Подход российских ученых к изучению личности

Если сравнивать исследования личности, проводимые в настоящее время за рубежом и в нашей стране, то между ними можно обнаружить следующие различия.

• 1. В нашей стране не существует столько различных школ направлений в психологии личности, сколько их имеется за рубежом.
• 2. В отечественной психологии нет такого количества разных теорий личности, как за рубежом.
• 3. Среди отечественных психологов нет принципиальных различий в понимании личности.
• 4. В нашей стране непопулярны, по крайней мере среди психологов, подходы к пониманию личности, относящиеся к психоанализу и бихевиоризму.
• 5. Если сравнивать теоретические и методологические позиции отечественных ученых с геми позициями, которые характерны для направлений в изучении личности, имеющихся за рубежом, то они наиболее близки к гуманистическому и когнитивному направлениям, отчасти к тому, которое в предыдущей главе было обозначено как теория черт личности или факторно-аналитический подход к ее изучению.
• 6. Работы отечественных психологов, по крайней мере в недавнем прошлом, были ориентированы на изучение личности, процесса ее формирования и развития в детстве, в то время как за рубежом этому периоду в жизни человека (личности) уделяется гораздо меньше внимания.
• 7. Концепции личности, разрабатываемые отечественными учеными-психологами, не имеют такого количества выходов в практику (разработанных на их основе методов психотерапии и психокоррекции), как за рубежом^[1].

Остановимся на этих различиях и их предположительном объяснении подробнее.

Возможно, что отсутствие в нашей стране такого количества разных подходов к изучению личности, как, например, в США (психоанализ, бихевиоризм, когнитивная и гуманистическая психология), объясняется недавним историческим советским прошлым, поскольку в советские времена все ученые должны были мыслить одинаково, по принуждению сверху, ориентируясь на «самое передовое марксистско-ленинское учение». Мы, к сожалению, до сих пор еще до конца не избавились от единомыслия советской эпохи. Не менее вероятным представляется и другое предположение: веками сложившийся традиционный российский менталитет не допускает такого разброса мнений, какой существует в некоторых странах за рубежом. О том, что это так, говорит тот факт, что и до Октябрьской революции в нашей стране среди российских ученых-психологов не было замечено существенного расхождения мнений относительно личности. Если они и ориентировались в научных исследованиях на зарубежную психологию, то брали из нее отдельные, но далеко не все существующие там идеи. К примеру, история отечественной психологической науки показывает, что в нашей стране практически никогда не происходило так, чтобы в ней оказывались одновременно представленными несколько разных, несовместимых и остро конкурирующих друг с другом направлений и школ в психологии. Почти вся история отечественной психологии, в том числе дореволюционная, фактически была связана только с двумя европейскими странами: Германией и Францией, причем — в разные времена. Сказанное выше можно отнести и к теориям личности, если сравнивать их наличие и различия между ними у нас в стране и за рубежом.

То, что среди отечественных психологов нет противоборства и принципиальных различий в понимании личности, также, наверное, объясняется существованием в нашей стране более или менее единой культуры мышления. Она закладывается в детстве примерно в одинаковых семейных условиях, формируется в одних и тех же средних и высших учебных заведениях, где учебные планы и программы мало различаются.

Нельзя, однако, утверждать, что отличий в понимании личности среди отечественных ученых не существует. Они есть, но не носят принципиального, теоретического или методологического, характера. В работах одних ученых личность рассматривается, например, расширительно (Б. Г. Ананьев, К. К. Платонов), а в трудах других ученых (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев) она понимается более узко, в ее состав не включаются психические процессы человека, тем более — психофизиологические или биологические особенности человека. Эти и другие различия вызваны не принципиальной несовместимостью взглядов российских ученых на проблемы личности, а наличием давно сложившихся, традиционных школ психологии в нашей стране, которые друг с другом не конкурируют, а, скорее, соревнуются. Это, к примеру, московская, санкт-петербургская, пермская и некоторые другие школы. Ученые, представляющие эти школы, с разных сторон изучают личность, по-разному ее определяют, порой используют различные термины для обозначения одного и того же (например, «темперамент» и «интегральная индивидуальность», «личность» и «субъект», «эмоциональная регуляция» и «мотивационная регуляция», «смысл» и «значение»). Однако почти все отечественные ученые придают существенную роль сознанию, а не бессознательному, потребностям, а не инстинктам, духовным, а не материальным ценностям, свободе, а не подчинению, «надситуативпой» или «сверхнормативной» активности, а не приспособлению, адаптации личности к окружающей, в том числе социальной, среде.

