Политика государства по социальному развитию российского села: 1985-2007 гг. (на материалах областей Поволжья)

Последние два десятилетия во всех отношениях стали этапными для российского государства. Переход от одной социально-экономической формации к другой, сопровождавшийся масштабной ломкой устоявшихся структур, кардинальным образом изменил конструкцию общественного устройства, создал качественно новое пространство для жизни людей. Практически все институты столкнулись с проблемами, которые до этого не стояли перед ними: поляризация в обществе по уровню благосостояния людей, нараставшая безработица, смена жизненных приоритетов и духовных ценностей, катастрофически ухудшающаяся демография. В рамках развернувшейся с начала 1990;х годов модернизации социально-экономической системы выдвигались принципиально новые задачи, отличавшиеся радикальностью, требовавшие быстрого решения с помощью не применявшихся ранее мер. На этой почве сталкивались различные политические силы, отстаивавшие собственные концептуальные подходы. Протекавшие преобразования решительно изменили всю совокупность общественных отношений.

Все эти процессы отражали действительные результаты реформаторской политики государства. А они были далеки от желаемого. Так, в 1992 году объем капитальных вложений в экономический сектор уменьшился на 40%, в 1993 году — на 12%, в 1994;м — еще на 26%. Из-за недостатка материальных средств падало производство, а во многих случаях оно и вовсе сворачивалось. В 1994 году валовой внутренний продукт к уровню 1991;го сократился на 40%. Всерьез заговорили о том, что экономика страны находится на грани краха, и он может разразиться значительно раньше обещанной правительством стабилизации.

С особой остротой издержки радикальной модернизации проявлялись в сельском хозяйстве. Форсирование темпов вхождения в рынок, игнорирование рекомендаций ученых и накопленного крестьянского опыта закономерно привели аграрную отрасль к фронтальному развалу. Это наблюдалось повсеместно, в том числе по областям Поволжья. Объем услуг, предоставляемых сельскохозяйственным предприятиям в 1992 году, по сравнению с предыдущим 1991;м упал на 41%, а цены на них выросли в 6,8 раза. На этом фоне цены на продаваемую сельхозпродукцию увеличились только в 4,6 раза. Приобретение техники сельскохозяйственными предприятиями сократилось на 88% (со 120,8 млн. до 34,4 млн руб.), строительных материалов — на 48%, минеральных удобрений на 71%. В итоге лишь по одной Саратовской области в категории малорентабельных оказалось 86% хозяйств. Выходило так, что экономические деформации недавнего прошлого, на которые постоянно указывали радикалы-реформаторы, когда продвигали в практику свою программу развития страны, не только не были устранены, но и углубились.

Общий экономический спад существенно сократил возможности государства в решении социальных вопросов, в результате чего жизненные стандарты понизились до критического порога. Количество безработных в стране выросло до 1,6 млн. человек и составило 2,1% экономически активного населения. Насыщенность потребительского рынка, например в 1992 году, определялась по продовольственным товарам на 50%, непродовольственным — на 70%. Среднедушевой доход у основной массы населения Российской Федерации в 1992 году не превышал 450 рублей в месяц, тогда как физиологический прожиточный минимум исчислялся в 530 рублей. По сути две трети населения были поставлены на грань элементарного о выживания. Положение усугублялось сложностью демографической картины. Сокращение численности населения обрело устойчивый характер, смертность стала превышать рождаемость, наметилась тенденция старения общества. Все это закономерно приводило к тому, что ослабевала социальная база реформаторского курса, а положительная динамика социального развития уже в первой половине 1990;х годов практически исчерпала себя.

Такая ситуация приводила к социальной напряженности, несла в себе угрозу социального взрыва, отводила кредиту доверия общества небольшие временные пределы, люди согласны были терпеть непопулярные меры, но с гарантией последующего улучшения жизни. Все это подталкивало государственные власти к применению тактики «быстрых решений». Складывались условия, при которых «скорость и эффективность действий получали заведомый приоритет перед эффективностью и фундаментальностью преобразований» 4.

Вскрыть и понять причины сложившейся непростой ситуации является задачей огромной важности и в научном, и в практическом плане. Лишь рассмотренный в исторической ретроспективе прошлый опыт со всеми его плюсами и минусами может стать основанием для поиска путей и методов решения современных социальных проблем. Многие корни сегодняшних трудностей уходят в предыдущие периоды, подготавливались практикой прежних лет. Немецкий философ К. Ясперс писал: «Прошлое содержится в нашей памяти лишь отрывками, будущее темно. Лишь настоящее могло бы быть озарено светом. Ведь мы полностью в нем. Однако, именно оно оказывается непроницаемым, ибо ясным оно было бы лишь при полном знании прошлого, которое служит ему основой» 5.

Несомненная актуальность изучения регионального аспекта темы. Региональная политика по социальному развитию села выступает составной частью единой государственной политики, синтезирует в себе общее и особенное, представляет собой сложное переплетение интересов субъектов различных уровней. Она нацелена как на достижение общегосударственных целей, так и в не меньшей степени на решение задач региона. При этом конечный успех в значительной степени зависит не только от того, насколько качественно и последовательно реализуется общая стратегия развития, но и от того, насколько полно учитываются местные факторы. Существующие в области социального развития направления, многообразие подходов, сложившиеся традиции обусловливают своеобразие региональной политики, позволяют избегать шаблонных мер, поскольку должны быть конкретными для каждой местности.

В нынешних условиях, когда место и роль регионов изменились и они взяли на себя ответственность по широкому кругу вопросов местной жизни, значение исследований региональных аспектов очевидна. В разрешении многих проблем регионы идут впереди центра, предлагают интересные подходы, обогащая тем самым содержание всего реформаторского курса. Поэтому, наряду с анализом общих социальных процессов, ученые-гуманитарии обращаются к анализу региональных структур. Не только сельское сообщество и крестьянская семья становятся предметом научного изучения, но и отдельно взятые персоналии. При этом складывается свой методологический инструментарий анализа, позволяющий посредством реконструкции истории жизни той или иной личности показывать время, в котором жила и творила эта личность. В этом направлении, в частности, плодотворно работает школа историков, социологов, возглавляемая профессорами Т. Шаниным и В. П. Даниловым.

К сожалению, в целом проблемы «локальной» истории пока являются наименее разработаннымиеще недавно, согласно требованиям партийно-государственного аппарата, предпочтение должно было отдаваться исследованию масштабных проблем. Теперь, по мнению В. П. Данилова, историки должны обратиться к исследованию таким проблем, которыми до сих пор не занимались совершенно или занимались формально, не выходя за пределы навязанных схем" 6.

