Угроза как преступление в уголовном праве России

Актуальность темы

исследования. Принятие на себя российским государством статуса демократического федеративного политико-правового образования означает признание обязанности неуклонно соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина. К числу наиболее уязвимых и в то же время невосполнимых благ человека, признаваемых и охраняемых государством, относится право на свободу и личную неприкосновенность • (ч. 1 ст. 22 Конституции РФ), которое предполагает недопустимость какого-либо вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности. Угроза причинения вреда правоохраняемым интересам потерпев-" шего как разновидность посягательства на право гражданина на личную неприкосновенность своим объектом избирает психику человека, в результате чего нарушается нормальный процесс протекания психической деятельности индивида, создаётся опасность причинения вреда здоровью человека в целом. В случаях, предусмотренных ст. 119, ч. 1 и 2 ст. 296, ч. 1 ст. 318, ч. 1 и 2 ст. 321 УК РФ, посредством такого воздействия на психику человека наносится и вред общественным отношениям, обеспечивающим нормальную законную деятельность органов государства и их представителей по отправлению правосудия, реализации судебных актов и обеспечению правопорядка в сфере управления. Налицо причинение вреда двум или более объектам уголовно-правовой охраны, каждое из которых влияет на состояние защищенности важнейших интересов государства и личности, и, следовательно, требует немедленных эффективных и адекватных мер реагирования на общественно опасное посягательство.

Уголовно-правовые запреты угрозы, содержащиеся в ст. 119, 296, 318, 321 УК РФ, призваны обеспечить реализацию права гражданина на психическую неприкосновенность и, соответственно, защитить иные общественные отношения, которым также может быть причинён серьёзный вред. Однако следует признать, что, несмотря на наличие соответствующих запретов, чис-, ло посягательств на психическую неприкосновенность личности остаётся стабильно высоким1, а статистика по преступлению, предусмотренному ст. 119 УК РФ, и вовсе показывает стремительный рост регистрируемых угроз убийством на 55,5% в год при среднем увеличении общего уровня регистрируемых преступлений на 5% .

Вместе с тем несовершенство, а также отсутствие единообразной практики применения, новых уголовно-правовых запретов, в которых угроза составляет основное содержание деяния, приводит к разноречивым толкованиям уголовного закона в правоприменительной деятельности правоохранительных и судебных органов, что осложняет выявление, пресечение и предупреждение подобных преступных деяний.

Приведённые обстоятельства в своей совокупности указывают на необходимость углубленного теоретического анализа проблем определения специфики противоправного информационного воздействия на человека, установления его содержания и распознавания новых общественно опасных видов угрозы, а также свидетельствуют о важности изучения практики применения уголовно-правовых норм об ответственности за угрозу как самостоятельного преступления, а также выработки соответствующих научно обоснованных рекомендаций по их совершенствованию.

Состояние научной разработки проблемы. Проблемы уголовно-правовой оценки деяний, совершаемых путём психического воздействия на че.

1 Официальная статистика по преступлениям против лиц, осуществляющих правосудие или предварительное расследование, других представителей власти свидетельствует о почти неизменном количестве осуждённых: в 1996 г. — 2930, 1997 г. — 2386, в 1999 г. — 2347 человек. Общее количество посягательств на указанные общественные отношения колеблется от 3500 до 5000 в год (см.: Преступность и правонарушения (1995 -1999): Статистический сборник. — М., 2000. — С. 90,154 — 155 и др.).

2 См.: Лунеев В. В. Преступность в России при переходе к рыночной экономике // Преступность как угроза национальной безопасности: Материалы первой Международной открытой сессии «Modus Academicus» / Под ред. А. И. Чучаева. — Ульяновск, 1998. — С. 25. ловека, неизменно оставались в поле зрения советских и российских ученых-криминалистов. Так, в советское время к ним в своих диссертационных работах обращались Г. К. Костров (Уголовно-правовое значение угрозы. — М., 1970), В. П. Петрунев (Ответственность за угрозу убийством, нанесением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества по советскому уголовному законодательству. — М., 1970), Р. А. Левертова (Ответственность, за психическое насилие по советскому уголовному праву. — Хабаровск, 1972), Н. В. Стерехов (Ответственность за угрозу по советскому уголовному праву: вопросы теории и практики. — Свердловск, 1972), JI.B. Сердюк (Психическое насилие как предмет уголовно-правовой оценки. — Саратов, 1979) и А. Д. Чернявский (Психическое насилие при совершении корыстных преступлений: уголовно-правовые и криминологические проблемы. — М., 1991).

