Консервативная политическая мысль

Консерватизм явился интеллектуальной реакцией на буржуазные революции, которые нс могли сразу проявить свой созидательный потенциал, а обернулась для современников политическим хаосом и кровопролитием. Кроме того, предреволюционный период был наполнен надеждами, идеологической эйфории, всеобщим энтузиазмом. Но после якобинского террора последовали революционные и наполеоновские войны. И казалось, конца этому никогда не будет. Это многократно усилило консервативные настроения в обществе.

Термин «консерватизм» произошел от латинского «conserve» — сохраняю, охраняю. До XIX в. консерваторов быть не могло. С одной стороны, ненависть по отношению к феодально-клерикальной системе была настолько мощной и логичной, ее пороки были столь очевидны, что исключало появление и распространение оправдывающих ее учений. С другой стороны, ужасы революций были еще в будущем. В конце XVIII в. ситуация изменилась.

Термин «консерватизм» впервые был употреблен в начале XIX в. французским писателем Ф. Шатобрианом, давшим название «Консерватор» своему периодическому изданию. Теоретические же основы этого учения были заложены в книге Э. Берка «Размышления о революции во Франции» (1790). Так что родиной консерватизма стала Англия. Это было естественно, поскольку ужасы собственной революции уже забылись, а значимость конституционных традиций возросла.

Разумеется, консерватизм не был синонимом реакционности. В Европе эпохи Просвещения для реакционности места уже не было. Поэтому консерваторы отнюдь не отрицали идею прогресса. Но они были сторонниками конкретных преобразований, замены единичных деталей государственного механизма, а не изменения системы в целом.

Наряду с термином «консерватизм» ряд исследователей пользуется термином «традиционализм». С содержательной точки зрения он более удачен, поскольку точнее отражает суть подхода к истории и политике.

Получив результаты Французской революции, консерваторы конца XVIII — начала XIX в. отвергли идеологические и теоретические основы — политические и правовые теории эпохи Просвещения. Эти основы стали восприниматься ими как абстрактные, ложные и еретические рассуждения. Консерваторы противопоставляли им теорию постепенного органичного изменения общества с учетом устоявшихся ценностей и традиций.

Для консерватизма были характерны три специфические черты:

• — приверженность устоявшимся порядкам и традициям;
• — подход к человеческой личности, как к существу неразумному, нуждающемуся, во имя его же блага, в твердой, руководящей руке;
• — отрицание принципа равенства в любых его формах.

Консерватизм этого периода существовал в виде двух направлений: первое восходило к английскому мыслителю Э. Берку, второе — к французским мыслителям Ж. дс Местру и Л. де Бональду.

Э. Берк (1729—1797) — английский государственный деятель, основоположник британского консерватизма.

Биографическая справка Эдмунд Берк родился в Дублине в семье судебного поверенного. В соответствии с семейной традицией он должен был стать юристом. Поэтому Э. Берк получил юридическое образование, но интерес к праву быстро вытеснил интерес к общественной деятельности.

Между тем необходимость найти источник существования вынудила Э. Берка поступить на службу. Сначала он стал секретарем у одного государственного деятеля, йогом — у другого. Благодаря им, и 1765 г. он становится членом палаты общин.

Со временем Э. Берк стал одним из ведущих парламентских политиков. Его работа «Размышления о революции во Франции» вызвала огромное количество печатных откликов, в числе которых был знаменитый трактат Т. Пейна «Права человека».

Э. Берк Консерватизм — явление сложное, что ярко проявилось на примере жизни Э. Берка. В соответствии с духом своего времени и социальной средой, он не просто увлекался идеями Просвещения и либерализмом, а был их последовательным защитником: как депутат палаты общин он много лет последовательно защищал североамериканских колонистов против его собственной страны, требовал придания суду лорда Гастингса за его злоупотребления в Индии, и т. д. То есть его причисление к лагерю консерваторов — вроде бы, недоразумение. Объяснить его можно лишь тем, что в Европе в дальнейшем утвердилась либеральная политическая доктрина, а потом второе место по популярности прочно заняли социалистические теории и программы. Вот с их точек зрения Э. Берк и является консерватором. Основанием для этого стало, прежде всего, его сочинение «Размышления о французской революции».

