Артикуляция проблемы исследования сквозь призму заявлений жителей республики

Северная Осетия-Алания является весьма нетипичным регионом на Северном Кавказе, особенно для анализа радикализации неофитов Ислама. Однако именно здесь мы обнаруживаем важное противоречие, выделенное в качестве проблемы нашего исследования.

Исторически Ислам получил широкое распространение в Северной Осетии в XVIII: именно тогда начинают появляться осетины-мусульмане. Однако следует вернуться назад и зафиксировать несколько конфессиональных особенностей, характеризующих данный регион. Во-первых, длительное время на данной территории основную роль играло традиционное язычество со своим пантеоном богов. Христианство начало оформляться на так, называемой земле Алан (время существования данного на рода на территории республики дотируется X—XIII вв.еком) в X—XIII вв.еке соответственно. Однако в период татаро-монгольского нашествия и на протяжении нескольких веков после него на первый план вновь вышло язычество в силу ослабления контактов с другими христианскими территориями. Установление социалистической власти вновь ознаменовало эквивалентное ослабление роли наиболее крупных конфессий на территории республики. Так, профессор СЩИГСИ Сатцаев Эльбрус Батырбекович в ходе интервью отметил, что «в советский период в республики ни одно из религиозных течений не выделялось, все они в равной степени были нивелированы, в силу их явного противоречия идеологии. Однако, что касается языческой традиции, на нее „гнев“ партии не распространялся. Возможно, потому что она не воспринималась как конкурентная идейная конструкция». И только после развала Советского Союза конфессии пережили своего рода ренессанс.

Однако здесь важно также упомянуть следующую характеристику, данную Сатцаевым: «Осетия всегда воспринималась как оплот христианства на Северном Кавказе. Кроме, того важную роль до сих пор играет фактор языческого прошлого. Язычество в умах многих осетин стало неразделимо с христианством, а порой встречаются и те, кто называя себя мусульманами, поднимают во время застолья тосты за языческого бога — Уастерджи (покровителей мужчин и путников), яро нарушая один из основных постулатов Исламаединобожие. Я уже не говорю что каждый год сотнями осетины едут в Рощу Хетага для того, чтобы сделать подношение. Джеоргуба празднуют. Проезжая мимо церкви привстают, едут дальше мимо святого места, языческого конечно, тоже привстают. Это у нас культура такая! А последнее время вообще о своей религии Алан заговорили. Тут все как лоскутное одеяло!».

Итак, в чем же тогда противоречие. Проведенные наблюдения и интервью подтвердили, что за последнее время в республики выявилась явная тенденция на увеличение численности мусульманской общины и ее распространение на территории, исторически не связанные с данной конфессией. И все это — несмотря на отсутствие исторических предпосылок, а также негативное отношение к данной религии среди старшего поколения, чье мнение всегда считалось ориентиром, своего рода точкой отсчета. Так, для подтверждения данной мысли мне было необходимо поговорить с представителями старшего поколения, что не является затруднительным. Выйдя на прогулку в центральный парк или проехавшись на местных трамваях, вы запасетесь всей необходимой информацией, так как при проявлении должного уважения пожилые люди с радостью поделятся с вами своим опытом, наблюдениями и оценками. Нам удалось выяснить, что многие пожилые люди дают несколько характеристик Исламу. Многие отмечали, что «Все беды у нас от этих мусульмане-ингуши, в Беслане звери эти моджахеды все устроили, на базаре, на остановке. Не было у нас так раньше никогда, жили все мирно. А теперь наши ребята начали уходить туда!». Таким образом проводилась параллель с одной стороны с терроризмом, а с другой делался акцент на национальной принадлежности к Ингушскому народу, к которому даже спустя столько времени после кризиса в Пригородном районе остается остро негативное отношение среди взрослого населения. Так, мне часто отвечали: «Девочки наши никогда платки не носили, я, вот, старая и то платок только на похороны одеваю. Это ингушки так ходят, у них без платка не выйдешь, серной кислотой обольют. А у нас такое не принято». Один из респондентов рассказывал мне историю, которая произошла с его дочкой в то время, как он был в отъезде. «У меня дочь красавица, в меде нашем учится на стоматолога, по традициям ее всегда воспитывал, но я же понимаю, что уже не то время, мода у них другая, ну я ей и не запрещал ничего, главное чтобы прилично выглядела. А тут не было меня два месяца, уезжал по работе. Приехал, потому что мать не знала, что делать с дочерью, непонятно, что происходить стало. Я приезжаю, а она вся в черном ходит, длинная юбка в пол, волосы под платком собрала, бледная вся. Оказалось, с парнем каким-то познакомилась и ударилась во все это, замуж собралась. А мне зачем, чтобы с моей дочерью такое произошло. Отвел в парикмахерскую, прическа, макияж, платьев ей накупил ярких. Нечего!». К слову, включенное наблюдение подтвердило увеличение числа мусульманской молодежи на улице. Если раньше принадлежность к той или иной религии, как и многие другие характеристики в традиционном обществе, на бытовом уровне определялась по фамилии, то есть в зависимости от родовой принадлежности к той или иной территории, то сейчас исповедание Ислама стало ярко выраженным.

Таким образом, в ходе проведенных интервью с жителями Северной Осетии, было найдено подтверждение наблюдениям автора данной работы, послужившим артикуляции проблемы, а именно наличия противоречия между активным вовлечением молодых людей в Ислам и отсутствием одобрения со стороны старшего поколения, а также исторических предпосылок для доминирования в Северной Осетии.