Однако в указанных работах изучались вопросы уголовной ответственности либо за психическое насилие в целом, либо за совершение преступления, предусмотренного ст. 207 УК РСФСР 1960 г. (ст. 119 УК РФ 1996 г.). К • тому же они выполнены на основе недействующего ныне уголовного законодательства РСФСР, и, следовательно, не освещают проблем, появившихся в связи с вступлением в силу Уголовного кодекса РФ.

В последнее время отдельные аспекты темы рассматривались в исследованиях С. Х. Мазукова (Уголовно-правовая защита личности от угрозы убийством. — Ростов-на-Дону, 1997), С. Н. Тулина (Осуществление лицом служебной деятельности и выполнение общественного долга как объект уголовно-правовой охраны. — М., 1998), М. М. Курбанова (Уголовно-правовая охрана субъектов уголовного процесса. — Махачкала, 2001), А.А. .Крашенинникова (Угроза в уголовном праве России. — Ульяновск, 2002), С. В. Назарова (Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: уголовно-правовое и криминологическое исследование. — Владимир,.

2002), А. Ю. Кизилова (Уголовно-правовая охрана управленческой деятельности представителей власти. — Ульяновск, 2002) и др.

Но приведённые исследования посвящены отдельным составам преступлений, в которых угроза составляет основное содержание деяния, либо освещают общие вопросы ответственности за незаконное психическое насилие.

Различные аспекты угрозы становились предметом изучения Л, А Андреевой, Ю. М. Антоняна, АИ Бойцова, И. Ю. Буневой, Л. Д. Гаухмана, П. Ф. Гришанина, И. В. Дворянскова, В. П. Емельянова, В. В. Ераксина, В.И. Зубко-вой, А. В. Иващенко, А. В. Кладкова, А. Н. Красикова, В. Н. Кудрявцева, .Н. Ф. Кузнецовой, Н. И. Панова, И. Ф. Перова, А. Н. Романкова, В. И. Симонова, Е. А. Сухарева, В. ИТкаченко, А Д. Чернявского, А. И. Чучаева, С.Н. Шпа-ковского, В. Г. Шумихина и др.

Соответствующие главы в учебниках по Особенной части уголовного права и в комментариях к Уголовному кодексу РФ были подготовлены С. В. Бородиным, А. С. Гореликом, И. Я. Козаченко, Ю. А. Красиковым, Л. Л. Крутиковым, Э. Ф. Побегайло и др.

Однако следует признать, что до настоящего времени не осуществлялось комплексного монографического исследования, посвященного пробле-¦ мам угрозы как самостоятельного преступного деяния.

Исследование угрозы в составах преступлений, в которых она составляет основное содержание деяния (ст. 119, 296, 318, 321 УК РФ), позволит, на наш взгляд, выработать конкретные предложения по унификации формулировок угроз, совершенствованию диспозиций уголовно-правовых норм и практики их применения.

Приведенные обстоятельства в своей совокупности обусловливают актуальность рассматриваемой проблемы и выбор ее диссертантом.

Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения по регулированию угрозы как самостоятельного преступления.

Предмет исследования включает в себя:

— памятники права об ответственности за нарушение уголовно-правового запрета угрозы;

— исследования в области социологии, психологии, психиатрии, медицины, психофизиологии, виолентологии (вайленсологии), затрагивающие различные аспекты влияния уголовно наказуемых угроз на здоровье и жизнь человека;

— действующие уголовно-правовые нормы, которые предусматривают ответственность за различные виды угрозы, составляющие основное содержание деяния;

— нормы конституционного, административного, уголовно-процессуаль-ного, гражданского, гражданского процессуального права, регулирующие вотпросы разграничения правонарушений и преступлений, совершаемых путем угроз, а также процессуальный порядок осуществления уголовного преследования в отношении лиц, нарушивших уголовно-правовой запрет угрозы, и порядок исполнения судебных постановлений по гражданским и уголовным делам;

— научные публикации по исследуемым вопросам;

— судебно-следственная практика по делам о преступлениях, в которых угроза имеет значение деяния.

