Концепция ноля. 
Социология. 
Социальная диагностика жизни

Наконец, надо принять во внимание и характер поля, в котором действуют социальные агенты со своими капиталами.

Социальное поле — это логически мыслимая структура, своего рода сфера жизнедеятельности, в которой осуществляются социальные отношения.

Вместе с тем социальное поле — это реальные социальные, экономические, политические и другие институты, например государство или политические партии.

Вводя понятие, социолог делает акцент на том, что его интересуют не институциональные структуры сами по себе, а объективные связи между различными позициями, интересами задействованных в них людей, их вступление в противоборство или сотрудничество друг с другом за овладение специфическими выгодами поля. Выгоды поля могут быть самые разные: обладание властью, экономическими или интеллектуальными ресурсами, занятие определенных статусных и доминирующих позиций и т. д.

Как уже отмечалось, все социальное пространство неравномерно распределено во времени и пространстве и состоит из нескольких полей: поля политики, экономики, религии, научного поля, ноля культуры и т. д. Естественно, что-то или иное социальное поле не может существовать без адекватной ему практики социальных агентов: в политическое поле попадают не все, а лишь те индивиды, которые так или иначе имеют отношение к политике; в религиозное — верующие люди и т. д.

Агенты предрасположены к рефлексии — конкретной активности в том или ином поле. Чтобы поле функционировало, необходимо не просто отношение агентов к полю, нужна еще их предрасположенность действовать по его правилам, наличие у них определенного габитуса, включающего в себя знание правил поля, готовность их признавать и адекватно действовать, более того — осуществлять социальную импровизацию.

Поле всегда предстает перед агентом уже существующим, заданным, а конкретно индивидуальная практика может лишь воспроизводить и преобразовывать его. Так, например, конкретные люди, готовые и могущие заниматься предпринимательством, входят в экономическое поле. Их предпринимательские действия инновационного толка в данном экономическом поле одновременно и воспроизводят, и в определенной степени трансформируют поле. Затем уже воспроизведенное новое иоле со своей стороны предоставляет возможность и средства для инновационной экономической практики агентов, одновременно придавая их поведению нормативную заданность. И далее процесс повторяется вновь и вновь.

Концепция поля позволяет социологу учесть в социальной практике агента сознательное и спонтанное, вычленить два принципиально различных механизма порождения действий. С одной стороны, правила поля предполагают хотя бы минимальную рациональность (постановка целей, выбор средств и достижений и т. д.), а с другой — спонтанную ориентацию, импровизацию. Весьма показательны в этом плане действия юных российских коммерсантов в рамках нарождающихся рыночных отношений: у них практически нет образовательного капитала, но есть небольшой экономический капитал и главное — приобретается габитус собственно коммерческой деятельности, требующей рефлексивности и постоянных инноваций.

Представление социальной жизни через призму социального поля оказывается эффективным инструментом при диагностике реального противоборства. Поле предстает как пространство борьбы и компромисса, самых различных сил, что в итоге выражается в конкретных, постоянно изменяющихся социальных практиках. В немалой степени отношение борьбы и союзов, их характер зависит от различий собственных характеристик агентов.

Социолог особо подчеркивает, что в поле всякая компетентность (экономическая, социальная, интеллектуальная и т. д.) является не просто технической способностью, а капиталом, необходимым, чтобы пользоваться потенциальными правами и возможностями, формально существующими для всех.

В заключение вернемся к формуле Бурдьё:

(Габитус х Капитал) + Поле = Социальные практики.

Она отображает суть методологической стратегии, предложенной социологом. Если мы имеем эмпирические данные о габитусе агента, объемах и структуре его капиталов, знаем, в каком конкретно социальном поле агент действует, мы можем получить желаемое — знание о характере его социальных практик, способностях конструировать те или иные структуры.

Весьма показательны в этом плане спонтанные оценки и действия некоторых российских политиков, проекты которых, хотя и были рационально обоснованы, но зачастую не учитывали ни фактор реальных возможностей поля, ни габитус россиян. Отсюда те казусы, с которыми сталкиваются и политические руководители, и ими руководимые граждане.

Теория Бурдьё позволяет с разных сторон анализировать распределение политических ресурсов, средств, необходимых для обретения власти в поле политики. По мнению социолога, возможности конкретного агента в политическом поле определяются не только его собственной политической позицией, но и позициями в других полях, которые зависят от наличия капитала. Это, главным образом, экономический капитал в его различных видах, культурный, социальный и символический капитал. На положение агентов в политическом поле влияют различные переменные, но прежде всего общий объем капитала, которым они располагают, а также — сочетание капиталов. Капитал позволяет политикам держать на расстоянии нежелательных людей и в то же время сближаться с желательными людьми. Напротив, тех, кто лишен капитала, держат на расстоянии от благ и власти.

Действительно, на примерах политического поля России и поля стран, считающихся демократическими, можно убедиться, что декларирование равенства политических прав отнюдь не означает равенства возможностей на деле. Политические программы и политические события производят практически лишь агенты, обладающие достаточным капиталом. По существу, они экспроприируют права большинства граждан, ибо агенты, не располагающие капиталом, вынуждены выбирать лишь то, что им предложено, — зачастую это может быть роль статиста в манифестациях или роль слушателя выступления политика-профессионала.

Бурдьё считает, что, за исключением кризисных периодов, производство политических акций — монополия профессионалов. «Концентрация политического капитала в руках малого числа людей встречает тем меньшее сопротивление и, следовательно, тем более возможна, чем более простые члены партии лишены материальных и культурных инструментов, необходимых для активного участия в политике, а именно свободного времени и культурного капитала». Отсюда социолог делает вывод, что рынок политики является «одним из наименее свободных рынков». У подавляющего большинства россиян нет капиталов для пользования этим рынком. Отсюда следует, что у них нет иного выбора, кроме отречения от своих прав в пользу того или иного политического движения либо партии. Что же касается агентов, возглавляющих политические движения и властные структуры, то они, по существу, используют делегированные им права как мощное средство завоевания политического пространства, все более отдаляясь от рядовых граждан.