Англия: драматичный прецедент ранней буржуазной либерализации

Раньше, чем в других странах, и наиболее последовательно либерализация началась и была осуществлена в протестантском английском обществе. Поэтому английский путь можно считать классическим, хотя и драматичным прецедентом ранней либерализации. Часто ее путь называют «образцом» либерализации, но в этом слове вуалируется драматизм пути и в то же время добавляется намек на последующие подражания, что не вполне соответствует историческим реалиям. Англичане гордятся своим прецедентным правом; соответственно, и либеральное их пионерство может быть оценено как исторический прецедент.

Для Англии XVII—XVIII вв. была характерна высокая острота внутренних противоречий. В особенности потому, что в противоборство религиозных конфессий здесь активно включилась государственная власть.

В результате Реформации в Англии произошла дифференциация религиозных конфессий. Католицизм, прежде единственное в стране христианское вероисповедание, лишь в Ирландии сохранился в качестве преобладающей конфессии. На большей части территории Британии — в собственно Англии, в Шотландии и Уэллсе — распространились и стали господствующими протестантские конфессии: англиканская церковь приняла за основу протестантизм, но сохранила ряд католических догматов и обрядов, была поддержана королем и стала государственной церковью; пуританизм исповедовал принципы кальвинизма и требовал очищения англиканской церкви от остатков католицизма, его сторонники имели большинство в палате общин парламента; наиболее радикальные ветви кальвинизма, исповедовавшие возвращение к первоначальному строю христианства, оформились как пресвитерианские церкви.

В этих условиях противостояние парламентской палаты общин и королевской власти по вопросу о налогах получало отклик в конфессиональном противоборстве пуритан и сторонников англиканской церкви. В 1629 г. Карл I распустил парламент за нежелание повысить налоги. Последующие 30 лет вобрали в себя две гражданские войны, казнь короля и провозглашение республики (1649), войну с ирландскими католиками и разгон парламента, где возобладали пресвитериане-левеллеры (уравнители), диктатуру Кромвеля и восстановление королевства (1660). Новый король нарушил свое обязательство действовать в строгом согласии с парламентом, вновь распустил парламент и стал абсолютным монархом. Его наследник даже попытался реставрировать прежнее влияние католицизма, но утратил сторонников и бежал. В 1688—1689 гг. совершилась «славная революция»: в «Билле о правах» парламент сохранил за собой основные функции государственного управления, но признал конституционную монархию и передал часть власти правителю Голландии — лидеру европейских протестантов Вильгельму III Оранскому.

Как видим, английское общество весьма драматично, через гражданские войны, казнь короля, диктатуру и реставрации, многие десятилетия шло к консенсусу на основе конституционной монархии. Ее утверждение стало началом эволюции в направлении правового государства и гражданского общества, принципы которых в это время разрабатывали Локк и другие просветители. Но эта эволюция тоже не была гладкой.

Прежде всего она требовала утверждения веротерпимости как ценности, включения ее как интегратора дифференцировавшегося общества. В «Билле о правах» была заклеймена попытка искоренить протестантскую веру; это позволило достичь толерантности во взаимоотношениях между различными ветвями протестантизма и тем самым объединить большинство населения Англии в социетальпое сообгцество как граждан, идентифицирующих себя с национально-государственным образованием. Но более столетия продолжалась война с целью подчинения католиков в Ирландии; однако ирландцы — в большинстве этнические кельты сохранили верность традиционному вероисповеданию. Только в 1830 г. британский парламент признал равноправие католиков с протестантами, но и до сих пор английское общество не может избавиться от пагубного противостояния.

Второй важный компонент эволюции к правовому государству утверждение политической демократии, знаменем которой в XIX в. стало всеобщее избирательное право. Борьба за это право была острой, способствовала становлению политических партий, подъему чартизма; важный вклад в ее успешный исход внесли профсоюзы. В 60-е гг. и последующие десятилетия XIX в. в Англии были проведены избирательные реформы, в несколько раз расширившие круг избирателей — сначала мужчин, включая квалифицированных рабочих, а позднее и женщин.

