Поэзия русской эмиграции в Харбине: Основные имена и тенденции

Русская зарубежная литература XX в, — почти не исследованная область русской национальной культуры" , — такими словами открывалась вначале 1991 года историко-литературоведческая работа, одна из первых среди тех работ, которые имели своей задачей устранить это «белое пятно» 1. Через два — два с половиной года сказать то же самое было уже нельзя. За исследование данной области истории русской литературы активно взялись не только авторы из зарубежья, — они занимались эмигрантской культурой в течение десятилетий, -но и ученые новой, «посткоммунистической» России.

Появлению научных исследований предшествовали издания произведений авторов Русского Зарубежья. Со второй половины 80-х годов «на книжный рынок нашей страны устремился не поддающийся никакому управлению и контролю поток книг. Его движение направлялось лишь одним цензором, одним контролером — огромным интересом читателей к насильственно отторгнутой от россиян культуре» 2. Академик Е. П. Челышев, констатировав этот факт, указал на необходимость активизировать по-настоящему научное изучение обширной и многообразной литературы Русского Зарубежья. В статье Е. П. Челышева «Культурное наследие российской эмиграции» было сказано о необходимости «представить русскую литературу метрополии и в изгнании как две ветви единого дерева. Поиски истины могут быть плодотворными лишь тогда, когда, сопоставляя и сравнивая эти ветви, отмечая существующие между ними различия, мы не будем ограничиваться их констатацией, а попытаемся обнаружить близость, сходство между двумя потоками литературы, имеющими одни и те же национальные истоки и корни10.

Новая для начала 90-х годов методологическая позиция должна была.

1 Соколов А. Судьбы русской литературной эмиграции 1920;х годов. М. 1991. С. 3.

2 Челышев Е. Культурное наследие российской эмиграции. // Литература Русского Зарубежья (1920;1940). М. 1993. С. 6.

3 Там же. С. 16. опираться на отыскание художественно-творческого, эстетического сходства в стилях «представителей» обоих потоков, писателей, расположившихся по ту и по эту стороны политической баррикады. Одна из первых удачных доказательных попыток проанализировать конкретный литературный материал в этом методологическом плане была, как нам кажется, предпринята еще ранее Е. Г. Эткиндом в статье «Русская поэзия XX века как единый процесс». В частности, было предложено сопоставление сходств в высокохудожественных достижениях Цветаевой и Маяковского, Цветаевой и Пастернака, а также сходств в идейно-противоположных и одинаково малохудожественных «обличениях» у Зинаиды Гиппиус и Демьяна Бедного1.

Автор данной диссертации придерживается взгляда на единство литературы метрополии и диаспоры как на «противоречивую целостность» 2.

Как отметил С. И. Кормилов, «ныне разделенность прежних ветвей русской литературы — в основном факт исторический» «. Показательно, что Е. А. Евтушенко антологию русской поэзии «Строфы века» (1995 г.) выстроил так, что поэты «советские» и «эмигранты» стоят в одном ряду, основополагающим композиционным критерием является хронологический. В коллективном труде ученых-литературоведов филфака МГУ «История русской литературы XX века (20−90-е годы). Основные имена» (1998 г.) рядом стоят монографические очерки о Горьком и Бунине, Маяковском и Цветаевой, Твардовском и Бродском, Шолохове и Солженицыне.

Актуальность данной диссертации объясняется тем, что при современном осмыслении русской литературы как единого процесса литература.

1 См.: Эткинд Е. Русская поэзия XX века как единый процесс // Вопросы литературы. 1988. № 10. С. 198−207.

2 Так назвал свою статью на данную тему А. И. Чагин — см. «Российский литературоведческий журнал», 1994, № 4.

3 Кормилов С. Русская литература 20−90-х годов XX века: основные закономерности и тенденции // История русской литературы XX века (20−90-е годы). Основные имена. М. 1998. С. 39. русского Китая все еще сохраняет в исследованиях о культуре Русского Зарубежья маргинальное положение.

Новизна работы заключается в следующем: в представленной диссертации творчество писателей русского Харбина представлено, с одной стороны, как самостоятельное и самоценное явление, с другой — как часть общего русского литературного процессав работе религиозно-философские и стилевые тенденции эмигрантской литературы восточной диаспоры соотнесены как с традициями классической русской литературы, литературы серебряного века, так и литературными процессами метрополии.