(1790). Эта революция только началась, и ужасы якобинской диктатуры будут еще впереди, но Э. Берк увидел опасность ее радикализма и выступил с резкой критикой. Книга была сразу же переведена на ряд европейских языков, выдержала в течение одного года четыре издания.

На самом деле Э. Берк был не противником реформ, а противником быстрых и необдуманных преобразований. Он не отрицал того, что при определенных условиях политический строй должен меняться. Но он был категорически против радикального изменения строя ради какой-то идеи.

Основной порок французской революции, в его понимании, состоял как раз в том, что это была революций философов, революция доктрин.

«Нынешняя революция во Франции, мне кажется, несет в себе мало сходства или аналогии с любой из осуществленных в Европе на чисто политических основаниях. Это — революция доктрины и теоретического догмата. Она имеет гораздо большее сходство с теми изменениями, которые совершались на религиозных основаниях, где дух прозелитизма является существенной частью»^[1].

Между тем все эти доктрины были спорны, например — идея естественных прав человека, которой увлеклось образованное общество:

«…Поскольку представления о свободе и ограничениях меняются в зависимости от времени и обстоятельств, возможно бесконечное количество модификаций, которые нельзя подчинить постоянному закону, т. е. нет ничего более бессмысленного, чем обсуждение этого предмета»^[2].

Теория, считал Э. Берк, не может быть единственным или достаточным руководством для практики, поскольку жизнь бесконечно сложнее самой совершенной теории. «Практика и, следовательно, практическая мудрость или благоразумие отличаются от теории, во-первых, тем фактом, что они занимаются особенным и изменчивым, тогда как теория занимается универсальным и неизменным»^[3].

Во-вторых, теория — это обобщение вчерашнего опыта. «Я постоянно замечаю, — писал Э. Берк, — что большинство людей отстает в политике на пятьдесят лет, если не больше… для них все уже решено в книгах, без напряжения сколь-нибудь значительного прилежания или прозорливости».

В-третьих, теория касается в основном простейшего случая, чего в жизни как раз и не бывает. И наконец, четвертое, политическое развитие происходит не в результате чьего-то предварительного анализа, а является итогом большого числа политических воль, направленных на совсем другое (нежели полученный результат).

В равной мере, в понимании Э. Берка, чрезвычайно опасной была идея равенства:

«Горе стране, которая неразумно и без благочестия отвергает в гражданском, военном и церковном управлении услуги талантов и добродетелей, ниспосланных ей милостью Бога, чтобы они служили ей; но горе и той стране, которая, бросаясь в обратную крайность, считает, что право на власть должно принадлежать лишь людям малообразованным, с ограниченными взглядами, низших, оплачиваемых профессий»^[4].

Своим оппонентам, указывавшим на то, что Французская революция является глубоко народным движением, Э. Берк отвечал, что не только личность, но и народная масса может заблуждаться. Лишь в течение веков народ в целом интуитивно, путем проб и ошибок, выбирает правильные решения.

Э. Берк настаивал на возможности очень незначительных и осторожных реформ. В основе его политических предпочтений лежала постепенности. «Мой ведущий принцип в реформации государства, — подчеркивал он в одном из писем, — использовать имеющиеся материалы… Ваши же архитекторы строят без фундамента»^[5]. Именно по этой причине, оценивая Английскую революцию 1640—1660 гг., он называл ее бунтом, но с восторгом отзывался о «славной революции» 1688 г.

Основным принципом оценки политических институтов Э. Берк считает их давность. Если конституция, писал он, создается в течение нескольких поколений, то она сможет стать основой общества и государства. Если же она возникает в ходе революции, то ничего, кроме листка бумаги, она собой представлять не будет. Сторонник «мудрости» и незыблемости традиционных установлений, Берк рассматривал «право давности» как движущее начало органичного общественного устройства.

Умозрительным теориям просветителей и революционеров Э. Берк противопоставлял исторический опыт веков и народов, разуму — традицию. Он утверждал, что совершенствование государственного строя всегда должно осуществляться с учетом вековых обычаев и нравов. Они не могут носить абстрактную форму, поскольку зависят от конкретных условий разных стран. «Честный реформатор не может рассматривать свою страну как всего лишь чистый лист, на котором он может писать все, что ему заблагорассудится «.

