Создание и деятельность революционных трибуналов на Южном Урале в 1919-1921 годах

Актуальность темы

исследования. Анализ создания и деятельности военных и территориальных чрезвычайных органов юстиции в периферийных районах страны дает основания для обсуждения и решения острейших задач отечественной истории периода Гражданской войны, находящихся в настоящее время в центре научных изысканий.

Зарождение и развитие политического строя России связано с серьезными проблемами, в том числе с кризисом органов власти и государственного управления, расстройством экономической жизни, появлением безработицы и, как следствие, ростом уголовной преступности. Обществу и армии в условиях кризиса всего государственного аппарата необходим механизм постоянной внутренней защиты. Выполнение данной задачи возлагается на всю правоохранительную систему, в том числе и на судебные органы. Соответственно, политические силы, осуществляющие руководство страной, в процессе кардинального реформирования общества уделяют особое внимание преобразованиям структуры судебного аппарата. При отсутствии законной судебной системы никакая политическая сила не в состоянии удержать власть долгое время, даже применяя самый жесткий террор. Другое дело, какие особенности будут у реформированной системы правосудия, насколько она способна отвечать требованиям общества, взглядам на правоотношения, формам государственного устройства и способам взаимодействия политического руководства с рядовыми гражданами. Без осмысления деятельности революционных трибуналов невозможно показать эволюцию силовых структур и усиления борьбы с преступностью.

Актуальность исследования подтверждается и тем, что деятельность народных комиссариатов юстиции, военных дел, командования Восточного фронта, Заволжского и Приуральского военных округов, местных органов власти по созданию и осуществлению карательной политики через территориальные и военные трибуналы дает возможность углубить имеющиеся научные представления о проблемах и трудностях, с которыми столкнулось руководство страны, военное командование и местные органы власти при организации новой судебной системы, а также показать роль чрезвычайных судебных органов в укреплении воинской дисциплины.

В постсоветский период появилась возможность объективно проанализировать деятельность репрессивных органов большевиков в годы Гражданской войны. Расширилась источниковая база, сменился методологический инструментарий, сформировался критический взгляд на деятельность советской власти, появилась возможность многое переосмыслить, уточнить, дополнить, закрыть белые пятна в исторической науке.

Объектом исследования являются территориальные чрезвычайные органы правосудия и революционные военные трибуналы частей Восточного фронта, 1-й трудовой армии и полковых судов, дислоцировавшихся на территории Южного Урала.

Предмет исследования — история создания и развития органов территориальной и военной юстиции на Восточном фронте, а также их деятельность по укреплению боеспособности войск и оказанию помощи местным властям в вопросах поддержания правопорядка среди местного населения Южного Урала в 1919;1921 годах.

Хронологические рамки диссертации охватывают период с 1919 по 1921 год. Нижняя хронологическая граница обусловлена военно-политической ситуацией на востоке страны, определившей создание революционных военных трибуналов в частях Восточного фронта как инструмента укрепления воинской дисциплины. В это же время началось восстановление и территориальных органов чрезвычайного правосудия в губерниях Южного Урала. Верхняя граница связана с ликвидацией системы реввоентрибуналов в ходе реформирования советского правосудия.

Территориальные рамки диссертации включают в себя Челябинскую, Оренбургскую губернии и Башкирскую республику. Главным, решающим фронтом в первом полугодии 1919 года являлся Восточный, там были сосредоточены основные силы, как Красной, так и Белой армий. В качестве сравнительного материала использованы примеры создания и деятельности чрезвычайных органов правосудия и в других административно-территориальных единицах — Московской и Пензенской губерниях. Это дало возможность объективно проанализировать особенности создания и деятельности чрезвычайных судов, решить задачи, поставленные в исследовании, сформулировать вытекающие из него выводы и определенные утверждения.

Степень научной изученности проблемы. В историографии исследуемой темы целесообразно выделить четыре периода: первый — с момента начала Гражданской войны до начала 1930;х годоввторой — с начала 1930;х до середины 1950;х годовтретий — с середины 1950;х до конца 1980;х годов, четвертый — с начала 1990;х годов по настоящее время.

Первые публикации, посвященные деятельности ревтрибуналов, появились уже в 1918;1920;х годах. В основном они были представлены печатными изданиями по проблемам судебного строительства, основам новой теории государства и права и, по преимуществу, носили пропагандистский, дискуссионный характер. Это работы А. С. Соловейчика, П. Стогина, П. И. Стучки, А. Романкевича, А. В. Луначарского и др.1.

Одним из первых место и роль революционных военных трибуналов в начальный период Гражданской войны и иностранной интервенции показал в своем труде Г. Линдов. Наиболее значимыми исследованиями являются работы народного комиссара юстиции РСФСР Д. И. Курского и члена коллегии Наркомата юстиции РСФСР М. Ю. Козловского, написанные в 1918;1919 годах. В них анализировались теоретические взгляды советских руководителей по вопросам уголовного права и правосудия, осуществляемых пролетариатом.

1 Луначарский А. В. Революция и суд. Тифлис, 1919; Романкевич А. К вопросу о расширении подсудности полковых судов // Изв. Нар. комиссариата по воен. делам. 1920. 12 нюняЕго же. Обвинение и защита в полковых судах // Там же. 25 сент.- Его же. Полковые суды и их воспитательное значение // Там же. 17 дек.- Соловейчик А. С. Борьба за возрождение России на Востоке (Поволжье, Урал и Сибирь в 1818 г.). Ростов н/Д, 1919; Стогин П. Народный суд в вопросах и ответах. М., 1918; Стучка П. И. История народного комиссариата юстиции. М., 1918; Его же. Советский суд в вопросах и ответах. М., 1918; и др.

2 Линдов Г. О политической работе и политических работниках на фронте. Харьков, 1919.

6 о на основе «классового правосознания». Авторы пытались оправдать насилие большевиков классовой борьбой и интересами защиты революции.

В последующие годы изучением деятельности чрезвычайных органов юстиции занимались, в основном, руководящие работники правоохранительных органов: М. Н. Покровский, М. Лацис, Т. Рогинский, М. Рейснер, И. И. Анше-лис, В. В. Ульрих и др.4 Членом ревтрибунала при ВЦИК Н. В. Крыленко и первым председателем Московского ревтрибунала Я. JI. Берманом были сделаны попытки исследовать структуру и состав революционных трибуналов, провести анализ жесткости репрессий, что сразу же подверглось критике со стороны политического руководства страны, и подобные исследования прекратились. Н. В. Крыленко систематизирует положения В. И. Ленина, разработанные им по вопросам организации и деятельности советской судебной системы. Работа привлекает, прежде всего, изложением сложных юридических вопросов. Автор исследовал роль В. И. Ленина в практическом осуществлении программы строительства судоустройства страны5. Я. Л. Берман в своей монографии особое место уделяет анализу партийно-государственных документов, раскрывает значение решений партийных съездов, постановлений ЦК большевистской партии по вопросам «революционной законности» судоустройства, проводит скрупулезный анализ Декрета о суде № 1. Автор называет в качестве главной в деятельности трибуналов задачу расправы над политическими противникамиконстатирует тот факт, что институт заседателей не прижился и, как «пережиток буржуазно-демократических принципов», был упразднен. Анализируя другие положительные и отрицательные стороны деятельности органов юстиции, Я. Л. Берман предложил принципиально новые подходы к управлению право.

