В. В. Данилов. 
Воспитательные аспекты литературного образования

Народно-патриотическое значение литературы не определяется непосредственной проповедью в ней патриотических идей, подобно тому как ее этическое значение не определяется какими-нибудь заключающимися в литературных произведениях моральными истинами. Многие смотрят на патриотическое значение литературы именно с такой точки зрения, что в ее содержании есть патриотическая идея. С этой стороны особенно оцениваются некоторые произведения Карамзина («О любви к отечеству и народной гордости»), Жуковского («Певец во стане русских воинов»), Пушкина («Перед гробницею Кутузова», «Клеветникам России»), Лермонтова («Спор», «Бородино»). Отсюда включение в хрестоматии и программу даже таких произведений, которые не имеют особенного художественного достоинства (напр., «Клеветникам России»), Но если оставаться на указанной узкой точке зрения при определении национального значения литературы, то придется признать, что большая часть произведений не будет отвечать такому пониманию педагогической задачи, так как целый ряд произведений, например «Бедная Лиза», «Цыганы», «Обломов», «Отцы и дети» и пр. и пр., не содержат в себе никаких патриотических элементов. Вследствие этого рассуждения о национальном значении литературы, основывающиеся на самом ее содержании, всегда оказываются плохо обоснованными и сводятся к бессодержательным общим местам.

Народное самосознание, превращающееся в известных случаях в эмоцию, по яркости своих проявлений иногда граничащую с инстинктами, имеет своим объектом представление о родине или отечестве. Это представление очень сложно; в него входит масса других представлений, количество и выбор которых зависит от индивидуального сознания каждого отдельного лица. Слагаемые, из которых складывается понятие об отечестве коренного москвича, иные, чем у коренного сибиряка. Точно так же во многом не совпадут представления об отечестве у простого человека и у образованного. У первого эти представления могут быть ограничены представлениями о вере, носителе верховной власти, языке, своем селе и «своих людях». В сознании второго могут господствовать представления о прошедшей судьбе русского народа, богатстве его духа, его исторических задачах, культуре и пр. Чем сложнее и многостороннее представление об отечестве, тем устойчивее национальное самосознание и сильнее чувство.

…С точки зрения развития в школе народных ценностей важно, чтобы представления ученика об идейной жизни родины не ограничивались современностью или недавним прошлым, но простирались и в глубь прошедшего, потому что знание последнего возводит представления об отечестве на ступень большей конкретности, образности, определенности, присоединяя к представлениям об отечестве яркие черты прошлого. Поэтому прохождение в средней школе древней русской литературы в той или иной мере должно быть обязательным.

Результатом прохождения литературы в школе будет обогащение умственного кругозора ученика мыслью его родины, что сделает представления о ней ярче, определеннее, образнее и тем самым повысит народное самосознание ученика и самоуважение, так как в литературе он найдет богатую пищу для мысли и глубокий источник нравственного наслаждения. Таково положительное, объективное значение литературы в смысле достижения школой народных ценностей.

Усвоением русской литературы выполняется, таким образом, мысль, высказанная проф. Царевским в его очерке, посвященном «значению русской словесности в национальном русском образовании»: «Всякий честный гражданин земли, желающий с пользой поместить свои силы и дарования в родной стране, прежде всего обязан в себе самом, в своем сердце (мы прибавим еще: в своем сознании) поместить свою родную страну. Его нравственный долг и священная обязанность прежде всего с благоговением хранить наследственный капитал отеческих заветов и добытых предками успехов и завоеваний в умственной и нравственной сферах, а потому, чтобы вернее и безошибочнее идти вперед, служить благу отечества, — постоянно внимать голосу истории, поддерживая живую солидарность с лучшими людьми минувших поколений». Ученик, усвоивший русскую литературу, которая так долго была у нас лучшим проявлением умственной и нравственной жизни общества, тем самым «помещает в своем сознании одну из светлых сторон бытия своего отечества».

…не заучивание по учебнику фактов истории литературы, не слушание хотя бы и блестящих, и интересных лекций, или, как говорят в средней школе, объяснений преподавателя, развивающее, если последние становятся системой, умственный паразитизм, будет иметь педагогическое значение в деле изучения литературы, а только работа над самим текстом произведения, его логический и критический анализ достигнут той цели, которую должна себе поставить школа, именно развития умственных способностей учащегося. Эта работа, одним словом, будет заключаться в разборе произведения по вопросам, заранее намеченным преподавателем. Вопросы должны ставиться так, чтобы они:

• 1) указывая общее положение, заставляли ум ученика работать в направлении его доказательства на основании произведения;
• 2) указывая ряд определенных фактов, заставляли бы выводить из них соответствующее заключение;
• 3) способствовали бы умению делить произведение на части и находить логическую и художественную связь между ними;
• 4) заставляли бы следить за развитием основного художественного вопроса произведения и выделять его главные моменты;
• 5) были бы направлены на припоминания, сравнения и обобщения;
• 6) развивали бы внимание и наблюдательность.

Во всем этом не будет одной голой логической работы; ученик все время будет иметь дело с образным мышлением, облеченным в определенную художественную форму, и потому разборы будут достигать историко-литературных и художественных целей, т. е. будут иметь в виду как изучение внутренней формы образов, так и внешней — стиля.

Данилов В. В. Литература как предмет преподавания. — М., 1917. — С. 90—96.

Сведения о методисте

На одной из больших методических конференций в конце 60-х гг. Я. А. Роткович, известный историк литературного образования в нашей стране, предложил послать приветственную телеграмму Владимиру Валериановичу Данилову.

Молодым методистам его имя уже ничего не говорило, для более искушенных в истории отечественной методики оно ассоциировалось с тоненькой зеленоватой книжицей в мягкой, как сейчас бы сказали, обложке под названием «Литература как предмет преподавания», написанной в 1915 г. и изданной в 1917;м.

Последователь А. А. Потебни, автор высказывал много интересных мыслей о природе нашего предмета и путях его преподавания. Но биография его оставалась в тени, других трудов его не знали (да и в близкой нам области чего-либо значительного у него больше не было), и потому многие из тех, кто был знаком с его книгой, были убеждены, что его давно нет на свете! И вдруг — послать телеграмму… Но Я. А. Роткович не ошибся: В. В. Данилов, родившийся в 1881 г., был жив и даже продолжал свою деятельность в Рукописном отделе Института русской литературы АН СССР.

Владимир Валериянович Данилов окончил Нежинский историко-филологический институт. Он был учителем гимназии, преподавал в педагогическом институте. Плодом его педагогических увлечений и явилась упомянутая выше книжка. А затем — долгие годы работы в учебных заведениях Военно-морского флота и, наконец, в ИРЛИ. Книга, фрагмент из которой предлагается вашему вниманию, позволила методике литературы более четко осмыслить свою особую функцию, выделить уникальность своих приемов и принципов.

В1948—1956 гг. работал в Институте русской литературы (Пушкинский Дом).

Он был последователем культурно-исторической школы в литературоведении. Следуя взглядам А. А. Потебни, он полагал, что анализ следует за эмоциональным восприятием художественного образа.

Умер В. В. Данилов в 1970 г., на 89-м году жизни.

Методические работы В. В. Данилова:

Первый урок словесности в средней школе // Русский филологический вестник. 1907. № 2.

Восприятие художественной речи учащимися младших классов // Русский филологический вестник. 1916. № 3.

Методика русского языка. М., 1917.

Литература

как предмет преподавания. М., 1917.