Райх о мазохизме

До Райха считалось, что лечить больных, страдающих мазохизмом, особенно тяжело. Потребность страдать не поддавалась объяснению, противоречила нормальному стремлению искать удовольствия и избегать боли. Фрейд, который сначала считал мазохизм проявлением садизма, направленного против собственной персоны, в 1920 г. постулировал «влечение к смерти», чтобы объяснить отказ психоаналитической ассоциативной техники при лечении мазохистских больных, и ввел понятие первичного мазохизма. Потребность страдать рассматривалась теперь как первичный инстинкт, а именно как проявление влечения к смерти, тогда как садизм в свою очередь считался направленным вовне первичным мазохизмом. Фрейд признавал, что тем самым он оставил почву естественных наук и что влечение к смерти представляет собой гипотезу, не основанную на клиническом опыте. Однако в дальнейшем он относился к ней как к клиническому факту.

В практике Райха был случай, когда, следуя ошибочному представлению о том, что мазохизм ищет боли и буквально испытывает облегчение от удара, и тщетно в течение многих месяцев пытаясь исцелить мазохистского пациента с помощью обычных аналитических методов, он потерял терпение: «Когда он снова меня попросил его ударить, я спросил, что он скажет, если я уступлю его желанию. Он засиял от счастья. Я взял линейку и два раза ударил его по заду. Он сильно закричал, от удовольствия не осталось и следа…» .

Таким образом, боль и неудовольствие не являлись целями влечения мазохиста. И все же откуда взялось это стремление терпеть муки? Райх добился успеха в лечении данного пациента, когда последовательно интерпретирует каждый мазохистский импульс, который пациент проявляет в ситуации переноса, как инвертированный садизм, т. е. как подавленное стремление нанести вред. Оказалось, что мазохист, как и любой другой человек, стремится к удовольствию и разрядке, но как никто другой боится оргазма и связанного с ним исчезновения границ Я.

Если другие характеры вообще не допускают сексуального возбуждения в области гениталий или «убегают в страх», т. е. перерабатывают догенитальное раздражение в невротические симптомы, то мазохистский характер позволяет возбуждению возрасти до «высшей точки», чтобы затем отреагировать сильнейшей тревогой. Тем не менее в этом состоянии крайнего сексуального застоя мазохист, как и любой другой, не желает ничего иного, кроме разрядки своего напряжения, чтобы иметь возможность расслабиться. Поскольку у мазохиста удовольствие связано с сильными чувствами вины, он провоцирует усиление возбуждения посредством реального или воображаемого применения внешней силы, чтобы все же достичь разрядки, не будучи за это ответственным (и не испытывая чувства вины).

В 1932 г. Райх в своей работе «Мазохистский характер» дает детальное описание всей структуры и лежащих в ее основе динамических сил, опровергая клиническими фактами постулированное Фрейдом влечение к смерти. Мазохизм является прототипом вторичного влечения. Он не соответствует ни одному биологическому влечению. Он является следствием нарушения удовлетворения и всегда безуспешной попыткой коррекции этого нарушения. Он является результатом, а не причиной невроза. Мазохизм есть выражение сексуального напряжения, которое невозможно излить. Его непосредственным источником является страх удовольствия или страх оргазмической разрядки. Суть его — добиться именно того, чего он больше всего боится: исполненного удовольствия и устранения напряжений, которые воспринимаются как растрескивание или разрыв и вызывают страх… Страдание и терпение являются результатами потери органической способности к наслаждению.

Сексуально-экономические выводы, касающиеся энергетической идентичности и функциональной антитезы сексуального удовольствия и страха, прояснение проблемы мазохизма и определение психического здоровья через описание генитального характера образуют основу для последующего углубления психофизиологического понимания состояний возбуждения у человека и его расстройств. Но прежде чем Райх смог спокойно заняться этими проблемами, ему пришлось выдержать сильнейшие конфликты, причиной которых стало его мужественное и настойчивое исследование общественных факторов, ведущих к возникновению страха удовольствия и к подавлению влечений.