Цели и задачи исследования. Цепями диссертационной работы явля-.ются: 1) анализ наиболее дискуссионных или имеющих практическое значение проблем, относящихся к угрозе как самостоятельному преступлению- 2) изучение механизма действия угрозы, вызывающей нарушение психической неприкосновенности личности- 3) исследование социальной обусловленности уголовно-правового запрета угрозы- 4) выработка научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию законодательной регламентации ответственности за применение угроз, имеющих самостоятельное уголовно-правовое значение.

Средством реализации указанных целей является решение следующих задач:

— исследовать юридическую природу и социальную обусловленность угрозы;

— определить специфику информационного воздействия на человека;

— раскрыть общее понятие угрозы, определить её признаки и виды;

— выявить общие тенденции в регулировании запрета угрозы в дореволюционном законодательстве России и уголовном законодательстве СССР и РСФСР;

— сопоставить основные проблемы в уголовно-правовом обеспечении психической неприкосновенности личности на основе сравнительного анализа уголовного законодательства ряда зарубежных стран и государствучастников СНГ;

— унифицировать понятийный аппарат уголовного закона, относящийся к угрозе как самостоятельному преступному деянию;

— разработать и аргументировать предложения по изменению редакции соответствующих уголовно-правовых норм об ответственности за нарушение запретов угрозы, а также по совершенствованию практики применения этих норм.

Методология и методика исследования. В качестве основного авто. ром использован диалектический метод познания.

Кроме того, при анализе предмета исследования применялись частно-на-учные методы: исторический, логический, лингвистический, системно-•струк-турный, конкретно-социологический и гносеологический.

Теоретическая и правовая основа работы. Специфика угрозы как комплексного явления обусловила использование в качестве теоретической основы диссертации научных разработок отечественных и зарубежных авторов в области социологии уголовного права, криминологии, психологии, психиатрии и судебной медицины. Особо следует выделить труды М. И. Авдеева, Ю. М. Антоняна, Г. А. Злобина, С. Г. Келиной, В. М. Когана, Н. Ф. Кузнецовой, C.JI. Рубинштейна, О. Д. Ситковской и др.

Правовой основой исследования являются: памятники русского права до 1917 г., законодательные акты первых лет советской власти, УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг. и Уголовный кодекс РФ 1996 г., а также нормы Конституции РФ 1993 г., уголовно-исполнительного (УИК РФ 1997 г.), уголовно-процессуального (УПК РСФСР 1960 г. и УПК РФ 2001 г.), административного (КоАП РСФСР 1984 г. и КоАП РФ 2001 г.), гражданского (ГК РФ 1994 г.) и гражданского процессуального права (ГПК РСФСР 1964 г. и ГПК РФ 2002 г.), федеральные законы и иные акты, регулирующие отдельные вопросы, связанные с осуществлением деятельности по отправлению правосудия, обеспечению реализации судебных актов, деятельности органов государственной власти и их представителей в сфере управления, Модельный уголов-, ный кодекс для государств — участников Содружества Независимых Государств (СНГ).

Кроме того, в диссертации проведен сравнительный анализ действую-.щего уголовного законодательства ряда зарубежных стран (Германии, Голландии, Дании, Испании, Китая, США, Швейцарии, Швеции, Японии), государств — участников Содружества Независимых Государств (Азербайджанской Республики, Республики Беларусь, Грузии, Республики Казахстан, Кыргызской Республики, Республики Молдова, Республики Таджикистан, Туркменистана, Республики Узбекистан, Украины), а также стран Прибалтики • (Литвы, Латвии, Эстонии), регулирующего аналогичные вопросы.

В диссертации учтены разъяснения и опубликованные материалы судебной практики Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по ряду категорий дел.