Исходным полем хозяйственно-экономических преобразований с XVI в. стала коммерциализация сельского хозяйства — тогда еще главной отрасли экономики. Английские землевладельцы раньше других откликнулись на новые возможности и новые потребности в большом количестве высококачественной одежды, особенно шерстяной: они стали в массовом порядке заменять зерновое хозяйство овцеводством. Оно требует меньше людей, чем выращивание зерновых, поэтому крупные землевладельцы стали насильственно сгонять крестьян с земли, часто сжигали целые деревни и «огораживали» огромные территории для выпаса овец. Растущее производство шерстяных изделий вызвало значительный приток капиталов в эту и другие отрасли промышленности.

Возникает рынок капиталов: появляются свободные капиталы, которые ищут себе место производительного приложения, к этому призывает протестантская аскеза. Не тратить весь доход на себя, а максимально вкладывать в развитие производства — таков принцип раннего капитализма. И уже в XVIII в. активно возникает рынок ценных бумаг, в первую очередь вексельные обязательства: их становится много, ими начинают торговать и получать от этого доход. Утверждается новый социально-экономический институт — банки, которые имеют дело с деньгами и другими ценными бумагами, векселями, долговыми обязательствами и т. д. Ростовщики отдают деньги в рост производителям; первые 100—150 лет ростовщические игры велись почти без правил, кто обманет, тот и выиграл; эти обманы сопровождались преступными разборками. Но затем стали утверждаться регламенты банковской деятельности и к середине XIX в. устанавливается легитимный порядок в сети рыночных отношений.

Крестьяне, согнанные в XVII в. со своих земель, потянулись в города. Здесь многие из-за недостатка работы превратились в безработных, бездомных бродяг, преступников. Парламент принял карательные законы против бродяжничества. Возник рынок дешевой рабочей силы. Владельцы мануфактур и фабрик получили возможность эксплуатировать рабочих по 18 часов в сутки. Поистине, первоначальное накопление капитала «из всех своих пор источало грязь и кровь» (Маркс).

Однако это благоприятствовало дальнейшим социетальным диффернциациям. Становится массовым новый социальный слой, впоследствии рабочий класс: трудящиеся, лишенные средств производства, нанимаются на работу за зарплату. Постепенно эта работа выделилась из домашнего хозяйства и стала основным видом труда, а традиционные, дорыночные виды труда отошли на второй план. Мануфактуры, фабрики требуют производственных помещений, отдельных от жилья. Сначала только мужчины, а затем и женщины были вовлечены в этот процесс. Это перевернуло весь образ жизни городского населения, резко изменило условия семейной жизни, быта, породило новые стили городской жизни.

Растущая конкуренция и начавшиеся законодательные ограничения на продолжительность рабочего дня пробудили заинтересованность предпринимателей в повышении производительности труда путем применения машин. Возник спрос на технические изобретения: появились и стали широко использоваться прялка «Дженни», механический ткацкий станок, паровая машина и другие механизмы и машины. Появились новые отрасли промышленности — такие как машиностроение, а прежние отрасли (горнодобывающая, металлургическая и др.) получили стимулы к росту неслыханными темпами. Индустриализация стала основным способом развития производства на ближайшее столетие.

Эти и иные процессы индустриализации привели к тому, что вся хозяйственная деятельность в английском обществе стала приобретать новый, собственно экономический смысл; возникла экономика, которая функционировала по законам свободного рынка и становилась основной сферой в обществе, определяющей социальную, политическую и другие его сферы. Требовалось уяснить сущность этого феномена, его законы. В ответ на эту потребность в Англии возникла экономическая наука.

