Театр. 
Русская история xvii-xviii веков

Проводником новых чувств и понятий являлся также театр. Он свил себе гнездо при дворе в виде оперы и балета. Композитор-итальянец Франческо Арайа составил из придворных певчих оперный хор, а для танцев являлись воспитанники Сухопутного шляхетского корпуса, где это искусство преподавал очень успешно Landet. В конце царствования Анны Иоанновны помимо итальянской оперы появилась и немецкая драматическая группа под дирекцией Нейбурга. При Елизавете на смену немецкой труппе явилась французская труппа Сериньи, в которой было несколько актеров из Comedie Frangaise. В конце концов театральные представления так упрочились, что вызвали создание самостоятельного русского репертуара. И вот явился Сумароков со своими пьесами:

«Хорев», «Гамлет», «Синав» и «Артистона». Эти пьесы разыграны были первоначально в Сухопутном шляхетском корпусе, с 1750 года стали ставиться при дворе. Раз забава становилась постоянной, нужно было организовать труппу. В 1752 году 7 придворных певчих были отданы «для обучения наукам» в Сухопутный шляхетский корпус; за ними через несколько дней поступили в корпус двое ярославцев, посадских — Дмитревский и Попов, участвовавшие в любительских спектаклях и доставленные в Петербург; затем туда же поступили и купеческие сыновья — братья Ф. и Г. Волковы. В 1756 году обучение певчих и «комедиантов» закончилось, и осенью того же года русский театр был учрежден официально. 5 мая 1757 года дано «первое представление для народа вольной трагедии русской за деньги». В том же году был учрежден русский казенный театр в Москве. Кроме пьес Сумарокова, ставились пьесы Гольдберга, Мольера, СенФуа, Лафона и др. Репертуар, как видно, был ложно классический. Но искусственность и приподнятость сумароковских трагедий не мешала публике наслаждаться ими. Эффектные монологи схватывались публикой и декламировались вне театра. По свидетельству Болотова, молодежь наша стала «прокрикивать стихи и с жестами делать декламации», подражая артистам.

Так создался в высшем русском обществе новый строй чувств и понятий, шедших в разрезе с тем, что завещала ему Московская старина. Этот строй чувств и понятий вместе с западноевропейским образованием и обособил высшие классы русского общества от народной массы, превратил этот класс в иноземцев в своем собственном отечестве.