Примечания к главе 14 «Обязательства из договора подряда»

[1258] Ср. с дефиницией из п. 1 ст. 702 ГК РФ: «По договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его».

[1259] См. определение ст. 56 ТК РФ: «Трудовой договор — соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя».

[1260] О кабальных сделках; ее текст: «Когда лицо под влиянием крайней нужды вступило в явно невыгодную для себя сделку, суд, по требованию потерпевшей стороны или подлежащих государственных органов и общественных организаций, может либо признать сделку недействительной, либо прекратить ее действие на будущее время».

[1261] Подробнее о страхе и риске подрядчика — см. § 6 комментируемой главы. — Как можно видеть из цит. выше (в нашем прим. 1258) п. 1 ст. 702 ГК РФ в дефиниции договора подряда, действующей в настоящее время, этого признака не имеется. Но указание о нем «сидит» в особой, специально по этому вопросу написанной, норме Кодекса — п. 1 ст. 705: «Если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, иными законами или договором подряда:… риск случайной гибели или случайного повреждения результата выполненной работы до ее приемки заказчиком несет подрядчик». Такой же вывод может быть сделан, кроме того, из норм п. 1 ст. 702 и ст. 758 ГК РФ, который говорит о том, что заказчик обязан принять и оплатить результат работ, а также из п. 2 ст. 713 и п. 2 ст. 718 Кодекса: первый гласит, что «…если результат работы не был достигнут либо достигнутый результат оказался с недостатками, которые делают его не пригодным для предусмотренного в договоре подряда использования,… [или] для обычного использования, по причинам, вызванным недостатками предоставленного заказчиком материала, подрядчик вправе потребовать оплаты выполненной им работы»; второй — что «…в случаях, когда исполнение работы по договору подряда стало невозможным вследствие действий или упущений заказчика, подрядчик сохраняет право на уплату ему указанной в договоре цены с учетом выполненной части работы» — следовательно, когда исполнение работы по договору подряда стало невозможным по причинам иным чем те, за которые не отвечает заказчик (т.е. в т. ч. и по случайным причинам), подрядчик права на получение цены договора не имеет. — Справедливости ради нельзя не отметить, что в Кодексе присутствуют и иные указания: п. 1 ст. 711 говорит об оплате работы или отдельных ее [т.е. работы] этапов; п. 1 ст. 730 и ст. 735 — об оплате работы в целом «после ее окончательной сдачи» или «при заключении договора»; об оплате именно работы (а не ее результата) говорят также ст. 746 и п. 1 ст. 769 ГК РФ. Думается, однако, что такого рода оговорки не меняют общего правила: оплате подлежит именно результат работы, а риск случайной невозможности его достижения лежит на подрядчике. Исключение составляет последний случай (с п. 1 ст. 769), где речь идет о выполнении работ не подрядного (утилитарного), а творческого (эвристического) типа — научноисследовательских, опытно-конструкторских или технологических работ — НИиРиОК (Т) Р: специфика предмета таких работ предопределяет то, что риск случайной невозможности их завершения или нецелесообразности продолжения принимает на себя не подрядчик, а заказчик (ст. 775, 776).

[1262] Совершенно справедливо. Далее мы столкнемся еще с двумя подобными — т. е. юридически выражающими самостоятельность подрядчика — моментами (см. ниже): иждивением и страхом подрядчика. Остается только удивляться, что при наличии соответствующих указаний в законе, а также вот этой (комментируемой) работы проф. Агаркова, вот эта (правильная) точка зрения на разграничение трудового договора с подрядом — по субъекту иждивения, страха и риска, связанных с выполнением работы — в нашей литературе до сих пор так и не установилась; что, напротив, договоры эти все еще пытаются разграничивать по таким признакам, по которым — как доказал еще М. М. Агарков — сделать это невозможно. Вот например: «В настоящее время главными критериями [!!!] разграничения трудового договора и договора подряда являются: во-первых, выполнение работником по трудовому договору определенной трудовой функции, т. е. нормируемой законодательством о труде деятельности, необязательно связанной с достижением определенного овеществленного результата; во-вторых, распространение на работника установленной законодательством о труде системы льгот по количеству и условиям труда, его оплате, а также социальному страхованию» (Гражданское право: учебник / под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд. Т. III. М., 2006. С. 619—620). И это при том, что буквально абзацем выше совершенно правильно отмечено, что «…подрядчик согласно ст. 704 и 705 ГК выполняет работу на свой риск и, если иное не предусмотрено договором подряда, собственным иждивением, т. е. из своих материалов, своими силами и средствами» (Там же. С. 619). Что же сбивает с такого — по сути совершенно верного — «запева»? Читаем дальше: «В отличие от этого [!!!] работник, заключивший трудовой договор, зачисляется в штат соответствующей организации, подчиняется правилам внутреннего трудового распорядка и обязан выполнять указания работодателя» (Там же). И это — «отличие»?! Подрядчик выполняет работу на свой риск (и страх), работник — на страх и риск работодателя: вот это отличие. Подрядчик выполняет работу собственным иждивением, работник — иждивением работодателя:

и это отличие. Но противопоставлять «риску» — «зачисление в штат», а «иждивению» — «правила внутреннего распорядка» — какое ж тут отличие? Все равно что противопоставлять бузину в огороде дядьке в Киеве.

[1263] Кстати, пример с надомниками используют (правда, без упоминания имени М. М. Агаркова) и авторы учебника гражданского права под ред. Е. А. Суханова, дабы «доказать», что указанные ими «отличия» (см. наше пред, прим.) «не являются достаточно четкими критериями для данного разграничения» (Там же. С. 619), т. е. для разграничения договора подряда с одной стороны и трудового договора с другой: «…при надомном труде работник выполняет конкретный заказ и сдает соответствующий результат, не будучи связанным правилами трудового распорядка»; кроме того, «…индивидуальные предприниматели не обязаны устанавливать для своих работников правила внутреннего трудового распорядка» (Там же). Что тут можно сказать? Во-первых, то, что пресловутые «правила» (как и зачисление в штат, как и конкретизация заказа/результата) тут и вправду ни при чем. Во-вторых, то, что критерии страха, риска и иждивения при выполнении работы никто не отменял — они позволяют разграничить подряд от трудового договора даже тогда, когда он заключается с надомниками и тогда, когда в качестве работодателя выступает индивидуальный предприниматель. Третье: даже если допустить, что трудовой договор с надомниками и вправду не вполне вписывается в разграничение по критериям страха, риска и иждивения, то… так ли уж это страшно? В конце концов в цивилистике есть куда более тяжелые случаи — например, более половины субъективных прав, традиционно признаваемых у нас вещными, их признаками не обладают — и ничего! Никого (включая авторов цитируемого учебника) это обстоятельство не смущает. И, наконец, четвертое: выделенные в Учебнике «главные современные» отличия — «…выполнение работником по трудовому договору определенной трудовой функции, … необязательно связанной с достижением определенного овеществленного результата» и «. .распространение на работника установленной законодательством о труде системы льгот по количеству и условиям труда, его оплате, а также социальному страхованию» — применительно к надомникам, увы, тоже далеко не всегда работают.

[1264] О том же — п. 1 ст. 971 и п. 1 ст. 972 ГК РФ (см.).

