Замыкая прерывание в круговой схеме

Вначале 60-ых каждый ребенок имел индивидуальную программу, разработанную для него, но были и общие факторы для этих программ:

• 1. Каждый ребенок тщательно оценивался по зрительной колонке Профиля с тем, чтобы определить верхние пределы развития его зрения. Затем ему прописывали активное стимулирование, нацеленное на пробивание любого барьера, чтобы функционировать в зрительных нервных цепях на следующем, более высоком уровне.
• 2. Каждый ребенок тщательно оценивался по слуховой колонке Профиля, чтобы определить верхние пределы развития слуха. Затем ему прописывали активное стимулирование, нацеленное на пробуждение функции в слуховых нервных цепях на следующем, более высоком уровне.
• 3. Каждый ребенок тщательно оценивался по тактильной колонке Профиля, чтобы определить верхние пределы его тактильной компетентности. Затем ему прописывали активное стимулирование, чтобы помочь ему прорваться к следующему более высокому уровню.
• 4. Всем детям, включая тех, кто плохо ходил или не умел бегать, прежде всего было назначено проводить максимальное количество времени на полу, кроме интервалов, отведенных на лечение, питание или ласку. Все время на полу проводилось в положении ничком (лицом вниз), если это был Уровень 1 в колонке подвижности Профиля. Если ребенок был на более высоком уровне, но все еще не мог ползать на животе должным образом, то ему давалась возможность все время ползать по полу на животе. Если он был на еще более высоком уровне, но не мог ползать на четвереньках должным образом, то ему давалась возможность все время ползать по полу на четвереньках. В дополнение к ползанию на животе и на четвереньках, детям, которые ходили плохо или не могли бегать, давали возможность ходить и, в конечном счете, бегать.
• 5. Ко всем детям применялось сокращенное копирование (движение туловища), одностороннее копирование или перекрестное копирование и зависимости от того, где существовали пробелы в колонке подвижности или в любой другой колонке Профиля.
• 6. Всем детям прописывалось обогащение кислородом в течение каждого бодрствующего часа с тем, чтобы лучше развивалась грудь, сократились респираторные болезни и улучшилось питание мозга.
• 7. Всем детям назначали программу развития речи. Это подчеркнуто неограниченная возможность действовать на верхних границах их существующей компетентности. Мы определяли уровень, на котором ребенок еще не имел достаточно опыта, и давали ему

возможность закрепить эту функцию так же, как и неограниченную возможность перейти на следующий, более высокий уровень.

8. Все дети получали программу развития мануальной компетентности. С этой целью обеспечивалась неограниченная возможность действовать и на самом низком уровне Профиля, на котором они еще не были полностью подготовлены, и на самом высоком уровне. (Детальные программы для всех уровней мануальной компетентности приведены в книге «Как сделать Вашего ребенка физически совершенным» Гленна Домана, Дугласа Домана и Брюса Хэджи.).

Было более чем интересно то, что в моторных областях (подвижность, язык и мануальная компетентность) роль врача не могла быть активной, так как было очевидно, что моторные пути являются односторонними дорожками от мозга, и поэтому врач никоим образом не может их использовать для воздействия на мозг. Только пациент мог играть активную роль. Все, что мы могли здесь сделать, это точно определить уровень в каждой моторной колонке Профиля, в которой функция пациента прекратилась или замедлилась, и затем обеспечить пациента огромными возможностями продвинуться вперед самостоятельно.

И нас, наконец, озарило, что хотя не было никакого способа, которым физиотерапевт, логопед или специализированный терапевт могли бы достичь мозга через выходящие моторные пути нервной системы, их роль в достижении его через входящие сенсорные пути была чрезвычайно важна.

Неудивительно, что врачи были удручены постоянными неудачами после огромных усилий. Это было все равно, что ехать на север по полосе направленной на юг да еще и с перегруженным движением. С другой стороны, простая смена полос — переход к сенсорным путям — позволила бы им продвинуться дальше их самых сокровенных надежд. Сенсорные пути в мозг через глаза, уши и кожу пациента также полностью односторонние, но они входящие.

В действительности, здесь было открытием не только то, что традиционно мы пробовали послать наше сообщение через направленные наружу моторные пути вместо направленных внутрь сенсорных путей, но во всех моих собственных знаниях по физиотерапии я помогу припомнить ни единого предположения о возможности использовать сенсорные пути. Кроме как о нейрофизиологическом факте в нейрофизиологии, нейроанатомии и невропатологии, об этом едва ли упоминалось.

Мало того, что мы даже не подозревали, что несли полную ответственность за лечение через сенсорные пути пациента, я уверен, что если кто-нибудь, скажем, в 1955 году предложил бы интенсивное применение терапии только в сенсорных областях, его сочли бы совсем спятившим.

И это очень странно, так как знаниям о нервных путях было больше ста лет.

Как же мы расставляли знаки «дорога закрыта» на нервных путях, чтобы смочь сконцентрировать наши усилия именно на том отрезке пути, где случилась беда?

Полезно еще раз посмотреть на диаграмму, показывающую, как зрительная, слуховая и тактильная стимуляции попадают в мозг через заднюю часть центральной нервной системы, снабжая той информацией, которой затем мозг должен снабдить моторный ответ, или выход, через переднюю часть центральной нервной системы в виде подвижности, языка или мануального ответа. (См. Рис. 13.).

В то время как нее три сенсорные пути поставляют информации мозгу и, тем самым, всем моторным путям, есть одно общее между этими тремя путями, представленными в виде раздельных схем.

Если осязательные пути полностью разрушены, подвижность будет также полностью разрушена, как и мануальная компетентность.

Если слуховые пути полностью разрешены, речь будет также фактически разрушена.

Если зрительные пути разрушены, с мануальной компетентностью будут большие проблемы, так же как и с подвижностью.

Если все сенсорные пути разрушены полностью, цикл будет нарушен, и человек не проживет долго, если не предпринять кардинальные меры.

Если все моторные пути разрушены полностью, цикл будет нарушен и человек не проживет долго, если не предпринять кардинальные меры.

Невозможно полностью уничтожить все шесть путей, не уничтожив человека.

Если эти пути частично разрушены, произойдет частичная потеря функций.

Пока этот частичный или полный пробел в цикле не найден и не восстановлен, будет мягкая, умеренная, серьезная, глубокая или полная потеря способности человека в ходьбе, речи, письме, чтении, понимании или осязании, или же в нескольких, или во всех этих человеческих функциях.

С другой стороны, мозг — это не настолько тонкий орган, каким мы его так долго себе представляли. Это прочный орган, один из наиболее выносливых в теле, способный перенести серьезный инсульт и всё же выжить. Это и должно быть так, иначе человечество никогда не выжило бы.

У меня лично есть три друга, каждый из которых получил пулю в мозг, и все они не только пережили это, но и пережили прекрасно. Достойно примечания, что ни один из них не стал моим другом в результате реабилитации. Это мои боевые друзья, и я не имел никакого отношения к их восстановлению. Возможно, истории этих людей заслуживают Вашего внимания.

Первый из моих друзей был пехотным офицером, командующим стрелковым подразделением в боях в Германии неподалеку от того места, где я делал то же самое. Он был ранен и потерял сознание. Когда он пришел в себя, он увидел стоящего над собой немецкого солдата, который спрашивал его, был ли он американцем. Услышав, что он, конечно, американец, немецкий солдат снял каску Боба, приставил пистолет к правой стороне его головы и нажал на спусковой крючок — и таким образом пуля вошла в мозг Боб с правой стороны. Немногим более, чем двадцать лет спустя, у Боба, несмотря на это, была важная работа в Вашингтоне, и он с ней превосходно справлялся. Его рассудок был ясен, как никогда, и он был в лучшем физическом состоянии чем я, так как не позволял себе терять форму.

Второй мой друг, также пехотный офицер, был ранен во время боевых действий в Корее пулей, которая вошла в его череп сзади и вышла спереди. Он провел несколько месяцев в Госпитале Уолтера Рида прежде всего, как он говорил, потому, что никто не мог понять, почему у него не было проблем больше, чем было в реальности. Его собственное объяснение было вполне подходящим, хотя с научной точки зрения подходило значительно меньше. Он заявлял, что его отец — швед, а мать — ирландка, и что это дало ему очень толстый шведский череп и очень маленький ирландский мозг, который позволил пуле пройти через его голову, не задев мозга. Как бы то ни было, после ранения он получил степень доктора философии и был даже в более лучшем физическом состоянии, чем я. И он, и Боб работали каждый божий день, и только их непосредственные сотрудники знали, что они перенесли сильные повреждения мозга, потому что они им об этом сами рассказали.

