Русский консерватизм. 
История политических и правовых учений

Русская консервативная политическая и правовая мысль не была однородна. Обычно в ней выделяют два направления: ортодоксально-реакционное и реформаторски-ориентированное. Идеологами первого направления выступали ?. М. Карамзин, С. С. Уваров, К. П. Победоносцев, а второго — Ю. Ф. Самарин, Л. С. Хомяков, И. В. и П. В. Киреевские, братья К. С. и И. С. Аксаковы.

Постулаты русского консерватизма. Николай Михайлович Карамзин

Н.М. Карамзин (1766−1826) — известный русский историк, писатель, противник каких-либо либеральных реформ, отстаивал политические воззрения дворянства.

В своей работе " Записки о древней и повой России" (1811 г.) он доказывал, что неограниченная власть монарха наиболее желательна для России, и все благоденствие во все времена было тогда, когда было единение царя и народа, царь воспринимался как отец семейства. Карамзин резко осуждал попытки Сперанского отменить привилегии дворян, ввести гражданский кодекс, освободить крестьян, учредить конституцию, в чем-то ограничивающую власть царя. Россия — большая страна: «Что, кроме единовластия неограниченного, может в сей махине производить единство действия?». Залогом благополучия и процветания, по его мнению, является самодержавие, ибо оно обеспечивает целостность, необходимую для счастья. «Две власти государственные в одной державе суть два грозные льва в одной клетке, готовые терзать друг друга, а право без власти есть ничто, — писал Карамзин. — Самодержавие основало и воскресило Россию… В монархе российском соединяются все власти: наше правление есть отеческое, патриархальное»^[1]. Он выступает защитником сословной иерархии и противником теории естественного права. По его мнению, «в государственном общежитии право естественное уступает гражданскому» .

Право, государство, сословный строй России Карамзин связывал с идеей самобытного народного духа. «Дух народный составляет нравственное могущество государств, подобно физическому, нужное для их твердости… Он есть не что иное, как привязанность к нашему особенному, не что иное, как уважение к своему народному достоинству». Идя по пути просвещения, власть не должна навязывать народу чуждые ему законы и учреждения: «…Законы народа должны быть извлечены из его собственных понятий, нравов, обыкновений, местных обстоятельств». Это стало основанием его критики правления Петра I, который заимствовал иностранные обычаи. По мнению Карамзина, применение понятия гражданских прав к России неприменимо. Он утверждал: «У нас дворяне, купцы, мещане, земледельцы и проч. — все они имеют свои особенные права — общего нет, кроме названия русских»^[2].

По этой причине он отвергал идею перевести на русский язык Гражданский кодекс Наполеона и применять его в России. Понятия, нравы и обыкновения народов складываются веками; поэтому «для старого народа не надобно новых законов». В России, полагал Карамзин, нужно либо подготовить кодекс, основанный на обобщении и согласовании указов и постановлений, изданных со времен царя Алексея Михайловича, либо издать «полную сводную книгу российских законов или указов по всем частям судным» .

Карамзин формулирует универсальные постулаты русского консерватизма:

• • опасность изменений, преобразований;
• • плодотворность существования аристократии как посредника между властью и народом.

Теоретическое обоснование данных постулатов осуществлялось следующим образом.

Во-первых, «перемены сделанные не ручаются за пользу будущих: ожидают их более со страхом, нежели с надеждой, ибо к древним государственным зданиям прикасаться опасно. Россия же существует около 10 000 лет и не в образе дикой Орды, но в виде государства великого, а нам все твердят о новых образованиях, о новых уставах, как будто бы мы недавно вышли из темных лесов американских! Требуем более мудрости хранительной, нежели творческой. Если история справедливо осуждает Петра I за излишнюю страсть его к подражанию иноземным державам, то оно в наше время не будет ли еще страшнее?» .

Во-вторых, помещики — это попечители крестьян. Освобождение крестьян гибельно, поскольку поля останутся необработанными, крестьяне будут пьянствовать и лиходействовать. «Мне кажется, — заключает Карамзин, — что для твердости бытия государственного безопаснее поработить людей, нежели дать им не вовремя свободу, для которой надобно готовить человека исправлением нравственным…» .

На этом основании он выступал противником реформ государственного управления. По его мнению, «всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надобно прибегать только в необходимости: ибо одно время дает надлежащую твердость уставам; ибо более уважаем то, что давно уважаем, и все делаем лучше от привычки». Главной ошибкой законодателей своего времени Карамзин называл создание новых государственных учреждений — министерств, Государственного совета и пр. Вместо этого он предлагал найти для управления Россией 50 умных и добросовестных губернаторов, которые «обуздают хищное корыстолюбие нижних чиновников и господ жестоких, восстановят правосудие, успокоят земледельцев, ободрят купечество и промышленность, сохранят пользу казны и народа»^[3].

Для наведения порядка в правосудии необходимо, чтобы монарх безжалостно карал за преступления и строго надзирал за судьями. «У нас не Англия; мы столько веков видели судью в монархе и добрую волю его признавали высшим уставом… В России государь есть живой закон… Не боятся государя — не боятся и закона!» .