Одной из проблем в анализе эмигрантской литературы является географическая полнота представляемого Русского Зарубежья. В нем было множество культурных «гнезд», «ответвлений», «центров». Сначала внимание исследователей было максимально приковано к «русскому Парижу» 20−40-х годов, «русскому Берлину» 20-х годов. Изучение шло по расширяющимся кругам, захватывая культуру «русской Праги», «русской Софии», «русской Риги», «русского Белграда» и т. д. Русские литературные силы появлялись в городах США, Латинской Америки, Австралии. В 40−60-е годы выросла новая русская литературная диаспора в Германии. Дальневосточные, точнее сказать, китайские «гнезда» русской культуры, русской литературы, пристальным вниманием сначала не пользовались, хотя про них ученые не забывали1.

Существенный вклад в изучение литературного Харбина и Шанхая внесен изданием «Литературной энциклопедии Русского Зарубежья (1918;1940): Периодика и литературные центры» (М.- 2000; главный редактор и составитель А. Н. Николюкинредколлегия: Н. А. Богомолов, Е. А. Цурганова, А.И. Чагин). Статьи о русских периодических издательских центрах и литературных.

1 См.: Литература Русского Зарубежья (1920;1940). С. 38−40- Соколов А. Судьбы русской литературной эмиграции 1920;х годов. С. 15−17- Агеносов В.

Литература

Russkogo зарубежья (1918;1996), М.: 1998. С. 51 -62 и 265−269. организациях Китая содержат прежде всего фактическую информацию, однако в целом указано на эстетические и идеологические позиции участников, а также на причины изменения курса и общего состояния таких объединений и печатных органов, как «Чураевка», «Шанхайская заря», «Слово», «Рубеж» и прочее.

Постепенно крепло мнение, что реальный вес сделанного русскими прозаиками и особенно поэтами, долгие годы жившими в Китае, больше всего в Харбине и Шанхае, должным образом не оценен и не учтен.

Несистематические журнальные публикации, которые впервые познакомили читателей с литераторами «китайской» диаспоры в конце 80-х годов1, постепенно уступали место книжным изданиям системного характера, -коллективным сборникам, антологиям, мемуарным собраниям. Выделим здесь три издания такого рода. Это — четырехтомная антология поэзии Русского Зарубежья, составленная Е. В. Витковским и названная строкой Г. Иванова «Мы жили тогда на планете другой.» (М.: Московский рабочий, 1994;1997). Издание представляет читателю лирическое творчество 175 поэтов Русского Зарубежья, всех его «центров» и всех трех «волн» эмиграции, пятнадцать поэтов — из русского Харбина, все они принадлежали к первой «волне» .

Второе антологическое издание — это сборник «Харбин. Ветка русского дерева» (Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1991). В нем представлены поэты, прозаики Харбина трех поколений. Книга создана новосибирской ассоциацией «Харбин», которая состояла из бывших харбинцев,.

1 См.: Витковский Е. Дань живым // Новый мир. 1989. № 9. С. 57−65- Витковский Е. «Не убежавший от борьбы.» (Предисловие к стихам Л. Несмелова) // Октябрь. 1988. № 11. С. 144 149- Ганкин А., Янгиров Р. «Неизбывен горечи родник.» (Вступительная заметка стихов А. Несмелова) // Юность. 1988. № 9. С. 80- Индриксон Е. Неостывший пепел строк (Предисловие стихам А. Несмелова) // Сибирские огни. 1988. № 8. С. 154−156- Индриксон Е. Ладья Хроноса (Предисловие к стихам А. Ачаира) // Сибирские огни. 1989. № 11. С. 147- Перелешин В. Два полустанка (фрагменты) // Литературная учеба. 1989. jNs 6. С. 110−124- Ревоненко А. «Я приду к тебе, живой иль мертвый.» (Предисловие к стихам А. Ачаира) // Дальний Восток. 1989. № 8- C.^o-Vi? Штейн Э. Письмо редактору журнала «Знамя» // Знамя. 1989. № 7. С. 232 — 235. их близких и друзей, захотевших «поднять из небытия литературное наследие русского Харбина для современных читателей» '.