Между тем показ на локальном уровне тех или иных социально-экономических процессов дает богатую пищу для размышлений о судьбе российской деревни, о путях выхода из кризисного положения, о перспективах развития на этапе рыночных преобразований. Без такого рода исследований вряд ли в полной мере возможно объективное понимание происходящих социальных явлений, особенно в аграрной сфере и сельском сообществе. Региональная практика в области социального развития села является не чем-то изолированным, она должна рассматриваться как органическая основа общегосударственного процесса преобразований.

Актуальность темы

исследования определяется также состоянием историографии. В течение предыдущих периодов выходило немало интересных работ по аграрной проблематике, касающихся вопросов государственной политики и ее составляющих: материально-технической базы, кадров сельского хозяйства, организация труда, управление агропромышленным > комплексом и т. п. Значительно меньше было работ, в которых изучались процессы социального развития села. Как правило, они рассматривались в контексте анализа других проблем. При этом такие ключевые аспекты, как механизм финансирования сельского хозяйства, уровень жизни колхозников в сопоставлении с другими социальными группами, в первую очередь рабочими совхозов, состояние деревни с точки зрения демографии, социальная эволюция крестьянства, не по вине авторов оставались за пределами их внимания. И фактически нет фундаментальных исследований по избранной теме исследования.

Слабо пополняется историография трудами такового свойства и сегодня. Внимание ученых больше концентрируется на таких проблемах, как организация «социальной помощи» и «социальной защиты» населения, пенсионного обеспечения, миграция, демография, что само по себе объяснимо. Вызванные к жизни современными процессами, они требуют своего разрешения. В свою очередь этого можно достигнуть, лишь в сочетании с решением других фундаментальных проблем, связанных с жизнеобеспечением сельского сообщества, его здоровьем, социально-бытовыми и культурными условиями жизни.

Принципиально важно подчеркнуть и тот факт, что по причине закрытости в недавнем прошлом ряда архивных фондов, разработки, появлявшиеся в советский период, не могли полно оценить те или иные стороны сельской действительности, представить во всей совокупности политику государства по социальному развитию российской деревни. Накопленный за последние годы источниковедческий материал позволяет заполнить имеющиеся в отечественной историографии пробелы, сформулировать современную концепцию исследования темы.

Объектом исследования является политика государства по социальному развитию российского села второй половины 1980;х — начала 2000;х годов. Каждый элемент данной политики мог быть конкретен только в переложении на региональную практику, осуществляемую на местах государственными, политическими, общественными структурами, сельскохозяйственными предприятиями. Поэтому в качестве подобъекта определяется региональный аспект государственной политики. Предметом исследования становились меры, принимавшиеся федеральными и региональными властями по развитию социальной сферы села, а также связанные с этим социально-экономические и демографические процессы.

В качестве исходной позиции историографического анализа признавалось несколько важных моментов, прежде всего — преемственность исследовательского процесса, понимание того факта, что всякое новое видение той или иной проблемы не может быть до конца абсолютным, обязательно будут аспекты, изученные наукой до этого, а также конкретно-исторический контекст, воздействующий на содержание историографии. «Историк ангажирован своим временем и не может быть свободен от социальных идей и политических идеологий. Определить исторический смысл любого явления, в сущности, невозможно без учета особенностей того общества, в котором оно укоренено» , — пишут авторы монографии «История исторического знания».

Гуманитарная наука никогда не стояла в стороне от происходивших в стране процессов, поднимая злободневные проблемы, но она, как никакая другая, находилась под контролем партийно-государственного аппарата. Идеологический прессинг не ослабевал в течение всей советской эпохи, проявлялся в разных формах, официальные круги всегда старались повернуть исследовательский вектор в нужном направлении. Все это не могло не отражаться на содержании отечественной историографии.

Кроме того, оценки и выводы авторов могли быть субъективными, поскольку изучаемые процессы они преломляют через собственное восприятие. Совершенно естественно, если исследователь на различных этапах работы проявляет моральную и политическую пристрастность к историческому материалу — от отбора фактов, их систематизации до истолкования согласно своим концептуальным представлениям.

Диссертационная тема по своей сути междисциплинарная, а потому обязывала историографический обзор проводить в более широких рамках. Изучались работы не только по аграрной истории, аграрной политике, но и в области истории, социологии, социальной психологии. При рассмотрении научных трудов критический анализ не подменивался критиканством, диссертант уважительно относился к авторской позиции, однако при этом дистанцировался от комплиментарности.

Цель диссертационного исследования состояла в том, чтобы с исторических позиций изучить содержание политики государства по социальному развитию российского села на переходном этапе. Она предусматривала решение комплекса научных задач: во-первых, определить теоретические и методологические основы исследования темыво-вторых, рассмотреть процесс эволюции государственной политики в условиях консервативной реформы второй половины 1980;х годов, радикальной модернизации 1990;х и на этапе 2000;х годовв-третьих, раскрыть региональный аспект, показать специфику ее реализации в областях Нижнего и Среднего Поволжьяв-четвертых, проанализировать основные направления деятельности федеральных и региональных органов по социальному развитию села, изучить механизм их взаимодействияв-пятых, показать динамику демографических процессов в поволжском селе, выявить основные тенденции и дать им оценкув-шестых, исследовать уровень благосостояния сельской семьи, рассмотреть механизмы его формированияв-седьмых, на основе полученных результатов сделать обобщающие выводы и дать некоторые практические рекомендации.

Хронологические рамки исследования определяются периодом 19 852 007 годы. Это период, насыщенный событиями, связанными с кардинальной ломкой базовых формационных институтов и переходом к качественно новым политическим и социально-экономическим институтам. Избранный период уникален, поскольку демонстрирует, как в течение непродолжительного временного отрезка могут совершаться процессы, являющиеся судьбоносными для истории государства, региона, каждой отдельной местности. Оценивая этот период, можно говорить о тяжелом развальном десятилетии 1990;х, постепенном переходе к этапу стабилизации, закончившемуся кризисом, о приближении в начале 2000;х годов к этапу социально-экономического развития. Последнее связано в первую очередь с разработкой и реализацией национальных проектов.

Представленный период значим и по ряду других моментов. Так, аграрная реформа коренным образом изменила конфигурацию хозяйственной структуры российского села. Наряду с крупными сельскохозяйственными предприятиями появилась значительная масса средних и малых предприятий, одинаково нуждавшихся в полном объеме бытовых, социально-культурных услуг. Необходимость предоставления таких услуг признавалась и раньше, однако партийно-государственные власти такого рода задачи не считали приоритетными, напротив, разного рода новации (типа ликвидации «неперспективных» малых поселений или насаждения «агрогородков»), делали их решение проблематичным. И хотя нельзя говорить о том, что на сегодняшний день дело сдвинулось, наполнилось заметным реальным содержанием, но именно к началу 2000;х годов постановка задачи обрела принципиальный характер.