Мой третий друг пострадал больше всех. Джордж командовал стрелковым подразделением в Бельгии недалеко от того места, где я делал то же самое. Как-то раз он шел в атаку на врага через зимний холод и глубокий снег, и его ранило в плечо пулей из пулемета. Когда он упал, следующий заряд попал в правую переднюю часть его головы, и пройдя голову насквозь, вышел с тыльной стороны головы. В отряде моего друга заметили, что произошло, и, когда смогли подобраться ближе, нашли его лежащим с пробитой головой. Пехотный бой не дает времени для того, чтобы оплакивать даже лучших друзей. Его товарищи проронили слезу, поклялись отомстить, воткнули винтовку в землю с каской наверху для того, чтобы те, кто роет могилы, смог найти тело командира отряда в снегу, а сами продолжили наступление. Три дня спустя похоронная команда нашла тело Джорджа. Когда они грузили его в похоронный грузовик, Джордж пошевельнулся немного, и его отвезли в госпиталь. Леденящий холод спас его жизнь в первозданном виде с помощью охлаждения, или гипотермии (которую Тэмпл Фэй впервые блестяще использовал пятью годами ранее в Госпитале Университета). Но так как это была случайная гипотермия, то холод, который спас его жизнь, также нанес ему и вред, обморозив его, и поэтому в больнице было необходимо ампутировать обе ноги Джорджа ниже колен и все пять пальцев на правой руке. Таким образом Джордж больше не имел ног, был частично парализован с левой стороны из-за пули, поразившей правую сторону его мозга, не имел ни одного пальца на его действующей руке. Одна пуля прошла через его левое плечо, а другая — через правую сторону мозга.

В те далекие дни Второй мировой войны методы реабилитации были далеки до совершенства, и Джорджу довольно сильно досталось. Джорджу сделали искусственные ноги, и в процессе обучения, какими пользоваться, Джордж упал и сломал оба бедра. Два десятилетия спустя Джордж имел две искусственные ноги, два хирургическим путем скрепленных бедра, был частично парализован с левой стороны, не имел пальцев на правой руке и имел пулевые ранения в левое плечо и правую часть мозга. Но Джордж ходил и работал. Последний раз я его видел в 1960 году, когда случайно встретил его в ночном клубе в Париже. Джордж был в порядке, если бы не небольшие проблемы с равновесием. Джордж не всегда имел проблемы с равновесием, но он и не часто бывал в ночных клубах Парижа. Я заметил, что очень многие люди имели проблемы с равновесием той ночью, и у некоторых эти проблемы были намного серьезнее, чем у самого Джорджа. Джордж добрался из Бостона до Парижа без посторонней помощи, и, хотя я не видел его с тех пор, но я совершенно уверен, что он таким же образом добрался и до дома.

У каждого из этих трех мужчин пуля прошла через мозг, каждому из них пуля сильно повредила мозг, и каждый из них был прекрасным и активным человеком. Джордж, который функционировал в общем нормально, но имел несколько заметных проблем, но они были результатом обморожения, а не результатом повреждения мозга.

Как я сказал, мозг — это прочный орган, но, несмотря на великолепное восстановление моих трех друзей, повреждение мозга может затронуть любую из шести упомянутых функциональных областей. Позвольте мне рассмотреть по очереди способы лечения, которые мы разработали для каждой области.

ЗРИТЕЛЬНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И БИЛЛИ Билли было три года (тридцать шесть месяцев), и он должен был находиться на Уровне VI Профиля развития, если бы он был обычным трехлетним ребенком. Но, как Вы можете увидеть в его Профиле, Билли был неспособен действовать даже на уровне нормального новорожденного. Он не имел даже хорошего рефлекса реагирования на свет.

Таблица 3 Хронологический возраст 36 месяцев. Зрительный возраст 0 месяцев.

Затем мы определили местонахождение разрыва в цепи: средасенсорный путь — мозг — моторный путь. Теперь мы должны были замкнуть цепь, если хотели добиться нормального функционирования.

Наша цель состояла в том, чтобы дать Билли хороший рефлекс на свет, который суживал бы его зрачки резко и быстро, когда они освещены, и расширял бы их при наступлении темноты. Световой рефлекс у Билли был и медленным, и запоздалым.

Так как это прерывание цепи находилось на сенсорном пути, роль пациента Билли должна была быть пассивной, а роль родителей Билли — активной. Родители Билли будут просто снова и снова стимулировать его световой рефлекс. (Здесь «снова и снова» является критическим звеном: мы будем часто говорить о важности частоты, интенсивности и продолжительности как об основной тактике в нашей борьбе, чтобы разбудить бездействующие нервные пути.).

Билли встает в 7:30 утра и ложится спать в 21:00. Он будет получать сеансы стимуляции светового рефлекса, по крайней мере, 30 раз в течение дня. Мать Билли должна уносить его в полностью затемненную прихожую или комнату. Она должна положить Билли на спину на пол так, чтобы он был в безопасном и удобном положении, а она могла бы хорошо видеть его глаза. Она должна использовать простой фонарик с двумя батарейками, которым она должна светить в глаза Билли с расстояния 20 — 25 сантиметров.

Она должна светить в правый глаз в течение 2 секунд, при этом произнося: «Это свет.» Она должна говорить это громким и ясным голосом. В то время как она светит в правый глаз, она ласково закрывает левый глаз другой рукой. Затем она должна выключить свет и подождать 5 секунд (считая про себя «одна тысяча один, две тысячи два, три тысячи три…») Затем она должна закрыть правый глаз и светить в левый глаз в течение 2 секунд.

Она должна чередовать правый и левый глаза таким способом в течение 60 секунд и затем остановиться. Световой рефлекс нуждается в некотором времени для того, чтобы восстановиться, и она должна подождать, по крайней мере, 5 минут, прежде чем провести следующий сеанс. На каждом сеансе каждый глаз получит, по крайней мере, 4 стимуляции, или всего 120 стимуляций в день.

Есть большая вероятность, что световой рефлекс Билли значительно улучшится. Поскольку его световой рефлекс улучшится, то вероятность того, что он начнет видеть контуры также увеличится (второй блок на Профиле). Таким образом, мы нашли прерывание в кибернетической схеме и перешли к его замыканию.

СЛУХОВАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И МЭРИ Теперь давайте найдем пример в слуховой колонке (также сенсорная колонка). На сей раз мы возьмем пробел немного выше в круговой цепи.

Девочке Мэри десять месяцев, и у нее очень серьезные слуховые проблемы. В то время как Билли был, фактически, функционально слепым, Мэри — глуха на практике, но она не настолько глуха, как Билли был слеп. Она также значительно моложе Билли. Ее слуховая колонка на Профиле выглядит следующим образом.

Хронологический возраст 10 месяцев. Слуховой возраст 1 месяц.

Так вот, Мэри, которая в возрасте десять месяцев — если бы она была обычным ребенкомдолжна была бы готовиться подойти к Уровню IV вместо этого функционирует на Уровне I — уровне одномесячного ребенка.

В отношении слуха, она имеет рефлекс поражения (вздрагивания) который нормален для новорожденного. Другими словами, если произойдет внезапный, громкий шум (типа хлопанья двери), она немедленно подскочит.

Она подскочит столько же раз, сколько раз произойдет этот внезапный шум, даже если это произойдет пять раз подряд. Мэри не боится и это не результат страха. Это — просто рефлекс поражения (вздрагивания), и это нормально для новорожденного ребенка. Но дело в том что Мэри — не новорожденный ребенок и должна быть более продвинута в области слуха. В возрасте Мэри (и в любом возрасте старше четырех месяцев) ее реакция на неожиданный шум должна быть иной. Ее реакция должна быть иной по двум характеристикам: во-первых она должна подскочить и должна быть испугана, так как внезапные громкие шумы могут фактически ставить под угрозу ее жизнь (рухнувший дом, землетрясение и т. д.), и, во-вторых, она не должна подскакивать или пугаться при последующих повторениях шума, так как она, фактически, больше не испытывает угрозу для своей жизни от этих шумов. Этот второй уровень в слуховом пути больше не является рефлексом по природе. Это живая реакция на угрожающие звуки.