Наконец, третья книга, на которую мы обращаем внимание и на которую мы будем часто ссылаться, — это «Русский Харбин» (М.: МГУ, 1998), сборник воспоминаний и статей аналитического и мемуарного типасоставление, предисловие и комментарий этого издания принадлежат Е. П. Таскиной, она сама была «харбинкой» младшего поколения.

Сделанное собирателями, комментаторами, первыми исследователями является «первыми подступами к обширной теме русской дальневосточной эмиграции и ее культуры» 2.

Мы хотим отметить, что работа Сюй Гохун «Литературная жизнь русской эмиграции в Китае 1920;1940 годы», так же как и предшествовавшая ей диссертация нашей соотечественницы из КНР Цзяо Чень «Русский литературный Харбин 1920;1930;х годов», защищенная в 1994 году в Ивановском государственном университете, помогли автору данной диссертации культурной своей эрудицией, библиографической «службой», облегчившей отбор нужного нам материала. Две эти диссертации свидетельствуют о новом этапе в изучении русской литературы Китая.

Обе исследовательницы из КНР поставили перед собой обширный круг разных задач: историографических, источниковедческих, культурно-описательных, социокультурных. Среди задач было указано на анализ «наиболее значительных произведений прозы и поэзии <.> черт творческой индивидуальности у наиболее крупных писателей и поэтов» 3, «критический анализ наиболее талантливых представителей русской литературной эмиграции.

1 Харбин. Ветка русского дерева. Новосибирск. 1991. С. 2.

2 Сюй Гохун. Литературная жизнь русской эмиграции в Китае 1920;1940 годы. Автореферат диссертации. М. 1996. С. 3.

3 Цзяо Чень. Русский литературный Харбин 1920;1930;х годов. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Иваново. 1994. С. в Китае" 1, а также преследовалась цель выстроить «ценностную иерархию» 2. Но как раз эти и подобного рода задачи наименее подробно и доказательно рассмотрены в диссертациях. Они остались на периферии исследования, первостепенными ценностями диссертаций стали информационность, описания литературного быта, его субструктур: прессы, групп, объединений и пр. Без перечисленного ряда исследовательских приоритетов нельзя обойтись в силу малой разработанности темы, новизны материала. Практически без внимания остались вопросы поэтики. Благодаря указанным диссертациям автор данной диссертационной работы имеет возможность пойти дальше в этом направлении. Вместе с тем, нам представляется необходимым определить основные общие тенденции культурнои литературно-организованной жизни русских литераторов-харбинцев. Однако «центром тяжести» работы является сам поэтический материал, его аналитический комментарий.

Таким образом, целью диссертационной работы является анализ основных тенденций развития русской литературы в Китае, как приоритетной проблематики, так и поэтики произведений.

В диссертации рассмотрены проблемы творчества поэтов-харбинцев. Русская проза, созданная в Китае, обширна, разнопланова и по жанрам и по целям написания (немалый пласт в ней можно отнести к «массовой культуре»). Проза требует специального рассмотрения и не является предметом нашего исследования. Позволим себе высказать следующее предположение: если русская поэзия в Харбине выдерживает сравнение с поэзией «русского Парижа» или «русского Берлина», то проза русского Харбина такого сравнения в целом не выдерживает.

В диссертации ограничен круг имен поэтов русского Харбина. В новейшем «Словаре поэтов Русского Зарубежья» (книга издана Русским.

1 Цзяо Чень. Русский литературный Харбин 1920;1930;х годов. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Иваново. 1994.

2 Сюй Гохун. Литературная жизнь русской эмиграции в Китае 1920;1940 годы. Автореферат диссертации. М. 1996. С. 3. христианско-гуманитарным институтом в Петербурге в 1999 году под общей редакцией В. Крейда) перечислено 27 поэтов из Харбина и Шанхая — лучших, по мнению В. Крейда. Всего поэтов действовало почти в два раза больше. Мы остановимся примерно на половине указанного в «Словаре» числапринципом нашего отбора явилось художественное качество произведений и значимость поэтов в литературном процессе.

Расширение поля научного анализа, с одной стороны, и стремление к углубленному осмыслению литературного процесса, с другой, привели к необходимости определить задачи исследования:

1. Определение специфики политических и культурологических условий существования русской литературы в Китае.

2. Анализ основных тем русской поэзии Харбина, а также стилевых тенденцийрассмотрение мировоззренческих и стилевых позиций русских поэтов Китая в соотношении с литературными процессами русской эмигрантской литературы Запада и творчества поэтов метрополии.

