Буддийские идеи в культуре России конца ХIХ — первой половины ХХ века

Актуальность темы

диссертационного исследования обусловлена следующим.

Влияние буддизма на культуру России в конце XIX — первой половине XX века определено рядом факторов, среди которых: воздействие западного интереса к Востокумировоззренческие поиски, связанные с ощущением кризиса западной цивилизациивлияние западноевропейской науки и философии, в которых активно начинает осваиваться восточный, в частности буддийский, материал. Как известно, особенно продуктивной в этом смысле оказалась философия А. Шопенгауэра, Э. Гартмана, Ф. Ницше. Активно переводились и публиковались литературные произведения европейских авторов, написанные на буддийские сюжеты. Например, знаменитая поэма Эдвина Арнольда «Свет Азии» в конце XIX — начале XX века переиздавалась в России несколько раз.

Другой, не менее важной, социокультурной причиной «вхождения» буддийских идей в российскую культуру явилось наличие с ХУП-ХУШ вв. «буддийских регионов» в составе самой России, территорий проживания народов, чья культура была тесно связана с буддизмом Тибета и Монголии — бурят и калмыков. Россия приобретала свой живой опыт взаимодействия с восточными культурами. В актуализации интереса к буддийской культуре в конце XIXначале XX века также имеет значение и геополитический фактор, связанный с «восточным вектором».

Огромную роль в ознакомлении интеллигенции России с буддийской философией сыграла деятельность отечественных буддологов. Особенно значителен вклад Санкт-Петербургской буддологической школы Ф. И. Щербатского, деятельность которой способствовала привлечению внимания к буддийской философии со стороны не только философов, но и широкого круга русской интеллигенции.

Проблема рецепции буддийских идей в работах философов России в конце XIX — первой половине XX века представляется важной не только для истории философии, но и для философии культуры. Вопросы определения места и влияния идей буддийской философии на проблематику работ отечественных философов тесно связаны с целым рядом более общих проблем: проблемой диалога и межкультурного взаимодействия, проблемой «перевода» языка буддийской культуры на язык европейской цивилизации, осмыслением роли философии в культуре, вопросов восприятия «чужой» философии.

Однако для того, чтобы показать отношение к буддизму предметно и содержательно, необходимо в первую очередь выявление во всем многообразии российского философского наследия такого репрезентативного материала, который, как минимум, свидетельствовал бы о присутствии интереса к буддийским идеям со стороны философов.

Необходимость выполнения этой задачи связана и с тем, что в России мыслители обращались к буддизму не для достижения собственно историко-философских целей. Это было, прежде всего, внимание к «инокультурному» материалу, который может использоваться в качестве аргументов (и при его критике в том числе) для своих идей и позиций. Поэтому чаще всего это отдельные фрагменты и эпизоды в текстах, посвященных вовсе не историко-философским и тем более не буддологическим проблемам. Без нахождения и «высвечивания» подобных текстов определение особенностей рецепции буддийских идей в российской философской мысли является по существу невозможным.

Анализ отношения к буддизму, специфики использования идей буддийской философии в работах философов России конца XIX — первой половины XX века именно в контексте проблематики их собственного творчества поможет избежать однозначности и категоричности в оценке восприятия российскими философами буддизма как исключительно его критики или апологетики, а также определить роль идей «чужой» философии в философском творчестве.

При рассмотрении восприятия буддийских идей в русской религиозной философии можно определить круг вопросов, связанных с интересом ее представителей к буддийской философии. Среди них: какую роль отводили буддизму русские религиозные философы в развитии универсального учения о Боге, Мире и Человеке? какие сходства и различия обнаруживали они, сравнивая целый ряд идей буддизма и христианства, к примеру, идеи трансцендентного божества, этики и сотериологии?

Не менее интересна проблема влияния буддизма на искусство России и, в частности, на литературу конца XIX — первой половины XX века. Данный период характеризуется яркостью и разнообразием художественного творчества в России, поиском новых идей и художественных форм их воплощения. Значительную роль в этом процессе сыграл и буддизм. В творчестве известных писателей и поэтов (Л. Толстого, И. Бунина, В. Хлебникова, К. Бальмонта и др.) мы видим яркое отражение буддийских мотивов, образов, умонастроений, присутствие буддийских реминисценций. Анализ влияния буддизма на литературу России позволяет наиболее отчетливо представить то напряженное внимание, которое в это время было направлено на восточную культуру, и содержательно увидеть диалоговую соотнесенность культур Запада и Востока, способы и формы художественного освоения буддийской культуры.