Э. Берк доказывал, что воспеваемая просветителями свобода может реализоваться только в рамках закона и порядка и что реформы должны осуществляться эволюционным, а не революционным путем. Для него как англичанина неписаная британская конституция и ее основные ценности были бесконечно лучшим историческим выбором, чем кровавые французские преобразования.

«Те, кто знают подлинную свободу, с отвращением взирают на то, как ее бесчестят бездарные политики, с уст которых не сходит это высокое слово. Возвышенная свобода не может вызывать презрения; она греет сердце, расширяет и раскрепощает наши представления; дает нам смелость во времена войн и конфликтов. Хотя я и стар, но с удовольствием читаю прекрасные, восторженные стихи Лукана и Корнеля. Я вовсе не отвергаю маленькие хитрости и приспособления, способствующие популярности идеи свободы. Они помогают в трудностях, объединяют людей, освежают утомленный ум, вызывают редкую веселость на строгом лице. Но в том, что происходит во Франции, эти чувства и искусные подделки плохо помогают. Оказывается, создать правительство совсем не сложно; достаточно определить его местонахождение, обучить народ покорности — и дело сделано. Дать свободу еще легче. Для этого достаточно отпустить поводья. Но создать свободное государство, т. е. регулировать противоположные элементы свободы и сдерживания — это требует размышлений, твердого, сильного, всеобъемлющего разума. К сожалению, я не обнаружил его в тех, кто взял бразды правления в Национальном собрании. Возможно, они не так нищенски слабоумны, какими кажутся, но их поступки ниже уровня человеческого понимания. На аукционе популярности, где лидеры ведут себя как торговцы, их таланты не могут найти применения. Они стали льстецами, а не законодателями; орудием в руках народа, а не его вождями. Если бы одному из них посчастливилось предложить на этом аукционе трезвый, обладающий многими достоинствами план, цена его тут же была бы сбита конкурентами, которые изобрели что-нибудь более популярное, а его верность делу вызвала бы подозрения. Умеренность здесь объявили бы добродетелью трусов, а компромисс — осторожностью предателей»^[6].

Э. Берк отрицал возможность появления каких-либо единых для всех стран совершенных моделей политического устройства. Теории эпохи Просвещения — естественных прав человека, теорию общественного договора, веру в разум человека и человечества — он называет «метафизикой». По его мнению, никакое устройство не может плохим или хорошим вообще, но оно может быть плохим или хорошим для данной страны в данное время. Он доказывал, что существующий в обществе порядок устанавливается не в ходе восстания, а в течение очень долгого времени, является частью традиций конкретного общества и не применим к другим нациям.

Ж. де Местр (1753—1821) — политический деятель, основоположник французского консерватизма.

Биографическая справка Жозеф-Мари граф де Местр родился в патриархальной, аристократической, глубоко религиозной семье. Его отец был президентом Сената королевства Сардинии.

и Савойи и управляющим государственным имуществом.

Среднее образование он получил в иезуитском колледже. В 1774 г. окончил Туринский университет, где изучал право. Естественно, в университете он находился под влиянием идей Просвещения.

Вернувшись домой, он пошел по стопам отца: стал заседать в Сенате в качестве заместителя генерального адвоката. В 1787 г. стал сенатором. Но в ходе революции он потерял все своей состояние, что вызвало полный переворот в его взглядах. Когда наполеоновские войска в 1792 г. заняли Савойю, Ж. де Местр эмигрировал в Сардинию, а потом в Швейцарию. В 1800 г. он стал канцлером Сардинии, а в 1803—1817 гг. являлся посланником сардинского короля в России.

Ж. де Местр. Художник К. фон Фогелъштейн. 1810 г.

Основные сочинения: «Опыт о движущем начале политических установлений» (1814), «Санкт-Петербургские вечера, или Земное правление провидения» (1821), «О Папе» (1819), «О галликанской церкви» (1821).

В основе политических представлений Ж. де Месгра лежали его религиозность и его личный социально-бытовой крах в период революции.

По его твердому убеждению, революция имела сатанинский характер. Она стала наказанием за попытку философов-просветигелей и всех их последователей быть независимыми от Бога.

«В мире материальном, куда человек входит отнюдь не как причина, он вполне может восхищаться тем, чего нс понимает. Но в области собственной деятельности, где человек чувствует себя свободной причиной, гордыня легко заставляет его усматривать беспорядок повсюду, где деяния его приостановлены или расстроены.

