Россия на рубеже XIX-XX вв. Проблема исторического выбора в начале XX в.: революция или реформа

Особенности пореформенного развития России

Реформы середины XIX столетия положили начало этапу капиталистической модернизации страны по западному образцу. Перед Россией стояла проблема коренного обновления и усовершенствования важнейших сфер жизни, перехода к индустриальному обществу такого типа, который уже утвердился в передовых странах Европы и Северной Америке (странах первого эшелона капитализма).

Осуществляя вариант догоняющей модернизации, Россия на рубеже XIX—XX вв. должна была решить комплекс задач. В сфере народного хозяйства речь шла о создании индустриальной структуры экономики; о формировании новой инфраструктуры; о переходе к системе рыночных отношений. В области политических отношений стояла задача либерализации и демократизации общественных структур, создания институтов правового государства. Однако продвижение вперед в решении этих вопросов шло сложно и противоречиво. Экономическая и политическая отсталость страны, необъятные просторы, пестрый этнический состав, многоукладность, низкий уровень культуры порождали серьезные трудности. Кроме того, в силу особенностей обществ второго эшелона капитализма, к которым относилась Россия, модернизация встречалась здесь с особыми препятствиями. Догоняющий характер развития порождал скачкообразность, разрыв между различными структурами общества, диспропорции. Процесс капиталистического развития форсировался, что приводило к значительному социальному напряжению, общественным противоречиям и конфликтам. Особенностью Российской модернизации был ее «верхушечный» характер. Основной силой, обеспечивающей развитие общества по капиталистическому пути, было государство. Однако будучи по своему социальному происхождению и социальным симпатиям силой далеко не буржуазной, оно не способно было к последовательным шагам. Процесс модернизации шел с хроническим отставанием и запозданием по отношению к требованиям времени, шаг вперед сменялся шагами попятного движения, на смену реформам шли контррефомы. Осуществляя модернизацию, власть одновременно стремилась к расширению своих прерогатив, к сохранению полноты самодержавья, не желала допускать уступок конституционным настроениям. Ответом на это был рост оппозиционных настроений в обществе. В результате этап капиталистической модернизации России ознаменовался сменяющей друг друга чередой реформ и революцинных всплесков.

Реформы 60−70х гг. вызвали резкое ускорение процесса капитализации российской экономики. За сорок пореформенных лет страна добилась результатов, которых передовые государства добивались столетиями. Россия завершила промышленный переворот, высокими темпами росла тяжелая индустрия, объем промышленного производства увеличся за эти годы в 7 раз; высокими темпами осуществлялось железнодорожное строительство; росла товарность сельского хозяйства. К 1900 г. Россия по абсолютным объемам промышленного производства вышла на пятое место в мире.

Положение запоздавшей и догоняющей страны позволило России использовать опыт передовых стран, видоизменяя и сокращая необходимые этапы развития. В результате аналогичные с Западом процессы протекали в своеобразной форме. В отличие от традиционной европейской последовательности развития, в соответствии с которой аграрный переворот был следствие буржуазных революций и предшествовал промышленному перевороту, в России промышленный переворот развернулся за 20 лет до буржуазной революции, а аграрный переворот так и не завершился. Интенсивное строительство железных дорог в России, развернувшееся сразу после отмены крепостного права, скорее открывало промышленный переворот, чем завершало его, как это было на Западе. В иной последовательности, чем на Западе, происходило в России формирование кредитной системы. Она начала складываться путем создания крупных банков, а рост средних и мелких учреждений, с которых начиналось развитие кредитной системы на Западе, пришелся на более позднее время.

Специфическим для России был ускоренный рост некоторых отраслей тяжелой промышленности и железнодорожного строительства путем прямого государственного вмешательства (таможенное покровительство, протекционизм, государственные заказы по ценам выше рыночных, субсидии), а также путем широкого привлечения иностранного капитала. Характерным ладя России рубежа XIX—XX вв. была высокая концентрация и монополизация производства, сращивание банковского капитала с капиталом промышленным как результат финансирования банками российской промышленности. Одним из руководителей финансовой и экономической политики России, сыгравших важную роль в осуществлении промышленной модернизации страны, был С. Ю. Витте. Проведенная им в 1897 г. финансовая реформа обеспечила переход страны на золотое обращение, укрепила позиции рубля и обеспечила его конвертируемость. Витте последовательно проводил политику утяжеления структуры промышленности и с этой целью широко шел на заграничные займы, смело ставил вопрос о переходе на прямые иностранные инвестиции, шел на введение серии косвенных налогов.

