Феномен смерти в диалектике естественного и искусственного

Актуальность исследования.

Настоящее диссертационное исследование мортальную проблематику связывает с проблемой естественного и искусственного. Мы исходили из того, что, во-первых, конечность человеческой жизни обусловила стремление философов познать мир естественный (природа) и мир искусственный (человек). Иными словами, всякая философская проблема возникает, исходя из факта человеческой смертности, и, соответственно, связана и перетекает в проблему жизни: «слово о смерти есть слово о жизни, выводы строятся вне первоначального логического топоса проблемы, — в плане виталистского умозаключения, в контексте неизбываемой жизненности». 1 Это понимали еще античные философы. Так, Платон утверждал: «Те, кто подлинно преданы л философии, заняты, по сути вещей, только одним — умиранием и смертью». Интуиция детерминированности философии смертью пронзает всю философию вплоть до современности. В XIX веке это подтверждает немецкий философ А. Шопенгауэр: «Едва ли даже люди стали бы философствовать, если бы не было смерти». 3 Во-вторых, поскольку смерть — атрибут естественного, постольку любой ракурс рассмотрения проблемы естественного и искусственного предполагает обращение к мортальной тематике.

Таким образом, мы видим, что актуальность темы обусловлена, в первую очередь, ее вечностью. Однако феномен смерти нас интересует не сам по себе, а сквозь призму изменения сущности и существования естественного и искусственного, наиболее актуальной проблемы современного философского дискурса.

Философия конца XX — начала XXI веков обозначила разнообразные ракурсы рассмотрения проблематики естественного и искусственного. Первый качественно новый и, необходимо отметить, настораживающий ракурс связан с тем, что созданные (запланированно) человеком искусственные по своей сути объекты (они существовали ранее не в природе, а в сознании человека в.

1 Исупов, К. Г. Русская философская танатология / К. Г. Исупов // Вопросы философии. — 1994. № 3. — С. 106.

2 Платон. Собрание сочинений в 4 т. Т. 2. / Платон. — М.: Мысль, 1993. — С. 14.

3 Шопенгауэр, А. Смерть и ее отношение к неразрушимости нашего существа / А. Шопенгауэр // Избранные произведения. — М.: Просвещение, 1992. — С. 81. виде идеального образа будущего материального объекта) обретают (незапланированно) бесконтрольное самостоятельное развитие, которое отнюдь не мирно и не без противоречий вступает в отношения как со свойствами естественной природы, так и со свойствами самого человека. Второй ракурс заключается в том, что отношения между естественным миром и миром искусственным, созданным человеком, нельзя сегодня назвать паритетными: первый разрушается и поглощается вторым, как следствие возникает угроза экологического кризиса, на пороге которого оказалось современное человечество, буквально поставленное перед альтернативой «быть или не быть».

Обобщая представленные варианты исследования заявленных ракурсов, мы выделяем две полярные позиции: субстанциальную и праксиологическую.

Субстанциальная позиция заключается в акцентировании содержательной наполненности понятий «естественное» и «искусственное», где естественное, как правило, связывают с природным миром, возникшим независимо от человека, а искусственное — с миром, сотворенным человеком.

При данном подходе проблема естественного и искусственного предстает как проблема природы и культуры, природы и цивилизации, природы и техники, природы и технологии сквозь призму естественной и искусственной смерти.

Праксиологическая позиция дефинирует категории «естественное» и «искусственное» как основополагающие принципы человеческой деятельности (культуры, языка, мышления). Искусственное представляется как регулятор человеческой деятельностиестественное — как спонтанный, стихийный, незапланированный механизм человеческой деятельности (Г.П. Щедровицкий, Б. М. Кедров, Т. А. Абдылдаев, М. Жумаголов и др.). Общим, характерным для данной позиции воззрением является признание искусственной реальности в качестве саморазвивающейся стихийным, естественным путем. Естественное и искусственное предстают как категории, описывающие бесконтрольно развивающийся искусственный мир.

Между тем, названные подходы имеют точки соприкосновения: в обоих случаях в центре исследования современного общественного развития оказывается тема искусственного мира, который имеет свои принципы 4 развития, значительно отличающиеся от принципов развития естественного мира. Обозначенные проблемы занимают важное место в работах как российских, так и зарубежных социальных философов ХХ-ХХ1 столетий, а многочисленные исследования, посвященные данной теме, говорят о том, что проблема взаимоотношения естественного и искусственного не исчерпала себя и требует поиска новых вариантов осмысления.

Мы считаем, что перечисленные выше подходы в исследовании проблемы естественного и искусственного грешат односторонностью, так как, увлекшись анализом мира естественного и мира искусственного, мы потеряли человека, в то время как проблема предполагает человека в качестве центральной опоры. Вот почему проблематику естественного и искусственного необходимо рассматривать не просто применительно к человеку. Ее необходимо начать с выявления индивидуального мира человека в системе координат естественного и искусственного.

Как известно, наиболее полно индивидуальный мир человека раскрывается через переживание крайних пределов его существования, каковыми являются жизнь и смерть. Здесь представляется уместным воспользоваться таким понятием, как «экзистенция», подразумевая под ним устремленность личности к психологически окрашенному бытию. Экзистенция выявляется в чувственно-логических пограничных ситуациях, таких как страх, страдание, болезнь, забота. Однако центральная пограничная ситуация в человеческой жизни — это все-таки смерть. Экзистенция раскрывается через призму человеческой смертности. Экзистенциальные переживания всегда имеют в виду человеческую конечность.