Не менее важным для определения места буддизма в культуре России, специфики его восприятия и путей освоения является вопрос о роли буддизма в развитии этнокультур народов России. Как известно, буддизм включает не только уровень собственно доктринально-философских идей, нашедших отражение в буддийском каноническом комплексе, но и уровень религиозной практики, охватывающей не только буддийское монашество, но и широкий круг мирян, и привносящей, соответственно, специфические черты религиозности. Одной из интересных в данном контексте проблем является взаимодействие буддизма с добуддийскими верованиями. Этот вопрос нуждается в рассмотрении с точки зрения эволюции религии и религиозного синкретизма как одного из механизмов данного процесса. Анализ особенностей синкретизма буддизма и добуддийских верований народов России (бурят, калмыков, алтайцев и тувинцев) актуализирует как вопрос о развитии этих конкретных верований, так и проблему развития религии и культуры в целом.

Значима, как в историческом смысле, так и с точки зрения современности, проблема специфики буддийского образования и его роли в сохранении и трансляции ценностей буддийской культуры. Этот вопрос важен в контексте определения места образования в формировании и передаче культурных универсалий и роли религиозного образования в этом процессе. Он также интересен с точки зрения понимания научной значимости активного диалога российских востоковедов и духовенства буддийских монастырей в исследуемый период.

Таким образом, рассмотрение роли буддийских идей в культуре России, а именно в российской философии, русской литературе, развитии этнокультур народов России позволяет предметно увидеть особенности освоения буддизма и буддийской философии в российской культуре, определить специфику российской культуры в целом, вбирающей в себя результаты этого освоения со стороны русской культуры и включающей культуры народов, традиционно исповедующих буддизм.

Степень изученности. Состояние исследований по проблеме влияния буддийской философии на культуру России в XIX—XX вв. невозможно рассматривать вне контекста развития буддологических исследований в нашей стране. Они, с одной стороны, явились результатом интереса к буддийской философии в России, что связано, в том числе, и с геополитическими особенностями страны, ее историей, а с другой, во многом способствовали освоению буддизма в российской культуре. Как известно, со 2-й пол. XIX в. российская буддология начинает переориентироваться с прикладных проблем на философско-религиоведческие. В работах российских буддологов конца XIXпервой половины XX века (И.П. Минаева, С. Ф. Ольденбурга, Ф.И. Щербатского

A.M. Позднеева, О. О. Розенберга, М. И. Тубянского и др.) обосновывается возможность и необходимость постижения философии буддизма, определяются методологические основы буддологии. При анализе роли и места буддийской философии в мировой цивилизации не теряют своей актуальности компаративистские методы Ф. И. Щербатского и его учеников.

Как известно, возрождение буддологических исследований в нашей стране после сталинских репрессий и смерти Ф. И. Щербатского начинается в 60−70-х гг. XX в. Этот период во многом связан с деятельностью известного тибетолога и буддолога Ю. Н. Рериха. Важную роль сыграли издания Тартуского государственного университета «Труды по знаковым системам» и «Труды по востоковедению». Во второй половине 70-х — начале 80-х гг. начинает формироваться новое поколение буддологов: В. Н. Андросов, М. Е. Ермаков, А. Н. Игнатович, A.M. Кабанов, М. Е. Кравцова, В. Г. Лысенко, Л. Н. Меньшиков, A.B. Парибок, С. Д. Серебряный, В. К. Шохин и др. Особо следует отметить работы

B.И. Рудого, Е. П. Островской и Т. В. Ермаковой (Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения РАН), во многом развивших идеи Санкт

Петербургской будцологической школы Ф. И. Щербатского. Усилиями данной группы исследователей реализована беспрецедентная попытка комментированного перевода и издания восьмитомного трактата Васубандху (IV — V вв.) «Энциклопедия буддийской канонической философии» («Абхидхармакоша»), определено место данных текстов в буддийской философии и трансляции буддизма, выявлены категории буддийской культуры.

