, которое неминуемо привело бы к массовому, катастрофическому разорению крестьянства. Немалый интерес представляет рассмотренная В. Г. Чернухой деятельность Константина Николаевича по подготовке известного «конституционного» проекта 1866 г.: предыстория возникновения данной записки, процесс ее составления и дальнейшая судьба. Автор подчеркивает ограниченность проектов 1866 и 1880 гг., но, вместе с тем, последовательность великого князя в отстаивании всесословных начал пореформенного устройства России. Значительное место в исследовании о внутренней политике правительства Александра II занимает также проблема взаимоотношений великого князя с консервативной партией — автор освещает, в частности, ход политических переговоров Константина с консерваторами в 1866 г.

В работах Л. Г. Захаровой, посвященных проблеме отмены крепостного права и самой личности Александра II, 26 говорится об огромном влиянии, которое оказал Константин Николаевич на процесс сплочения сил либеральной бюрократии, сыгравшей ключевую роль в проведении всех значимых преобразований той эпохи, и его решающем участии в разрешении крестьянского вопроса в 1860−61 гг. Исследователь отмечает, что великий князь не был главой и идеологом либеральной бюрократии, но считает Константина главнейшим связующим звеном между либеральными сановниками и императором Александром II. Недавно Л. Г. Захарова и Л. И. Тютюнник опубликовали важнейшие документы эпохи «великих реформ» — относящуюся к 1857−61 гг. переписку Александра II с великим князем Константином Николаевичем и дневник последнего за 1858−61 гг.27 Изданные материалы сопровождены предисловием Л. Г. Захаровой, с подробным анализом содержания источников, и обширными комментариями. Несомненным достоинством названных работ является стремление исследователя к воссозданию единой и взаимодополняемой картины жизни и государственной деятельности главных деятелей русского правительства на рубеже 50−60-х гг. минувшего столетия. Преодолевается навязанный в свое время отечественной исторической науке узкопроблемный и обезличенный подход к освещению событий прошлого. В книге «Земская контрреформа 1890 г.» 28 Л. Г. Захарова останавливается на существенных моментах государственной деятельности Константина в 70-е гг. XIX в., касающихся обсуждения предположений об учреждении центрального всесословного представительства.

Участие великого князя Константина, как одного из представителей русской либеральной традиции 1762−1914 гг., в делах реформирования аграрного строя России и становления гражданского общества, в некоторой степени, рассматривалось видным представителем русской эмиграции — правоведом и историком права В. В. Леонтовичем в крупном исследовании, посвященном истории русскою либерализма.29 Вместе с тем, автор не уделил личности великого князя необходимого внимания, невзирая на то обстоятельство, что среди реформаторов предшествующих эпох августейший либерал однозначно признавал своими наивысшими авторитетами императрицу Екатерину II и графа М. М. Сперанскогоследуя их «принципам» и сообразуясь с условиями перехода к бессословному (гражданскому) обществу, Константин Николаевич должным образом трансформировал их правовые предначертания.30.

Отдельные эпизоды государственной деятельности Константина Николаевича в судьбоносный период конца 50-х — начала 60-х гг. XIX в. затрагиваются в работах Б. Г. Литвака, 31 С.В.Мироненко32 и в нескольких сборниках, посвященных событиям «революционной ситуации» того времени.33 Участие великого князя в подготовке земской реформы отчасти отображено в книге В. В. Гармизы, 34 на его роль фактического инициатора выработки судебных уставов 1864 г. указывается в работе М. Г. Коротких, 35 а некоторые детали взаимоотношений Константина с печатью освещены в работах В.Г.Чернухи36 и В. А. Твардовской.37.

Инициатором начала в России «великих реформ» современники по праву считали морское ведомство и его главу — генерал-адмирала русского флота Константина Николаевича. Большинство исследователей, в той или иной форме, признавало этот неопровержимый факт. В историографии советского периода достаточно широко показаны различные стороны деятельности Константина Николаевича в морском ведомстве, неожиданно возымевшем в 50-е гг. XIX в. первенствующее значение как в части реформаторской инициативы, так и в способности решительно влиять на общественные умонастроения и напрямую обращаться к умам просвещенного общества посредством публикаций журнала «Морской сборник», ставшего первым русским печатным изданием либерального направления.