Просветители (У. Петти и др.) способствовали выделению экономической науки в самостоятельную отрасль знаний. Решающий вклад в создание классической политэкономии как науке о национальной экономике внес Адам Смит (1723—1790), который в «Исследовании и природе и причинах богатства народов» раскрыл три источника доходов (земельная рента, прибыль на капитал, заработная плата) и рационально обосновал, что подлинное могущество государства заключается в богатстве его граждан, всей нации. Другой классик английской политической экономии, Давид Рикардо (1772—1823), создав трудовую теорию стоимости, раскрыл механизм самовозрастания капиталов.

Еще просветители распространили на экономику либеральный тезис о саморегулируемости общества и сформулировали принцип отношения государства к рыночной экономике: laissez faire, laissez passer. А. Смит показал, что свободная рыночная конкуренция капиталов и труда представляет собой наиболее совершенный механизм саморегулирования хозяйственной жизни общества. Д. Рикардо исследовал совокупность экономических законов, на основе которых происходит воспроизводство и возрастание стоимости, а также преодоление кризисов. Буржуазный характер либерализации получил научное обоснование.

К 30-м гг. XIX в. экономический буржуазный либерализм получил достаточно целостное выражение в совокупности трех классических принципов: труд должен искать свою цену на рынке; создание денег должно быть подчинено автоматически действующему механизму; движение товаров из одной страны в другую должно быть свободным, без каких-либо преград или преимуществ. Он приобрел характер воинствующего символа веры буржуазных экономистов, членов парламента и правительства. В 1832 г. Билль о реформе закона о бедных, снимавший преграды для создания свободного рынка труда, был принят в самом радикальном варианте и быстро проведен в жизнь. Так же энергично снимались преграды в торговле и в денежном обращении (Поланьи).

С развитием капитализма изменился характер социальной стратификации: место сословий заняли классы. Вспомним, что класс — это большая социальная группа, принадлежность к которой определяется не, но рождению, а по характеру собственной деятельности. В условиях раннего капитализма характер деятельности человека определяется наличием или отсутствием у него собственности на капитал, средства производства. Уже к 30-м гг. XIX в. в английском обществе основными стали два класса: буржуазия, владеющая производственным и финансовым капиталом, и наемные рабочие, рабочий класс, лишенные средств производства. Между ними сложились отношения двойного антагонизма: экономического (капиталист извлекает прибавочную стоимость из прибавочного труда рабочего) и социального (капиталист командует рабочим).

Уже в первой половине XIX в. в Англии начались социально-статистические обследования положения рабочих. В 1801 г. состоялась первая перепись населения. В начале 1830-х гг. в Британской ассоциации содействия науке была создана секция статистики. Вскоре в Манчестере, Эдинбурге, Лондоне и других местностях была осуществлена серия статистических обследований, показавших бедственное положение низших слоев населения. В 1842—1844 гг. молодой Энгельс, находясь в Англии, путем личных наблюдений жизни рабочих в Манчестере и используя опубликованные данные, в особенности отчеты парламентской комиссии, осуществил социально-эмпирическое исследование «Положение рабочего класса в Англии». Вот некоторые из приведенных им сотен фактов:

• • крупный рабочий район в Лондоне: скученность живущих здесь такова, что нередко муж, жена, четверо-пятеро детей, а иногда и бабушка и дедушка ютятся в одной-единственной комнате в 10—12 кв. футов, здесь работают, едят и спят (свидетельство пастора);
• • в случае беременности женщины работают на фабрике до самого момента родов, а после родов многие уже через неделю и даже через 3—4 дня возвращаются на фабрику, чтобы проработать полный рабочий день (из отчета инспектора);
• • широко распространен детский труд. С девяти лет ребенка отправляют на фабрику, где он работает ежедневно 6,5 часа (прежде он работал 8, а еще раньше 12—14 и даже 16 часов) до тринадцатилетнего возраста, а с этого времени до восемнадцати лет — 12 часов (из отчета комиссии палате общин);
• • фабричные мужчины-рабочие Ланкашира очень быстро изнашиваются. Большинство к 40 годам уже неработоспособно, некоторые держатся до 45 лет и очень немногие — до 50 (из речи лорда Эшли в палате общин).

