Ценностные ориентации российской молодежи

Актуальность темы

работы состоит в том, что ставка на молодежь — это императив современной российской истории. Нельзя построить демократическое экономически эффективное общество, уважающее традиции народов, его составляющих, без заинтересованного отношения молодежи. Изучение молодежи всегда увязывалось с поиском ключа к пониманию будущего. Молодежь глубже всех других возрастных групп улавливает «дух времени», острее переживает и точнее различает в нем подлинность и фальшь.

Необходимо выделить три основных момента, определяющих актуальность социально-философского анализа трансформирующихся ценностных установок российской молодежи в постсоветский период. Это: во-первых, глобальные структурные социально-политические сдвиги, произошедшие в России за последние два десятилетия, которые существенно изменили все стороны жизни молодых людей; во-вторых, насущная потребность в теоретико-практической экспликации механизмов произошедшей трансформации ценностного сознания молодежи; и, в-третьих, назревшая необходимость исследовать структурные взаимовлияния двух трансформаций — в российском обществе в целом и в молодежной среде в частности. В этой связи особую важность приобретает также построение исследовательских прогнозов относительно будущего российской молодежи.

Цель исследования — привлечение методологического и эпистемологического потенциала социальной философии для раскрытия основных структурных изменений ценностных ориентаций российской молодежи.

Задачи исследования:

1. раскрыть содержание и структуру декретальных, неформальных и протестных ценностных установок молодежи 70−80 гг. ХХ в. и определить их место в общем смысловом поле ценностного взаимодействия;

2. выявить основные социально-экономические, социокультурные и экзистенциально-личностные детерминанты, повлиявшие на структурный слом и последующую переориентацию ценностей российской молодежи;

3. рассмотреть неформальные ценностные установки и протестные формы социального поведения молодежи в их связи с разрывом поколений в период смены социально-экономического строя российского государства;

4. проанализировать фактор расширения рамок свободы выбора, а также динамику и направленность основных векторов ценностных ориентаций российской молодежи.

Рабочая гипотеза исследования предусматривает наличие определённой дезориентированности российской молодёжи в обществе и характеристику молодёжной политики государства как непоследовательной.

Для решения поставленных задач и проверки исходных предположений были использованы следующие методы:

— теоретические: анализ научной литературы и материалов по проблеме диссертационного исследования, законодательных актов, правительственных программ, статистических отчетов и др., моделирование целостного учебно-тренировочного процесса, теоретическое обобщение результатов исследования;

— эмпирические: беседа, тестирование;

— квалиметрические: метод экспертных оценок, метод самооценки, методы математической статистики.

1. Современное состояние российской молодежи

Вначале, руководствуясь социологической педантичностью, попробуем дать определение той социальной группе, которая называется «молодежью». Бесспорным параметром в социологии, по которому тот или иной человек относится? к этой группе, является паспортный возраст. Именно паспортный, а не биологический (физическое состояние человеческого организма), не социальный (время включения человека во взрослую жизнь и наделение его правами и обязанностями взрослого человека) или культурный (индивидуальный выбор определенного стиля жизни и социального окружения). Безусловно, возрастные границы задаются в соответствии со сроками наступления определенных социальных возрастов в каждой исторической эпохе. Это связано как с характеристиками трудовой деятельности, так и с продолжительностью человеческой жизни. В настоящее время возрастные границы молодежи определены в 18−30 лет.

Прежде всего заметим, что молодежь является носителем обновленных, хотя и не новых систем представлений о ценностях и нормах окружающей действительности. В формировании этих представлений большое значение имеют установки старших представителей той социальной среды, в которой выросли молодые люди. Однако существует внешний контекст социализации, благодаря которому молодые люди могут критически переосмысливать те идейные постулаты, носителями которых являются, в частности, их родители, и формировать собственную гражданскую позицию.

Пока представители этой социальной группы не включены в систему производственных отношений, пока у них не сформировано представление о взаимозависимости социальной позиции и материального благополучия, они нередко либо полностью игнорируют политику, либо занимают позицию, которая идет вразрез с официальной политической программой. По мере укоренения в той или иной производственной среде человек все более склоняется к воспроизводству не только ее культурных образцов, но и политических установок. Кроме того, социально-политические установки часто зависят от конкретной политической ситуации Чупров. В. И, Зубок. Ю. А. Российская молодежь в нестабильном обществе: интеграция или социальное исключение? // Наука. Политика. Предпринимательство. — 2006. — № 1−2. .