В качестве эмпирической базы работы использованы как собственные конкретно-социологические исследования, так и данные других специалистов. При подготовке диссертации были проанализированы материалы 253 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 119, 296, 318 и 321 УК РФ, рассмотренных судами Архангельской, Калужской и Тульской областей Российской Федерации. Учтен собственный опыт работы в органах внутренних дел.

Научная новизна исследования определяется тем, что это первая монографическая работа, посвященная комплексному анализу угрозы как самостоятельного преступления, выполненная на базе Конституции РФ, УК РФ, а также с учетом нового гражданского, гражданского процессуального, административного и уголовно-процессуального законодательства, регулирующего сходные вопросы. Результаты исследования позволили определить содержание угрозы в составах преступлений, закрепленных в ст. 119, 296, 318, 321 УК РФ, сформулировать предложения по совершенствованию уголовного законодательства и уточнить ряд теоретических положений.

На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и рекомендации:

1. Угроза цак вид преступного деяния представляет собой противоправное общественное опасное информационное воздействие на потерпевшего. При этом основанием для криминализации деяния, указанного в ст. 119 УК РФ, является способность общественно опасной и реальной угрозы нарушить личную неприкосновенность гражданина и (или) причинить ему психическую травму либо иной вред здоровью. В специальных составах угрозы, кроме ее способности причинить указанные преступные последствия, она признается преступной ещё и в силу возможности выступать способом принуждения к нарушению обязанностей лиц, указанных в ч. 1 и 2 ст. 296, ч. 1 ст. 318, ч. 2 ст. 321 УК РФ, либо воспрепятствования исправлению лиц, упоминаемых в ч. 1 ст. 321 УК РФ.

2. Механизм осуществления противоправного общественно опасного информационного посягательства, предусмотренного ст. 119 УК РФ, заключается в нарушении психической неприкосновенности личности. Преступле-•ния, описанные в ч. 1 и 2 ст. 296, ч. 1 ст. 318, ч. 1 и 2 ст. 321 УК РФ, основным объектом имеют соответственно общественные отношения, обеспечивающие установленный порядок осуществления правосудия, нормальную деятельность органов государственной власти и их представителей, нормальную законную деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и дополнительным — психическую неприкосновенность лиц, осуществляющих указанные виды деятельности, либо отбывающих наказание в учреждениях уголовно-исполнительной системы.

3. Необходимо уточнить круг потерпевших от преступлений, в которых угроза составляет основное содержание деяния, и дополнить ч. 1 ст. 321 УК РФ указанием на близких осуждённому лиц как возможных потерпевших от посягательства, влекущего нарушение нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. То же самое справедливо и по отношению к преступлению, предусмотренному ст. 119 УК РФ: нарушение психической неприкосновенности личности возможно как путём запугивания причинением вреда ему самому, так и его близким.

Кроме того, фиксированный круг потерпевших по ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ сужает возможности адекватного уголовно-правового реагирования в тех случаях, когда виновные применяют угрозы в отношении иных лиц, но также в связи с рассмотрением дела или материалов в суде или производством предварительного расследования, либо исполнением судебного акта, поэтому представляется оправданным включить в круг потерпевших других участников судопроизводства, могущих пострадать от данного преступного деяния.

Представляется излишним включение судебного пристава, основные функции которого сводятся к поддержанию порядка в судебных помещениях и обеспечению безопасности лиц, вовлечённых в процесс рассмотрения и разрешения дела, в число потерпевших от общественно опасного деяния, воспрещенного ч. 2 ст. 296 УК РФ, поскольку непосредственного отношения к деятельности суда и иных органов по осуществлению правосудия и исполнения решений суда судебный пристав не имеет. Факт применения угрозы к ¦судебному приставу в связи с осуществлением им функций представителя власти по поддержанию общественного порядка и пресечению правонарушений при рассмотрении дела или материалов в суде целесообразно квалифицировать по ч: 1 ст. 318 УК РФ.

Вместо термина «лицо, производящее дознание», применение которого противоречит уголовно-процессуальному законодательству и законам логики, необходимо использовать другой термин — «дознаватель». В этом случае дознавателями, кроме дознавателей специальных правоохранительных органов (внутренних дел, Государственной противопожарной службы, пограничной службы, таможенной, службы судебных приставов Министерства юстиции РФ), будут называться как начальники органов дознания, так и те лица, которые в специально установленных законом случаях также наделены правом возбуждения уголовного дела и производства неотложных следственных действий (капитаны судов, руководители зимовок).

