Проблема классификации сфер исследования в имагологии

Одним из наиболее новых и современных понятий в сфере российских гуманитарных наук является «имагология». Термин, чей перевод с английского слова"image" буквально означает «образ», «картина», отходит от привычного взгляда на исторический процесс. Однако если обратиться к монографии С. К. Милославской «Русский язык как иностранный в истории становления европейского образа России» за трактовкой данного этимона, то следует, что «эта наука и в зарубежной, и в отечественной научной традиции обозначается восходящим к латинскому слову imago термином в виде имагологии, имагогики, имиджелогии. Этимон, лежащий в основе всех именований, многозначен» [1; C.28].

Формирование понятийного или методологического аппарата на стыке наук всегда является инновационным творением, которое позволит в будущем по-новому посмотреть на существующие уже продолжительное время устои в той или иной сфере исследований. Таковой является категория «образ». Она многогранна и способна охватить широкий спектр исследований, так как соотносится практически с любой из социо-гуманитарных дисциплин и касается абсолютно каждой из сторон бытия общества. имагология исследование реестр концепт Тождествен с термином «имагология» термин «компаративистика» или «компаративная имагология». Компаративистика пришла в русский язык из английского: «compare» — сравнивать. Таким образом, компаративистика — это также противопоставление одних образов культуры другим, то есть данное явление предполагает взаимоанализ двух объектов исследования.

Изучение имагологии особенно актуально в условиях глобального коммуникационного сообщества, когда информация является определяющим фактором воздействия, а, следовательно, необходимо подвергнуть всестороннему анализу ее сложившийся реестр.

Исследователи часть прибегают к использованию термина «компаративистика» или «компаративная имагология». Компаративная имагология от англ. «compare» — сравнивать. Таким образом, компаративистика — это также противопоставление одних образов культуры другим, то есть явление компаративистики, априори, предполагает взаимоанализ двух объектов исследования, а следовательно синонимично определению имагологии.

К основополагающим для имагологии концептам относится так называемый «свои — чужие», определяемый Ю. С. Степановым как «противопоставление, которое, в разных видах, пронизывает всю культуру и является одним из главных концептов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощущения, в том числе, конечно, и русского… Принцип «Свои» — «Чужие» разделяет семьи — нас и наших соседей, роды и кланы более архаичных обществ, религиозные секты… И уже вполне концептуально… отличает «свой народ» от «не своего», «другого», «чужого» [2; C.472]. Несмотря на то, что Е. В. Папилова подчеркивает, что «очевидно, образ «чужого» является архетипом» [3; C.33], уместно говорить, что исторические архетипы имеют тенденцию к собственному ренессансу в XXI веке.

Понятие «архетип», выведенное К. Г. Юнгом указывает на способ организации психики, переходящий из поколения в поколение. Также Юнг возводил формирование архетипов в плоскость религии, отмечая, что телеологический подход выражает надежду, что человек не должен быть абсолютно рабски закабален собственным прошлым. Наше бессознательное прошлое отражается в нас сейчас, а значит, в будущем наше настоящее отразится в потомках. «…все, что я знаю и о чем, однако, в данный момент не думаю; все, что я некогда осознавал, но затем забыл; все, что воспринималось моими органами чувств, но не замечалось сознанием; все, что непроизвольно и не обращая внимания, я чувствую, думаю, помню, желаю и делаю; все образы будущего, которые зреют во мне и когда-нибудь всплывут в сознании, — все это и составляет содержание бессознательного» [4].

Имагология как сфера исследований о складывающихся стереотипах и образах в культурах народов и цивилизаций, вбирающая в себя психологию, социологию и другие гуманитарные науки является смыслообразующим звеном научных изысканий будущего. Методологический аппарат в силу новизны имагологического знания окончательно не сформирован, но можно отметить появление отдельных отраслей имагологии, которые акцентируют свои исследования в определенных сферах.

Исходя с позиций М. Бойцова в труде «Власть и образ. Очерки потестарной имагологи [5; C.5] возможно предложить следующую классификацию:

• 1) литературоведческая имагология
• 2) потестарная имагология
• 3) лингвистическая имагология

Данная классификация наиболее реально и объективно подходит для аналитического обзора сфер разделения исследований внутри имагологии.

