Личность и творчество Дж. Сэлинджера как предмет исследования в критике и литературоведении

«Существует удивительный мир в не издательском деле. Это умиротворение. Все еще. Публикация — это ужасное вторжение в мою частную жизнь. Мне нравится писать. Я люблю писать. Но я пишу только для себя и для собственного удовольствия», — так говорил Дж. Д. Сэлинджер о своем творчестве в одном из интервью газете Нью-Йорк Таймс [58].

Джером Сэлинджер по праву считается одним из самых загадочных писателей. Первый его рассказ «Молодые люди» был напечатан в журнале «Story» в 1940 году. На протяжении 1940;1950 годов Сэлинджером создаются лучшие рассказы. Уже в 1951 году мир знакомится с единственным его романом — «Над пропастью во ржи», который завоевал невероятную популярность среди читателей и получил самые неоднозначные оценки среди критиков.

Самыми первыми критиками, которые заглянули в мир Дж. Сэлинджера, являлись Ф. Гвинн и Дж. Блотнер, написавшие в 1958 г. «Прозу Дж. Д. Сэлинджера» [56]. В ней изучались существующие на тот момент произведения писателя. Творчество Сэлинджера они поделили на три периода: «ученический» (1940—1948гг.), «классический» (1948—1951 гг.) и период «упадка», который начался, по их мнению, после выхода в свет романа «Над пропастью во ржи» .

Критики изучают каждый из этих периодов, «сочетая метод формальноструктурного подхода с традицией фрейдистского психоанализа» [9, c. 8]. Исследователи, с одной стороны, воспринимают творчество Сэлинджера как продукт социо-культурной ситуации послевоенной эпохи, а с другой — как попытку разрешения психических комплексов автора. Толкование произведений Сэлинджера с привлечением методов психологии и даже психиатрии кажется нам вполне допустимым, так как известно, что автор наблюдался у психиатра сразу по окончании Второй мировой войны, к тому же его поведение в принципе было не вполне нормальным (например его самовольное «заточение» в последний период своей жизни), однако именно психоаналитический метод едва ли заслуживает того, чтобы быть использованным в научных исследованиях в виду проблем с фальсификацией психоаналитических теорий [38]. В то же время даже качественно проведённое литературоведческое исследование, использующее методы психиатрии или психологии, рассказывает нам скорее о предпосылках формирования литературного текста, но не о его содержательных и формальных особенностях.

Спустя пять лет после выхода работы Гвинна и Блотнера появилась монография У. Френча «Дж. Д. Сэлинджер» [54]. Автор является типичным представителем американской школы Новой критики, его анализ направлен прежде всего на выявление формальных особенностей произведений Сэлинджера, базовый метод исследования — медленное чтение (closereading). Также У. Френч пытается, с нашей точки зрения — не очень успешно, выявить мифологические модели, рефлексы которых встречаются в прозе Сэлинджера. Безусловной ценностью обладает интертекстуальный анализ, проведённый автором — благодаря ему можно сопоставлять творчество Сэлинджера с прозой и поэзией битников, творчеством Хемингуэя и ряда других авторов.

При анализе романа «Над пропастью во ржи» Френч предлагает разделить художественное пространство произведения на мир правды и мир фальши, каждый из которых соотносится с определённым набором героев, что достаточно продуктивно. Эволюцию главного героя Френч видит в постепенном его отказе от эгоцентричности и согласии принять окружающий мир таким, какой он есть.

В 1964 г. вышло пособие для учащихся школ и колледжей «Дж. Д. Сэлинджер: ловец во ржи» Ричарда Леттиса [59]; автор применяет социологический подход к изучению творчества американского автора. С одной стороны, Леттис изучает социальные предпосылки формирования личности ХолденаКолфилда, с другой стороны, исследователь подчёркивает, что и сам герой отнюдь не представлен в романе как пассивный объект социального влияния — он и сам изменяет мир вокруг себя. Герой обладает правом выбора, так как способен как отвергнуть общество, так и принять его. Выбор Холдена, с точки зрения исследователя, неправилен: отвергая общество, Холден лишает себя возможности изменить его.