Любое посягательство на жизнь и здоровье рабочего или служащего учреждения уголовно-исполнительной системы неизбежно влечет за собой нарушение его нормальной деятельности, поэтому предлагается наряду с сотрудниками .мест лишения свободы и мест содержания под стражей признавать потерпевшими и персонал учреждений, исполняющих наказания, понимая под ним работников уголовно-исполнительной системы, состоящих в штатах учреждений, исполняющих наказания, объединений учреждений с особыми условиями хозяйственной деятельности, предприятий учреждений,. исполняющих наказания, и следственных изоляторов, входящих в уголовно-исполнительную систему. Кроме того, в целях унификации терминов, используемых в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве, следует заменить термины: «сотрудник места лишения свободы» и «сотрудник места содержания под стражей» на единый — «сотрудник учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества».

4. Общепринятое в науке уголовного права и сложившееся в правоприменительной практике определение угрозы различными видами физического насилия не соответствует последним официальным разъяснениям Верховного Суда РФ, не учитывает различной степени общественной опасности угроз и, следовательно, не способствует точному и единообразному толкованию уголовного закона. Для устранения сложившейся ситуации требуется разграничение понятий «угроза причинением вреда» и «угроза применением насилия». Под первой следует понимать угрозу причинением тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также угрозу причинением легкого вреда здоровьюко второй целесообразно относить угрозу нанесением побоев, а также угрозу совершением действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.

5. Результаты обобщения судебной практики свидетельствуют, что не столь важен конкретный вид угрозы, посредством которой осуществляется посягательство на психическую неприкосновенность человека, сколь существенно другое — обладала ли высказанная виновным угроза тем «зарядом» опасности, который способен причинить вред здоровью, нарушить психическую деятельность индивида, ограничить личную свободу, воспрепятствовать осуществлению должностных обязанностей и т. п. К тому же различная. социальная значимость одних и тех же благ для разных категорий граждан, а также объективная невыполнимость задачи по закреплению в уголовном законе всех возможных способов психического воздействия на потерпевшего обусловливают использование в конструкциях составов угрозы такого оценочного понятия, как «угроза причинением вреда иным правоохраняемым интересам».

6. Отсутствие обоснованных и чётких критериев использования законодателем различной терминологии при конструировании однородных по конструкции составов угрозы обусловливает необходимость установления единого круга наказуемых угроз в указанных составах преступлений. К таковым следует отнести: угрозу убийством, угрозу применением насилия, угрозу причинением вреда здоровью и угрозу причинением вреда иным правоохраняемым интересам.

7. В целях обеспечения единого понимания признака реальности угрозы следует дополнить специальные составы угрозы указанием на наличие осно ваний опасаться осуществления угрозы, при этом данные основания складываются как из объективных, так и субъективных обстоятельств.

8. Целесообразно закрепить в ст. 119 УК РФ следующие квалифицирующие признаки угрозы, которые значительно повышают степень общественной опасности противоправного посягательства на психическую неприкосновенность личности: угроза, повлекшая тяжкие последствия, и угроза, совершённая в целях принуждения потерпевшего к выполнению какого-либо действия, нарушающего его право или обязанность, либо к отказу от осуществления права или от исполнения обязанности.

9. В целях усиления роли общественности в деятельности по предупреждению, пресечению и раскрытию правонарушений и преступлений целесообразно возродить институт народных дружинников и всемерно охранять их, а также тех граждан, которые выполняют общественный долг по охране общественного порядка или пресечению правонарушений, от общественно опасных видов психического воздействия в связи с исполнением ими своих обязанностей. В связи с этим целесообразно дополнить уголовный закон новым составом преступления — «Применение насилия в отношении лица, выполняющего общественный долг», включив его в главу 32 УК РФ.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется прежде всего тем, что оно впервые в современной отечественной науке уголовного права на базе Уголовного кодекса 1996 г. комплексно рассматривает проблемы угрозы как самостоятельного преступного деяния, раскрывает её понятие, содержание, признаки, виды, а также значение в конкретных составах преступлений.