3. Исследование творчества наиболее ярких поэтов русского Харбина.

4. Определение соотношения китайских и русских литературных традицийанализ специфики поэтического перевода.

Методологическую основу исследования составили теоретические работы по литературоведению, эстетике, философии. Были использованы приемы сравнительного анализа, который проводился как с учетом мировоззренческих и эстетических позиций поэтов, высказанных ими в публикациях, так и на основе работы с художественными текстами.

В диссертации использованы труды В. В. Томашевского, В. Е. Хализева, С. С. Аверинцева, Й. Лукача.

Практическая ценность диссертационной работы вытекает из возможности использования ее результатов при изучении соотношений литературы, метрополии и диаспор, при подготовке лекций по курсу истории литературы Русского Зарубежья, на спецсеминарах и спецкурсах по обозначенной теме.

Структура работы обусловлена сформулированными выше целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

В первой главе работы рассмотрена общая характеристика Харбинского очага русской диаспоры: исторические предпосылки ее возникновения и периодизация истории, связанная в основном с политическими изменениями в России и Японии.

Первая глава состоит из двух частей. Первая часть содержит исторические и культурно-исторические характеристики русского Харбина. В этой части рассмотрены исторические условия формирования русской диаспоры в Харбине и ее жизнь в 20-х — 40-х гг. XX в. Проанализирована политическая жизнь русского Харбина и ее влияние на настроение эмиграции и литературную жизнь русской диаспоры. В заключении к первой части дана общая характеристика состояния культуры в русском Харбине и рассмотрены основные направления литературной деятельности: журналистика, публицистика.

Во второй части первой главы рассматривается русская поэзия Харбина 20-х — 40-х гг. XX века. В этой части анализируются проблемы взаимного влияния литературы русского Харбина, метрополии и русского Западного Зарубежья. Рассмотрена тема России и проблемы формирования лирического героя, тема памяти и мотив воспоминаний в поэзии литераторов русского Харбина, приведен краткий анализ творчества Вс. Иванова и А. Ачаира, Н. Щёголева как наиболее ярких представителей литературы русской диаспоры. Отдельным параграфом рассмотрена «женская» поэзия русского Харбина.

Во второй главе работы приведен анализ творчества А. Несмелова. Рассмотрена биография поэта, ступени развития его творчества по опубликованным авторским сборникам. Показана эволюция лирического героя Несмелова, формирование основных тем и мотивов его лирики. Приведена характеристика некоторых из них. Отмечены особенности поэтического стиля Несмелова, объяснено понимание поэтики как системы художественного использования средств языка писателя.

Третья глава работы посвящена монографическому анализу «китайского» периода творчества Валерия Перелешина. Здесь рассмотрена проблема лирического «я» в контексте поэзии Перелешина и в историко-литературном контексте. Отдельным параграфом проанализировано творчество Перелешина как христианского поэта. Особое внимание при этом анализе уделено коллизии монаха и поэта в его творчестве. Подробно в творческом наследии поэта рассмотрена «китайская» тема, а также его переводы на русский язык классической китайской поэзии, для которых им был разработан свой оригинальный стиль.

В заключении сформулированы основные выводы из проделанной работы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Тема нашей диссертации — «Поэзия русской эмиграции в Харбине: Основные имена и тенденции». Город Харбин в силу своего географического, экономического и политического положения стал центром русской диаспоры на Востоке, дал возможность сохранить русскую культуру для интеллигенции, не принявшей Октябрьскую революцию. Харбинская эмиграция существенно отличалась от других русских зарубежных центров, в первую очередь исторически установившимися хозяйственными, финансовыми и научно-культурными связями с городами восточной части России. Естественно, что на разных этапах развития менялись приоритеты литературного творчества, но для русского Харбина в целом характерна тема созидательная, тема культурной и исторической миссии России на Востоке, в отличие от темы потери России, характерной для западных русских центров эмиграции.

Рамки нашей работы ограничены двадцатыми — сороковыми годами XX века.

В Харбине существовали литературные объединения русской интеллигенции, в которых сохранялась и развивалась в том числе и русская поэзия.