Думаю, что интуитивно это понимал уже античный человек. Неслучайно Гомер «смертными» называл только людей, хотя не только людям свойственно умирать. Отсюда актуальность мортальной проблематики, начиная с античной философии.

В настоящее время, время смены научных парадигм, тема смерти становится одной из главнейших «осад» гуманитарного знания. Однако в работах большинства гуманитариев, занимающихся сегодня мортальной проблематикой, смерть мыслится не только как физическая конечность, более того, не столько как конечность вообще. Сближаемая с категориями 5.

Телесности, Игры, Текста, она становится новым инструментом постижения реальности и достижения истины в бесконечности саморефлектирующего путешествия мысли. Правда, реальность и истина понимаются в русле постклассической философии и литературоведения, пожалуй, уже только как фантомы. Появление обозначенной парадигмы мышления позволяет говорить о кризисных явлениях в современном обществе: сегодня смерть табуируется, вытесняется из коллективного сознания, становится абстрактной категорией. Современный человек теряет свои основания, превращая их в абстракцию. Это сказывается на его психическом здоровье: танатофобия стала болезнью человека XX столетия.

Итак, проблема жизни и смерти в качестве предмета философского дискурса определилась с древнейших времен. Длительность существования этой темы в истории различных цивилизаций свидетельствует о фундаментальном незнании, которое требует заполнения смыслом. Кризисные явления современного общества обуславливают как никогда актуальность мортальной проблематики, которая связана с необходимостью определения места смерти в поле человеческого бытия. Это даст возможность возвращения человеку его оснований. Только в случае «нового» обретения человеком своих оснований мы сможем выйти из кризиса, в том числе и из кризиса, связанного со сферой естественного и искусственного.

Состояние разработанности проблемы.

Рассматриваемая нами тема исследования в российской социальной философии и теории культуры является практически неразработанной. Вместе с тем это не означает, что по данной проблеме полностью отсутствуют теоретические работы. Это означает лишь то, что в современной социально-философской и культурологической литературе есть работы, которые посвящены теме смерти (А.П. Лаврин, И. В. Вишев, Р. К. Баландин, Ф. Арьес, JI.E. Балашев, A.B. Демичев, Т. В. Мордовцева, Ю. С. Обидина, А. Я. Гуревич, В. Н. Дроздов, П. С. Разин, Е. В. Лаврентьева, В. М. Розин, М. М. Федорова, Л. В. Фасенкова, В. Янкелевич, В. А. Подорога и др.), работы, которые исследуют проблему естественного и искусственного (В. Хесле, С. Лем, Э. Тоффлер, Г. Саймон, Б. М. Кедров, Т. А. Абдылдаев, М. Т. Жумаголов, В. А. Кутырев, М.М.

Прохоров, И. Н. Хряпченкова, Ф. А. Гисматов, Ф. И. Гиренок и др.). Однако, и б мы это подчеркиваем, нет работ, в которых бы феномен смерти анализировался сквозь призму естественного и искусственного. Некоторые авторы, рассматривающие соотношение естественного и искусственного, вскользь обращаются к мортальной тематике, однако предметом их научного исследования являются проблемы взаимоотношения природы, техники и человека.

Феномен смерти издавна привлекал к себе внимание исследователей. Он изучался философами, историками, психологами, этнографами, антропологами. Существует огромная библиография (десятки тысяч работ), поднимающих разные аспекты — биологические, демографические, геронтологические, психологические — проблемы жизни, старения, умирания, смерти.

Центральное место, как уже отмечалось, мортальная тематика занимает в философском дискурсе (Сократ, Платон, Аристотель, Сенека, Эпикур, Аврелий Августин, П. Помпонацци, Дж. Бруно, Т. Кампанелла, Ф. Бэкон, Р. Декарт, И. Кант, Г. Гегель, А. Шопенгауэр, С. Кьеркегор, Ф. Ницше, 3. Фрейд, М. Хайдеггер, М. Мерло — Понти, А. Камю, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Бодрийяр, Ж. Батай, Г. Маркузе, П. Слотердайк и др.).

Однако в советское время можно говорить о замалчивании и вынесении темы смерти как на задворки социального пространства, так и философского дискурса. Вместо необходимого развития культуры смерти, человек XX века предпочитал оставаться в пределах инфантильного к ней отношения, не понимая, что страдает от этого в первую очередь он сам.

Данная ситуация была обусловлена трудами ряда мыслителей, внесших саму категорию смерти в обиход гуманитарных размышлений и сместивших акценты с рефлексии по поводу физиологического события и социокультурного явления на своего рода иронико-онтологический пафос. Радикальные интеллектуалы провозгласили «смерть Бога», определившую философию Ф. Ницше, а вслед за ней — цепочку «смертей»: «смерть Культуры» (О. Шпенглер), «смерть Человека» (М. Фуко), «смерть Автора» (Р. Барт). В итоге вся гуманитарная мысль XX века формируется и определяется «в веселом утверждении смерти» (Ж. Батай).

Сегодня складывается иная ситуация, и доказательством тому — обилие теоретических и прикладных работ самых разных отраслей науки, так или иначе посвященных вопросам смерти.

