Источники по истории российской педагогической мысли в эпоху Екатерины II

Реформа образования, проведенная в царствование императрицы Екатерины II, стала одной из самых масштабных за все время существования Российской империи. На основании европейских педагогических моделей и методов воспитания была заложена государственная система образования, предполагавшая как обучение и воспитание юношества, так и подготовку преподавательского состава. Изучение этого опыта представляется актуальным, так как интегрирование России в европейскую образовательную систему является одним из приоритетных направлений современной отечественной педагогики. Полноценное изучение истории педагогической мысли екатерининской эпохи возможно при расширении источниковой базы исследования и обращении ко всему комплексу документов, в том числе иностранного происхождения.

В отечественных исследованиях первой половины XIX в., посвященных истории правления Екатерины II, представлены положительные оценки деятельности императрицы, в том числе ее преобразованиям российской школы. Трехтомное сочинение П. Колотова «Деяния Екатерины II, императрицы и самодержицы всероссийской"1 стало одной из первых монографий об эпохе Екатерины ВеликойРассматривая проводимую императрицей политику, автор утверждал, что «всяк признается^ сколь великие заслуги и благодеяния великие Екатерина оказала своей империивсякий знает, что она была великая покровительница всех наук и художеств"2. Колотов ограничился упоминанием об успешной деятельности привилегированных закрытых учебных заведений, в частности Сухопутного кадетского корпуса, и не коснулся реформы народных училищ 1780-х годов. Освещая деятельность Екатерины II в области российского.

1 Колотов П. Деяния Екатерины II, императрицы и самодержицы всероссийской. СПб., 1811. Т. 1−3.

2 Колотов П. Деяния Екатерины II, императрицы и самодержицы всероссийской. Т. 2. С. 305. просвещения, Колотов привлекал законодательные акты, главным образом, уставы Смольного института и Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса, а также переписку императрицы с Вольтером.

Работая над монографией «Обозрение царствования и свойств.

Екатерины Великой"3, П. Сумароков ставил своей задачей осветить внутреннюю и внешнюю политику императрицы, опираясь на широкий круг источников: законодательные документы, переписку Екатерины II, воспоминания современников эпохи. Характеризуя отечественную систему образования второй половины XVIII в., исследователь остановился на истории Воспитательного общества благородных девиц и Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса, деятельности которых он дал высокую оценку. Екатерина II «учредила при Смольном монастыре дом воспитания девиц, превосходнее и великолепнее Сент-Сирского"4. В Шляхетном корпусе «науки и языки преподавались легчайшим образом, с большим успехом"5. Реформу 1780−1790-х годов автор не рассматривает детально, упоминая, что «народные училища укоренялись, заведены греческая и албанская гимназии, начальство над всеми учебными местами поручено особой Комиссии, под велением императрицы"6. Анализ господствовавших в российском обществе педагогических взглядов в монографии не представлен.

Среди исследований первойполовины XIX в., посвященных екатерининской эпохе, можно отметить монографию А. А. Лефорта «История царствования государыни императрицы Екатерины II"7. Реформам системы российского просвещения автор дал высокую оценку. «Россия первой половины XVIII столетия, бедная средствами к народному образованию, не.

3 Сумароков П. Обозрение царствования и свойств Екатерины Великой. СПб., 1832. Т. 1−3.

4 Сумароков П. Обозрение царствования и свойств Екатерины Великой. Т. 1. С. 105.

5 Там же. С. 104.

6 Сумароков П. Обозрение царствования и свойств Екатерины Великой. Т. 2. С. 141.

7 Лефорт А. А. История царствования государыни императрицы Екатерины II. М., 1837. Т. 1−3. могла похвалиться значительными успехами на поприще знаний"8, тогда. как императрица «устлала для России мягким, зеленеющимся дерном путь ко храму просвещения"9. Лефорт, в отличие от Колотова и Сумарокова, характеризует положения «Генерального Учрежденияо воспитании обоего пола юношества», однако не упоминает о заимствовании идей просветителей приего подготовкеон также рассматривает историю открытия Воспитательного дома в Москве, но не затрагивает реформы народных училищ 1780-х годов.

Одним из первых исследователей истории отечественного образования ХУШ столетиястал А. С. Воронов, книга которого? «Федор

Иванович Янкович де-Мириево или народные училища в России при императрице Екатерине II"10 освещает становление светской школыИстория российской педагогической мысли не является главной^ задачей: автора, воззренияэлиты екатерининского общества на проблемы, образования, и воспитания юношестварассмотрены в контексте развития отечественной системы просвещенияОсновываясь на законодательных документах, привлекая! делопроизводственные акты Комиссии о народных училищах, а такжеанализируя учебные пособияподготовленные выдающимся? сербским педагогом Янковичем для российской школы, Вороновзаключает, что.

Екатерине II, «принимавшей к сердцу дело народного воспитания"11, удалось.

10 построить «его на: прочных, непоколебимых основаниях», создав систему народныхучилищ.

Истории российской системы образования посвящены работы Д. А. Толстого «Взгляд на учебную часть в России в XVIII столетии до.

Лефорт А. А. История царствования государыни императрицы Екатерины II. Т. 1. С. 228;

9 Там же. С. 229;

10 Воронов А. С. Федор Иванович Янкович де-Мириево или народные училища в России при императрице Екатерине II. СПб., 1858.

Там же. С. 164.

12 Там же.

1782 г."13 и «Городские училища в царствование Екатерины II"14. Исследователь называл XVIII столетие периодом становления отечественной светской школы, но утверждал, что начало создания всеобщей системы просвещения в России приходится на 1782 г., когда была организована Комиссия об учреждении училищ. Основное внимание в своих работах исследователь уделил развитию отечественной образовательной системы, уточнив количество открытых учебных заведений и число учащихся в них. История российской педагогической мысли имела для него второстепенное значение, хотя автор отдельно рассмотрел интерес Екатерины II к просветительской модели, привлекая в качестве источников сочинения Локка и Дидро.

Особое место в отечественной1 историографии занимает исследование С. В. Рождественского «Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII—XIX вв.еках"15. Задача исследователя заключалась в том, чтобы «изобразить возникновение и постепенное развитие в течение XVIII в. вопроса о создании системы просвещения, как планомерной, органической совокупности средств образования общего и профессионального, низшего, среднего и высшего"16. Главным для Рождественского было показать процесс создания в России системы всеобщего образования. История педагогических теорий рассматривалась как дополнение, объясняющее суть преобразований отечественной школы XVIII в.

Политику просвещения Екатерины II Рождественский разделил на два этапа: 1. 1760−1770-е гг. — «искание путей"17- 2. 1780−1790-е гг. -обращение к австрийской системе образования и учреждение Комиссии о 1.

Толстой Д. А. Взгляд на учебную часть в России в XVIII столетии до 1782 г. СПб., 1885.

14 Толстой Д. А. Городские училища в царствование императрицы Екатерины II. СПб., 1886.

15 Рождественский С. В. Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII—XIX вв.еках. СПб., 1912. Т. 1.

16 Там же. С. III.