Становление и роль «Морского сборника» в общественной жизни 50-х гг. XIX в., а также влияние, оказанное морским ведомством на подготовку всероссийской судебной реформы, рассмотрены в работах Э. Д. Днепрова.38 Глубоко изучив проблему, исследователь положительно оценивал прогрессивное значение новаторской деятельности «Морского сборника» и морского ведомства в целом в вопросах реформирования образовательной системы, отмены телесных наказаний и судебной реформы. Правда, при этом он весьма осторожно упоминал о позитивной роли самого генерал-адмирала, отмечая, что «инициатива реформ шла снизу», но указывал на проявленную морским ведомством способность следовать разумным требованиям времени и предоставить «инициативе снизу» необходимый простор.

Весь период деятельности Константина Николаевича во главе морского ве.

4А домства (1853−81 гг.) охватывают работы А. П. Шевырева. Автор разделяет данный период на три отрезка времени. 1853−57 гг. ознаменовались активной реформаторской деятельностью в стенах морского ведомства, имевшей широкий общественный резонанс. В 1857−61 гт. реформаторские идеи овладели общественными умами, а когорта «константиновцев» смогла произвести серьезный переворот во всей внутренней политике правительства, придав ей либеральное направление. Сами «константиновцы» — либеральное окружение генерал-адмирала, заручившись некоторой поддержкой императора Александра II, обрели политический вес и, одновременно сознавая бесперспективность преобразований в пределах отдельно взятого ведомства, перенесли свою деятельность в другие отрасли государственного управления. Морское ведомство становится «полигоном» для «предварительных испытаний» реформ, которым надлежало затем обрести всероссийское звучание, и «академией» для подготовки «кадров либеральной бюрократии» к занятию ключевых постов. Однако в 60−70-е гг. XIX в. авторитет и влияние великого князя на государственные дела резко снижаются, «константиновцы» оттесняются на «вторые роли», а покинутое ими морское ведомство, в котором генерал-адмирал оставался лишь «номинальным» главой, под натиском возрожденных прежних рутинных методов управления приходит в упадок. Финал морской деятельности Константина Николаевича оказался гораздо менее блестящим, чем того следовало ожидать от первых лет его заведования флотом.

Некоторые фрагменты участия великого князя как главы морского ведомства в событиях Крымской войны 1853−56 гт. отражены в сочинении академика Е. В. Тарле «Крымская война» -40 а любопытнейший аспект его деятельности в критические месяцы этой войны, заключавшийся в несостоявшемся намерении его организовать в Тихом океане каперство, которое было бы направлено против всех судов враждебных держав, освещен в опубликованной в 1993 г. монографии В. Н. Пономарева о русско-американских отношениях тех лет.41.

Среди современных зарубежных историков, затрагивающих вопросы государственной деятельности великого князя Константина Николаевича, следует особо выделить американских ученых А.-Дж.Рибера, изучающего проблему политической борьбы в правительстве и обществе «вокруг великих реформ», и Дж,-У.Киппа, анализирующею социально-экономический характер преобразований в морском ведомстве в 50−70-е гг. прошлого века. Статьи А.-Дж.Рибера и Дж.-У.Киппа, в частности, были напечатаны в сборнике «Великие реформы в России. 1856−1874» (М., 1992). Оба автора указывают на активную и влиятельнейшую роль, которую играл либеральный великий князь в 50-е — начале 60-х гг. XIX в., и ее ослабление в последующие годы, которое отразилось как на его общественном престиже, так и на положении морскою ведомства.

Дореволюционные работы, посвященные жизни и государственной деятельности Константина Николаевича, не отличались глубиной и содержательностью и имели чрезмерную апологетическую, официозно-либеральную, направленность. В то же время, они указали на наиболее существенные аспекты его высокого поприща, во многом наметив структуру будущего научного поиска. В последующие десятилетия оценки историков стали сдержаннее, значение личности великого князя зачастую неоправданно принижалось. Однако фундаментальные труды, посвященные крупным проблемам «эпохи великих реформ», позволили изучить самые разные стороны участия, которое он принимал в государственных делах. Вместе с тем, остались недостаточно изученными многие вопросы, значение которых представлялось прежде второстепенным, так как они выходили за рамки отдельно взятых проблемных исследований, — а именно, вопросы интеллектуального и духовного становления Константина Николаевича, ставшего в 1855 г. «первым подданным императора всероссийского», побудительные мотивы его государственных деяний и их идейная взаимосвязь. Надо также заметить, что государственная деятельность великого князя носила почти всеохватывающий характер и не поддается втискиванию в «прокрустово ложе» оторванных друг от друга, хотя и весьма значимых фрагментов, раскрывающих его роль в том или ином важном деле.

