Реализация национальной политики КПК в Северо-Восточных провинциях КНР: 1978-2002 гг

Актуальность. На территории Северо-Восточного Китая (Дунбэя или Маньчжурии) проживают народности (или нации, как их принято называть в КНР)1, которые относятся к тунгусо-маньчжурской, монгольской и алтайской группам народов. Самые многочисленные из них — тунгусо-маньчжуры. В эту группу входят маньчжуры, сибо, эвенки, орочоны и хэчжэ. Последние три народа проживают в пров. Хэйлунцзян, а также Автономном районе Внутренняя Монголия. Остальные расселены по всей территории Дунбэя, кроме того, в Синьцзяне, Внутренней Монголии, пров. Хэбэй, Пекине и некоторых других частях Китая.

К монгольской группе относятся монголы и дагуры (дауры), которые проживают, главным образом, во Внутренней Монголии, а также в СевероВосточном Китае.

Алтайская группа представлена корейцами. Основная их часть сосредоточена в Яньбянь-Корейском автономном округе и Чанбай-Корейском автономном уезде пров. Цзилинь. В остальных районах Северо-Восточного Китая имеются группы компактного проживания этого народа.

Перечисленные этносы к моменту образования КНР находились на разных ступенях социально-экономического и потестарно-политического развития. Так, например, эвенки и орочоны вели полукочевой образ жизни, и сохраняли элементы родоплеменной организации, а крупнейший народ Дунбэя — маньчжуры имели опыт собственной государственности (империя Цин).

В 2000 г. в провинциях Северо-Восточного Китая проживало 10,09 млн. чел. неханьских национальностей, что составило 10,03% от общей численности населения региона. Полиэтничность Северо-Восточного Китая предполагает проведение соответствующей политики со стороны государства.

Национальная политика — неотъемлемая часть развития многонациональной страны. Конец XX в. показал, что невнимание к национальным проблемам приводит к росту этносепаратистских проявлений, а также межэтническим конфликтам. Для такой страны, как Китай обострение национальных проблем грозит распадом государства. Власти КНР использовали различные методы для разрешения подобного рода противоречий, но избираемые ими решения нередко приводили лишь к росту национализма среди неханьских национальностей. Не стал исключением и Северо-Восточный Китай. Поэтому современное руководство КПК и КНР рассматривают национальный вопрос как проблему стратегической значимости, особенно учитывая опыт известных событий, приведших к распаду СССР.

Важным аспектом национальной политики является защита и сохранение традиционной культуры малочисленных народов. Данная проблема актуальна не только для Китая, но и для всего современного мира, вступившего в фазу глобализации. Современной цивилизации необходимо сохранять культурное многообразие, как необходимое условие ее дальнейшего развития.

Под национальной политикой нами понимается «система законодательных, социально-экономических, политических, организационно-правовых и других мер по своевременному учету, согласованию и реализации национальных интересов, разрешению противоречий в сфере национальных отношений"2.

В данном исследовании также используется понятие «национальный вопрос». В научной литературе нет четкого определения указанной категории. В широком смысле под этим понимается весь комплекс межнациональных отношений, вне зависимости от конфликтного характера или степени этнической иерархии вовлеченных в них народов3.

В узком же смысле под национальным вопросом понимается «комплекс политических проблем, возникающий исключительно во внутригосударственном масштабе под воздействием конфликтных взаимоотношений между проживающими в стране этническими общностями, находящимися главным образом на более высоких ступенях этнической иерархии"4. Нам ближе второе определение, так как оно, на наш взгляд, более адекватно передает суть рассматриваемого явления.

Национальная политика и национальный вопрос образуют своего рода континуум, так как последний суть в комплекс проблем, возникающих в сфере межнациональных отношений, а первая — механизм разрешения таких противоречий.

Степень изученности темы. Отечественная историография. Специальных работ, посвященных национальной политике КПК на Северо-Востоке КНР, в нашей стране практически нет. В исследованиях, посвященных общим вопросам межэтнических отношений в Китае, приводятся некоторые сведения о состоянии национального вопроса в регионе.

Изучение народов Северо-Восточного Китая отечественными учеными началось на рубеже XIX — XX веков. Первыми работами на эту тему стали опубликованные результаты этнографических экспедиций, путевые заметки российских исследователей, главным образом, профессоров и преподавателей владивостокского Восточного института. На страницах журнала «Вестник Маньчжурии» появлялись заметки, а порой и исследовательские статьи о различных аспектах жизни неханьских национальностей региона.

Одной из первых обобщающих работ, посвященных этнографии народов Дунбэя, стал коллективный труд сотрудников Института этнографии АН СССР «Народы Восточной Азии» (М.- Л., 1965). В книге приводились сведения по этногенезу и этнической истории, материальной и духовной культуре этнических меньшинств Северо-Восточного Китая. Эта работа содержала некоторые сведения о результатах национальной политики КПК в рассматриваемом регионе. Отмечены изменения в укладе жизни неханьских народов, развитии образования и культуры среди них после 1949 г.

Позднее в СССР и России выходили различного рода работы по этнографии народов Северо-Восточного Китая. К ним можно отнести историко-этнографические очерки и энциклопедии, а также научные статьи. Но этнографическая составляющая данных исследований не затрагивает предмета нашего исследования5.

В сфере особого внимания отечественных ученых национальные проблемы Китая оказались в 1930;е годы в связи с революционными событиями в этой стране. Первой работой, полностью посвященной анализу национальной ситуации, стало обстоятельное исследование Г. С. Кара-Мурзы «К постановке национального вопроса в Китае"6. В ней автор выделил несколько особенностей, характеризующих национальный состав страны. Во-первых, «чрезвычайное многообразие» крупных, средних и мелких этнических групп. Во-вторых, «Китай — государство с единым национальным центром», то есть основная часть ханьцев компактно проживает в центральном регионе страны, а неханьские национальности распределены по окраинам. В-третьих, наличие национальных меньшинств. Здесь Г. С. Кара-Мурза имел ввиду, что малые народы проживают совместно с китайцами, как в национальных районах, так и вне их границ7.

В рассматриваемой статье автор дает обзор национальной ситуации в Китае начала XX в. В целом, она характеризовалась тяжелым положением национальных меньшинств, развитием ханьской колонизации в места их проживания, включая Северо-Восток страны. Разделяя неханьские народы на революционные и реакционные, он считал, что первые должны создать собственное государство и, тем самым, избавиться от китайской эксплуатации8.

С образованием КНР в нашей стране активизировалась работа по изучению различных сторон жизни Китая. В контексте данного исследования необходимо рассмотреть основные оценки проводимой в КНР национальной политики.

В книге А. Г. Яковлева, вышедшей в 1959 г., дается обзор мероприятий КПК по реализации районной национальной автономии, поднятию социально-экономического и культурного уровня неханьских национальностей. В качестве частных примеров он приводил некоторые данные по современному положению этнических меньшинств Дунбэя, таких как корейцы, монголы, сибо и др. Он высоко оценивал деятельность КПК в решении национального вопроса. В частности, гарантией прав и свобод этнических меньшинств,.