Можно выделить три идеально-типические модели политического процесса, в которых молодежь участвует по-разному. Первая модель — это стабильное или относительно стабильное в политическом отношении общество, когда все социальные институты работают слаженно и возникающие дисфункции одного из институтов могут быть урегулированы посредством системной работы других. При таких условиях молодежь достаточно конформна и ориентирована на воспроизводство существующего политического устройства. Инновационный потенциал этой социальной группы здесь проявляется в конструктивных предложениях и реформах, не вызывающих недовольства масс или значимых социальных институтов.

Вторая модель — это кризисные общества, в которых институциональные дисфункции достигли критической массы. В конечном счете, они приводят либо к революциям, либо к реформам, которые затрагивают все сферы социальной жизни и ведут к серьезным изменениям институциональных сетей. В данном случае молодежь как социальная группа, обладающая «повышенным» критическим сознанием, занимает позицию, альтернативную существующей политической программе. Мотивацией подобного поведения может быть как действительное недовольство состоянием социальных институтов, так и нежелание поддерживать существующий режим, отсутствие укорененных в нем интересов, юношеская увлеченность массовыми действиями и юношеский критицизм.

Третья модель — посткризисное общество. Старые социально-политическая и экономическая системы сломаны или основательно повреждены, прежняя идеология дискредитирована, необходимо формировать новые легитимные образцы и практики для организации и систематизации политического процесса. Но смена политического курса часто сопровождается только сменой лидеров и титульных персоналий во властных структурах, в то время как корпус исполнителей остается прежним. Таким образом, в посткризисных обществах наблюдается некоторая стагнация в политическом процессе, но развиваются экономические отношения. И если политические институты для молодежи закрыты, то новые направления в экономике ориентируются в большой степени именно на нее.

Стоит отметить, что в российской политической культуре молодежь практически никогда не рассматривалась в качестве серьезного участника политической жизни страны. Власть видела в ней резерв для пополнения собственных структур, а не самостоятельного актора. В советское время, которое с точки зрения социально-политического процесса можно условно отнести к первой модели, единственным легитимным вариантом политической активности молодежи был комсомол: комсомолец конформен, активен, исповедует коммунистическую идеологию. Во время перестройки, когда на политическую арену вышли силы, ориентированные на демократизацию общества и, прежде всего, на рыночную экономику, молодежь выступала своеобразным «революционным авангардом». А в постсоветское время, последовавшее за институциональным кризисом системы, молодежь устранилась от политического процесса. Отчасти это связано с тем, что представители властных и политических структур, преимущественно люди старшего поколения, не были заинтересованы в ее участии (и по причине ограниченности властных ресурсов, и из-за страха конкуренции). Кроме того, она оказалась более востребована в новых сферах экономической жизни. Активное участие молодежи в экономическом процессе было обусловлено не только системной необходимостью, но ее собственными материальными интересами.

В последние годы молодежь отдает предпочтения занятости в сфере торговли и услуг. Отток молодежи из сферы материального производства наносит серьезный ущерб перспективам развития экономики.

В условиях прогрессирующей коммерциализации системы образования сохраняются ограничения доступа подрастающего поколения к получению среднего (специального) и высшего образования. Наблюдается рост числа детей и подростков, оказавшихся вне стен учебных заведений (около 3 млн. человек). Усиливается социальная и политическая апатия молодежи; падает престиж честного труда; растут потребительские настроения, замещающие собой установки на активную трудовую деятельность, а также духовность.

Раздвигаются границы девиантного поведения; регистрируется рост и омоложение преступности. Растет наркомания среди молодежи Чупров. В. И. Социальное развитие молодежи: теоретические и прикладные проблемы. — М., 2005. — С.154.

В то же время наряду с выраженными негативными тенденциями в качестве подрастающего поколения наблюдаются и позитивные сдвиги.

Так, выраженные положительные характеристики свойственны не более чем 10% молодежной популяции в возрасте до 29 лет. Эта качественно продвинутая часть молодежи еще не является гарантом эффективности для всей экономически активной части населения. Не исключено, что здоровые, образованные и профессионально подготовленные молодые люди, пригодные к интенсивному труду в XXI веке, предпочтут работать и жить за рубежом. российский молодежь ценность неформальный

Приостановление кризисных явлений, разрешение молодежных проблем, обеспечение перспектив для реализации подрастающего поколения как инновационного потенциала общества в условиях реформирования и системного кризиса возможны только при условии формирования и проведения научно обоснованной эффективной государственной политики в отношении подрастающего поколения — детей, подростков и молодежи.