С начала 90-х гг. XX в. развиваются буддологические исследования на философском факультете Санкт-Петербургского государственного университета (Е.А. Торчинов, К. Ю. Солонин и др.). Можно говорить о формировании буддологического направления в Бурятии (ИМБТ СО РАН, г. Улан-Удэ), которое сегодня представляют такие исследователи, как A.A. Базаров, A.M. Донец, С. Ю Лепехов, С. П. Нестеркин, Л. Е. Янгутов и др.

Реализация задач диссертационной работы не была бы возможна без опоры на опыт компаративистских востоковедных исследований, в рамках которых и разворачивался ряд исследований буддизма: труды Р. Генона, С. Радхакришнана, П. Т. Раджу, Д. Т. Судзуки и др. Среди современных отечественных исследований по компаративистике наиболее значительными являются труды A.C. Колесникова, В. Г. Лысенко, В. К. Шохина, в которых подробно рассматриваются вопросы периодизации компаративистских исследований, их цели и задачи, методологияпроблемы российской компаративной философии.

Есть публикации, непосредственно связанные с определением места и роли буддизма в культуре России. Речь идёт, в частности, о монографии Е. С. Сафроновой «Буддизм в России» (М.: Изд-во РАГС, 1998). В этом исследовании рассматривается положение буддийской сангхи в различные периоды истории России, эволюция взаимоотношений буддизма и православия в России, отношение к буддизму ряда российских философов. Попытка многоаспектного исследования роли буддизма в российских социкультурных процессах представлена в работах М. С. Уланова.

Важное место в современной буддологии занимают труды, посвященные роли буддизма в культуре народов России, традиционно исповедующих буддизм. В своем большинстве это работы исторического и этнографического характера. Прежде всего, это исследования Н. Л. Жуковской и ее учеников о религии в культурах монголоязычных народов (Институт этнографии и антропологии РАН). г

Следует назвать работы по истории буддизма в Бурятии Ц. П. Ванниковой, K.M. Герасимовой, Г. Р. Галдановой, Д. Б. Дашиева, P.E. Пубаева, Б. В. Семичова, Д. Г. Чимитдоржин и др. (Институт монголоведения, будцологии, тибетологии СО РАН, г. Улан-Удэ). Среди философских и религиоведческих трудов, касающихся данной проблематики, можно выделить публикации Г. Е. Манзанова и С. Ю. Лепехова.

Месту и значению буддизма в культуре калмыков и тувинцев посвящены работы Г. Ш. Доржиевой, М. В. Монгуш.

Следует отметить статьи украинских авторов Б. К. Матюшко и Ю. Ю. Завгороднего о буддийской проблематике в творчестве философа-позитивиста В. В. Лесевича. В ряде работ, посвященных творчеству Е. П. Блаватской, Н. и Е. Рерих, рассматривается роль буддийских идей в работах этих философов (Т.М. Новиковой, Б. З. Фаликова, Л. В. Фесенковой и др.). Обычно эти вопросы ставятся в связи с определением целей и особенностей эзотерической философии. В настоящее время появляются работы о жизни и исследованиях философа-необуддиста Б. Дандарона, в основном это труды его учеников.

Таким образом, несмотря на наличие значительных трудов в российской буддологии, мы можем говорить о недостаточной представленности проблемы рецепции буддийских идей в философии России XIX—XX вв. в исследованиях, посвященных собственно историко-философской проблематике.

Немногочисленны исследования, посвященные анализу роли идей буддийской философии в искусстве России. Из крупных работ, включающих материал об отражении буддийских идей в литературном творчестве, можно выделить монографию. А. И. Шифмана «Лев Толстой и Восток». Проблемы влияния буддизма на литературу рассматривались в работах 70-х годов XX в. А. Н. Кочетова. Среди публикаций, посвященных этой проблематике, следует назвать статьи Г. М. Бонгарда-Левина. Есть современные публикации, посвященные влиянию буддизма на творчество Л. Н. Толстого, например, статьи С. Д. Серебряного. Вопросам выявления буддийских идей в творчестве И. Бунина посвящен ряд работ как российских, так и зарубежных филологов: монография Т.