Среди множества имен диссертант выделяет Арсения Несмелова и Валерия Перелешина. Наиболее крупной литературной фигурой русского Харбина, несомненно, является А. Несмелов. Он выступал под различными псевдонимами, как литературными, так и журналистскимион печатался в различных изданиях, часто был склонен к мистификации и эпатажу. Сложная биография поэта, прошедшего путь от колчаковского офицера до эмигранта, жившего под чекистским надзором, дала ему богатый материал для творчества. Предметом исследования диссертанта явились мотивы его лирики и эволюция его лирического героя. В первых сборниках «Стихи» (1921) и «Уступы» (1924) явно чувствуется воздействие на раннего Несмелова поэзии И. Северянина и раннего В. Маяковского. В них автор «нащупывает» образы своих литературных героев и ищет свою лирическую основу. В сборнике «Уступы» уже видна тенденция к композиционному усложнению произведений, попытка передать сложный внутренний мир литературного героя. В харбинских сборниках «Кровавый отблеск» (1928) и «Без России» (1931) ведущей темой становится тема России, навеянная опытом гражданской войны и размышлениями о праве и правде «белого» и «красного» движений. В этих сборниках лирический герой оказывается в экзистенциалистском пространстве, осознает трагичность человека в абсурдном мире, не ощущая никакой помощи. Но размышляя о своем пути, А. Несмелов приходит к выводу, что есть и вечные ценности — народ, русский язык, любовь.

Небольшой сборник «Полустанок» (1938) отражает поворот в воззрениях поэта. Здесь автор не принимает повторную эмиграцию и отъезд из Харбина, не скрывает своего интимного отношения к Китаю. Продолжается поиск духовных опор, и поэзия Несмелова обращается к теме Божественной помощи и надежды на мистические силы.

В самом крупном сборнике «Белая флотилия» (1942) представлено философское осмысление автором эмигрантской жизни, а также философская тема гармонии мира и тема любви как всепрощения, спасения, добра. Философичность становится отличительной чертой поздней лирики Несмелова. При этом внимание акцентируется на высших ценностях бытия: личном мужестве, Божьем промысле, поэзии и любви.

Другим, наиболее интересным, на взгляд диссертанта, художником Русского Зарубежья, был Валерий Перелешин, который на первых порах считался учеником Арсения Несмелова. Перелешин не был политическим поэтом, хотя явно не любил советскую систему. В Харбинский период творчества он опубликовал четыре сборника стихов: «В пути» (1937), «Добрый улей» (1939), «Звезда над морем» (1941) и «Жертва» (1944). Основной чертой лирики Перелешина является «автопсихологичность», зеркальная отраженность жизненных переживаний в поэзию, автора больше интересует смысл переживаемого героем явления, чем сами переживания, препарация мыслей героя на глазах читателя. Поэт-христианин Перелешин в христианском вероучении, его ритуалах и символике видел источник своего творчества, для него христианство было способом воспринимать действительность.

Китайская" тема органично входит в творчество поэта, он переводит китайскую классическую поэзию на русский язык и получается удивительное слияние двух поэтических традиций, что возможно только при одинаковой близости поэту обеих культур. Китайская тематика в творчестве Перелешина обогащена мотивами китайской музыки, пейзажа, культуры и специфически вненациональных образов-знаков. В целом творчество В. Перелешина — очень удачная попытка синтеза двух культур.

Диссертант не случайно выбрал для подробного рассмотрения творческое наследие двух крупных поэтов — А. Несмелова и В. Перелешина. Как часть русской эмигрантской литературы литература русского Харбина имеет много общего, что отразилось в творчестве этих двух поэтов. Их привлекала тематика, связанная с исторической Родиной, ее революционной драмой, дальнейшими путями развития. Их объединяло доминирование поэзии над прозой, хотя эволюция Несмелова показывает переход от прозы к поэзии, а у Перелешина проза носит только мемуарный характер.

Общей была и тема «молодой Родины», их интересовали и волновали события и проблемы местной русской диаспоры. В их произведениях превалируют сюжеты из жизни Сибири, Харбина, Маньчжурии, а их зрелое творчество тесно связано с Китаем. Естественно, что огромная страна Китай со своей богатой историей и культурой наложила отпечаток на творчество русских поэтов в Харбине. Но этот отпечаток был не очень сильным — русская литература в Харбине сохранила свою специфичность. Даже в прекрасных переводах Перелешина ссылки на китайскую культуру носят больше декоративный характер и составляют по большей части форму, а не содержание поэзии.