Хотя Мэри и имеет истинный рефлекс вздрагивания, у нее нет живого ответа на угрожающие звуки; это и есть прерывание цепи в ее случае. Фактически это уничтожит всю слуховую — языковую схему и вызовет серьезные проблемы в полной круговой схеме «окружающая среда — сенсорные пути — мозг — моторные пути — окружающая среда .

Так как это скорее сенсорный путь, чем моторный, то роль родителей снова будет скорее активной, чем пассивной, в то время как роль ребенка будет пассивной, а не активной.

Предположим, что Мэри встает в 7 утра и ложится спать в 19−00 Мать будет стимулировать ее слух каждые полчаса бодрствования что обеспечит ей двадцать четыре сеанса в день. Мать будет неожиданно хлопать двумя деревянными плашками прямо позади головы Мэри Она будет делать так десять раз с интервалами в три секунды во время каждого из этих двадцати четырех сеансов. Это даст Мэри двести сорок угрожающих звуков ежедневно и займет тридцать секунд из каждого получаса, двадцать четыре раза в день, при общем количестве в 720 секунд, или двенадцать минут.

Так как у Мэри действительно есть рефлекс вздрагивания, а не живой ответ на угрожающие звуки, результатом сначала будет то, что Мэри получит двести сорок рефлекторных вздрагиваний ежедневно. Так как это, возможно, в сто, или в двести, или в триста раз больше, чем окружающая среда обычно может обеспечить в нормальных условиях, и так как переход на каждый более высокий уровень функционирования мозга является результатом развития мозга — который, в свою очередь, является результатом имеющегося количества возможностей для использования уже существующего функционального уровня мозга — то наша надежда состоит в том, что Мэри скоро изменится. Мы ожидаем, что довольно скоро она не будет подскакивать десять раз, если звук повторяется десять раз подряд: она подскочит, возможно, только девять раз, затем только восемь, затем только семь и так далее. По мере уменьшения количества вздрагиваний при повторных шумах Мэри начнет не только вздрагивать, но также бояться и плакать. Нужно пугаться внезапных, громких и неожиданных шумов. Мэри теперь достигла Уровня II на слуховом пути и теперь должна начать спонтанно реагировать не только на угрожающие шумы, но также и на другие значащие звуки (например: смех). Если она не делает этого спонтанно, то она будет нуждаться в стимуляции также на Уровне III.

Мать Мэри нашла прерывание в кибернетической цепи, и она предприняла действия, чтобы перекрыть его.

ТАКТИЛЬНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И ШОН Третьей рассмотренной нами функцией будет тактильность, которая больше всего игнорируется из всех сенсорных функций и которая является жизненно необходимой непосредственно для движения.

Давайте рассмотрим случай Шона, которому шесть лет, но он очень неуклюж и в ходьбе, и в действиях руками. Мы понимаем, что он находится чрезвычайно низко по тактильной колонке Профиля для мальчика, который начинает читать. Его тактильная колонка выглядит следующим образом.

Если бы Шон был среднестатистическим шестилетним ребенком, то он должен был бы действовать на Уровне VII. Поскольку Шон травмирован, вместо этого мы можем наблюдать, что он успешно действует только на Уровне I. Он имеет нормальные поверхностные рефлексы Бабинского. У него также нормальное восприятие жизненно важных ощущений на Уровне II, то есть он знает о том, что такое обжечься, Измерзнуть или получить физическое повреждение; однако, он имеет отклонение от нормы в способности чувствовать себя соответственно Уровню III. Это уровень нормального пятимесячного ребенка. Мы нашли пробел в круговой схеме для Шона.

Уровень III — это способность оценить гностическое чувство. Этоспособность «знать» значащие ощущения на более тонком уровне, чем на простом уровне необходимого для выживания (знания о том, что можно обжечься до смерти, замерзнуть до …

Так как тактильность — это сенсорный путь, роль матери снова будет активна. Мать будет делать Шону тактильную стимуляцию.

Так как Шон старше, чем двое ранее описанных детей, он пробуждается в семь часов утра, но не ложится спать до десяти ночи. Поэтому у Шона пятнадцать часов бодрствования и, соответственно, тридцать получасов, в течение которых несколько минут могут быть посвящены стимуляции тактильности.

Мать Шона делает список объектов осязания: наждачная бумага, мягкая щетка, прохладная вода, вельвет, жесткая щетка, пластмассовый скребок для посуды, мягкое полотенце, теплая вода и т. д. Затем она разбирает по парам эти объекты для контраста: наждачная бумагавельвет, мягкая щетка — жесткая щетка, прохладная вода — теплая вода. Она чередует эти объекты, используя одну пару при каждом сеансе, и проходит через все имеющиеся пары. Например, на одном сеансе мать Шона берет две кастрюли, достаточно большие, чтобы вместить обе руки Шона.

В одну кастрюлю она наливает теплую воду, а в другуюпрохладную. Сначала она контролирует, чтобы Шон опустил руки в теплую воду и держал их там в течение пяти секунд, в то время как она говорит ему смотреть на свои руки и напоминает ему, что вода теплая, но не горячая. Затем она контролирует, чтобы он вынул руки из теплой воды и погрузил их в прохладную воду на пять секунд, в то время как она снова заставляет смотреть его на свои руки и снова говорит ему, что эта вода прохладная, но не холодная. После пяти таких циклов, требующих на все немного меньше минуты, она выливает воду из кастрюль. Затем она наливает свежую теплую воду в одну кастрюлю и свежую прохладную воду в другую кастрюлю и повторяет процесс погружения пять раз, таким образом проводя, приблизительно, пять минут каждой половины часа его дневного времени бодрствования.

Шон получает стимуляцию тактильности 600 раз ежедневно. Кроме того, ему делают копирование четыре раза в день, по пять минут каждый раз, семь дней в неделю, используя перекрестный тип. Если накапливать опыт, завися от случайного стечения обстоятельств, то мы нашли бы, что он сталкивается с понятиями теплого и прохладного или шершавого и гладкого полдюжины раз в день. Таким образом, мать Шона обеспечивает его каждый день сенсорным опытом, который он мог бы в обычных условиях получить только за шестьдесят дней.

С помощью этого она добивается очень интенсивной сенсорной стимуляции. С небольшой долей удачи, его тактильный сенсорный путь начнет развиваться, и, по мере этого, он начнет оценивать гностические ощущения полностью. Когда он добьется этого, он будет способным иметь дело с третьим измерением в осязании, что относится к Уровню IV на тактильном пути.

Таким образом, мать Шона нашла прерывание цепи и предприняла действия для того, чтобы замкнуть ее.

К концу 1950;ых мы замыкали такие прерывания довольно регулярно и, хотя мы понимали, что-то, что мы делали и что происходило с детьми, мы все еще не могли ясно объяснить, почему это происходило. Хотя было ясно, что-то, что происходило, было хорошо. Очень хорошо.

В случаях, которые мы обсудили, мать брала на себя активную роль, а ребенок — пассивную. Мать может снабжать зрительной, слуховой и осязательной информацией мозг ребенка, даже против его желания.

Она не может, с другой стороны, ходить за него, говорить за него или писать за него. В конце концов эти вещи он должен сделать самостоятельно. Если мы находим прерывание на этих трех моторных путях, мы можем только обеспечить любые возможности для ребенка самостоятельно выполнить эти функции. Мы должны делать это с большой энергией, энтузиазмом, терпением и изобретательностью.

Хронологический возраст 72 месяца Тактильный возраст 5 месяцев Странно, хотя все всегда полагали, что ребенок, который не может ходить, или говорить, или использовать свои руки, должен, естественно, иметь повреждение в моторных областях мозга (в конце концов, ходьба, речь и использование рук — моторные функции), мы обнаружили, что в подавляющем большинстве случаев для детей с повреждениями мозга это только казалось. В той истине, что нам открылась, прерывание цепи находилось значительно чаще именно на сенсорной стороне схемы, а не на моторной. Это не означало, конечно, что его моторные навыки тестировались бы лучше, чем сенсорные.