Энгельс сделал вывод о предстоящей в ближайшее время пролетарской революции {Энгельс). В Англии рано возникло протестное движение рабочих: сначала спорадическое, стихийное, в том числе направленное на разрушение машин (луддиты, середина XVIII в.). С середины 30-х вплоть до конца 40-х гг. XIX в. значительный размах приняло движение чартистов в поддержку Хартии о всеобщем избирательном праве. Однако лидеры чартистов не сумели добиться успеха. Впоследствии более эффективным стало профсоюзное движение (тред-юнионы), повышавшее свое влияние во второй половине XIX в. Революционный прогноз Энгельса не оправдался.

Не оправдались и революционные ожидания Маркса, который с середины 1840-х гг. жил и работал в Лондоне — столице капитализма того времени. Он детально раскрыл природу капитала, внутреннюю логику его расширенного воспроизводства, особое внимание уделял его циклическим кризисам: в каждом новом кризисе он старался обнаружить сигнал революционного «потопа», «когда бьет час экспроприации экспроприаторов». Маркс был создателем и вождем I Интернационала, который должен был стать повивальной бабкой, принимающей дитя «потопа» — новое, коммунистическое общество, свободное от любой эксплуатации и угнетения. Но в Англии этого не произошло.

Почему? Потому что в английском обществе, наряду с новыми основаниями противоречий, появились новые мощные интеграторы, которые не позволили разгореться классовым конфликтам. К 70—80-м гг. XIX в., в результате ранней либерализации, продолжавшейся около 200 лет, в Англии возникло многослойное сочетание разнородных социетальных механизмов. Один их слой — плюрализация духовной, политической, экономической жизни, то есть в каждой из этих сфер образовались не только различия, но и их противовесы. Второй слой — новые, социально-классовые основания конфликтов. И третий — новые интеграторы, прежде всего консолидирующие ценности и демократические структуры политической жизни.

Среди консолидирующих ценностей особо выделим культ рациональных аргументов в жизни отдельного человека и всей нации. Наиболее явно это выразилось в высоком статусе и престиже английской науки; достаточно назвать имена Бэкона, Ньютона и Дарвина, Локка и Спенсера, Смита и Рикадро. Это все рационалисты; по-разному относясь к различным конфессиям, никто из них не разжигал эмоциональную антирелигиозную или межрелигиозную конфронтацию в обществе. Это способствовало росту престижа не только науки как социального института, но и рационализма как способа мышления.

Уметь мыслить аргументированно, последовательно, логично — это высокая ценность в глазах англичан. Не случайно Джон Стюарт Милль (1806—1873) был не только одним из крупных экономистов и политических мыслителей, но и крупнейшим логиком XIX в.: его работы по логике стали классическими и до сих пор сохраняют значение в логической науке. Дедуктивный метод широко известного литературного персонажа (Шерлока Холмса) — это тоже показатель высокого престижа рационального, логичного мышления в английском обществе.

На основе рационализма возникла и утвердилась ценность эволюции как основной формы изменений общества, предохраняющая от соблазна быстрых, революционных, но катастрофических по своим последствиям потрясений. Эта ценность была выстрадана англичанами на собственном историческом опыте, предшествовавшем славной революции. В середине XIX в. великие английские ученые предоставили научное обоснование этой ценности: Чарльз Дарвин (1809—1882) создал биологическое учение об эволюции видов живой природы, а Герберт Спенсер (1820—1903) — социологическую концепцию об эволюции общества как социального организма; обе они опирались на множество систематизированных фактов.

В итоге возникло неустойчивое, но самовосстанавливаемое социеталъное равновесие, свидетельствующее о завершении перехода к буржуазно-либеральному типу общества. Английское общество первым и весьма последовательно, хотя и дорогой социальной ценой, прошло драматичный путь трансформации аграрно-феодального традиционализма в буржуазный либерализм — путь ранней либерализации, создало исторический прецедент такой трансформации. Он стал и прецедентом первой, индустриальной стадии модернизации как способа трансформации аграрного общества, цивилизации в индустриальное общество, индустриальную цивилизацию.