[1265] Одна из немногих позиций М. М. Агаркова, с которой современное законодательство согласиться никак не позволяет. Во-первых, согласно п. 1 ст. 703 ГК РФ договор подряда теперь «заключается на изготовление или переработку (обработку) вещи либо на выполнение другой работы с передачей ее результата заказчику». Хотя понятие «другая работа» является весьма широким и чисто номинально охватывающим даже те действия, которые совершаются поверенным в рамках договора поручения, думается, что по существу такое толкование было бы все-таки неправильным. То, что указание о «другой работе» текстуально соединено в законе с одной стороны — с указанием на изготовление, переработку и обработку вещи, а с другой — с указанием о необходимости передачи результата работы, очевидно, должно означать, что и понятие «другой работы» подразумевает только такие действия, которые совершаются по отношению к какой-либо конкретной вещи и направлены на изменение ее природы или состояния — фактические действия [ср., кстати, с регулированием, которое во время написания комментируемых строк М. М. Агарковым предлагало Положение о казенных подрядах и поставках (см. п. 7 § 2 комментируемой Главы)]. Действия же поверенного суть действия юридические и, соответственно, п. 1 ст. 703 ГК РФ не охватываемые. Во-вторых, судя по структуре гл. 37 ГК РФ нормы ее § 1 (общие положения о подряде) применимы только и исключительно к разновидностям подряда, урегулированным ее §§ 2—5 данной главы; кроме того, в силу ст. 778 Кодекса некоторые правила гл. 37 применяются также к договорам на выполнение НИиОК (Т) Р. Каких-либо указаний о распространении правил § 1 гл. 37 на договор поручения мы не находим. Наконец, в-третьих, из п. 2 ст. 779 ГК ясно видно, что содержание договора поручения законодатель квалифицирует не как выполнение работы, а как оказание услуг. В современной литературе такое разграничение содержания подряда и поручения (в эпоху М. М. Агаркова не принятое) является общепризнанным. Правда, в перечне п. 2 ст. 779 в числе прочих странным образом упоминаются некие «услуги, оказываемые по договорам, предусмотренным гл. 37, 38… настоящего Кодекса», т. е. главами о договорах подряда (!) и выполнения НИиОК (Т) Р — договорах о работах, а не об услугах. В принципе эта законодательная оговорка допускает толкование в том смысле, что работ ы являются разновидностью услуг, но в литературе такой точки зрения, насколько нам известно, не представлено. Гораздо более правдоподобно иное понимание п. 2 ст. 779: зная о том, что в реальной жизни выполнение многих работ (в особенности строительных) необходимо сопряжено с совершением ряда сопутствующих действий, представляющих собой не работы, а услуги, законодатель всего лишь хотел урегулировать правовой режим таких вот услуг. Урегулирование это выразилось в простом подчеркивании того обстоятельства, что такие «услуги» — это (с точки зрения своего правового режима) строго говоря и не вполне услуги. Хотя бы потому, что в реальной жизни они сливаются с процессом выполнения работ и оказания услуг, урегулированных специальными нормами ГК РФ, а потому под предмет регулирования гл. 39 Кодекса совсем не подпадающих.

[1266] В настоящее время подобное применение норм возможно лишь по аналогии закона.

[1267] Тезис, совершенно справедливый и в современных условиях.

[1268] В ГК РФ подобного договорного типа — договора о безвозмездном оказании услуг — тоже не предусматривается (ср. с нормами гл. 39 «Возмездное [!] оказание услуг»). — О причинах этого явления — о том, почему договор безвозмездного оказания услуг неизвестен гражданскому законодательству — см. также наши прим. 0696,0699 и особенно 0700, в котором мы отсылаем к тем страницам работы М. М. Агаркова «Обязательство по советскому гражданскому праву» (1940), на которых он формулирует несколько иное свое мнение по данному вопросу.

[1269] О современном состоянии вопроса — см. наше прим. 1265 выше. Интересно то, что и по ГК РСФСР 1922 г. дело обстояло не совсем так, как пишет М. М. Агарков. «Как бы вынесение за общие скобки элемента представительства» Гражданским Кодексом действительно производилось, но только не вст. 251—263 о поручении, а в ст. 38—40 о представительстве (см.: «38. Лица дееспособные могут совершать сделки и через избранных ими представителей, за исключением тех случаев, когда законом это воспрещено». — «39. Сделки, совершенные представителем от имени представляемого, в пределах полномочия, имеют обязательную силу для представляемого и порождают непосредственно для него права и обязанности». — «40. Представитель не может совершить сделки от имени представляемого ни в отношении себя (представителя) лично, ни в отношении третьего лица, представителем коего он одновременно является». По всей видимости, М. М. Агаркову по каким-то причинам было важно изыскать в современном ему Кодексе понятие, родовое по отношению к поручению — наиболее близким оказалось понятие подряда. Даже с точки зрения топографии: нормы ГК РФСР 1922 г. о подряде составляли раздел VII «Обязательственного права», а нормы о поручении (как указано в основном тексте) — раздел IX; непонятно как «затесавшийся» между ними раздел VIII был посвящен… поручительству. К счастью, поручитель частным случаем подрядчика вроде бы никем не считается.

