Протекционистская реакция против увлечения идеями свободной торговли

При всеобщем увлечении идеей свободы торговли в общем панегирическом хоре во славу ее раздаются, однако, отдельные голоса, предостерегающие от переоценки связанных с ее осуществлением благодетельных результатов для народного хозяйства. Особенно интересна в этом отношении вышедшая в 1858 г. в Санкт-Петербурге книжка А. Ушинского «О значении мануфактурной промышленности в России и об охранной системе с изложением мнений разных писателей в защиту — и против учения о свободной международной торговле».

В предисловии к своей книге Ушинский, указывая на всеобщее распространение у нас фритредерских идей, которые вслед за журналами и газетами восприняты широкой читающей публикой, «предрасположенной в пользу теории свободной торговли», замечает: «Эта полемика, впервые привлекшая такое живое участие публики, обыкновенно равнодушной к общественным вопросам, представляет у нас приятное явление: она послужила отчасти к расследованию весьма важного государственного вопроса с разных сторон, а главное: в этой обширной диалектике многих лиц выразилась борьба простого, здравого Русского смысла против одной из самых увлекательных и обманчивых утопий, вскружившей много ученых и умных голов в Европе». Цель автора, «глубоко убежденного в главных основаниях охранной системы», — познакомить читателей наряду с теорией свободной торговли и с учением протекционистов. Г. Ушинским с этой целью использована очень большая, современная ему торгово-политическая литература.

Фритредеры утверждают, что свободная торговля приведет к развитию внешней торговли: обмена наших земледельческих продуктов на иностранные произведения, что «земледельческая промышленность выгоднее для России, чем мануфактурная», что отмена пошлин избавит потребителей от налога в пользу производителей и приведет «к распространению у нас так называемых своеобразных или наиболее свойственных России фабрикаций». Возражая им, Ушинский резюмирует свои положения так: «Внешняя торговля вовсе не имеет того значения, какое приписывают ей экономисты-космополиты, в особенности для России, по ее географическому и топографическому положению, весьма невыгодному для размена тяжелых и относительно малоценных, перворучных, продуктов на произведения иностранной промышленности».

Для земледельческих государств внешняя торговля должна быть дополнением к внутренней, интересы которой должны всегда идти впереди. Доказывая, что губернии, занятые исключительно земледельческим трудом, стоят на чрезвычайно низком уровне благосостояния, Ушинский восклицает: «Здесь мы видим в самом ярком свете так называемые выгоды преимущественно земледельческого развития, при отсутствии мануфактурной промышленности. Хлеб, служащий основанием в народном продовольствии, отпускается за границу, а народ нуждается в хлебе. Единственный выход из такого жалкого положения есть развитие в этих земледельческих губерниях мануфактурной промышленности». А между тем «охранительный тариф тем необходимее для государств, чем невыгоднее сбыт их земледельческих продуктов на существующие иностранные рынки». «Если же наша отпускная хлебная торговля и приносит иногда значительные выгоды, то не земледельцам, составляющим массу народонаселения, а почти одним оптовым хлебным торговцам, тогда как внутренняя, поддерживаемая мануфактурной промышленностью, разливает благосостояние именно в массе беднейших сословий народа».

«Внешняя торговля хлебом выгодна при большой спросе и высоких ценах на хлеб, а потому, при чрезвычайных успехах земледелия в Америке, Алжире, Египте и Западной Европе, заморская торговля суровьем вовсе не обещает прочных и постоянных выгод нашим земледельцам…».

«Наконец, достаточно окинуть взглядом карту Европейской России, чтобы убедиться, что северные и восточные наши губернии не могут иметь в будущем другого экономического значения, кроме развития в самых обширнейших размерах заводской и мануфактурной промышленности, для которой природа соединила здесь три главные условия: несметное лесное богатство, какого не имеет вся остальная Европа, множество рудников, из коих, вероятно, большая часть еще скрывается в глуши непроходимых дебрей, и, наконец, свободные руки рабочего народа, который в течение 6 — 7 зимних месяцев только промыслами может поддерживать свое существование, потому что северное земледелие дает слишком скудные средства для жизни».