Определенные меры, которые властен проводить человек, исправно вызывают определенные последствия при обычном ходе вещей. Если человек не достигает своей цели, то знает, почему, или полагает, что знает; он понимает трудности, оценивает их и ничто его не удивляет.

Но во времена революций путы, которые связывают человека, внезапно укорачиваются, его деяния истощаются, а применяемые средства вводят его в заблуждение. И тогда, увлекаемый неведомой силой, он досадует на нее, и вместо того, чтобы поцеловать руку, что удерживает его, отрекается от этой силы или наносит ей оскорбления.

…И даже злодеи, которые кажутся вожаками революции, участвуют в ней лишь в качестве простых орудий, и как только они проявляют намерение возобладать над ней, они подло низвергаются.

Установившие Республику люди сделали это, не желая того и не зная, что они совершили; их к тому привели события: задуманный заранее проект не удался бы.

Никогда Робеспьер, Колло или Барэр не помышляли об установлении революционного правительства и режима Террора. Их к этому незаметно привели обстоятельства, и никогда более нс случится подобное. Эти невероятно посредственные люди подчинили виновную нацию наиужасающему деспотизму из известных в истории, и обретенное ими могущество наверняка поразило их самих больше всех остальных в королевстве"^[7].

Революция никакой не апофеоз цивилизации, утверждал он, а катастрофичное завершение дьявольского века. Французский исследователь его творчества П. Генифе пишет: «Жозеф де Местр испытывал истинное омерзение к либеральным дворянам из Учредительного собрания, всем этим лафайетам, мирабо и прочим ларошфуко». Пусть даже большинство из них не несло прямой ответственности за преступления, совершенные во время Революции, тем не менее, считал де Местр, они были виноваты, как минимум, в том, что первыми подали пример неповиновения законной власти. Он ненавидел их за то, что революционеры возбуждали злобную зависть к уму, богатству и преимуществам других людей^[8].

Согласно Ж. де Местру две пагубные иллюзии XVIII в. привели к преступлениям Французской революции. Вера во всесилие воли и беспредельную эффективность человеческого разума. Однако в реальности человек не в состоянии создавать что-либо новое из ничего, а может лишь модифицировать уже существующее.

Все, накопленное эпохой Просвещения, де Местр отвергал:

мысль Ж.-Ж. Руссо об изначальной свободе каждого человека он считал глубоким заблуждением. По закону природы, утверждал Ж. де Местр, во всяком обществе должны быть рабы, составляющие базу, на которой оно существует;

• — подчеркивая пагубность идеалов свободы, равенства и братства, де Местр начал отстаивать сложившийся традиционный общественный порядок, согласный с Божественной волей;
• — он был противником общественного договора. По его мнению, общество не может быть результатом соглашения, которое уже предполагает существование общества. Идея общественного договора не только не верна, но она нечестива. Истинная основа общества — органическая связь единиц и частных групп с государством, которое от них независимо и представляется только монархом.

Монарх для него — это носитель и представитель идеи Родины. Поэтому де Местр был против всякого ограничения монархии. Для установления твердой монархии лучшим средством является инквизиция, смертная казнь. Вот почему де Местр доходит до того, что без всякого стеснения пишет свою знаменитую «Апологию палача»^[9].

Он доходит до такого обскурантизма, что нападает на книгопечатание, в котором философы эпохи Просвещения видели один из важнейших показателей прогресса знаний и разума. Ж. де Местр не отрицал науку вообще, но, поставив на первое место религию, он фактически сводил к нулю влияние науки на общество.

Ж. де Местр предлагал отказаться от попыток создания модели идеального общества и государства. Он пытался доказать, что «не существует такой формы управления, которая сама по себе была бы лучше других. Политическая система, будь то монархическая или республиканская, хороша, если приспособлена к условиям места, материальным и духовным факторам, которые преобладают в тот или иной момент в той или иной стране»^[10].

В равной мере не может существовать, но его мнению, «человек вообще»: «Конституция 1795 г., как и ее предшественницы, создана для человека. Однако в мире человека не существует. В моей жизни я встречал французов, итальянцев, русских и т. д.; я даже знаю, благодаря Монтескье, что можно быть персиянином. Но вот, что касается человека, заявляю, что никогда в жизни его не встречал; и если он существует, то мне об этом ничего не известно»^[11]. Значит идея абстрактных «прав человека» не может представлять собой универсальную цель политики всех государств. И далее Ж. де Местр развивает идею национальной специфики.

