Городская реформа Екатерины II (1785г.)

При анализе этого документа выяснилось, что в Иркутске ни по каким доходным статьям Городового Положения 1785 г., кроме однопроцентного отчисления от питейной продажи, штрафных денег, выморочных имений и устроенных по приказу наместника рыбных лавок, не было именно из-за того, что план города не был утвержден.

Среди архивных документов есть отчет о приходах Иркутской градской думы за 1787−1788 гг. Доходы Иркутска составили 2312 руб. 18 коп. Львиную долю доходов составил питейный сбор с 21 сентября 1785 г. по

22 мая 1788 г. в размере 2011 руб. 83 коп., остальная часть — это выморочные имения, штрафные деньги и доходы с устроенных рыбных лавок. Необходимо обратить внимание, что сумма питейного сбора в 2011 руб. 83 коп. была собрана за 2,5 года с начала действия Жалованной грамоты городам.

В среднем питейный сбор в Иркутске за год составлял 700−800 руб., питейный же сбор в Москве составлял от 7 000 до 11 000 руб. в год, т. е. в 13 раз был больше.

Кроме этого, в Москве получила развитие статья доходов от хозяйственной эксплуатации оброчных статей, если в 1787 г. она составила 484 руб., то в 1788 г. уже 937 руб., т. е. увеличилась в 2 раза. Поскольку думы были ограничены в расходах, поступающих в бюджет средств, то к концу года какая-то часть оставалась неизрасходованной.

Вмешательство губернаторов в распоряжении городскими доходами лишало думу всякой инициативы, и поэтому к концу года оставались не истраченными городские средства. Итак, доходы Московской градской думы намного превышали доходы Иркутской, только питейный доход был в 13 раз больше. Также в Москве стала развиваться хозяйственная эксплуатация оброчных статей. Не последнюю роль сыграли сами гласные Московской думы, которые увеличивали городской бюджет за счет вложения неистраченных в течение года средств в банк под проценты. Более того, в Москве доходы не превышали расходов.

Расходы Иркутской градской думы превышали ее доходы. Иркутский наместник определял, на что должны быть потрачены городские средства, поступавшие из казны. Содержание городских учреждений — городового магистрата и городской думы осуществлялось по общественному приговору сборами с купцов, мещан и цеховых, и составляло самый большой расход в городской смете. Подобная картина наблюдалась в большинстве городов Российской империи. В виду недостаточного развития хозяйственных городских предприятий городская касса поддерживалась с одной стороны отчислениями в пользу города некоторых казенных сумм, а с другой — самообложением градского общества.

Таким образом, самообложение играло важную роль в системе городского хозяйства того времени. Следует отметить, что только к середине XIX в. самообложение превратилось в оценочный сбор, взимаемый с недвижимого имущества горожан, а доходы от городских предприятий, стали составлять большую часть бюджета в начале XX в., с развитием в городах коммунального хозяйства.

В истории городского развития четко прослеживается роль личности. Например, в ряде городов европейской России — Костроме, Нерехте, Плесу, Галиче служащие в губернском магистрате и заседатели словесных судов соглашались служить городу безвозмездно из-за недостатка средств. В Омске же в 1820-х гг. купцы и мещане наоборот ходатайствовали о закрытии ратуши, будучи не в состоянии ее содержать.

Если московский главнокомандующий предписал Думе тратить питейный доход на городские школы и народные училища, то иркутский наместник приказал перенести рыбные ряди из Гостиного двора и построить общественные хлебные магазины. Иркутское градское общество решило не только школу открыть, согласно Городовому положению 1785 г., но и гильдейцы скинулись на содержание народного училища. Устроенные по приказу Иркутского наместничества рыбные лавки действительно стали приносить городу доход, и уже в 1788 г. было собрано 105 руб. 50 коп.

Однако в первой иркутской школе стало учиться 76 детей, а не попало в нее — 198, и средства от однопроцентного отчисления от питейной продажи в бюджете остались. В дальнейшем развитие народного образования в Иркутске осуществлялась силами и средствами купечества и стало одной из особенностей иркутского городского развития.