17 Там же. С. 251. народных училищах. В качестве источников были привлечены законодательные документы и делопроизводственные акты Комиссии. По мысли Рождественского, главным достижением отечественной школы этого периода стало создание на основании австрийского образца системы народных училищ. Однако, как полагал историк, в екатерининское правление не удалось построить «органически цельное законодательство, способное.

18 разрешить основную задачу нашей политики просвещения XVIII века", «создание цельной системы народного просвещения остановилось на полпути"19.

Первым обобщающим исследованием по истории отечественного женского образования стала монография Е. О. Лихачевой «Материалы для истории женского образования в России (1086−1856 гг.). В предисловии к книге автор, обосновывая актуальность своей работы, указала, что у женских образовательных учреждений «должна была сложиться своя история, которой, однако, мы до сих пор не знаем и даже отдельных монографий по отдельным женским учебным заведениям, за весьма небольшим.

91 исключением не имеем". При работе над монографией Лихачева привлекла широкий круг источников, извлеченных из архивов канцелярии совета Воспитательного общества благородных девиц, IV отделения собственной его императорского величества канцелярии, министерства народного просвещения и Святейшего Синода. Лихачева утверждала, что отечественная женская школа развивалась обособленно от европейского влияния. Сходство между Смольным институтом и Королевским Воспитательным домом Сен-Луи в Сен-Сире состояло лишь в том, что они были «интернатом для дочерей потомственных дворянокчто в обоих принимаются малолетние девочкичто.

1Я.

Рождественский С. В. Очерки по истории систем народного просвещения. С. 675.

19 Там же.

Лихачева Е. О. Материалы для истории женского образования в России (1086−1856 гг.). СПб., 1899.

21 Там же. С. III. они разделяются на четыре возраста и каждому из них присвоено платье особого цвета" .

Сходство уставов Воспитательного общества благородных девиц и Сен-Луи анализируется Н. Распоповой в «Хронике Смольного монастыря в царствование императрицы Екатерины II». Помимо устава Сен-Луи, автор приводит фрагменты трактата Фенелона «О воспитании девиц», письма Людовика XIV к воспитательницам Сен-Луи. В' качестве источников Распопова использует также переписку Екатерины II с Вольтером и выдержки из российской периодической печати.

Особое место в изучении истории отечественного женского образования XVIII столетия занимает трехтомное исследование Н. П. Черепнина «Императорское Воспитательное Общество благородных девиц"24. Анализируя архивные данные, изучая уставные документы, привлекая переписку и мемуары современников, Черепнин осветил историю Смольного института с момента его основания до 1914 г. Исследователь, как и Лихачева, полагал, что «никогда Воспитательное общество не было копией Saint-Cyr'a, как никогда сама императрица Екатерина не разделяла взглядов madam de Maintenon, основательницы и вдохновительницы Saint-Cyr'a, на воспитание молодых девиц"25.

Для дореволюционной историографии главными фигурами, повлиявшими на становление системы отечественного образования, а также на развитие педагогической мысли второй половины XVIII столетия, являлись Екатерина II и ее ближайший сподвижник И. И. Бецкой. Истоки формирования педагогических воззрений императрицы рассмотрены в.

22 Лихачева Е. О. Материалы для истории женского образования. С. 289.

23 Хроника Смольного монастыря в царствование императрицы Екатерины II. С приложениями. Труд одной из воспитанниц Императорского Воспитательного Общества, Нины Распоповой. СПб., 1864.

24 Черепнин Н. П. Императорское Воспитательное Общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764−1914. СПб., 1914;1915. Т. 1−3.

25 Черепнин Н. П. Императорское Воспитательное Общество благородных девиц. Т. 1. С. 60. А монографии В. А. Бильбасова «История Екатерины Второй». Основным источником послужили бумаги императрицы: «Первое слово представлено самой Екатерине, причем весь труд автора ограничивался только критической проверкой ее показаний». Обращаясь к запискам императрицы и к свидетельствам современников, исследователь заключал, что Екатерина II не получила систематического образования. Будучи принцессой Ангальт— Цербстской, она изучала французский язык и немецкую словесность, постигала основы протестантского вероучения, а также обучилась танцам и умению держаться в обществе. Приехав в 1744 г. в Россию, она приступила к изучению Закона Божьего, русской словесности и продолжила брать уроки танцев. Недостаток в знаниях она пыталась исправить с помощью чтения книг, благодаря которым сформировала своивзгляды на политику, искусство, культуру, и, в том числе, на педагогику.

Истории развития^ педагогических воззрений императрицы посвящена монография Я. К. Грота «Заботы Екатерины II о народном образовании». Используя в качестве основного источника письма императрицы к Ф.- М. Гримму, ставшие, по мнению исследователя, «вполне правдивым отражением ее мыслей ивпечатлении», историк показал, «как долго и какими путями императрица Екатерина II готовилась к избранию для ол.

России лучшей системы народного образования". Грот пишет об интересе императрицы к педагогической модели Локка, о ее разочаровании в принципах просветителей и обращении к австрийской образовательной модели.

Книга П. М. Майкова «Иван Иванович Бецкой"31 является наиболее полным исследованием биографии выдающегося отечественного педагога. В л/.

Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900. Т. 1—2.

27 Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Т. 1. Р. VIII.

28 Грот Я. К. Заботы Екатерины II о народном образовании по ея письмам к Гримму. СПб., 1879.

29 Там же. С. 2.

30 Там же. С. 38.

31 Майков П. М. Иван Иванович Бецкой. СПб., 1904. 9 предисловии к монографии автор указал, что ранее «преимущественно писали о деятельности Бецкого по Воспитательному дому или Академии художеств, умалчивая о его деятельности по коммерческому училищу, по воспитательному Обществу благородных девиц, по сухопутному кадетскому корпусу, по канцелярии строений и т. д. и, таким образом, представляли читателям далеко не полную картину деятельности этого во всяком случае замечательного человека». Следуя своей задаче, историк рассмотрел не только просветительскую деятельность Бецкого, но и его биографию, участие в придворной жизни, работу в Комиссии от строений и т. д. При подготовке монографии Майков использовал материалы из архивов министерства императорского двора в Санкт-Петербурге, министерства иностранных дел в МосквеВоспитательного общества благородных девиц и опекунских советов Петербурга и Москвы.

Исследователь писал о заимствованиях из. иностранных доктрин, сделанных Бецким при формировании своих педагогических взглядов. Например, в главе, посвященной истории Воспитательного общества благородных девиц, историк провел сравнительный анализ воззрений передовых слоев российской' элиты, екатерининского правления и европейской образовательной доктрины. Основываясь на уставах Смольного института и Королевского Воспитательного дома Сен-Луив Сен-Сире, исследователь заключил, что «первый из них является сколком со второго"33.

Рецензией на книгу Майкова стала работа «И. И. Бецкой и его система воспитания"34 А. С. Лаппо-Данилевского, по мнению которого «г. Майков в своем сочинении-дает обширный и обстоятельно составленный свод известий о Бецком и что, несмотря на существенные пробелы в его труде, все же нельзя указать в нем крупных ошибок"35. «Пробелами» Майкова исследователь считает недостаточное внимание к «выяснению <. .>

32 Майков П. М. Иван Иванович Бецкой. С. VIII.

33 Там же. С. 265.