В 90-е годы XX в. можно было говорить о новом этапе исследования в отечественной философии смерти. Он открывался работами научно-спекулятивного (например, сочинения И. Вишева: «Проблема личного бессмертия» и «Радикальное продление жизни людей (социальные, естественнонаучные, философские и нравственные аспекты) и популярно-энциклопедического характера (книги А. Лаврина «1001 смерть» и С. Рязанцева «Танатология. Философия смерти»).

Сегодня особенно актуальными становятся исследования, касающиеся мортальности в самых разных аспектах исследовательской деятельности.

В гуманитарных дисциплинах это связано:

• с вопросом о смысле жизни (И.Т. Фролов, В. Н. Шилов, В. Н. Шердаков, М. М. Карпов, В. Ш. Сабиров, Н. Н. Трубников, М. Ю. Келигов, С. Ф. Рашидов, В. А. Тихоненко, Л. Н. Коган, В. Т. Тугаринов, А. П. Попогребский, Ю. Н. Давыдов и др.);

• с проблемой бессмертия (В.Ю. Антонов, И. Т. Фролов, Р. К. Баландин, Л. Е. Балашев, А. П. Назаретян, Г. Д. Бердышев, И. В. Вишев, Л. Н. Коган, Р. Коллин, А. Я. Кравченко, И. Д. Панцхава, Б. М. Полосухин, Ю. В. Линник, К. Ламонт, П. С. Гуревич и др.);

• с темой Эроса, любви (Ю.М. Бородай, А. Эткинд, Б. П. Вышеславцев, Ю. Н. Давыдов и др.). Здесь нельзя не упомянуть и зарубежных философов — 3. Фрейд, Г. Маркузе, Ж. Батай, Ф. Арьес и др.;

• с темой времени (Н.Д. Багрова, А. Грюнбаум, В. Аргази, А. Я. Гуревич, М. Гюйо, Э. Левинас, Е. В. Федотов, В. Янкелевич и др.). Необходимо отметить, что связь двух обозначенных фундаментальных категорий (времени и смерти) является одним из самых трудных вопросов. Привычная трехчленная стратификация «прошлое — настоящее — будущее», очевидно, «не работает», когда на гносеологическом горизонте появляется смерть. «. С точки зрения заинтересованного субъекта, собственная смерть — это будущее, которое никогда не наступаетили, лучше сказать, будущее смерти грядет, никогда не становясь настоящим.». 1 Эта тема звучала и у французского философа Э. Левинаса. Однако фактически только с выходом основополагающего труда французского философа В. Янкелевича («Смерть»), в котором автор впервые в философской литературе разрабатывает «типологию» смерти с позиции временной характеристики, можно говорить, если не о решении, то о весьма продуктивной гипотезе, обозначающей позитивную интеллектуальную перспективу.

Анализу идей смерти в культурно-философской ретроспективе посвящены труды JI. Седова, Ю. А. Кулаковского, Т. В. Мордовцевой, И. Т. Фролова, К. Г. Исупова, В. Ш. Сабирова, Е. В. Лаврентьевой, В. Л. Рабиновича, В. М. Розина и др.

Серьезным отечественным научным исследованием, ставящим вопросы формирования танатологии на научную основу, явились работы A.B. Демичева, где впервые предлагается стратегия подлинно исследовательского отношения к проблеме смерти, далекого от нездорового интереса или поверхностного внимания.

Итак, процесс обращения к мортальной проблематике оказался сложным, противоречивым и нелинейным. Мы выделяем несколько направлений (помимо философского), по которым осуществлялась разработка данного исследования.

Историческое направление представлено трудами известного французского историка Ф. Арьеса, а так же нидерландского историка культуры И. Хёйзинги. В отечественной науке — М. М. Фёдоровой, Ю. Л. Бессмертного, Т. И. Зайцевой и др. Занимаясь вопросами истории ментальности, отношением человека к окружающему миру и самому себе, они обратились к одному из частных вопросов этой проблемы — к проблеме отношения человека к смерти. Анализируя феномен смерти, они констатировали факт изменения отношения человека к смерти и жизни на протяжении всей истории. Безусловно, современный человек смотрит на мир вообще и на смерть в частности (свою.

1 Янкелевич, В. Смерть / В. Янкелевич. — М.: Изд-во Литературного института, 1999. — С. 22.

2 Левинас, Э. Смерть и будущее / Э. Левннас // Время и Другой. Гуманизм другого человека. — СПб.: Высшая религиозно-философская школа, 1999. — С. 71 — 73.

3 Демичев, A.B. Дискурсы смерти.

Введение

в философскую танатологию / A.B. Демичев. — СПб.: Инапресс, 1997. — 144 с. ли собственную кончину или уход из жизни близких людей) иными глазами, нежели, скажем, представитель века Просвещения или средневековый крестьянин. Поиск причин изменения отношения человека к смерти оказался тесно связан с причинами изменения ментальности в целом. Одной из наиболее значимых и интересных в этом отношении работ оказалась история смерти, разработанная Ф. Арьесом. По его мнению, в основе эволюции отношения человека к смерти лежит общая эволюция отношения внутреннего мира индивида к природе и к «другому».