Целью настоящей работы является воссоздание объективного портрета великого князя Константина Николаевича, определение его места и роли в политической жизни России в 50-е — начале 60-х гг. XIX в. на основе анализа его мировоззрения и практического участия в административных делах, государственных и социальных преобразованиях.

Задачи работы состоят в характеристике процесса воспитания великого князявыяснении особенностей становления его как государственного деятеля и реформатораизучении деятельности его в морском ведомствеоценке его роли в подготовке реформы 1861 г., других всероссийских преобразований тех летанализе содержания и смысла той борьбы, которую Константин Николаевич вел с приверженцами отжившего строя («ретроградной партией») — исследовании характера его взаимоотношений с царем-освободителем, различными высокопоставленными сановниками, ближайшими сотрудниками, друзьями и недругами. Наконец, решение стоящих перед исследователем задач невозможно без выяснения социальных и нравственных мотивов, определявших содержание мировоззрения и деятельности великого князя.

По исследуемой проблеме имеется широкий круг источников. Та часть официальных источников, которая представлена отчетами по морскому ведомству, 42 официозными обзорами, 43 а также журналами различных комитетов, 44 Государственного совета45 и др., правительственными и ведомственными циркулярами, распоряжениями, разного рода донесениями, записками и предположениями, -при всей ее важности, не имеет для настоящей работы главенствующего значения, так как, с одной стороны, в немалой степени рассмотрена в специальных трудах отечественных и зарубежных исследователей, а с другой — передает содержание взглядов и позиций Константина Николаевича, за редким исключением, в многократно опосредованной форме. Несравненно больший интерес представляет служебная переписка великого князя с ближайшими сотрудниками и помощниками — Ф. П. Литке, 46 А. В. Головниным, 47 Б.П.Мансуровым48 и др., а также с высшими сановниками империи (М.С.Воронцовым, 49 А. М. Горчаковым, 50 П. Д. Киселевым, 51 А. М. Княжевичем, 52 С. С. Ланским, 53 А-С.Меншиковым, 54 Л. А. Перовским, 55 Я. И. Ростовцевым, 56 К.В.Чевкиным57) флотоводцами (П.С.Нахимовым58 и др.), общественными деятелями и учеными (В.И.Далем, 59 М. П. Погодиным, 60 С.П. Шевыревым61 и др.) Хотя нередко такую переписку от имени Константина вел.

Головнин, 62 здесь наглядно выявляются подлинные мнения великого князя и те личностные качества, которые он привносил в дела государственной службы.

С официально-документальными источниками тесно связаны материалы периодической печати. Избранное великим князем в 50-х гг. либеральное направление в полной мере нашло свое отражение в статьях журнала «Морской сборник», фактическим редактором и цензором которого был августейший начальник флота. Личность великого князя в 50-е — начале 60-х гг. непрерывно находилась в центре внимания радикальных русских публицистов: А. И. Герцена и Н. П. Огарева (газета «Колокол»), 63 «республиканца-князя» П. В. Долгорукова — остроумного, но желчного памфлетиста64 и др. Консервативно-охранительная тенденция русской публицистики, которая, начиная с 1863 г., ярко проявилась в деятельности редактировавшейся М. Н. Катковым газеты «Московские ведомости», в рассматриваемый период была довольно слабой. Партия крепостников все еще продолжала делать ставку не на завоевание общественных симпатий злободневными печатными статьями, а на изустное распространение слухов, порочащих имена политических соперников, и на старые, ставшие неэффективными, орудия усмирения неугодных изданий и публицистов — цензурное ведомство и полицию.

Среди источников мемуарного и эпистолярного характера особое значение для настоящего исследования имеют составленные А. В. Головниным, но неопубликованные «Материалы для жизнеописания царевича и великого князя Константина Николаевича», 65 предоставляющие исследователю много уникальных сведений о жизни и деятельности великого князя в период с 1827 по 1860 г. — эти сведения содержатся как в авторском тексте, так и в приложениях к нему (копиях официальных документов, писем и др.). Над своим сочинением Головнин работал с весны 1851 г., когда, заручившись доверием своего патрона, просил его рассказывать о своем детстве и юности, а также ознакомился со многими документами его личного архива (дневниками, тетрадями, письмами). Апологетическая тональность, официозное выпячивание добродетелей августейшего лица и умолчание о его негативных чертах, серьезно искажающее правдивую картину, -все это свойственно «жизнеописанию» Константина Николаевича. Однако, учитывая огромное влияние Головнина на великого князя в продолжение всей его государственной деятельности, следует отметить, что тенденциозность изложения открывает перед исследователем тот образ августейшего лица и второго человека в государстве, который формировался его ближайшим другом, советником и помощником.