Большую роль в городском развитии играла личность городского головы, который возглавлял шестигласную думу. Например, в Иркутске первым городским головой Иркутской градской думы был избран Михаил Сибиряков — личность очень неординарная. Во-первых, у него был богатый опыт работы в городских учреждениях. В 1766 г. он был земским старостой, т. е. человеком, который непосредственно сам собирал государственные налоги, передавал их в магистрат, составлял списки населения; в 1777—1780 гг. был в магистрате президентом, т. е. отвечал за хозяйственную деятельность города, сбор налогов и суд.

Необходимо отметить, что его отец Василий Сибиряков тоже имел богатый послужной список. В 1746 г. в кяхтинской таможне был бургомистром, в 1748 г. в иркутском кружечном дворе бургомистр, в 1752 г. в иркутской таможне бургомистр, в 1754 г.

в Гостином дворе — староста, в 1760 г. — земский староста. Во-вторых, Михаил Васильевич действительно радел за родной город, тому есть немало свидетельств, в том числе в документах Иркутской градской думы. Например, в июне 1788 г.

им было написано от имени Градской думы письмо, в котором М. В. Сибиряков обращал внимание городового магистрата, что «здешнего наместничества чиновникам квартиры отводятся с крайним стеснением хозяев, а мещанин Ланин доведен до того, что вынужден просить разрешения у Думы покинуть свой дом».

Иркутская градская дума просила городовой магистрат обратиться к высшему начальству с просьбой о прекращении тягот домовладельцев. На эту просьбу был получен ответ, что «всем тем чинам, которым дозволяется по вышеназванным законам пользоваться отводом квартир, объявить, что в нынешних от общества квартирах дозволяется пробыть один лишь только год, для чего в течение сего времени необходимо заводить свои дома или нанимать оные». Итак, несмотря на то, что новые городские учреждения не получили должного финансирования, они все-таки могли играть важную роль в городском развитии и привлекать внимание властей к проблемам города. Важным было то обстоятельство, как себя позиционировал и какую отводил себе роль городской голова. Если он подходил ответственно к своей деятельности во главе думы, то находились и средства, и возможности.

Таким образом, следует отметить, Екатерина II, учреждая градские думы, предполагала, что финансироваться они будут за счет однопроцентного отчисления от питейных доходов и доходов от развития хозяйственной эксплуатации оброчных городских статей. Город должен был содержать магистраты, школы и другие заведения приказа общественного призрения, а также заниматься городским строительством.

На практике получилось, что в Москве эти условия реализовывались, а в большинстве городов, в том числе и в Иркутске, городские доходы составляли только отчисления от питейной продажи, поэтому в системе городского хозяйства важную роль стало играть самообложение градского общества. Кроме того, градская дума не пользовалась на практике никакой самостоятельностью в распоряжении городскими финансами, всем распоряжались губернаторы, что лишало думу всякой инициативы к расширению и усовершенствованию городского хозяйства.

При сравнении Московской и Иркутской градских дум выяснилось, что в Москве городская реформа Екатерины достигла определенных успехов. В Иркутске же большую роль сыграло самообложение градского общества и личность городского головы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, обзор развития городского самоуправления в XVIII в. показал, что система выборных органов формировалась «сверху», по инициативе верховной власти. Это отличало ее от западноевропейских образцов, равно как и то, что создавалась она в первую очередь для удовлетворения государственных нужд. Для решения же собственно городских вопросов общественные учреждения вплоть до 1785 г. практически не имели реальных полномочий, средств и необходимой самостоятельности.

Тем не менее, правительство нуждалось в четком оформлении сословий как с точки зрения фискальных, так и экономических интересов. Для формирования более зрелого городского сословия Екатерина II ввела в городах принципиально новые органы самоуправления, в первую очередь — городские думы. Их деятельность основывалась на законе, а не на нормах традиционного права. В отличие от предшествующих выборных учреждений они обладали некоторыми властными полномочиями и правом формировать городской бюджет. Новое общественное управление получило достаточно широкую компетенцию. На него возлагалось решение местных задач, с которыми не в состоянии был справиться зачастую неповоротливый и малоэффективный бюрократический аппарат. Чтобы в деятельности городских органов учитывались интересы различных сословий, Городовое положение 1785 г. существенно расширило состав городской общины.

