Предосторожности против приступов заикания

Независимо от забот о тщательной словесной редакции своих мыслей, Демосфен пользовался многими психическими предосторожностями против приступов заикания. На первом плане у него стояло стремление победить в себе робость и смущение, вызываемое у заик присутствием личности и человеческим обществом. Уже в этом декламировании под шум морских волн, рассказ о котором, вероятно, написан со слов Демосфена, чувствуется попытка заикающегося приучить себя спокойно относиться к обществу людей, к разнородной волнующейся толпе. В самом деле, в высокой степени вероятно, что живая изменчивая картина волнующегося моря навевала у Демосфена ясное пластическое представление о волнующейся шумящей толпе людей: недаром биограф Демосфена сопоставляет эти два явления. Дальнейшая сторона этих психических упражнений состояла в том, что Демосфен старался приучить себя говорить в обществе людей и свои упражнения в гимнастике речи делал нередко в присутствии постороннего лица. Новая сторона психического лечения состояла в подражании образцу. Он делал массу упражнений, состоявших в том, что он припоминал не только слова и выражения собеседника, но, сверх того, старался восстановить в уме его голос, тон, телодвижения и прочее и мысленно пытался подражать им. Он избрал для себя образцом Перикла и старался, подражая его внешним ораторским приемам, отрешиться, так сказать, от самого себя и мысленным образом войти в роль образца — прием, как мы видели, весьма успешно устраняющий заикание. Но независимо от этого Демосфен пользовался и непосредственным примером актера, каким был для него его учитель и импровизированный врач Неоптолем. Наконец в его биографии мы встречаем указание еще на один прием, значение которого подробнее разъяснено Целием Аврелианом. Демосфен, по всей вероятности, предавался, наряду с другими занятиями, немой декламации, т. е. упражнениям в беззвучном мысленном произнесении слов. Таким предположением можно объяснить себе, между прочим, это философское пребывание оратора в темной пещере с обритой головой. В самом деле, покой, уединение, темнота и тишина (или, иными словами, устранение от себя зрительных и слуховых впечатлений и мышечных ощущений) должны было облегчить оратору внутреннюю работу — работу ясного, живого пластического мышления, которое он благодаря любви и привычке к слову, по всей вероятности, облекал по преимуществу в словесные образы. Это была живая одушевленная мысленная беседа. И действительно, Плутарх называет эти пещерные сеансы Демосфена упражнениями в ораторском искусстве. Взвешивая все данные нашего опыта и наблюдения над заиканием, мы полагаем, что Демосфеновы упражнения на берегу моря были уроками декламаторской речи, а его пещерные сеансы — истинными упражнениями в мысленной речи, т. е. в организации двигательных импульсов. Этим мы оканчиваем изложение богатых данных о лечении заикания, содержащихся в биографии Демосфена, и переходим к Цицерону и Целию Аврелиану.

Цицерон в своих трудах Излагает правила ораторского искусства и почти буквально повторяет совет Галена о необходимости надлежащим образом управлять органами речи: языком, звуками голоса и дыханием. История Демосфена ему была хорошо известна. Он указывает средства усовершенствования речи и излечения болезни; а о природных ненормальностях речи говорит, что они устраняются или природой, или медицинским искусством. Для оратора он считает необходимым упражнение в речи. Он говорит: «Для голоса и дыхания, для движения всего тела и даже языка нужны не столько какие-либо предписания искусства, сколько практика и в этой практике — необходимо придать особенное значение элементу подражания. Необходимо постоянно иметь в виду того, кому мы подражаем, на кого мы желаем быть похожими. Для этого мы должны пользоваться не только ораторами, но и актерами. Нужно упражнять также память, заучивая слово в слово возможно большое место из своих и иностранных авторов». В другом месте Цицерон говорит: «Ничего нет легче, как подражать кому-либо внешним образом… В настоящее время Менеклу и его брату Гиероклу подражает вся Азия, и всегда бывало, что многие подражали кому-либо, с кем хотели сравняться». Из приведенного отрывка видим, до какой степени ясно представляли себе врачи и публицисты классической древности те условия, которые облегчают речь и обеспечивают, так сказать, нормальность ее отправлений, ее гигиену.

Целий Аврелиан и отчасти Орибазий дают самое всестороннее и систематическое описание методов лечения заикания, употреблявшихся в древние времена.