То обстоятельство, что в нашей стране непопулярны подходы к пониманию личности, относящиеся к психоанализу и бихевиоризму, можно объяснить следующим образом. Во-первых, до недавнего времени (примерно до 90-х гг. XX в.) в русскоязычной научной литературе был в основном в ограниченном и часто в искаженном виде представлен только психоанализ 3. Фрейда, чаще всего — иод критическим углом зрения. В результате этого у читателей сложилось о нем ограниченное и неправильное представление. Во-вторых, работы других психоаналитиков (К. Юнга, А. Адлера, К. Хорни, Э. Фромма) стали известны отечественным ученым сравнительно недавно. Их, кроме того, зачастую переводили в спешке из-за стремления издателей как можно быстрее и больше на этом заработать, и неточно (об этом свидетельствует немалое количество странных с точки зрения русского языка, с трудом понимаемых терминов, встречающихся в соответствующей переводной литературе; достаточно сослаться для иллюстрации этого факта на материалы, представленные в предыдущей главе). Работы современных психоаналитиков до сих пор в нашей стране глубоко не осмыслены, а их неудачные переводы вызывают отторжение, которое неправомерно распространяется на сами теории, представленные в данных работах. В-третьих, — и это, на наш взгляд, главное, — многие идеи, содержащиеся в трудах психоаналитиков, оказываются несовместимыми с нашими, традиционными, гуманистически ориентированными взглядами на личность.

Примерно то же касается бихевиоризма, особенно современного. Он до сих пор плохо представлен в русскоязычной литературе. Раньше (в советское время) классические работы бихевиористов на русский язык не переводились (например, груды Э. Толмена или К. Халла), а сейчас переводятся лишь отдельные работы А. Бандуры и отрывки из научных трудов Б. Скиннера, помещенные в книгах по теориям личности, написанных в США, в интерпретации авторов или составителей этих книг. Возможно, что если бы отечественный читатель оказался ближе и глубже ознакомлен с трудами бихевиористов, в том числе Б. Скиннера, то отношение к бихевиористским концепциям как к теориям, объясняющим поведение человека как личности, было бы иным. Без этого трудно понять, почему бихевиоризм был и остается в США одним из наиболее популярных научных учений, а бихевиорист Б. Скиннер стал в свое время в США наиболее признанной фигурой среди американских ученых. Вряд ли это могло произойти, если бы в работах бихевиористов, в частности Б. Скиннера, ничего ценного для понимания человека как личности не содержалось.

Преимущественную ориентацию исследований отечественных психологов в недавнем прошлом на изучение личности, ее формирование и развитие в детстве можно объяснить тем, что, когда в нашей стране активизировались исследования личности (60-е гг. XX в.), детская психология уже давно и успешно развивалась. Она первой столкнулась с проблемами, которые касались личности. Не случайно первой крупной монографией, посвященной личности, явилась, как уже было сказано во второй главе данного тома, книга Л. И. Божович «Личность и ее развитие в детском возрасте», посвященная именно этой проблематике.

Отсутствие широкого выхода в практику (психокоррекция и психотерапия) научных исследований личности, проводимых в нашей стране, объясняется, по-видимому, следующими причинами. Во-первых, тем, что эти исследования начались сравнительно недавно и еще не достигли того уровня, когда их результаты можно напрямую переносить в практику. Во-вторых, тем, что практическая психология личности в нашей стране сейчас более или менее обеспечена методами, заимствованными из-за рубежа, что в какой-то степени тормозит развитие отечественной практической психологии личности^[2].

• [1] Возможно, отличия, обозначенные в и. 1, 2 и 7, объясняются тем, что активные исследования в области личности начались в нашей стране с некоторым опозданием по сравнениюс другими странами мира, например США и рядом европейских стран. Вероятно также, чтосо временем зти отличия станут менее заметными, если принять во внимание быстрый ростпопулярности психологии, увеличение числа профессиональных психологов и спроса па практические услуги со стороны психологов за последние годы.
• [2] Следует, однако, признать, что многие, заимствованные за рубежом методы психокоррекции и психотерапии не выдерживают критики ни с научной, ни с практической точки зрения. Порой они вообще нс имеют под собой серьезной научной основы, порой основываютсяна концепциях личности, которые большинством ученых-психологов не принимаются (например, на рассмотренном в конце предыдущей главы «организменном» подходе к пониманиюличности). Кроме того, ни их авторы, ни современные пользователи, как правило, не приводятубедительных научных доказательств эффективности соответствующих методов — того, чтоони успешно воздействуют на личность человека.