3 Козловский М. Ю. Пролетарская революция и уголовное право. M., 1918; Курский Д. И. Гарантии правосудия и правосудие без гарантий. М., 1919.

4 Аншелис И. И. Устройство советского суда. М., 1925; Лацис М. Два года борьбы на внутреннем фронте. М., 1920; Его же. Правда о красном терроре // Изв. ВЦИК. 1920. 6 февр.- Его же. ЧК в борьбе с контрреволюцией. М., 1921; Покровский М. Н. Контрреволюция за 4 года. М., 1922; Рейснер М. Право. Наше право. Чужое право. Л., 1925; Рогинский Т. К вопросу о личном составе и репрессии Ревтрибуналов // Еженедельник совет, юстиции. 1922. № 13- Ульрих В. В. Военные трибуналы (1918;1928 гг.) // Вестн. Верхов. Суда СССР и Прокуратуры Верхов. Суда СССР. 1928. № 5- и др.

5 Крыленко H. В. Ленин о суде. М., 1924. судием — выборность судей, следование принципу «презумпции невиновности» в судебном процессе, централизацию деятельности трибуналов6.

Фундаментальным трудом является работа первого руководителя Революционного военного трибунала Советской республики К. X. Данишевского7. Он раскрыл процесс создания военных трибуналов, их классовый состав и первую судебную практику. К. X. Данишевский показал, что с самого начала своей деятельности ревтрибуналы не руководствовались никакими юридическими нормами, это были карающие органы, созданные в процессе напряженной борьбы, которые выносили свои приговоры, руководствуясь принципом политической целесообразности и правосознанием коммунистов.

Второй период развития историографии характеризуется определенными успехами в изучении становления советской судебной системы в период Гражданской войны.

Значимыми трудами этого времени стали публикации П. И. Стучки, П. К. Бурдина, Б. А. Галкина, Д. С. Кареева и др.8 Частично показаны проблемы организации укрепления воинской дисциплины в южноуральских частях в работах В. Ф. Воробьева, А. И. Гуковского, Г. П. Рычковой, С. М. Петрова и др.9 Крупным исследованием данного этапа является труд В. С. Ундревича и М. П. Каревой10. В названных работах проанализированы проблемы, связанные со сломом буржуазного строя, и показаны основные трудности процесса создания судебного советского аппарата как составной части государственного аппарата. Авторы, прежде всего, указали на качественные различия советского и старого военно-судебного аппарата. В освещении проблемы создания и развития системы ревтрибуналов в вышеуказанных публикациях имеются и недос.

6 Берман Я. Л. Очерки по истории судоустройства СССР. М., 1924; Крыленко Н. В. Судоустройство РСФСР. М., 1924.

7 Данишевский К. X. Революционные военные трибуналы. М., 1920.

8 Бурдин П. К. Правовые основы организации Красной Армии в 1818—1919 гг. М., 1951; Галкин Б. Л., Кареев Д. С. Демократические основы организации и деятельности советского суда. М., 1958; Стучка П. И. Революционная роль советского права. М., 1934; и др.

9 Воробьев В. Ф. Оборона Оренбурга (апрель-май 1919 г.). М., 1938; Гуковский А. И. Ликвидация Пермской катастрофы. М., 1938; Петров С. М. Борьба с дутовщиной. Челябинск, 1940; Рыпкова Г. П. Красная гвардия на Урале. Свердловск, 1933; и др.

10 Ундревнч В. С., Карева М. П. Пролетарская революция и государственный аппарат. М., 1935. татки. Наиболее существенный из них, на наш взгляд, заключается в том, что авторы не подвергли объективной оценке зарождение и развитие чрезвычайной юстиции. В послевоенной историографии в целом слабо изучались вопросы, связанные со строительством органов военной юстиции. В комплексе общесоюзной литературы насчитывается незначительное количество работ, в которых они являлись бы предметом особого внимания. На региональном уровне тематические исследования вообще не представлены. Значительный научный интерес представляют труды М. С. Строговича по вопросам изучения и анализа репрессивного аппарата. Автор использует новые документальные материалы, характеризующие эволюцию работы следственных комиссий трибуналов и полковых судов, проводит их сравнительный качественный анализ. Считаем справедливыми выводы исследователя, который отмечал, что по своей компетенции, кругу подсудных дел и полномочиям, определению мер наказаний полковые суды представляли собой «военные народные суды, и поэтому их нельзя считать предшественниками военных трибуналов"11.

В этот же период вышли работы JI. Н. Гусева, где последовательно проанализированы положения о реввоентрибуналах, инструкции, другие документы, которыми руководствовались политические органы и командование Красной армией при создании подразделений юстиции на фронтах, в армиях и дивизиях. Автор отстаивает точку зрения, что военно-уголовный процесс являлся открытым и обвиняемому была обеспечена возможность вести свою защиту как на предварительном следствии, так и в суде. Проведенное нами исследование подтверждает данный вывод. Но мы не можем согласиться с мнением Гусева, что для обвиняемого были установлены «гарантии правильного судебного рассмотрения дел и вынесения справедливых приговоров"12.

После XX съезда КПСС историками стало уделяться больше внимания освещению роли партийных организаций в создании Красной армии, органов ме.

11 Строгович М. С. Военные трибуналы Советского государства. М., 1942; Его же. Основные принципы организации советской военной юстиции. М., 1946; Его же. Уголовный процесс. М., 1938.

12 Гусев Л. Н. Советская военная юстиция в годы иностранной интервенции и гражданской войны (1918;1920 гг.). М., 1951; Его же. Советская военная юстиция в период перехода на мирную работу (19 211 925 гг.). М., 1953. стного военного управления в укреплении воинской дисциплины, в том числе и на территории Южно-Уральского региона. Появились первые специальные работы на эту тему. Из научных публикаций можно выделить труды Ю. П. Петрова, Н. И. Шатагина, 3. А. Аминева, Г. В. Кузьмина, О. А. Васьковского и др.13.