Если найти время, чтобы хорошо подумать об этом, становится смущающе очевидно, что ребенок никогда не находится на моторной стороне Профиля выше, чем он находится на сенсорной стороне, а вот наоборот — почти всегда. Почти неизменно ребенок значительно выше на сенсорной стороне Профиля, чем на моторной стороне. Даже небольшая потеря функции на сенсорной стороне обычно подразумевает большие функциональные потери на моторной стороне. Это естественно, а как же иначе? Как, например, ребенок может выдать нормальную речь на моторной стороне, если он не воспринимает речь в слуховой колонке на сенсорной стороне Профиля, которая является, в конце концов, ничем иным как другой стороной медали?

Как ребенок может переместить свое тело с места на место (в колонке подвижности на моторной стороне Профиля), если он не может чувствовать свое тело и поэтому не знает, где его тело находится (в осязательной колонке на сенсорной стороне Профиля)?

Как мог ребенок написать слово (в колонке мануальной компетентности на моторной стороне Профиля), если он не может увидеть, как это слово выглядит (в зрительной колонке на сенсорной стороне Профиля)?

Сумма сенсорной стороны Профиля всегда, как минимум, равна (а в огромном большинстве случаев превышает) сумме моторной стороны Профиля. Действительно, похоже, что мы не можем воспроизвести то, что мы так или иначе не восприняли.

Мы готовы теперь рассмотреть, какие пробелы могут иметь место у детей на моторной стороне Профиля и как мы можем заполнить их, таким образом, замкнуть цепь.

ПОДВИЖНОСТЬ И ЛИЗА Первая колонка на моторной стороне Профиля — подвижность, так что, давайте рассмотрим случай Лизы, которая в четыре года не говорила и имела проблемы со зрением. Она, казалось, была умна и сообразительна, хотя не имела возможности доказать это, кроме как ясностью своих глаз и тем, что она улыбалась, хмурилась и кричала в адекватных ситуациях.

Колонка подвижности на ее Профиле выглядела следующим образом.

Если бы она была обычным ребенком, то находилась бы на Уровне VI в колонке подвижности. Вместо этого, Лиза успешно достигла только того уровня на Профиле (Уровень I), где мы ожидали бы найти среднестатистического одномесячного младенца.

Мать Лизы имела высшее образование, а папа был заведующим магазином. Родителям Лизы говорили много раз, что Лиза «овощ» и «идиотка», и что ее нужно «положить куда-то перед тем, как вы сможете полюбить ее». Ее папа говорил, что уже слишком поздно, так как он любил ее уже в течение четырех лет, а ее мать любила ее прежде, чем узнала, кем будет Лиза — мальчиком или девочкой, В общем, когда ей исполнилось четыре года, семейство Лизы обнаружило для себя Институты.

Лизе прописали программу зрительной, слуховой и тактильной стимуляции мозга с увеличенной частотой, интенсивностью и продолжительностью. В паузах между стимуляциями она должна была находиться в положении «лицом вниз» на чистом, покрытом линолеумом полу теплой комнаты для того, чтобы иметь фактически неограниченные возможности обнаружить, как перемещать свои руки и ноги таким способом, чтобы толкать себя вперед и ползти. Таким образом, родители Лизы давали ей возможность ползать и тем самым заполняли пробел в подвижности. Это, очевидно, был разумный подход к подвижности, и для большинства детей он работает.

После двух месяцев интенсивного лечения ее родителями (девять часов в день, семь дней в неделю), Лиза была уже другим ребенком, и, когда она вернулась в Институты для ее первой переоценки, родители были крайне воодушевлены и очень благодарны. Ее понимание языка теперь было вне сомнений. Она впервые могла использовать свои руки. Ее индивидуальность расцветала и теперь она демонстрировала хорошее чувство юмора. Лиза хорошо поработала в свои первые два месяца лечения. Была только одна проблема. Несмотря на многие часы, проведенные ежедневно на полу, Лиза все еще не могла передвигаться.

Новая программа была разработана для этой новой маленькой девочки. Ей назначили еще большее количество времени на полу в положении «лицом вниз», чтобы дать ей больше возможностей научиться ползать.

Когда Лиза вернулась во второй раз двумя месяцами позже, ее родители были абсолютно восхищены ее очевидным прогрессом. Лиза начинала говорить и знала теперь семь слов, и, хотя ей было немногим больше четырех лет, Лиза могла читать слова. Теперь мир мог видеть то, во что мама всегда верила: что несмотря на временное отсутствие способностей, Лиза была умной маленькой девочкой. Только одна вещь омрачала их радость. Лиза, несмотря на многие многие часы полученных возможностей, не могла ползать.

Хронологический возраст 48 месяцев Возраст подвижности 1 месяц Если посмотреть, как Лиза на полу напрягала каждый мускул своего тела, чтобы двигаться, то было очевидно, что она использовала столько усилий, чтобы двигаться, сколько папе хватило бы, чтобы передвинуть пианино одной рукой. Было также очевидно, что Лиза не имела ни малейшею понятия о том, как перемещаться. Одного предоставления Лизе только возможностей ползать было недостаточно.

Этого достаточно для совершенно здорового младенца. Когда здорового младенца кладут на пол на живот, он тоже не знает, как ползать, но он крошечен, и его руки и ноги двигаются свободно. И у него есть кое-что действующее дополнительно. Существует встроенная в его древнюю генетическую память команда для его рук и ног двигаться импульсивно и поступательно, и когда его тело находится в положении «лежа лицом вниз», так и происходит. Так как он почти ничего не весит, эти движения будут иногда приводить к проталкиванию его вперед. Когда это происходит случайно много раз, ребенок обнаруживает, какие движения приводят к этому эффекту, а какие — нет. Затем он обнаруживает, как чувствуются движения, которые проталкивают его вперед, по сравнению с теми, которые не делают этого. Наконец, он обнаруживает, как преднамеренно воспроизвести те движения, которые проталкивают его вперед, и как синхронизировать их одно с другим в единый стереотип. Это может быть гомологичный (упрощенный), односторонний или перекрестный стереотип. В любом случае, теперь он ползает на животе; это способ, которым младенцы учатся передвигаться с тех времен, как появился человек. И эта древняя команда передвигаться любой ценой и любыми усилиями настолько сильна, что большинство детей с повреждениями мозга будут двигаться так же, в такт этого древнего ритма. По аналогии с тем, как Роберт Ардрей назвал свою книгу о развитии человека «Территориальным

Императивом", я уверен, он назвал бы это «Императивом Движения». Это встроено в нас, фундаментально и присутствует почти всегда. Даже для ребенка с сильным повреждением мозга обычно достаточно простой возможности находиться на полу Для некоторых детей с серьезными повреждениями мозга, однако, простой возможности недостаточно (из-за глубины повреждения, или из-за особого расположения их травмы мозга, или потому, что они больше не крошечны и не невесомы). Лиза была одним из таких детей.

Попытки двигаться вызывали огромные усилия у Лизы, и простое перемещение рук и ног не научило Лизу, как продвинуть свое тело. То, что Лиза узнала, было гораздо хуже. Лиза попробовала использовать свои руки и ноги для того, чтобы протолкнуть свое тело вперед и не смогла. Лиза фактически узнала, что это движение рук и ног не было тем, что заставило бы ее тело продвигаться. К несчастью, то, что она узнала, не было истинно, но по ее собственному опыту, которому она имела полное право доверять, это было так.

Так что, для Лизы настало время увидеть и почувствовать правду, и наклонный пол стал способом продемонстрировать ей эту правду. Хотя теперь мне это представляется столь же очевидным, как нос на моем лице, это не казалось мне таким очевидным многими годами ранее, и лишь в 1945 году я начал развивать эту идею.

Цель наклонного пола, как мы объясняли родителям Лизы — это дать Лизе шанс узнать, что между ее руками, ногами и движением есть связь. (В противоположность тому, чему научил ее собственный неправильный опыт.).

Сначала они должны были сделать наклонный пол. (Рис. 18. Инструкции о том, как построить наклонный пол, можно найти в Приложении.).

Итак, если мы поместим Лизу в этот желоб ногами к одному открытому концу и головой к дальнему концу и если мы поднимем один конец этого желоба вверх достаточно высоко, чтобы создать эффект скольжения по горке, то очевидно, что Лиза скатится вниз, хочет она этого или нет.