А.Г. Яковлев считал сам характер социалистического государства, основанного на руководимом КПК союзе рабочего класса и крестьянства9. Схожие оценки приводятся в работах К. Ф. Котова и Р. Х. Шарафутдинова, посвященных функционированию национальной автономии в Синьцзяне10.

К 1960;м годам стали накапливаться противоречия в советско-китайских отношениях, вызванные различной реакцией двух стран на внутренние и международные процессы. Все это вылилось в серьезное идеологическое противостояние11. Данные обстоятельства сказались и на характере оценок национального вопроса.

Если в 50-е годы отношение советских ученых к институту районной национальной автономии было положительным и оценивалось как творческое.

1 «У применение марксизма в Китае, то в период идеологической конфронтации оценки стали диаметрально противоположными. Например, в книге Т. Р. Рахимова заявлялось, что районная национальная автономия «. в действительности является лишь ширмой для прикрытия политики.

IЧ насильственной ассимиляции". В своих работах Т. Р. Рахимов приводил ряд примеров, характеризующих ситуацию в национальных районах в период «культурной революции» и показывал особенности проводимого руководством страны курса на слияние национальностей, репрессий в отношении интеллигенции и кадровых работников из среды неханьцев. С точки зрения автора «национальная политика маоистов является антимарксистской, антисоциалистической"14. К сожалению, идеологический заказ не позволил ему остановиться на положительных сторонах национального строительства в 1950;е годы. Отрицательное отношение к опыту национальной политики в КНР прослеживается и в других публикациях советских авторов 1960 — 1970;х годов15.

Постепенный отход от прежних идеологических штампов в оценке внутренней и внешней политики КНР, происходит с началом потепления советско-китайских отношений в 1980;е годы. Именно к этому периоду оформилась концепция A.A. Москалева по вопросу периодизации национальной политики КПК. Автор выделял три основных периода в развитии теории и практики национального строительства:

1. 1949 — 1956 гг. — период реализации принципов, заложенных в «Общей программе НПКСК». Этот этап характеризовался организацией института районной национальной автономии, первыми социально-экономическими преобразованиями, направленными на сокращение отставания неханьцев от китайцев, создание сети национальных школ и т. п.

2. 1957 — 1977 гг. — период «деструкции». В это время произошел отход руководства КПК от ранее достигнутых результатов национальной политики.

3. 1978 — по настоящее время. Данный этап характеризуется возвращением к принципам национального строительства 1950;х годов и «дальнейшего развития основных ее установок и направлений"16.

Изучая районную национальную автономию в КНР, A.A. Москалев пришел к заключению, что, несмотря на все ее недостатки, «унифицированный характер этой системы» выступал в роли прочной базы «укрепления территориальной целостности Китая"17.

Периодизация и оценка национальной политики, введенные A.A. Москалевым, используются исследователями при изучении частных проблем национального строительства18.

Данные о законодательном регулировании районной национальной автономии на Северо-Востоке Китая содержатся в работах Д. А. Жоголева, Т. В. Лазаревой и A.A. Москалева.

Д.А. Жоголев, рассматривая особенности реализации принципов системы районной национальной автономии в местных законодательных актах, в качестве примера приводил экономический раздел Положения о Яньбянь-Корейском автономном округе. Он отмечал, что спецификой данного документа является регулирование сферы лесного хозяйства, а также возможность привлечения капиталов из-за рубежа19.

Т.В. Лазарева, изучая вопросы кадрового строительства в КНР среди неханьских национальностей, использовала выше названный документ для отражения процесса национализации кадров в Яньбяне. Она отмечала, что работа по подготовке и использованию национальных кадров в округе развивается весьма успешно. В середине 1990;х годов доля ганьбу (кадровых работников) корейской национальности составила 58,6% от всех кадровых работников национального округа, тогда как доля корейцев — лишь 40,7% от общей численности населения20.

Подобные вопросы поднимал и A.A. Москалев в книге «Теоретическая база национальной политики КНР» (М., 2001). В ней он приводил материалы статей Положения о Яньбянь-Корейском автономном округе, в которых закреплялись права корейцев на занятие руководящих должностей в округе, а также вопросы функционирования корейского языка21.

В другой работе A.A. Москалев затронул особенности организации национальных волостей КНР, где он приводил данные Положения о национальных волостях пров. Хэйлунцзян. В частности, автор отмечал, что этническим меньшинствам названных территориальных образований полагались преференции по вопросу занятости и представительства в местных органах власти22.

Таким образом, вопросы законодательной реализации национальной политики в Северо-Восточных провинциях КНР затрагивались лишь вскользь, и подробный анализ законодательной базы национального строительства в Дунбэе не проводился.

Несколько лучше отечественная историография представлена исследованиями современного развития отдельных национальностей Дунбэя. Маньчжурам КНР посвящено две специальных статьи, а также некоторые данные содержатся в обзорных трудах по национальному вопросу в Китае.

В работе Н. Г. Векиловой приводится краткий очерк положения маньчжуров в период японской оккупации и сведения о численности этого народа в начале 1950;х и 1980;х годов. Основное содержание статьи касается вопросов национального развития до 1978 г. Что же касается исследуемого нами периода, то здесь автор сделала упор на политику в области образования и культуры среди данного этнического меньшинства. Она отразила динамику организации национальных школ и учреждений культуры, особо коснувшись проблемы сохранения маньчжурского языка. Основной вывод, к которому пришла Н. Г. Векилова, состоит в том, что в 1980;е годы государство достигло больших успехов в деле сохранения культуры этого народа23.

Небольшая статья А. Ю. Волковой носит скорее информативный, нежели исследовательский характер. В ней дается обзор положения маньчжуров во второй половине XX в. Благодаря действию Закона о районной национальной автономии (1984 г.) на Северо-Востоке было образовано несколько автономных уездов маньчжуров. Также, сообщается о численности этого народа и мероприятиях по возрождению традиционной культуры. Никаких конкретных выводов в работе не содержится24.

Корейцам КНР посвящена специальная статья А. Ю. Пискуловой.

Корейская диаспора в Китае". Автор кратко останавливается на проблеме освоения корейцами китайского района Цзяньдао (современный Яньбянь-Корейский автономный округ пров. Цзилинь), правовом положении этого народа до образования КНР и современном развитии корейцев в Китае. В целом, она делает вывод об успешности национальной политики, которая позволяет корейцам сохранять язык, письменность и традиционную культуру. Тем не менее, в работе есть и критические замечания. В частности, А. Ю. Пискулова обращает внимание на значительную миграцию корейцев с Северо-Востока в другие регионы Китая и за рубеж, что является, по ее мнению, симптомом сложной социальной ситуации в местах компактного проживания представителей названной национальности. К сожалению, ввиду того, что автор не является специалистом-китаеведом, в ее статье содержатся неточности и ошибки, не носящие принципиального характера.