Подводя итоги нашему исследованию поэзии русского Харбина, можно вывести ряд выводов.

1. Русская литература и поэзия в условиях харбинской диаспоры формировалась и развивалась в специфических условиях, отличных от других, западных, центров русской эмиграции. В первую очередь этому способствовали исторически установившиеся культурные и экономические связи Харбина с городами восточной части России, а также большое количество русскоязычного населения в городе. Для беженцев, не принявших Октябрьскую революцию, Харбин был, по существу, русским городом на Китайской земле, и, попав сюда, они оказались все же в «кусочке» России. Эти специфические условия дали возможность сохранить и развить русскую культуру, во многом определили приоритеты литературного творчества, его специфику.

2. Господствующей темой политической и культурной жизни эмиграции была русская идея. С течением времени толкование русской идеи менялось. Первоначально преобладали идеи монархического реванша и романтизации белогвардейского движения, позднее их сменило «сменовеховство», которое было наиболее «продуктивным». В более позднее время русская идея толковалась с позиции фашизма. Все это отражалось на литературном творчестве. В целом можно говорить, что идеологические концепции, вырабатываемые в Харбине, отличались смягченностью форм. Причина этогов истории культурных связей Харбинской диаспоры и метрополии. Нужно отметить, что нет оснований говорить о целенаправленной политизации русской литературы в Харбине.

3. В Харбине существовали литературные русскоязычные объединения клубного типа («Зеленая лампа», «Чураевка» и др.), которые стали центрами объединения интеллигенции. Анализ ее деятельности позволяет определить основные тенденции и темы в развитии русской поэзии Харбина, среди которых выделялись следующие: а) Тема России, становление в ее «контексте» лирического героя, связь темы России с темой осознания собственной эмигрантской судьбы. В сознании большинства харбинских поэтов Россия — первая Родина. б) Тема истории и современности, которая наиболее полно проявилась в поэзии Вс. Иванова и А. Ачаира. В рамках этой темы поэты обращались как к истории России, так и к современному состоянию патриархальных сословий русского общества. в) Тема памяти, мотив воспоминаний, причем параллельно с мотивом воспоминаний о России у поэтов-харбинцев звучит мотив воспоминаний о своем Харбине, своем Китае.

Отдельно необходимо отметить «женскую» лирику русского Харбина, темы и мотивы которой свойственны поэзии всей русской диаспоры.

4. Фигурой первой величины среди поэтов русского Харбина был А. Несмелов. В своем анализе творчества поэта диссертант опирался на опубликованные авторские сборники, стихи, не вошедшие в авторские сборники и поэмы. Творчество А. Несмелова испытало влияние традиций акмеизма, однако развивалось вне литературных школ. Мотивы его творчества отразили философский и психологический опыт как поэзии серебряного века, так и русской эмиграции. Поэзия Несмелова оказала влияние на формирование других авторов, чья биография схожа с судьбой Несмелова. В творчестве Несмелова доминируют общегуманные, вечные темы литературы, к которым обращались как поэты Зарубежья, так и метрополии. Под влиянием изменения философских и мировоззренческих позиций Несмелов в своем творчестве прошел путь от романтической полярности мышления, через экзистенциалистские тенденции к общечеловеческим христианским ценностям добра, прощения, покоя.

5. Творчество В. Перелешина представляет пример развития русской философско-религиозной лирики. В его лирическом герое соединились две ипостаси: поэт и монах. Поэт очень часто осознавал свои сомнения и противоречия через призму христианства, как свой жизненный крестон стремился оправдаться перед Богом за свои занятия искусством, стремился служить красоте и добру, которые в земную жизнь внесла воля Бога. Особая часть его творчества — переводы классической китайской поэзии на русский язык. Деятельность Перелешина — это попытка синтеза китайской и русской культуры. Он не испытал комплекса экзистенциалистского мироощущения и, по сути, развивал общегуманистические ценности, опирался на свое осознание мира как гармонии.

6. В творчестве и А. Несмелова и В. Перелешина много общего, характерного и для литературного русского Харбина в целом. Это прежде всего тематика, связанная с исторической родиной, интерес к жизни «малой Родины», преодоление экзистенциалистского отчаяния, ориентация на петербургскую поэтику.