[1270] См. наши прим. 0769 и 1037 выше.

[1271] Ср. с дефиницией, данной в начале § 2 гл. 13.

[1272] «Выделяло поставку из купли-продажи» — да, это верно. Так происходило потому, что договор купли-продажи русским дореволюционным правом понимался как договор распорядительный, т. е. переносящий право собственности на вещь в самый момент своего заключения, безотносительно к передаче вещи. Разумеется, такой договор мог быть заключен не иначе, как в отношении индивидуально определенной вещи, притом, не просто имеющейся в природе, но и принадлежащей продавцу — находящейся в его собственности. Очевидно, что ни одно из этих условий немыслимо при поставке—обязательственном договоре, заключаемом в отношении вещей родовых, притом, возможно, еще и вовсе не существующих (предполагающихся к добыче или изготовлению); во всяком случае вопроса об их нахождении в собственности продавца в момент заключения договора поставлено быть никак не может. «Объединяло ее [поставку] с подрядом» — нет, это неверно; если и «объединяло», то в ничуть не большей степени, чем комментируемое ученым советское положение о государственных подрядах и поставках или чем это делает современный Федеральный закон от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». «Общими» для поставки и подряда во всех этих трех актах являются такие правила, которые касаются одного лишь порядка заключения таких договоров (а вернее даже не самого заключения, а определения будущего контрагента по таким договорам) и направлены на то, чтобы обеспечить наиболее эффективное расходование государственных и муниципальных средств. Норм, которые устанавливали бы какие-нибудь материально-правовые признаки, общие договорам поставки и подряда, ни в одном из этих актов не было и нет.

[1273] Современный аналог этой дефиниции — п. 1 ст. 702 ГК РФ — цит. выше (в нашем прим. 1258 (см.)).

[1274] Современное российское право отличает, как уже говорилось (см. наше прим. 1265 выше), договоры о выполнении работ, в частности, подрядного типа (т.е. работ, связанных с таким воздействием на индивидуально-определенную вещь, которое предполагает изменение ее существа), от договоров возмездного оказания услуг. Последние либо ни на какие вещи вообще не воздействуют, либо такое воздействие не имеет в виду изменение существа вещей, либо, наконец, не является решающим — тем, ради которого заключался договор. В результате в настоящее время в сфере гражданско-правового регулирования отношений применения способностей к производительному труду сложилась ситуация, не соответствующая той, о которую пишет М. М. Агарков: к отношениям по выступлению актера и лектора, производству медицинской операции, писательскому труду и уж тем более (как мы видели выше) деятельности поверенного по договору поручения (т.е. к отношениям по совершению действий, ныне квалифицируемых как услуги) нормы о подряде не применяются даже субсидиарно (разве что, по аналогии закона). Напротив, возникла ситуация, в которой нормы о возмездном оказании услуг (гл. 39 ГК РФ) могли бы быть применены к договорам, касающимся не только собственно услуг, но и выполнения работ, в т. ч. подрядных, а также НИиОК (Т) Р. Для того, чтобы предупредить такое толкование, законодателю пришлось даже написать особую норму (см. п. 2 ст. 779 ГК РФ, комментированный выше).

[1275] Точка зрения М. М. Агаркова на договор энергоснабжения как частный случай договора подряда — кажется, первая в нашей литературе попытка определения юридической природы договора снабжения через присоединенную сеть; тем не менее, современные учебники гражданского права о ней даже не упоминают; что же касается трудов, специально посвященных договору энергоснабжения, то в них предложенная М. М. Агарковым «подрядная» квалификация встречает традиционно критическое к себе отношение (см., напр.: Корнеев С. М. Договор о снабжении электроэнергией между социалистическими организациями. М., 1953. С. 92—95; Отдельные виды обязательств / под ред. К. А. Граве, И. Б. Новицкого. М., 1954. С. 222; Свирков С. А. Договорные обязательства в электроэнергетике. М., 2006. С. 21, 46, 189). Принципиально мы согласны с тем, что в современных условиях — в условиях существования энергетических и прочих сетей, к которым присоединено, с одной стороны, большое количество генерирующих, с другой — потребляющих сетевой ресурс лиц — энергоснабжение действительно никак не может опосредоваться договором подряда (см. подробнее наши статьи «Гражданско-правовые формы отношений снабжения через присоединенную сеть» (Проблемы современной цивилистики: сб. ст., поев, памяти профессора С. М. Корнеева. М., 2013. С. 149—190) и «Что такое передача через присоединенную сеть и является ли она передачей в юридическом смысле этого слова (traditio)?» (Законодательство. 2011. № 8. С. 30—38)). Но в 1920;е гг., когда М. М. Агарков писал перепечатываемый здесь свой комментарий о подряде, его квалификация вполне могла быть совершенно верной: как еще можно было бы квалифицировать договор, заключенный конкретным потребителем сетевого ресурса с конкретным же его генератором, единственным (!) в присоединенной сети?

