Патриарх Никон и его реформы. 
Церковный раскол

Главным событием русской церковной истории во второй половине XVII в. стали реформы патриарха Никона. За ними последовал церковный раскол — противостояние сторонников никонианских реформ и приверженцев «старой веры», старообрядцев.

Вопросы реформирования церковной сферы разрабатывались в 1640- 1650-е гг. в «кружке ревнителей благочестия», или «духовной братии боголюбцев», в группе советников духовного звания при Алексее Михайловиче. В нее входили С. Вонифатьев, И. Неронов, А. Петров и др. На собраниях они обсуждали проблемы совершенствования народной нравственности, необходимость исправления церковных книг по греческим образцам. Их духовное влияние на царя было настолько велико, что он даже отказался от веселья и скоморохов на своей свадьбе: на ней пели духовные песнопения.

По инициативе «ревнителей благочестия» в 1647 г. вышел указ о запрете работать в воскресенье и в дни церковных праздников. В 1648 г. для улучшения морального облика народа власти запретили скоморошество, игру на гудках и дудках, катание на качелях, проведение святочных маскарадов. Иод запрет как азартная игра попали даже шахматы. В церквях получили распространение проповеди на нравоучительные темы. Большое внимание уделялось образованию. Члены кружка имели непосредственное отношение к открытию первых русских школ в Москве (при Печатном дворе, греко-латинская школа под попечительством Вонифатьева, школа в Андреевском подмосковном монастыре Ф. Ртищева и др.).

Постепенно требования реформ дошли до церковных обрядов. Возник спор о многогласии и единогласии. В церквях практиковалось многогласие — одновременное чтение нескольких служебных текстов. Вонифатьев и его сторонники добивались единогласия — последовательного чтения каждого богослужебного текста отдельно. В 1651 г. было принято решение о введении единогласия, что означало победу «ревнителей благочестия» .

" Пессимистический взгляд ревнителей на современное им состояние церкви и общества сочетался с твердой убежденностью, что русскому православию предначертана высокая миссия сохранения и возвеличивания «истинного христианства». Заглянув в годы Смуты за край бездны, подвижники связали все свои надежды с Московским царством. Ибо падет Москва — падет и истинное православие, настанет царствие Антихриста. Под удушливым бременем такой ответственности ревнители взирали на слабости и отступления не с милосердным снисхождением, а с апокалипсическим ужасом.

В самом деле, все поведение боголюбов было таково, будто они везде ощущали приближающееся дыхание Зверя. Отсюда и торопливость. Церковная реформа для них стала не просто насущной задачей, но своего рода идефикс. Но имея эту общую, объединяющую в начале пути цель, боголюбы решительно разошлись в методах и принципах ее достижения. Сходясь в диагнозе, они не сходились в способах лечения, едва только получили возможность врачевать. В этом — объяснение одной из самых драматичных страниц отечественной истории, получившей название «раскол» и превратившей в непримиримых врагов людей, некогда начинавших вместе и считавших себя единомышленниками" .

Необходимость преобразований обусловливалась тем, что в церковном обиходе накопилось большое количество текстов Священного Писания и богослужебных книг, которые назывались одинаково, но при этом обладали значительными разночтениями. Причина этого крылась в том, что вплоть до конца XV в. Русская православная церковь не имела полного славянского текста Библии и использовала различные переводы отдельных книг, а также переложения Писания, содержащиеся в различных церковных книгах — Прологах и Палеях. Присоединение Украины, где были свои варианты книг, усугубило ситуацию. Требовались унификация текстов книг и обрядовой стороны православия по единому образцу, чтобы убрать накопившиеся со временем искажения и разночтения. Тем самым православие смогло бы очиститься от угрозы вольнодумства и ересей, влияния чужих конфессий.