34 Лаппо-Данилевский А. С. И. И. Бецкой и его система воспитания. СПб., 1904.

35 Там же. С. 60. индивидуальности" Бецкого, а также поверхностный источниковедческий анализ его бумаг. «К сожалению, г. Майков не подвергает каждого из важнейших проектов Бецкого достаточно полному исследованию"36, -заключал автор. Книга «И. И. Бецкой и его система воспитания» интересна также тем, что Лаппо-Данилевский, освещая популярные в XVIII в. педагогические теории, сравнивает взгляды Бецкого с воззрениями Локка, Руссо и Монтескье.

Помимо Бецкого и Екатерины II, дореволюционные исследователи обращались к изучению роли Н. И. Новикова в распространении просвещения в России. Монография В. Е. Ермилова «Поборники свободы в воспитании Бецкой и Новиков» рассказывает о педагогических воззрениях Бецкого и Новикова, а также рассматривает их вклад в историю российской школы. Своей задачей автор определил «обратить внимание на те их мысли, то которые всего более относились к идее здравого воспитания». Ермилов последовательно излагает воззрения российских просветителей на проблему воспитания и образования юношества. Деятельность учебных заведений, открытых на основании уставов Бецкого, оценивается высоко. Например, о Сухопутном кадетском корпусе автор писал: «И хорошо жилось воспитанникам! Ни на что не могли они пожаловаться». Однако Ермилов не упоминает о доктрине просветителей, повлиявшей на формирование педагогических взглядов своих героев. Таким образом, привлекая широкий круг сочинений Бецкого и Новикова, исследователь не обращается к произведениям Локка и Руссо.

Роли Новикова в общественной жизни России второй половины XVIII столетия посвящена монография В. А. Боголюбова «Н. И. Новиков и его время"40. Целью исследователя являлось рассмотреть издательскую и.

36 Лаппо-Данилевский А. С. И. И. Бецкой и его система воспитания. С. 15.

37 Ермилов В. Е. Поборники свободы в воспитании Бецкий и Новиков. М., 1906.

38 Там же. С. 6.

39 Там же. С. 23.

40 Боголюбов В. А. Н. И. Новиков и его время. М., 1916.

11 масонскую деятельность Новикова, вписав ее в контекст общественных настроений, сложившихся в России в екатерининскую эпоху. Педагогические воззрения Новикова автор отдельно не рассматривает, хотя подробно изучает его просветительскую деятельность. Автор рассказывает об отчислении доходов от издания журналов «Утренний свет», «Московское издание», «Вечерняя заря» на содержание двух училищ в Петербурге, об организации «Дружеского общества», целью которого было распространение просвещения и публикация книг, об учреждении «Филологической семинарии», готовившей учителейоб издании учебной литературы.

Отечественные историки обращались. к изучению роли Е. Р. Дашковой в развитии российского просвещения. Дореволюционных исследователей интересовала, главным образом, биография знаменитой екатерининской1 фаворитки и ее управленческая деятельность в Академиях. Сочинение В. В. Огаркова «Е. Р. Дашкова. Ее жизнь и общественная деятельность"41, основанное на записках княгини, а, также документах, полученных из архива князя Воронцова, является биографическим очерком. Автор — не остановился* подробно на рассмотрении педагогических взглядов Дашковойосновное внимание уделил ее деятельности в Академиях, возглавляя которые она проявила, прежде всего, свои, высокие организационные способности. Огарков заключил, что «заслуга Дашковой в истории русского просвещения — это то, что она группировала около себя лучшие литературные силы того времени, принимала сама участие в литературе и издавала при академии «Собеседник любителей российского слова""42.

Отечественные исследователи, признавая влияние иностранных образовательных моделей на формирование российской педагогической мысли XVIII столетия, обращались к изучению идей Просвещения. Отдельная глава монографии Е. Ф. Литвиновой «Джон Локк. Его жизнь и.

41 Огарков В. В. Е. Р. Дашкова. Ее жизнь и общественная деятельность. СПб., 1893.

42 Там же. С. 56. литературная деятельность" посвящена анализу педагогических взглядов английского просветителя. Излагая программу Локка, автор заключает, что ее главной чертой была «наблюдательность, руководимая любовью к природе вообще и к природе человека, в особенности"44. Исследователь говорит о ее влиянии на формирование педагогических воззрений элиты российского общества, но не проводит сравнений «Инструкции князю Ник. Ив. Салтыкову при назначении его к воспитанию Великих Князей» Екатерины II и сочинения Локка «Мысли о воспитании».

Анализ педагогических идей Локка представлен в исследовании В. И. Малинина «О системе воспитания Джона Локка"45, в котором автор рассматривает влияние взглядов английского просветителя на подготовку Бецким законодательных документов и на составление Екатериной II «Инструкции.». Малинин утверждает, что теории Локка при сравнении со взглядами Руссо следует отдать предпочтение «не потому только, что она носит на себе печать большей оригинальности, но и потому, что она, будучи основана на тонком наблюдении проявлений живой детской природы, никогда не утратит своего практического значения"46.

Статья Д. Ф. Кобеко «Екатерина II и Жан Жак Руссо"47, основанная на эпистолярных и публицистических источниках, рассказывает об интересе просвещенных слоев российского общества к воззрениям французского мыслителя, сочинения которого были запрещены в России. Автор, главным образом, сопоставляет общественно-политические взгляды Екатерины II и Руссо, тогда как сравнение педагогических принципов императрицы и деятеля эпохи Просвещения остается второстепенным.

43 Литвинова Е. Ф. Джон Локк. Его жизнь и литературная деятельность. СПб., 1892.

44 Там же. С. 65.

45 Малинин В. Н. О системе воспитания Джона Локка. Киев, 1894.

46 Там же. С. 11.

47 Кобеко Д. Ф. Екатерина II и Жан Жак Руссо // Исторический вестник. 1883. № 6. С. 603 617. *.

Советская историография, в отличие от дореволюционной науки, отрицала значительное иностранное влияние на становление российской образовательной системы XVIII столетия. В главах монографии «История педагогики"48 Е. Н. Медынского, посвященных истории отечественного образования, говорится, что своими реформами Петр Г стремился освободить Россию от влияния Запада. По мнению исследователя, школы открытые в правление царя-реформатора, превосходили учебные курсы европейских образовательных заведений49. Просветительскую деятельность преемников Петра Великого Медынский считал узкоклассовой, проводимой в интересах господствующего сословия — дворянства. Поэтому, как заключает автор, педагогическая мысль после смерти Петра I пришла в упадок.

И. А. Федосов, признавая значительный вклад Екатерины II в развитие отечественной системы образования XVIII в., полагал, что реформы императрицы носили сословный характер. Екатерининские преобразования, по мысли Федосова, «при всем их прогрессивном значении, были направлены не к подрыву существующих социальных отношений, а к их укреплению — они не выходили за рамки феодальных отношений ни субъективно, по мысли законодательницы, ни объективно, по их значению"50.

Истории отечественного образования в XVIII столетия посвящена 1 статья М. Т. Белявского «Школа и образование», в которой исследователь рассказывает не только об открытых в этот период учебных заведениях и их образовательных программах, но и прослеживает развитие отечественной педагогической мысли. Автор подробно излагает просветительскую идею воспитания «новой породы людей», которую Екатерина II стремилась.