В настоящее время во всем мире разворачиваются кампании по борьбе с курением, ограничением потребления алкоголя.

Проведенные исследования говорят о невысоком репродуктивном здоровье молодежи, определяющем в перспективе и все здоровье нации.

Растет также число наркоманов и лиц, злоупотребляющих наркотическими средствами, среди подростков. Эта закономерность подтверждается статистикой МВД РФ о росте числа преступлений, совершенных подростками в наркотическом состоянии, а также результатами медицинских осмотров юношей-подростков и призывников при приписке и призыве в армию. Практически 40% юношей и девушек в средних и крупных городах страны употребляют наркотические средства, но при этом наркоманами себя считают лишь 2−4% юношей и девушек. К наркотикам молодежь подталкивают как их относительная доступность, так и личностные психологические проблемы, семейное неблагополучие, сложные отношения с родителями, рассогласованность в личном восприятии окружающей жизни, а также поведение знакомых-наркоманов и дельцов наркобизнеса.

Одной из главных проблем, стоящих перед Россией в области здравоохранения, является разрыв между неуклонно растущей заболеваемостью молодых россиян (в связи с вредными привычками, стрессами, нестабильной жизнью) и высокой потребностью в медицинской помощи, которая не может быть предоставлена в силу ограниченности ее финансирования Чупров. В. И Зубок. Ю. А. Социальные конфликты в сфере образования молодежи // Человек и образование в современной России. — СПб: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2007. .

Система образования у нас до последнего времени — это в основном школа творческого «выхолащивания». Человек, прошедший ее от начала и до конца (детский сад, школа, училище, вуз), способен, как правило, только исполнять. Продукт этой системы, сознательный человек, на практике — просто послушный исполнитель. Цикл телепередач под общим названием «Контрольная для взрослых» очень тактично показал нам результат школьного воспитания — человека неискреннего, прячущегося в свою скорлупу, конформиста, в первую очередь готового исполнять, а не искать.

Условия эти особенно подавляют стремление к поиску и самоутверждению мальчика. Ведь мужчину можно воспитать только путем активного освоения им «мужских» социальных ролей: лидерство, ответственность, забота о слабом, решение коллективных задач и т. д.

Феминизация школьного педагогического корпуса привела и к выдвижению на все «ответственные» общественные посты в школьном самоуправлении девочек: «они послушнее и исполнительнее» (но это не значит — способнее!). Мальчикам все чаще достается роль пассивной оппозиции. Не желая принять эту роль, многие мальчики «выходят» из семьи и школы в подворотню, где между ними стихийно складываются группы «трудных» ребят с отклонениями в поведении. Многие из них, подсознательно протестуя против роли аутсайдера в классе и своего ложного положения, начинали искать способы самоутверждения и находили их в асоциальном поведении как в школе, так и вне ее. Затем многие из этих ребят попадали в колонии, и дальше действовал феномен «пропущенного автобуса»: справка о судимости вместо аттестата зрелости, новый арест вместо поступления в вуз или на работу, «взрослая» судимость вместо мобилизации в армию и т. д.

Высокий уровень криминальной активности сохраняется в неформальных группах и объединениях, которые исчисляются сотнями членов. По оценкам исследователей, около 50% подростков и молодежи в возрасте до 21 года входит в небольшие неформальные «тусовки», примерно 9% - в группы антисоциальной направленности. Маргинальность по отношению к общественным организациям и объединениям, с одной стороны, и к полулегальным преступным группам, с другой, формирует в неформальных группах криминогенную субкультуру.

2. Характеристика роли молодёжи в структуре российского общества

Роль молодежи в сегодняшней политической жизни по данным опросов общественного мнения определить практически невозможно — слишком мало жителей России являются членами какой-либо политической партии, профессиональной ассоциации, экологической или правозащитной организации или движения (3,8%). Если смотреть по разным возрастным группам, то членов политических партий среди молодых людей еще меньше, чем среди людей старшего поколения: среди 18−23-летних — 1,9%, среди 24−30-летних — 0,9%, среди?31−54-летних — 4,3%, и среди тех, кому 55 лет и более, — 4%. При таких незначительных показателях (а для молодежи они не превышают статистической погрешности выборки) говорить о доминировании в политических партиях представителей тех или иных социально-демографических групп не приходится.