Практическая значимость проведённого исследования обусловлена его направленностью на решение стоящих перед правоохранительными органами задач по своевременному выявлению, пресечению и предупреждению преступлений, совершаемых посредством общественно опасных угроз, а также точному и единообразному применению соответствующих уголовно-правовых норм.

К практическим результатам данной исследовательской работы можно отнести: 1) обоснование целого ряда конкретных предложений по совершенствованию уголовного законодательства- 2) возможность применения содержащихся в диссертации выводов и положений как для дальнейшего изучения проблем регулирования ответственности за нарушения уголовно-правовых запретов угрозы, так и в следственно-судебной практике- 3) формулирование некоторых рекомендаций для постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, посвящённых вопросам применения в судебной практике законодательства о преступлениях, указанных в ст. 119,.

296, 318, 321 УК РФ- 4) использование результатов диссертационного исследования в процессе преподавания курса уголовного права.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и там же проводилось ее обсуждение. Основные ' положения работы опубликованы в научных статьях, докладывались на научно-практических конференциях. Материалы диссертации использовались при чтении курса лекций по Особенной части уголовного права, на семинарских занятиях по Общей и Особенной частям уголовного права.

Структура диссертации обусловлена ее целями и задачами, кругом рассматриваемых вопросов и состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка.

Заключение

.

Проведенное диссертационное исследование позволило сделать ряд теоретических выводов, которые легли в основу рекомендаций, адресованных правоприменительным органам, и предложений по совершенствованию законодательства.

1. Угроза как вид преступного деяния представляет собой умышленное противоправное общественное опасное информационное воздействие на потерпевшего.

2. Основная направленность преступного деяния, предусмотренного ст. 119 УК РФ, состоит в нарушении психической неприкосновенности личности. Преступления, закрепленные в ч. 1 и 2 ст. 296, ч. 1 ст. 318, ч. 1 и 2 ст. 321 УК РФ, основным объектом имеют соответственно общественные отношения, обеспечивающие установленный порядок осуществления правосудия, нормальную деятельность органов государственной власти и их представителей, нормальную законную деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и дополнительным — психическую неприкосновенность лиц, осуществляющих указанные виды деятельности, либо отбывающих наказание в учреждениях уголовно-исполнительной системы.

3. Автором аргументируется ряд предложений по уточнению круга потерпевших от преступлений, в которых угроза составляет основное содержание деяния. .

Вследствие того, что нарушение психической неприкосновенности личности возможно как путем запугивания причинением вреда ему самому, так и его близким, следует дополнить ст. 119 и ч. 1 ст. 321 УК РФ указанием на угрозу причинением вреда близким потерпевшему и осужденному лицам как разновидность общественно опасного психического воздействия.

Представляется оправданным включить в круг потерпевших по ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ других участников судопроизводства, могущих пострадать от применения угроз в связи с рассмотрением дела или материалов в суде или производством предварительного расследования либо, исполнением судебного акта.

Диссертанту представляется излишним включение судебного пристава как субъекта управленческой деятельности в число потерпевших от общественно опасного деяния, запрещенного ч. 2 ст. 296 УК РФ. По мнению автора, он может выступать в качестве потерпевшего по ст. 318 УК РФ в связи с осуществлением им функций представителя власти по поддержанию общественного порядка и пресечению правонарушений при рассмотрении дела или материалов в суде.

Следует использовать в уголовном законе термин «дознаватель» вместо «лица, производящего дознание», поскольку употребление последнего противоречит не только уголовно-процессуальному законодательству, но из-за .рвоей тавтологичности и законам логики.

Помимо этого диссертант предлагает наряду с сотрудниками мест лишения свободы и мест содержания под стражей признавать потерпевшими и персонал учреждений, исполняющих наказания, понимая под ним работников уголовно-исполнительной системы, состоящих в штатах учреждений, исполняющих наказания, объединений учреждений с особыми условиями • хозяйственной деятельности, предприятий учреждений, исполняющих наказания, и следственных изоляторов, входящих в уголовно-исполнительную систему. Кроме того, в целях унификации терминов, используемых в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве, следует заменить термины: «сотрудник места лишения свободы» и «сотрудник места содержания под стражей» на единый — «сотрудник учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества».

