Либеральный оптимизм Ж. — Б. Сэя: «гармония» факторных доходов

Революция и идеологии

" Всем должно быть понятно, — писал А. Смит, — как облегчается и сокращается труд благодаря применению надлежащих машин". Вскоре после выхода «Богатства народов» в Англии были сделаны изобретения машин, которые революционизировали промышленность, особенно выделку тканей. Эти машины привели к объединению больших масс труда в городах: возникли крупные капиталистические предприятия-фабрики с единым (паровым) двигателем и множеством рабочих, оперировавших не ручными специализированными инструментами, а механическими станками.

Рост фабрик в Англии начался одновременно с бурными событиями во Франции, которые смели обветшалый «Старый порядок» королевского абсолютизма и принесли «Декларацию прав человека и гражданина» (1789). По в своем дальнейшем развитии Французская революция привела к антирабочему «закону Ле-Шапелье» о запрете стачек и коалиций (1791); к террору (1793−1794); к войнам, охватившим всю Европу (1792−1815); к узурпации власти Наполеоном Бонапартом, экспансии (1804−1812) и крушению (1813−1815) его империи.

Революция и бонапартизм обрушили идейные конструкции Просвещения, вызвав реакцию против универсальных притязаний человеческого разума. Появились новые идеологии — консерватизм (от лат. «consent» — «охраняю», «сохраняю»), романтизм, национализм. Рационалистическим схемам они противопоставляли достоинства христианства и средневековой иерархии, своеобразие национальных традиций. Одна 1,4) созданная Революцией 11олтехническая школа в Париже продолжала содействовать росту научной и инженерной мысли; остались пример Наполеона как символ карьеры и его Французский кодекс (1804) прав гражданина-собственника.

Но хотя Революцией и наполеоновской империей были внедрены выдающиеся технические новшества, Англия, одержавшая решающую победу па морс (Трафальгар, 1805), двигалась гораздо быстрее Франции по пути к промышленной цивилизации. Вдобавок, состояние войны позволило английским фабрикантам присвоить целый ряд технических нововведений французов. Однако широким массам английского населения войны, отягощенные проводимой Наполеоном «континентальной блокадой» Англии (1807- 1814), принесли обеднение. Цены на жизненные средства выросли; крупные земельные собственники окончательно вытеснили мелких землевладельцев; «сокращение» труда его механизацией выталкивало из промышленности многих рабочих, и этот процесс усугублялся колебаниями спроса в связи с возникновением и прекращением поставок вооружения и снаряжения воюющим армиям.

Неурядицы в занятости вели к тому, что многие бедняки предпочитали не искать новую работу, а полагаться на принятый парламентом закон (1795) о церковно-приходских денежных пособиях, доводящих доход рабочих и членов их семей до уровня прожиточного минимума в соответствии со шкалой, привязанной к ценам на хлеб. Другие усмотрели источник своих бедствий в новых станках и стали объединяться в группы разрушителей машин, называя своим предводителем вымышленного «Лудда». Парламент установил для «луддитов» кару вплоть до повешения; несколько луддитов были казнены (1813), другие сосланы на каторгу. В защиту луддитов выступили великие поэты Дж. Г. Байрон и П. Б. Шелли, причем в стихах последнего прозвучал призыв «грабить награбленное» .

Таким образом, Французская и Промышленная революции обозначили экономический антагонизм капитала и труда и дали импульс распространению идеи, что «собственность есть кража», впервые озвученной республиканцем Ж.-П. Бриссо еще в 1780 г.