Западный капитализм сумел вооружить Россию приемами и средствами для рывка вперед, для обновления. Однако это обновление коснулось далеко не всех сфер народного хозяйства. В экономике страны имелись огромные диспропорции. Наряду с современными фабриками и заводами существовали тысячи предприятий, находившихся на мануфактурной стадии. Весьма высок был удельный вес докапиталистических форм промышленности.

Сохранившиеся после реформы 1861 г. помещичье землевладение и общинный уклад сдерживали развитие капиталистических отношений в аграрном секторе. Крепостнические помещичьи хозяйства, хотя и перерастали постепенно в буржуазные, но процесс этот шел медленно и трудно. Прикрепление к общине, круговая порука, малоземелье тормозили процесс формирования крестьян-собственников. Община же нищала и деградировала.

В значительно меньшей степени, чем крупные промышленные центры, модернизацией была затронута провинция. Некоторые окраинные народы, входившие в состав России, едва начинали втягиваться в капиталистические отношения. Таким образом, капиталистическая эволюция затрагивала далеко не все население страны. В результате в России произошло своеобразное наложение друг на друга разных исторических эпох. Новые отношения, новые противоречия, новые стандарты мышления и модели поведения складывающегося капитализма накладывались на отношения и неустраненные противоречия, представления и нормы традиционного феодального общества. Характер складывающегося в России капитализма в значительной степени определялся многочисленными пережитками феодализма.

Специфика экономического развития пореформенной России породила и специфику развития социальных и политических процессов. Менялся социальный облик старых докапиталистических классов. Экономическая роль поместного дворянства, медленно перестраивающего свое хозяйство на капиталистический лад, постепенно снижалась. В то же время в социальной жизни, в сфере государственного управления представители дворянства — прежде всего владельцы крупных латифундий — сохраняли ведущую роль. Внутри старого патриархального крестьянства под влиянием развития капитализма шел процесс расслоения, сдерживаемый, однако, глубокими пережитками крепостничества в правовом положении этого класса пореформенной России.

Капиталистическая модернизация вызвала ускорение темпов роста торговой и промышленной буржуазии, значение которой в экономической жизни страны возрастало вместе с развитием капитализма. Постепенно увеличивалась и роль буржуазии в общественно-политической жизни. Но по сравнению с дворянством ее социальная роль была значительно меньшей. Русская буржуазия вследствие насаждения капитализма «сверху» медленно консолидировалась в класс, предпочитая своим общеклассовым интересам групповые, политике дальнего прицела политику сиюминутных выгод. Результатом промышленного переворота было формирование нового общественного класса — промышленного пролетариата. Концентрация производства в России, жестокая эксплуатация периода первоначального накопления капитала ускорили консолидацию пролетариата в масштабах всей страны. Формирующийся из крестьянства, воспитанного в духе общинного коллекивизма, этот класс легко поддавался организации. В связи с этим российский пролетариат раньше, чем буржуазия, появился на политической арене.

Своеобразие социальной структуре страны придавала разночинская интеллигенция, которая в отличие от прежней, дворянской, не принадлежала к господствующей верхушке и не имела доступа к власти. Обостренное восприятие самодержавно-бюрократического произвола способствовало возникновению и распространению в ее среде революционных идей.

Несмотря на идущие существенные сдвиги, социальная структура российского общества оставалась архаичной по сравнению с обществами других индустриальных стран. Сохранялись черты сословности, имел место огромный социальный и культурный разрыв между «верхами» и «низами» общества. На рубеже XIX—XX вв. Россия оставалась абсолютной монархией. Контрреформы 80−90х г., проведенные в период царствования Александра III (1881−1894), оказались серьезной преградой на пути наметившейся модернизации государственного строя. В результате самодержавие, феодальная государственность, феодальная политическая культура получили мощное законодательное подкрепление. Политика сохранения и укрепления самодержавной власти исключала возможность реформирования существующего режима, препятствовала модернизации политической и социальной областей.