Период интересен также с точки зрения состояния сельского сообщества. В процессе реформирования изменились многие его фундаментальные характеристики: оно стало более мобильнымв нем начали происходить серьезные структурные переменысреди его членов из-за неустойчивого социального положения усиливается ощущение дискомфортапо причине трудной адаптации в рыночном пространстве активизировались инерционные механизмыс появлением на селе слоя фермеров и предпринимателей обостряется психологическая конфронтация. Что касается последнего, то средства массовой информации часто приводят примеры социального противостояния, заканчивающегося порой драматично. Все это характеризует сельское сообщество сегодняшнего дня, еще недостаточно изученного учеными-гуманитариями.

Регионом исследования избраны области Нижнего и Среднего Поволжья — Астраханская, Волгоградская, Саратовская, Самарская (до 1991 г. — Куйбышевская 8), Пензенская, Ульяновская. Это крупный аграрный район Российской Федерации, всегда игравший ключевую роль в решении ресурсных, продовольственных проблем. На начало 1990;х годов в Поволжском регионе насчитывалось почти 3300 коллективных хозяйств (13,3% общего числа хозяйств Российской Федерации). В их распоряжении было 29 409,3 тыс. гектаров сельскохозяйственных угодий, в том числе 20 003,2 тыс. гектаров пахотных. По объему земельных ресурсов, находившихся в производственном обороте, Поволжье занимало ведущее положение в стране, уступая по этому показателю лишь Центральному Черноземью 9. В общем объеме производимой сельскохозяйственной продукции на долю региона приходилось: по зерну — 18%, по картофелю — 10%, по овощевым и бахчевым культурам — 17%, по мясной продукции — 14%, по производству молочной продукции — 13% 10.

Регион располагал внушительным научным потенциалом. Здесь на начало 1990;х годов функционировало свыше 200 научных организаций, многие из которых входили в структуру АН СССР, действовала разветвленная сеть высших и средних специальных учебных заведений аграрного профиля. Научно-исследовательскую работу проводили более 1,5 тыс. докторов и без малого 17 тыс. кандидатов наук и. Все это позволяло плодотворно заниматься экспериментальной практикой, превращая регион в своего рода опытный полигон.

Области Поволжья одними из первых стали развивать новые формы хозяйствования. Так, к середине 1990;х годов в регионе сложилось 26 тыс. фермерских хозяйств, что в общей массе по Российской Федерации составляло 14% 12. Интенсивно развивался институт частной земельной собственности: в 2000 году из всех земель (31 285,7 тыс. гектаров), находившихся в.

Приволжском Федеральном округе в собственности граждан, 12 088,2 тыс. гектаров (или 38,6%) приходились на Пензенскую, Самарскую, Саратовскую и Ульяновскую области. В отдельных областях данный показатель еще выше. Например, в Саратовской области 49% земельного фонда находилось в собственности граждан и, кроме того, 9% земель принадлежали крестьянским (фермерским) хозяйствам 13.

Столь же показательны социальные характеристики. Ко второй половине 1980;х годов сельское население Поволжского региона насчитывало 3227 тыс. человек (или 8,3% всего сельского населения Российской Федерации). В регионе тогда существовало 92 сельских района (6,4% всех по РФ) 14. Сложилась своя социальная сфера. Из всего количества предприятий по оказанию бытовых услуг, действовавших в Российской Федерации в середине 1980;х годов, на долю региона приходилось 8,1% (всего 10 397 единиц), из всех общеобразовательных дневных школ — 8,2% (1528), сельских библиотек — 8,9% (всего 3751), клубных учреждений — 9% (5960). По количеству больничных коек этот показатель составлял 8,4% (в регионе 162,7 тыс.) 15. Во второй половине 1990;х годов четыре области Приволжского федерального округа (Самарская, Пензенская, Саратовская, Ульяновская) в целом по комплексной оценке уровня социально-экономического развития регионов устойчиво входили в первую десятку административных субъектов Российской Федерации 1б.

Известно, что достижение поставленной цели и решение научных задач возможно только на основе выверенной методологии. Чтобы она не стала формальной данью требованиям научной работы, методология должна органично соотноситься с темой исследования, авторской концепцией анализа. В каждом конкретном исследовании она своя. В нашем случае методология базируется на понимании общественного развития как целостного процесса, представляющего собой совокупность общего и частного, на комплексном подходе, предполагающем анализ проблем как с точки зрения их системного единства, так и с учетом особенностей каждой. Важность этого подчеркивал ранее К. Ясперс: «Каждая наука определена методом и предметом. Каждая являет собой перспективу видения мира, ни одна не постигает мир как таковой, каждая охватывает сегмент действительности, но не действительность, — быть может, одну сторону действительности, но не действительность в целом» 17. И далее: «Тот, кто выработал в сфере своего исследования научный подход к изучаемому пред.

1 Я мету, всегда способен понять то, что является подлинной наукой" .

Выбор принципов и методов исследования диссертационной темы обусловливался и другими факторами, прежде всего ее междисциплинарным характером, поскольку она предполагала обращение к источникам не только исторического плана, но экономического, мемуарного, публицистического. Например, в последнее время в исторической науке все активнее заявляет о себе устная история. Излагая свидетельства очевидцев событий прошлого, она дает возможность понять социально-психологическую атмосферу того или иного периода, полнее представить историческую картину. Извлекается такого рода материал путем социологических опросов, методом интервьюирования, а затем он специальным образом обрабатывается и систематизируется.

В диссертационной работе методология не ограничивалась одним уровнем, она представляет собой синтез методологии собственно исторической науки, связанной с фиксацией и научной интерпретацией социально-экономических процессов, и методологии социологической науки, позволявшей провести анализ роли социальных субъектов в развитии этих процессов.

Автор учитывал, что поднимаемые в исследовании проблемы еще недостаточно изучены историографией. В течение длительного времени они слабо вписывались в традиционную канву объектно-предметного анализа, хотя на самом деле существенно влияли на ход событий. Сельское сообщество и его повседневная жизнь, состояние инфраструктуры жизнеобеспечения, мотивационная природа человеческих поступков, история отдельно взятых семей, крестьянский двор, семейная экономика, социально-пространственная картина села — эти и другие аспекты темы сегодня все больше интересуют историков-аграрников.