[1276] Ср.сп. 1ст. 706 ГК РФ: «Если из закона или договора подряда не вытекает обязанность подрядчика выполнить предусмотренную в договоре работу лично, подрядчик вправе привлечь к исполнению своих обязательств других лиц (субподрядчиков). В этом случае подрядчик выступает в роли генерального подрядчика»; подрядчик, привлекший субподрядчиков в ситуации, когда это делать не позволялось, отвечает за причиненные этим заказчику убытки (п. 2 ст. 706).

[1277] Текст п. 2 ст. 119 ГК РСФСР 1922 г., соответствующий ей текст ст. 403 ГК РФ и несколько необычный для нашего законодательства п. 6 ст. 313 — см. в нашем прим. 1024 выше. Применительно к подряду п. 3 ст. 706 действующего Кодекса постановляет, что «Генеральный подрядчик несет перед заказчиком ответственность за последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств субподрядчиком в соответствии с правилами п. 1 ст. 313 [о праве должника возложить исполнение своего обязательства на третье лицо] и ст. 403 [см. выше] настоящего Кодекса, а перед субподрядчиком — ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение заказчиком обязательств по договору подряда. — Если иное не предусмотрено законом или договором, заказчик и субподрядчик не вправе предъявлять друг другу требования, связанные с нарушением договоров, заключенных каждым из них с генеральным подрядчиком».

[1278] См. п. 3 ст. 706 ГК РФ, цит. в пред. прим.

[1279] В ГК РФ — см. п. 1 ст. 705 (цит. в нашем прим. 1261 выше (см.)).

[1280] В современном российском обществе это далеко не всегда так. Это обстоятельство — одно из оснований задуматься о том, всегда ли безусловно необходимы и уместны социальные гарантии, предоставляемые работнику Трудовым кодексом: не имеет ли смысл поставить наличность и применение таковых в зависимость от того, является ли заработок по данному конкретному месту работы (а) единственным или основным источником существования, или же он (б) имеет значение вспомогательное, т. е. является приработком, без которого данный конкретный работник мог бы и обойтись. Получение доходов типа (а) и вправду имеет смысл облечь в рамки трудового (социального) права; типа (б) —достаточно и права гражданского (частного). При этом вопрос о том основании, по которому такие доходы извлекаются—является ли таковым трудовой договор, или договор о сдаче внаем излишнего (и потому пустующего) жилого помещения, о выполнении работ или оказании услуг, авторский ли договор или договор, по которому гражданин получает патентные роялти, алиментное соглашение или решение суда (исполнительный лист) об уплате алиментов — должен отойти на второй план.

[1281] «Дать вознаграждение» — выражение ст. 220 ГК РСФСР 1922 г. ГК РФ говорит о том, что заказчик обязан оплатить результат работы (п. 1 ст. 702, ст. 758), работу или отдельные ее этапы (п. 1 ст. 711 и др. нормы), а также о праве подрядчика «…потребовать оплаты выполненной им работы» (п. 2 ст. 713), на «…уплату ему… цены договора» (п. 2 ст. 718) — см. наше прим. 1261 выше. Слова «оплатить», «оплата», «уплата» и «цена» конечно имеют в виду деньги; в то же время принцип свободы договора, предполагающий, в т. ч. свободу конструирования сторонами договоров смешанного типа (п. 3 ст. 421 ГК РФ) предполагает возможность заключения договора на выполнение подрядных работ, результат которых подлежит оплате не деньгами, а какими-нибудь другими ценностями (см. основной текст книги М. М. Агаркова).