Марулло1, публикации О. В. Солоухиной, О. В. Сливицкой, Ким Кён Тэ (Республика Корея) в журнале «Русская литература». Проблемы отражения идей буддизма в творчестве ряда русских поэтов и писателей рассматриваются и М. С. Улановым.

Кроме того, влияние философии Востока и буддизма, в том числе на творчество писателей и поэтов, невозможно рассматривать вне общего контекста тем, и идей русского авангарда. Это, прежде всего, труды, посвященные раннему русскому авангарду Н. Л. Адаскиной и Е. А. Бобринской. Что касается обобщающих философско-культурологических исследований по данной проблеме, то они в настоящее время отсутствуют.

Итак, несмотря на то, что исследования буддизма в России имеют давние традиции и фундаментальные основания, проблемы определения роли буддизма в российской культуре Х1Х-ХХ вв., её рецепции в философии и искусстве России, влияния на развитие и интеграцию в общероссийское культурное пространство культур народов, исторически исповедующих буддизм, еще нуждаются в глубоком комплексном изучении.

Объект исследования: сферы культуры России конца XIX — первой половины XX века: философия, литература, этнокультуры — в контексте рецепции буддийских идей и влияния буддизма.

Предмет исследования: роль буддийских идей в развитии культуры России (философии, литературы, этнокультур) конца XIX — первой половины XX века.

Цель работы: философско-культурологический и религиоведческий анализ роли буддизма в культуре России конца XIX — первой половины XX века.

Задачи диссертационного исследования:

1. Рассмотреть теоретико-методологические основания анализа роли буддийских идей в российской культуре конца XIX — первой половины XX века.

2. Определить место буддизма в тематике и проблематике работ русских религиозных философов.

3. Проанализировать роль буддийской философии в творчестве русских неокантианцев, позитивистов и космистов.

1 Marullo Thomas Gaiton. If you see the Buddha. Studies in the fiction of Ivan Bunin/ Evasion, Illinois: Northwestern University press, 1998. 208 p.

4. Определить особенности влияния буддизма на развитие теософии, учения Агни-Иоги и необуддизма.

5. Выявить место интенций и идей буддийской философии в концепции имперсонализма JI.H. Толстого.

6. Провести анализ роли буддийских идей в творчестве И. А. Бунина.

7. Рассмотреть буддийские мотивы и реминисценции в лирике К. Д. Бальмонта.

8. Проанализировать особенности темы Азии и буддийских аллюзий в контексте творческих идей В. В. Хлебникова.

9. Определить социокультурные особенности синкретизма буддийских и добуддийских верований народов России.

10. Выявить роль буддийского образования в трансляции буддийских ценностей в этнокультурах народов России.

Теоретическая основа и методы исследования.

При рассмотрении вопросов, связанных с поиском оснований для сравнительно-сопоставительного анализа, определения универсалий разных культур, без которых невозможно ни постижение смысла иной культуры, ни собственная культурная идентификация, ни поиск общего в диалоге и для диалога культур, автор опирался на концепцию культурных универсалий B.C. Стенина и работы В. Н. Поруса о месте культурных универсалий в системе культура-наука-цивилизация, а также на коллективную работу ИФ РАН «Универсалии восточных культур» (М. 2001).

В качестве теоретико-методологической основы данного исследования использовались также идеи, изложенные в работах, А .Я. Гуревича, где определены основные черты историко-антропологического подхода к изучению категорий культуры.

Большое значение для определения идей буддийской философии, нашедших отражение в культуре России, а также роли буддийского образования в трансляции буддийских ценностей и буддийского социокультурного типа личности сыграли исследования В. И. Рудого, Е. П. Островской, Т. В. Ермаковой, посвященные категориям буддийской культуры и роли письменного буддийского наследия в их формировании. Необходимость данных теоретико-методологических установок для анализа роли буддизма в русской культуре XIX

XX вв. обусловлена следующим: во-первых, при таком подходе определяется особая роль буддийской философии для понимания культуры народов, исповедующих буддизм, и необходимость ее изученияво-вторых, задаются определенные историко-философский и философско-культурологический векторы данного исследования.