4. Автор полагает, что требуется разграничивать понятия «угроза причинением вреда» и «угроза применением насилия». Под первой следует понимать угрозу причинением тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также угрозу причинением легкого вреда здоровьюко второй целесообразно относить угрозу нанесением побоев, а также угрозу совершением действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.

5. Диссертант предлагает использовать в конструкциях составов угрозы такое оценочное понятие, как «угроза причинением вреда иным правоохра-•няемым интересам».

6. В работе аргументируется необходимость установления единого круга наказуемых угроз в составах преступлений, закрепленных в ст. 119, ч. 1 и 2 ст. 296, ч. 1 ст. 318, ч. 1 и 2 ст. 321 УК РФ. К таковым следует отнести: угрозу убийством, угрозу применением насилия, угрозу причинением вреда здоровью и угрозу причинением вреда иным правоохраняемым интересам.

7. Предлагается дополнить специальные составы угрозы указанием на наказуемость только реальной угрозы, то есть такой угрозы, при которой имелись основания опасаться ее осуществления.

8. По мнению автора, целесообразно закрепить в ст. 119 УК РФ следующие квалифицирующие признаки угрозы: повлекшая тяжкие последствиясовершенная в целях принуждения потерпевшего к выполнению какого-либо действия, нарушающего его право или обязанность, или отказу от осуществления права или от исполнения обязанности.

В работе сформулированы и обоснованы конкретные предложения по совершенствованию уголовного законодательства. а) целесообразно дополнить уголовный закон ст. 3181 следующего содержания:

Статья 3181. Применение насилия в отношении лица, выполняющего общественный долг.

1. Угроза убийством, применением насилия, причинением вреда здоровью или иным правоохраняемым интересам в отношении лица, выполняющего общественный долг по охране общественного порядка или пресечению правонарушений, а равно его близких в связи с исполнением им своих обязанностей, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается." — б) Нормы о преступлениях, в которых угроза имеет значение деяния, ' предлагается представить в следующем виде.

Статья 119. Угроза убийством или причинением иного вреда.

1. Угроза убийством, применением насилия, причинением вреда здоровью или иным правоохраняемым интересам в отношении потерпевшего, а равно его близких, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается .

2. То же деяние, повлекшее тяжкие последствия, или совершенное в целях принуждения потерпевшего к выполнению какого-либо действия, нарушающего его право или обязанность, или отказу от осуществления права или от исполнения обязанности, наказывается.".

Статья 296. Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия, производством предварительного расследования или исполнением судебного акта.

1. Угроза убийством, применением насилия, причинением вреда здоровью или иным правоохраняемым интересам в отношении судьи, иного лица,, участвующего в отправлении правосудия, или других участников судопроизводства, за исключением лиц, указанных в части второй настоящей статьи, а равно их близких в связи с рассмотрением дела или материалов в суде, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается .

2. То же деяние, совершённое в отношении прокурора, следователя, дознавателя, судебного исполнителя, а равно их близких в связи с производством предварительного расследования, рассмотрения дела или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается .

3. Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, в отношении указанных в части первой или второй настоящей статьи лиц в связи с производством предварительного расследования, рассмотрения дела или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта наказывается .

4. Применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении указанных в части первой или второй настоящей статьи лиц в связи с производством предварительного расследования, рассмотрения дела или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного актанаказывается .".

Статья 318. Применение насилия в отношении представителя власти.

1. Угроза убийством, применением насилия, причинением вреда здоровью или иным правоохраняемым интересам в отношении представителя власти, а равно его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается .".

Статья 321. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.

1. Угроза убийством, применением насилия, причинением вреда здоровью или иным правоохраняемым интересам в отношении осуждённого, а равно его близких с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается.

2. Деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, совершённое в отношении сотрудника учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества, а равно его близких в связи с осуществлением им служебной деятельности, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается.".