С 1962 по 1963 г. в США выходил целый ряд исследований, проведённых с разных методологических позиций, посвящённых творчеству Сэлинджера. Роман и рассказы американского автора оказались достаточно содержательными и способствовали появлению различных толкований своих главных образов.

В 1962 г. литературный критик журнала «Тайм» Генри Гренвальд составил и прокомментировал объемистую антологию «Сэлинджер. Критический и персональный портрет», включив в нее статьи (либо отрывки из статей и книг) более двадцати критиков, представителей различных западных литературоведческих школ и направлений. Составитель предпослал сборнику собственное суждение о творчестве Сэлинджера, которого считает «приверженцем романтического течения в современной американской литературе». «После десятилетий, ознаменованных политическим, социальным и психологическим романами, молодежь сможет, наконец, с чувством облегчения встретиться с Сэлинджером», пишет Гренвальд [9, c. 12].

Статья профессора Корнелльского университета А. Майзенера «Любовная песнь Дж. Д. Сэлинджера» [60] - одна из наиболее значимых в этой антологии. Майзенера интересует прежде всего то, как герои Сэлинджера пытаются найти идеал современного человека в условиях доминирующей культуры морального релятивизма. Исследователь безоговорочно причисляет Сэлинджера к лучшим представителям американской прозы на том основании, что он сумел точно и ярко передать в своих произведениях послевоенную эпоху. В целом исследование посвящено типологическому сопоставлению прозы Сэлинджера с произведениями Фолкнера, Хемингуэя, Твена и Мелвилла; Майзенер видит в Сэлинджере продолжателя американской литературной традиции.

Внимание исследователей привлекла также сама история создания романа «Над пропастью во ржи». Известно, что в 1946 г. Сэлинджер опубликовал в журнале «Нью-Йоркер» рассказ «Слабый бунт неподалеку от Мэдисон-авеню». Как было установлено позднее, этот рассказ был приобретен журналом еще в 1941 г., но печатание его было отложено в связи с вступлением США во Вторую мировую войну. Позже выяснилось, что рассказ «Слабый бунт» (отличающийся резкой антивоенной настроенностью) оказался не чем иным, как вариантом четырех глав «Над пропастью во ржи» О том, что роман создавался в годы Второй мировой войны, свидетельствует также опубликованная в 1945 г. журналом «Кольерс» новелла Сэлинджера «С ума сойти», отрывки из которой затем вошли в три главы «Над пропастью во ржи» (В 1946 г. роман уже был принят к публикации одним из американских издательств, но писатель неожиданно забрал рукопись для доработки, и полностью с историей злоключений Холдена Колфилда мир познакомился лишь пятью годами позже. Однако концептуальных изменений роман не претерпел. Экзистенциализм как был, так и остался философской основой романа, что убедительно показал американский критик-марксист С. Финкелстайн. В своей книге «Экзистенциализм в американской литературе» он детально анализирует это произведение, доказывая, что писатель рисует мир отчуждения, но сам при этом остается не отчужденным художником. Роман «Над пропастью во ржи» С. Финкелстайн считает примером того, «как важно художнику суметь заинтересовать общество новым типом психологии, сложившейся под влиянием современных исторических событий». Ведь Сэлинджер одним из первых американских художников испытал влияние экзистенциализма [9, c. 16].

Автор книги «Очерки об американских писателях XX века» Ю. Я. Лидский [23], подробно остановившись на романе «Над пропастью во ржи», не менее детально анализирует и новеллы Сэлинджера, и повести о Глассах, приходя к выводу о том, что Сэлинджер по праву занимает отведённое ему место в истории литературы, так как его произведения проникнуты высоким этическим пафосом и им присущ самобытный стиль писателя.

