Погромы. 
Революция 1905-1907 гг. в России

Во время погрома, начавшегося вечером 20 июля в Екатеринославе, активно действовал еврейский вооружённый отряд самообороны — евреями было убито и ранено больше погромщиков, чем погромщиками — евреев.

В конце июля произошёл погром за пределами черты оседлости, в городе Макарьеве Нижегородской губернии. В Керчи 31 июля патриотическая демонстрация (во главе с градоначальником) переросла в еврейский погром. Во время погрома по распоряжению градоначальника был обстрелян отряд самообороны; погибли два его бойца (один из них — русский гимназист П. Кирилленко).

В погроме, наряду с портовыми рабочими и другими местными жителями, активно участвовал табор цыган, приехавших в город специально для грабежа еврейского имущества. Вслед за Керчью произошёл погром в Еникале, откуда все евреи вынуждены были бежать.

После опубликования царского манифеста от 17 октября 1905 года крупнейшие в истории царской России еврейские погромы охватили южные и юго-западные губернии черты оседлости. По данным доктора исторических наук С. А. Степанова, приводимым Диной Аманжоловой, в октябре 1905 года произошло до 690 погромов в 102 населенных пунктах. Жертвы были разной этнической принадлежности, но большинство — евреи. 24 погрома произошли за пределами черты оседлости, но они были направлены против революционеров, а не евреев. Наибольшее число погромов произошло в Черниговской губернии.

Во время октябрьских погромов 1905 года было убито более 800 евреев (не считая умерших вскоре от последствий погромов); материальный ущерб оценивался более чем в 70 млн рублей. В Одессе погибло свыше 400 евреев, в том числе, в Ростове-на-Дону — свыше 150, в Екатеринославе — 67, Минске — 54, в Симферополе — свыше 40, в Орше — свыше 30; по другим данным — около 4 тыс., ранено — 10 тыс.

В 1906 году в России произошло ещё несколько погромов: в январе — в Гомеле, в июне — в Белостоке (около 80 убитых), в августе — в Седльце (около 30 убитых). Основными участниками этих погромов были солдаты и полицейские. К 1907 году погромы прекратились.

Кровавое воскресенье 9 января 1905 г, которым принято датировать начало первой русской революции, имело свою предысторию в «полицейском социализме», или «зубатовщине», названом так по имени начальника Московского охранного отделения С. В. Зубатова. Он пытался создать легальные рабочие организации под эгидой полиции, но потерпел неудачу и был отправлен в отставку.

Одним из его единомышленников являлся священник Петербургской пересыльной тюрьмы Георгий Гапон. Красноречивый проповедник, посвятивший себя заботе о бедном люде, пользовался огромным уважением в рабочих предместьях. Впоследствии Гапона обвиняли в связях с охранкой.

На самом деле он никогда не был платным агентом, хотя ему для успеха дела часто приходилось обращаться за помощью к властям и полиции. Гапон писал в своих воспоминаниях: «С исчезновением Зубатова, петербургская организация рабочих осталась в неопределенном положении, так, что, когда в августе 1903 г. ко мне пришла депутация из пяти рабочих тайного комитета с просьбой взять дело в свои руки, я согласился». Так было положено начало «Собранию фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» .

Собрание фабрично-заводских рабочих стало инициатором подачи петиции царю. Мысль о петиции принято считать возникшей стихийно, однако, по свидетельству Гапона, она была подброшена «интеллигентными либералами» во время банкетной компании. Идея понравилась священнику, но он не верил, «чтобы она имела успех, если не будет сопровождаться большой рабочей забастовкой». Случайно или нет, в скором времени начались волнения на Путиловском заводе, с которого были уволены несколько членов гапоновского Собрания. Директор завода пытался объяснить забастовавшим, что одному из уволенных был дан расчет за систематические прогулы, а другому за неумелую работу, «да и тот окончательно уволен был уже после перевода его на испытание к другому мастеру, показавшее малую его способность», но рабочие набросились на него с ножами, и он едва успел убежать.

К 7 января число забастовщиков достигло 140 тысяч, а на 9 января было намечено массовое шествие к Зимнему дворцу. Окончательную редакцию петиции составил Гапон, но он сам признавался, что руководствовался проектами «моих друзей» — очевидно из числа либералов (См. документ).

Действительно, петиция, имитировавшая простонародную речь, содержала ряд требований (созыв Учредительного собрания и т. п.), которые были явно заимствованы из программы «Союза освобождения». Петиция заканчивалась словами «У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу. Укажи, Государь, любой из них, — мы пойдем по нему беспрекословно, хотя бы и был путь к смерти. Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жалко этой жертвы, — мы охотно принесем ее» .

Слова оказались пророческими. Правительство в подкрепление Петербургскому гарнизону вызвало войска из других городов. Войска (всего свыше 18 батальонов, 21 эскадрон, 8 сотен) были сосредоточены в восьми боевых участках, на которые был разбит город.

В 14 часов части, стоявшие у Зимнего дворца, дали 3 залпа по участникам шествия (в Александровском саду, у Дворцового моста и у здания Главного штаба). Кавалерия и конные жандармы рубили рабочих шашками, добивали раненых. (См. иллюстрацию) По данным корреспондентов петербургских газет, было убито и ранено примерно 4,6 тыс. человек, по правительственным данным — около 1 тыс. человек. Убитых полиция хоронила ночью тайно на Преображенском, Митрофаньевском, Успенском и Смоленском кладбищах (См. фото).