Значительный научный интерес представляет исследование М. В. Кожевникова по истории советского суда14. Эта книга явилась итогом многолетней исследовательской работы автора. В труде М. В. Кожевникова имеются специальные разделы, посвященные трибунальной системе. На большом фактологическом материале автор анализирует военно-судебную систему в период Гражданской войны. При этом М. В. Кожевников нередко обращается к изучению опыта судебного строительства в частях Красной армии на Восточном фронте. Более обстоятельно, с привлечением новых данных, рассматривает он вопросы становления судебной системы и этапы ее развития в начальный период Гражданской войны, когда партийно-политический аппарат Вооруженных сил только создавался. Безусловной заслугой исследователя является тот факт, что на основе анализа большого документального материала им впервые показаны роль и место трибуналов как составной части политики «красного террора». Автор отстаивает классическую схему строительства чрезвычайных органов правосудия, рассматривая их, в первую очередь, как средство борьбы с «контрреволюцией». Мы согласны с позицией исследователя, оправдывавшего их эволюцию к чрезвычайным органам, которая понимается как снижение прав обвиняемых и увеличение репрессивных функций трибуналов, а также как упрощение судопроизводства под воздействием боевой обстановки. Эта проблема нуждается в дальнейшем изучении. В монографии В. В. Борисоглебского на основе редкого архивного материала вскрыты.

13 Аминсв 3. А. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии. Уфа, 1966; Васьковский О. А. Мобилизация сил на защиту Урала от интервентов и белогвардейцев. Усиление контрреволюции. Борьба за Урал зимой 1918;1919 гг. Свердловск, 1959; Кузьмин Г. В. Гражданская войн и военная интервенция в СССР. М., 1958; Петров Ю. П. Строительство партийно-политического аппарата Советской Армии (1918;1920 гг.). М., 1952; Шатагин Н. И. Организация и строительство Советской Армии (1918;1920 гг.). М., 1954; и др.

14 Кожевников М. В. История советского суда. 1917;1956 год. М., 1958. характерные черты, присущие военным аппаратам чрезвычайного правосудия: репрессии, быстрота следствия, суд на месте преступления13.

В 1960 годы публикация директивных документов времен Гражданской войны, статистических сборников, допуск историков к ранее засекреченным фондам создали дополнительные возможности для расширения изучения деятельности революционных трибуналов. Приоритетным направлением оставалось освещение деятельности предварительного следствия. Особенно большой вклад в разработку темы внесли работы 3. М. Онищука, М. Рагинского, Д. JI. Голин-скова, А. С. Кобликова и др.16 Заслуживает внимания монография В. П. Портнова и Г. А. Смирновой17, где авторы, широко используя архивные документы, показали не только процесс формирования военных чрезвычайных судебных органов в центре, но отчасти вскрыли их роль в укреплении боеспособности частей Красной армии. Исследователи приводят убедительные данные в обоснование положений о причинах возникновения военных трибуналов, показывают участие в их строительстве политических органов и иллюстрируют конкретные данные о расстановке коммунистов на должности членов чрезвычайных военных судов. Однако проблемы влияния конкретно-исторической обстановки на процесс судебного расследования уголовных дел непосредственно в боевых порядках на линии соприкосновения с противником не стали объектом внимания авторов.

Во всех работах анализируемого периода отмечена доминирующая роль партийных органов в деле создания ревтрибуналов по сравнению с советскими, что полностью соответствовало действительности.

Со снятием грифа секретности с определенных архивных источников в 1970;1980 годы, исследования по истории силовых структур существенно активизировались. Обобщающий характер изложения данной темы имели работы Р. Л. Хачатурова, С. С. Максимова, И. Я. Мирошниченко, А. Муранова,.

15 Борисоглебский В. В. Военные трибуналы — органы социалистического правосудия. М., 1958.

16 Голинсков Д. Л. Первые советские следственные органы // Вопросы борьбы с преступностью. 1968. Вып. 7- Кобликов А. С. Подсудность уголовных дел военным трибуналам. М., 1965; Онищук 3. М. Органы предварительного расследования в первый период истории уголовного процесса (1917;1922 гг.) // Учен. зап. Харьков, ин-та. 1961. Вып. XVРагинский М. Советское предварительное следствие // Социалист, законность. 1957. Вып. 10- и др.

17 Портнов В. П., Смирнова Г. А. Советская военная юстиция (1918;1920 гг.). М., I960.

Ю. К. Стрижкова, А. П. Кучкина и др., отличавшиеся более глубоким, критическим анализом архивных источников, ранее недоступных широкому кругу исследователей, заметно расширилась проблематика деятельности чрезвычайных судебных органов18. Вместе с тем, следует отметить, что многие вопросы организации, комплектования и подготовки кадров для трибуналов рассматриваются авторами поверхностно, в качестве второстепенных объектов исследования. Научный анализ строительства реввоентрибуналов, как элемента партийно-политического аппарата дан в монографии М. М. Славина19. В книге, написанной на основе общероссийского материала, автор раскрывает роль реввоенсоветов армий и фронтов в создании чрезвычайных судебных органов в Красной армии и доказывает, что политические аппараты были наделены надзорными правами в отношении реввоентрибуналов (контроль за кадровым составом, политическим и профессиональным уровнем сотрудников, утверждение приговоров к смертной казни и др.). Плодотворными оказались усилия М. М. Славина и в освещении вопросов борьбы с дезертирством. На основе новых данных исследователь анализирует директивы центральной власти и порядок их внедрения в войсках. Содержательные материалы о роли реввоентрибуналов в укреплении боеспособности армии имеются в трудах историка Г. И. Загорского. Он подробно проанализировал вопросы развития следственных аппаратов и показал динамику репрессий. Автор отстаивает позицию о том, что с созданием первых военных трибуналов были заложены основы советской судебной системы, построенной «на справедливых социалистических принципах, отражающих все то самое.

18 Кучкин А. П. В боях и походах от Волги до Енисея. М., 1970; Максимов С. С. Верность традициям. Обучение и воспитание военных судей // 50 лет военно-юридического образования в СССР: сб. докл. науч.-практ. конф. М., 1987; Мирошниченко И. Я. Революционные военные трибуналы в гражданскую войну (19 181 920 гг.) // На страже социалистической законности. М., 1970; Муранов А. Правда о трибунале // Известия. 1989.4 маяСтрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной интервенции. 1917;1921 гг. М., 1973; Хачатуров Р. Л. Из истории создания советского судебного аппарата в Восточной Сибири // Проблемы краеведения. Вып. 7. Чита, 1972; Его же. Создание революционных трибуналов в Восточной Сибири // Вопросы теории права и государственного строительства. Томск, 1978; Его же. Становление советского судебного аппарата в Восточной Сибири (1917;1920 гг.): автореф. дис.. канд. юрид. наук. М., 1970; и др.