Интересный подход к исследованию творчества Сэлинджера предлагает Б. Сучков, который рассматривает произведения американского автора в контексте традиции философского экзистенциализма. Как убедительно показывает исследователь, Сэлинджер испытал влияние не только буддизма, но и философских систем Сартра и Камю, творчества Айрис Мэрдок и Симоны де Бовуар. Их влияние заметно не только в идейном содержании прозы Сэлинджера, но и в самом стиле его повествования, который нередко отходит от реалистических традиций и прибегает к методам экзистенциальной литературы [9, c. 18].

В конце 60-х годов отечественные исследователи продолжают обращаться к творчеству Сэлинджера. В статье М. Тугушевой [43, c. 11], предпосланной выпущенному издательством «Прогресс» роману «Над пропастью во ржи» на английском языке, автор рассуждает о месте Сэлинджера в американской и мировой литературе. Тугушева считает Сэлинджера продолжателем традиции американского критического реализма и сопоставляет его творчество с рядом современных авторов, также причисляемых ей к этому направлению.

Работа Т. Л. Морозовой «Образ молодого американца в литературе США» [34], вышедшая в 1969 г., продолжает рассмотрение творчества Сэлинджера на фоне современной американской литературной жизни, сравнивая его с Дж. Керуаком, Дж. Апдайком и С. Беллоу. И если в начале 60-х годов Сэлинджер справедливо был признан нашими литературоведами родоначальником движения битников, то в книге Т. Л. Морозовой находим уже не только указание на сходство Холдена Колфилда с героями написанных позднее произведений битников, но и замечания о существеннейшем различии между персонажами бит-литературы и героями повестей о Глассах, ряда рассказов Сэлинджера. Т. Л. Морозова отмечает и бросающуюся в глаза разницу между сумбурной прозой представителей «разбитого поколения» и четко сбалансированным стилем прозы Сэлинджера, приходя к выводу, что в творчестве писателя существуют две противоречивые тенденции — реалистическая и модернистско-мистическая, каждая из которых попеременно одерживает верх. Примером победы реалистической тенденции автор называет «Ловца во ржи», а примером победы модернистско-мистической тенденции — повесть «Зуи» и рассказ «Тедди».

Практически все критики в своих работах отмечали интерес Сэлинджера к философии, религии, эстетике Востока, прежде всего к дзэн-буддизму. Некоторые считали, что его произведения страдают из-за приверженности к восточным религиям, другие наоборот видели в этом находку автора, привнесшего что-то абсолютно новое в литературу. Сергей Белов в своей статье «Парадоксы Дж. Сэлинджера» считает, что блестящая техника писателя — отчасти результат его интереса к дзэн-буддизму. «Недосказанность, отсутствие однозначных трактовок в его произведениях заставляют вспомнить о важном эстетическом принципе дзэн — о равенстве творческой активности художника и его аудитории» [6, c. 62]. Постулаты дзэн-буддизма стали у «позднего» Сэлинджера инструментом критики американской буржуазности, а также многих шаблонов западного сознания. Именно в дзэн он нашел оружие борьбы с рационально-умозрительным отношением к миру, пишет Белов.

Примечательно, что большинство исследований, выходивших во время жизни писателя, будто бы им не замечалось, во всяком случае Сэлинджер никак не реагировал на интерпретации его произведений, обсуждаемые в научном и критическом сообществе. Да и в целом автор, ведущий жизнь затворника, крайне редко давал комментарии относительно своего творчества. Однако в последние десятилетия появляются новые материалы, позволяющие нам заглянуть в жизнь Сэлинджера. Сначала, в 1998 году, вышли воспоминания Джойс Мейнард (первой жены Сэлинджера), потом, в 2000 году, воспоминания дочери писателя Маргарет Сэлинджер. К сожалению, эти книги пока не доступны широкой массе российских поклонников писателя. Стоит надеяться, методы литературоведческого исследования будут совершенствоваться и позволять нам узнавать больше и больше как о жизни Сэлинджера, так и о его творчестве.