Медынский А. Н. История педагогики. М., 1947.

49 Там же. С. 317.

50 Федосов И. А. Просвещенный абсолютизм // Вопросы истории. 1970. № 9. С. 50.

51 Белявский М. Т. Школа и образование // Очерки русской культуры XVIII века. М., 1987. Ч. 2. С. 258−294. реализовать на практике. Система закрытых учебных заведений: шляхетских корпусов, Воспитательного общества благородных девиц, Коммерческого училища, Академии Художеств и академических гимназий, — должна была способствовать осуществлению этой мысли, заимствованной у просветителей. Однако Белявский, подробно рассматривая идею воспитания «новой породы людей», не характеризует влияние на систему российского образования в 1780-е годы австрийской учебной модели.

В советской историографии, посвященной истории отечественной школы второй половины XVIII в., внимание исследователей привлекало изучение деятельности Новикова и Дашковой. В отличие от дореволюционной науки, вклад Бецкого и Янковича в развитие российской школы подробно не рассматривался. Г. П. Макогоненко полагал, что дореволюционной историографией была создана «буржуазная легенда"52 о Новикове, «научная фальшь» которой сводилась к убеждению о том, что «Новиков — мистик, именно поэтому вся его деятельность носит.

53 антиобщественный характер". В своей монографии «Николай Новиков и русское просвещение XVIII века» исследователь стремился «подвергнуть конкретно-историческому анализу все литературное наследие Новикова, показав его обусловленность социально — политическими событиями эпохи, раскрыв широкие плодотворные связи его многообразной деятельности с передовым русским общественным движением"54. Автор не останавливается отдельно на анализе педагогических принципов Новикова, но оспаривает утвердившееся в дореволюционной науке мнение о стремлении Екатерины II претворить на практике принципы идеологии Просвещения, называя ее действия «гнусным планом обмана русского общественного мнения, чудовищной фальсификацией наследия великих просветителей"55.

52 Макогоненко Г. П. Николай Новиков и русское просвещение XVIII века. М.- Л., 1952. С. 28.

53 Там же. С. 17.

54 Там же. С. 27.

55 Там же. С. 118.

Анализу воззрений Новикова на проблемы воспитания и образования юношества посвящена работа Д. Л. Добрусина «Педагогические взгляды Н. И. Новикова (1744—1818 гг.)"56. Основываясь на письменном наследии российского просветителя, автор заключает: «Новиков увидел в процессе обучения возможность способствовать формированию всей личности и, следовательно, считал возможным сделать хорошо поставленное образование основой развития ума, чувств и воли детей"57. Делая этот вывод, исследователь не говорит об истоках формирования педагогических воззрений Новикова и о влиянии на них идей просветителей. Добрусин упоминает только, что Новиков, выступавший против «патриархальной косности поместного воспитания"58, обращался к «передовым.

59 педагогическим идеям" .

Книга Л. Я. Лозинской «Во главе двух академий"60 посвящена биографии Дашковой, а также ее деятельности на постах директора Петербургской и президента Российской Академий. Автор использует записки княгини, ее публицистические сочинения, а также привлекает делопроизводственные документы двух Академий для освещения ее хозяйственной, научно-просветительской и издательской деятельности. Лозинская рассматривает педагогические воззрения Дашковой на основании статьи «О смысле слова «воспитание» «, тогда как взгляды княгини на проблемы воспитания и образования юношества неоднократно претерпевали изменения. Исследователь не уточняет, что принципы, изложенные в статье, были заимствованы Дашковой из педагогического трактата английского просветителя Локка «Мысли о воспитании».

Советские исследователи обращались к изучению педагогических идей просветителей, главным образом, Руссо. Монография А. Т. Дворцова.

56 Добрусин Д. J1. Педагогические взгляды Н. И. Новикова (1744−1818 гг.). Автореф. канд. дисс. М.51 959.

57 Там же. С. 9.

58 Там же. С. 7.

59 Там же. С. 6.

60 Лозинская Л. Я. Во главе двух академий. М., 1983.

Жан Жак Руссо"61 освещает биографию французского писателя, а также его философские, педагогические, художественно-эстетические взгляды. Отдельная глава книги посвящена воспитательной системе Руссо. Положительно оценивая теорию «великого реформатора педагогики"62, Дворцов все же полагал, что он «заблуждался и впадал в мелкобуржуазный утопизм, когда утверждал, что ремесленный труд способен обеспечить человеку независимость». Особое внимание автор уделяет проблеме трудового и физического воспитания ребенка: «Руссо по праву принадлежит содержательная разработка проблемы соединения воспитания с производительным трудом"64. Однако в главе не упоминается, что создателем просветительской педагогической теории стал Локк, взгляды которого Руссо использовал при написании «Эмиля.».

Исследователи рубежа XX—XXI вв. признают значительный вклад Екатерины II в развитие отечественного образования. В своей монографии «Под сенью Екатерины."65 А. Б. Каменский, освещая политическую историю екатерининского правления, о преобразованиях императрицы в области российской школы говорит: «Нельзя не признать, что осуществленные в екатерининское время реформы в области народного образования и просвещения были воистину грандиозны и по масштабам, и по.

Г/Г своему долговременному значению". Исследователь выделяет влияния французской и австрийской образовательных доктрин на становление педагогических воззрений императрицы. Полагая, что «во многом были утопичны взгляды просветителей, так утопичны были и многие проекты Бецкого», Каменский считает, что главные преобразования в области.

61 Дворцов А. Т. Жан Жак Руссо. М., 1980.

62 Там же. С. 89.

63 Там же. С. 84.

64 Там же. С. 87.

65 Каменский А. «Под сенью Екатерины.» Вторая половинаXVIII века. СПб., 1992.

66 Там же. С. 385.

67 Там же. С. 384. развития отечественной системы просвещения были сделаны Комиссией об учреждении училищ, созданной по решению императрицы в 1782 г.

Истории становления системы государственного образования екатерининской эпохи посвящена монография JI. М. Артамоновой «Общество, власть и просвещение в русской провинции XVIII-начала XIX вв. (Юго-восточные губернии Европейской России)"68. Реформу 1780-х годов автор считает началом становления отечественной государственной системы просвещения. «Изучение школьной реформы Екатерины II именно как системообразующего явления социальной и культурной жизни России, и прежде всего ее провинции"69, — историк определяет целью своего исследования. В качестве источников Артамонова обращается к архивным фондам различных учреждений и ведомств народного просвещения Российской империи, законодательным документам, запискам современников эпохи, публицистике. Исследователь заключает, что с 1770-х годов просветительская политика императрицы направлена на создание.

7 П массовой начальной и средней школы. Реформа народных училищ предполагала создание многоуровневой системы государственного образования, а также давала «стандарт, от которого можно было отходить в интересах сословных групп и государственных ведомств, но который нельзя было нарушать <.> Создавалась совместимость учебных заведений по горизонтали"71.

Принципы и традиции воспитания и образования молодых дворян.