Исследованию специфики российской ментальности относительно проблемы смерти посвящены труды Ю. В. Хен, Б. В Маркова, E.H. Шульги.

Социологическое направление (Э. Дюркгейм, Э. Фромм, В. Ф. Купревич, И. П. Вишев, В. М Запорожец, Д. В. Матяш, В. В. Минеев и др.), где человеческая смертность рассматривается как фактор, воздействующий на развитие материального и духовного производства. Утверждения о наличии или отсутствии смысла смерти обосновываются, исходя из анализа надындивидуальных запросов социума. Широкое распространение здесь получило представление о социальной оправданности смерти ограниченностью общественного предназначения каждого из людей. Поскольку возможности профессионального и духовного совершенствования у человека к определенному моменту исчерпываются, отсутствие смерти привело бы не только к личной, но и общественной стагнации. Таким образом, социальный смысл смерти проявляется в том, что она становится механизмом, стимулирующим развитие культуры (Э. Фромм и др.). Вместе с тем высказывается и альтернативная точка зрения: поскольку в ходе развития общества и усложнения технологий увеличиваются сроки, необходимые для получения образования, повышается значимость производственного и социального опыта, то смерть превращается в фактор, снижающий темпы общественной эволюции. Поэтому она теряет социальный смысл, а значит, должна быть побеждена в ходе развития науки (В.Ф. Купревич, И.П. Вишев).

Психологическое направление, где резко возрастает интерес к вечным проблемам человеческого бытия: смысл жизни, судьба, назначение, смерть, жизненный путь и т. п. Обращение к феномену смерти инициировано интересом к общепсихологическим, культурно-историческим и философским.

10 аспектам психики, стремлением ряда гуманитарных дисциплин построить теорию личности. Специальное обращение к личностному смыслу смерти осуществляется в социально-психологических исследованиях М. Д. Александровой, Н. Е. Бачерикова и др. В работах по трансперсональной психологии показана закодированность архетипов умирания и смерти в глубочайших пластах психики (С. Гроф и др.). Следующей спецификой психологических исследований является их обращение к психическим, душевным переживаниям человека относительно собственной смертности (например, особенно актуальна проблема психологии страха перед смертьюР. Лифтон, Э. Ольсон, С. Ф. Рашидов и др.).

Мортальная тематика составляет проблемное поле работ представителей экзистенциальной психологии (одного из направлений гуманистической психологии) и рассматривается в контексте обращения к проблемам смысла жизни, свободы, ответственности, выбора, одиночества, времени (В. Франки и др.). Определяя невроз человека второй половины XX века как «экзистенциальный вакуум"1 (т.е. утрата людьми смысла собственной жизни) экзистенциальные психологи в этом контексте пытаются определить и смысл смерти, который усматривается ими в том, что она способствует внутреннему развитию человека и тем самым придает смысл жизни.

Одним из аспектов мортальной проблематики является проблема суицида. Сегодня феномен самоубийства рассматривают с мультидисциплинарных позиций: к выяснению его особенностей привлекаются данные из области психиатрии, антропологии, психологии, правоведения, эпидемиологии, философии и социологии. К феномену суицида представляется возможным выделить следующие подходы:

• историко-философский (JI.A. Сенека, М. Монтень, Д. Юм, А. Шопенгауэр, К. Ясперс, H.A. Бердяев, А. Камю и др.);

• историко-феноменологический (А.Ф. Кони, И. А. Сикорский, Ю.М. Лотман);

1 Франкл, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. — М.: Прогресс, 1990. — С. 24.

• клинико-психологический подход (Э. Дюркгейм, 3. Фрейд, К. Меннингер, К. Г. Юнг, В. Франкл, а также современные американские ученые Э. Шнейдман и Н. Фейберроу).

В современной отечественной науке к проблеме суицида обращаются А. Г. Амбрумова, Н. Е. Бачериков, А. П. Попогребский, Ю. Н. Полишук, JL Трегубов, Ю. Вагин, В. А. Тихоненко, Б. Г. Юдин, Г. Чхартишвили, И. Т. Красенкова, В. М. Розин и др.

В последнее время возрастает актуальность проблемы эвтоназии, что обусловлено общественным резонансом относительно правомерности «хорошей смерти», что, в свою очередь, инспирирует появление многочисленных исследований: медицинских, правовых, философских, социологических (С.Ю. Быкова, С. Вулф, И. А. Мадоян, В. А. Глушков, A.A. Гусейнов, Д. Хамфри, Б. Г. Юдин, Ф. Фут, JI.B. Коновалова, Дж. Рейчелс и др.).

Философская рефлексия относительно естественного и искусственного и их соотношения зародилась в эпоху античности (Платон, Аристотель), звучала в философии Нового времени (Р. Декарт, Ф. Бэкон, И. Фихте, И. Кант и др.) и XX в. (П.П. Гайденко, A.B. Ахутин и др.).