Но, столкнувшись с российской действительностью, законодательство претерпело ряд существенных изменений. Городские думы не стали всесословными. Вместо 6 категорий населения в состав шестигласной думы вошли только мещане, ремесленники и купцы. Предполагаемые законом собрания граждан по 6 разрядам в отдельности и собрание общества градского (купцы 1−2 гильдии) слились воедино. В результате образовалось городское собрание купцов, ремесленников и мещан, заседающее в зависимости от ситуации совместно или раздельно. В большинстве малых и средних российских городов, не была создана общая дума.

Особенности деятельности новых органов городского самоуправления определялись конкретными условиями их существования — экономическим, социальным и административным контекстом, в котором им приходилось действовать.

Алпатов Ю. Становление городского самоуправления в россии до 1917 года // Lex Russica = Русский закон. — 2007. — Т.LXVI. — № 5. — С. 829−846.

Борисов А. Из истории становления городского самоуправления // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В. Г. Белинского. — 2007. — № 7. — С. 91−94.

Востриков С. Трансформация местного самоуправления в дооктябрьской России // Россия и современный мир. — 2002. — № 4. — С. 171−183.

Городское самоуправление в Иркутске: от Екатерины Великой до Дмитрия Медведева. — Иркутск: ООО НПФ «Земля Иркутская, 2008. — 424 с.

Калинин В. Из истории городского самоуправления в России (XVII — начало XX вв.) / Ин-т экономики РАН. Отд. статистики и экон. анализа. — М., 1994. — 92 с.

Куанчалеева Л. Правовые основы городского управления в России на рубеже XVIII—XIX вв. // Актуальные проблемы экономики и права. — 2008. — № 3. — С. 78−81.

Лаптева Л., Шутов, А. Из истории земского, городского и сословного самоуправления в России. — М.: Изд-во РАГС, 1999. — 322 с.

Писарькова Л. Городские реформы в России и Московская Дума / РАН. Ин-т рос. истории. — М., 2010. — 735 с.

Плотникова М. Иркутская градская дума в XVIII В.: замыслы Екатерины II и повседневная деятельность // Известия Иркутского государственного университета. Серия: История. — 2012. — № 2−1. — С. 67−71.

Плотникова М. Компаративный анализ Московской и Иркутской градских дум в 1785—1789 гг. // Вестник Югорского государственного университета. — 2012. — № 1. — С. 33−38.

Российское законодательство X—XX вв.еков: В 9 т. Т. 5. — М.: Юридическая литература, 1987. — С. 68−129.

Семенов А. Городское самоуправление провинциальных городов России и задачи имперской модернизации в конце XVIII — начале XX вв / Липец. экол. -гуманит. ин-т. — Липецк, 2005. — 201 с.

Середа Н. Региональная политика Екатерины Великой // Регионология. — 2005. — № 1. — С. 198−210.

Середа Н. Российские регионы в политике Екатерины Второй // Вестник Тверского государственного университета. Серия: История. — 2007. — № 1. — С. 58−67.

Борисов А. Из истории становления городского самоуправления // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В. Г. Белинского. — 2007. — № 7. — С. 91.

Калинин В. Из истории городского самоуправления в России (XVII — начало XX вв.) / Ин-т экономики РАН. Отд. статистики и экон. анализа. — М., 1994. — С. 10.

Лаптева Л., Шутов, А. Из истории земского, городского и сословного самоуправления в России. — М.: Изд-во РАГС, 1999. — С. 22.

Лаптева Л., Шутов, А. Из истории земского, городского и сословного самоуправления в России. — М.: Изд-во РАГС, 1999. — С. 25.

Там же. — С. 31.