XVIII в. рассмотрены JI. М. Артамоновой в статье «Учили меня еще во.

ТУ младенчестве". Главным источником для исследователя послужили документы личного происхождения: записки Г. Р. Державина, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, Е. Ф. Комаровского. Изучив традиции п.

Артамонова Л. М. Общество, власть и просвещение в русской провинции XVIII-начала.

XIX вв. (Юго-восточные губернии Европейской России). Самара, 2001.

69 Там же. С. 4.

70 Там же. С. 335.

71 Там же. С. 336.

72 Артамонова JI. М. «Учили меня еще во младенчестве» // Родина. 2010. № 11. С. 13−15.

18 домашнего образования, а также методы преподавания в государственных и частных учебных заведениях, Артамонова приходит к выводу, что, несмотря на петровские преобразования, отечественная светская школа до реформы народных училищ 1780-х годов сохраняла свой средневековый характер: «Новыми в ней были предметы обучения, а традиционными, идущими из прошлых веков оставались схоластические методы преподавания"73.

Для науки рубежа ХХ-ХХ1 вв. характерен интерес к истории повседневности. В центре научного поиска исследователя стоит не изучение вклада российских правителей в дело становления отечественной школы, а повседневная жизнь людей прошлого. Примером исследований такого рода является монография А. В. Беловой «Четыре возраста женщины»: Повседневная жизнь русской провинциальной дворянки ХУШ-середины XIX в."74. Автор рассматривает, «что представлял собой жизненный цикл дворянок, в чем заключались содержание и особенности прохождения ими разных возрастных этапов, какие обычаи, традиции, «обряды» могли быть с.

75 этим связаны". Отдельная глава освещает традиции институтского женского обучения в России ХУШ-середины XIX вв. По мнению исследователя, открытие Смольного института, созданного по образцу Королевского Воспитательного дома Сен-Луи в Сен-Сире, «было рассчитано в первую очередь на публичный резонанс и одобрение европейских «экспертов""76.

Исследователи продолжают заниматься изучением роли Дашковой в развитии российской системы просвещения, примером чему является монография Г. И. Смагиной «Сподвижница Великой Екатерины: Очерки о жизни и деятельности директора Петербургской Академии Наук княгини.

Артамонова JI. «Учили меня еще во младенчестве». С. 13.

74 Белова А. В. Четыре возраста женщины. Повседневная жизнь русской провинциальной дворянки ХУШ-середины XIX вв. СПб., 2010.

75 Там же. С. 8.

76 Там же. С. 198.

Е. Р. Дашковой". В книге рассмотрены различные аспекты двенадцатилетнего периода директорства Дашковой в Петербургской Академии наук: научно-организационная, административная, издательская, учебно-просветительская деятельность. Отдельно автор касается педагогических воззрений Дашковой, утверждая, что княгиня «особенно.

78 симпатизировала взглядам английского философа и педагога Дж. Локка". В качестве основных источников Смагина использовала сочинения Дашковой правления Екатерины II, не привлекая документы, вышедшие из-под пера княгини после смерти императрицы.

Среди работ зарубежной историографии, посвященных правлению Екатерины II, выделяется монография И. де Мадариага «Россия в эпоху Екатерины Великой"79. А. Б. Каменский во введении к русскому изданию книги 2002 г. писал, что «вплоть до сегодняшнего дня, то есть через двадцать лет после выхода в свет, книга Мадариаги остается наиболее полным ол обобщающим трудом о екатерининской России» .

Мадариага утверждает, что в царствование Екатерины II в России была основана система просвещения, отличительной чертой которой являлись унификация и полный государственный контроль. Императрица стремилась совместить идеи просветителей и принципы австрийской образовательной модели. Проводя реформу народных училищ, Екатерина II не отвернулась от идеи «развивать безупречного разностороннего о 1 человека», она «не видела, почему невозможно совместить воспитание «совершенного человека» с выращиванием добрых и полезных граждан, готовых честно трудиться каждый на своем месте"82. Работая над.

Смагина Г. И. Сподвижница Великой Екатерины: Очерки о жизни и деятельности директора Петербургской Академии Наук княгини Е. Р. Дашковой. СПб., 2006.

78 Там же. С. 100.

79 Мадариага И., де. Россия в эпоху Екатерины Великой. М., 2002.

80 Там же. С. 9.

81 Там же. С. 797.

82 Там же. С. 798. монографией, автор использовала только опубликованные источники, архивные документы привлечены не были.

К истории просветительских реформ Екатерины II обращалась Э. Каррер д’Анкосс в своей монографии «Екатерина II. Золотой век в истории от.

России". Исследователь выделила влияние идей Локка и Фельбигера на екатерининскую политику развития российской школы. По мнению автора, в австрийской модели было «больше прагматизма и учета конкретного опыта, а не одни лишь рассуждения философов». Главным в образовательной реформе 1780-х годов стало воспитание «граждан, приносящих пользу.

85 государству" и «адаптированных к установленному социальному порядку"86.

Особое место в зарубежной историографии занимает вышедший под редакцией М. Делона «Dictionnaire europeen des Lumieres». Это издание, подготовленное группой из 200 исследователей, представляет собой сборник эссе, освещающих ключевые проблемы идеологии Просвещения, а также биографии выдающихся деятелей эпохи. В «Dictionnaire.» рассмотрена просветительская модель образования и воспитания юношества, предложенная Локком и Руссо, а также ее место в европейском педагогическом движении XVIII в.

Традиции женского образования во Франции, в том числе и педагогические воззрения Фенелона, освещены в «Dictionnaire du Grand.

• 88 siecle", подготовленном ведущим французским историком, занимающимся эпохой Короля-Солнца Людовика XIV, Ф. Блюшем. Работа посвящена «Золотому веку» Франции, который, по мнению исследователя, начался с приходом к власти Генриха IV в 1589 г. и закончился со смертью.

Каррер д’Анкосс Э. Екатерина II. Золотой век в истории России. М., 2006.

84 Там же. С. 232.

85 Там же. С. 235.

86 Там же. С. 236.

Dictionnaire europeen des Lumieres / Publie sous la direction de M. Delon. Paris, 1997.

88 Bluch F. Dictionnaire du Grand siecle. Paris, 2005.

Людовика XIV в 1715 г. На страницах словаря освещены вопросы политики, религии, искусства, а также биографии выдающихся современников этой эпохи. Особенный интерес представляют главы, посвященные истории французской системы образования. Исследователь подробно анализирует педагогические воззрения Фенелона и маркизы де Ментенон, основательницы Королевского Воспитательного дома Сен-Луи в Сен-Сире.

Важное место в историографии тендерной проблематики занимает пятитомное издание «A History of women in the west», посвященное роли женщины в европейском обществе периода античности—XX столетия. В третьей книге «А History of women in the west. Renaissance and Enlightenment paradoxes"89, вышедшей под редакцией H. Земон Девис и А. Фардж, рассматриваются эпохи Ренессанса и Просвещения, то есть 1500—1800 гг. В работе представлены различные возможности социальной реализации женщины: семья, жизнь при дворе, служение в монастыре. Отдельная глава «A daughter to educate», написанная M. Соннет, раскрывает историю женского образования и воспитания в этот период. Исследователь, анализируя развитие взглядов европейского общества на обучения женщин, обращается к анализу педагогических трактатов Фр. Фенелона «О воспитании девиц», Ж.-Л. Вивэ «Иструкции для христианских женщин», аббата Сен-Пьера «Проект по усовершенствованию воспитания девиц», Руссо «Эмиль, или о воспитании», мадам д’Эпине «Разговоры об Эмилии». Автор делает вывод, что в течение 1500−1800 гг. «основной целью женской образовательной программы являлось обучение ведению домашнего хозяйстванесмотря на появление частных школ, домашнее образование оставалось предпочтительным"90.