Основными подходами в данном научном исследовании являются:

— системный подход, который необходим для исследования этнокультур народов, традиционно исповедующих буддизм, как части культуры Россиианализа роли буддийской философии в формировании российского социокультурного пространстварассмотрения факторов активного интереса к ценностям буддийской культуры и попыток создания мировоззренческих концепций, основанных на использовании философских идей Востока в широком контексте мировых тенденций культуры того времени;

— диалектический, позволяющий увидеть данный процесс вхождения буддизма в российскую культуру в развитии и взаимосвязи с другими культурными явлениями в России;

— комплексный, необходимый для анализа влияния философии буддизма на разные сферы и формы культуры России: философию, литературу, живопись, на специфику функционирования и развития этнокультур народов, исповедующих буддизм, их интеграцию в целостное российское социокультурное пространство;

— компаративистский, способствующий выявлению общего и специфического в различных культурах, определению условий и факторов взаимодействия культур, и оснований их комплементарного состояния.

В работе также использовались такие методы, как историко-философская реконструкция, герменевтический метод, философско-культурологический анализ произведений литературы, контекстуальный и т. д.

Источниковая база исследования. Источниками данной работы явились:

Труды российских философов В. А. Кожевникова, B.C. Соловьева, С. Н. Булгакова, H.A. Бердяева, Н. О. Лосского, С. Л. Франка, Н. С. Трубецкого, Э. Хара-Давана, В. И. Вернадского, К. Э. Циолковского, Е. П. Блаватской, Н. К. Рериха, Е. И. Рерих, Б. Д. Дандарона.

Произведения русских писателей и поэтов XIX — начала XX века: Л. Н. Толстого, И. А. Бунина, К. Д. Бальмонта, В. В. Хлебникова.

Исследования российских философов и ученых (религиоведов, историков, этнографов), посвященные роли буддизма в культуре народов России.

Научная новизна результатов диссертационного исследования состоит в том, что:

1. Определены теоретико-методологические основания анализа роли буддийских идей в российской культуре конца XIX — первой половины XX века.

2. Выявлены особенности рецепции буддийских идей в работах русских религиозных философов (B.C. Соловьева, С. Н. Булгакова, В. А. Кожевникова, C. J1. Франка, Н. О. Лосского, H.A. Бердяева), представителей евразийства (Н.С. Трубецкого, Э. Хара-Давана), а именно: рассмотрение буддизма в контексте развития нравственной философии, идей универсального учения о Боге, Мире и Человеке, антропологических концепций, сравнения буддизма с христианством и др.

3. Проанализирована роль буддийской философии в творчестве русских неокантианцев, позитивистов и космистов (И.И. Лапшина, В. В. Лесевича, К. Э. Циолковского, В.И. Вернадского) в рамках их философских концепций, обоснования ими собственных идей с помощью сравнения и соотнесения с мировоззренческими установками и идеями буддийской культуры. Впервые рассмотрен в этом ракурсе ряд работ И. И. Лапшина и В. В. Лесевича.

4. Определено место буддизма в развитии теософии, учения Агни-Йоги и необуддизма (в работах Е. П. Блаватской, Н. К. Рериха, Е. И. Рерих, Б.Д. Даидарона), концепций универсальности буддийского учения, новых источников знания. Выявлено, что в теософии и учении Агни-Иоги буддийские идеи используются для обоснования эзотеричности (по происхождению и содержанию) собственного учения, а необуддизм Б. Д. Дандарона — реализация попытки создания «синтезирующей» философской концепции.

5. Произведен философско-культурологический анализ художественной соотнесенности идей, реминисценций ряда произведений поэтов и писателей России и буддийских идей и мотивов. Определено место интенций и идей буддийской философии в концепции имперсонализма Л. Н. Толстого, которое нашло четкое выражение в переложении самих буддийских сюжетов и в преломлении буддийских идей в собственных религиозно-философских работах писателя.

6. Проанализирована роль буддизма в творчестве И. А. Бунина, его влияние на сюжетно-смысловые особенности его произведений (особое чувство жизни и смерти героев и автора-повествователя, противоречия которых разрешаются писателем в феномене памяти, мотиве бесконечной повторяемости «форм жизни» и др.).

