Конструктивная типология личности

Конструктивный потенциал развития личности

Интегральная модель структуры личности в целом должна содержать идею ее преемственности по отношению к уже сложившимся в психологической науке системным описанием человека. Наиболее полное такое описание дано Б. Г. Ананьевым на основе выделения четырех основных макрохарактеристик (личность, субъект, индивидуальность, индивид) в общей структуре личности. Таким образом, личность, по Б. Г. Ананьеву, является одной из четырех основных подсистем в целостной системе человека, причем такой, в которой «наиболее полно раскрывается общественная сущность человека, определяющая все явления человеческого развития, включая природные особенности» [6; 276]. Личность является субъектом активности и деятельности, «вершиной» всей структуры человеческих свойств.

По отношению к личности как субъекту деятельности, индивидуальность составляет ее «глубину». Наконец, имеются «весьма серьезные основания полагать, что определенный комплекс коррелируемых свойств индивида (возрастно-половых, нейродинамических, конституционально-биохимических) входит в структуру личности» [6; 291, 308, 329]. Содержательное наполнение личностного пространства представляет собой конструктивный поиск оснований и критериев, и, разумеется, соответствующего экспериментального материала для построения открытой для взаимодействия интегральной модели личности. Модель организует наше вербальное описание личностного пространства; благодаря модели наши представления и понятия о личности становятся обобщенными и дифференцированными. Но модель, при всей ее полезности в психодиагностике или в психопрогностике, не имеет абсолютного значения для человека; она не представляет для него каких-либо пределов развития; модель личности является средством научного познания и, по возможности, самопознания человека. В построении модели личности особое значение имеет понятие конструктивной активности человека, практически определяющей доминирующую роль личностной структуры в системе его свойств. Вне ее активности личность также теряет свою психологическую и жизненную определенность, как вне качества личности нет человека. Исследование конструктивной активности личности в различных сферах ее деятельности должно быть достаточно подробным, составляя существенную часть психограммы человека.

При этом возникает вопрос об интегральной оценке активности, о ее критериях. Разрешение этого вопроса, очевидно, состоит в удовлетворении познавательных практических интересов того конкретного человека, активность которого оценивается. Всевозможные измерения активности, а также демизиональный (измерительный) подход в целом с этой, человеческой, точки зрения могут иметь лишь подчиненное качественному подходу значение.

Типологический, качественный подход в оценке активности является системно-структурным в силу его адекватности системному характеру предмета этой оценки. Измерение, если оно необходимо, включается в своих процедурах и результатах в качественную оценку активности. Качественная содержательная оценка по своему смыслу для человека всегда выступает отнесенной к его самооценке. Обе они в конечном счете направлены на осуществление конкретным человеком саморегуляции своего поведения, на самопознание или адекватную психологическую защиту. Таким образом, психологическая оценка активности или иных особенностей человека предназначается к растворению в его самооценке.

Отдельной этико-психологической проблемой является корректность сопоставления оценки и самооценки и зависимая от этого сопоставления коррекция личностного развития. Здесь же находится один из важнейших аспектов повышения психологической культуры населения и коррекции развития его общностей. Так, в психологическом консультировании не оправдано снисходительное отношение к учащемуся, обнаружившему в сфере познавательной деятельности неадекватное качество конструктивной активности.

Возможно, что образ-знак ее саморегуляции, как специальное психологическое орудие труда на уровне высших психических функций, минимально применялся данным учащимся именно по отношению к поставленной психологом задаче. Активность учащегося в отношении именно к этой задаче не столько утверждается в своем неадекватном качестве, сколько выражает неприятие ситуации, возможно, ставшее уже привычным. Ситуация «задачи» не является положительно-значимой в силу неадекватной направленности активности учащегося.

Образ-знак саморегуляции активности может быть сформирован по эволюционному принципу, — «снизу», но для подростка или взрослого нормой является производство саморегуляции «сверху», от направленности личности. Продуктом адекватной конструктивной активности при этом становится личный когнитивный стиль. Формирование когнитивного и, шире, индивидуального стиля деятельности обнаруживает, что структуры образов-знаков в отношении ситуаций, имеющих в общем одинаковую приемлемость, неодинаковы. Выделяются две большие группы образов-знаков. Для одной из них, как это показано в наших исследованиях, характерно преобладание продуктов словесно-логического обобщения, а для другой-сенсорного обобщения [113, с. 26—63]. Для обеих групп в процессах формирования представлений и понятий в структуре образа-знака существенно противоречивое единство чувственного и логического, восприятия и мышления.

Так, различное содержание образов-знаков саморегуляции конструктивной активности лежит в основе разделения людей на «художников» и «мыслителей». При этом люди не обречены, разумеется, быть именно таковыми по роду профессии. Как показано выше, на основе изменения смысла мотивации и содержания активности, познавательная деятельность не имеет индивидуальных ограничений. Сенсорное обобщение также общедоступно. Кроме того, как показали опыты В. А. Петровского, активность человека может быть и «немотивированной», направленной навстречу опасности, на преодоление опосредствуемой субъектом индивидуальной природы, на изменение своих природных границ [235, с. 26, 37]. Таким образом, содержание конструктивной активности человека не только разделяет людей по отношению к сензитивным для них сферам деятельности, но и объединяет их по отношению к тем же самым сферам, но переосмысленным в форме «критических», запретных. В этом случае срабатывает общая направленность конструктивной активности на нравственноположительный результат, состоящий в укреплении личного достоинства человека.

