Ближний восток и северная африка во второй мировой войне

Ближний Восток и стратегия великих держав накануне и во время Второй мировой войны.

Окончание Первой мировой войны было ознаменовано для Ближнего Востока падением Османской империи, на протяжении последних столетий выполнявшей роль главного и центрального мусульманского государства региона. К тому времени обширные территории в Северной Африке и на Ближнем Востоке уже входили в сферу влияния Великобритании и Франции, которые после окончательного распада Османской империи взяли на себя контроль над регионом.

В 30-е гг. XX в. потенциальная угроза для Великобритании и Франции исходила со стороны двух других европейских государств — Германии и Италии, которые имели свои интересы в Северной Африке и на Ближнем Востоке.

Угроза владениям Британской империи в Африке в 30-е гг. XX в. исходила, прежде всего, от фашистской Италии. Идея восстановления Римской империи, которой грезил Бенито Муссолини, начала реализовываться еще в 1923 г. — с началом колонизации Ливии. В 1936 г. Италия напала на Эфиопию, увеличила свое военное присутствие в Средиземном море. Располагая сильным флотом и базами в южной части Апеннинского полуострова, на Сицилии, в Ливии и на Додеканесских островах, Муссолини не мог устоять перед соблазном перерезать коммуникации, связывающие Англию с ее владениями в Азии и Африке — отныне итальянские вооруженные силы находились в опасной близости к Мальте, Александрии и Суэцкому каналу^[1].

Интересы Германии на Ближнем Востоке охарактеризовать сложнее. Немцы были заинтересованы в поддержании нестабильности на английских подмандатных территориях. Кроме того, Германия нуждалась в источниках сырья, в первую очередь в нефти. Но ближневосточное направление немецкой экспансии никогда не было приоритетным в стратегии Третьего рейха.

Антикоминтерновский пакт, заключенный Германией, Италией и Японией до начала Второй мировой войны, привел к разделу между ними сфер влияния на Ближнем и Среднем Востоке, в Центральной и Юго-Восточной Азии. По этому соглашению Италии должен был достаться Египет и Сирия, Германия получала Ирак и Иран. Разграничительная линия германо-итальянского и японского господства должна была пройти приблизительно через Узбекскую ССР в районе Ташкента, Афганистан в районе Кабула и Индию в центре пустыни Тар^[2].

Вопрос контроля над странами Ближнего и Среднего Востока обсуждался и на переговорах между Молотовым и Риббентропом в Берлине в ноябре 1940 г. Американский историк Д. Даллин, ссылаясь на документы советско-германских отношений, пишет, что И. Сталин хотел включить в зону советского влияния территории «южнее Батума и Баку, по направлению к Персидскому заливу», о чем было заявлено в ходе секретных переговоров между СССР и Германией^[3]. О стремлениях СССР обеспечить себе выход к теплым морям пишет азербайджанский историк Д. Гасанлы. В переговорах с Германией СССР настаивал, чтобы территории к югу от Баку и Батуми — Восточная Турция, Северный Иран, Ирак и все территории вплоть до Персидского залива — были включены в зону советского влияния^[4].

После разгрома Франции в мае — июне 1940 г. верховное главнокомандование Германии выдвинуло концепцию жесткой блокады Англии. Для реализации этой идеи была разработана операция «Феликс», предусматривавшая захват Гибралтара, Марокко и некоторых других стран Западной Африки. В июле 1940 г. генерал Ф. Гальдер писал в своем дневнике о вариантах действий, который могла предпринять Германия против Англии: «Если этой осенью не удастся достигнуть решающего успеха против Англии с помощью десантной операции, то нам останутся следующие возможности: 1) нападение на Гибралтар; 2) поддержка итальянцев в Северной Африке танковыми соединениями; 3) наступление на англичан в районе Хайфы; 4) наступление на Суэцкий канал. .»^[5] Об этих же вариантах говорил фельдмаршал фон Браухич 22 июля 1940 г. во время совещания немецкого генштаба. Некоторые историки отмечают наличие пятого варианта в немецкой стратегии — склонить СССР к нападению на Иран в районе Персидского залива^[6].

Вопрос начала военных действий против Великобритании вызвал споры в германском генштабе. Идея захвата Восточного Средиземноморья нашла поддержку командующего германскими ВМС адмирала Редера. Но Гитлер и командующий сухопутными войсками К. Браухич, отклонили план крупномасштабной операции на североафриканском побережье. Они считали, что Северо-Восточная Африка и Восточное Средиземноморье — это зона ответственности Италии, и ей предстоит осуществить там наступательные операции самостоятельно.

В июне 1940 г. Италия объявила войну Великобритании и Франции и направила войска под командованием маршала Грациани через Ливию для вторжения в Египет. Итальянцы были разбиты английскими войсками и поспешно отступили, потеряв десятки тысяч человек пленными. По причине фактически полного поражения итальянцев в Африке уже весной 1941 г. Германия оказалась втянутой в сражения на этих территориях. В Ливию был переброшен германский танковый корпус «Африка» под командованием генерала Э. Роммеля.