Современный философский дискурс актуализирует следующие варианты проблематики «естественного» и «искусственного»:

• одним из определяющих вопросов философских исследований конца XX — начала XXI веков стал вопрос о том, что такое «естественное». Термины «фюсис», «натура», «природа», «естетсво» связанные различными коннотациями в определенных практиках и контекстах их употребления, обладают, по мнению исследователей, как своими достоинствами, так и недостатками. Существует принципиальная историко-культурная проблема сравнения, перевода и смысловой соизмеримости греч. «фюсис» и лат. «натуры» (A.B. Ахутин). Ю. М. Романенко использует понятие «естество», которое, по его мнению, имеет концептуальное преимущество в прагматике философского языка с точки зрения сопоставительного анализа онтологии и метафизики;

• проблемы генезиса естественного и искусственного (П.П. Гайденко, Ю. М. Романенко, A.B. Ахутин, И. Н. Хряпченкова, Ф. И. Гиренок и др-);

• проблемы, связанные с моментами диалектики естественного и искусственного в их отношении к проблеме артефакта вообще, и артефакт как единица искусственного, в частности (Б.М. Кедров, Т. А. Абдылдаев, М. Жумаголов, И. Ф. Игнатьева, Г. Саймон и др.);

• проблемы природы, культуры, цивилизации, техники, технологии (С. Лем, М. М. Прохоров, В. А. Кутырев, В. А. Щуров, A.B. Дахин, Э. Тоффлер, Ф. И. Гиренок, С. Переслегин и др.);

• проблемы экологии (А. Печчеи, В. А. Кутырев, М. М. Прохоров, Н. В. Рогожина, Г. И. Марчук, К. Я. Кондратьев, В. Хесле, Ю. М. Арский, Б. М. Миркин и др.).

Здесь можно выделить два основные направления: а) футурологическое направление моделирует пути дальнейшего развития игры «цивилизация — природа» (С. Лем, Э. Тоффлер и др.), а также ориентировано на эпатаж, шок, страх, ужас перед выбранным человечеством путем развития (В.А. Кутырев и др.) — в) мировоззренческое направление (Н.В. Тимофеев-Ресовский, Н. Винер, Я. Тинбенген, М. М. Прохоров, В. А. Кутырев, P.C. Карпинская, И. К. Лисев, С. Н. Розин, А. П. Огурцов, А. И. Субетто и др.), в рамках которого делается попытка формирования новой коэволюционной парадигмы мышления и экологического сознания.

Объект и предмет исследования.

Объектом диссертационного исследования является изменение соотношения естественного и искусственного в истории человеческого общества.

Предметом диссертационного исследования является феномен смерти, который выступает в качестве основания человека, обнажающего его личностное бытие, и фактора формирования человеческой культуры в целом, в контексте соотношения естественного и искусственного.

Цели и задачи исследования.

Целью диссертационного исследования является философский анализ смерти как естественно-искусственного феномена в поле человеческого бытия и выявление изменений отношения человека к смерти в рамках меняющегося соотношения естественного и искусственного. Реализация поставленной цели требует решения следующих задач.

1. Проанализировать философские категории «естественное» и «искусственное» и их эволюциюобобщить, концептуально систематизировать и дать оценку различным подходам относительно рассматриваемых категорий.

2. Выявить влияние изменения соотношения естественного и искусственного в истории человеческого общества на эволюцию представлений человека о смерти.

3. Выявить сущностные характеристики смерти как биофизиологического явления и изучить процесс формирования восприятия смерти как биофизиологической кончины организма и атрибута природы и его значение для человека в контексте изменения соотношения естественного и искусственного.

4. Выявить изменение социокультурного смысла феномена смерти в контексте эволюции существования естественного и искусственного и определить значение данного изменения как для культуры в целом, так и для человека.

5. Раскрыть влияние фактора человеческой смертности на жизнь общества.

6. Проанализировать проект «нового вечного человека», сформулированный в рамках философского космизма.

7. Изучить специфику феномена смерти в контексте трансформации естественного в искусственное в рамках современной культуры.

Обозначенные задачи обусловили методы и структуру диссертации.

Методологическая база диссертационного исследования.

Методологической основой диссертационного исследования является принцип гуманизма, рассматривающий человека как высшую ценность. Наиболее ценными в данном контексте стали такие теоретические разработки.

Общероссийской академии человековедения во главе с профессором Л. А. Зеленовым, как гуманистический пафос и идея Человека, которые выражают стремление к целостному постижению Человека и Универсума.

При обобщении большого теоретического материала мы стремились к всестороннему охвату явлений и их системной организации, учитывая полярные свойства и процессы, и опирались на принципы полярности, объективности и системности.

Метод сравнительного анализа и метод исторической реконструкции позволили выявить и сопоставить различные подходы к объекту исследования и проанализировать динамику исторических изменений в восприятии человеком собственной смертности в рамках меняющегося соотношения естественного и искусственного.

Научная новизна работы.

Осуществленные в диссертационной работе исследования в целом открывают новые варианты осмысления такой вечной темы, как смерть. Впервые в российской социальной философии произведен теоретический синтез мортальной проблематики с кругом проблем, которые мы обозначили как «естественное и искусственное», проведен системный анализ феномена смерти в диалектике естественного и искусственного.

1. Осуществлен анализ философских категорий «естественное» и «искусственное», где феномен смерти предстает как: а) биофизиологическое явление и б) социокультурное явление.

2. Определено влияние изменения естественного и искусственного на эволюцию представлений о смерти со стороны общества и личности.

3. Изучен процесс формирования восприятия человеком смерти как биофизиологического феномена, атрибута природы и определено его значение сквозь призму изменения соотношения естественного и искусственного.