19 Портнов В. П., Славин М. М. Реввоенсоветы и становление советской военной юстиции (1918;1920) // Проблемы государства и права на современном этапе. Вып. III. М., 1971; Славин М. М. Реввоенсоветы в 1918— 1919 гг.: ист.-юрид. очерк. М., 1974. лл лучшее, что было накоплено в мировой и отечественной практике". Проведенное нами исследование показало, что данный постулат не всегда можно применить к деятельности реввоентрибуналов Южно-Уральского региона. Значительный вклад в изучение военно-судебных вопросов внес специалист по истории государства и права Ю. П. Титов, исследовавший нормативно-правовую базу, касавшуюся и регламентирующую те или иные стороны работы органов чрезвычайной юстиции, в частности аспекты процессуального характера их деятельности, порядок обжалования судебных решений, пересмотра дел, вынесения приговоров. Исследователь пытается доказать, что с первых дней своего создания реввоентрибуналы стремились ввести в войска принцип законности и справедливости, ссылаясь при этом на ряд уголовных дел. Вызывает возражение утверждение автора о том, что подобная практика являлась доминирующей тенденцией в деятельности первых чрезвычайных органов правосудия21. Думается, что в условиях, когда решения выносились не на основе законов, зачастую на основе «классового подхода», норм «классовой совести и правосознания», имели место и необоснованные приговоры. Отдельный блок литературы, в которой поднимались проблемы создания органов правосудия, написан и на уральском материале. Необходимо отметить вклад в историографию М. К. Маликова, А. С. Смыкалина и др. Уральские исследователи обогатили историографию темы местным материалом, выявили ряд региональных особенностей строительства судебных органов и органов следствия в годы Гражданской войны. Работы характеризует партийно-идеологическая направленность, сосредоточение авторов на позиционировании позитивных аспектов в деятельности трибуналов.

Четвертый период развития историографии исследуемой темы характеризуется качественным изменением политического и социально.

20 Загорский Г. И. Возникновение революционных военных трибуналов // Бюл. УВТ и BK ВС СССР. 1978. Вып. 4- Его же. Из истории военных трибуналов // Бюл. УВТ и BK ВС СССР. 1979. Вып. 1- Его же. Создание и развитие революционных военных трибуналов // 40 лет военно-юридического образования в СССР: сб. ст. M., 1977.

21 Титов Ю. П. Правовые формы организации и деятельности революционных трибуналов РСФСР. М., 1984; Его же. Развитие системы революционных трибуналов. М., 1987; Его же. Хрестоматия по истории государства и права СССР. М., 1988.

22 Дмитриев Г. П., Смыкании А. С. Из истории становления и развития судебного управления на Урале. Свердловск, 1984; Маликов М. К. История судов Удмуртии (1917;1922 гг.). Ижевск, 1977; и др. экономического строя в стране. С распадом Советского Союза ушел прежний политико-идеологический диктат, появилась уникальная возможность более объективно оценить работу репрессивных органов в годы Гражданской войны, значительно возрос доступ к ранее «закрытым» фондам, увеличился объем литературы, исследователи стали независимы в своих суждениях и, как следствие, сформировался критический взгляд на деятельность советской власти.

В последнее время существенно возрос интерес историков к проблеме судебной практики в 1918;1921 годах, в том числе и на Урале. Среди опубликованных работ можно выделить специальные исследования В. С. Ломова, Д. В. Первухина, А. Н. Власова, Н. А. Петухова, В. В. Пипко, А. А. Толкачен-ко, И. JI. Лезова и др.23 Крупным исследованием данного периода является мо.

24 нография Н. Г. Смирнова. Несомненно, заслуга автора в том, что он одним из первых провел сравнительный анализ деятельности трибуналов в действующей армии, ввел в научный оборот цифровой материал о судебной нагрузке военных судей, позволяющий судить об основных видах преступлений, совершаемых как рядовыми красноармейцами, так и командным составом. Исследователь подверг анализу кадровый состав судей, что дает основания сделать вывод о классовом подходе к решению правовых задач.

За последние годы возрос научный интерес историков к проблеме строительства правоохранительной системы на Урале. Раскрывая общие вопросы государственного строительства в годы Гражданской войны, уральские историки В. С. Кобзов и Е. П. Сичинский рассмотрели деятельность правоохранительных органов, в том числе и революционных трибуналов. Справедливо мнение автора о том, что для строительства советской власти на местах большевикам необходима была хорошо организованная карательная система25.

23 Власов А. Н. В начале трудного пути (о создании Революционного военного трибунала при РВС Республики — первого высшего военного суда России) // Информ. бюл. воен. судов. М., 2000; Лезов И. Л. Советский суд в 1917;1940 гг.: дис.. канд. юрид. наук. М., 1998; Ломов В. С. Органы предварительного следствия Советского государства в первой половине 20-х гг. Волгоград, 1994; Первухин Д. В. Организация и деятельность полковых судов в Вооруженных Силах России с 1867 по 1921 г.: автореф. дис.. канд. юрид. наук. М., 2000; Петухов Н. А., Пипко В. В., Толкаченко А. А. Военные суды в судебной системе России // Рос. юстиция. 2003. № 1- и др.

24 Смирнов Н. Г. Высшие суды революции. М., 1990; Его же. Репрессированное правосудие. М., 2001.

25 Кобзов В. С., Сичинский Е. П. Государственное строительство на Урале в 1917;1921 гг. Челябинск, 2000.

Проблеме борьбы с преступностью на Южном Урале в годы революции также уделено внимание в исследованиях Т. К. Махровой, А. А. Абрамовского, А. П. Абрамовского и др. В этих работах авторы проводят анализ криминальной обстановки на Южном Урале, порядка формирования органов милиции, различных аспектов судебного строительства. В числе других вопросов ими проанализированы отдельные аспекты процесса формирования органов юстиции и деятельность по борьбе с «контрреволюционными» преступлениями26.

Политические события на Южном Урале накануне и в период революции, а также причины противостояния между легитимными органами власти и самочинными формированиями рассмотрены в ряде работ профессором И. В. Нарским. Автор выявил повсеместное падение правопорядка в регионе и проанализировал причины роста социальной напряженности среди местного населения27. Последовательно показана эволюция развития военных судов в работе Н. А. Петухова, в которой исследователь проанализировал законодательные акты по строительству военно-судебной системы, порядок формирования реввоентрибуналов. Однако проблема деятельности военных судов в.

OR.

Южно-Уральском регионе не вошла в орбиту интересов автора монографии .

Подводя итог историографическому обзору, необходимо отметить, что отдельные отрывочные сведения об организации и работе революционных трибуналов на Южном Урале в 1919;1921 годах содержатся в работах, посвященных общим вопросам социалистического строительства, осуществлению политики «военного коммунизма», борьбе с повстанческими движениями и созданию органов ВЧК. Целостной картины строительства чрезвычайной су.