Некоторые аспекты социально-экономического и культурного положения хэчжэ рассмотрены в публикации В. Г. Булдаковой. Она отразила позитивные изменения, произошедшие с хэчжэ после образования КНР. К настоящему времени возрос уровень благосостояния представителей названной национальности (например, они стали пользоваться телевизорами, холодильниками и другими бытовыми приборами). К негативным процессам автор относит коммерциализацию культуры и возросший уровень самоубийств как реакцию на стремительные изменения традиционного уклада жизни26.

Во всех названных публикациях национальная политика КПК в отношении неханьских народов Северо-Восточного Китая оценивается как успешная.

Изучение демографической ситуации в национальных районах пров. Цзилинь предпринял А. Д. Дикарёв в книге «Демографические проблемы национальных меньшинств Китайской Народной Республики» (М., 1996). Рассматривая социально-демографические характеристики неханьских национальностей, он пришел к выводу о более быстром демографическом переходе среди корейцев и маньчжуров. В качестве доказательства автор приводит следующие показатели: низкий уровень рождаемости и смертности, рост урбанизации и промышленного производства, значительное повышение образовательного уровня названных этнических меньшинств27. Также, в работе приводятся общие сведения по проведению демографической политики государства в районах неханьских национальностей результатами которой стали упомянутые социально-демографические процессы. Следует отметить, что книга, хоть и была издана в 1996 г., содержит данные, на середину 1980;х годов.

Помимо специальных работ, посвященных теме нашего исследования, стоит назвать два справочных издания, в которых приводятся факты о различных сторонах развития национальных районов Дунбэя. В 1989 г.

Ой появилась работа «Северо-Восточный Китай в 80-е годы XX в.», подготовленная сотрудниками Центра китаеведения Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, где в разделе по национальным меньшинствам региона приводятся сведения о численности и расселении, социально-экономическом положении неханьских.

90 национальностей Северо-Восточного Китая .

В начале XXI в. этим же научным подразделением был подготовлен и издан новый справочник. Некоторые данные по экономическому развитию Яньбянь-Корейского автономного округа приведены в разделах, подготовленных Н. П. Гридиной, А. И. Петровым и Г. Н. Романовой. О функционировании сети национальных школ в пров. Хэйлунцзян писала Г. А. Сухачева. В разделах по состоянию религии, культурной сферы региона и развитию туризма, подготовленных Г. П. Белоглазовым, О. Н. Рябченко и Г. Б. Дудченко, также приведены сведения о национальных районах. Очерк о национальной ситуации на Северо-Востоке КНР принадлежит перу автора настоящей работы30.

Таким образом, в отечественной историографии, несмотря на наличие отдельных статей, справочных материалов и других исследований, проблема реализации национальной политики в Северо-Восточном Китае подробно не освещалась.

В китайской историографии трактовка национальных проблем страны рассматривается всецело под влиянием официальной идеологии. Китайские авторы, изучая национальную политику КПК, как правило, строят исследования по следующему образцу. Вначале приводится тезис о национальном равноправии (обычно здесь используются материалы конституции, в которой провозглашено равенство всех национальностей и запрещаются любые формы дискриминации по этническому признаку).

Далее характеризуется проблема единства национальностей. Здесь ученые приводят положения курса «два — не отрываться», то есть национальные меньшинства не должны отрываться от ханьцев, а последниеот неханьцев. В данной формуле выражена идея взаимозависимости всех народов Китая и невозможности их нормального развития вне связи друг с другом. Поэтому правительство пресекает все формы великоханьского л 1 шовинизма и местного национализма (национализма неханьских народов) .

Значительное место в китайской историографии занимает вопрос о функционировании института районной национальной автономии. «Это — одна из основных политических установок и составная часть политического строя КНР» — заявлял заместитель председателя государственного комитета по делам национальностей при Госсовете КНР У Цзинхуа. По мнению китайских авторов, районная национальная автономия является специфической формой реализации прав этнических меньшинств в Китае32.

В связи с ростом экономики, развитием социальной сферы в районах национальной автономии, китайские авторы сегодня приходят к выводу об успехе национальной политики. Национальный вопрос, по их мнению, «.заключается главным образом в том, как еще более активизировать в районах нацменьшинств экономическое и культурное строительство"33.

За последние 20 лет в КНР вышел значительный объем работ, посвященных различным сторонам жизни неханьских национальностей СевероВосточного Китая. Наиболее глубоко изучена этнография этнических меньшинств Дунбэя34.

В 1981 г. вышла работа Лю Чжунпо «Народ хэчжэ». В этой небольшой книге прослеживался этногенез и основные вехи этнической истории хэчжэ. Исследование завершалось 1980 годом. Автор рассмотрел не только особенности традиционной культуры этого народа, но и «прогрессивные» изменения, произошедшие с ним после установления «народной власти"35.

Результатам экономической политики КПК в маньчжурских национальных районов Ляодуна посвящена совместная работа Хэ Пуинь и Се Цюньхуа. В статье авторы рассмотрели основные экономические показатели маньчжурских автономий в 1980;е годы. Они заключили, что интенсификация промышленной сферы региона является основой экономического роста районов национальной автономии36.

В исследовании Цзин Хогао рассматривается влияние реформ на изменение социально-экономической обстановки в национальных корейских волостях провинций Цзилинь и Хэйлунцзян. Автор приходит к выводу о положительных результатах курса на «четыре модернизации», так как в местах проживания корейцев повсеместно вырос уровень жизни населения, активно развиваются отрасли сельскохозяйственного и промышленного (имеются ввиду поселковые предприятия) производства37.

В статье Ли Шаогэна «Место и роль Яньбянь-Корейского автономного округа Китая в свободной экономической зоне в нижнем течении р. Туманган» содержатся данные о результатах социально-экономической политики китайского руководства в корейском национальном округе. Автор обращает внимание на зависимость хозяйственного развития округа от расширения внешнеэкономической деятельности. Для привлечения инвестиций в местную экономику в автономии активно развивается транспортная инфраструктура и сфера услуг. Несмотря на большую роль внешней торговли, местное правительство прилагает усилия для диверсификации экономики. Ли Шаогэн считает, что для успешного экономического строительства необходимо реконструировать комплекс промышленных предприятий, построенных еще в 1950;е — 1960;е годы, с тем, чтобы расширить их производственные мощности. Также, для достижения высокого экономического роста требуется «. взять курс на освоение ресурсов и экономию средств. связывать воедино научно.

->о техническое образование с экономикой" и т. п. Стоит отметить, что основные рекомендации автора повторяют программные документы КПК.

Современным проблемам социального развития орочонов посвящена статья Ван Юйя. По его мнению, быстрые реформы и постоянная смена политических курсов привели этот народ к «стрессу», в результате которого в местах проживания орочонов усилились тенденции роста асоциального поведения (алкоголизм, суицид и т. п.). К сходным выводам приходит и Хун Шижун40.