Он полагает, что нацию ни в коем случае нельзя отождествлять с нынешним поколением. Нация, если воспользоваться знаменитой формулировкой Э. Берка, «есть объединение не только живущих, но также живших ранее и умерших, а, кроме того, всех тех, кто еще когда-нибудь родится». Она живет независимо от какой бы то ни было воли, существует с незапамятных времен; она неистребима и никогда не умирает.

Ж. де Местр считал невозможным создать новое общество, не обращаясь к историческим корням, а основываясь только лишь на принципах, выведенных рационально и применяемых по собственной воле.

Новое общество отнюдь не может быть делом революционеров. Оно не является результатом искусственного творения, продиктованного волей людей, она всегда есть проявление необходимости.

Ж. де Местр отнюдь не утверждал, что всякое изменение плохо и достойно осуждения. Он признал, что было бы ошибкой «слишком негибко цепляться за наследие древности». Речь о другом — о произволе в создании нового. Он отнюдь не стремился восстановить мир, в обреченности которого был убежден, но и не мог смириться с тем, который нарождался. За несколько месяцев до смерти Ж. де Местр писал: «Я удручен, жизнь мне отвратительна, однако я умираю вместе с Европой: у меня хорошая компания»^[12].

Л. Бональд (1754—1840) — французский политический деятель, один из родоначальников традиционализма.

Биографическая справка Луи Габриэль Амбруаз де Бональд получил классическое образование. Служил в роте мушкетеров. Свою политическую деятельность начал с должности мэра небольшого городка в 1785 г.

К Великой французской революции и либеральным идеям вначале относился лояльно. Однако вскоре его взгляды изменились. Участвовал в битвах против революционной Франции. В 1791 г. эмигрировал, несколько лет жил в нищете.

В 1799 г. возвращается во Францию. С реставрацией Бурбонов 1814 г. начинается новый виток его политической деятельности. Он становится лидером ультрароялистов палаты депутатов. Кавалер Орден почетного легиона, глава Комитета по цензуре, министр, член Французской Академии, с 1821 г. — виконт, с 1823 г. — пэр. Его карьера была стремительной и успешной. Революция 1830 г. положила ей конец. Последние десять лет прожил уединенно.

Л. Бональд

Основные труды: «Теория политической и религиозной власти в гражданском обществе» (1796),.

«Опыт анализа естественных законов социального устройства» (1800), «Законы первобытного общества, рассмотренные в недавние времена при помощи одного только света разума» (1802), «Размышления об общеевропейском интересе» (1815), «Философские исследования» (1818), «Философское доказательство основополагающего принципа общества» (1827).

Консерваторы, как и либералы, изначально формировались в одной и той же культурной среде — это была Франция эпохи Просвещения. Поэтому и Л. Бональд в молодости увлекался либерализмом. Однако революция 1789—1793 гг. принципиально изменила его взгляды.

Революцию он расценил как разложение общества, власть злодеев и палачей, а ее последствия — принципиальной исторической ошибкой. Суть критики Л. Бональдом революции заключалась в невозможности строительства чего-либо с чистого листа.

Особую опасность для Л. Бональда представляла либеральная индивидуализация человека, вычленение его из необходимой общественной роли, что ведет также к разладу государства. Между тем сильное государство цементирует общество и предотвращает его распад. Естественно, наилучшей формой.

государства он считал монархию. Во-первых, она основана на природе вещей, так же, как семья, где отец и муж является ее главой. Во-вторых, монархия хороша прежде всего потому, что ужасна демократия, ключевой и неискоренимый порок которой состоит в разнонаправленной воле всех людей.

Л. Бональд доказывал, что массовое увлечение идеями Просвещения произошло до того, как жизнь показала их ошибочность. На самом же деле, например, абсолютная власть короля ничем не хуже республики с се разделением властей: если законы формируются на основе естественного нрава, то и в законодательной власти нет необходимости.

Другой основой общества он считал религию. Революция, по его мнению, произошла именно из-за ослабления веры в Бога. Политический порядок Л. Бональд рассматривал как производное от религиозного порядка. Каждая форма правительства соответствует определенной форме религии. И падение одной с неизбежностью вызывает за собой следующую.