26 Абрамовский А. А., Абрамовский А. П., Кобзов В. С. К вопросу о судебном строительстве в Оренбургской губернии в период революции // История правоохранительных органов России. Челябинск, 2000; Кобзов В. С., Махрова Т. К. Криминогенная обстановка в Оренбургской губернии в конце XIX — начале XX вв. // Силовые структуры России: страницы истории. Иркутск, 2007; Кобзов В. С., Семенов А. И. Становление органов милиции на Урале в 1917;1920 гг. // История правохранительных органов России. Челябинск, 2000.

27 Нарский И. В. Две трагедии в Оренбурге, или что приключилось в умах оренбуржцев за 12 лет // Оренбургское казачье войско. Страницы истории XIX — XX вв.: сб. науч. тр. Челябинск, 1999; Его же. Жизнь в катастрофе. Будни населения Урала в 1917;1922 гг. M., 2001; Его же. «Пьяная революция»: Население и алкоголь на Урале в 1917 году // Урал в событиях 1917;1921 гг. Актуальные проблемы изучения (к 80-летию прекращения регулярных боевых действий на Урале): материалы регион, науч. семинара. Челябинск, 1999.

28 Петухов H. А. История военных судов России. M., 2005. дебной системы в Красной армии в ходе боевых действий на Урале, полной картины формирования революционных военных трибуналов не создано. Требуют специального изучения деятельность военных трибуналов по укреплению воинской дисциплины в войскахкадровая политика советской власти в отношении чрезвычайных судебных органовпроблема взаимодействия судебных органов с различными с различными партийными и советскими учреждениями и др. Проблема создания и деятельности революционных трибуналов на Южном Урале в 1919;1921 годах в историческом аспекте еще не стала объектом самостоятельного комплексного исследования.

Источниковая база, составившая основу исследования, обширна. При ее систематизации мы выделяем опубликованные и неопубликованные источники.

Неопубликованные источники по теме выявлены и отобраны для изучения в фондах, прежде всего, Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), Российского государственного военного архива (РГВА), государственных архивов Челябинской, Оренбургской, Свердловской областей, а также центрах документов новейшей истории данных регионов и Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ). Анализ документов позволил охарактеризовать роль трибуналов в укреплении воинской дисциплины в войсках Восточного фронта, выявить связи местных партийных, советских и военных органов с политическими и административными центрами страны.

Необходимые материалы по интересующей нас теме найдены в ГА РФ. Здесь были изучены статистические отчеты революционных военных трибуналов частей Восточного фронта, переписка с руководством губернских революционных трибуналов Южного Урала, а также губернскими исполнительными комитетами советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов и отделами юстиции по вопросам, связанным с организацией работы чрезвычайных судебных органовдокументы, показывающие штаты трибуналов, именные списки их членов, служебные характеристики. Это фонды Народного комиссариата юстиции РСФСР (Ф. А-353), Верховного трибунала.

ВЦИК (Ф. Р-1005). В архиве содержится большой массив различных циркуляров, инструкций, на основе которых воссоздаются основные направления деятельности ревтрибуналов.

В исследовании широко использованы документы РГВА. В фондах рев-воентрибунала Восточного фронта (Ф. 24 388, 24 428) изучен внушительный пласт материалов, освещающих его деятельность. Это отчеты, именные списки сотрудников, протоколы заседаний, делопроизводственная переписка, уголовные дела. Данная документация дала основание сделать вывод о том, что немаловажную роль в укреплении воинской дисциплины сыграли и органы военной юстиции.

Документы РГВА также позволили определить, как реввоентрибуналы использовали законоположения центральной власти и распоряжения командования по вопросам борьбы с «контрреволюционными» и другими тяжкими преступлениями. Материалы фондов Приуральского военного округа (Ф. 24 564) и Заволжского военного округа (Ф. 24 558) позволили раскрыть проблемы, с которыми столкнулись органы военной юстиции в 1919;1921 годах при ведении боевых действий на территории Южного Урала.

В фондах Государственного архива Оренбургской области (Ф. 1, 841, 923, 636) и Объединенного государственного архива Челябинской области (Ф. Р-96) удалось выявить приказы, сводки, постановления по различным направлениям деятельности местных реввоентрибуналов, документы делопроизводства. Изучение их дало возможность сделать вывод о первостепенной роли ревтрибуналов в борьбе с преступностью в пределах губернии, выявить кадровые и материально-технические проблемы деятельности чрезвычайных судебных органов.

Анализ документов, отложившихся в ЦГИА РБ (Ф. 321, 322): переписка по судебным и организационным вопросам, протоколы заседаний республиканского и Уфимского комитетов РКП (б), приказы военного и политического руководства Башкирии, отчеты о деятельности судебных органов, служебные характеристики, — дал основание утверждать, что трибуналам отводилась важная роль в укреплении воинской дисциплины.

Важное место в группе опубликованных источников занимают нормативно-правовые акты, изложенные в Собраниях узаконений рабоче-крестьянского правительства, выпускавшихся в 1918;1921 годах и в сборнике «Декреты Советской власти» и др. Они способствуют пониманию того, что центральная власть не только контролировала ход военно-судебного строительства на местах, но и в необходимых случаях, как это было на Восточном фронте, принимала на себя ответственность за руководство ревтрибуналами.

На этом этапе опубликован также шеститомный коллективный труд О. Е. Кутафина, В. М. Лебедева, Г. Ю. Семыгина, сопровожденный фундаментальным сборником документов, в который включена законодательная база по строительству трибунальной системы29.

Следующую группу опубликованных источников составили материалы периодической печати. Автор использовал местную прессу для воссоздания конкретно-исторической обстановки, условий Гражданской войны, необходимого для более глубокого понимания сущности судебно-процессуальной работы в войсках Восточного фронта и губерниях Южного Урала. Соискателем изучены комплекты газет более двадцати наименований. В воссоздании роли ревтрибуналов в укреплении правопорядка изучены, в том числе, газеты военного ведомства «Известия Народного комиссариата по военным делам», 5-й армии — «Красный стрелок», 3-й армии — «Красный набат», 2-й армии -«Красный воин» и др., а на местах — региональная периодическая печать: газеты «Степная коммуна», «Советская правда», «Красная Башкирия», «Набат», «Новый мир», «Народная газета» и др.

Источниками, позволяющими обогатить исследование важными характерными деталями, являются источники личного происхождения. К этой группе относятся опубликованные мемуары деятелей юстиции и участников государственного и военного строительства на Южном Урале (Д. И. Курского, Н. В. Крыленко, И. И. Вацетиса, Ф. И. Голикова, А. П. Кучкина, Р. И. Берзина,.

29 Кутафин О. Е., Лебедев В. М., Семигин Г. Ю. Судебная власть в России. История. Документы. Т. 5. М., 2003.