Важнейшее место среди использованных в работе источников занимает дневник великого князя Константина Николаевича, 66 который он вел, с небольшими перерывами, в течение почти всей своей жизни — с 1836 по 1889 г. Надо признать, что многие его дневниковые записи, касающиеся важнейших государственных вопросов, отличаются крайней сухостью. Лишь с годами у великого князя возникла потребность в более подробном изложении пережитого. Кроме того, дневник великого князя наглядно показывает, что государственные дела отнюдь не составляли для Константина смысла всей жизни. Весьма охотно он повествует о посещении театра, чтении книг, приятном времяпрепровождении и т. п. Но, с другой стороны, великий князь не упускал случая ярко и эмоционально сообщить в дневнике смысл позиции, занятой им во время обсуждения какого-либо крупного вопроса, и сделать острые замечания о сущности момента. Вопреки вышеупомянутым утверждениям М. Н. Покровского, дневник свидетельствует о широчайшей осведомленности Константина Николаевича в делах, касающихся не только морского ведомства, но и крестьянского дела, а также всех крупных законопроектов, поступавших на обсуждение Государственного совета в его бытность председателем этого учреждения. Великий князь лично прочитывал огромное количество документов и, желая до конца прояснить все возникавшие вопросы и «недоразумения», вызывал к себе авторов представленных проектов для получения исчерпывающих объяснений. Дневник содержит подробную информацию о всех сторонах его деятельности в разные периоды жизни.

Наряду с дневником, внимание исследователя могут привлечь памятные книжки Константина Николаевича, тетради с записями и т. п. 67 Другие сочинения, вышедшие из-под его пера, к сожалению, содержат весьма скудные и отрывочные сведения: мемуары «Мои воспоминания» 68 освещают лишь младенческий период его жизни, а записка, посвященная пребыванию в Царстве Польском в.

1862−63 гг, 69 состоит почти из одних опровержений по поводу несообразностей, обнаруженных им в мемуарах графа Ф. Ф. Берга.

Значительную часть мемуарных источников составляют дневники и записки многих государственных и общественных деятелей XIX в. и некоторых частных лиц.

Процесс обучения и воспитания великого князя освещен в дневниках и различных бумагах воспитателя царского сына Ф. П. Литке, 70 записках его помощника Ф. С. Лутковского, 71 а также в свидетельствах людей, встречавших великого князя в пору его юности.72.

Главнейшие события государственной деятельности Константина Николаевича на всем ее протяжении отображены в дневнике П.А.Валуева73 — поначалу сторонника, а с конца 50-х гг. неумолимого политического оппонента великого князя. Мемуарные свидетельства самых непримиримых недругов Константина Николаевича (дневники князя П.П.Гагарина74 и князя А. С. Меншикова, 75 записки М.Н.Муравьева76 и др.) проясняют причину возникновения жесткой борьбы между либеральным и консервативным направлениями и сущность выраженных ими политических идей.

Мемуары Н. А. Аркаса, 77 М. К. Истомина, 78 и В.Д.Кренке79 проливают свет на некоторые стороны деятельности генерал-адмирала в морском ведомстве во время Крымской войны. Мемуары И. АШестакова80 представляют собой широкую панораму развития морского дела в 50−70-е гг. Автор, некогда адъютант и любимец Константина Николаевича, посвятил своему бывшему патрону несколько образных характеристик. Очерк писателя С. В. Максимова сообщает удивительные сведения об организации и проведении в 1855−62 гг., по воле Константина, уникальной литературной экспедиции.81.

Опубликованные АП. Заблоцким-Десятовским материалы о жизни и деятельности графа П.Д.Киселева82 и жизнеописание графа Н.Н.Муравьева-Амурского, составленное И. П. Барсуковым, 83 открывают замечательные факты сотрудничества великого князя с этими выдающимися государственными деятелями эпох Николая I и Александра II. Об участии великого князя в деле отмены крепостного права говорится в «Мемуарах» П.П.Семенова-Тян-Шанского, 84 «Хронике» крестьянского дела, запечатленной его братом Н. П. Семеновым, 85 записках Ф. П. Еленева (Скалдина), 86 А. И. Левшина, 87 М. А. Милютиной, 88 Я. А. Соловьева, 89 в собранных Д. П. Хрущовым «Материалах для истории упразднения крепостного состояния помещичьих крестьян.» 90 и составленной княгиней О. Трубецкой биографии князя В. А. Черкасского.91.