Сунь Сунбинь затрагивает проблему развития образования среди орочонов пров. Хэйлунцзян. Автор отмечает, что главной трудностью в данной сфере является недостаток кадров в национальных школах. Тем не менее, по его мнению, в начале 1990;х годов наметилась положительная тенденция в разрешении названной проблемы, так как созданные государством условия привели к притоку учительских кадров в места компактного проживания орочонов41.

Функционирование районной национальной автономии в Яньбянь-Корейском автономном округе изучил профессор Яньбяньского университета Цзин Шанчжэн. На конкретных примерах он продемонстрировал достижения в деле распространения корейского языка, подготовки кадров из числа неханьцев, развития системы образования и учреждений культуры в Яньбяне. Автор пришел к выводу, что благодаря национальной политике КПК в округе смогли добиться больших успехов во всех сферах социально-экономического и культурного развития42.

Чжао Чэнжи приводит обзор состояния корейской литературы с 1949 по конец 1980;х годов. Он считает, что 80-е годы была создана основа будущего расцвета корейской литературы43.

Таким образом, в китайской историографии затронуты многие вопросы национальной политики КПК на Северо-Востоке Китая. Тем не менее, ее особенность состоит не в комплексном изучении проблемы, а в следовании линии партии.

Западная историография представлена несколькими работами, затрагивающими вопросы национальной политики КПК в Дунбэе. Х. Г. Шварц подготовил историко-этнографический очерк народностей Северного Китая (включая Северо-Восток). Фактически, данная работа выступает в роли аналога отечественного издания «Народы Восточной Азии».44.

В 1986 г. профессор Центра международных стратегических исследований Клермонтского колледжа (США) Ли Чэцзин, издал книгу «Корейское меньшинство Китая: политика в области национального образования». Цель данного исследования состоит в объяснении причин успеха корейской системы образования45. На основе большого фактического материала, он пришел к выводу, что основная причина состоит в особенностях традиционной культуры, в которой образованию придается большое значение, а также особенностях реализации образовательной политики в корейских национальных районах 46. Кроме того, книга содержит исторический очерк заселения корейцами района Цзяньдао и участия этого народа в антияпонском движении и Корейской войне (1953 — 1955 гг.), а также другие материалы.

Вопросы развития образования среди корейцев также затрагивала другая американская исследовательница Эмили Ханнум. В одной из своих работ, посвященных образовательной стратификации среди национальных меньшинств Китая, она отметила, что успехи в области развития корейского образования связаны с уровнем социально-экономического положения названного народа47.

Проблему формирования национальных кадров из числа корейцев рассмотрел в одной из статей выше упомянутый Ли Чэцзин. Он показал процесс исторических изменений в политике КПК в национально-кадровом вопросе. На примере Яньбянь-Корейского автономного округа до продемонстрировал успехи такой политики в 1980;е годы .

Экономической роли корейцев в Китае посвящена глава, подготовленная.

Ким Си Джуном, в коллективной работе «Корейская диаспора в мировой.

49 * «экономике». Автор подчеркнул важную роль китаиских корейцев в развитии внешнеэкономических связей КНР с Республикой Корея и КНДР. Также, он рассмотрел экономические показатели корейских национальных районов.

Из приведенного историографического обзора видно, что как в отечественной, так и в зарубежной историографии изучены лишь отдельные сюжеты проблемы реализации национальной политики на Северо-Востоке.

КНР. Комплексных исследований по данной теме подготовлено не было.

Цели и задачи исследования. Цель настоящей работы — анализ реализации национальной политики КПК в Северо-Восточных провинциях.

КНР в период реформ (1978 — 2002 гг.).

Исходя из поставленной цели, решаются следующие задачи:

1. Определить место национальной политики в политике модернизации и реформ, проводимой руководством КНР;

2. Изучить особенности законодательства в сфере регулирования национальной автономии в Северо-Восточном Китае;

3. Рассмотреть основные этапы и проблемы экономической реформы, проводимой в национальных районах Дунбэя;

4. Проанализировать специфику социального развития неханьских национальностей в рассматриваемом нами регионе;

5. Выявить особенности развития системы образования среди этнических меньшинств Северо-Востока;

6. Оценить состояние культурной политики в национальных районах трех Северо-Восточных провинций КНР.

Объектом настоящего исследования является национальная политика КПК в период КНР.

Предметом выступают особенности реализации национальной политики КПК и ее результаты в Северо-Восточных провинциях КНР в период осуществления курса реформ и открытости.

Хронологические рамки исследования ограничены периодом с 1978 по 2002 гг. Нижняя граница определяется принятием решения на третьем пленуме ЦК КПК 11-го созыва (декабрь 1978 г.) о проведении политики реформ и открытости, а верхняя — проведением XVI Всекитайского съезда КПК (ноябрь 2002 г.), на котором произошла смена руководства партии и государства, в результате чего осуществлена корректировка направления реформ. В ряде случаев, для лучшего понимания этапов развития национальной политики в регионе нами привлекались материалы по исследуемой проблематике со времени основания КНР (1949 г.) до 2006 г.

Территориальные рамки исследования включают районы трех СевероВосточных провинций КНР — Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин. Все названные провинции едины с этнокультурной и физико-географической точек зрения, тесно связаны политически и экономически, поэтому мы рассматриваем их в данных границах.

Методологическую основу исследования составляют концепции и теоретические разработки, содержащиеся в работах отечественных (A.A. Москалев, М. С. Лазарев, Ж.Т. Тощенко50) и зарубежных (Дж. Т. Дрейер51) ученых, посвященных теории национального вопроса, а также системе районной национальной автономии в Китае.

Национальная политика в настоящей работе рассматривается как компонент внутриполитического курса КПК, направленного на осуществление «четырех модернизаций», то есть обновление промышленности, сельского хозяйства, обороны, науки и техники. Политика реформ и открытости, проводимая в современном Китае, является частью общего процесса модернизации страны, начавшегося еще в середине XIX в.

Одним из основателей классической теории модернизации был Ш. Эйзенштадт. Под модернизацией он понимал «процесс изменения в направлении тех типов социальной, экономической и политической систем, которые развивались в Западной Европе и Северной Америке с XVII по XIX в. и затем распространились на другие европейские страны, а в XIX и XX вв. на южноамериканский, африканский и азиатский континенты». Предполагалось, что модернизация в азиатских странах приведет к подобным результатам, что в Европе и Северной Америке. Однако, во второй половине XX в. проявились особые черты в развитии неевропейского мира, что заставило ряд исследователей отказаться от этой теории.

Тем не менее, потенциал рассматриваемой теории не был полностью исчерпан. В настоящее время A.B. Виноградовым предложено новое понимание модернизации. Ученый считает, что данное явление протекает не в форме «четко выраженных периодов взрывного (революционного) и стабильного (эволюционного) развития, а представляет собой процесс «постоянной смены» состояний развития, который рассматривается «в качестве одной из важнейших ценностей современного общества"53. Таким образом, снимается вопрос о конечном этапе и специфике модернизации в отдельных странах и регионах мира.