Литературоведческая имагология как научная дисциплина начала оформляться в конце XIX века, и только в конце ХХ века возник сам термин «имагология». Большинство исследователей полагает, что эта дисциплина зародилась во Франции и первоначально объектом ее внимания были в основном художественные образы народов соседних стран. Интенсивное развитие литературоведческой имагологии относится ко второй половине ХХ века, соответственно европейские ученые явились первопроходцами.

Болгарский исследователь А. Дима в книге «Принципы сравнительного литературоведения» пишет: «Изучение межлитературных контактных связей и факторов, выступающих в роли посредников, — знание иностранных языков, книгообмен, знакомство с журналами и газетами, деятельность кружков и салонов, переводы, адаптации и переработки, влияние и источники — приводит к накоплению огромного материала, с помощью которого можно воссоздать — целиком или частично — синтетический образ различных народов в той или иной литературе мира» [6; C.149].

Конкретного упоминания об имагологии пока еще нет, но речь идет именно о ней. Детальную характеристику литературоведческой имагологии дает Е. В. Пипилова. Она подчеркивает, что наиболее реальным носителем образа «чужого» в литературных произведениях является персонаж-иностранец.

«Например, черкешенка и татарка Бела у Лермонтова, цыганка Земфира и полька Мария в „Борисе Годунове“ Пушкина, украинцы Тарас Бульба, Солоха, кузнец Вакула у Гоголя, немцы Тузенбах („Три сестры“ Чехова) и муж Елены („Белая гвардия“) Булгакова. Степень раскрытия персонажа-иностранца может быть разной — от концептуализированного изображения его характера до простого упоминания о нем. О концептуализированном подходе писателя к создаваемому им образу можно говорить постольку, поскольку изображаемая личность персонажа (характер, „живой“ человек) выступает в контексте произведения как художественного целого» [3; C.37].

Помимо образа «чужого» можно концептуализировать идейные представления о целой стране или нации, что заложило основу для перехода имагологии на новый уровень. Появляются новые дисциплины, допускающие возможность изучения как внутри одной культуры складываются и развиваются образы других культур.

Потестарная имагология охватывает проблемы, в первую очередь, связанные с восприятием образов власти. Достоинство данного типа имагологии в том, что он может сравнивать и противопоставлять любые государственные образования на любом из исторических этапов. «Преимущество этого слова состоит как раз в широте заложенной в нем семантики: его можно применять к отношениям власти на любом уровне развития общества — как до государственности, так и после ее возникновения, как в системе государственной власти, так и в сегментах социума, существующих так сказать, „рядом“ или „помимо“ государственных структур. Столь же широко следует понимать и слово „имагология“ — как знание об образах самого разного свойства» [5; C.8].

Однако М. Бойцов раскрывает слабую сторону потестарной имагологии, которая заключена в весьма необычные рамки. Оказывается, что большинство ученых-компаративистов не подозревают, что занимаются потестарной имагологией. «Не будучи до сих пор названной по имени, потестарная имагология присутствует в современной научной жизни анонимно и дисперсно. У нее нет пока что ясных дефиниций, ее границы со смежными дисциплинами не намечены, пределы ее возможностей не выявлены, характер методологических самоограничений не определен» [5; C.8].

Таким образом, назрела необходимость выделить имагологию в разряд отдельной гуманитарной науки, как, например, в 1847 г. дисциплину «социология» обозначил О. Конт, тем самым положив начало крупной дискуссии об относительно новом знании. Результатом стало появление у социологии собственного инструментария, методологии, глоссария, что позволило дисциплине сделать качественный скачок вперед в своем развитии. Вероятно, потестарная имагология нуждается в похожих смелых исследованиях.

Лингвистическая имагология занимается репрезентативным представлением особенностей языка для индивидов. Очевидно, что изучение иностранного языка — один из самых распространенных и «непрерывных» способов формирования или коррекции образа страны изучаемого языка как «другой», в сознании и психике и ребенка, и взрослого. В этой ситуации особенно важно то, что, отдельная лингвистическая имагология призвана изучать стереотипы, с которыми носители одного языка относятся к другому языку или же к «чужим» формам языка собственного.

А.Р. Ощепков в статье «Имагология» [7; C.251] пишет об еще одной сфере исследований внутри вышеперечисленной классификации. Это направление современной имагологии — культурная иконография («imagerie culturelle» — от фр. «imagerie» — производство картинок, гравюр; совокупность образов; обработка, техника получения изображений). Его основоположником является французский ученый Даниель Анри Пажо. Цель «культурной иконографии» — изучить сложный механизм формирования имиджей, образов «чужого» под воздействием политических, исторических, социокультурных и прочих факторов.