Этот тезис подтверждается данными опросов общественного мнения Левада-Центра. Так, жить лучше, чем большинство семей в своем городе, районе, хотят?30% молодых людей и 16% представителей старшего поколения; жить не хуже, чем большинство семей в своем городе, районе, — 50% молодых людей и 58%?представителей старшего поколения; жить так, как живет средняя семья в Западной Европе, США, — 9% и 6% соответственно; жить лучше, чем живет средняя семья в Западной Европе — 6% и 1%, и выжить, пусть на самом примитивном уровне существования, — 5% и 18% соответственно.

Однако, несмотря на общую политическую пассивность населения, в социальном отношении молодежь более активна, чем представители старших возрастных групп. Молодые люди чаще становятся членами различных неформальных групп и объединений. Так, в образовательных, спортивных, молодежных, ветеранских, культурных организациях или клубах состоят 20% людей в возрасте от?18 до 23 лет, 13% — от 24 до 30 лет, 7% — от 31 до 54 лет и 8% — от 55 лет и старше. Правда, это едва ли позволяет сделать вывод о росте гражданского самосознания молодежи Зубок. Ю. А. Социальная интеграция молодежи в условиях нестабильного общества. — М., 2007 — С. 78.

Несмотря на то, что членов субкультурных образований в молодежной среде достаточно много, в целом этот уровень невысок. В. А. Луков в статье «Особенности молодежных субкультур в России» приводит три основных фактора, обусловливающих слабую развитость субкультурных образований. Это «социальная и экономическая неустойчивость российского общества на протяжении последних полутора десятилетий и обнищание основной части населения». Кроме того, «каналы восходящей социальной мобильности в 90-е годы претерпели коренные изменения, и молодежь получила возможность достигать престижного социального положения в очень короткие сроки». Плюс «утеря тех нормативно-ценностных оснований, которые необходимы для поддержания социальной солидарности и обеспечения приемлемой социальной идентичности». Эти факторы оказывают решающее влияние и на формирование политической активности молодежи.

Если говорить об общих социально-политических установках молодежи, то здесь можно сделать несколько отчасти неожиданных выводов. Во-первых, молодежь чаще, чем представители старшего поколения, оценивает положение дел в стране позитивно. Отвечая на вопрос «Дела в нашей стране сегодня идут в правильном направлении, или Вам кажется, что страна движется по неверному пути», та часть молодежи, которая прошла социализацию в советское время (24−30 лет), была в своих оценках даже более позитивна, чем те, кто родился после 1983 года — 54% и 48% соответственно. Представители активной части старшего поколения (30−54-летние) чуть менее оптимистичны — 43%. Наименее оптимистичны люди в возрасте 55 лет и старше — 36%.

Этот тезис подтверждается и ответами на вопрос «В какой мере Вы удовлетворены тем, что в целом происходит сейчас в стране». Тех, кто вполне удовлетворен или в основном удовлетворен, больше всего среди молодых людей в возрасте от?18?до 23 лет — 55%, за ними следуют 24−30-летние — 41%, 30−54-летние — 36%, и те, кому 55 лет и старше, — 26%.

Во-вторых, если рассматривать динамику социальных настроений разных возрастных групп по этим вопросам, то она является положительной. Особенно она заметна по вопросу о правильности курса, которым следует Россия.

Если рассматривать вопрос об удовлетворенности состоянием дел в стране отдельно, можно заметить, что, по сравнению со старшим поколением, оценки молодежи менее стабильны. Молодые люди склонны более остро реагировать на актуальные политические события. Падение показателей по этой группе в феврале 2006 года можно объяснить отменой ряда отсрочек от службы в армии, в 2005;м — пенсионной реформой и реформой ЖКХ.

Позитивное отношение молодежи к тому, что происходит в стране, тесно связано с оценкой собственных адаптивных возможностей. С 1996 года и среди молодых людей, и среди представителей старшего поколения очевиден рост доли тех, кто приспособился к изменениям в стране. Это, безусловно, связано не только с «опривычиванием» социальной реальности, наработкой новых социальных практик и переструктурированием представлений о социальном пространстве, но и с возрастной динамикой. За 10 лет верхняя возрастная граница потенциальных участников опросов (т. е. тех, кому уже исполнилось 18 лет) поднялась с 1978 до 1988 года. Таким образом, в выборку все чаще попадают люди, обладающие новым историческим, политическим и экономическим опытом, и все реже носители советских идеологических и практических образцов.