Обращение к проблемам (на первый взгляд второго плана, но фактически — первого), связанным с жизнью и деятельностью человека как центральной фигуры всех событий, потребовало новых методологических подходов. По мнению известного социолога, крестьяноведа Теодора Шанина, такой поворот общественной науки заставил исследователей обратиться к гуманистической методологии, или еще методологии двойной рефлексивности, которая выступает своеобразной альтернативой методологии статистического анализа, нередко представляющей село только как источник социального и экономического ресурса 19 (в этом отношении позитивный опыт накоплен Центром крестьяноведения и аграрных реформ, одного из подразделений Московской высшей школы социальных и экономических наук). В отличие от «методологического консерватизма, при котором темы.

20 меняются, но инструменты исследования заданы извне и «навсегда», гуманистическая методология с точки зрения инструментария подвижна и ситуативна. В течение последнего десятилетия сложился определенный набор исследовательского инструментария: методика «карточной игры" — работа «длинного стола" — описание истории отдельной семьи, сельского.

21 сообщества, районаметодика исследования в условиях «поля». По большей части все эти методики предполагают непосредственный контакт исследователя и селянина, причем не разовый, а регулярный, в продолжение какого-то отрезка времени.

Поставленные цели и задачи, избранная методика исследования дают основание говорить о научной новизне диссертации. Она одна из первых работ, в которой комплексно изучается политика государства по социальному развитию российского села на стыке советской и постсоветской эпох, в усло-виях переходного этапа. Новизна обусловлена самой постановкой темы, попыткой провести углубленный системный анализ весьма’актуальных для современной практики социальных проблем, но еще не исследованных до конца в исторической литературе, т. е. она определяется современными социально-экономическими процессами. Кардинальная перестройка в последнее двадцатилетие фундаментальных основ жизни общества обязывает к тому, чтобы по-новому взглянуть на некогда устоявшиеся представления по тем или иным вопросам, подойти к анализу исторического опыта с точки зрения сегодняшних задач социального развития села. С изменением системы взаимоотношений центра и регионов изменился характер участия государства в решении социальных проблем. В качественно ином содержательном ключе строятся его политика, функциональный механизм. На передний план вышла функция разработки общей стратегии, координации региональных программ. Государство обеспечивает регионам равные правовые, организационные, информационные условия, применяет одинаковые нормативы, оценивает результаты, исходя из общепринятых критериев. Но в то же время соблюдается принцип разграничения полномочий и ответственности между федеральными и местными органами власти. Все это требует своего научного осмысления.

Региональный аспект и раньше присутствовал в разработках исследователей, но больше в плане того, как регионы практически реализовывали общепартийные и общегосударственные программы по социальному развитию села. Сегодня наблюдается совершенно другая картина: реальной стала региональная политика, опирающаяся на базу законов, принятых местными законодательными собраниямииначе выстраивается система интересов центра и регионовне на словах, а на деле учитываются специфика и особенности местных условий. Все это говорит о том, что региональный фактор стал во многом определяющим в проведении эффективной социальной политики.

Новизна заключается и в том, что это одно из немногих исследований, в котором социальная политика рассматривается в увязке с аграрной политикой. Раскрывается положение о том, что лишь при условии их согласованности возможны общие положительные результаты. В этой связи анализируется процесс формирования технократической идеологии хозяйствования, как важнейшей причины разбалансированного развития производственной и социальной сфер.

В научный оборот впервые вводятся до этого не использованные документы, прежде всего текущих архивов соответствующих ведомств, учреждений и организаций. Значительное место отведено изучению материалов различных социологических экспедиций, проводившихся по линии Института аграрных проблем РАН. Этот пласт источников позволяет оценивать факты и события с позиции сегодняшней практики, смотреть на них глазами живых участников, усиливая персонифицированную сторону диссертационной работы.

На защиту выносятся следующие положения:

Государственная политика по социальному развитию села является неотъемлемой частью общей стратегии развития страны и регионов, она неразрывно связанная с экономической, аграрной, демографической политикой. Имея своей целью количественное и качественное улучшение социальной сферы,' эта политика в конечном итоге нацелена на создание условий для высокопроизводительного труда человека, на воспроизводство людского потенциала, политика, обращенная ко всему комплексу жизненных потребностей и интересов человека.

Государственная политика эффективна тогда, когда инициативна и результативна региональная политика. Необходима четкая регламентация компетенций центральных и местных властей. Стратегия и тактика социального развития должны исходить не из концепции доминирующей роли центра и формального признания полномочий регионов, а из концепции сбалансированной позиции всех сторон. Регионы получают полноценные и действенные права по всему комплексу вопросов.

Критериями оценки государственной политики с точки зрения социальной ориентированности должны выступать такие, как качество жизни населения, рост инвестиций в человека, мера удовлетворения его жизненных потребностей. Развитие социальной сферы сводится не только к строительству объектов инфраструктуры, но и к учету особенностей проживания в сельской местности, специфики ментальных характеристик сельского сообщества. Без этого могут оказаться впустую потраченными денежные средства, понапрасну приложенными усилия.

Проводившаяся государством во второй половине 1980;х- 1990;е годы социальная политика принципиально не могла решить социальные проблемы села, а сложившиеся прежде отношения города и деревни не изменились, по сути, оставаясь односторонними. Это выражалось в неэквивалентном обмене, через систему налогообложения и ценообразования. Деревня продолжала рассматриваться ресурсным источником для индустриального комплекса, отдавала по максимуму и получала взамен по минимуму.

Механизмы участия колхозов в решении вопросов социального развития села оставались малоэффективными. Это предопределялось их урезанными функциональными возможностями, слабой материальной базой, бесправным состоянием института колхозной демократии. Чтобы изменить положение, требуется кардинальная перестройка системы отношений города и села, инициативное участие в этом деле самого государства.

Социальная сфера не способна развиваться в рыночном пространстве по принципу самодостаточности, в ней набирают силу различные деформации. Ослабление позиций государства в решении социальных вопросов, на чем настаивали в первой половине 1990;х годов радикалы-реформаторы, породил серьезные негативные последствия. Очевидным было противоречие, при котором, с одной стороны, звучали смелые заявления реформаторов о скорой развязке традиционно сложных социальных вопросов, но с другойвсе более сокращались финансовые поступления на эти цели из бюджета страны, регионов.