Обзор историографии показывает, что проблема становления отечественной системы образования в правление Екатерины II в.

89 A History of women in the west. Renaissance and Enlightenment paradoxes. London, 1993. Vol. 3.

90 Ibid. P. 109. значительной степени разработана. Исследователи не только обращались к изучению развития светской школы, но и рассматривали педагогические воззрения российского общества. Однако, несмотря на достигнутые успехи, нет работ, посвященных собственно источникам по истории отечественной педагогической мысли. Отсутствуют исследования, содержащие источниковедческий анализ законодательных актов и публицистических произведений, в которых нашли отражение взгляды императрицы и представителей российской элиты на проблемы воспитания и образования юношества. Не проведен анализ всего корпуса источников по истории формирования и развития педагогических воззрений в России в царствование императрицы Екатерины II, что определило задачи настоящего исследования.

Объектом исследования является процесс формирования и развития российской педагогической мысли эпохи Екатерины II. I.

Предмет исследования — комплекс документов, отражающих педагогические воззрения российского общества второй половины. XVIII г века.

Цель и задачи исследования

Целью диссертации является выявление и источниковедческое исследование письменных источников по, истории отечественной педагогической мысли эпохи Екатерины II, в том числе иностранных сочинений, повлиявших на формирование воззрений российской элиты на проблемы образования и воспитания юношества.

Задачи исследования:

• Определить круг источников по истории формирования и развития воззрений Екатерины II на проблемы образования и воспитания юношества;

• Исследовать источники по истории реализации педагогических взглядов Екатерины II;

• Выявить и изучить источники, освещающие педагогические воззрения российской элиты екатерининской эпохи;

• Исследовать переводные педагогические сочинения и степень их распространения в русском обществе во второй половине XVIII столетия.

Хронологические рамки. Хронологические границы исследования обозначены периодом правления Екатерины II, однако рассматриваются и традиции российской школы, сформировавшиеся до вступления императрицы на престол в 1762 г.

Теоретико-методологическая основа исследования.

Источниковедческие методы, позволяющие установить информационные возможности источника, стали основными при написании работы. Историко-сравнительный метод был использован для анализа уставных документов образовательных учреждений, публицистических сочинений и педагогических трактатов европейских авторов. Выявить многообразие прямых и опосредованных взаимосвязей между взглядами императрицы, представителей просвещенных слоев российского общества и иностранных теоретиков и практиков образования удалось с помощью историко-системного метода. Историко-генетический подход позволил последовательно раскрыть эволюцию отечественной педагогической мысли эпохи Екатерины II.

Источниковая база исследования. В ходе диссертационного исследования были привлечены различные виды исторических источников: законодательные документыпублицистикаисточники личного происхожденияпроизведения художественной литературыиностранные педагогические сочинения.

Источниковая база диссертационного исследования представлена совокупностью как опубликованных, так и неопубликованных источников. При разработке проблемы были привлечены архивные материалы Российского государственного исторического архива (РГИА) и Российского государственного архива древних актов (РГАДА).

Анализ законодательных источников дает представление о сложившейся в екатерининскую эпоху отечественной системе образования и ее законодательном регулировании. Эта группа источников включает документы, полностью посвященные задаче развития российской школыакты, в которых педагогический вопрос поднимается одновременно с экономическими, административными и пр. проблемама также уставы учебных заведений, открытых или преобразованных в правление Екатерины II.

Основной корпус законодательных документов екатерининского правления был опубликован в томах 16—23 «Полного собрания законов Российской империи"91. Акты, подготовленные на основании педагогических идей просветителей, вошли в тома 16, 17, 19: «Генеральное Учреждение о воспитании обоего пола юношества» 1764 г., «Устав воспитания благородных девиц» 1764 г., «Устав Императорской Академии трех знатнейших искусств с воспитательным при академии училищем» 1764 г., «Устав особливого училища при Воскресенском Новодевичьем монастыре для воспитания малолетних девушек» 1765 г., «Устав Императорского Шляхетного Сухопутного Кадетского Корпуса» 1766 г., «Краткое, наставление, выбранное из лучших авторов с некоторыми физическими примечаниями о воспитании детей от рождения их до юношества» 1766 г., «Наказ Комиссии о сочинении проекта Нового уложения» 1767 г., «План Воспитательного училища из купеческих детей для коммерции» 1772 г.

В середине 1770-х годов Екатерина II отступает от педагогических воззрений просветителей и обращается к австрийской образовательной модели, на основании которой была проведена реформа народных училищ. Комплекс документов, подготовленный Комиссией о народных училищах, опубликован в томах 21 и 22 «Полного собрания законов.»: «Устав для народных училищ Российской империи» 1786 г., «О заведении в Санкт-Петербурге главного народного училища» 1783 г., «Об умножении больниц и.

91 ПСЗ. СПб., 1830. Т. 16−23. богаделено заведении по всем частям города народных школ и одного Главного народного училища, и о причислении к городским доходам сбора с торговых бань" 1785 г., «О избрании и отправлении в Санкт-Петербург из разных семинарий учеников для преподавания учения в народных училищах» 1786 г., «Об открытии Народных Училищ» 1786 г., «Об открытии главных народных Училищ в Губерниях» 1788 г. и пр.

Для изучения законотворческой деятельности императрицы, посвященной развитию отечественной системы образования, были привлечены документы РГАДА, а именно: «Кабинет Екатерины II» (Ф.10). Делопроизводственными источниками для изучения деятельности Комиссии об учреждении народных училищ стали журналы заседаний, отложившиеся в фондах РГИА: «Комиссия об учреждении народных училищ» (Ф. 730).

Представление о формировании и развитии воззрений Екатерины II на проблемы воспитания и образования юношества дает анализ ее эпистолярного наследия: переписки с Вольтером, Д. Дидро, Ф—М. Гриммом, Г. А. Потемкиным и И. И. Бецким.

Анализ мемуаров позволяет выяснить педагогические взгляды российского дворянства, а также осветить состояние отечественной школы в период екатерининского правления. Записки современников Екатерины II можно разделить, используя принцип хронологии, на две группы: воспоминания, авторы которых получили свое образование до 1762 г., и мемуары, составители которых учились уже в период царствования.

Екатерины II. К запискам, характеризующим особенности дворянского образования и воспитания, сложившиеся к 1762 г., относятся мемуары.

А. Т. Болотова, Г. Р. Державина, Д. И. Фонвизина, Е. Р. Дашковой.

Воспоминания Л. Н. Энгельгардта, С. И. Мосолова, Г. С. Винского,.