Фактически, модернизация основана на росте возможностей применения новых технологий и в первую очередь затрагивает экономическую сферу, в дальнейшем приводя к изменениям в социальной, политической и культурной областях54. Экономическая модернизация началась в ханьских районах Китая, а во второй половине XX в. активно проявилась в местах проживания этнических меньшинств, что привело к росту сепаратизма и фундаментализма в некоторых из них.

Основными методами в настоящем диссертационном исследовании выступают сравнительно-исторический, проблемно-хронологический и статистический.

Сравнительно-исторический метод дает возможность провести сопоставление социально-экономического развития неханьских районов Северо-Восточного Китая в период КНР, что позволяет определить успехи и недостатки национальной политики в регионе. Также, сравнение некоторых социальных явлений, протекающих среди родственных народов Дунбэя, Сибири и Дальнего Востока позволяет выявлять наличие сходных проблем у этнических меньшинств российско-китайского приграничья.

Проблемно-хронологический метод использован автором для анализа социально-экономических противоречий в реализации национальной политики КПК на Северо-Востоке Китая в диахроническом аспекте.

Статистический метод позволяет исследовать большой массив статистических данных и выявлять основные проблемные точки в развитии экономики, социальной и культурно-образовательной сфер в районах проживания неханьских национальностей региона.

Источниковая база. Источники по данной теме можно разделить на несколько групп. Первая группа источников представлена законодательными актами КНР, а также местными законами, регулирующими систему районной национальной автономии и закрепляющими политические права национальных меньшинств. В частности, нами привлечены тексты конституционных актов 1949, 1954, 1975, 1978 и 1982 гг.55, в которых определен курс китайского руководства в области национальной политики в соответствующие временные рамки. В «Основных принципах осуществления местной национальной автономии в КНР» (1952 г.) и «Законе о районной национальной автономии» (1984 г. и в редакции 2001 г.)56 закреплены права органов местного самоуправления автономных районах Китая. Этот нормативный акт дополнен положениями «Закона КНР об организации местных собраний народных представителей и местных народных правительств различных ступеней», который детально регламентирует все вопросы, связанные с деятельностью местных органов власти в национальных районах57.

В качестве региональных правовых актов нами использованы тексты «Положений об автономии Яньбянь-Корейского автономного округа» (1958 и 1985 гг.) и «Положение о национальных волостях пров. Хэйлунцзян"58, в которых отражены особенности функционирования автономии в некоторых национальных районах Северо-Восточного Китая. К региональным международно-правовым актам относится заключенный между правительствами Яньбянь-Корейского округа и г. Владивостоком «Меморандум об установлении отношений дружественного обмена и торгово-экономического сотрудничества"59, а также «Договор о связях Нанайского района Хабаровского края и города Тунцзяна Китайской Народной Республики"60.

Вторая группа источников представлена материалами съездов КПК и различными выступлениями партийно-государственных деятелей, в которых закреплен основной курс китайского руководства в национальной политике. В частности, это доклады генеральных секретарей КПК съездам партии61, а также программные выступления Дэн Сяопина и Цзян Цзэминя .

Опубликованные документальные материалы составляют третью группу источников. К ним можно отнести документ Государственного комитета по делам национальностей при Госсовете КНР, посвященный организации СевероВосточного института национальностей63. К сожалению, в трех томах «Избранных документов госкомнаца» Северо-Востоку посвящен только этот документ.

В четвертую группу источников входят опубликованные статистические материалы. Данные «Статистического сборника Яньбянь-Корейского автономного округа» позволили рассмотреть динамику социально-экономических изменений в автономном округе с 1949 по 1997 гг., а ежегодники и статистические сборники — по провинциям Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин64. В последнее время в КНР стали издавать и специальные статистические сборники по национальным районам (в работе используются материалы таких публикаций за 1999 и 2003 гг.)65.

Пятая группа источников — это данные периодических изданий и информационных агентств: газеты «Жэньминь жибао», журналов «Миньцзу туаньцзе» (Единство национальностей), «Чжунго миньцзу» (Национальности Китая), «China Reconstructs» и «Beijing Review». Также в качестве источника мы использовали материалы информационного агентства «Синьхуа», электронной газеты «Жэньминь жибао — он-лайн» и некоторых других информационных агентств.

К шестой группе относятся архивные материалы. При подготовке диссертационного исследования были изучены материалы отечественного ученого B.C. Старикова, находящиеся в архиве Музея антропологии и этнографии РАН (Кунсткамера им. Петра Великого). Кроме того, мы проанализировали «Докладную записку о современном положении тунгусо-маньчжурских народов КНР"66. Этот документ составлен по результатам полевого исследования B.C. Старикова в Северо-Восточном Китае в середине.

1960;х годов. В нем он приводит данные по межнациональным отношениям в регионе накануне «культурной революции».

Материалы съездов КПК и законодательные акты позволяют определить основной курс партии в области национальной политики и правовые формы его реализации в национальных районах. Статистические данные в ряде случаев фрагментарны, но в целом позволяют рассмотреть динамику социально-экономического и культурно-образовательного развития регионов неханьских национальностей Северо-Восточного Китая. Сведения, приводимые в периодических изданиях и информационных сообщениях, политизированы и отражают линию партии в рассматриваемом вопросе. В этих материалах приводятся лишь положительные оценки национальной политики, тем не менее, отдельные факты, содержащиеся в них, привлекаются нами для характеристики различных процессов, протекающих в национальных районах.

Опубликованные документальные источники практически отсутствуют. Данное обстоятельство, вероятно, объясняется тем, что на Северо-Востоке Китая национальный вопрос остро не стоит. Здесь заметны сравнительно большие успехи в сфере реализации национальной политики, поэтому со стороны государства не требуется особого вмешательства.

Несмотря на некоторую неполноту и политизированность данных, используемые в диссертации источники позволяют оценить основные направления и результаты национальной политики КПК в национальных районах Северо-Восточного Китая.

Научная новизна. Настоящая работа является первым в отечественной историографии исследованием, в котором была предпринята попытка комплексного анализа реализации национальной политики КПК в СевероВосточном регионе КНР в период с 1978 по 2002 годы. На региональном материале показана связь национальной политики и процессов модернизации китайского общества. Предложена новая оценка причин успеха распространения образования среди китайских корейцев.

Практическая значимость. Выводы диссертации могут быть использованы для построения типологии региональных моделей национальной политики Китая, сравнительного анализа социально-экономического и культурного развития этнических меньшинств российско-китайского приграничья. Материалы исследования возможно привлечь для подготовки обобщающих изданий по истории Северо-Восточного Китая, положить в основу читаемых в вузах специальных курсов по истории КНР.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в 7 публикациях, а также обсуждались на региональных («Этнология и образование», г. Владивосток, 2002; VIII, IX и X Дальневосточной конференции молодых историков Владивосток, 2004, 2005, 2006), международных конференциях (XXXVII Международный конгресс востоковедов, 1С ANAS — 37, Москва, 2004) и годичной научной сессии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (Владивосток, 2007).

