Для потомства. 
Мнение русского гражданина. 
Избранная публицистика

NB. Читано Государю в тот же вечер. Я пил у него чай в кабинете, и мы пробыли вместе, с глазу на глаз, пять часов, от восьми до часу за полночь. На другой день я у него обедал; обедал еще и в Петербурге… но мы душою расстались, кажется, навеки… Потомство! Достоин ли я был имени гражданина Российского? Любил ли отечество? Верил ли добродетели? Верил ли Богу?.. Я не знал нужды по своей бережливости и по милости Божией, но не имел достатка, имея многочисленное семейство, без способов воспитывать детей, как бы мне хотелось. Не хочу описывать всего разговора моего с Государем, но между прочим вот что я сказал ему по-французски: Sire, Vous avez beaucoup d’amour propre… Je ne crains rein. Nous sommes tous dgaux devant Dieu. Ce que je Vous dis, je l’aurais dit a Votre Pere… Sire, je meprise les liberalistes du jour: je n’aime que la liberte qu’aucun tyran ne peut m’oter… Je ne Vous demande plus Votre bienveillance; je Vous parle, peut-etre, pour la derniere fois*. Но вообще я мало говорил и не хотел говорить. Душа моя остыла… Довольно сказанного для потомства и для сыновей моих, если они будут живы и вырастут. Прибавлю, что я не изменил скромности: не сказал никому ни слова о моем разговоре с Александром, кроме верной жены моей, с которой я жил в одну мысль, в одно чувство.

С.-Петербургу дек 29, 1819. Н. Карамзин.

NB. Сказал еще одному человеку: Императрице Елисавете.

24 февр 1821.

' Государь, Вы очень самолюбивы… Но я ничего не боюсь. Мы все равны перед Богом. Что я говорю Вам, я сказал бы и Вашему отцу… Государь, я презираю нынешних либералистов: я признаю и люблю лишь такую свободу, которую у меня не может отнять никакой тиран… Я не прошу более Вашего благоволения и понимаю, что, быть может, говорю с Вами в последний раз (фр.).