Качественно новым этапом в государственной социальной политике выступают 2000;е годы. Органы власти всех уровней стараются комплексно решать вопросы, демонстрируют-иные подходы. Несомненным успехом с точки зрения стратегических решений явилась разработка и принятие национальных проектов. Однако, если в теоретическом плане правильность данной политики очевидна, то в плане практического воплощения далеко до желаемого. Обозначившиеся разнонаправленные процессы и тенденции дают неоднозначные результаты.

Изучение процессов социального развития села с позиции демографической. ситуации показывает нарастание негативных тенденций, связанных с депопуляцией сельского населения, снижением рождаемости и ростом смертности, падением социальных стандартов жизни людей. В их сдерживании важное место отводится сельской семье. Играя ключевую роль в стабилизации сельского сообщества, семья вместе с тем на протяжении последних двух десятилетий менялась в качественном отношении, утрачивая традиционные черты. Эволюция сельской семьи в контексте современной модернизации приобретает сложный и противоречивый характер.

Практическая значимость исследования. Проделанный анализ и полученные при этом результаты позволяют с новых позиций осмыслить опыт государства по социальному развитию села и на этой основе вырабатывать современную политику федерального и регионального значения. Работа обогащает историографию темы, восполняет пробел в исторических знаниях по вопросам социального развития российского села. Использованные источники, извлеченные и введенные в оборот документы расширяют источниковедческую базу аграрной и социальной проблематики. Сделанные автором выводы и результаты могут быть востребованы при разработке такого направления историография, как региональная социальная политика.

Материал диссертационного исследования может быть полезен при подготовке цикла учебных лекций по курсам «Отечественная история», «История России», планов семинарских занятий, специальных учебных курсов «Аграрная история России», «Социальная политика государства», а также методических пособий для студентов гуманитарных факультетов высших учебных заведений.

Основное содержание нашло отражение в двух монографиях, в брошюрах и научных статьях. С отдельными положениями автор выступал на научных конференциях общероссийского и регионального уровня, таких как «Россия на рубеже веков: история и современность» (Всероссийская научно-теоретическая конференция, Саратов, 2002 г.), «Культура и власть: 1У Всерос-сийская научно-практическая конференция» (Пенза, 2006), «Проблемы социальной защиты населения: 2 Всероссийская научно-практическая конференция» (Пенза, 2007), «Современная Россия: постигая прошлое и на-стоящее» (Саратов, 2007). Результаты исследования докладывались на занятиях теоретического семинара Саратовского государственного социально-экономического университета (СГСЭУ), на заседаниях «Круглого стола», проводимых по линии Правительства Саратовской области, на заседаниях кафедры экономической и политической истории России СГСЭУ.

Структура диссертации. Работа состоят из введения, шести разделов и заключения. В конце приводится список использованных источников и литературы, даются приложения.

Примечания.

1 Пути преодоления критических ситуаций при переходе к рыночной экономике (разработка Института проблем рынка РАН) // Российский экономический журнал. 1992. № 6. С.15- Вопросы экономики. 1995. № 4. С. 111.

Проблемы развития и прогнозы технической и экологической политики в региональном агропромышленном комплексе // Архив Института аграрных проблем РАН. Сектор НИИ. Д. 2321. JI.49.

3 См.: Вопросы экономики. 1995. № 4. С.68−69.

4 См.: Российский экономический журнал. 1992. № 6. С. 8.

5 Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. 2-е изд. — М., 1994. С. 141.

6 Перестройка и историческая наука: круглый стол // Вопросы истории. 1988. № 3. С. 23.

7 Репина Л. П., Зверева В. В., Парамонова М. Ю. История исторического знания. — М., 2004. С.30−31.

1 Самарская область стала так называться с января 1991 года, до этого периода именовалась Куйбышевской. В тексте диссертации она называется.

Куйбышевской или Самарской в соответствии с рассматриваемым на данный момент конкретным периодом.

9 См.: Дурнов А. В. Земельный вопрос в аграрной политике советского государства: Опыт решения в 1960;1980;е годы. (На материалах областей Поволжья. — Саратов, 2002. С. 8.

10 Архив Института аграрных проблем РАН. Сектор НИИ. Д. 2321. Отчет о развитии Поволжского экономического района. 1991 г. J1.54.

11 Там же. Л.44.

См.: Крестьянские ведомости. 1993. № 5.

13 См.: Состояние и использование земель в Приволжском федеральной округе // Федеральный кадастровый центр «Земля». — М., 2001. Табл.3- Архив министерства сельского хозяйства Саратовской области. Реформирование земельных отношений в Саратовской области. — Саратов, 2002. С.З.

14 Рассчитано по: Народное хозяйство РСФСР в 1985 году: стат. ежегодник. -М., 1986. С.6−8,16−18.

15 Там же. С. З00−302,308−310,336−339,341 -343,359−361.

16 См.: Состояние и использование земель в Приволжском федеральном округе // Федеральный кадастровый центр «Земля». — М., 2001. Табл.2.

17 Ясперс К. Указ. соч. С. 102.

18 Там же. С. 105.

19 См.: Шанин Т. Рефлексивное Крестьяноведение и русское село // Рефлексивное Крестьяноведение: Десятилетие исследований сельской России. / Под ред. Т. Шанина, А. Никулина, В. Данилова. -М., 2002. С.9−30.

20 Там же. С. 27.

21 Там же. С.28−29.

Заключение

.

Проведенное исследование подтверждает положение, согласно которому проблемы социального развития села столь же актуальны и требуют к себе такого же повышенного внимания, как и остальные — материально-технические, экономические, организационно-управленческие. В данной работе преследовалась цель изучить политику государства по социальному развитию села за последние двадцать лет со всеми ее плюсами и минусами, успехами, недостатками и противоречиями. Понять природу протекавших на селе социальных процессов, место и значение социальной сферы на этапе модернизации есть важнейшая задача и для исторической науки, и для нынешней практики с точки зрения познания опыта, извлечения полезных уроков.

Вся история социально-экономической жизни советского, а также постсоветского периодов убедительно доказывает, что социальная сфера выступала и выступает важнейшим элементом общественного прогресса, а степень развитости человеческого потенциала — главным условием. Социальное пространство является тем пространством, где тесно переплетаются интересы федеральных и региональных властей, хозяйствующих субъектов, отдельно взятого гражданина. Каждая сторона преследует свои цели и задачи, избирает тактику действий с учетом конкретно-исторических условий, несет свою меру социальной ответственности. Взаимодействие интересов проявляется в системе законно-дательно-правовых актов, на экономическом, финансовом, функциональном уровнях.