У Целия Аврелиана находим вполне разработанным так называемый дидактический способ лечения или гимнастику речи. Способу этому присвоено название дидактики речи потому, что применение его совершается при участии другого лица, которое является в роли руководителя. Лечение заикания по плану Целия Аврелиана начинается систематическим упражнением с учителем. Задача учителя состояла в точном руководстве больного. Первая часть занятий состояла в упражнениях умственной речи, именно больной должен стараться произнести умственно одну букву и повторять ее в уме. Когда больной в состоянии это выполнить, тогда, говорит Аврелиан, предлагаем ему целые слова, притом наиболее легкие для произношения, для чего избираем такие слова, в которых бы встречалось по возможности больше гласных; в то же время избегаем слов противоположного характера, чтобы стечением многих звуков не вызвать судороги речевого аппарата и усиления болезни вместо ее излечения. Затем из таких специально набранных слов составлялись целые фразы, предназначавшиеся для чтения. Само чтение происходило под такт, громкое отчетливое произнесение. Все перечисленные упражнения делаются совместно: больным и его руководителем. Дидактические упражнения заканчиваются беседами и спором, т. е. живым свободным обменом мыслей больного и врача или руководителя. В высшей степени вероятно, что руководителем и был именно врач, судя по смыслу изложения Целия, где все дидактические задачи предполагаются выполняемыми врачом. Кроме лечения дидактического у Целия Аврелиана находим указание на фармацевтическую терапию, именно на употребление так называемых острых средств.

Орибазий дополняет некоторыми существенными чертами план лечения изложенного сейчас по книге Целия. Относительно дидактических упражнений Орибазий предлагает следующий порядок: сначала давать произносить наизусть отрывки эпического характера, затем лирического, притом начиная с возможно низкого тона, постепенно повышая голос и снова понижая до тона, с которого начали. Далее он советует в начале лечения предпочитать чтению произнесение отрывков наизусть.

Изложенный план лечения содержит в себе все существенные стороны лечения заикания, притом в такой последовательности, которая свидетельствует об истинном научном понимании сущности болезни и задач терапии. Если сопоставить факты, изложенные в отделе патологии заикания, с планом лечения Целия и Орибазия, то можно без преувеличения сказать, что этот план удовлетворяет в существенных чертах главнейшим терапевтическим показаниям, вытекающим из патологии болезни. В самом деле, в плане Целия и Орибазия придано надлежащее значение низкому тону голоса, принята во внимание необходимость избегать трудных комбинаций звуков, оценено великое значение речи под такт, обращено должное внимание на упражнения в умственной речи, установлена совершенно правильная постепенность дидактических приемов, сначала под руководством наставника, потом в виде чтения и, наконец, в форме беседы, придано также должное значение влиянию содержания и формы поэзии на успешность речевых упражнений. Но самым существенным надлежит признать тот факт, что в состав лечебных условий поставлен сам врач в качестве живого терапевтического деятеля, совмещающего в себе и условия лечения отраженной речью, и сумму благотворных психических моментов (тон, голос, спокойное настроение духа и прочее).

Если к лечебному плану Целия и Орибазия мы присоединим те меры дидактического и психического характера, которые находим в плане Демосфена и в изложении Цицерона, то получим истинно научные основы правильного лечения заикания. Не лишено интереса, что дыхательная гимнастика, которая в наши дни выдается как новость или как оригинальная терапия, была известна древним: Демосфену, Целию, Орибазию, и значение ее для терапии заикания было оценено вполне правильно. Подробнее об этом будет речь ниже.

Второй период терапии заикания. Второй период терапии заикания назван нами периодом хирургической терапии. Методы хирургического лечения заикания в систематическом изложении впервые встречаем у Корнелия Цельсия, который держался, впрочем, не исключительно только хирургической терапии, но признавал необходимым и внутреннее лечение. Изложив подробно методику хирургического лечения (подрезывание уздечки языка), Целий говорит: «Многие по заживлению раны начинают хорошо говорить, но я знал и таких, которые после подрезывания языка свободно выдвигали его изо рта и все-таки не могли говорить».