7. Рассмотрены буддийские мотивы и реминисценции в лирике К. Д. Бальмонта, их место в художественно-творческой концепции поэта, темы лирики, в определенной мере связанные с буддийской философией.

8. Определено место и рассмотрены особенности темы Азии и буддийских аллюзий в контексте творческих идей В. Хлебникова, общих ориенталистских устремлений русской литературы, историософских тенденций русского декаданса и авангарда, определения особой роли Азии в поисках «истока» мирового развития и строительства нового мира в концепции времени самого поэта.

9. Выявлена историкои социокультурная специфика синкретизма буддийских и добуддийских верований народов России, его основные (культурно-исторические, социоантропологические, метафизико-сотериологические) причины и эволюционно-культурная направленность.

10. Рассмотрены особенности буддийского образования в контексте культурообразующих функций образования, роль буддийского образования в сохранении и трансляции буддийских ценностей, воспроизводстве буддийского типа личности в этнокультурах народов России.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Для понимания особенностей культуры, ее сущности необходимо отрефлексировать особый опыт «схематизации» ее содержания, результатом которого являются культурные универсалии, выступающие способом закрепления и формой трансляции социально-исторического опыта. В данном контексте философия — это квинтэссенция универсалий культуры, представляющая собой теоретически оформленное постижение мира и человека, той самой программы жизнедеятельности людей, которая определяется их системой культурных универсалий. Рецепция буддийских идей в русской философии есть репрезентативный феномен, отражающий особенности взаимодействия культур.

2. В русской религиозной философии отношение к буддизму было отчасти связано с ощущением в России кризиса европейской культуры, «опасением того, что популяризация идей буддийской философии и развитие необуддизма и теософии могут способствовать разрушению ее мировоззренческих оснований. В то же время, в работах известных русских философов (B.C. Соловьева и С.Н. Булгакова) присутствует глубокое уважение религиозности буддистов и признание мирового значения буддизма, прежде всего, в развитии нравственной философии. Некоторые труды русских религиозных философов о буддизме (В.А. Кожевникова) отличаются сравнительной направленностью, при этом сравнения буддизма с христианством подчеркивают значимость христианских ценностей. В русской религиозной философии разрабатывается целый ряд тем, в осмыслении которых философы обращаются к идеям буддийской философии (проблема страдания в экзистенциальной философии НА Бердяева, идеи перевоплощения у НО. Лосского и С. Л. Франка, идеи евразийской цивилизации и места в ней буддийской культуры у евразийцев).

3. Российские философы и учёные обращались к буддийской философии не столько для знакомства и осмысления особенностей иных, восточных, культурных смыслов, сколько для подтверждения своих гипотез и концепций, их обоснования с помощью сравнения и соотнесения с мировоззренческими установками и идеями буддийской культуры. Эта тенденция нашла отражение в работах русских позитивистов, представителей русского академического неокантианства, в русском космизме. В целом, этот процесс в русской философии можно обозначить как поиск «своего» в «чужом», его рассмотрение является плодотворным для понимания того, как формируются уважение и симпатии к идеям иной культуры.

4. Несмотря на дискуссионность вопроса о буддийских основах различных форм российского необуддизма и теософии и воздействии буддийских идей на европейскую культуру через необуддизм и теософию, следует признать, что теософия Е. П. Блаватской — это одна из форм «философского изобретения», в котором немаловажную роль сыграли и учения неоплатоников, и христианский мистицизм, и символика каббалистических учений, и, конечно, идеи буддийской этики и метафизики. Учение Н. К. Рериха и Е. И. Рерих — это также самостоятельное философское учение, в основании которого лежит идея новых источников знания, взаимообусловленности всего живого космическим целеполаганием и миропорядком. Одним из источников этой концепции являются идеи буддизма, воспринятые эзотерически. Философ-необуддист Б. Д. Дандарон с помощью сравнения буддийских идей с идеями европейских и русских философов пытался обосновать универсальность идей буддизма и даже, может быть, наибольших достижений некоторых аспектов буддизма, и на этой основе определить возможность синтеза идей современной науки и буддизма.