Структура работы состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемых источников и литературы и приложения.

1 Здесь стоит отметить, что в КНР под термином «миньцзу» (национальность, нация) подразумевается «нация». Такое значение предложил использовать Мао Цзэдун в развитии идеи о национальном равноправии (см.: Москалев A.A. Нация и национализм в Китае. — М., 2005. С. 129 — 142). Поэтому все неханьские национальности вне зависимости от численности и развития производительных сил считаются нациями. В связи с этим, в диссертации понятие нация, народ, национальность, народность и этнос используются как синонимы.

Тавадов Т. Г. Национальная политика (этнополитика) // Политическая энциклопедия. Т. 2. -М., 1999. С. 32.

3 Лазарев М. С.

Введение

// Национальный вопрос в странах Востока. Сборник статей. — М., 1982. С.З.

4 Там же.

5 Брук С. И. Народы мира: этнодемографический справочник. — М., 1986; Народы и религии мира. Энциклопедия / Под ред. В. А. Тишкова. — М., 1996; Кочешков Н. В. Неханьские народы Северо-Восточного Китая (Историко-этнографическое обозрение) // История СевероВосточного Китая XVII — XX вв. Кн. 3. Северо-Восточный Китай в 1945 — 1978 гг. -Владивосток, 2004; Пан Т. А. Система терминов родства маньчжур // Алгебра родства: родство, системы родства, системы терминов родства. — СПб., 2000.

Кара-Мурза Г. С. К постановке национального вопроса в Китае // Проблемы Китая. 1934. № 13.С. 46−141.

7 Там же. С. 58 — 61. Здесь имеются ввиду не современные национальные районы как административные единицы, а территории, на которых исторически проживали те или иные народы.

8 Там же. С. 51.

9 Яковлев А. Г. Решение национального вопроса в КНР. — М., 1959. С. 45 — 46.

10 Котов К. Ф. Местная национальная автономия в КНР (на примере Синьцзян-Уйгурской автономной области). — М, 1959; Он же. Сущность местной национальной автономии в КНР (Основные проблемы теории и практики национального строительства в КНР на примере Синьцзян-Уйгурской автономной области). Автореф. дис. д-ра юрид. наук. — М., 1962; Шарафутдинов Р. Х. Решение национального вопроса в провинции Синьцзян после победы китайской народной революции. Автореф. дис. канд. ист. наук. — JL, 1954.

11 О причинах и ходе советско-китайского конфликта подробнее см.: Рябченко Н. П. КНРСССР: годы конфронтации (1969 — 1982). — Владивосток, 2006.

12 Яковлев А. Г. Решение национального вопроса. С. 3 — 4.

13 Рахимов Т. Р. Национализм и шовинизм — основа политики группы Мао Цзэдуна. — М., 1968. С. 67.

14 Рахимов Т. Р. Судьбы неханьских народов в КНР. -М., 1981. С. 149.

15 См. материалы сборников: Национальный вопрос в Китае / АН СССР. Ин-т Дальнего Востока. Информ. бюл. № 36. — М., 1971; Великодержавная политика маоистов в национальных районах КНР. — М., 1975, а также: Утегенова Д. К. Местная национальная автономия в Китае (законодательство КНР и политическая практика маоистов). Автореф. дис. канд. юрид. наук. -М., 1976.

16 Москалев A.A., Жоголев Д. А., Пузицкий Е. В., Лазарева Т. В. Национальный вопрос в КНР (1949 — 1994 гг.) / РАН. Ин-т Дальнего Востока. Информ. бюл. № 1. — М., 1996. — Ч. 1. -С. 31- Москалев A.A. Национальный вопрос в Китае: теоретические аспекты национальной политики (1912 — 1992 гг.). Автореф. дис. д-ра ист. наук. — М., 1994. С. 26 — 34.

17 Москалев A.A. Теоретическая база национальной политики КНР (1949 — 1999). — М., 2001. С. 70. i о.

Жоголев Д. А. Малые народности и великий Китай / РАН. Ин-т Дальнего Востока. Информ. бюл. № 2. — М., 1994; Лазарева Т. В. Кадровое строительство в национальных районах КНР (1949; 1999). -М., 2001.

19Жоголев Д. А. Малые народности и великий Китай. С. 103 — 104.

20 Лазарева Т. В. Кадровое строительство в национальных районах КНР. С. 26,47 — 48.

21 Москалев A.A. Теоретическая база национальной политики. С. 67.

22 Москалев A.A. Управление «делами национальностей» // Как управляется Китай: эволюция властных структур Китая в 80 — 90-е гг. XX века. — М., 2001. С. 401.

Векилова Н. Г. Положение маньчжуров в КНР // Актуальные проблемы внутреннего развития стран Дальнего Востока и изменения в расстановке сил Азиатско-Тихоокеанского региона. — М., 1987. — Ч. 2. — С. 163 — 172.

4 Волкова А. Ю. Маньчжуры в 40 — 90-е гг. XX в.: демографические, правовые, культурные аспекты // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. — Благовещенск, 2003. — Вып. 6. -С. 163−166.

Пискулова А. Ю. Корейская диаспора в Китае // Корея — новые горизонты. Доклады, представленные на IX научной конференции корееведов России и стран СНГ. — М., 2005.

С. 132−136.

Булдакова В. Г. Национальная политика КНР в отношении малочисленных народов // Россия и АТР. 2006. № 4. С. 77 — 81.

Дикарёв А. Д. Демографические проблемы национальных меньшинств Китайской Народной Республики. — М., 1996. С. 145 — 148. ло.

Северо-Восточный Китай в 80-е годы XX в.: справочник / Отв. ред. Ф. В. Соловьев, Г. П. Белоглазов. — Владивосток, 1989.

29 Головачева Jl.И., Векилова Н. Г. Административное деление, население и национальный состав // Северо-Восточный Китай в 80-е годы XX в. С. 12 -21.

30 Северо-Восточный Китай на рубеже XX — XXI вв.: Научное справочное издание / Отв. ред. Г. П. Белоглазов. — Владивосток, 2005. С. 21 — 26, 52 — 53, 75, 117 — 119, 139, 165, 187, 204 -206 и др.

Л 1.

У Цзинхуа. Этническая ситуация и политика КНР в отношении нацменьшинств // Расы и народы. — М., 1998. — Вып. 24. — С. 120 — 121- Не Jiancheng. China’s Policy on Nationalities // Koreans in China / Papers of the Center for Korean Studies. N 16. — Honolulu, 1990. P. 1 — 6- Миньцзу лилунь миньцзу чжэнцэ сюэси ганъяо (Изучение основных положений национальной теории и национальной политики). — Пекин, 2004. С. 51 — 76. 32 У Цзинхуа. Этническая ситуация и политика КНР. С. 121- Ли Теин. О демократии. -[б.м.], [б.г.]. С. 123 — 127,204 — 208- Не Jiancheng. China’s Policy on Nationalities. P. 6 — 8. 3 У Цзинхуа. Этническая ситуация и политика КНР. С. 124. Подробнее о развитии теории по национальному вопросу в Китае см.: Москалев А. А. Теоретическая база национальной политики КНР.