К результатам анализа следует отнести и тот факт, что практика последнего десятилетия опровергла представление, будто социальная сфера самодостаточна в своем развитии, что рыночные механизмы сами отрегулируют этот процесс. Как показала реальность 1990;х годов, рынок не является гарантом справедливого распределения национального дохода, более того, пущенные на самотек процессы могут порождать нежелательные последствия, способные серьезно дестабилизировать ситуацию в обществе. В полной мере это относится к сельскому сообществу. Ценой проводившейся в жизнь либерально настроенными радикалами-реформаторами идеологии «минимального государства» в аграрной экономике стало разрушение крупного производства, системный кризис, и, как следствие всего этого, падение жизненного уровня людей до критического предела.

Необходимость проведения государственной социальной политики на селе обусловливается целым рядом факторов. Прежде всего, характером современного аграрного производства — интенсивного, высокотехнологичного, имеющего дело с различными антропогенными элементами, сложными экосистемами. Понятно, такому производству требуются квалифицированные работники, кадры-специалисты, подготовкой которых занимаются в основном государственные учебные заведения. В свою очередь, чтобы успешно решать такую большую и комплексную задачу, государство должно участвовать в жизни села, постоянно быть в курсе его проблем, видеть перспективные цели и вырабатывать соответствующую этим целям стратегию и тактику действий.

Решая социальные проблемы села, развивая социальную инфраструктуру, государство тем самым решает свои экономические проблемы. Это достигается путем создания благоприятных социальных условий для эффективного функционирования аграрной отрасли, производительного труда людей. При таком подходе появляется возможность сосредоточить внимание на долгосрочных интересах, из которых основной — человеческий потенциал. В целях его сохранения и развития важно сконцентрировать усилия, ресурсы на ключевых направлениях, оставляя частные вопросы органам местной власти, не повторять прошлых ошибок, когда центральный партийно-государственный аппарат контролировал, регламентировал социально-экономические процессы до мельчайших деталей. В итоге растекались материальные ресурсы, проявлялись подмена и мелочная опека, сковывалась инициатива первичных звеньев.

Государственная политика по социальному развитию села строилась по сущности в разном историческом контексте — данное обстоятельство не могло не нанести своего отпечатка. Под воздействием совершавшихся перемен, пожалуй, наиболее принципиальные изменения отмечались на рубеже 1980;1990;х и в начале 2000;х годов. В первом случае меры государства по социальному развитию села теряли свое главное качествосистемность. Уже в первые годы радикальных преобразований государственная политика по социальному развитию села перестала быть конкретной, судя по сложившемуся положению, критиковавшийся на всех уровнях принцип остаточного финансирования на деле так и не был преодолен, напротив, инвестиции все больше сокращались. Поэтому снижались темпы и объемы строительства социальной сферы, набирали силу деструктивные процессы. Какой бы компонент социальной сферы мы не взяли, можно видеть одни и те же негативные процессы — разрушение материально-технической базы, отток квалифицированных специалистов, резкое сужение поля деятельности и т. п.

1990;е годы ничего принципиально нового не принесли, если не считая тех отрицательных явлений которые отмечались. Складывалась парадоксальная ситуация: отстаивая тезис полной самостоятельности хозяйствующих субъектов в решении своих вопросов, в том числе социального характера, призывая их взять в свои руки судьбу многих проблем, вместе с тем либералы-реформаторы преуспели в развале крупных сельских хозяйств. Очевидным было и противоречие, при котором, с одной стороны, звучавшие смелые заявления реформаторов о скорой развязке традиционно сложных социальных вопросов (жилищного, коммунально-бытового, материального благосостояния и т. д.), но с другой — все более сокращались финансовые поступления на эти цели из бюджета страны, регионов.

Однако с этой точки зрения и советский период новейшей истории деревни не характеризовался лучшим образом, особенно в отношении колхозного строя. Возложив на хозяйства заботу о социальной инфраструктуре (строительство жилья, объектов культуры, образования и здравоохранения), государство во второй половине 1980;х годов, по сути, продолжало изымать у колхозов большие материальные средства. Это шло путем неэквивалентного обмена города и деревни, через систему ценообразования, устанавливавшую разницу цен на продукцию не в пользу аграрного сектора, методом отчисления значительных денежных сумм в различные центральные и региональные фонды.

В результате серьезно подрывалась материальная база сельскохозяйственных предприятий. Нарождавшиеся же новые хозяйственные структуры, непросто встраивавшиеся в агропромышленный комплекс, еще не были готовы взять на себя ответственность за решение социальных вопросов. (Вряд ли можно надеяться на то, что даже в отдаленной перспективе это может произойти). В самом сельском сообществе по причине безработицы, материального недостатка разрасталось обнищание, воцарялись безразличие, скепсис, началась нравственная деградация. Поэтому представляется, что предлагаемая некоторыми исследователями некая модель общества 1990;х годов, согласно которой 1/6 часть населения считалась удачливо-благополучной, 1/3 — бедствующей, а половина — среднего достатка не распространялась на деревню. В тот период подавляющую часть деревенского населения можно отнести к категории бедствующей.

Совершенно иные подходы стали практиковаться в начальный период 2000;х годов. Экономический кризис, обострение общей социальной ситуации в городе и на селе, реальная угроза утраты страной продовольственной безопасности заставили по-другому посмотреть на место и роль государства в социальном развитии деревни, ее материально-технической базы, кадрового потенциала. Все больше приходило понимание того, что давно известные истины не противоречат рыночной модернизации, сама жизнь убеждала в их непреходящей ценности.

Во-первых, эффективность аграрной политики прямо пропорциональна степени связи с социальной. Во-вторых, конечные хозяйственные результаты зависят не только от состояния производительных сил, применения новых технологий, функциональной самостоятельности субъектов-предприятий, но и от гарантий со стороны государства в создании необходимых условий их достижения. В-третьих, ведущими критериями оценки государственной политики с точки зрения социальной ориентированности выступают индекс уровня жизни людей, рост инвестиций в человека, мера удовлетворения его жизненных потребностей.

В этой связи нельзя не согласиться с мнением о том, что «социальная эффективность национальной экономики — это степень удовлетворения потребностей человека, при которых социально-экономическая эффективность повышается, если изменения в производстве улучшают благосостояние хотя бы одного члена общества» 2. Все это, по сути, имеет методологическое значение в организации практических мероприятий, определяет подходы в решении социальных проблем села.

Проведенное исследование позволяет говорить о целом ряде отличительных характеристик государственной социальной политики.