К. Л. Галлер (1768—1854) — швейцарский государственный деятель, один из теоретиков европейского консерватизма начала XIX в.

Биографическая справка Политические взгляды Карла-Людвига фон Галлера были предопределены его патрицианским происхождением и местом рождения. Он родился в Берне, представлявшем собой в конце XVIII в. захолустье Европы и оплот консерватизма. Управление в городе носило олигархический характер. Господствовавший патрициат оставался замкнутой группой, доступ в которую для всех остальных был закрыт.

К. Л. Галлер На протяжении жизни К. Л. Галлер всегда находился в центре консервативного лагеря. Пока революционная Франция не захватила Берн, он занимал в городском управлении высокие должности. Потом бежал в Австрию — центр европейской реакции того времени. После разгрома Наполеона вернулся в Берн на должность профессор истории и государствоведения Бернского университета. Но в знак протеста против происходящих изменений принял католицизм, что покоробило даже его единомышленников. К. Л. Галлеру пришлось второй раз отправиться в эмиграцию. В консервативной Франции периода реставрации он занял пост в министерстве иностранных дел, пока июльская революция 1830 г. не выгнала консерваторов из правительства.

Его основная работа — шеститомная «Реставрация государственной науки, или теория естественного общественного состояния, противопоставленная химере искусственного гражданского» (1816—1834).

оказалась несостоятельной. Общество, созданное Богом, по его мнению, бесконечно более совершенно;

• — отвергая теорию договорного происхождении государства, он утверждал, что государство представляет собой результат исторического развития;
• — в государстве, как и в природе, должен властвовать сильнейший, что проистекает из естественного неравенства людей;
• — он призывал возродить господство духовной власти над светской. Именно религией могут быть сглажены пороки общества.

Идеалом он считал патримониальное государство, где монарх владеет государством так же, как помещик владеет своей вотчиной. Он подчиняется только Богу и естественным законам. Все, что делает государь для подданных, для их безопасности, благосостояния и образования, — это его благодеяние, а не обязанность.

Что касается законов о защите прав человека, то Л. Геллер считал: чем этих законов меньше, тем лучше. По его мнению, бумажные конституции вообще бесполезны, поскольку это такая же искусственная конструкция, как и государство, созданное на основе разума.

• [1] Burke Е. Thoughts on French Affairs (1791). P. 13.
• [2] Burke E. Thoughts on French Affairs (1791).
• [3] Штраус Л. Естественное право и история. М.: Водолей Publishers, 2007.
• [4] Burke Е. Thoughts on French Affairs (1791).
• [5] Галкин А. Консерватизм вчера и сегодня. URL: http://www.lawinrussia.ru/konservatizm-vchera-i-segodnya.
• [6] Берк Э. Размышления о революции во Франции и заседаниях некоторых обществв Лондоне, относящихся к этому событию. М.: Рудомино, 1993. URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/History/Article/berkrazm.php.
• [7] Жозеф де Местр. Рассуждения о Франции. М.: Прогресс, 1991. С. 13—14.
• [8] Генифе П. «Рассуждения о Франции» Ж. де Местра и Французская революция //Французский ежегодник 2003. М.: Эдиториал УРСС, 2003. URL: http://annuaire-fr.narod.ru/statj i/Genife-fe2003.html.
• [9] Немецкая иеторисмрафия первой половины XIX в. Шлоссер. Циммерман. Историко-reoipa-фическая школа Риттера. Публикация вредневековых источников. URL: http://wvv.istmira.com/istoriografiya-srednix-vekov/1969;nemeckaya istoriografiya-pervoj-poloviny-xix-v.html.
• [10] Генифе II. «Рассуждения о Франции» Ж. де Местра и Французская революция //Французский ежегодник 2003. М.: Эдиториал УРСС, 2003. URL: http://annuaire-fr.narod.ru/statji/Genife-fe2003.html.
• [11] Там же.
• [12] Гепифе П. «Рассуждения о Франции» Ж. де Местра и Французская революция //Французский ежегодник 2003. М.: Эдиториал УРСС, 2003. URL: http://annuaire-fr.narod.ru/statji/Genife-fe2003.html.