Ее родители должны были найти точную идеальную высоту этого подъема для Лизы. То есть, точную высоту (в основном, между 90 см и 120 см от пола до поднятого конца), на которой Лиза, лежа неподвижно, не сдвинется с места, но при малейшем случайном движении руки или ноги она чуть-чуть съедет вперед. Под этим углом она снова остановится и больше не продвинется, пока еще раз не пошевелит рукой или ногой. Не потребуется слишком много времени для того, чтобы Лиза обнаружила четкую связь между движениями рук и ног и перемещением тела от одного места к другому. В этот момент мы достигнем очень важной цели. Лиза узнает тайну ползания. Таким образом, мы даем Лизе возможность двигаться и замыкаем цепь в этой области подвижности.

Мы помещаем Лизу на вершину горки. Ее тело должно лежать ровно, насколько это возможно, при этом желательно, чтобы руки находились перед нею. Затем, мы не будем трогать ее, пока она не доберется до нижнего края.

Наша роль здесь пассивна, а роль ребенка активна, но мы, очевидно, помогли ей стать активной.

У нас есть также другая цель для Лизы, заключающаяся в том, чтобы Лизе нравилось передвигаться и чтобы она пришла к выводу, что перемещение является хорошей и полезной вещью. Чтобы достичь этой последней цели, мы дали родителям Лизы следующие инструкции:

• 1. Наклонный пол должен всегда быть под таким углом, который делает движение легким и приятным для Лизы. Он может быть меньше в то время дня, когда ребенок двигается лучше, и больше, когда ребенок утомлен. Более низкое положение устанавливается на одно или два отверстия ниже, чем более высокое.
• 2. Как только Лиза попадает на наклонный пол, она должна знать, что единственный выход находится на другом конце и что это неизбежно, а также и то, что если она будет капризничать, то эта суета не выведет ее отсюда,.
• 3. Если ей потребуется больше, чем две минуты, чтобы добраться до подножия, то горка слишком полога и должна быть поднята.
• 4. Когда она добирается до подножия, ее нужно немедленно поднять и похвалить искренне и щедро за ее большое достижение. Короче говоря, мама должна ясно дать понять Лизе свою радость, которую она испытывает, когда видит, что ее дочь, наконец, начала передвигаться. Лиза должна быть вознаграждена любовью, похвалой и большим количеством объятий и поцелуев. Ни у кого не должно быть ни малейшего сомнения, что это — особенное и крайне удивительное событие.
• 5. Когда Лизе станет нравиться наклонный пол и она начинает сползать вниз постоянно, родителям рекомендуют не делать его более пологим. Иначе, у нее будет причина сказать себе: «Я только-только научилась этому, и мне нравилось, но теперь это трудно.» Надо держать наклонный пол на одной высоте, чтобы Лиза каждый раз сползала лучше и быстрее и получала при этом удовольствие.
• 6. Как только она достигла подножия и получила похвалу, ее не следует снова помещать назад в течение, по крайней мере, пяти минут, чтобы Лиза не решила, что в награду за хорошо выполненную работу она должна делать ее снова. Обращаясь так с

Лизой, мы ее подводим к тому, чтобы она могла сказать себе: «Каждый раз, когда мама кладет меня сюда и я двигаю руками и ногами, я продвигаюсь самостоятельно легко и быстро. А еще, когда я заканчиваю это захватывающее дело, взрослая девочка думает, что я молодец, и меня любят и хвалят, и я буду очень рада, когда она снова положит меня назад, потому что я люблю двигаться.» .

Может быть, это не совсем точные слова, которые Лиза будет использовать, но смысл — правильный.

• 7. Лиза должна начать с 1 — 5 путешествий вниз по наклонной плоскости в день. Медленно и постепенно, в течение нескольких месяцев. родители должны увеличивать число ежедневных путешествий, в конечном счете, стремясь к 30- 60 путешествиям в день. Как всегда, радость от движения и успеха должна быть во главе всего.
• 8. Как только Лиза начинает тратить, в среднем, менее половины минуты на одно путешествие, ее родители должны позволить ей сползать с наклонного пола на горизонтальный пол. Сначала только ее голова попадет на обычный пол, но постепенно она будет продвигаться дальше и дальше с наклонного пола на горизонтальный.

Семья Лизы все поняла и пошла домой, чтобы заняться использованием наклонного пола. Двумя днями позже они позвонили нам. чтобы объявить, что Лиза только что спустилась по наклонному полу впервые. Они были, мягко говоря, возбуждены. Лиза чувствовала себя, как рыба в воде. Как выразился ее папа: «Можно увидеть на ее лице, как она открывает для себя свои руки и ноги. Когда она поняла, что при каждом движении руки или ноги она продвигалась немного вперед, видели бы вы удивление и удовольствие на ее лице. Вы бы увидели, как она говорила себе, когда смотрела на свои собственные руки и ноги: „Святая Макрель! Так вот они для чего!“ Так замечательно было наблюдать за ней.» .

Несколькими месяцами позже, они позвонили, чтобы сообщить, что Лиза сползала вниз по наклонной плоскости 45 раз в день. Вскоре, Лиза сползла вниз по горке и просто продолжила ползти по полу. Они добились успеха, используя нашу стандартную программу для Стадии I в области подвижности. Лиза научилась ползать. Они заполнили пробел в круговой схеме на Стадии II, и Лиза стала передвигающимся ребенком. Она твердо стояла на древней дороге в направлении ходьбы и все, что сделала мать Лизы — это дала ей возможности и делала она это с воображением и любовью.

Программа Лизы применима для ребенка, находящегося на Стадии I в области подвижности. Поскольку подвижность является таким важным предметом для детей с повреждениями мозга, мы рассмотрим дополнительные программы подвижности для детей.

Важно обратить внимание на то, что большинство детей получают какой-нибудь тип копирования, в зависимости от их стадии в подвижности. (См. Главу 11с описанием того, как применять копирование.) Детям применяют копирование четыре раза в день, в течение пяти минут, семь дней в неделю, используя сокращенное копирование (движение туловища) (если ребенок не может хорошо двигать своими конечностями), одностороннее копирование (если он не может хорошо ползать на животе) и перекрестное копирование (если он не может хорошо ползать на четвереньках). Если он может ходить, но делает это неловко, ему прописывают занятия ходьбой перекрестного типа.

Дети на Стадии 0 в Подвижности:

Приоритет для этих детей заключается в том, чтобы улучшить их дыхание и сенсорные функции. Дыхательная программа (применение масок) и Программы Сенсорной Стимуляции предшествуют всему остальному. Программа Развития Баланса, описанная в книге «Как сделать Вашего ребенка физически совершенным», может также быть полезна. Как только ребенок добьется стабильного движения рук или ног, он будет готов к программе для Стадии I.

Дети на Стадии II в Подвижности:

Как и в случае с Программой Подвижности для Стадии I, выполнение Программы Копирования в сочетании с Программой Подвижности является абсолютным требованием.

Весь наш опыт в течение последней половины столетия научил нас тому, что выполнение максимального количества сеансов копирования в день ускоряет развитие подвижности.

Если ребенок стабильно ползает самостоятельно и с удовольствием, по крайней мере, от 20 до 30 ярдов (1 ярд = около 91 см — Ред.) в день по ровному полу, то он больше не нуждается в наклонной плоскости. В идеальных условиях, ребенок должен находиться на гладком, твердом, ровном полу. Он должен быть одет в «комби» или шорты и безрукавку для того, чтобы его руки, локти, колени и ноги были обнажены. Эта комбинация уменьшает трение между поверхностью пола и телом ребенка, тем самым облегчая и ускоряя ползание на животе.

Помните, ползаниеэто активная программа. Это означает, что только самостоятельное ползание ведет к самостоятельному движению. Помощь ребенку только убеждает его, что он не самостоятелен. Ребенку нужно позволять учиться двигаться самостоятельно.

Постепенно, день за днем, родители поощряют ребенка с целью понемногу увеличивать расстояние самого ползания так, чтобы среднее ежедневное расстояние увеличивалось на 5 — 10 ярдов в неделю.