4. Выявлено изменение социокультурного смысла феномена смерти в контексте изменения существования естественного и искусственного и определено значение данного изменения для человека и культуры.

5. Показано, что смерть является фактором, влияющим на жизнь общества.

6. Изучены варианты философского проекта «нового вечного человека» в космософии.

7. Исследован процесс замены живого на мертвое и обратный процесс симуляции смертью жизни.

Положения, выносимые на защиту.

1. Эволюция сущности и существования естественного и искусственного обуславливает эволюцию представлений человека о смерти: смерть из предела нерасчлененной природы (античный фюсис) трансформируется в атрибут низа, телесности (средневековье), трактуется, как и природа, в механистическом ключе (Новое время), превращается в феномен сознания человека и абстрактную категорию постижения реальности.

2. Восприятие человеком смерти эволюционирует от ее социокультурного осмысления к пониманию как природного, биофизиологического феномена, что связано с развитием науки, расширением сферы искусственного. Здесь, с одной стороны, восстанавливается изначальная интуиция единства смерти, эротического инстинкта и природы, суть которой они репрезентируют, а с другой, — возникает оппозиция естественной смерти, которая выступает как ценность, и искусственной гибели (антиценность).

3. Социокультурный анализ феномена смерти выявляет изначальное «существование» смерти как «фундамента» человека и культуры и позволяет говорить о виталистической парадигме современной культуры.

4. Редуцирование смерти к естественному феномену, элиминирование из социокультурной сферы и жизни общества является ошибочным и опасным, поскольку обуславливает появление болезненного страха перед натурализованным образом смерти, духовную деградацию человека вследствие утраты своих оснований, каковыми являются жизнь и смерть, и кризис культуры в целом.

5. Смерть инкорпорирована в систему общественных ценностей, ряд факторов человеческой жизни непосредственно или опосредованно влияют на существование и развитие общества.

6. Философский космизм с его проектом духовного человека, покорившего смерть, можно рассматривать как теоретическую базу замены живого на мертвое.

7. В рамках современной цивилизации жизнь и смерть, живое и мертвое, оказываются взаимозаменяемыми: смерть уподобляется жизни, и живое оснащается мертвым, искусственным протезом.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Диссертация, осуществленные в ней исследования, обладают теоретической ценностью для исследования проблематики человека, общества, природы в сферах социальной философии, теории культуры, других науках, так или иначе ставящих и решающих проблемы сущности человека.

Настоящая работа открывает возможность по-новому задавать вечные вопросы и, соответственно, предлагает новые варианты осмысления фундаментальных оснований человеческого бытияпредставляет ценность в качестве комплексного исследования сразу двух наиважнейших для человека проблем: проблемы жизни и смерти и проблемы естественного и искусственного — решение первой напрямую зависит от взаимоотношения человека и природы, природы и техносферы, иными словами, от взаимоотношения естественного и искусственного. Имеют большое значение выводы, сделанные относительно места и роли представлений о смерти в становлении личности и формировании самосознания человека и всей культуры.

Материалы диссертации, содержащиеся в ней положения и выводы, могут быть использованы в педагогической практике, в частности, в преподавании соответствующих тем курсов фундаментальной философии, философской антропологии, социальной философии, теории культуры, истории философии, этики, эстетики и др. философских и культуроведческих дисциплин.

Необходимо отметить, что в проблемное поле данной работы входит экологическая тематика. Таким образом, некоторые положения этого.

17 исследования могут быть полезны в процессе формирования нового экологического сознания (экологических знаний, экологических ценностей и экологических умений) у «нового» поколения и использованы образовательными структурами.

Структура и объем диссертации

.

Диссертация изложена на 197 страницах машинописного текста и состоит из введения, трех глав и заключения.

Список литературы

включает в себя 332 наименования, в том числе 26 наименований на иностранных языках.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение феномена смерти в диалектике естественного и искусственного, безусловно, не исчерпывается рамками настоящего исследования. Ограниченный нормативный объем не позволил, во-первых, детально рассмотреть выделенные нами аспекты феномена смерти в системе координат естественного и искусственного, во-вторых, обозначенная проблематика, без сомнения, является обширной и многогранной, вследствие чего многие проблемы остались в стороне и требуют глубокого изучения.

Тем не менее, в настоящем исследовании мы попытались наметить основные пути анализа смерти как естественного и искусственного феномена, а главное, выявить взаимосвязь изменения представлений человека о собственной смертности с изменением сущности и существования естественного и искусственного.

Смерть есть естественно-искусственный феномен, естественные и искусственные аспекты феномена смерти «существуют» континуально: она, с одной стороны, является атрибутом естественного, природы, природно-телесной стороны человека, а с другой, — включается в социокультурное пространство, предполагает «ответ» человека, общества и культуры. Человек воспринимает себя смертным, культура «строится» вокруг идеи смерти, смерть является существенным фактором, влияющим на жизнь общества.

Редуцирование смерти к естественному феномену, элиминирование смерти из социокультурной сферы и жизни общества является ошибочным и опасным, поскольку обуславливает, во-первых, психическое нездоровье человека, болезненный страх перед натурализованным образом смерти, во-вторых, духовную деградацию человека, вследствие утраты своих оснований, каковыми являются жизнь и смерть, в-третьих, кризис культуры в целом.