А. Ф. Горкина, А. В. Сорокина и др.). Авторы осветили деятельность партийных организаций по строительству чрезвычайной судебной системы как в армии, так и на местах, показали не только успехи, но и обратную сторону событий, трудности и недостатки в работе. Вместе с тем, в ряде случаев в мемуарах допущены неточности при оценке событий, субъективизм, ошибки хронологического плана. Все это свидетельствует о необходимости обязательного сопоставления данных мемуаров с архивными документами.

Цель диссертационного исследования состоит в изучении процесса создания системы военных и территориальных трибуналов на Южном Урале, исследования их деятельности в исторический период Гражданской войны и первые годы мирной жизни.

Достижение поставленной цели обеспечивается решением следующих задач:

— раскрыть порядок формирования чрезвычайных органов власти и их вклад в создание правоохранительной системы;

— выявить региональные особенности строительства местных чрезвычайных судебных органов, классовую направленность их деятельности, роль в борьбе с «контрреволюционными» и другими опасными для советской власти преступлениями;

— проследить эволюцию подсудности ревтрибуналов, влияние на данный процесс различных политических и ситуационных факторов;

— исследовать особенности формирования штатного состава реввоентри-буналов в частях Восточного фронта, 1-й трудовой армии, других воинских формирований, формы совершенствования организационно-штатной структуры, возрастной и образовательный ценз сотрудников трибуналов;

— осветить роль военных чрезвычайных органов юстиции в поддержании боеготовности частей и выполнении стоящих перед ними боевых задач, особенности реализации классового подхода при проведении репрессивной политики.

Методологической основой исследования явились принципы историзма и объективности. На их основе проведен анализ событий, связанных с осуществлением репрессивной политики военных и территориальных трибуналов в Южно-Уральском регионе. Деятельность чрезвычайных судебных органов рассматривалась в конкретно-исторических условиях, отражавших военно-политические и социально-экономические процессы, происходившие в период с 1919 по 1921 годы на территории Южного Урала.

В ходе исследования использовались общенаучные методы — анализ и синтез, позволившие исследователю выделить основные направления деятельности военных и территориальных трибуналов и на основе изучения каждого представить полную картину событий. Применение проблемно-хронологического метода дало возможность проанализировать репрессивную работу чрезвычайных органов правосудия в определенной исторической обстановке и выявить причинно-следственные связи их деятельности с политическими и идеологическими установками большевиков, действовавшими в армии и обществе.

С помощью сравнительно-исторического метода автор дополнил местную информацию данными, относящимися к трибунальной системе страны в целом. Для составления на основе анализа делопроизводственной и отчетной документации, таблиц для характеристики социального и партийного составов сотрудников военно-судебных органоввыявления списков осужденных командиров и красноармейцев, а также для установления количества вынесенных приговоров и их качественных характеристик использовался статистический метод. Важное место в ходе исследования занимал документоведческий метод, дающий возможность разложения текста на основные элементы и использования его для изучения уголовных дел, протоколов допросов, стенографических отчетов, приговоров трибуналов и т. д. Это позволило из ряда документов центральных и местных архивов выделить важную информацию, непосредственно относящуюся к деятельности трибуналов, которые дислоцировались на территориях Оренбургской, Уфимской и Челябинской губерний. Биографический метод дал возможность персонифицировать историю создания и деятельности революционных трибуналов, а также глубже осветить субъективные и личностные факторы, которые оказали большое влияние на характер и содержание деятельности чрезвычайных органов юстиции в ЮжноУральском регионе в 1919;1921 годах. Все вышеуказанные методы обеспечили комплексный подход к изучению истории создания и деятельности военных и территориальных революционных трибуналов на территории Южного Урала в исследуемый период.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые проведено исследование создания судебных органов и определены две ветви чрезвычайного правосудия на Южном Урале — территориальные и армейские трибуналына основе конкретно-исторической обстановки на Южном Урале впервые показан порядок формирования территориальных и военных трибуналов региона, сделан вывод о том, что в первую очередь создавались чрезвычайные военно-судебные органы, а затем, преимущественно из представителей воинских частей, комплектовались гражданские трибуналывыявлен порядок функционирования военно-судебных органов на местах и в частях Красной армии, в том числе последовательность рассмотрения уголовных дел, процедуры вынесения решений по ним, обжалования и приведения приговоров в исполнение. Новым является ряд положений и выводов автора, касающихся целей и задач военных трибуналов, в частности характеристики репрессивной составляющей в процессе отправления правосудия. Исследование показало, что вся деятельность южноуральских военных и территориальных трибуналов была направлена на укрепление воинской дисциплины, что в определенной степени способствовало победам Красной армии на Восточном фронте.

Практическая значимость диссертационного исследования. Результаты исследования могут быть использованы для сравнительного анализа при изучении процесса государственного и правового строительства в годы Гражданской войны. Полученный материал может найти применение в образовательной деятельности, в учебных курсах по отечественной истории, истории Урала.

Апробация работы. Рукопись диссертации обсуждалась на кафедре истории и философии Челябинского института Уральской академии государственной службы. Автор имеет 11 научных публикаций. Основные положения диссертации были изложены в выступлениях на областных и региональных научных конференциях по истории Южного Урала. Положения и выводы работы прошли практическую проверку в ходе чтения лекций, проведения практических занятий в Челябинской академии правосудия, Челябинском высшем военном автомобильном командно-инженерном училище, использованы при ведении воспитательной работы с военнослужащими.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.

Заключение

.

В ходе боевых действий в течение 1919 года города и села находились под контролем то одной, то другой противоборствующей сторон, и каждая для продолжения войны «высасывала» все материальные и людские ресурсы из местного населения. Как результат, регион погрузился в беспрецедентный экономический и политический хаос. Нищенское существование населения, продразверстка, контрреволюционная агитация явились губительными факторам налаживания мирной жизни на Южном Урале. Долгожданный мир не пришел на уральскую землю, война сменила форму, приобретя на этот раз крестьянский характер.

По мере последовательного освобождения территории Южного Урала от армии Колчака деревни, села и города оказались в условиях как социально-экономического, так и политического кризиса. Влияние противников большевиков оставалось сильным и, как следствие, большинство крестьян не поддерживало политику Советского правительства. Перед руководством Красной армии встала проблема организации советской власти на освобожденной территории. В первую очередь армейскими политработниками были созданы специфические органы — революционные комитеты.

Губернские ревкомы создавались решением Сибирского бюро РКП (б), а волостные и уездные — политаппаратами армий. Для решения данной проблемы в структуре политотделов функционировали специально созданные крестьянские подотделы, в дивизиях имелись секции. Как правило, в их состав входили инструкторы советско-партийной работы численностью 10−20 человек в каждом. Овладев волостью или городом, комиссарами создавались ревкомы из преданных, опытных, политически зрелых военнослужащих. По мере подбора кадров, аппарат пополнялся местными работниками, а армейские коммунисты возвращались в свои части. При формировании Уфимского губернского ревкома командование отошло от принятой схемы. Он был образован силами Реввоенсовета Южной группы и политотдела 25-й стрелковой дивизии. Председателем стал представитель Реввоенсовета Туркестанской армии, а заместителем — начальник политотдела 25-й дивизии.