Политическая доктрина славянофильства

В первой половине XIX в. консерватизм оформляется в специфическую русскую идеологию славянофильства. Идеологи славянофильства объединились вокруг журналов «Русская беседа» и «Москвитянин» .

Главной особенностью России, отличающей ее от Запада, славянофилы называли «общинное начало», " соборность" , единодушие и согласие. В славянском мире личность органически включена в общность. «Общинный быт славян основан не на отсутствии личности, — писал философ, историк, публицист и общественный деятель славянофильского лагеря Юрий Федорович Самарин (1819−1876), — а на свободном и сознательном ее отречении от своего полновластия». Самосознание и внутренняя свобода славян опираются на «просветление общинного начала общинным церковным [началом]»^[4]. Это просветление и гарантии внутренней свободы даются православием, сохранившим подлинное христианство, не оскверненное античным рационализмом: «Истина науки в истине православия». Православный народ сохранил «живое знание» и «цельную личность». Славянский мир выше всего ценит общность и свободу внутреннюю (свое духовное единство и единение с Богом). Поэтому у России свой, особый путь, отличный от «ложных начал исторической жизни Запада» .

Сущность славянофильства — «православие, самодержавие, народность» — сформулировал граф Сергей Семенович Уваров (1786−1855), министр просвещения, президент Петербургской академии наук. Он доказывал, что русский народ религиозен, мистичен, покорен царю, ему присуща преданность самодержавию, моральное единство.

Ортодоксально-реакционное направление в русском консерватизме представлено идеями профессора гражданского права Московского университета, сенатора, обер-прокурора Синода Константина Петровича Победоносцева (1827−1907).

В своей работе «Великая ложь нашего времени» он сформулировал крайне негативное отношение к либеральным идеям парламентаризма и народовластия, полагая, что становление политических прав и свобод по европейским образцам приведет Россию к анархии, и обществу в этом случае придется искать спасения в диктатуре. Только она сможет восстановить традиционные для нашей страны идейную волю и власть, необходимые для государственного управления.

Истоки русской государственности он видел в глубокой религиозности народа, в традициях народоправства на Руси. По его мнению, способность к самоуправлению у русского народа органично связана с его духовностью. Русское народоправство имеет особый характер, его основу составляет монархия. По его мнению, древнее народоправство (боярские республики Новгорода и Пскова) опиралось на высокую духовность общинников.

Однако первичное народоправство не имело признаков воли народа, решение могло приниматься только добровольно. В те времена искали волю не народную, а Божью. Что желательно для Бога — определял жребий, случай. Во вторичном народоправстве — западном парламентаризме — Божья воля заменяется волей народа, выявляемой с помощью выборов. Вторичное народоправство, по мнению К. П. Победоносцева, является следствием обожествления человека. Но такое народоправство лживо. Власть становится полем приложения сил честолюбцев. Они готовы заискивать, льстить, заниматься самовосхвалением, потакать низменным инстинктам, подлаживаться под «пошлые влечения и чувства». Выборы — процесс накопления лжи, «похоти власти». Единодушие, которое может проявляться на выборах, мнимое, оно сформировалось на основе обещаний и заигрывании с избирателем.

Этой лжи парламентаризма может противостоять лишь монархия. Суть царской власти — в патернализме, в понимании общества как большой семьи. Такое правление — единственно возможное, поскольку народ грешен и потому может «безумно мнить о наличии в себе силы и мудрости неограниченной». Дело власти — дело самопожертвования во имя спасения человека. Порядок в стране держится на вере. Исчезнет вера — погибнет государство. По мнению Победоносцева, у русского народа сохраняется детское состояние души. Оно не результат малого исторического срока существования русского народа, а результат соответствия Новому Завету. Монарх призван оберегать народ от вредных влияний.

Реформистско-ориентированное направление славянофилов относилось к существующему режиму критически, выступало за некоторые свободы, отмену крепостного права, но против заимствования западных политических и правовых идей. Главным в их поисках было не решение конкретных проблем, а поиск общей идеи.

Алексей Степанович Хомяков (1804−1860) одним из первых выдвинул идею соборности русского народа. Он формулирует три духовных христианских начала Европы:

• 1) римское — авторитарное с требованием повиноваться и веровать;
• 2) протестантское — свобода с Богом в сердце каждого, возможность каждого создавать свою веру;
• 3) православное — любовь друг к другу, единомыслие в отношении к Отцу и Сыну и Святому Духу.

Таким образом, Хомяков считал, что великий разум (Бог) есть начало всего сущего, мир явлений вытекает из свободы сущего, а началом истории служит народная вера.

Социально-политические воззрения Хомякова основаны на идеализации патриархальной общины и всей системы общинных отношений, которые являются гарантом против язвы пролетариатства. Идеалом государственного устройства для Хомякова является монархический строй.