В зависимости от возраста ребенка он должен прийти к общему количеству от 75 до 300 ярдов ползания ежедневно. Одно-двухлетний ребенок станет самостоятельным в передвижении, когда сможет проползать от 75 до 125 ярдов ежедневно. Трех-шестилетним необходимо стабильно проползать 300 ярдов, чтобы считаться самостоятельными.

От семи лет до зрелого возраста норма ползания составляет 300 - 800 ярдов в день, чтобы перейти к самостоятельному передвижению.

Как только эти цели будут достигнуты, ребенок должен учиться ползать на всех видах поверхностей, включая ковровые покрытия. Его нужно научить ползать вверх и вниз по лестнице. Если он не встает самостоятельно на четвереньки, родители могут помочь ему в этом, чтобы он мог научиться ползать на четвереньках.

Дети на Стадии III в Подвижности:

Для ребенка, который может ползать на четвереньках, идеальная поверхность — короткошерстный ковер. Он должен быть одет в длинные широкие штаны. Руки должны быть обнажены. Комбинация покрытого ковром пола и матерчатых штанов обеспечивает хорошее сцепление.

Постепенно, день за днем, родители поощряют ребенка с целью понемногу увеличивать расстояние, которое он проползает на четвереньках, так, чтобы среднее ежедневное расстояние увеличилось на 5−10 ярдов в неделю.

Цель состоит в том, чтобы достичь от 600 до 1600 ярдов ползания на четвереньках каждый день без исключения. Когда двух-трехлетние дети стабильно ползают от 600 до 800 ярдов в день, они начинают экспериментировать со вставанием, опираясь на мебель. Пяти-шестилет-нему нужно ползать на четвереньках от 800 до 1000 ярдов ежедневно, чтобы начать экспериментировать со вставанием или дальними странствиями (ходьбой с опорой на мебель). От семи лет до зрелого возраста нужно ползать на четвереньках от 1600 до 2400 ярдов ежедневно, чтобы достичь следующего уровня подвижности.

Дети с повреждениями мозга, которые могут ходить, также нуждаются в возможности ползать на животе и на четвереньках. Чтобы максимально облегчить ползание, нужно проводить его на гладкой поверхности, типа линолеума, на гладком деревянном полу или на гладкой плитке. Руки, локти, колени и ноги должны быть обнажены, чтобы обеспечить лучшее сцепление при ползании. Короткошерстный ковер — самая подходящая поверхность для ползания на четвереньках, но некоторые дети предпочитают ползать по траве на свежем воздухе, когда это возможно. Широкие длинные штаны помогают защитить колени во время ползания на четвереньках. К каким целям нужно стремиться при ползании на животе и на четвереньках, детям, которые могут ходить изложено ниже.

Родителям следует всегда начинать с самой легкой программы для того, чтобы достичь успеха. Они никогда не должны превышать пройденные без остановки расстояния, указанные ниже, даже если они слишком легки. Требуются месяцы для того, чтобы кожа на руках, коленях и ногах счала жесткой. Эта жесткая кожа нужна, чтобы облегчить и ускорить движение.

В большинстве случаев, одно-трехлетние дети с повреждениями мозга не имели тех же возможностей для ходьбы, что и здоровые дети того же возраста. Перед началом программы ползания на животе и на четвереньках, ребенок должен постепенно подойти к способности ходить самостоятельно, по крайней мере, в общей сложности 1000 ярдов в течение всего дня. После того, как эта цель достигнута, он должен постепенно увеличивать время ходьбы без остановки с пяти минут до десяти и дальше, пока не достигнет 30-ти минут безостановочной ходьбы ежедневно. Наконец, он начинает работать над увеличением скорости ходьбы, пока он не сможет пройти 1000 ярдов за 30 минут.

Трех-пятилетние дети, которые могут ходить, должны начать ползать на животе и на четвереньках на короткие и легкие расстояния. Ребенок должен начать с одной сессии ползания на животе на 5 метров и одной сессии ползания на четвереньках на 10 ярдов. Затем, родители постепенно увеличивают количество ежедневных сессий, стремясь к 20 — 40 сессиям в день.

Родителям следует использовать ту же самую процедуру для ползания на четвереньках, постепенно увеличивая количество 10-ярдовых сеансов до 30-ти или больше в день.

В течение вышеуказанного процесса родитель заметит, что его ребенок может легко проползти на животе без остановки 10 ярдов или больше. С этого момента он может постепенно уменьшать количество сессий, одновременно увеличивая расстояние, проползаемое без остановки. Например, в течение дня у ребенка должно быть от 10 до 20 сеансов по 10 ярдов. Конечная цель при ползании на животе составляет, по крайней мере, от 100 до 200 ярдов ежедневно.

То же самое относится к ползанию на четвереньках. Родитель должен увеличивать проползаемое без остановки расстояние до 50 ярдов и уменьшать количество сеансов до 12 — 20 в день. Конечная цель состоит в том, чтобы ползать на четвереньках от 600 до 1000 метров в день.

Родители пяти-восьмилетних детей должны начать с тех же самых расстояний в 5 метров для ползания на животе и 10 ярдовна четвереньках и затем постепенно увеличивать эти расстояния. Для этих детей нужно стремиться к медленному увеличению общего расстояния ползания на животе до 150 — 400 ярдов в день и медленному увеличению общего расстояния ползания на четвереньках до 1200- 1600 ярдов в день. Это достигается постепенным увеличением проползаемого на животе безостановочного расстояния с 15 ярдов до 40 ярдов в течение каждого из десяти ежедневных сеансов. Аналогично, родители могут постепенно увеличивать проползаемое на четвереньках безостановочное расстояние со 120 ярдов до 160 ярдов в течение десяти ежедневных сессий.

Детям с девяти лет до зрелого возраста нужно следовать той же самой процедуре, которая описана выше. Им нужно стремиться проползать на животе расстояние от 400 до 800 ярдов ежедневно. В конечном итоге, это достигается при десяти сеансах по 40 — 80 ярдов безостановочного ползания на животе.

Ползая на четвереньках, им нужно стремиться достичь 1600 — 2400 ярдов в день. Это, в конечном счете, достигается при десяти сеансах по 160 — 240 ярдов безостановочного ползания на четвереньках.

По мере того как ребенок становится физически больше и тяжелее, ему могут понадобиться наколенники для ползания на четвереньках. Обычно, они не требуются примерно до возраста десять лет. Наколенники, используемые для спортивной борьбы, повторяют форму колена и облегчают ползание на четвереньках. Ребенок никогда не должен ползать на четвереньках по бетонной поверхности.

Начиная ползать на животе, некоторые подростки и взрослые должны одевать и налокотники, и наколенники для того, чтобы было удобнее ползать.

Ключ успеха для всех детей заключается в том, чтобы превратить ползание на животе и на четвереньках в игру.

Родители должны подходить творчески и всегда привносить некоторую забавную новизну в игру. Наш лучший совет родителям — опуститься на пол и ползать на животе и на четвереньках рядом с ребенком. Мы настоятельно рекомендуем прочитать книгу «Как сделать Вашего ребенка физически совершенным». Там описано много примеров того, как выполнять программу с ребенком и как вовлечь в это его братьев и сестер.

РЕЧЕВАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И КРИС Крису было четыре года и два месяца, и он был очень умен, но Крис не мог сказать ни одного слова по-английски даже при том, что он ясно понимал все, что ему говорили (и, кстати, что взрослые говорили друг другу). Когда мы первый раз увидели его в три года он был парализован, но он научился ползать на животе и уже мог ползать на четвереньках. Он был на пути к ходьбе, но при всем при этом, как я уже сказал, он не мог произнести ни одного английского слова, и колонка речи на его Профиле выглядела следующим образом.

Хронологический возраст 50 месяцев Возраст подвижности 7 месяц Крису было пятьдесят месяцев, и если бы он был средним ребенком этого возраста, то должен был бы находиться на Уровне VI в области речи.

Вместо этого Крис находился на Уровне III. При рождении он издал рефлекторный крик новорожденного (Уровень I). Затем он научился кричать, да так, чтобы пришла (и пришла бегом) его мать, как если бы он кричал, чтобы обратить внимание на то, что ему очень больно. Это был Уровень II.