34 См., например: Дун Гояо. Бэйфан миньцзу вэньхуа луньгао (Культура и быт северных народностей Китая). — Тайбэй, 1997; Маньцзу фэнцин лу (Маньчжуры. Этнографические очерки) / Гл. ред. Сунь Цзилю. — Чэнду, 1994; Хэйлунцзян шаошу миньцзу цзяньши (Краткая история национальных меньшинств пров. Хэйлунцзян). — Пекин, 1993; Маньцзу лиши юй вэньхуа (История культуры маньчжуров). — Пекин, 1996 и др.

35 Лю Чжунпо. Хэчжэ жэнь (Народ хэчжэ). Пекин, 1981. С. 5.

36 Хэ Пуинь, Се Цюньхуа. Ляодун маньцзу дицюй цзинцзи фачжань тэчжэн цзи сяньдайхуа цзяньшэ дэ дуйцэ (Предложения по развитию модернизации экономики маньчжурских районов Ляодуна) // D5. Миньцзу яньцзю. 1994. № 5. С. 68.

7 Цзин Хогао. Чжунго чаосяньцзу миньцзу сян шэхуй чжуанкуан цзяньси (Краткий очерк социального развития корейских волостей Китая) // D 5. Миньцзу яньцзю. 1994. № 4. С. 79. 38 Ли Шаогэн. Место и роль Яньбяньского Корейского автономного округа Китая в свободной экономической зоне в нижнем течении р. Туманган // Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. М-лы междунар. науч. конфер. (докл. и сообщения). — Владивосток, 1997. С. 198.

Ван Юй. Дуй олуньчунь миньцзу шэнчань чжуаньсян вэньти дэ таньтао (К проблеме производственных изменений у орочонской нации) // Чжунго шаошу миньцзу. 1992. № 4. С. 69.

40 Хун Шижун. Олуньчуньцзу фачжань чжихуань иньсу чуй (Мнение относительно застоя в развитии орочонов) // Чжунго шаошу миньцзу. 1991. № 8. С. 96 — 97.

1 Сунь Сунбинь. Фачжань олуньчуньцзу цзяоюй шие дэ ди дянь цоши (Мероприятия по развитию образования среди орочонов) // D 5 Миньцзу яньцзю. — 1999. № 6. С. 96.

2 Jin Shangzhen. The Rights of Minority Nationalities in China: The Case of the Yanbian Korean Autonomous Prefecture // Koreans in China. P. 31 — 43.

43 Zhao Chengri. An Overview of Contemporary Korean Literature in China // Koreans in China. P. 161−163.

44 Schwarz H.G. The minorities of Northern China: a survey. — Bellingham (Wash.), 1984.

45 Lee Chae-Jin. Chinas Korean Minority: the Politics of Ethnic Education. — Boulder and London, 1986. P.13.

46 Там же. P. 31.

47 Hannum E. Educational Stratification by Ethnicity in China: Enrollment and Attainment in the Early Reform Ears // Demography. 2002. Vol. 39. N 1. P. 95 — 117.

48Lee Chae-Jin. The Political Participation of Koreans in China// Koreans in China. 1990. P. 93 -114.

49 Kim Si Joong. The Economie Status and Role of Ethnie Koreans in China // The Korean Diaspora in the World Economy / International Institute for Economy. Special report 15. — [Б.м.], 2003. P. 101−130.

50 Москалев A.A. Национальный вопрос в Китае: теоретические аспекты национальной политики (1912 — 1992 гг.).- Он же. Теоретическая база национальной политики.- он же. Управление «делами национальностей».- Лазарев М. С.

Введение

— ТощенкоЖ.Т. Этнонациональная политика // Тощенко Ж. Т. Этнократия: история и современность социологические очерки). — М., 2003.

1 Dreyer J.T. Ethnie Minorities and National Integration // Dreyer J.T. China’s Political System: Modernization and Tradition. — LondonBasingstoke, 1993.

52 Цит. по: Виноградов A.B. Китайская модель модернизации. Поиски новой идентичности. -М., 2005. С. 6.

53 Там же. С. 10.

54 Ерасов Б. С. Цивилизации: универсалии и самобытность. — М., 2003. С. 381 — 383.

55 Общая программа Народного Политического Консультативного Совета Китая // Образование Китайской Народной Республики. Документы и материалы. — М., 1950; Конституция Китайской Народной Республики (1954 г.) // Конституция и основные законодательные акты Китайской Народной Республики. — M., 1955; Конституция Китайской Народной Республики (1975 г.) // Конституции Китайской Народной Республики 1954,1975, 1978 и 1982 годов. — М., 1983; Конституция Китайской Народной Республики (1978 г.) // Конституции Китайской Народной Республики 1954, 1975, 1978 и 1982 годов.- Конституция Китайской Народной Республики (1982 г.) // Китайская Народная Республика. Конституция и законодательные акты. — M., 1984.

56 Основные принципы осуществления местной национальной автономии в Китайской Народной Республике // Конституция и основные законодательные акты Китайской Народной Республики. — М., 1955; Закон Китайской Народной Республики о национальной районной автономии // Китайская Народная Республика: Законодательные акты. 1984 — 1988. -М., 1989.

СП.

Закон КНР об организации местных СНП и местных народных правительств различных ступеней // Китайская Народная Республика: Законодательные акты. 1984 — 1988. -М., 1989. О.

Положение об организации собраний народных представителей и народных комитетов различных ступеней автономного округа Яньбянь корейской национальности провинции Цзилинь //Основные нормативные акты о местных органах государственной власти и государственного управления Китайской Народной Республики. (Сборник документов). -М., 1959; Яньбянь Чаосяньцзу цзычжи чжу цзычжи тяоли (Положение об автономии Яньбянь-Корейского автономного округа) // Чжунго фалюй няньцзянь (Китайский юридический ежегодник). — Шанхай, 1987; Хэйлунцзян шэн миньцзу сян тяоли (Положение о национальных волостях пров. Хэйлунцзян) // Чжунго фалюй няньцзянь — 1990 (Китайский юридический ежегодник — 1990). — [Б.м.], 1990.

59 Меморандум об установлении отношений дружественного обмена и торгово-экономического сотрудничества между Яньбянь-Корейским автономным округом КНР и городом Владивостоком Российской Федерации. [Электронный ресурс]. Доступно из URL: http://www.vlc.ru/inter/ru/broth/Ianbian.htm [Дата обращения 27.07.2006].

60 Договор о связях Нанайского района Хабаровского края и города Тунцзяна Китайской Народной Республики // Мы — единый народ: о десятилетии восстановления этнических связей нанайцев России и Китая. — Хабаровск, 2002.