Подведем предварительные итоги. Англия стала родиной эндогенной буржуазной либерализации, возникшей спонтанно, без образцов и последовательно развертывавшейся как комплексная трансформация. Впечатляет классическая ее логика: подданство сменяется гражданством, развиваются важнейшие его формы (XVII в.); на базе гражданских прав формируется рыночная система, которая стимулирует индустриализацию; наконец, возникают и быстро набирают силу формы самоорганизации масс — политические партии (консервативная и либеральная), профсоюзы и др. Трансформационный процесс как переход к новому типу антропосоциетального сообщества и цивилизации завершается в Англии уже к 70—80-м гг. XIX в.: к этому времени сложился механизм саморазрешения циклических кризисов производства, который вместе с отлаженной системой парламентского разрешения политических кризисов можно рассматривать как показатели существования равновесия основных социетальных функций и структур — неустойчивого, но самовосстанавливающегося равновесия, каждый раз в новой модификации.

Затем эта неустойчиво равновесная система, отвечая на внутренние и внешние вызовы, около полувека (вплоть до 30-х гг. XX в.) продолжала модернизировать свои структуры и механизмы. Так, в 80—90-е гг. XIX в. в Англии вновь обострились проблемы условий труда и бедности, решение которых сближалось с социалистическим вызовом. Они породили множество рациональных ответов в духе эволюционизма. Все крупнейшие профсоюзы объединились в Британский конгресс тред-юнионов, который стал лоббировать выгодное профсоюзам законодательство. Правительство санкционировало мирное пикетирование, что сделало реальным право на забастовку. Протестантский моралист Чарльз Бут, социологи Сибом Раунтри и Артур Баули, общественные деятели Беатриса и Сидней Веббы инициировали ряд массовых социальных обследований, сконцентрированных на проблемах труда и бедности {Лапин). Все это вызвало в английском обществе широкие дебаты о содержании необходимых социальных реформ. Парламент принял ряд законодательных актов, правительство осуществило меры по смягчению остроты и уменьшению масштабов социальных проблем. Вновь было расширено избирательное право, которое теперь распространилось и на население Ирландии. В 1906 г. возникла лейбористская (рабочая) партия. Началась дискуссия о целесообразности вмешательства государства в регулирование социально-экономических отношений, т. е. о модификации самого принципа либерализма. В результате возникшее либеральное общество реформировалось, избегая радикальных потрясений и сохраняя лидирующие позиции Великобритании в мировом хозяйстве.

Это удалось даже в условиях Первой мировой войны, которая сопровождалась социально-политическими потрясениями практически во всех остальных странах Западной Европы. В эту войну Великобритания вступила последней из великих европейских держав. Правительство выдвинуло девиз национального единства, который был поддержан ведущими партиями, включая лейбористов; само правительство стало коалиционным, включая не только политиков, но и представителей делового мира. Проведена новая реформа избирательной системы, по которой право участвовать в выборах получили все мужчины (с 21 года) и женщины (с 30 лет) — в результате число избирателей увеличилось в 2,5 раза. Введено обязательное бесплатное обучение детей до 14 лет. Объявлено, что после демобилизации солдаты будут получать пособие вплоть до устройства на работу. Лейбористы приняли свою программу «Труд и новый социальный порядок», в которой настаивали на усилении государственного вмешательства в экономику ради общественного блага. Этому противодействовали либералы и консерваторы, которые сумели провести закон об использовании войск против забастовщиков, а позднее — запрет на проведение всеобщих стачек. Но в целом в процессе послевоенной стабилизации 20-х гг. XX в. при участии тред-юнионов возобладала политика социального партнерства.

Следует также учитывать колонизаторские основы политики и экономики Великобритании: до середины XX в. она интенсивно использовала природные и человеческие ресурсы обширных колоний в Евразии для решения внутренних социальных проблем. И все же основной источник социокультурного равновесия и эволюционного развития находился внутри самого английского общества.