Е. Ф. Комаровского, С. А. Тучкова, И. В. Лопухина, И. М. Долгорукого раскрывают и иллюстрируют возможности получения образования и воспитания, открывавшиеся перед юными дворянами в период правления.

Екатерины II. Особенно интересны записки С. Н. Глинки и Г. И. Ржевской.

26 воспитанников образовательных заведений, учебные программы которых основывались на положениях «Генерального Учреждения.».

Анализ публицистических источников екатерининской эпохи формирует представление о педагогических воззрениях российской элиты и об ее отношении к состоянию отечественного образования. К данной группе источников относятся сочинения авторов, применявших свои педагогические принципы на практике. Среди этих работ можно назвать «Искусство учиться прогуливаясь, или ручная энциклопедия для воспитания» Ф. Е. Ангальта, «О воспитании и наставлении детей для распространения общеполезных знаний и всеобщего благополучия» и «Причина всех заблуждений человеческих есть невежество, а совершенства знание» Н. И. Новикова, «Слово о праве обладателя в рассуждении воспитания и просвещения науками, и художествами подданных» И. М. Шадена. Группа публицистических источников включает также сочинения M. М. Щербатова «О повреждении нравов в России» и «Проект о народном изучении» и Е. Р. Дашковой — «О смысле слова «воспитание» «. К публицистическим источникам можно отнести и составленную Екатериной II «Инструкцию князю Ник. Ив. Салтыкову при назначении его к воспитанию великих князей». Данная группа источников включает также публицистические сочинения, облеченные в форму художественных произведений, среди которых написанные Екатериной II «Сказка о Хлоре» и «Сказка о Февее», пьесы Д. И. Фонвизина «Бригадир» и «Недоросль», «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева.

Отдельную группу источников составляют иностранные педагогические сочинения. Среди них особое место занимают произведения.

Дж. Локка «Мысли о воспитании», Ж—Ж. Руссо «Эмиль, или о воспитании», сочинение маркизы де Ментенон «L'esprit de l’institut des filles de Saint-Louis», педагогические трактаты И. И. Фельбигера, изданные в русском переводе под названием «О должностях человека и гражданина» и «Руководство учителям первого и второго класса народных школ». Влияние взглядов этих.

27 авторов заметно в законодательных документах екатерининского правления, посвященных развитию системы российского образования. К группе иностранных источников относятся, кроме того, изданные в России переводные дидактические сочинения выдающихся европейских педагогов XVII—XVIII вв.: Фр. Фенелона «О воспитании девиц», М. Лепренс де Бомон «Детское училище, или нравоучительные разговоры между разумною учительницею и знатными разных лет ученицами, сочиненные на французском языке», «Воспитание совершенное, или сокращенная Древняя история с показанием географических и хронологических мест», И. Кампе «Бесценный подарок для благовоспитываемых детей», «Нравоучение для малолетних благородных детей».

Ценным источником по истории развития отечественной педагогической мысли эпохи Екатерины II является журнал «Растущий виноград», издававшийся в 1785—1787 гг. главным народным училищем Санкт-Петербурга. Это первое российское ежемесячное студенческое издание можно рассматривать как пособие, помогающее в реализации учебного процесса.

Таким образом, наиболее полное представление о формировании, развитии и реализации российской педагогической мысли эпохи Екатерины II дает анализ комплекса различных групп письменных источников, к чему отечественная и зарубежная историография прежде не обращались.

Заключение

.

Эпоха Просвещения выдвинула внешне привлекательную задачу «улучшения человеческой породы» через воспитание. В условиях абсолютизма реализация этой идеи не могла стать ничем иным, как попыткой через просвещение создать в дворянской среде поколение «новых отцов и матерей».

Формирование педагогических воззрений Екатерины II и ее ближайших сотрудников проходило под влиянием европейских мыслителей. Эпистолярное наследие императрицы показывает, что ее взгляды на проблему образования и воспитания юношества претерпевали изменения. В письмах к Вольтеру и Дидро она предстает сторонницей популярных в Европе просветительских воззрений. В посланиях к «фернейскому старцу"933 она сообщает об успешной деятельности Смольного институтав письме Дидро говорится, что в 1774 г. по заказу императрицы для Европы были изданы уставы учебных заведений, подготовленные Бецким на основании «Генерального Учреждения о воспитании обоего пола юношества».

Однако в 1775 г. Екатерина II делится с Потемкиным своим недовольством педагогическими идеями просветителей. Из переписки с Гриммом становится ясно, что в 1770-е годы императрица обращается к изучению других педагогических доктрин. В письме от 29 октября 1777 г. она спрашивала у Гримма мнение о воспитательном заведении немецкого педагога И.-Б. Базедова «Филантропине»: «J'attendrai avec impatience vos observation sur le Philantropin"934. В 1778 г. императрица обратилась к школьной программе барона Дальберга, вводившего Саганскую методику преподавания. 7 декабря 1778 г. она писала Гримму: «J'ai serre le manuscrit.

Фернейский старец" — прозвище, которое получил Вольтер по названию своего имения Ферне, расположенного на границе Франции и Швейцарии, в котором он поселился в 1758 г.

Old.

Я буду ждать с нетерпением ваших наблюдений о Филантропине". (Екатерина II. Письма. С. 68.) allemand du baron Dalberg tout de suite, sans le lire, dans le tiroir ou repose la collection que j’amasse d’ecrits sur les ecoles, gymnases et universites, et j’attends avec impatience tout ce que vous pouvez encore m’envoyer sur ce sujet". В письме Екатерина II указала, что занимается подбором наиболее удобной для России педагогической модели и размышляет о создании многоступенчатой системы просвещения. Таким образом, в начале своего правления императрица выступила сторонницей просветительской модели, но в середине 1770-х годов, признав ее непрактичность, обратилась к австрийской образовательной доктрине Фельбигера.

Российская система просвещения к началу правления Екатерины II не имела четкой педагогической модели, цели государственной образовательной-программы не были сформулированы. В 1760—1770-е годы императрица предприняла попытку реализовать на практике просветительскую теорию.

Первым законодательным актом екатерининского правления, посвященным отечественной системе образования, стало утвержденное в 1764 г. «Генеральное Учреждение о воспитании обоего пола юношества». Разрабатывая этот документ, Бецкой^ и Екатерина II обращались к сочинениям Локка «Мысли о воспитании» и Руссо «Эмиль, или о воспитании». В «Генеральном Учреждении.» утверждалось, что главным в процессе воспитания является нравственное, а не умственное развитие юношествапреподавателю необходимо служить достойным примером своему ученикувоспитание ребенка должно проходить в изоляции от обществапри выборе занятий для воспитанника следует, прежде всего, рассмотреть его наклонности. На основании положений «Генерального Учреждения.» для воспитания «новой породы людей» в 1760—1770-е годы были подготовлены уставы нескольких закрытых учебных заведений:

935 «Я спрятала немецкую рукопись барона Дальберга тотчас, не читая, в ящик, в котором находится моя коллекция сочинений, посвященных школам, гимназиям и университетам, и я жду с нетерпением все то, что вы можете еще прислать мне по этой же теме». (ЕкатеринаII. Письма. С. 115.).