По мере освобождения территории Урала, армейскими инструкторами-организаторами создавались уездные ревкомы. Из-за отсутствия квалифицированных работников и денежных средств они состояли не из 10—12 отделов, как предполагалось, а из трех — военного, продовольственного и социального обеспечения. В каждом, как правило, работали 5−7 коммунистов.

Особую озабоченность у партийного руководства вызывала кадровая обеспеченность южноуральских чрезвычайных органов власти. Их комплектование проходило тремя путями: за счет вернувшихся советских и партийных работников, отступивших в июне-июле 1918 года с красногвардейскими частямибольшевиков-подпольщиков освобожденных территорий и лиц, подготовленных в специально созданных при политотделах 1, 3 и 5-й армий политических школах. По мере увеличения личного состава, ревкомы меняли и свою структуру. Дополнительно организовались следующие подотделы: милиции, юстиции, финансов, народного образования, управления, здравоохранения и чрезвычайной следственной комиссии. Отделы юстиции, в свою очередь, состояли из коллегии и также подотделов: общего, судебно-следственного, карательного, нотариального и принудительных работ. В условиях послевоенной разрухи, тяжелой криминогенной обстановки, близости к фронту главной задачей отдела являлась организация чрезвычайного правосудия — трибунала.

Формирование милиции возлагалось на отдел управления, который из-за отсутствия руководящих документов осуществлял ее строительство по своему усмотрению, без учета инструкций и циркулярных распоряжений центральной власти. В связи с недостаточным количеством подготовленных и экипированных людей, первоначально во всех районах Южного Урала функции рабоче-крестьянской милиции осуществляли армейские части. Создание органов охраны общественного порядка и борьба с уголовной преступностью осложнялись многими причинами, в первую очередь острой нехваткой самого необходимого — вооружения, обмундирования и т. д.

Оформление трибунальской системы в Южно-Уральском регионе, как чрезвычайных революционных судов, обладавших широкими полномочиями в области осуществления правосудия, было завершено осенью 1919 года. Революционные трибуналы были учреждены в Оренбурге, Уфе и Челябинске, а также в уездных городах. Чрезвычайные органы правосудия состояли из председателя и двух членов, избиравшихся местными советами или исполкомами на срок не более месяца, обязательно из числа коммунистов.

К концу 1919 года большевики сумели укрепить свои позиции, поэтому на Урале приступили к подготовке выборов в местные советы. Организация передачи властных полномочий советам возлагалась на партийные организации, а непосредственная деятельность — на губернские, уездные и станично-волостные ревкомы.

Особенности строительства территориальных трибуналов в ЮжноУральском регионе, в частности, заключались в том, что их создавали по образу военных чрезвычайных судов и на первоначальном этапе руководителями губревтрибуналов являлись именно военнослужащие. По мере упрочения советской власти, в их состав стали входить гражданские лица, отвечавшие предъявляемым требованиям и назначаемые губисполкомами. Но и здесь большевики столкнулись с кадровой проблемой. Не хватало квалифицированных юристов, а лиц, имевших право занимать ответственные посты в чрезвычайных органах правосудия, было недостаточно. К тому же текучесть сотрудников была высокой. Ревтрибуналы Южного Урала (за исключением Уфимского) получали большую поддержку советских и партийных органов, чем, например, народные суды. С 1920 года чрезвычайные судебные органы стали избираться местными советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов или их исполнительными комитетами в составе председателя и двух членов. Продолжительность работы состава суда определялась в один месяц (с марта 1920 года — 3 месяца). Советская власть повсеместно испытывала недостаток в квалифицированных кадрах, поэтому решение данной проблемы в Челябинске было найдено в их ротации из других правохранительных структур.

В ходе исследования выявлено, что компетенции трибуналов, в зависимости от политической и экономической обстановки, расширялись. Территориальные чрезвычайные органы юстиции Южного Урала сыграли важную роль в борьбе с таким преступлением, как дезертирство.

Существенную роль сыграли трибуналы и в подавлении крестьянских восстаний. В результате карательных действий на Южном Урале в течение 1920;1921;х годов властям удалось несколько уменьшить накал крестьянских выступлений.

Составной частью компетенции трибуналов являлось расследование дел о должностных преступлениях руководителей разного уровня. Только в Уфимской губернии в конце 1921 года подобных дел было рассмотрено 68,8% (от общего числа рассмотренных в указанном месяце), по которым осуждены 62 человека (75,6%). Однако, несмотря на активную борьбу с данным составом преступления, искоренить его полностью не удалось даже с помощью репрессивного аппарата.

На первом этапе своей деятельности ревтрибуналы выносили-приговоры, руководствуясь при этом не нормами права, а исключительно классовым правосознанием. Главенствующей функцией ревтрибуналов являлась борьба с политическими преступлениями и любыми выступлениями против коммунистической партии.

Вначале трибуналы определялись как органы классовой борьбы против противников большевиков, однако основной массой привлеченных к суду Уфимским губревтрибуналом в 1921 году были крестьяне — 51,2%, рабочие составляли 26,8%, остальные слои населения — 21,0%. Следовательно, при вынесении приговоров классовая составляющая репрессий трибунала в условиях быстрого роста преступности чаще всего не соблюдалась.

Военные суды рассматривали дела обо всех «контрреволюционных», должностных и воинских преступлениях. Уголовный материал между иерархическим звеном трибуналов распределялся в зависимости от занимаемой должности обвиняемого. Предварительное следствие по делам, подсудным военно-судебным органам, производили состоящие при них следователи или должностные лица других следственных учреждений (Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией или Военного контроля). По окончании следствия весь материал передавался председателю трибунала, который знакомился с делом лично, либо через одного из членов, назначал дело к слушанию, причем докладчиком являлся либо председатель, либо тот член трибунала, которому было поручено ознакомиться с делом. В последующем обвиняемому предоставлялась возможность знакомиться со всем производством по делу, а также заявлять ходатайства и жалобы.

Анализ применения процессуальных норм в судебной деятельности рев-воентрибуналов 1919;1921;х годов показал, что в южноуральских чрезвычайных судебных органах распорядительные заседания проводились всегда, когда решался вопрос о прекращении дела, или оно назначалось к рассмотрению. В случае возникновения так называемых «контрреволюционных» или других опасных деяний, реввоентрибуналы не вызывали свидетелей и не производили судебного следствия. По каждому делу велся протокол, в который заносились основные этапы судебного заседания.