Роммель предложил план наступления через Суэцкий канал в направлении Ближнего Востока с целью подрыва там английских позиций и захвата богатых нефтью районов. Но верховное командование Германии не согласилось с Роммелем. Оно разработало операцию прорыва на Ближний Восток через СССР и Турцию. В этом столкновении позиций нашли отражение два принципиально разных подхода к решению одной стратегической задачи. Верховное главнокомандование считало, что главный удар по британскому Востоку следовало нанести из Европы, и, опираясь на традиции германской армии, вести континентальную войну, тогда как Роммель предлагал осуществить решающий прорыв из Африки. В этом споре победу одержали сторонники континентальной войны.

Сторонниками Роммеля была разработана операция «Наступление на Восток» — удары через Ливию для захвата Суэцкого канала, прорыва на Ближний Восток и движения в направлении Индии на соединение с японской армией. Генерал Роммель впоследствии говорил, что отказ принять его план стал самым серьезным стратегическим просчетом, лишившим Германию победы в войне^[7].

В условиях войны против СССР вариант выхода на Ближний Восток рассматривался как результат успешных действий на Кавказе. Сторонники африканского и ближневосточного направления немецкого наступления полагали, что пробиться к Кавказу будет проще через Ближний Восток. В любом варианте немецкой стратегии Кавказ и Сталинград рассматривались как ворота, открывающие путь в обоих направлениях — с Африки до Ближнего Востока на Индию и Дальний Восток, а от Волги через Кавказский хребет на Ближний Восток и Африку^[8]. Подтверждением этого является случай, описанный историком X. М. Ибрагимбейли: когда 24 июля 1942 г. советские части после тяжелых боев оставили Ростов-на-Дону и в город ворвались немецкие войска, командующий генерал-полковник Руофф пригласил японского военного атташе подняться на высокий пролет взорванного моста и, указав в сторону Батайска, воскликнул: «Ворота на Кавказ открыты! Близится час, когда германские войска и войска вашего императора встретятся в Индии»^[9]. Немцы не смогли воспользоваться этими воротами в результате сокрушительных поражений от ударов союзников по обе стороны, и, по мнению российского востоковеда Л. И. Медведко, именно эти удары в своей совокупности решили исход Второй мировой войны.

В мае 1941 г. после неудачной попытки взять Тобрук Роммелю было приказано прекратить штурм и, создав оборонительный рубеж, закрепиться в Киренаике. Таким образом, продвижение корпуса «Африка» было остановлено, и, поскольку подготовка к нападению на СССР поглощала все силы Германии, осуществление захвата Суэцкого канала и всего Ближнего Востока было перенесено на период после реализации плана «Барбаросса» — разгрома СССР и выхода немецко-фашистских армий за южные пределы Закавказья — в Иран, Турцию и Ирак^[10].

Успешные действия Африканского корпуса под командованием Роммеля смогли предотвратить разгром итальянских армий, остановить наступление англичан, а также позволить немецким и итальянским войскам выйти к границе с Египтом. Но сил двух дивизий, которыми располагал Роммель, не хватило для разгрома войск союзников в Египте.

Посылая Роммеля в Африку в начале 1941 г. только для того чтобы воспрепятствовать окончательному разгрому итальянских войск, Гитлер с самого начала не ставил перед ним тех целей, которые стали вырисовываться позднее, благодаря инициативе самого Роммеля, добившегося поначалу малыми силами поразительных успехов. Просьба Роммеля выделить достаточное количество сил удовлетворена не была, что впоследствии дало основание генералу обвинять Гитлера в недостаточном внимании к североафриканской и ближневосточной стратегии.

Советский историк М. Ю. Френкель выделил ряд важных задач, которые решили бы шесть германских дивизий, прорвавшиеся через Египет и Палестину, Ирак и Иран к южным предгорьям Кавказа, (шесть дивизий — именно столько Роммель считал необходимым для успешного проведения операции): 1) разрушение основы колониального режима Британии; 2) образование единого фронта с японской армией; 3) захват богатых нефтью территорий; 4) блокирование маршрутов поставок американской помощи в СССР^[11].

Ни одной из этих задач немцы решить не смогли. Ближневосточная стратегия Германии так и не была реализована.

• [1] Чмур С. Эль-Аламейн. 1942. М., 2003. С. 25.
• [2] Ибрагимбейли X. М. Крах «Эдельвейса» и Ближний Восток. М., 1977. С. 40.
• [3] Dallin D. Soviet foreign policy after Stalin. L., 1960. P. 105.
• [4] Гасанлы Д. СССР — Турция: от нейтралитета к холодной войне. 1939—1953. М., 2008. С. 80—81.
• [5] Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 2. М., 1969. С. 76.
• [6] Чмур С. Указ. соч. С. 31.
• [7] Kirk G. The Middle East in the War. 1939—1946. Oxford, 1952. P. 13.
• [8] Медведко Л. И., Медведко С. Л. Восток — дело близкое. Иерусалим — святое. М., 2009. С. 57.
• [9] Ибрагимбейли Х.-М. «Особый штаб Ф»: арабские наемники на Восточном фронте //Крестовый поход на Россию. М., 2005.
• [10] Ибрагимбейли X. М. Крах «Эдельвейса» и Ближний Восток. М., 1977. С. 41.
• [11] Френкель М. Ю. Вторая мировая война. Глобальная стратегия и Африка. М., 1993.