[1282] Интересно, что подобная норма имеется и… в действующем Кодексе: «Арендная плата устанавливается за все арендуемое имущество в целом или отдельно по каждой из его составных частей в виде: 1) определенных в твердой сумме платежей, вносимых периодически или единовременно; 2) установленной доли полученных в результате использования арендованного имущества продукции, плодов или доходов; 3) предоставления арендатором определенных услуг; 4) передачи арендатором арендодателю обусловленной договором вещи в собственность или в аренду; 5) возложения на арендатора обусловленных договором затрат на улучшение арендованного имущества. — Стороны могут предусматривать в договоре аренды сочетание указанных форм арендной платы или иные формы оплаты аренды» (п. 2 ст. 614).

[1283] Ср. ст. 619 и 620 ГК РФ с одной стороны (о праве досрочного расторжения договора аренды) с его ст. 717,719 (об одностороннем отказе от договора подряда).

[1284] Как это и имеет место сегодня с подрядом вообще по п. 1 ст. 703 ГК РФ (см. об этом наше прим. 1265 выше).

[1285] Точно такое же положение сохраняется и сегодня; исключение составляют договоры отдельных видов, в частности, бытового подряда, заключение которого оформляется квитанцией установленной формы, строительного подряда, предполагающего составление технической документации и сметы (стр. 743, 744 ГК РФ) и др. То же касается и порядка заключения договоров подряда: по общему правилу никаких особых норм в этом случае не применяется, кроме случая, когда предметом договора являются работы, выполняемые для государственных или муниципальных нужд (см. правила § 5 гл. 37 ГК РФ).

[1286] То же — п. 1 ст. 704 ГК РФ (см.).

[1287] «Рабочая сила» здесь подразумевается в самом широком смысле слова — не только собственно рабочие (работники), но и организации-субподрядчики.

[1288] То же — ст. 714 ГК РФ (см.).

[1289] Сегодня вопрос об обязанности подрядчика экономно расходовать материал, предоставленный заказчиком, и вообще обеспечивать сохранность такового, вынесен в особую норму — в п. 1 ст. 713 ГК РФ: «Подрядчик обязан использовать предоставленный заказчиком материал экономно и расчетливо, после окончания работы представить заказчику отчет об израсходовании материала, а также возвратить его остаток либо с согласия заказчика уменьшить цену работы с учетом стоимости остающегося у подрядчика неиспользованного материала».

[1290] Сегодня — в связи с более узким, чем прежде, определением предмета подряда в п. 1 ст. 703 ГК РФ (см. об этом наше прим. 1265) — отношения по перевозке грузов регулируются особо (см. правила гл. 40 ГК РФ). Нормы о договоре подряда к ним не применяются; действия же по перевозке сегодня большинством юристов вообще считаются не работами, а услугами.

[1291] Современный аналог (п. 2 ст. 614 ГК РФ) был цит. в нашем прим. 1282 выше.

[1292] Их текст: «176. В случае произведенного или допущенного нанимателем ухудшения или обесценения нанятого имущества он должен возместить наймодателю происшедшие от того убытки»; «177. Наниматель отвечает за вред, причиненный нанятому имуществу его домашними, служащими или рабочими». — Ср. с правилами ГК РФ о том, что: «Арендатор обязан поддерживать имущество в исправном состоянии, производить за свой счет текущий ремонт и нести расходы на содержание имущества, если иное не установлено законом или договором аренды» (п. 2 ст. 616), а при прекращении договора аренды «. .вернуть арендодателю имущество в том состоянии, в котором он его получил, с учетом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором» (ч. 1 ст. 622). Об ответственности арендатора за ухудшение имущества против состояния, предусмотренного договором, ГК РФ в правилах, посвященных договору аренды, таким образом, ничего специального не говорит; это означает лишь, что причинение вреда арендатором имуществу арендодателя Кодекс рассматривает как обыкновенный деликт, за совершение которого лицо, причинившее вред, отвечает по общим правилам гл. 59 Кодекса.

