Резюме. 
Трудности и типичные ошибки начала терапии

Если мы суммируем все благоприятные и неблагоприятные аспекты поведения и деятельности, связанные с полом, то могли бы еще подтвердить широко известный вывод, что мужской пол — это всегда некоторый фактор риска, в то время как женский — является хотя и «страдательным», но более стабильным. И этот вывод во многом определяет то, что будет констатировано далее. Не только большинство пациентов, но и большинство психотерапевтов — женщины, и эта общемировая тенденция усиливается от десятилетия к десятилетию. Характерно и другое: очень немногие специалисты берутся за терапию типично мужских страданий — типа алкоголизма, наркоманий, игровой зависимости, асоциального поведения, предпочитая, как справедливо отмечает Корнелия Крауз-Гёрт, пациентов-мужчин с типично женскими формами страдания (депрессией, тревожностью и т. п.) или просто — пациентов-женщин. Далее автор дает возможную интерпретацию такой психотерапевтической «дискриминации» при отборе пациентов: «женщины более мотивированы, конформны, экспрессивны, менее доминантны, менее агрессивны и часто менее глубоко нарушены, поскольку приходят на более ранних стадиях, чем мужчины…».

А теперь обратимся к другой стороне проблемы. Несмотря на то, что большинство психотерапевтов — женщины, все ключевые позиции на кафедрах университетов и институтов, а также в профессиональных сообществах занимают психотерапевты-мужчины. Аналогичное положение и в приоритетах исторических открытий, в разработке теоретических положений психотерапии, а также в рейтинге самых известных и самых цитируемых авторов.

Одновременно с этим следует отметить, что по результатам «Стокгольмского проекта исследования результатов психоанализа» (2001) психотерапевты-женщины показали лучшую эффективность работы как с пациентами-женщинами, так и с мужчинами. А по данным анкетирования 2000 мужчин-психотерапевтов (Д. Орлински с соавт., 1996), большинство из них характеризуют свое психотерапевтическое поведение в терминах типично женских установок, в частности, как «понимающее, терпимое, дружелюбное, сердечное, неравнодушное, интуитивное». Эти результаты могут иметь, как минимум, две не исключающих друг друга интерпретации: 1) практика психотерапии требует типично женских установок и в силу этого профессия формируется преимущественно из числа женщин или из числа мужчин с женскими психологическими установками; 2) становление профессионала в психотерапии, в том числе мужчины-психотерапевта, требует от него целенаправленного формирования и принятия женской психологической установки, в силу чего он частично «жертвует» ей мужской идентичностью, компенсируя эту жертву ориентацией на личные достижения, престиж и лидирующее положение в женственном профессиональном сообществе…

В заключение позволю себе высказать предположение, что в такой специфической сфере, как психотерапия, несмотря на все сказанное до этого, мужское и женское остается типично мужским и женским, хотя и с высоким уровнем материнской проекции на деятельность специалистов обоих полов.