Некоторые замечания о фонетике и морфонологии ингерманландских диалектов финского языка

Для фонологической системы некоторых финских диалектов характерна развившаяся вторичная геминация, т. е. удвоение согласных в положении между кратким ударным слогом и долгим гласным или дифтонгом (CVCCVV, CVCCV?), который образовался вследствие выпадения смычного согласного в слабой ступени, либо интервокального h, например, kujjaa — Ill.Sg. от kuja «двор», lihhaa —Ill.Sg., Part.Sg. от liha «мясо». После краткого слога удваиваются все согласные, после слога со второстепенным ударением данное явление касается согласных t, k, m, l, n. Общая геминация встречается в юго-восточных, всех савокских диалектах финского языка, а также в ижорском и в некоторых говорах водского языка. (Галахова 1979:221). В говорах прихода Тюрё геминация появляется также в случаях, когда начальный слог имеет структуру CVV или CV?, в четным слоге долгий или полудолгий гласный, а также дифтонг, например, noussoo (встаёт), noussoi (они встают), uammuu (Part.Sg. от uamu «утро»). Геминация после безударного слога, отмеченная Л. Я. Галаховой в основном в дер. Куккузи, Бронки, Таменгонт прихода Тюрё (Ломоносовский район), например, lukemmaa «читать», valkehhii «белых», rukehhee «в рожь», не правилами ни общей, ни вторичной геминации, а также влиянием хэваского диалекта ижорского языка, что, по мнению исследователя, является признаком развития собственных правил геминации, характерных не для прибалтийско-финских языков, а для ограниченного числа финских говоров Ленинградской области (Галахова 1974: 129). Такая расширенная геминация, по-видимому, является относительно молодым явлением, поскольку Л. Я. Галахова указывает, что М. Рапола называл ее молодым явлением в 1966 году (Галахова 1979: 222).

Особенностью многих финских диалектов Ингерманландии также является дифтонгизация долгих гласных *aa > ua и *дд > iд, причем ее наличие варьируется от региона к региону: дифтонгизация в первом слоге («умеренная») и слогах дальше первого, так называемая «радикальная» характерна для приходов Марково и Ярвисаари (Восточная Ингерманландия), дифтонгизация в первом слоге (умеренная) встречается в ряде приходов Центральной Ингерманландии (к востоку от Стрельны-Ст.Бегуниц-Волосово) и отсутствует к западу от указанной линии (Муслимов 2009:189). Дифтонгизации также могут подвергаться *oo > uo, ua*цц > yц, yд, *ee > ie, ia, однако в «умеренном» виде она присутствует во всех говорах.

Наличие или отсутствие дифтонгизации не является единственным признаком, позволяющим различать говоры приходов Ингерманландии. Им также присущи различия в наличии или отсутствии чередовани st/ss, наличие которого характерно для говоров западных районов Ингерманландии, наличии или отсутствии показателя множественного числаloi-/-lцi-, характерного для сойкинского, хэваского и оредежского диалектов ижорского языка, карельского и частично водского языка (под влиянием водского) (Лаанест 1966: 106−108). Присоединение этого показателя осуществляется, по-видимому, к именам с основой наu, -y, -o, -ц, -i в карельском языке (Зайков 1999: 32), в ижорском языке (Лаанест 1966: 106−107). А. Лаанест не формулирует такого правила, однако, судя по приводимым на странице 106 примерам (tьttцlцille «девушкам», lonttiloille «на льдины», verkkoloil «на сетях», uhluloil «на ведрах», pцkрьlцiю «в штанах», лapрiлoil’e «на детей, детям»), -loi-/-lцiприсоединяется к основам на u, -ь, -o, -ц, -i, либо же к таким основам, в которых во множественном числе происходит замена e > i (лapрe — лapрi). Для финских диалектов Ингерманландии подобное правило формулируется М. З. Муслимовым (Муслимов 2009: 191) и, учитывая наличие типологических параллелей, можно предположить, что условия присоединения показателя множественного числаloi-/-lцiв финских диалектах Ленинградской области будут выглядеть примерно так же, как в карельском и ижорском языках.

Еще одна особенность ингерманландских диалектов без радикальной дифтонгизации, сохранивших долгие гласные дальше первого слогаэто нерешенный окончательно вопрос о наличии противопоставления долгих и кратких гласных в этой позиции. По наблюдениям А. Лаанеста, в 60-х годах в сойкинском диалекте ижорского языка долгие гласные непервых слогах сохранились, в отличие от хэваского и нижнелужского диалекта, где употреблялись краткие или полудолгие гласные. В оредежском диалекте в непервых слогах были представлены краткие гласные (Лаанест 35: 1967). Фонологическая оппозиция гласных трех степеней долготы представлена в эстонском языке (краткий-долгий-сверхдолгий).

В финских диалектах Ленинградской области А. Лаанест еще в 60-е гг. отмечал постепенное укорачивание гласных в слогах дальше первого, связывая это с контактным влиянием русского языка. Однако нагрузка оппозиции краткий: долгий в финских диалектах Ингерманландии частично снимается наличием геминации (Лаанест 36: 1967). Для ингерманландских диалектов финского языка С. А. Ракитина показывает наличие неустойчивых продленных гласных, которые, однако, не составляют фонологической оппозиции с устойчивыми краткими и долгими. Ракитина также демонстрирует что, в зависимости от позиции слова в предложении, продленные гласные могут совпадать с краткими или долгими в двусложных словах (Ракитина 2015: 63−64). В трехсложных словах в открытом слоге «исторически краткий гласный оказывается длиннее, чем исторически долгий» (Там же). Ракитина предполагает, что в трехсложных словах в последнем слоге отсутствует различение гласных по долготе. Все вышеуказанное вызывает некоторые трудности при определении долготы гласного в непервом слоге, поэтому для гласных в данной работе приняты следующие обозначения: a для краткого, диграф аа для долгого, и, а с грависом обозначает гласные, которые не воспринимаются как определенно долгий или определенно краткий.

Чередование ступеней согласных в финских диалектах Ленинградской области, в целом, соответствует представленному в финском литературном языке. В ингерманландских диалектах смычные между гласными чаще всего являются глухими (p, t, k), в отличие от ижорского языка. Полузвонкие B, D, G могут появляться в говорах отдельных деревень Всеволожского и Волосовского районов (kдGi «кукушка», ср. центральноингерманланский вариант kдki). (Галахова 1974: 42−43). Такое же явление, вызванное, однако, контактами с ижорским языком, отмечает А. Лаанест в эурямёйсском диалекте Ингерманландии (Лаанест 1966: 21). В Таблице 1 приведены основные чередования ступеней, характерные для финских диалектов Ингерманландии (на основании работ Л. Я. Галаховой и М.З. Муслимова) и для литературного финского языка (Грамматика 1958).

Таблица 1. Чередования ступеней.

По наличию или отсутствию некоторых чередований ступеней можно определить, изменяется ли лексема по литературному или диалектному типу (ср. Nom.Pl. от vesi «вода» слабоступенной основой: veet/vejet в диалекте (t // ё / j) и vedet (t//d) в литературном финском языке).

Все вышеуказанные особенности необходимо учитывать при анализе морфонологии финских диалектов Ингерманландии.