Говоря о социально-политических установках, следует отметить, что подавляющее большинство опрошенных — это носители тоталитарной идеологии. Однако если сопоставить данные по молодежи и старшему поколению, оказывается, что среди молодежи таковых меньше. Высказывание о том, что для России лучше «порядок, даже если для его достижения придется пойти на некоторые нарушения демократических принципов и ограничения свобод», поддерживают 73% представителей старшего поколения и 61% молодежи. А вот с противоположным суждением — о том, что для России лучше «демократия, даже если последовательное соблюдение демократических принципов предоставляет определенную свободу разрушительным и криминальным элементам», — согласны 26% молодых людей и 15% представителей старшего поколения Зубок. Ю. А. Социальная интеграция молодежи в условиях нестабильного общества. — М., 2007 — С.98−99.

О доминировании тоталитарных установок можно судить также и по вопросу об отношении к усилению государственного контроля над средствами массовой информации. Только четверть опрошенных (и молодых людей, в частности) считают, что усиление контроля над СМИ пойдет стране во вред. Противоположной точки зрения придерживаются 23% 18−23-летних, 27% 24−30-летних, 26%?31−54-летних и 34% тех, кому 55 лет и более. Большинство же не видит в усилении контроля над СМИ ни пользы, ни вреда, т. е. для них наличие свободы слова не является принципиальным.

Заключение

Комплексный анализ современного состояния и тенденций развития подрастающего поколения позволяет заключить: инновационный общественный потенциал остается невысоким. Качество будущего экономически активного населения уже серьезно деформировано в демографическом, медико-биологическом, социальном и социально-психологическом отношениях. Системный кризис и деструктивные тенденции в российском обществе (политика, экономика, духовная и социальная сферы) значительно превысили защитные механизмы подрастающего поколения. Не решаемые сегодня молодежные проблемы уже завтра потребуют больших капиталовложений для решения (ликвидации, нейтрализации) проблемных ситуаций. Даже если в результате принятия превентивных мер удастся избежать социальных катаклизмов в молодежной среде, активизировать на местах деятельность властных структур и общественных организаций в решении острых проблем подрастающего поколения, потребуется достаточно много времени для стабилизации обстановки, улучшения качества молодого поколения.

В современном мире внимание общественности привлечено к проблеме обеспечения устойчивого, без экологических и социальных катаклизмов, развития человечества, к гармоничному функционированию триады «природа, население, хозяйство». Решение этой проблемы требует признания новой парадигмы взаимоотношений молодежи и общества, новой парадигмы общественного воспроизводства, в которой воспроизводство продукции и услуг выступает не как самоцель, а как средство воспроизводства людей и окружающей среды с определенными, заранее заданными качествами. Критерием развития общества становится повышение качества среды обитания и главное — населения, качества человеческого потенциала.

Можно сделать и другие важные выводы:

Во-первых, сегодняшняя молодежь отличается политической пассивностью при относительной социальной активности и способности самоорганизовываться. Во-вторых, она больше вовлечена в экономическую сферу, чем в политическую. Возможно, наработка практических навыков в сфере экономики и формирование интересов нового типа позволит ей в будущем преодолеть очевидную на сегодняшний день инерционность политического процесса. В-третьих, молодежь более приспособлена к современным социальным условиям, чем старшее поколение, и потому склонна более позитивно оценивать весь социально-политический процесс: и деятельность президента, и работу правительства, и курс, которым следует Россия, и ситуацию в стране в целом. В-четвертых, в глазах молодежи коммунистические идеалы практически полностью дискредитированы. Кроме того, у молодого поколения нет тех имперских амбиций, которые характерны для представителей старших поколений, а это позволяет надеяться на то, что возврат к прошлому невозможен.

Однако молодежь продолжает оставаться носительницей тоталитарных, патерналистских и ксенофобских установок. И будущее России зависит от того, чьи установки и ценностные ориентации возобладают: тех представителей молодежи, которые осознают себя создателями новой социальной реальности, где политика — не абстракция, а реальный инструмент для достижения собственных целей, либо тех, кто выстраивает свои отношения с властью по принципу подчинения, кто не способен влиять на политический процесс и не видит в этом необходимости из-за отсутствия каких-либо экономических или социальных интересов.

1. Зубок. Ю. А. Социальная интеграция молодежи в условиях нестабильного общества. — М., 2007 — 322 с.

2. Чупров. В. И Зубок. Ю. А. Социальные конфликты в сфере образования молодежи // Человек и образование в современной России. — СПб: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2007.

3. Чупров. В. И, Зубок. Ю. А. Российская молодежь в нестабильном обществе: интеграция или социальное исключение? // Наука. Политика. Предпринимательство. — 2006. — № 1−2.

4. Чупров. В. И. Социальное развитие молодежи: теоретические и прикладные проблемы. — М., 2005. — 224 с.