Однако, как показал анализ эволюции представлений о смерти сквозь призму естественного и искусственного, смерть в ходе развития цивилизации натурализируется, деритуализируется и десоциализируется. Данный процесс связан с изменением сущности и существования естественного и искусственного.

Античный фюсис (естественное) синкретичен, его можно рассматривать как все сущее, бытие, иными словами, данное понятие охватывало все существующее, а, следовательно, и искусственное (технэ), и человека. Напротив, понятие «естественное» оппозиционно понятию «искусственное». Естественное означает природу, живое, а также содержит в себе идею ценности природы, и, кроме того, употребляется для обозначения спонтанных, стихийных, независящих от человека процессов. Искусственное трактуется как культура, как цивилизация, как техническое, как информационное, как урбанизированная среда, как целеполагаемое. Выявленные нами варианты интерпретации искусственного свидетельствуют о том, что сегодня понятие «искусственное» употребляется применительно к результатам деятельности, напротив, изначально искусство, технэ означало процесс деятельности.

В свете определенных нами смысловых наполняющих понятий «естественное» и «искусственное» мы пришли к следующей эволюции представлений человека о смерти. В античности смерть выступает как предел, граница нерасчлененного природы-бытия — предел природы в узком смысле этого слова, предел человека и предел существования технэ, искусственного.

Средневековье разделяет естественное и искусственное, устанавливает их иерархию, естественное трансформируется в низшее, природное, а искусственное — в высшее, духовное. Христианство закрепляет за смертью определенное место: она становится атрибутом низа, и из предела и границы бытия превращается в тление и разложение бренного, греховного человеческого тела. Кроме того, средневековая теистическая традиция актуализирует идею абстрактной, символической смерти, начиная тем самым процесс мутации представлений человека о собственной конечности.

Идеология Ренессанса дает человеку уверенность как в своем могуществе и величии, так и в превосходстве своих творений над творениями природы, в превосходстве искусства над природой, вследствие чего смерть начинается процесс десоциализации смерти, вытеснения из жизни общества.

Эпоха модерна развивает наметившуюся в средневековую и ренессансную традицию мутацию представлений о смерти, которая опять же неотделима от мутации сущности естественного и искусственного. Природа, естественное в нововременную эпоху уже не объемлет все, как античный.

167 фюсис, напротив, человеческая мысль и деятельность растворяет естественное в искусственном, природа понимается как аналог искусственного механизма. Механицизм в понимании природы обуславливает возникновение механистической концепции смерти. Тема смерти окончательно элиминируется из социофилософских дискуссий. Смерть становится объектом научного исследования, в результате чего формируется представление о смерти как биофизиологическом феномене.

Кроме того, немецкая классическая философия актуализирует процесс абстрагирования природы, понимание мира как конструкта человеческого сознания. В подобном контексте существования естественного и искусственного смерть выступает как феномен сознания человека, как-то, что принадлежит субъекту в качестве объекта.

Смерть как естественно-искусственный феномен можно трактовать, с одной стороны, как биофизиологический феномен, а с другой, — как социокультурный.

Смерть как биофизиологический феномен предстает как научный факт и определяется как завершение биологических процессов жизнедеятельности живых организмов, «запрограммированное» на уровне ДНК, выступая в этом смысле как смерть естественная, как результат старения организма.

Смерть как социокультурный феномен осмысливается в рамках культуры и предполагает «ответ» социума, в результате чего формируется система представлений о смерти.

Формирование представлений о смерти, во-первых, связано с ее включением в определенный ритуал, а, во-вторых, с ее философским осмыслением, в результате чего смерть «существует» в качестве социокультурного феномена.

Если смерть ритуализируется и рассматривается в рамках философского дискурса, то мы можем говорить о культуре и человеке, основаниями которых являются константы жизни и смерти. Человек и культура «вырастают» из осмысления факта человеческой смертности.

Ритуализация и философская рефлексия относительно смерти так же являются механизмами блокирования страха смерти, спокойного, лишенного невротических коннотаций отношения к смерти.

Современный человек априори воспринимает смерть как атрибут природы. Однако соотношение природы и смерти можно характеризовать как амбивалентное. Амбивалентность обусловлена двумя возможными ракурсами рассмотрения: с позиции человека применительно к природе, и с позиции природы (хотя это опять же будет позиция человека, только освободившегося от сложившегося представления о мире).

Рассматривая смерть с позиции природы в целом, мы приходим к выводу, что ее там «не существует». Природа оказывается неуничтожимой, и смерть любого индивидуума выступает только как форма ее обновления, что позволяет нам сделать вывод о том, что конечность природных явлений есть форма восприятия мира человеком, обусловленная проявлением личностного начала. В результате чего смерть предстает как основание человеческой индивидуальности. Выделение человека из природы есть результат сублимирования диких деструктивных порывов, их ритуализации как стратегии отношения первобытного человека с природой.

Феномен смерти разделяет живое и неживое, естественно рожденное и искусственно созданное человеком. В этом смысле смерть сближает человека и все живое, однако зарождение представлений о смерти их разделяет. Осознание человеком своей собственной кончины позволяет нам говорить о том, что только человек умирает, животное, в отличие от человека, «околевает». Иначе говоря, умирание помимо биологически-физиологического имеет экзистенциальный смысл.