Воспитательного училища при Академии Художеств, Училища для мещанских девиц, Московского Воспитательного дома, Коммерческого училища. Идеи «Генерального Учреждения.» легли в основу измененного устава Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса. Однако при подготовке учебной программы Воспитательного общества благородных девиц Бецкой, помимо сочинений просветителей, обращался к уставу Королевского Воспитательного дома Сен-Луи в Сен-Сире, составленному маркизой де Ментенон на основании книги Фенелона «О воспитании девиц». Некоторые положения устава Смольного института, посвященные организации учебного процесса, стали переводом французского текста устава Сен-Сира.

Результатом школьной реформы первых двух десятилетий екатерининского правления стало открытие нескольких образовательных учреждений, предназначенных для выходцев из дворянской, мещанской и купеческой среды. Реализовать на практике педагогические воззрения просветителей и воспитать для России «новую породу отцов и матерей» ограниченное количество открытых учебных заведений не могло. В 1767 г. Екатерина II в «Наказе, данном Комиссии о сочинении проекта Нового уложения», привлекая идеи сочинения Монтескье «Дух законов», отступила от мысли создания всеобщей образовательной системы и указала, что невозможно дать воспитание всему народу, переложив ответственность за обучение детей на их родителей. Судя по законодательным источникам, можно видеть, что в основе преобразований отечественной школы 1760— 1770-х годов лежала не задача ее расширения, а стремление Екатерины II предстать перед Европой в образе просвещенной правительницы, способной претворить в жизнь современные педагогические доктрины.

Законодательные акты 1780−1790-х годов, посвященные отечественной школе, основаны на положениях австрийской образовательной доктрины. В 1786 г. на базе училищного устава Австрии.

1774 г. и педагогических сочинений Фельбигера, изданных в русском переводе под названием «О должностях человека и гражданина» и.

Руководство учителям первого и второго класса народных школ", был утвержден «Устав народным училищам». Подобно доктрине просветителей, задачей училищ являлась подготовка достойных граждан, однако ученики должны были воспитываться в согласии с государственным устройством, идея естественного равенства людей отрицалась. Комиссия о народных училищах предложила двухступенчатую систему просвещения, однако заимствованные из школьной системы Австрии народные училища предназначались для воспитания' дворянского и мещанского сословий, для крестьян же образовательная система так и не была разработана. Таким образом, императрица открывала учебные заведения преимущественнодля привилегированных слоев населения.

Делопроизводственные источники, к которым относятся бумаги Бецкого, а также отчетные документы проведенных Комиссией об учреждении народных училищ проверок Воспитательного общества благородных девиц и Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса, иллюстрируют неудачный результат школьных реформ- 1760−1770-х годов. Просветительская программа, не имевшая твердой методологической основы, не принесла значительных результатов-для развития-отечественной школы. Согласно реформе народных училищ, в 1780-е годы были преобразованы программы учебных заведений, созданных на основании «Генерального Учреждения.». Комиссия о народных училищах предложила детально разработанную1 методологию преподавания, согласно которой в России 1780−1790-е годы был издан комплекс обеспечивающих образовательный процесс учебных пособий, которые предназначались для использования в государственных и частных российских школах.

Публицистические источники второй половины XVIII столетия свидетельствуют о том, что воспитательные идеи просветителей имели большую популярность среди отечественной элиты. Выразителем принципов.

Локка и Руссо стал выдающийся педагог екатерининской эпохи, директор

Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса Ф: Е. Ангальт. За «образование.

223 сердца" выступал в своей программе сторонник идей просветителей Н. И. Новиков, примером чему служат его статьи «Причина всех заблуждений человеческих есть невежество, а совершенство знание» и «О воспитании и наставлении детей для распространения общеполезных знаний и всеобщего благополучия». Сторонниками взглядов просветителей стали А. Н. Радищев и Д. И. Фонвизин, что нашло отражение вромане «Путешествие из Петербурга в Москву» и комедиях «Бригадир» и «Недоросль». Против европейских заимствований выступал М. М. Щербатов в сочинении «О повреждении нравов», но в своем «Проекте о народном изучении» он предложил список иностранных учебных пособий, необходимых для ряда образовательных предметов. В-целом, предложенная Щербатовым образовательная программа была схожа, с австрийской моделью, претворенной в жизнь «Уставом народным училищам» 1786 г.

Сама: Екатерина II, отвергнув просветительскую теорию в качестве основы для' государственной образовательной системы из-за отсутствия четкой методики преподавания, использовала идеи Локка при написании своих педагогических сочинений: Сказки о Хлоре и Февее основаны на: идеях просветителей, а составленная' «Инструкция князю Ник. И при назначении его к воспитанию великих князей» включает перевод статей из сочинения Локка «Мысли о воспитании». Таким образом-. просветительская модель, по мнению императрицы, не подходила для образовательной политики государства, но могла быть, применима для индивидуальной программы воспитания великих князей Александра и Константина.

Исследование переводной дидактической литературы, изданной во второй половине XVIII в., дополняет представление о взглядах российской элиты на проблемы образования и воспитания юношества. Анализ этой группы источников: свидетельствует о популярности в России европейских педагогических идей, главной из которых являлся приоритет нравственного воспитания над умственным. Сочинения Фенелона, Лепренс де Бомон, Кампе не содержали четко продуманных преподавательских методик, а состояли,.

224 главным образом, из идей, призванных развивать нравственность юношества. Однако документы, оказавшие существенное влияние на подготовку екатерининской школьной реформы (роман Руссо «Эмиль, или о воспитании», сочинение маркизы де Ментенон «L'esprit de l’institut des filles de Saint-Louis», Австрийский училищный устав и устав Королевского Воспитательного дома Сен-Луи в Сен-Сире), так и не были переведены. Возможно, тем самым Екатерина II стремилась завуалировать влияние европейских педагогических доктрин на формирование государственной политики в области образования.

О развитии отечественной педагогической мысли в российской дворянской среде свидетельствуют мемуарные источники, на основании которых можно заключить, что, как правило, образование было поверхностным, основное внимание уделялось обучению иностранным языкам и хорошим манерам. Авторы записок часто признавались, что свои основные знания они получили благодаря самообразованию. На основании мемуарных источников можно заключить, что реформы Екатерины II не привели к значительному изменению взглядов российского общества на проблемы образования и воспитания юношества. Несмотря на появление учебных пособий на русском языке, подготовку профессиональных кадров, открытие учебных заведений, наиболее предпочтительным способом образования оставалось домашнее обучение, уровень которого был не всегда высоким.

Каждая из привлеченных групп источников позволяет рассмотреть российскую педагогическую мысль екатерининской эпохи с определенного ракурса. Применение методов источниковедческого анализа показало взаимосвязь памятников отечественной педагогический мысли второй половины XVIII в. с современными им европейскими педагогическими теориями. Рассмотрение всего комплекса источников — от законодательных актов до учебных пособий — обозначило трудности, возникшие при попытке практической реализации отвлеченных просветительских идей, определило.

225 отношение общества к ходу образовательной реформы и, в конечном итоге, позволило оценить ход и противоречивость процесса складывания педагогических воззрений в России в царствование императрицы Екатерины II.