5. При рассмотрении вопроса о влиянии буддийских идей на творчество русских писателей и поэтов, следует отметить сложность выявления этого воздействия в силу отсутствия (за редким исключением) его терминологической выраженности, цитирования буддийских текстов и прочих ярких «примет» заимствования. Зачастую можно говорить лишь о возможности выявления некоторой контекстуальной общности мотивов художественных произведений и идей буддизма, о трудно поддающемся определению глубинном мировоззренческом совпадении. Удивительный образец, с одной стороны, четкой выраженности интереса к буддизму в переложении самих буддийских сюжетов, а с другой, в скрытом преломлении буддийских идей в собственных религиозно-философских работах представляет собой творчество Л. Н. Толстого. В данном случае, действительно, можно говорить как о сюжетах и сюжетных реминисценциях буддийских легенд (рассказы «Карма», «Очерк о Будде», «Это ты»), так и о неком внутреннем совпадении мироощущения писателя с тем самым, описанным В. Соловьевым, «отрицательным универсализмом» буддизма.

6. В творчестве И. А. Бунина буддийские реминисценции занимают значительное место. Среди черт его «буддийского мироощущения»: особое чувство жизни и смерти, противоречия которых разрешаются Буниным в феномене памяти, ощущение трагичности человеческой жизни, которая раскрывается не в совокупности индивидуальных трагедий, а в бесконечной повторяемости этих «форм жизни» — в бесконечной Цепи, мучительной череде умираний и воскрешений. При этом, бесспорно, что даже в произведениях, казалось бы, построенных на «буддийских положениях» (например, в рассказе «Братья», где идет буквальное и скрытое цитирование «Сутта-Нипаты»), эти буддийские идеи служат выражению собственной бунинской концепции личности,

7. Буддийские идеи и буддийские образы оказали значительное воздействие на творчество К. Д. Бальмонта. Среди тем лирики Бальмонта, стихотворений, связанных с буддийской философией, можно выделить темы повторения «земного бытия», «круговорота», «тяжелого плена. все новых перемен», мотив мимолетности бытия. Особое место в творчестве Бальмонта занимают образ Индии как «Страны Мысли», идея родства Индии с Россией, образ Будды. Интерес поэта к Индии и буддизму связан и с его переводами известных индийских авторов.

8. Буддийские идеи занимают значительное место в художественно-творческой концепции В. В. Хлебникова, в его концепции времени: в стремлении поэта к победе над временем путем открытия его «основного закона», к прорыву преград времени и локальных пространств, где это время, а точнее, времена, разворачиваютсяв идеале будущего, где частное, единичное и конечное должно обратиться в единое и бесконечное, и тем самым будет «оправдана» история человечества, истоки которой поэт видел в Азии. Вопрос о роли буддизма в творчестве В. Хлебникова нельзя рассматривать вне контекста общего ориенталистского интереса русской литературы, вне историософских исканий русского декаданса и авангарда.

9. Поскольку буддийская культура включает не только собственно доктринально-философский комплекс, но и религиозную практику народов, исповедующих буддизм, то для понимания специфики определенных «региональных» форм «российского буддизма», входящих в социкультурное пространство России, имеет значение изучение взаимодействия буддизма с добуддийскими верованиями. Среди причин религиозного синкретизма буддийских и добуддийских верований народов России наиболее отчетливо выделяются следующие. Во-первых, существование черт типологического сходства между тибетским буддизмом и верованиями народов, принявших его. Во-вторых, наличие определенной общей древней культурно-исторической основы. В-третьих, общее мировоззренческое основание культуры, в значительной степени связанное с кочевым образом жизни и его природно-экологическими условиями. В-четвертых, причина формирования определенных синкретичных социокультурных форм буддизма обусловлена тем, что индийский буддизм не создал своей детализированной оригинальной бытовой культуры. В-пятых, в системе массовой конфессии бурятского буддизма активно функционирует часть индийского и тибетского философского наследия буддизма. Для рядовых верующих теория высших и средних разделов учения является недоступной, и потому часто замещается синкретизированным с привычным автохтонным добуддийским комплексом верований. В-шестых, религиозно-идеологической и собственно социальной причиной является направленность процессов ассимиляции родовых культов бурят со стороны буддийской церкви в целях жизнеспособности в новых региональных условиях и выполнения в трансформирующемся обществе значимых социальных функций. И, в-седьмых, метафизической причиной адаптивных свойств буддизма является радикальное переосмысление в нем сущности и целей бытия и человека. Один из его выводов заключается в том, что у явлений сансарического мира могут быть разные ипостаси, разные, так называемые цивилизационные и социокультурные формы, но сущность его остается одной и той же — страдание. Поскольку главная цель буддизма — спасение как достижение нирваны — неизменна, то ради этого, оставаясь постоянным в понимании сансары как таковой, буддизм не стремится к конфликту с уже существующими культами и верованиями, а пытается использовать их для достижения конечной сотериологической цели.