Смерть является одним из факторов, который оказывает огромное влияние на жизнь общества, феномен смерти неотделим от всех сфер общественной жизни (экономической, управленческой, экологической, педагогической, художественной, научной, медицинской и физкультурной сферы), вследствие чего недопустимо элиминировать мортальную тематику из социофилософской рефлексии, редуцировать осмысление смерти к биофизиологическому пониманию. Человек смертен, и это закон природы, однако только человек знает, что смертен, и это знание является «фундаментом» человека, культуры, созданной человеком, и человеческого общества.

Однако в основе современной цивилизации лежит виталистический миф, формирование которого обусловлено геронтологическими модернистскими утопиями, философскими проектами «покорения смерти» путем преобразования психосоматической природы человека сциентистско-технократическими методами.

Между тем, человек по-прежнему смертен, только упорно старается «забыть» об этом, человек ведет себя так, как будто умирает кто-то другой. Диалектическое единство жизни и смерти нарушается, человек теряет свои основания. Современный человек теряет соотнесенность с природой, естественным. Он укореняется в искусственной среде, искусственное видится человеку панацеей от всех возможных бедствий, и главное, панацеей от трагедии, вносимой в жизнь смертью. В жизнь человека входит машина. В результате, искусственное, техническое, не соотносимое с естественным, становится новым «фундаментом» человека.

Мы доказали, что современная цивилизация базируется на идеале естественной смерти (смерти от старости), рассматривая преждевременную гибель не просто как трагедию, а как смерть искусственную и неприличную. В результате подобной установки жизнь редуцируется к стремлению ее правильно закончить, смерть предстает как механизм «выключения» функционирования организма, а смысл жизни — в завершении полного жизненного цикла, что, естественно, недопустимо.

Смерть в контексте виталистического мышления современного человека обрастает новыми смыслами. Из реального факта смерть превращается в телевизионный феномен, в механизм описания реальности.

Соотношение жизни и смерти в рамках современной цивилизации является амбивалентным. С одной стороны, смерть (в реальности) имитирует жизнь, образ смерти создается «по образу и подобию» жизни. Современный человек боится естественного образа смерти. В итоге смерть предстает как явление, коннотируемое с жизнью, неотличимое для невооруженного взгляда от жизни. Естественность смерти подменяется искусственностью жизни.

Современная цивилизация создает миф о власти жизни над смертью. Сегодня идеологией и инструментом власти является не столько смерть, сколько жизнь, которая побеждает смерть.

С другой стороны, естественное, понимаемое как живое, протезируется мертвым искусственным. Так живое человеческое тело оснащается мертвым протезом, мышление человека — технократическим протезным мышлением, возникает феномен искусственной памяти и искусственного интеллекта, которые выступают как протез человеческой памяти и интеллектуальных возможностей человека.

В контексте трансформации естественного в искусственное в рамках современной цивилизации размываются границы между жизнью и смертью. Смерть симулирует жизнь, и напротив, живое, естественное соединяется и заменяется неживым, и как предполагается, вечным, искусственным. Иначе говоря, естественный, традиционный смысл смерти обрастает новыми искусственными смыслами (искусственными в силу того, что они, во-первых, отрицают традиционно сложившуюся естественно-искусственную сущность феномена смерти как основания человека и культуры в целом, во-вторых, они обусловлены гипертрофированным ростом искусственного).

Сегодня мы приходим к осознанию того, что модернистский миф о новом вечном искусственном человеке, может быть, и является притягательным, но это утопия, при чем опасная утопия. Подмена экзистенциальных ценностей сциентистски-технократическими, как показал исторический опыт, имеет тяжелые последствия как для человека, так и для всего человечества.

Глобальная деятельность человека, направленная на покорение естественного (природы и человеческого тела) даже из самых лучших побуждений, во имя любви ко всему человечеству и его счастливого будущего не допустима. Несостоятельность и ошибочность активистско-творческого отношения человека к миру доказывает экологический кризис современности, поставивший человека перед альтернативой «быть или не быть».

Однако если экологический кризис реально угрожает физическому уничтожению человечества, то элиминирование и абстрагирование смерти означает духовную смерть человека. Как мы выяснили, человек, культура и общество «рождаются» посредством осмысления факта человеческой ограниченности временем. Жизнь и смерть являются параметрами человеческого бытия. Человек представляет собой духовно-телесное единство.

Он рождается не только биологическим, естественным способом: «сначала мы рождаемся от отца с матерью, а потом на этом биологическом субстрате вторым рождением рождается что-то, называемое человеком». 1 Иными словами, сущность человека и естественная, и искусственная. При этом духовное и телесное, искусственное и естественное существуют в человеке неразрывно, континуально. Смерть является и атрибутом человеческой телесности, и экзистенциальным основанием человека. Следовательно, творческое отношение к психосоматической стороне человеческого существа означает и духовное преобразование человека.

Итак, мы приходим к выводу, что победа над смертью, по сути, есть победа над человеком. Однако данная победа не означает, что на смену несовершенному, смертному человеку придет совершенный, бессмертный сверхчеловек. Бессмертный сверхчеловек — это миф, утопия, и попытки практического воплощения данной утопии в реальность приведут к духовному уничтожению человека.

1 Мамардашвили, М. Лекции о Прусте (психологическая топология пути) / М. Мамардашвили. — М.: Аё Маг^пеш, 1995.-С. 27.