[1293] Ср. с п. 1 и 2 ст. 718 ГК РФ: «1. Подрядчик обязан немедленно предупредить заказчика и до получения от него указаний приостановить работу при обнаружении: — непригодности или недоброкачественности предоставленных заказчиком материала, оборудования, технической документации или переданной для переработки (обработки) вещи; — возможных неблагоприятных для заказчика последствий выполнения его указаний о способе исполнения работы; — иных не зависящих от подрядчика обстоятельств, которые грозят годности или прочности результатов выполняемой работы либо создают невозможность ее завершения в срок. — 2. Подрядчик, не предупредивший заказчика об обстоятельствах, указанных в п. 1 настоящей статьи, либо продолживший работу, не дожидаясь истечения указанного в договоре срока, а при его отсутствии разумного срока для ответа на предупреждение или несмотря на своевременное указание заказчика о прекращении работы, не вправе при предъявлении к нему или им к заказчику соответствующих требований ссылаться на указанные обстоятельства».

[1294] Ср. с п. 2 ст. 704 ГК РФ: «Подрядчик несет ответственность за ненадлежащее качество предоставленных им материалов и оборудования, а также за предоставление материалов и оборудования, обремененных правами третьих лиц».

[1295] Ср. с п. 2 ст. 713 и п. 1 ст. 721 ГК РФ (см.).

[1296] См. п. 1 и 2 ст. 716 ГК РФ.

[1297] То же — п. 2 ст. 715 ГК РФ (см.). Кажется, это единственная ситуация, в которой наше законодательство наделяет юридическим значением нарушение обязательства, реально еще не состоявшееся, но по самой сути вещей должное неизбежно произойти — так называемое предвидимое нарушение. Данный институт известен иностранному праву, а также актам международной частноправовой унификации, в т. ч. ст. 7.3.3, 7.3.4 PICC, ст. 9:304, 8:105 PECL, ст. III. —3:504, III. —3:505 DCFR, ст. VI.5 TLP, ст. 91 ЕСС. Подробнее см.: Кодекс Европейского договорного права — European Contract Code: [пер. с англ.], общий и сравнительно-правовой комментарий В. А. Белова. Кн. 1 [Общие положения о договорах]. М., 2015. С. 126—127.

[1298] То же — п. 3 ст. 715 ГК РФ (см.).

[1299] В том же смысле, но более подробно — п. 1 ст. 721, ст. 723 ГК РФ (см.).

[1300] О приемке работы заказчиком — см. ст. 720 ГК РФ; о сроках обнаружения недостатков — ст. 724.

[1301] См. об этом п. 2 § 7 гл. 9; действующий ГК РФ (п. 6 и 7 ст. 720) к подобным (общим) последствиям просрочки кредитора прибавляют еще и особые последствия просрочки заказчика в принятии исполнения от подрядчика: «6. Если иное не предусмотрено договором подряда, при уклонении заказчика от принятия выполненной работы подрядчик вправе по истечении месяца со дня, когда согласно договору результат работы должен был быть передан заказчику, и при условии последующего двукратного предупреждения заказчика продать результат работы, а вырученную сумму, за вычетом всех причитающихся подрядчику платежей, внести на имя заказчика в депозит в порядке, предусмотренном ст. 327 настоящего Кодекса»; «7. Если уклонение заказчика от принятия выполненной работы повлекло за собой просрочку в сдаче работы, риск случайной гибели изготовленной (переработанной или обработанной) вещи признается перешедшим к заказчику в момент, когда передача вещи должна была состояться».

[1302] О не вполне последовательной трактовке М. М. Агарковым понятий «субъективное право» и «притязание» — см. наши многочисленные прим. (0055, 0322, 0327, 0351—0355, 0362, 0363, 0365, 0437, 0441, 0624, 0626, 0658) выше, а также, места, к которым они сделаны и к которым они отсылают. В частности, из сказанного здесь следует, что ученый считает притязание некой специфической юридической возможностью, которая существует параллельно нарушенному субъективному праву и с ним не совпадает; в то же время ранее (в частности, в § 2 гл. 4, а также в § 6 гл. 5) ученый отождествлял притязание с субъективным правом, полагая способность защиты по иску то ли правомочием, входящим в состав самого нарушенного субъективного права, то ли особым свойством последнего.