2000;х годов. Одна из них — стремление комплексно решать вопросы. Еще недавно, в первое постсоветское десятилетие, властные структуры из всего множества проблем повышенное значение придавали лишь некоторым (чаще образованию, здравоохранению, жилищному строительству на селе). Они подавались как приоритетные, хотя в реальности весьма слабо разрешались. Практика же 2000;х годов демонстрирует иные взгляды: теперь объектом внимания становится весь круг проблем, от решения которых в той или иной степени зависят конечные результаты. Несомненным успехом с точки зрения стратегии развития и тактических решений явилась разработка и принятие национальных проектов- «Современное здравоохранение», «Качественное образование», «Доступное жилье», «Эффективное сельское хозяйство».

Анализ убеждает и в том, что органы государственной власти, беря на себя те или иные социальные обязательства, старались их согласовывать с реальными возможностями выполнения. Такой метод постановки и решения задач просматривается в концептуальных разработках, в содержании региональных целевых программ, наконец, в государственных национальных проектах. Во всех случаях поставленные цели обусловливались сложившейся конкретно-исторической ситуацией, аргументировалась их актуальность, определялись размеры необходимых затрат и источники финансирования. Как правило, программы содержали несколько этапов, и для каждого устанавливались объемы работ.

Судя по изученным источникам, широко представлены в роли участников выполнения целевых программ, национальных проектов практически все структуры: государственный сектор, органы федеральной и региональной власти, хозяйствующие субъекты, бизнес-сообщество. Это говорит о том, что начал складываться определенный механизм социального партнерства, построенного на основе разделения функций и принципа «социальной солидарности». Каждая сторона в соответствии со своими полномочиями и возможностями брала на себя сферу ответственности, и только при согласованном подходе достигались положительные результаты. Координатором и регулирующим центром выступали органы государственной власти.

Анализ указывает и на основные критерии, которые ставились во главу при оценке эффективности мероприятий. В их числе такие, как размер валового внутреннего продукта, приходящийся на душу населения, темпы и объемы инвестирования в социальную инфраструктуру, качественный уровень среды обитания, индекс развития человеческого потенциала, степень благосрстояния сельских семей, демографическая стабильность сельских населенных пунктов. Все это, как показывает опыт последних лет, помогает лучше задействовать потенциал региона, отдельно взятой сельской местности, придать организации мероприятий оптимальный и рациональный характер. Но главное — центральной фигурой всех преобразований, причем, не формальной, а реальной, становился селянин со своими жизненными интересами и потребностями.

С другой стороны, прошлый опыт учит и тому, что в решении социальных проблем многое зависит от обратной связи, от того, насколько проводимые социальные мероприятия подкрепляются инициативным поведением самого человека, на которого направлены эти мероприятия. Здесь многое зависит от уровня гласности, информированности населения, популяризации лучшего опыта решения социальных вопросов. Весьма важно доносить до сельского населения результаты промежуточных этапов, говорить о конкретных положительных переменах в жизни, объективно показывать трудности и сдерживающие факторы, вместе с аудиторией искать пути их преодоления. Тем самым достигается эффект присутствия, в сознании человека появляется чувство соучастия в реализации проводившихся мероприятий. Именно этим объясняется тот факт, что федеральные и региональные власти с помощью массовых средств коммуникации старались регулярно общаться с сельским населением, вести с ним конструктивный разговор по самым различным социальным вопросам. Особенно в данном отношении выделяются 2000;е годы.

В целом можно заключить, что государственная политика на селе за последние годы заметно повернулась к социальным проблемам российского села. Причем, если с теоретической точки зрения правильность данной политики не вызывает сомнений, каждый ее аспект прописан основательно, то с точки зрения практического воплощения не все сразу получалось. В реальной практике протекали разнонаправленные процессы, действовали разные механизмы, и все это придавало политике содержательный смысл, наполняло многоплановой конкретикой. С учетом полученных в ходе исследования результатов, сделанных обобщающих выводов диссертант считает возможным выдвинуть некоторые рекомендации для современной практики. Они могут быть полезными, на наш взгляд, как для политики государства по социальному развитию села в целом, так и для отдельных ее направлений.

Во-первых, зарекомендовавший себя с положительной стороны программно-целевой метод решения проблем социального развития села необходимо и дальше совершенствовать. В частности, большие возможности заложены на уровне муниципального звена. Эффективность практической реализации поставленных целей и задач во многом зависит от степени соотнесенности с реальными условиями, которые даже в пределах одной местности, территориального округа могут быть разными. В этой связи представляется целесообразным разрабатывать и принимать к исполнению, наряду с общеобластными, муниципальные целевые программы. В них можно будет конкретизировать тактику проведения мероприятий, с большей точностью и рациональностью распределять материальные ресурсы.

Следствием такого подхода могут быть и другие положительные моменты. Управление социальными процессами приобретает предметный характер, становится возможным проблемы социального развития лучше увязать с проблемами экономического развития данной местности, усиливается адресность мероприятий.

Во-вторых, с учетом совершившейся реструктуризации агропромышленного комплекса и появлением значительного числа малых хозяйственных структур следует соответствующим образом развивать систему мобильных форм социального обслуживания населения, выездного сервиса. Укрепляя и развивая крупные (базовые) объекты социальной сферы, вместе с тем необходимо создавать сеть мини-объектов. Представляется, во всех целевых программах это направление должно проходить отдельной строкой, подкрепленный материально-техническими, финансовыми, кадровыми ресурсами.

Определенный опыт был наработан в предыдущие периоды, например, в области торговли, коммунально-бытовых услуг и кинообслуживания, который сегодня нужно применять и расширять. В торговой сфере, помимо использования автомагазинов и автолавок, полезным было бы вернуться к практике организации магазинов на домув кинообслуживании, кроме применения традиционных киноустановок, интерес могут представлять, особенно для молодежной части населения, применение мобильных видеопроекторова в сфере быта — выездные приемные пункты, различного профиля мастерские.

Аналогичным образом можно организовать медицинское обслуживание сельского населения. При этом не только по линии «скорой помощи», но и по линии профилактики заболеваний. Выездная форма позволит ускорить помощь квалифицированного врача-специалиста, тем более в здравоохранении все больше стало поступать специализированных транспортных средств. Укрепление низового звена здравоохранения должно идти также по пути развития сети участковых больниц, фельдшерско-акушерских пунктов. В крупных медицинских центрах следует применять практику квотирования койко-мест для сельских жителей.

В-третьих, нуждается в совершенствовании и механизм финансирования социальных преобразований на селе. Бесспорно, узкопрофессиональные аспекты виднее экономистам-специалистам, однако с точки зрения сегодняшних задач государственной политики по социальному развитию села очевидны несколько моментов. Один из них — формирование стабильных финансовых ресурсов методом консолидации всех источников финансирования, на основе долевого участия бюджетов всех видов. В свою очередь, при расчете и распределении финансовой помощи необходимо иметь на вооружение методику проведения анализа уровня социального развития территорий, сельских районов, индексы качества жизни сообщества, систему минимальных стандартов. Все это должно стать основой проведения финансовой политики.