Он призывает не отделять изучение образа «другого» в литературе от исследования ментальных структур (культурных моделей, ценностных систем, свойственных изучаемой культурно-исторической эпохе), задающих писателю критерии отбора материала и принципы создания образа «чужого», что предполагает исследование образов чужих стран и народов в широком историко-культурном контексте.

С.К. Милославская [1; C.29−35] предлагает классификацию, в основу которой заложены более широкие направления исследований. Автор указывает на такую особенность формирования образов, как стихийность возникновения. Как отмечает автор, процесс «образотворения» «наиболее органичным может быть в длительной межэтнической контактной коммуникации, когда образ „Другого“ может складываться стихийно» [1; C.34].

• 1) Литературно-компаративистское направление отрицает спонтанность формирования образа, так как мера формирования литературного образа зависит от целого ряда факторов: характер авторского замысла, эстетические законы рода, вида, жанра литературы и т. д. Милославская употребляет термин «имагология» касательно конкретно литературно-компаративистского направления.
• 2) Эстетико-психологическое направление именуется «имагогикой» и конструируется на выведении образов из бессознательного на сознательный уровень. Данное направление характеризуется очевидной спонтанностью творческого формирования образов.
• 3) Этнокультурологическое направление имеет широкий спектр анализа, включая помимо обычных вербальных систем (язык, письмо) еще и иные семиотические реестры (костюмы, традиции и т. д.).
• 4) Социополитологическое направление (имиджеология) нацелено на представлении и интерпретации образов субъектов политики. Фактически — это отображение репутации одного государства в глазах мировой общественности в целом и отдельных стран или регионов в частности.
• 5) Экономико-психологическое направление также связывают понятием имиджеологии. Оно изучает «образотворение» объекта в сфере товаров, услуг и т. п.

С.К. Милославская указывает, что для образов в этнокультурологии, социополитологии и экономической психологии характерно отсутствие стихийности. Три указанных направления формируют образы в ходе длительного историко-культурного процесса, поэтому спонтанность не может выступать как отличительная черта в данных сферах.

Таким образом, проблема восприятия образов многогранна, так как он стремится к реальному отражению объекта в сознании, но данное практически невозможно. Образ — универсальная категория, которая существует в философии психологии, лингвистике, истории, политологии и др. науках, тем самым, не ограничивая исследователей какими бы то ни было рамками.

Проблема укрепления стереотипов в обществе на современном этапе не что иное, как результат отражения/искажения действительности в СМИ. Имагология как сфера исследований о складывающихся стереотипах и образах в культурах народов и исторических цивилизаций, вбирающая в себя психологию, социологию и другие гуманитарные науки является смыслообразующим звеном научных изысканий будущего, так как налицо тенденции к стереотипизации массового сознания благодаря широкому распространению электронных носителей.

Разнообразие в подходах в классификации изучения образов охватывает огромный перечень различных дисциплин и открывает потенциал для расширения границ имагологии. В связи с этим, одним из наиболее перспективных направлений может послужить историческая имагология, рассматривающая образы, которые зарождаются и функционируют на определенном историческом этапе.

В любом случае, мир образов и их формирования не может быть изолирован ни от одной из человеческих сторон бытия. Изучение образов власти способно привести нас к лучшему пониманию общества и культуры как целостности.

Библиографический список

• 1. Милославская С. К. Русский язык как иностранный в истории становления европейского образа России. М.: ФЛИНТА: Наука, 2012.
• 2. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997.
• 3. Папилова Е. В. Ималогия как гуманитарная дисциплина // Вестник МГГУ им. М. А. Шолохова. Филологические науки. 2011. № 4. С. 31 — 40.
• 4. К. Г. Юнг. О природе психе. Актуальная психология. 2002. URL: http://lib.vkarp.com/2011/01/11/карл-густав-юнг-о-природе-психе/
• 5. Бойцов М. А. Что такое потестарная имагология? // Власть и образ. Очерки потестарной имагологии / Под ред. М. А. Бойцова и Ф. Б. Успенского. СПб., 2010. С. 5 — 37.
• 6. Дима А. Образ иностранца в различных национальных литературах// Дима А. Принципы сравнительного литературоведения. М., 1977. С. 148−153.
• 7. А. Р. Ощепков. Имагология // Энциклопедия гуманитарных наук. № 1. 2010.С. 251