[1303] Ср. со ст. 725 ГК РФ: «1. Срок исковой давности для требований, предъявляемых в связи с ненадлежащим качеством работы, выполненной по договору подряда, составляет один год, а в отношении зданий и сооружений определяется по правилам ст. 196 настоящего Кодекса [т.е. составляет три года, но не может длиться более десяти лет]. — 2. Если в соответствии с договором подряда результат работы принят заказчиком по частям, течение срока исковой давности начинается со дня приемки результата работы в целом. — 3. Если законом, иными правовыми актами или договором подряда установлен гарантийный срок и заявление по поводу недостатков результата работы сделано в пределах гарантийного срока, течение срока исковой давности, указанного в п. 1 настоящей статьи, начинается со дня заявления о недостатках».

[1304] Сегодня (в связи с удлинением продолжительности общего срока исковой давности до трех лет), понятное дело, такой разницы больше не существует.

[1305] Сегодня (в силу ст. 198 ГК РФ) подобные соглашения вообще не могут иметь места — ни в плане увеличения, ни (тем более) в плане сокращения сроков по ст. 725 ГК РФ.

[1306] Ср. со ст. 711 ГК РФ: «1. Если договором подряда не предусмотрена предварительная оплата выполненной работы или отдельных ее этапов, заказчик обязан уплатить подрядчику обусловленную цену после окончательной сдачи результатов работы при условии, что работа выполнена надлежащим образом и в согласованный срок, либо с согласия заказчика досрочно. — 2. Подрядчик вправе требовать выплаты ему аванса либо задатка только в случаях и в размере, указанных в законе или договоре подряда».

[1307] Аналогично — ст. 328 ГК РФ (см.).

[1308] Ср. с п. 5 ст. 709 (для подряда в целом) и п. 3, 4 ст. 743 (для строительного подряда) ГК РФ (см. указ, нормы).

[1309] Нормы действующего ГК РФ по этому вопросу были названы и кратко прокомментированы нами выше, в прим. 1261 (см.).

[1310] Ср. с абз. 2 п. 1 и п. 2 ст. 705 ГК РФ (см.).

[1311] Нам это объяснение не представляется правильным, ибо для отождествления предоставления (доставления) материала с его принадлежностью ГК РСФСР 1922 г. не давал, а ГК РФ не дает никаких оснований. Даже материал, предоставляемый подрядчиком, принадлежит заказчику (находится в его собственности), хотя бы потому, что подрядчик приобретает такой материал в интересе, по поручению и за счет заказчика.

Заключение

типа «если несет риск — то, значит, является собственником» является безусловно ошибочным хотя бы потому, что если бы лицо, предоставившее материалы, действительно было их собственником, то оно бы несло риск их случайной гибели в силу того «общего правила», о котором упоминает М. М. Агарков и которое теперь заключено в ст. 211 ГК РФ и, стало быть, об этом можно было бы специально не упоминать. Раз ГК (и РСФСР, притом, как 1922, так и 1964 гг., и РФ) поступают иначе — содержат такое упоминание — то, очевидно, как раз именно потому, что законодатель стремится подчеркнуть: несмотря на то, что собственником материала всегда (кто бы его ни предоставил) является заказчик, риск его случайной гибели зависит не от принадлежности, а от иного обстоятельства — от субъекта предоставления. Подробнее см. наш Курс гражданского права (Т. IV. Кн. 1. М., 2016. С. 305—306).

[1312] Иначе — ст. 717 ГК РФ: «Если иное не предусмотрено договором подряда, заказчик может в любое время до сдачи ему результата работы отказаться от исполнения договора, уплатив подрядчику часть установленной цены пропорционально части работы, выполненной до получения извещения об отказе заказчика от исполнения договора. Заказчик также обязан возместить подрядчику убытки, причиненные прекращением договора подряда, в пределах разницы между ценой, определенной за всю работу, и частью цены, выплаченной за выполненную работу».

[1313] Можно видеть, что ГК РФ поступает именно так (см. пред. прим.).