Кроме того, существовали определенные противоречия в исполнении церковных обрядов согласно уставу. В Византийской империи, откуда на Русь пришло христианство, в момент Крещения Руси был принят Студийский (Константинопольский) устав. Его и усвоило Русское государство. Однако в XII—XIII вв. в Константинопольской патриархии получает распространение другой устав — Иерусалимский. Следуя за вышестоящей патриархией, московские митрополиты пытались распространить Иерусалимский устав на Руси, но проблема потонула в бурных перипетиях русской церковной истории XV в. (с Флорентийской унией, автокефалией и пр.). В результате в русском церковном обиходе наблюдались определенные обрядовые противоречия с греческой церковью (двоеперстие вместо троеперстия, разный порядок церковной службы и т. д.).

К реформам приступил патриарх Никон, возведенный в сан в 1652 г. Он понимал свою миссию как восстановление истинного благочестия по изначальным православным канонам. Первым его шагом стала борьба с пьянством: в стране закрыли кабаки, оставив по одному на город. В праздничные и постные дни продажа спиртного запрещалась. Накладывался категорический запрет на продажу спиртного священникам и монахам.

Осуществив первые мероприятия по исправлению морали русского общества, Никон решил оградить его от «тлетворного» влияния иноземцев, от которых исходили католическая и протестантская «ереси». В 1652 г. иностранцам запретили самим выбирать себе место жительства в Москве, для них была образована особая резервация — Немецкая слобода. Тем самым иноземцев изолировали от москвичей, что, впрочем, в перспективе дало обратный эффект (всем известно определяющее влияние атмосферы Немецкой слободы на формирование взглядов будущего императора Петра I).

Затем Никон приступил к собственно церковным реформам. В феврале 1653 г. он разослал указание по приходам о замене двоеперстия троеперстием, земных поклонов — поясными. Это привело к расхождению Никона с «ревнителями благочестия». Они подали на него жалобу Алексею Михайловичу, но царь отказался вмешиваться в церковные дела. Под разными предлогами Никон жестоко расправился с бывшими единомышленниками (Иваном Нероновым, Аввакумом Петровым и др.). Они подверглись арестам и ссылкам, но в заточении стали лидерами церковной оппозиции патриарху-реформатору. В монастырь ушел Стефан Вонифатьев, удрученный смертельной ссорой былых друзей. Был смещен коломенский епископ Павел, отвергнувший реформы Никона.

Из греческого Афонского монастыря специально привезли образцы церковных книг. Работники московского Печатного двора, посмевшие высказаться критически в адрес греческих книг, были смещены. Процесс книгопечатания возглавили киевлянин Епифаний Славинецкий и грек Арсений.

В 1654 г. Никон созвал церковный собор, который 29 голосами из 35 подтвердил решение об исправлении церковных книг по греческим образцам. В основание нового «Служебника» было положено венецианское издание греческого «Служебника» 1602 г. В 1654 г. вышел тираж «Скрижали» — перевода греческих церковных правил издания 1574 г.

В 1655 г. Никон устроил кампанию по борьбе с иконами, написанными не по канону, а с элементами живописи, связанными с западным влиянием на развитие русского изобразительного искусства. Неугодные иконы были публично сожжены. В том же году специально созванный церковный собор подтвердил обрядовые реформы Никона. В феврале 1656 г. всем, кто крестился по-старому, была объявлена анафема.

Ломка традиций, осуществленная Никоном, вызвала резкое отторжение у значительной части русского общества. Уже в 1654 г. «чумной бунт» в Москве показал, что тысячи людей не поддерживают реформы патриарха. Ширилось движение церковной оппозиции, которую стали называть старообрядцами.

Среди лидеров оппозиции были недавние «ревнители благочестия» — Иван Неронов, Аввакум Петров. Неронов в 1656 г. явился в Москву, открыто выступил против Никона, был арестован и отлучен от церкви. Аввакум находился в заточении, но написанные в темнице сочинения непокорного протопопа расходились по всей стране. В них он защищал старую веру и ругал власть, затеявшую «антихристианские» реформы. Особенно доставалось Алексею Михайловичу. После смерти царя в 1676 г. Аввакум злорадно писал, что правитель России попал прямо в ад, где «черви кушают великого государя». «Бедный, бедный безумный царишко! Что ты над собою сделал?» — восклицал раскольник. За эти «великие на царский дом хулы» его сожгли в срубе в 1682 г. По легенде, Аввакум отстранил палачей и сам поджег церковной свечой свой костер.