Хомякову были близки некоторые идеи либерализма: всесословный земский собор, открытый суд с участием выборных присяжных заседателей, упразднение смертной казни, свобода слова и печати. Хомяков был противником крепостного права и выдвигал свой проект освобождения крестьян, однако во главу угла он ставил православие и основанное на нем просвещение.

Русская идея как национальная идеология Владимира Сергеевича Соловьева

Консерватизм второй половины XIX в. опирался на славянофильство, однако становился все более теоретичным, тесно связанным с государственной политикой. Ощущается потребность в общей идее — русской идее.

Русская идея как национальная идеология была сформулирована религиозным философом В. С. Соловьевым (1853−1900), доцентом философского факультета Московского университета.

Соловьев развивал религиознонравственное понимание государства и права, которое следует рассматривать в контексте его философского учения. Соловьев полагал, что рациональное начало в человеке выражается, прежде всего, в реально существующих юридических и государственных отношениях и учреждениях. Однако данные отношения вовсе не определяют нравственное состояние общества. Сферы государства и экономики лишь выражают формальную и материальные среды, в которых реализуется божественное начало. Оно представлено церковью. Основой и конечной целью духовного и социального развития являются христианские идеалы и представления. Русский народный идеал, цель России коренятся в прямой и всеобъемлющей службе христианскому делу, для которого государственность и право лишь средства. Нравственная обязанность отдельного человека или народа — служить другому человеку или народу в добре.

Закономерность возникновения государства и права Соловьев объясняет несовершенством человека, разнородностью интересов, потребностью их согласования и регуляции. По его мнению, безопасность как одного человека, так и целого общества не может охраняться одним нравственным законом, который окажется недейственным для людей с преобладающими противообщественными настроениями. Для согласия всех интересов, считал он, как раз и необходимы юридический закон и государство. Соловьев указывал на нравственный непреходящий характер права, состоящий в том, чтобы смирять злые наклонности, обуздывать упорный эгоизм лиц, бороться с несправедливостью и произволом сильных, обеспечивать равенство и свободу.

Право обусловлено нравственностью. Несмотря на то что и нравственность, и право регулируют поведение людей, воздействуют они на различные сферы человеческой личности. Нравственный закон, предписывая должное поведение, обращен только к внутренней стороне воли индивида, а юридический закон рассматривает внешнее проявление воли — имущество, действие, результат действия и т. д. Обусловленность права нравственностью выражается, по Соловьеву, в том, что всегда и везде необходимо, чтобы закон был справедливым. Право определяется общей и постоянной нормой справедливости. Однако, по мнению философа, право должно соответствовать реальным условиям жизнедеятельности, чтобы быть действующим. Если условия времени и места действия закона изменились, право перестает быть справедливым.

В понятии права Соловьев выделяет сущность права (идею права) и форму ее существования (позитивное право, закон). Сущность права состоит в способности права принудительно обеспечивать примирение личной свободы и общего блага. Форма существования, т. е. позитивное право, закон — это «определенное в данных обстоятельствах места и времени ограничение личной свободы требованиями общего блага», к признакам которого он относил публичность, конкретность, реальную применимость.

Только в государстве право реально способно осуществляться и быть гарантированным. Поэтому Соловьев называл государство «воплощенным правом» .

Главным средством реализации правовых норм он считал государственную власть. Соловьев выступал против принципа разделения властей как «системы сдержек и противовесов». Он утверждал, что разобщенность и противоборство властей мешают осуществлению единой цели — «правомерному служению общему благу»; власть является единым началом полновластия. Судебная власть подчиняется законодательной, а исполнительная — «заведует принудительным исполнением законов и судебных решений» и потому производна от первых двух. Обращаясь к истории становления русской государственности, Соловьев подчеркивал, что без сильной государственности, без самоотверженной и непоколебимой покорности правительственному началу Россия, расположенная на большой дороге между Европой и Азией, не смогла бы устоять под двойным напором с Востока и Запада.

Он подчеркивал важность расширения социальной функции государства, поскольку христианское государство стремится улучшить условия существования человека. Являясь сторонником проведения реформ в России, наделения граждан различными правами и свободами, Соловьев предлагал идею государства как «нравственно-органическую солидарность между простым народом и образованным классом». Всю ответственность за ненадлежащее проведение государственных реформ он возлагал не только на правительство, но и на интеллигенцию, которая, по его убеждению, недостаточно отстаивала в России идеи права и правового государства. Интеллигенция должна постараться восстановить в себе русский народный характер и выступить посредником между Богом и народом.

Примирение личной свободы и общего блага Соловьев видел в требовании, чтобы всякий человек имел не только достаточные средства к существованию (еду, одежду, жилище), но и достаточный физический отдых, для того чтобы пользоваться досугом для духовного совершенствования. Государство должно взять на себя заботу о социально незащищенных слоях населения.

• [1] Карамзин Η. М. Записки о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М., 1991. С. 96.
• [2] Там же. С. 102.
• [3] Карамзин Н. М. Записки о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. С. 102.
• [4] Цит. по: Проблемы гуманизма в русской философии. Краснодар, 1974. С. 57.