В ходе ведения боевых действий на территории Южного Урала уголовные дела в своем большинстве рассматривались с привлечением красноармейцев, с участием представителей обвинения и защиты, так как трибуналы, помимо судебной и карательной функций, имели и агитационно-воспитательные.

При вынесении приговоров трибуналы руководствовались, в первую очередь, «интересами пролетарского государства, классовой борьбы и как подсказывало им коммунистическое правосознание и революционная совесть», и лишь потом обстоятельствами дела. Приговоры трибуналов не подлежали обжалованию и приводились в исполнение в течение 24 часов. Право приостанавливать вердикт принадлежало только соответствующим реввоенсоветам или вышестоящему революционному трибуналу.

Таким образом, во время Гражданской войны военно-судебная система неоднократно изменялась. Руководство страны искало более совершенные формы организации государственного аппарата, в том числе и военной юстиции, с тем, чтобы они смогли более действенно оберегать советскую власть. На всем протяжении истории ревтрибуналов происходила их эволюция от принципов пролетарского правосудия к советско-партийному, прежде всего через изменения кадровой трибунальной политики.

Особенностью строительства военно-судебной системы на Восточном фронте является тот факт, что первоначально реввоентрибуналы были образованы в 1-й, 5-й армиях, а уже потом был сформирован фронтовой. Военно-судебная система состояла из Реввоентрибунала Республики, реввоентрибуналов фронтов, армий, дивизий и отдельных бригад. Чрезвычайные судебные органы являлись репрессивными аппаратами соответствующих реввоенсоветов, председатели и члены назначались ими и политически были им подотчетны. Трибунал являлся партийно-государственным инструментом поддержания дисциплины и правопорядка в войсках, и неслучайно на ключевые должности назначались только коммунисты, имевшие стаж работы в партийных или советских организациях.

В мае 1920 года структура военных чрезвычайных органов была следующей: республиканский трибунал, фронтовой, армейский, а при дивизииотдел военно-судебного органа армии. В зависимости от структуры Восточного фронта, менялись и штаты трибуналов. Боевая обстановка предопределила возникновение новых чрезвычайных судебных структур. Приказом Реввоенсовета Республики 20 апреля 1919 года был учрежден реввоентрибунал Южной группы войск. В Приуральском военном округе функционировал одноименный военный суд на правах фронтового. В тыловых частях существовали полковые суды и следственные отделения в губернских военных комиссариатах, а также гарнизонные советы полковых судов. Председатели и члены назначались и освобождались от должностей по предоставлению соответствующего реввоенсовета вышестоящим политическим органом.

В годы Гражданской войны увеличилась численность войск внутренней охраны, поэтому в 1920 году для поддержания воинской дисциплины в них были образованы ревввоентрибуналы, а весной 1920 года — революционные военные железнодорожные трибуналы. Основной их задачей была борьба с преступлениями, нарушавшими нормальную жизнедеятельность железнодорожного транспорта. И здесь создавались чрезвычайные судебные органы.

В июне 1921 года, в интересах отправления правосудия, повышения эффективности контроля над деятельностью всех судебных органов, произошло слияние трибунальской ветви (гражданской и военной), в том числе и на Южном Урале. При всех губернских чрезвычайных судах в качестве постоянно действовавших были созданы отделения по военным и крупным служебным должностным преступлениям. Данным структурам в вопросах применения высшей меры наказания предоставлялись права реввоентрибунала. Однако руководство Вооруженными силами настаивало на сохранении такого органа укрепления воинской дисциплины, как трибунал. В результате, в 1922 году чрезвычайные военно-судебные органы были восстановлены во всех военных округах и на фронтах.

Автор считает, что сформировавшаяся чрезвычайная военно-судебная система на Восточном фронте оказалась способной выполнить задачи по поддержанию боеспособности войск. А территориальные трибуналы в первые годы мирной жизни со своим предназначением справились не в полном объеме.

Вся деятельность органов юстиции Восточного фронта была направлена, в первую очередь, на укрепление воинской дисциплины среди личного состава воинских частей. Характерной чертой работы южноуральских реввоентрибуналов в 1919 году стало их оперативное реагирование на изменения боевой обстановки. В ходе военных действий чрезвычайные органы правосудия осуществляли их контроль, усиливали взаимодействие с реввоенсоветами, командованием Восточного фронта, 5-й и 1-й армиями, комиссарским составом и пресекали преступления, влияющие на боеспособность войск. И, наоборот, с отсутствием боевых задач репрессии уменьшались. Главной причиной усиления деятельности реввоетрибуналов являлись поражения, так как во время успешных действий совершенные военнослужащими преступления не имели большого значения и не оказывали отрицательного воздействия на боеспособность южноуральских частей. При ведении боевых действий в 1919 году трибуналы не были стеснены никакими рамками при определении тяжести наказаний.

Трибуналы при ведении боевых действий на Южном Урале выносили приговоры военнослужащим, совершившим и «контрреволюционные» преступления. Так, в течение первой половины 1919 года чрезвычайным судом Восточного фронта было рассмотрено 16,0% годовой подсудности вышеуказанных дел, а трибуналом 26-й Златоустовской стрелковой дивизии рассмотрено 30,1% годовой подсудности «контрреволюционных» преступлений. Большинство красноармейцев за данные деяния были расстреляны.

Массовое дезертирство из армии, в том числе из частей, дислоцировавшихся на территории Южного Урала, наносило значительный урон боеспособности. Командование решало данную проблему двумя путями: первый осуществлялся с помощью агитационной работы, второй — репрессиями трибуналов. Так, в начале 1921 года только в Челябинском органе военной юстиции находилось большое количество подобных дел — 120. Приговоры были адекватны моменту времени: практически все дезертиры осуждены к длительному лишению свободы или отправлены в штрафные подразделения. В результате репрессий военным и гражданским властям удалось обуздать дезертирство в Южно-Уральском регионе.

Активную борьбу вели военные суды и с военнослужащими, совершившими такие правонарушения, как мародерство, должностные преступления, неповиновение и т. д. Делая основной упор на деятельность трибуналов, командование и Восточного фронта, и ПриУрВО смогло в основном укрепить воинскую дисциплину в войсках и, как следствие, повысить боеспособность. Однако частое перемещение трибуналов за войсками и неограниченность в выборе карательных мер на практике приводило к деформации приговоров.

Таким образом, деятельность военных и территориальных революционных трибуналов на территории Южного Урала в 1919;1921 годах стала ответом большевистского режима на создавшуюся военно-политическую ситуацию в стране и, в определенной мере, способствовала победе большевиков в Гражданской войне. В то же время трибуналы не полностью выполнили поставленные перед ними задачи. Правосознание красноармейцев, в основном выходцев из сельской местности, оставалось традиционным для мелкотоварного производителя. И только переход к нэпу снял остроту их социального конфликта с политикой продразверстки властей.