Аввакум был автором знаменитого автобиографического «Жития» и еще около 80 полемических сочинений, главными из которых были четыре челобитные царю Алексею Михайловичу и «Записка о заточении и расстрижении». Они распространялись старообрядцами в списках (инок Авраамий включил «Первую челобитную» и «Записку…» в сборник «Христианоопасный щит веры против еретического ополчения»), Перу Аввакума принадлежат «Книга бесед» (1669−1675), «Книга толкований и поучений» (1673−1676), «Книга обличений, или Евангелие вечное» (1676) — памятник, посвященный богословским догматическим спорам (о Троице, о сошествии в Ад и пр.).

Среди произведений других старообрядческих идеологов необходимо назвать сочинение «О сложении перстов…» Герасима Фирсова (ок. 1656), «Великую челобитную» Никиты Пустосвята (ок. 1656), «Покаянные воззвания к народу» Ефрема Потемкина (1666), «Сказание от божественных писаний…» Геронгия Рязанова (1666−1667), комплекс гак называемых Соловецких челобитных (1667), анонимное «Прение верного инока с отступником» (1670-е). Дьяконом Соловецкого монастыря Игнатием написаны «Книга о титуле на кресте», а также «Челобитная последнего остальца соловецкого» (1676) и «Исповедение» (1682), пропагандирующее самосожжение как форму социально-религиозного протеста. Стоит также упомянуть «Сказку» крестьянина деревни Мостовка Тюменского уезда Ивана Бархатова (1679), рассказывающую, почему крестьяне готовы устроить самосожжение, чтобы отстоять «старую веру» и не принимать реформ Пикона. Деятельность лидеров старообрядчества удостоилась публицистических биографических повестей (например, «Повесть о боярыне Морозовой», 1675−1677).

Старообрядческая публицистика не была едина по своей идейной направленности. Например, в 1691 г. Ефросин написал «Отразительное писание о новоизобретенном пути самоубийственных смертей» против распространившейся практики самосожжений. Аналогичные идеи содержала «Жалобница» поморских старцев (1691).

Власть отвечала идеологам «старой веры» своими полемическими и публицистическими сочинениями, например такими, как уже упоминавшийся никонианский сборник «Скрижаль» (1656). Здесь также можно назвать сочинения «О аллилуи», «О честном кресте», «О Иисусове молитве» и «О четвероконечном кресте, иже именуют крыжем» архимандрита Иверского монастыря Дионисия Грека (1667). В том же ряду стоят «Слово на Никиту Пустосвята» патриарха Иоакима (1682), «Бразда духовная» (1683), «Известие об увещании раскольников в уездах Костромском и Кинешемском» Игнатия (Римского-Корсакова) и Кариона Истомина (1687).

В итоге Никон пал жертвой собственных реформ. Масштабы проводимых им преобразований заставили патриарха сильно возгордиться. Он решил, что именно церковь является главной духовной и политической силой в государстве, что «священство выше царства». Никон неоднократно демонстрировал свои претензии на роль «государя». Патриарх ни с кем и пи с чем не считался, грубо навязывал свое мнение и церковным иерархам, и даже царю Алексею Михайловичу. Конфликт между ними был неизбежен. Никона свалила отнюдь не старообрядческая оппозиция (она была патриарху не страшна), а придворные, прежде всего боярская аристократия и церковные иерархи, путем тайной подковерной политической борьбы и интриг.

В то же время за личностным конфликтом царя и патриарха крылась серьезная проблема. В лозунге «Священство выше царства» Никон, по словам И. Л. Андреева, «отстаивал каноническую старину от абсолютистских притязаний царя». Однако при этом он слишком «перетягивал одеяло на себя», слишком возвеличивал патриарха над царем и свою персону над Алексеем Михайловичем.