Существенные, в том числе, малоизвестные аспекты государственной деятельности великого князя и весьма любопытные суждения о его политической роли встречаются в дневниках Д. А. Милютина, 92 государственного секретаря Е.А.

93 94 QC.

Перетца, в записках Д. С. Арсеньева, воспоминаниях В. П. Мещерского и Е.М. Феоктистова96 и др. Эволюция слухов, толков, придворных и общественных оценок, которых была удостоена личность Константина Николаевича в разные годы, прослеживается в дневниках и записках сестры известных славянофилов B.C. Аксаковой, 97 дочери великого русского поэта А. Ф. Тютчевой, 98 близкой к революционным кругам Е. А. Штакеншнейдер, 99 литератора АВ. Никитенко, 100 государственного секретаря (с 1883 г.) ААПоловцова101 и высокопоставленной дамы А. В. Богданович.102.

Основную массу источников, использованных в работе, составляет частная и полуофициальная переписка великого князя.

На формирование личности Константина значительное влияние оказала его переписка с Ф.П.Литке103 и ВАЖуковским.104 Кроме того, Литке согласовывал с Жуковским многие вопросы воспитания царевича.105.

Будучи государственным деятелем, великий князь вел переписку со множеством лиц. Немалое значение для данного исследования имеет переписка его с отцом — императором Николаем I, 106 старшим братом — императором Александром II, 107 великой княгиней Еленой Павловной, 108 другими членами императорской фамилии, 109 видными сановниками: А. И. Барятинским, 110 П. А. Валуевым, 111 П. Д. Киселевым, 112 С. С. Ланским, 113 Н.Н.Муравьевым-Амурским, 114 H.A. Орловым, 115 Я.И.Ростовцевым116 и мн. др.

Исключительный интерес представляет переписка Константина Николаевича с его ближайшим другом и советником А. В. Головниным.117 Кроме того, обращает на себя внимание переписка самого Головнина с А. И. Барятинским, 118 Б. П. Мансуровым, 119 Д.А.Милютиным120 и другими выдающимися деятелями эпохи.

О великом князе Константине и его действиях упоминается в письмах многих лиц. Следует особо выделить письма А. О. Смирновой (Россет)121 — почитательницы великого князя, близкой к славянофильским кругам, и письма драматурга ААПотехина к М. П. Погодину в 1855 гг.122.

Использованные в настоящей работе неопубликованные источники хранятся в архивах Москвы и Петербурга. Большинство из них находится в личном фонде Константина Николаевича (фонде Мраморного дворца) Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), 123 а остальная часть — в ряде других фондов ГАРФ124 и фондах Российского государственного исторического архива (РГИА), 125 Российского государственного архива Военно-Морского Флота (РГАВМФ), 126 Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), 127 Российского государственного архива древних актов (РГАДА), 128 Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ)129 и Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ).130.

Таким образом, исследование о государственной деятельности великого князя Константина Николаевича опирается на довольно обширную источниковую базу, позволяющую весьма подробно изучить поставленные в настоящей работе вопросы.

Хронологические рамки работы охватывают период с момента рождения Константина Николаевича до начала 60-х гг. XIX в. Начальная дата исследования определяется необходимостью полного изучения процесса воспитания и становления личности русского государственного деятеля, а конечная дата — завершением важнейшего этапа его государственной деятельности. Рассматриваемый в настоящей работе период государственной деятельности великого князя охватывает меньшую, но в то же время наиболее плодотворную часть его высокого служения. Государственная деятельность Константина Николаевича продолжалась до 1881 г. и была насыщена множеством крупных событий, породивших у него серьезные размышления о смысле переживаемой Россией эпохи и сделавших его автором некоторых смелых законодательных инициатив. Однако лишь немногие из тогдашних начинаний и предположений великого князя воплотились в реальность. Эпоха 60−70-х гг. вылилась для него в сплошную цепь неудач, приведших его к окончательному падению сразу после гибели царя-освободителя. В свою очередь, в период 50-х — начала 60-х гг. XIX в. в России при самом непосредственном участии Константина Николаевича состоялись величайшие преобразования, приведшие к радикальной смене социального строя и коренному повороту во всей дальнейшей судьбе русского народа. Именно в этот период великий князь имел наибольшее влияние на государственные дела, на формирование политического курса правительства, являясь главным советником и помощником императора Александра II.