У позднейших авторов мы уже не встречаем столь объективного отношения к предмету. Из древних авторов хирургическое лечение рекомендуется также Галеном, Антиллом, Аэцием и Павлом Эгинским. Идея о подрезывании языка жила в Средние века и после долгого периода забвения снова введена в практику Фабрицием Гильденом. Новейшая хирургическая терапия заикания состояла то в подрезывании языка, то в вырезании из него кусков (Диффенбах) и, наконец, во вставлении различных механических приспособлений в полость рта, под язык (Итарова вилка и т. п.). В настоящее время употребление этих инструментов всеми уже оставлено; изредка можно встречать дантистов, которые еще прибегают к этим приборам, практикуя лечение заикания. Уже выше было сказано, что хирургическая терапия заикания имеет в настоящее время только исторический интерес.

Третий период терапии заикания. Третий период в лечении заикания начинается с открытия Ли. Он характеризуется преобладанием разного рода дидактических приемов лечения. Начиная с открытия Ли и до сего времени, способы эти не сделали существенного прогресса. Переходя к изложению этих способов лечения заикания, мы должны заметить прежде всего, что они лишены терапевтической полноты; каждый из них представляет собой какой-либо один прием из ряда таких, какие мы находим соединенными в плане классической медицины. Поэтому большая часть современных способов лечения отличается узостью, односторонностью, неполнотой. В этом следует искать причину неуспешности современной терапии заикания. В самых кратких чертах мы укажем принципы, на которых основываются известные способы лечения, удержавшиеся до настоящего времени с теми или другими видоизменениями.

Итар (1817) предлагает следующие меры:

• — поручение заикающегося ребенка няне-иностранке;
• — молчание;
• — громкая речь;
• — вкладывание под язык различных машинок для замедления и затруднения движений языка в течение (Это, очевидно, подражание Демосфену, клавшему в рот камни);
• — обучение вокальной музыке.

Советы Итара изложены в виде эмпирических положений без указания оснований, из которых они выведены.

Ли (1825), вновь открывшая систему дидактического лечения, практиковала следующие приемы:

• — она заставляла своих пациентов делать движения языком вправо, влево, вверх и вниз. Это, очевидно, было грубое осуществление идеи гимнастики в применении к болезням речи;
• — самым существенным приемом в методе Ли было то, что лицо, лечившее от заикания, само участвовало в упражнениях пациента, руководя его своим примером.

Таким образом, в методе Ли мы встречаемся с восстановлением способа Целия Аврелиана (в некоторой мере).

Серр из Алэ (1830) советует быстрое решительное произнесение слов в легких формах; в тяжелых он присоединяет к этому жест (движение рукой), который больной должен сам делать и тем облегчать себе произношение. Кроме того, Серр предлагает произносить слова по слогам — каждый слог раздельно. Последнее представляет собой подражание идее речи под такт или размер.

Коломбо (1830) был первый, изложивший в 1830 году откровенно и без утайки свой метод лечения, в то время как план Ли и ее ученика Мальбуша держался в секрете. Сущность метода Коломба состоит во введении в речь ритма — след, в применении к делу одного из приемов классической медицины (Целий Аврелиан). Коломба, по-видимому, не сознавал, что его способ лечения есть подражание классическому методу и в своем открытии руководился, кажется, только известным фактом употребления римскими ораторами размера при их речах. Об этом сам Коломба и говорит. Для соблюдения размера в речи Коломба употреблял инструмент — род метронома, который он назвал мутономом. Второе условие, которое Коломба ввел как лечебный прием, состоит в прибавлении к трудно произносимому звуку звука легко произносимого заикающимся. Он советует прибавлять укороченный звук э. По его методу слова «ваша книга» должны быть произнесены «эваша экнига». Коломба впервые составил небольшой лексикон слов для примерных упражнений.

Беккерель (1843) для лечения заикания предлагает только регулировать дыхание больного посредством подражания дыханию здорового человека. Впоследствии тоже советовал Klenke, Lehwess, Coen.

Шервен (1866) свои приемы лечения называет новым методом и характеризует их тем, что они основаны на подражании.

Сущность лечения по этому методу состоит в копировании больным жестов и речи руководителя. Следовательно, в методе Шервена идет дело о применении одного из приемов древней медицины. Но вероятно, что способ Шервена по своему происхождению есть измененный способ Ли и Коломба, приемы и практика которых традиционно живы во Франции.

О всех современных творцах различных планов и новых методов лечения необходимо сказать, что никому из них не был знаком план классической медицины.