" Официально взаимоотношения светских и духовных властей выстраивались согласно византийской «симфонии» властей. Ее основные положения предполагали гармоническое существование самобытных по существу и происхождению властей. Однако на деле «симфония» давно была переиначена на русский лад и русским же опытом приправлена. Оттого к XVII веку церковная независимость вылилась в известную автономию, которая также не оставалась неизменной. Все дело было в мере. А мера, несмотря на ее сакральный смысл, на практике сводилась к личностному истолкованию. В итоге, когда Никои, исходя из суверенности своей святительской власти, стал ставить и низводить епископов без участия государя, это было воспринято как нарушение «симфонии». Иными словами, патриарх поступил в соответствии со своим представлением о мере патриаршей власти. Но его мера вошла в противоречие с мерой его противников и дала повод к осуждению.

…дальнейшее движение по пути централизации государства, становление абсолютистской власти приводили к тому, что многие права и привилегии церкви вступали с ними в противоречие. Сама автономность церкви, претендующей на известную обособленность, превращалась в анахронизм. Трудно было примириться с ее положением своеобразного государства в государстве. Светская власть утверждала свою юрисдикцию над населением церковных вотчин и даже претендовала на участие в суде над духовенством. Это была общая тенденция уравнения сословий в бесправии перед самодержавной властью" .

Между царем и патриархом в 1656—1658 гг. вспыхивало несколько ссор по разным поводам. Стороны мирились, но каждый раз делали это все с большим трудом. Наконец, в 1658 г. владыка перестал ездить во дворец. Алексей Михайлович вопреки предыдущему многолетнему преклонению перед авторитетом Никона тут проявил характер. Тогда на службе в Успенском Соборе Никон объявил о своем нежелании быть патриархом. Он демонстративно снял с себя патриаршее облачение, переоделся в рванье и заявил, что уходит из Москвы. Перепуганные прихожане хотели запереть церковные двери, чтобы глава церкви не смог покинуть свою паству. Взбунтовавшийся владыка рассчитывал, что царь лично примчится его уговаривать, но этого не случилось. Государь не испугался угроз патриарха.

Тогда патриарх пешком ушел прочь из столицы. Он скрылся в Новоиерусалимском Воскресенском монастыре под Москвой и просидел там восемь лет. Алексей Михайлович неоднократно предпринимал попытки его свержения, поскольку ситуация становилась возмутительной: фактически восемь лет владычный престол не функционировал. В 1660 г. собор русских архиереев низложил Никона, но тот отказался признавать решения собора: он вселенский патриарх и признает только суд равных — других вселенских патриархов. Тогда решили созвать специальный собор с участием восточных патриархов, который смог приступить к работе 1 декабря 1666 г.

Алексей Михайлович лично выступил перед участниками собора с обличительной речью, в которой обвинял Никона в самовольном восьмилетием оставлении церкви, из-за чего она была «вдовой». Изложение обвинений против мятежного владыки заняло более 10 ч. Причем все это время царь и патриарх, не сходя с места, стояли друг напротив друга. Никону припомнили репрессии, которые он обрушивал на своих оппонентов, «возвышение гордостью» и т. д. 12 декабря 1666 г. Никона лишили патриаршего сана и сослали на север, в Ферапонтов монастырь, в заточение. Примечательно, что при этом собор утвердил все церковные реформы бывшего владыки. В стране нарастало движение раскольников-старообрядцев, не принявших реформы Никона.

Церковный раскол был тесно связан с движением социального протеста. В 1668—1676 гг. восстание против «новой веры» подняли монахи Соловецкого монастыря. Много старообрядцев было среди казаков Степана Разина. Даже в XVIII в. раскольники составляли значительную долю участников практически всех крупных антиправительственных выступлений, от восстания К. Булавина до крестьянской войны Е. Пугачева. Власти активно боролись с раскольниками всю вторую половину XVII—XVIII вв.