Новизна исследования заключается в комплексной разработке темы, недостаточно изученной в исторической литературе. Привлечение широкого круга источников позволяет воссоздать единую панораму жизни и государственной деятельности великого князя Константина Николаевича, подчеркнуть неразрывную взаимосвязь всех ее аспектов и выявить некоторые особенности развития России в рассматриваемый период.

Заключение

.

1 Семенов-Тян-Шанский П. П. Указ. соч. Т. IV. С. 224.

2 ГАРФ. Ф. 728. Оп. 1. Ч. 2. Ед. хр. 2903. Л. 3, 18.

3 Воспоминания Е. М. Феоктистова. За кулисами политики и литературы. 1848−1896. Л., 1929. С. 150.

4 Шестаков И. А. Полвека обыкновенной жизни II ОР РНБ. Ф. 856. Ед. хр. 2. С. 348, 349.

5 Дневник A.A.Киреева // ОР РГБ. Ф. 126. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 259.

6 Из записок адмирала Д. С. Арсеньева (1862−1865) // Русская Старина. 1910. № 11. С. 408.

7 Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. Т. 1. С. 170.

8 Великая реформа (19 февраля 1861 — 1911 гг.). Русское общество и крестьянский вопрос в прошлом и настоящем. Т. V. С. 39.

9 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 937. Л. 1об.

10 Никитенко A.B. Указ. соч. Т. 2. М., 1955. С. 25.

11 Шестаков И. А. Указ. соч. // ОР РНБ. Ф. 856. Ед. хр. 4. С. 190.

12 См. подробнее: Дневник вел. кн. Константина Николаевича // ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 1156. Л. 17, 22об.-23, 26−29- Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. Т. 2. С. 23−24, 29−31- Лемке М. К. Эпоха цензурных реформ 1859−1865 годов. Спб., 1904. С. 383.

13 Вел. кн. Константин Николаевич — Головнину A.B. 30 декабря (11 января) 1863/64 г. // ОР РНБ. Ф. 208. Ед. хр. 56. Л. 17−17об.

14 Дневник вел. кн. Константина Николаевича. Запись 4 марта 1881 г. // ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 1165. Л. 124.

15 Вел. кн. Константин Вел. кн. Константин Николаевич — Головнину A.B. 19 апреля (1 мая) 1882 г. // ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 1119. Л. 163об.-164.

16 См. подробнее: Зайончковский П. А. Подготовка и принятие закона 24 ноября 1866 г. о государственных крестьянах // История СССР. 1958. № 4.

17 Дневник Д. А. Милютина. Т. 1. М., 1947. С. 118.

18 Вел. кн. Константин Николаевич — Головнину A.B. 3 (15) апреля 1882 г. // ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 1119. Л. 124об.

19 См.: ГАРФ. Ф. 109. Секретный архив. Оп. 3. Ед. хр. 2580, 2629, 2635.

20 Отчет по Государственному Совету за 1880 год. Спб., 1882. С. 4.

21 См. подробнее: Попельницкий А. З. Речь в. кн. Константина Николаевича 6 апреля 1881 г. // Голос минувшего. 1915. № 2- ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 533.

22 См. подробнее: Чернуха В. Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х годов XIX века. Л., 1978.

23 Дневник Е. А. Перетца. (1880−1883). С. 94.

24 Дневник Д. А. Милютина. Т. 4. М., 1950. С. 44.

25 Дневник государственного секретаря А. А. Половцова. Т. 2. С. 408.

26 Дневник Е. А. Перетца. (1880−1883). С. 94.

27 Житков К. Г. Указ. соч. // Морской сборник. 1912. № 1. Часть неофициальная. С. 3.

28 1857−1861: Переписка Императора Александра II с Великим Князем Константином Николаевичем. Дневник Великого Князя Константина Николаевича. С. 98.

29 Дневник вел. кн. Константина Николаевича. Запись 18 марта 1881 г. // ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 1165. Л. 133об.

30 Вел. кн. Константин Николаевич — Головнину A.B. 8 (20) февраля 1864 г. // ОР РНБ. Ф. 208. Ед. хр. 57. Л. 6.

31 См.: РГИА. Ф. 537. Оп. 1. Д. 342. Л. 201−209.

32 Русская Старина. 1892. № 2. С. III-IV.

33 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Ед. хр. 937. Л. 1.