Ушинский указывает, далее, на земельную тесноту и безземелье как на причину того, что «издельная промышленность есть главное и часто единственное средство к спасению от нищенства и пролетариата». По его мнению, «фабричные заработки рабочего человека» «превышают заработки земледельца». Наконец, отечественная мануфактурная промышленность необходима, чтобы эмансипироваться от европейских держав «в случае нового с ними разрыва и прекращения внешней торговли».

Считая, что при дороговизне собственных изделий наша мануфактурная промышленность не может существовать без охранительного тарифа, Ушинский не придает этой дороговизне «того значения, как в Англии и вообще в тех землях, для коих внешний сбыт изделий есть одно из важнейших условий государственного могущества и благосостояния». «Пожертвования со стороны потребителей в пользу отечественной промышленности, ограничивающиеся размером таможенных пошлин, совершенно ничтожны у нас в России и, если составляют некоторый налог, то, без сомнения, самый легкий: потому что падают на половину народонаселения богатейшую и притом освобожденную от других налогов».

«Своеобразным фабрикациям», о распространении которых мечтают фритредеры, Ушинский противопоставляет хлопчатобумажную промышленность как исконное занятие крестьян. «Из статистических сведений г. Семенова¹… видно, что хлопчатобумажной промышленностью — прядильной, ткацкой и набивной — занимается огромное число рабочих людей — 391 000, которые производят ныне изделий на громадную сумму — 69 800 000 руб. серебром. Из этого числа рабочих почти две трети заняты были в 1851 г. ткачеством и набивкою постоянно у себя дома в своих селениях, в избах и особых светелках, употребляя на это свободное от полевых работ зимнее время. Какая же промышленность может быть названа более свойственной стране, более народной, как не та, которая так тесно сложилась с домашним бытом простого народа и передается от родителей к детям из поколе-^[1]

ния в поколение, и как странны и поверхностны после этого отзывы экономистов, называющих эту промышленность искусственной, неестественной у нас в России… Конечно, избная промышленность по деревням не допускает тех усовершенствований в доброте и красоте изделия и той дешевизны производства, какие достигаются на огромных фабриках, владеющих всеми пособиями современной науки". Этим можно пренебречь, однако, «ради особенного положения нашей промышленности, обратившейся значительной частью в домашний семейный труд поселян»¹.

«Свободная торговля, подрывая те фабричные производства, которые поддерживаются покровительственным тарифом, должна иметь гибельное влияние и на многие другие, наиболее свойственные России промышленности; на быт народа в тех многочисленных и обширных местностях, где земледелие не дает достаточных средств для самого скудного существования и где промыслами только может поддерживаться довольство и благосостояние крестьян…».

Сводя все свои возражения против «идеала свободной торговли», Ушинский утверждает, что осуществление его «неминуемо влечет за собой иго монополии внешней и внутренней: внешней, поставляя в тяжкую зависимость от держав промышленных и торговых народы, менее развитые в промышленном и торговом отношениях, и внутренней, подчиняя народную промышленность, народный труд и благосостояние масс неограниченному влиянию капиталистов, влиянию и без того грозному в наше время. Напротив того, система торговли, ограждающая все отрасли народного труда от иноземной монополии разумно составленным тарифом и некоторыми необходимыми запрещениями, содействуя развитию преимущественно внутренней торговли, равно доступной для бедных и богатых, заключает в себе существенные условия самостоятельности и независимости государства и в промышленном, и политическом отношениях и потому гораздо приличнее может быть названа системой истинно свободной или, правильнее, истинно разумной торговли»^[2][3].

• [1] См.: Семенов А. П. Статистические сведения о мануфактурной промышленностив России. СПб., 1857. С. 20—21, 35. — Ред.
• [2] Ушинский А. О значении мануфактурной промышленности в России и об охраннойсистеме, с изложением мнений разных писателей в защиту и против учения о свободноймеждународной торговле. Ч. 1. СПб., 1858. С. 61—62. — Ред.
• [3] Там же. Ч. 2. СПБ., 1858. С. 81—82. — Ред.