10. Буддийское образование является важным средством сохранения и воспроизведения ценностей буддийской культуры. Его структура соответствует структуре буддийского знания, по существу, является универсальной для буддийских регионов (включая в себя иерархию учебной литературы, четкую последовательность учебных курсов — прежде всего, в соответствии с задачами «очищения сознания» и «просветления», подготовки адепта к сотериологической миссии, специфику отношений Учитель — ученик, значимость института диспута и т. д.) — Распространение и развитие буддизма у народов России, исповедующих буддизм, тесно связано с развитием монастырского буддийского образования.

Научно-теоретическая и практическая значимость полученных результатов.

Материалы диссертационного исследования расширяют аспекты изучения роли буддизма в культуре России, в частности философско-культурологический и религиоведческийспособствуют развитию концепций межкультурного взаимодействия и диалога культурдемонстрируют эффективность компаративистского подхода в освоении иных культур, а также более полному пониманию творчества таких мыслителей и писателей, как B.C. Соловьев, С. Н. Булгаков, В. А. Кожевников, Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский, СЛ. Франк, Н. С. Трубецкой, Э. Хара-Даван, В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, Е. П. Блаватская, Н. К. Рерих, Е. И. Рерих, Б. Д. Дандарон, Л. Н. Толстой, И. А. Бунин, К. Д. Бальмонт, В. В. Хлебников.

Результаты исследования будут иметь практическое значение для современной социокультурной практики, включающей и решения проблем межкультурного взаимодействия. Материалы исследования могут использоваться в преподавании философских, религиоведческих и культурологических дисциплин и написании соответствующих учебно-методических пособий.

Апробация результатов исследования. Основные выводы и теоретические положения настоящей диссертации были изложены на научных конференциях международного и всероссийского уровней: на Всемирном философском конгрессе (Сеул, 2008), Российских философских конгрессах (Ростов-на-Дону, 2002; Москва, 2005; Новосибирск, 2009), Всемирном дне философии (Москва, 2009), международных симпозиумах «Мир буддийской культуры» (АгинскоеЧита, 2001, 2006, 2010), международной научной конференции «Мир Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2002), научно-практических конференциях «Реальность этноса» (Санкт-Петербург, 2002, 2003), международной конференции «Трансграничье в изменяющемся мире: Россия — Китай — Монголия» (Чита, 2007), VI международной конференции «Интеллигенция и взаимодействие культур» (Москва — Улан-Удэ, 2007), всероссийской конференции «Религия в российском пространстве» (Иркутск, 2007), международном круглом столе «Диаспоры в современном мире» (Улан-Удэ — Хайлар, 2007), международной буддологической конференции «Буддизм и вызовы III тысячелетия» (Улан-Удэ, 2008), VIII всероссийской научно-практической конференции «Кулагинские чтения» (Чита, 2008), всероссийской научно-практической конференции «Религии Поволжья: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, 2008), всероссийской научной конференции «Добролюбовские чтения: личность и общество» (Нижний Новгород, 2009 г.), всероссийской научной конференции «Культурные, этнические и религиозные традиции и иновации мира: сравнительный дискурс» (Пятигорск, 2009), международной научно-практической конференции «Сибирь на перекрестье мировых религий» (Новосибирск, 2009), межвузовской конференции «Компаративное видение современной философии» (Санкт-Петербург, 2008), XV Царскосельской научной конференции «Россия — Восток: контакт и конфликт мировоззрений» (Санкт-Петербург, 2009), всероссийской научно-практической конференции с элементами научной школы для молодежи «Философия в диалоге культур» (Элиста, 2009).

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.