Писарькова Л. Городские реформы в России и Московская Дума / РАН. Ин-т рос. истории. — М., 2010. — С. 42.

Востриков С. Трансформация местного самоуправления в дооктябрьской России // Россия и современный мир. — 2002. — № 4. — С. 172.

Борисов А. Из истории становления городского самоуправления // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В. Г. Белинского. — 2007. — № 7. — С. 92.

Куанчалеева Л. Правовые основы городского управления в России на рубеже XVIII—XIX вв. // Актуальные проблемы экономики и права. — 2008. — № 3. — С. 80.

Там же.

Писарькова Л. Городские реформы в России и Московская Дума / РАН. Ин-т рос. истории. — М., 2010. — С. 175.

Там же. — С. 177.

Семенов А. Городское самоуправление провинциальных городов России и задачи имперской модернизации в конце XVIII — начале XX вв / Липец. экол. -гуманит. ин-т. — Липецк, 2005. — С. 77.

Середа Н. Региональная политика Екатерины Великой // Регионология. — 2005. — № 1. — С. 198.

Там же. — С. 199.

Середа Н. Российские регионы в политике Екатерины Второй // Вестник Тверского государственного университета. Серия: История. — 2007. — № 1. — С. 62.

Семенов А. Городское самоуправление провинциальных городов России и задачи имперской модернизации в конце XVIII — начале XX вв / Липец. экол. -гуманит. ин-т. — Липецк, 2005. — С. 76.

Писарькова Л. Городские реформы в России и Московская Дума / РАН. Ин-т рос. истории. — М., 2010. — С. 188.

Там же. — С. 204.

Лаптева Л., Шутов, А. Из истории земского, городского и сословного самоуправления в России. — М.: Изд-во РАГС, 1999. — С. 144.

Калинин В. Из истории городского самоуправления в России (XVII — начало XX вв.) / Ин-т экономики РАН. Отд. статистики и экон. анализа. — М., 1994. — С. 35.

Алпатов Ю. Становление городского самоуправления в россии до 1917 года // Lex Russica = Русский закон. — 2007. — Т.LXVI. — № 5. — С. 835.

Середа Н. Российские регионы в политике Екатерины Второй // Вестник Тверского государственного университета. Серия: История. — 2007. — № 1. — С. 60.

Семенов А. Городское самоуправление провинциальных городов России и задачи имперской модернизации в конце XVIII — начале XX вв / Липец. экол. -гуманит. ин-т. — Липецк, 2005. — С. 102.

Там же. — С. 110.

Плотникова М. Иркутская градская дума в XVIII В.: замыслы Екатерины II и повседневная деятельность // Известия Иркутского государственного университета. Серия: История. — 2012. — № 2−1. — С. 68.

Плотникова М. Компаративный анализ Московской и Иркутской градских дум в 1785—1789 гг. // Вестник Югорского государственного университета. — 2012. — № 1. — С. 34.

Плотникова М. Компаративный анализ Московской и Иркутской градских дум в 1785—1789 гг. // Вестник Югорского государственного университета. — 2012. — № 1. — С. 35.

Плотникова М. Компаративный анализ Московской и Иркутской градских дум в 1785—1789 гг. // Вестник Югорского государственного университета. — 2012. — № 1. — С. 36.

Писарькова Л. Городские реформы в России и Московская Дума / РАН. Ин-т рос. истории. — М., 2010. — С. 348.

Плотникова М. Иркутская градская дума в XVIII В.: замыслы Екатерины II и повседневная деятельность // Известия Иркутского государственного университета. Серия: История. — 2012. — № 2−1. — С. 69.

Плотникова М. Иркутская градская дума в XVIII В.: замыслы Екатерины II и повседневная деятельность // Известия Иркутского государственного университета. Серия: История. — 2012. — № 2−1. — С. 69.

Там же. — С. 70.

Там же.

Плотникова М. Компаративный анализ Московской и Иркутской градских дум в 1785—1789 гг. // Вестник Югорского государственного университета. — 2012. — № 1. — С. 38.