Другой момент — увеличение в общем объеме финансирования доли целевых отчислений. Здесь существенную пользу могут оказать различного рода коэффициенты, различающие объекты финансирования (например, такие как уровень благоустройства, различия в оплате труда, удаленность от административных центров и т. д.). Понятно, что территории (как правило, городские) с более высоким удельным весом благополучных семей нуждаются в меньших бюджетных ассигнованиях, а потому за счент перераспределения можно направлять дополнительные средства в сельскую местность. Очевидно и то, что все финансовые операции должны проводиться по принципу «единого окна». Это позволит сократить расходы на содержание обслуживающего персонала, ускорить прохождение решений от постановки до их реализации.

В-четвертых, при равнозначности всех компонентов социальной сферы вместе с тем жилищный вопрос по своей остроте продолжает занимать одно из ключевых мест. Опыт свидетельствует, что многие проблемы проистекали в основном по причине слабой развитости сельской стройиндустрии и из-за недостаточного финансирования строительства жилья. В советское время эти недостатки сглаживались регулярными дополнительными выделениями денежных средств, финансированием на основе кооперативно-долевого участия, путем организации шефской помощи со стороны промышленных предприятий, строительством жилья хозяйственным способом. Сегодня иная ситуация, породившая новые проблемы.

Одна из них — создание на селе высокотехнологичной, многопрофильной строительной индустрии, которая могла бы удовлетворять потребности местной отрасли в строительных материалах. Такого рода предприятия можно создавать на основе зонального или межрайонного принципа размещения, при долевом участии всех заинтересованных сторон. Такое решение проблемы отвечает сегодняшней действительности, все больше ширится малоэтажное, индивидуальное строительства в • сельской местности.

Непосредственно к этой проблеме примыкает другая проблемасделать жилье доступным для каждой сельской семьи с финансовой точки зрения. Оказываемая помощь со стороны региональных властей далеко не достаточна, чтобы охватить всех нуждающихся в ней. В этой связи не лишне вспомнить советский опыт народной стройки. В этом случае облегчается для застройщика материальное бремя, а для строительных организаций во многом отпадает надобность привлекать к труду рабочих со стороны, прежде всего ближнего зарубежья.

В-пятых, требует своего дальнейшего совершенствования механизм ипотечного кредитования. Сегодня ипотека сложилась в нескольких формах.

— банковской, ведомственной, социальной (когда часть процентной ставки погашается за счет средств местного бюджета). Однако по причине корпоративного эгоизма банков, искусственно завышенных процентных ставок этот механизм для большинства сельчан пока недоступен. Изменение ситуации к лучшему, на наш взгляд, может наступить с решением ряда вопросов.

Прежде всего, необходимо привязать ипотечное кредитование к демографии семьи: с рождением каждого ребенка должна возрастать компенсация кредитного долга. Кроме того, следует механизм ипотечного кредитования шире распространять на строительство индивидуальным методом. Стоит разработать систему финансовой поддержки, в рамках которой, помимо вовлечения в застройку не менее 30% собственных накоплений, предусматривалось бы использование средств бюджетов всех уровней. Наконец, сделать возможным погашение части полученной кредитозаемщиком ссуды за счет продажи государству сельскохозяйственной продукции с личного подсобного хозяйства.

В-шестых, свои точки приложения сил и ресурсов имеются в системе образования. В настоящее время многое делается в рамках национального проекта, что, несомненно, существенно улучшило общее положение дел. Вместе с тем груз прошлых недостатков, традиционное отставание сельской школы в развитии от городской — эти факторы пока не преодолены, а потому положительные перемены в состоянии образования на селе не столь заметны.

Думается, помимо задач, которые всегда актуальны (улучшение материально-технической базы, кадровое обеспечение, повышение качества образования и т. д.), усилия должны концентрироваться на решении двух других взаимосвязанных задач: реструктуризация сети сельских школ и создание базовых учебных заведений, а также выравнивание муниципальных образований по уровню оказываемых образовательных услуг. Базовые школы могут стать центрами по распространению лучшего опыта педагогического труда, современных научно-методических рекомендаций, местом прохождения учителями стажировок с целью повышения профессионального мастерства. Что касается второй задачи, то она решается главным образом в рамках нормативного финансирования.

Из анализа ситуации вытекает и тот вывод, что в системе образования особое место должны занимать малокомплектные школы. Данный тип учебных заведений в прошлом более всего подвергся деструктивным процессам, это было связано и с политикой ликвидации «неперспективных» селений, и с кампаниями по укрупнению сельских хозяйств, и с практикой остаточного финансирования. В итоге Поволжский регион поставлен перед проблемой восстановления важнейшего звена системы образования. В качестве первоочередной меры, на наш взгляд, является перестройка практики инвестирования, чтобы нормативы финансирования определялись не количеством обучающихся, а фактическими потребностями малокомплектных школ.

В-седьмых, определяя материальное благосостояние сельчан ключевой задачей социальной политики, органы региональной власти в ее. решении должны не только принимать соответствующие законодательные акты, но и контролировать их выполнение. Изученная практика показала, что исполнительная дисциплина характеризовалась не лучшим образом, законодательные положения часто не выполнялись чиновниками, хозяйствующими субъектами.

В решении проблемы улучшения материального благосостояния одно из центральных мест отводится личному подсобному хозяйству. Его значение доказано всей аграрной историей. Сектор ЛПХ один из немногих секторов, который оказался наиболее подготовленным к функционированию в рыночных условиях. Вместе с тем чтобы это функционирование было эффективным, следует уделить серьезное внимание нескольким комплексным задачам. Прежде всего, необходимо оснастить технически данный сектор, для чего наладить на базе местной промышленности выпуск в широком ассортименте малогабаритных механизмов и машин. Следующая задача — приблизить личное подсобное хозяйство к действующим перерабатывающим отраслям, для чего развернуть в сельской местности строительство заготовительно-закупочных пунктов, малых производств по переработке готовой продукции. Важно подключить к этому делу бизнес-структуры, а для начинающих на этом поприще предпринимателей упростить организацию предпринимательского дела. Со всей очевидностью обострилась проблема связи производителя сельскохозяйственной продукции и потребителя. В этих целях органам государственной власти следует чаще проводить сезонные ярмарки, различные базары, помогать поставщикам продукции автотранспортом.