Он теперь действовал на Уровне III, то есть он мог издавать все виды значащих звуков, и мать могла сказать, был ли он счастливым, усталым, возбужденным, голодным, довольным, раздраженным, а также много другого, только слушая эти звуки, даже когда она была в соседней комнате и не могла видеть его. Ему было, однако, пятьдесят месяцев, а он должен был уметь делать это в семь месяцев.

Не было абсолютно никаких сомнений, что Крис мог слышать и понимал все, что слышал. Если Вы не хотели, чтобы он понял, Вы должны были произносить слова шепотом, но некоторые слова невозможно различить при шепоте, например, bed (кровать) и bath (ванна), которые он оба не любил.

И Крис все еще не говорил ни слова по-английски, за исключением двух словообразных звуков. Он произносил что-то, похожее на «мэй», и что-то, звучащее как «ах». Было решено использовать эти два звука, чтобы закрепить два слова: мама (Мом) и вверх (ап).

Крис вставал в 7:30 и ложился спать в 21:00, что давало ему тринадцать с половиной часов бодрствования, или двадцать семь получасовых интервалов.

Крис и его мать могли бы иметь двадцать семь пятиминутных сеансов практики языка в течение дня.

Они нашли самое удобное кресло в доме подальше от домашней суеты. Мать начала с объяснения Крису того, что она знает, что он очень смышленый мальчик, но она также знает, что у него проблемы с речью.

Затем, она объяснила, что они собрались взять звук «мэй», чтобы получить это Мом — то есть ее, маму, — и каждый раз, когда он скажет «мэй», она будет отвечать, как если бы он сказал «Мом». Она также объяснила, что они возьмут звук «ах», который он мог уже произносить, и будут использовать в значении «вверх» (по-английски — «ап»), поэтому в любое время, когда он скажет «ах», она подойдет и возьмет его на руки. Она также объяснила, что таким же точно способом все научились говорить и что почти везде в мире матерей называют «Мом» или «Ма». (Это никакое не совпадение, а результат того, что звук «М» является одним из первых звуков, которые ребенок может произнести, и что матери во всем мире всегда отвечали: «Да, конечно, это я.»).

Затем, мать и Крис будут тренироваться все оставшееся от этих пяти минут время. Каждый раз, когда Крис скажет «мэй», или чтонибудь вроде этого, мать ответит: «Да, Крис, что случилось?» Каждый раз, когда Крис скажет «ах», мать будет отвечать: «Да, Крис,» и затем будет брать его на руки.

Крису нравилась игра, и он очень старался. Мать Криса никогда не говорила: «Нет, Крис, это не звучит как 'Мом', скажи это снова.» Вместо этого она всегда отзывалась, когда Крис произносил любой звук, похожий на М или на А. Иногда Крис забывал и говорил «мэй», когда не имел в виду маму, но его мать отвечала всегда, в любое время дня, когда он произносил «мэй», как если бы Крис звал ее. Это смешило их обоих. Она также поднимала его каждый раз, когда он говорил «ах» .

За месяц Крис стал использовать звук «мэй», только когда имел в виду мать, и звук «ах», только когда он хотел на руки. За следующий месяц звук «мэй» стал сильно походить на «Мом», и «ах» звучал очень похоже на «ап» («вверх»). Он также развил некоторые новые звуки. Благодаря другим аспектам программы его грудная клетка стала лучше (от увеличенной подвижности), и его мозг функционировал лучше (от увеличенного снабжения мозга кислородом). Крис перешел на Уровень IV в колонке речи Профиля и направился к Уровню V.

Его мать нашла прерывание в цепи и очень мудро предоставила Крису возможность замкнуть ее.

МАНУАЛЬНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И СЬЮЗИ Сьюзи было два с половиной года, и ее проблемы поражали. Она была совершенно здоровым ребенком до возраста одиннадцать месяцев, когда однажды она пережила очень высокую температуру в течение двадцати четырех часов и серьезный энцефалит. Энцефалит оставил Сьюзи почти полностью утратившей все функции.

Ее колонка мануальной компетентности выглядела следующим образом (См. Рис 20.).

Сьюзи было тридцать месяцев, и если бы она была среднестатистическим ребенком, то должна была бы находиться на Уровне V.

В действительности же, по причине того, что она была маленькой девочкой с сильно поврежденным мозгом от энцефалита, она могла действовать только на Уровне I в области мануальной компетентности, то есть имела только хватательный рефлекс. Это означало, что если бы Вы вставили что-нибудь в сжатую кисть Сьюзи, то это оставалось бы в ее сжатом кулаке до тех пор, пока в процессе движения рук не было бы случайно выбито.

Не важно то, что Сьюзи могла держаться за предмет, как новорождённый ребенок. Она не могла именно отпускать точно так же, как не может это делать новорожденный ребенок. Это был Уровень I хватательный рефлекс.

Сьюзи не могла действовать на Уровне II в колонке мануальной компетентности. Уровень II наступает у среднестатистического ребенка в возрасте 2.5 месяца и соответствует функции способности отпускать. Эта стадия сначала приходит к нормальному ребенку случайно Однако, каждый раз, когда ребенок отпускает что-нибудь случайно он (также случайно) приобретает чувство, означающее отпустить.

В конечном итоге, ребенок начинает точно чувствовать, что общего имеют все эти случайности, и обучается, как «воспроизвести случайность», имевшую место ранее.

Теперь мать Сьюзи должна была потрудиться создать для Сьюзи условия, чтобы научиться отпускать. Пример предоставления возможности нигде так не очевиден, как в случае жизненно важной реализации. Если Вы хотите, чтобы кто-то отпустил предмет, то, естественно Вам следует только вложить его ему в руку, подождать, пока он не отпустит его, и затем вложить его назад снова.

Возможно, что это случается с одномесячным ребенком восемь или десять раз в день, так как ребенок может отпустить только тот предмет который кто-нибудь из взрослых вложил ему в руку Работа для матери Сьюзи строго определена. Она должна обеспечить Сьюзи в течение одного дня столькими возможностями отпускать сколько здоровые младенцы получают за пятьдесят или шестьдесят дней. Она взяла две небольшие деревянные палочки (шпунты) длиной пять сантиметров, которые уютно умещались по одной в каждой руке Сьюзи, и каждый раз, когда Сьюзи теряла одну из палочек, ее мать вкладывала ее в руку снова.

В мире есть более увлекательные виды занятий, чем вкладывание палочки в руку ребёнка несколько сотен раз в день, но, наверное, нет более захватывающего занятия, чем это, когда мать видит, что руки ее парализованной дочери начинают функционировать, как это начали делать руки Сьюзи в результате выполнения функции снова, снова и снова. Потому что именно функция создает структуру и, в частности структуру мозга, и в течение всего эволюционного процесса мозг человека был структурирован именно его функциями.

Таким образом мама Сьюзи нашла прерывание в цепи и постаралась замкнуть круговую схему. Сьюзи продвинулась вперед.

Мы рассмотрели по одному примеру в каждой из шести колонок Профиля.

Во всех случаях то, что нужно сделать дальше, — это проверить ребенка в каждой из шести колонок Профиля и выявить квадраты, выше которых ребенок не выполняет действия нормально.

Затем, Вы начинаете с любой точки, где ребенок не достигает нормы в своих способностях, и стараетесь дать ему значительно большие возможности научиться тому, что означает выполнять действия на следующем уровне.

Если прерывания находятся в любой из трех сенсорных колонок, мать просто начинает с самого низкого прерывания и обеспечивает огромные количества стимуляций в каждой области, где ребенок тормозит.

Если прерывания находятся в любой из трех моторных колонок, мать просто начинает с самого низкого прерывания и обеспечивает ребенку огромные количества возможностей

Хронологический возраст 30 месяцев Возраст подвижности 1 месяц выполнить действия на следующем уровне.

Так было с Билли, Мэри, Шоном, Лизой, Крисом и Сьюзи. Каждая мать посвятила пять минут, или около этого, из каждого получасового интервала бодрствования на замыкание определенного прерывания в круговой схеме, описанной выше. Такое ли уж большое время было затрачено, принимая во внимание возможную отдачу?

Конечно, из этого можно заметить, что, как мы помним, каждому из детей, вероятно, также применяется копирование в течение пяти минут, по крайней мере, четыре раза в день, семь дней в неделю.