61 XII Всекитайский съезд Коммунистической партии Китая. Документы. — Пекин, 1982; XIII Всекитайский съезд Коммунистической партии Китая. — М., 1988; материалы докладов Цзян Цзэминя XIV и XV съездам КПК представлены в сборнике: Реформа. Развитие. Стабильность. Статьи и выступления. — М., 2002.

62 Дэн Сяопин. Строительство социализма с китайской спецификой. Статьи и выступления. -М., 2002; Цзян Цзэминь. О социализме с китайской спецификой. — М., 2002 — 2004. — Т. 1 — 3.

63 Гуаньюй чоу цзянь Дунбэй миньцзу сюэюань дэ цинши баогао (Инструкции относительно создания Северо-Восточного института национальностей) // Гоцзя миньвэй миньцзу чжэнцэ вэньцзянь сюаньбянь (Избранные документы и материалы по национальной политике Государственного комитета по делам национальностей). — Пекин, 1988.

64 Яньбянь тунцзи няньцзянь — 1998 (Статистический сборник Яньбянь-Корейского автономного округа — 1998). — Пекин, 1998; Цзилинь тунцзи няньцзянь — 2000 (Статистический ежегодник пров. Цзилинь — 2000). — Пекин, 2000; Хэйлунцзян няньцзянь -2004 (Ежегодник пров. Хэйлунцзян — 2004). — Пекин, 2004 и др.

65 Чжунго миньцзу тунцзи няньцзянь — 2000 (Статистический ежегодник национальностей Китая — 2000). — Пекин, 2000; Чжунго миньцзу тунцзи няньцзянь — 2004 (Статистический ежегодник национальностей Китая — 2004). — Пекин, 2004.

66 Архив МАЭ РАН. К-1. Оп. 1. №-763.

Заключение

.

Реализация национальной политики КПК на Северо-Востоке Китая в период КНР не была последовательной, что сказалось на уровне социально-экономического и культурно-образовательного развития национальных районов. С переходом к политике реформ и открытости в конце 1978 г., руководство КНР приняло комплекс мер по исправлению положения, сложившегося в национальных районах Дунбэя. В результате проведенного исследования мы пришли к следующим выводам:

1) Национальная политика КПК является составным компонентом курса «реформ и открытости». Ее главная цель — возрастание «комплексной мощи государства», которое невозможно без подъема экономики национальных районов. Социально-экономические мероприятия правительства на национальных окраинах в 1980 — 1990;е годы привели к росту уровня жизни населения.

В то же время в Северо-Восточных провинциях КНР проведение национальной политики КПК не сопровождалось, в отличие от западных районов страны, сепаратистскими выступлениями и ростом фундаменталистских проявлений. Это было связано прежде всего с такими обстоятельствами, как дисперсность проживания и отсутствие крупных компактных групп неханьцев, особенность их религиозных воззрений (в основном исповедуют шаманизм и буд дизм).

2) Под проведение национальной политики в Северо-Восточном Китае была подведена определенная законодательная база на общегосударственном и местном уровнях. В законодательных актах, принятых в национальных районах Дунбэя, закреплены положения, отражающие местные особенности, такие как охрана лесных массивов и введение обязательного девятилетнего обучения (в Яньбянь-Корейском автономном округе), развитие рыболовства (в пров. Хэйлунцзян).

3) Экономическая политика государства в районах неханьских национальностей Северо-Восточного Китая была относительно успешной. Она способствовала изменению структуры хозяйства национальностей, в котором все большую роль стали играть промышленность и сфера услуг, что способствовало расширению занятости населения. Активно развивалась внешнеэкономическая деятельность, значительно возрос объем ВВП. Тем не менее, не удалось разрешить главную экономическую проблему, состоящую в отставании неханьских районов от китайских. Несмотря на многократное увеличение ВВП автономий, доля его в провинциальном масштабе сократилась. Пути выхода из сложившегося положения китайские власти видят в расширении открытости национальных районов.

4) Основные проблемы социального развития районов национальной автономии Дунбэя мало отличались от тех, что были характерны для Китая. К началу изучаемого периода они состояли в относительном демографическом давлении, безработице, диспропорциями в уровнях доходов городского и сельского населения и т. п. За годы реформ была в основном решена проблема сдерживания демографического роста среди неханьских национальностей, удалось многократно увеличить средние доходы городского и сельского населения, организовать сеть медицинских учреждений, охватывающих практически всех жителей национальных районов. Все эти мероприятия свидетельствуют о социальной направленности провидимых в Китае реформ.

Несмотря на достижения, наблюдаются и некоторые явления социального неблагополучия. Во-первых, не решена проблема все увеличивающихся диспропорций в доходах городского и сельского населения. Во-вторых, достаточно обширна миграция неханьцев, особенно корейцев, в другие регионы Китая, что может свидетельствовать о наличии безработицы и сравнительно низкого уровня заработной платы. В-третьих, среди малочисленных народов Северо-Востока, таких как орочоны и хэчжэ, повысился уровень алкоголизации, что стало реакцией на быстрые изменения традиционного уклада жизни.

5) Специфической чертой неханьских районов Северо-Восточного Китая является развитая система образования, включающая начальные, средние, средние специальные и высшие учебные заведения. Корейцы — лидеры в стране по распространению грамотности. Такие результаты явились следствием нескольких причин. Первая — особенности культуры корейцев, в которой большое значение придавалось образованию. Вторая — высокий уровень социально-экономического развития корейских национальных районов. Третья — результат адаптации этого народа в Китае.

У других этносов Дунбэя, за исключением маньчжуров, уровень грамотности средний по стране.

6) В изучаемый период произошли крупные изменения в развитии учреждений культуры в национальных районах Северо-Восточного Китая. Была расширена сеть библиотек, театров, музеев и т. п. Налажена работа по выпуску литературы на национальных языках, в основном, корейском и монгольском. Активно изучалось народное творчество этнических меньшинств. Выходили радиопередачи и телепрограммы. Сохранению национальных традиций способствовали регулярно проводящиеся фестивали национальностей.

Тем не менее, отсутствие национальной письменности у хэчжэ, орочонов, эвенков и дагуров не благоприятствует сохранению и развитию национальных культур, заметны явления ассимиляции малочисленных народов. Происходит коммерциализация культуры: проведение фестивалей и различных конкурсов нацелено на привлечение туристов, что, с другой стороны, способствует росту благосостояния неханьцев, отвечая, тем самым, курсу на построение социализма с китайской спецификой.

Комплекс мероприятий, проводимых руководством Китая в национальных районах Северо-Востока КНР, находился в русле осуществляемого в стране курса на осуществление «четырех модернизаций» и построение общества «среднего достатка». Несмотря на сохранение определенных проблем, необходимо признать, что в регионе значительно повысилось качество жизни неханьцев, прилагались усилия по сохранению культурного наследия малочисленных народов. Таким образом, мы считаем, что политика государства в отношении этнических меньшинств региона в целом является успешной.