Так «культура достоинства» человека оказывается выше, по А. Г. Асмолову, «культуры потребления». Добавим, что именно на основе противоречивого содержания активности становится возможным и непредсказуемое поведение человека, и вполне типологически определенное. Поэтому система конструктивной типологии не может не быть открытой для «перемещения» человека от одного типа к другому, вследствие изменения личностного смысла деятельности, когда одна стратегия мотивации замещает другую, например, в одной и той же ситуации познавательной деятельности.

В этом вопросе вновь появляется возможность обратиться к фундаментальному исследованию Б. Г. Ананьева «Человек как предмет познания»: активность здесь выделяется «одним из важных индикаторов человеческой индивидуальности», воплощающим «великие возможности исторической природы человека». В отношении связи понятий индивидуальности и личности хорошо известна позиция Б. Г. Ананьева о том, что индивидуальность находится в «глубине» личности, представляя индивидуально-определенную реальную сущность личности.

Активность есть свойство личности, принадлежащее к ее системе, но в то же время принадлежащее и к индивидуальности человека.

Активность выступает в структуре личности «проиндивидуальным» свойством, через активность и опосредствованный ею характер в структуре личности проявляется индивидуальность человека в целом и индивидуальность человека как субъекта деятельности. Таким образом, активность может быть определена и как параметр, и как одно из существенных свойств личности. В структуре индивидуальности человека и в целостной системе свойств человека активность также обнаруживается отдельным, относительно самостоятельным параметром, поскольку в своем особом качестве координационно связывает структуры свойств человека, от его психофизиологии до социальной психологии. В связи с этим значением активности может быть предложено следующее ее предварительное определение: конструктивная активность человека является нравственно-определенным параметром личности, вместе с тем представляющим в ее структуре индивидуальность человека и, в особенности, его характер. В отношении к основным параметрам целостной системы человека, то есть личности, субъекта (деятельности), индивидуальности и индивида относительно самостоятельный параметр активности имеет нормальное распределение, характеризующее особенности людей в плане их индивидной (организмической), индивидуальной (характерологической), личностной мотивационной) и социальный активности.

Исследование активности в системе конструктивной типологии позволяет выдвинуть ее в разряд именно психологических и философских категорий, хотя и не в каждом словаре можно найти это понятие как научное. Активность «самоочевидна» в глубине научной и житейской терминологии, являя собой пример неосознанного использования этой категории в самом широком и формальном смысле: как силовой, мощностной, скоростной, то есть объектной характеристики человека, игнорирующей его субъективность и индивидуальность, его человеческое достоинство.

Но латинское «активус» означает «деятельный» (сравните: «Деятель»), «одушевленный», — в противоположность «инактивному» — «неодушевленному» (однако: не «пассивному»). «Акт» означает «действие» — то есть вполне психологическое, хорошо разработанное понятие. Отсюда «активный» психологически наиболее приемлемо должно пониматься как «действующий, обнаруживающий развитие», что уже довольно близко к нашему пониманию активности как конструктивной, нравственно-положительной (в личностном смысле), наконец, — «пассионарной».

Существенным аспектом определения психологического смысла активности является адекватное осознание ее цели. Предметный характер активности достаточно обоснован в психологии, однако вне проблемы объективации субъективного в этой активности. Целью активности и ее источником предметы являются только опосредствованно. Важен не столько непосредственный «чрезвычайный акт встречи юз потребности с предметом», сколько, уже за пределами конкретной ситуации, осуществление человеком себя, свой «самости». Сущность, истоки и цель активности опосредствованы идеей свободы человека, поэтому в общем смысле можно сказать, что целью активности является свобода человека. Воплощением необходимости при этом являются «механизмы» активности, обнаруживающие особое значение образа-знака ситуации, «выше» которой человек становится именно благодаря этой своей активности. В то же время человек остается и непосредственно включенным в эту «презреваемую» им ситуацию, данную ему в образе-знаке, как индивид, обладавший соответствующей реактивностью.

Параметр реактивности в структуре личности является «проиндивидным» и нормально распределенным как в отношении содержания образа-знака, так и в отношении макрохарактеристики индивида в системе свойств целостного человека и, следовательно, в отношении личности. Оговорить это было здесь важно, потому, что в свою очередь, и в структуре параметра реактивности такое нормальное распределение для «подчиненных» ему свойств становится неизбежным. Реактивность в структуре личности представляет индивидные, то есть психодинамические и социодинамические, возрастно-половые и поло-ролевые и другие, подобные этим свойства.

Следующим, «просубъектным» параметром структуры личности является направленность, также имеющая свою, подчиненную ей структуру, — мотивационную. Типы мотивации определены нормальным их распределением по параметру направленности, — поэтому могут быть выделены четыре типа мотивации («мотивационные стратегии»), содержание которых обсуждается ниже.

Наконец, четвертым параметром в структуре личности, ее четвертым существенным свойством, являются личностно опосредствованные возможности человека, параметричность которых служит основанием нормального распределения общественно значимых свойств и способностей, а также склонностей и одаренности человека.

Основной путь в исследовании типов деятельности и активности, а также в моделировании их структуры обосновывается идеями единства психики и личности: «Парадоксально соотношение психики в целом с ее отдельными свойствами, что можно выразить аксиомой — „часть равна целому“. Имеется в виду тот факт, что любое из психических образований как компонент структуры психики представляет во внешнем контексте взаимодействия человека с миром всю психику в целом» [6; 5]. При этом важен главный вопрос: как различаются и выделяются общие существенные признаки (способы существования) целого и части, объединяющие их. Ответ состоит в установлении качественных особенностей содержания деятельности человека, а также способов осуществления его активности, наиболее выпукло представленных в смыслообразутощих стратегиях мотивации.