Задумайтесь, можете Вы сказать, разве они не проходят ежечасно также дыхательную программу обогащения кислородом? Давайте начнем складывать.

И Вы внезапно поражаетесь тому факту, что немногие дети имеют повреждение мозга, отраженное только в одной колонке, и большинство детей вовлечены в программы во всех шести колонках.

Если Вы умножите то, что Вы делаете в одной колонке на шесть колонок, а затем прибавите…

И если вы обнаружите, сложив все это вместе, что времени на уборку, кухню, покупки, глаженье и другие мелочи почти не остается, я смогу только Вам сказать, что мы никогда никому не обещали кровать из лепестков роз или, вообще, какую-нибудь кровать.

Легкий график для ребенка, который имеет проблемы только с чтением, может занять не более часа в день. Однако, это скорее исключение, и более типичная программа потребует восемь часов в день. Программу можно было бы на практике продлить до тринадцати или даже большего количества часов в день. Прежде чем мы рассмотрим то, как такая программа могла бы выглядеть, давайте обсудим ключевой момент, который с первого взгляда может не привлечь Вашего внимания. Родители редко просят о более легкой программе. Когда мы иногда думаем, что родители нуждаются в отдыхе, и настаиваем на том, чтобы родители сделали перерыв, например, на два месяца, мы почти неизменно встречаем такое серьезное сопротивление, с каким мы вообще редко сталкиваемся при общении с родителями. Когда жизнь ребенка под угрозой и нужны героические усилия для его защиты, те, кто жалуются на нечеловеческие усилия, которые должны быть предприняты, будут не родители. Скорее, это кто-то еще, кто жалуется от имени родителей, независимо от того, хотят ли родители таких инициатив или нет.

Родители каждую секунду думали над тем, с какой гигантской проблемой они столкнулись. Типичный родительский комментарий, когда они видят программу, которая поразила бы любого человека, но не родителей: «Что же я буду делать, если я не выполню программу?» И не в том дело, что ожесточенные родители намного сообразительнее, чем кто-либо, просто никто не потратил так много времени, обдумывая альтернативные варианты, как они, и к тому же никто так сильно не любит их ребенка, как они.

Я не уверен, что где-нибудь в мире есть родители, которые не любят своих детей так же сильно. Я предполагаю, что этим родителям не нужны заботы и трудности по доставке своих детей в Институты. Филадельфия, в конце концов, действительно очень далека от всех тех мест в мире, которые далеки от Филадельфии. Правда, насколько это «далеко» далекое, сильно зависит от того, насколько проблемы кажутся важными каждому из нас.

Родители во многом похожи на персонал Институтов, в частности, и в том, что они проводят все свое время, думая о проблеме. Так же, как и мы, они часто обдумывали очевидное. В этом случае, очевидным является то, что, хотя мы еще не достаточно мудры, чтобы знать заранее, какой ребенок победит и какой проиграет, нам все же ясно, что каждый ребенок, который собирается победить, должен будет проделать то, что ему поможет, минимум «X» количество раз. Мы пока не можем знать, равен ли «X» 5692 разам или 56 920 разам, — нам только ясно, что можно растянуть «X» во времени, делая это один раз в день в течение двадцати лет или десять раз в день в течение двух лет.

Выбор родителей в этом случае нам представляется совершенно ясным. Я помню одну мать, которой я только что написал программу, смутившую бы даже марафонского бегуна. «А теперь, — сказала она, — я надеюсь, что, пока мы будем делать это дома до полуночи, Вы все используете каждую секунду свободного времени, чтобы быстрее найти новые методы, которые пойдут на пользу моему ребенку, и в следующий раз, когда мы увидим Вас, Вы добавите их к этой программе.» .

Умная женщина: это как раз то, что мы и делаем.

Естественно, что родители, читающие эту книгу, хотели бы получить информацию о ясных действиях, которые они могли бы предпринять, чтобы помочь их ребенку с повреждением мозга как можно скорее.

Однако, при лечении детей с повреждениями мозга, особенно детей с серьезными и глубокими повреждениями, нельзя доверять простым рецептам или решениям.

В Институтах неврологическая программа разрабатывается для каждого ребенка только после внимательной функциональной неврологической оценки и медицинского обследования. Многие матери и отцы, которые планируют посещать курсы для родителей, проводимые в Институтах, хотят начать какую-нибудь программу в ожидании этих курсов. Приезжая на первый курс, эти семьи уже имеют опыт каждодневного выполнения программы, и часто их дети уже сделали существенные шаги вперед. Эти два фактора помогают нашим родителям понять информацию, предоставляемую во время курсов более высокого уровня. По этой причине, мы включили два примера начальных программ для двух очень разных детей.

ПРОГРАММА БЕНДЖАМИНА Бенджамину шесть лет. Он способен ходить, но еще не бегает. Он понимает все происходящее в его доме, но еще не достиг необходимого для себя интеллектуального уровня. Его речь состоит из нескольких слов. Он гиперчувствителен к звукам и тактильной стимуляции.

Цели Бенджамина:

Интеллектуальный Рост Физический Рост Физиологический Рост Программы Бенджамина:

Чтение Первичное Развитие Человека Копирование Методики Бенджамина:

Слуховая Стимуляция Тактильная Стимуляция Здоровье Бенджамина:

Питание Жидкостный Баланс Начальная Программа Бенджамина.

Время Деятельность

• 7:00 Подъем и одевание
• 7:30 Питательный завтрак
• 8:00 Тактильная Стимуляция

Копирование Ползание на животе 25 метров Чтение*.

Слуховая Стимуляция Ползание на четвереньках 100 метров.

Награда: Сессия Чтения Помощь Маме в уборке дома.

10:00 Тактильная Стимуляция Копирование Чтение*.

Ползание на животе 25 метров Слуховая Стимуляция Ползание на четвереньках 100 метров.

Награда: Сессия Чтения Помощь Маме готовить завтрак Полдень Питательный завтрак Прогулка по окрестностям.

13:30 Тактильная Стимуляция Копирование Ползание на четвереньках 100 метров Чтение*.

Слуховая Стимуляция Ползание на животе 25 метров.

Награда: Сессия Чтения Приветствие брата и сестры, когда они приходят домой из школы.

15:30 Тактильная Стимуляция Копирование Ползание на четвереньках 100 метров Чтение*.

Слуховая Стимуляция Ползание на животе 25 метров.

Награда: Сессия Чтения Помощь Маме готовить обед.

17:30 Питательный обед Гуляние во дворе с братом и сестрой.

19:00 Тактильная Стимуляция Копирование Чтение*.

Слуховая Стимуляция Тактильная Стимуляция Копирование.

20:00. Купание Сказка на ночь.

*Программа Чтения Бенджамина: Должна проводиться в счастливые, расслабленные моменты в течение дня. Эти сеансы не привязываются к определенному времени, а должны проходить, когда мать и Бенджамин хорошо поели, хорошо отдохнули и готовы учиться вместе.

Бенджамин постепенно достиг 400 метров ползания на четвереньках, 100 метров ползания на животе, 6 сеансов копирования, чтения, слуховой и тактильной стимуляции. Он добился очень хорошего начала.

ПРОГРАММА НЭН Нэн три года. Она еще не способна видеть или ползать на животе. Она может слышать, но еще не идентифицирует звуки вокруг нее. Она имеет заторможенную реакцию на боль.

Цели Нэн:

Физический Рост Интеллектуальный Рост Физиологический Рост Программа Нэн:

Сенсорная Стимуляция Пол как Стиль Жизни Копирование Здоровье Нэп:

Питание Жидкостный Баланс Начальная Программа Нэн:

Сенсорная Стимуляция: 15 минут каждый час в течение дня.

Наклонный Пол: 3 раза каждый час в течение дня.

Копирование: 5 минут каждый час.

Сенсорная Стимуляция

Зрение: 1. Стимуляция светового рефлекса.

• 2. Определение местоположения света
• 3. Разглядывание черно-белых фигур на слайдах

Слух: 1. Оценка значащих звуков Тактильность: 1. Стимуляция жизненно важных ощущений.

2. Стимуляция гностических ощущений Это хорошее начало для Нэн. Если все пойдет нормально, она должна перерасти эту программу за 3−12 месяцев, в зависимости от частоты, интенсивности и стабильности программы, которую она получает.