Политическое лидерство как феномен гражданского общества

Актуальность темы

исследования обусловлена существованием фундаментальной, имеющей как теоретико-методологические, так и прикладные измерения, проблемы определения устойчивых и эффективных институтов, норм, принципов, критериев, установок и т. д., которые могут служить надежной, адекватной современным общественно-политическим реалиям и перспективной с точки зрения будущего системой выбора и оценки гражданским обществом политических лидеров — тех, кто призван оказывать существенное воздействие на судьбы государств и проживающих в них народов. Не удивительно поэтому, что дискуссии о роли, которую играют лидеры в процессе разработки, принятия и проведения в жизнь политических решений на различных уровнях власти — локальном, региональном, национальном, глобальном, равно как и о влиянии, которое они оказывают на развитие общества и государства, продолжают привлекать внимание как специалистов, представляющих различные области знания, так и тех, кто осуществляет практическую политику.

Выдвижение политических лидеров сегодня происходит в условиях все более определенного и, вместе с тем, все чаще закамуфлированного конфликта между политической властью и экономическими субъектами, с одной стороны, и гражданским обществом, с другой. Фактически вся политическая история Нового и Новейшего времени представляет собой процесс становления и институционализации перманентного конфликта трех указанных агентов социально-политического взаимодействия. Между тем, вопреки устоявшемуся противопоставлению государства и социума со времени абсолютизма и до наших дней происходит эволюция взаимодействия государства, экономики и гражданского общества1. Тем не менее, несмотря на успехи демократизации, расширение возможностей контроля со стороны социума за политической и экономической властью,.

1 Коэн Дж. Л" Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003. С. 567−569. 4 вопрос защиты интересов общества в условиях постоянного давления столь могущественных сил, какими предстают государство с его всеобъемлющей административной системой и рынок с его всеподчиняющим законом прибыли, остается актуальным для стран не только с относительно недавно возникшими демократическими режимами, но и с многовековыми демократическими традициями, развитыми институтами гражданского общества, более того, для мирового сообщества в целом.

Хотя политическая практика XIX—XX вв. способствовала укреплению гражданского общества, его способности к защите собственных интересов (в частности, завоевания социал-демократических движений в западноевропейских странах), образованию регулируемого рынка, вместе с тем, возникли новые формы властного диктата интервенционистского административного государства, существенно возросло давление крупных транснациональных корпораций и финансово-промышленных групп, стали более изощренными манипуляции со стороны средств массовой коммуникации. Система социальных прав в государстве всеобщего благосостояния из-за бюрократических, этатистских способов реализации постепенно, но неуклонно превращает их обладателей из граждан в зависимых клиентов, укрепляя не гражданское общество, а административное государство. Транснациональный капитал и разного рода спекулятивные фонды, следуя конъюнктуре рынка, интересам выгоды, способны ввергать в экономическую депрессию, а тем самым — в политическую нестабильность страны и даже целые регионы планеты, инициировать кризисы глобального масштаба.

Весьма актуальны проблемы защиты интересов граждан перед лицом олигархических, авторитарных режимов в странах третьего мира, государствах с недемократическими политическими системами. Не вызывает сомнений и тот факт, что страны победивших и даже развитых демократий также подвержены прямому и опосредованному, скрытому воздействию со стороны крупнейших транснациональных экономических акторов и обслуживающих их интересы национальных государственно-управленческих и политических истеблишментов. Последнее в новом свете ставит обсуждение проблем управляемой и суверенной демократии2.

В современном мире интересы гражданского общества, как правило, испытывают двустороннее давление государственной власти и крупного капитала. Политическое лидерство в данной ситуации определяется диспозицией лидеров относительно политических и финансово-экономических элит (как национальных, так и мировых), гражданской сферы, государственных институтов, общей расстановкой сил между политической и экономической властью и гражданским обществом, культурными ценностями и традициями, динамическим соотношением названных факторов. Раскрыть конкретные механизмы реализации политического лидерства как феномена гражданского общества в условиях столкновения властных, экономических, социальных и т. д. интересов, пути совершенствования данных механизмов представляется практически значимой задачей.

В целом, актуальность темы настоящего диссертационного исследования обусловлена наличием целого ряда проблемных ситуаций, так или иначе вызванных участием лидеров в современной политической жизни. Наиболее существенными из них являются следующие:

1) с одной стороны, заметное возрастание роли политических лидеров в жизни отдельных стран, значительная концентрация в их руках важнейших ресурсов власти и управления на всех уровнях, с другой стороны, сокращение политической активности и участия основных социальных групп и слоев в общественно значимых мероприятиях, происходящие на фоне продолжающегося декларирования первыми лицами государств, руководителями международных правительственных и.

2 Чумиков А. Н. Демократизация в России как саморазвивающаяся система и политически управляемый процесс // Сайт Российской ассоциации политической науки (http://www.rapn.ru). неправительственных организаций, иными всемирно значимыми структурами своей приверженности демократизации, а демократических ценностей — в качестве императивов развития всей человеческой цивилизации;

2) небывалым многообразием имеющихся в отечественной и зарубежной научной литературе подходов к осмыслению политического лидерства, обилием противоречивых и взаимоисключающих друг друга трактовок данного феномена, его предпосылок, факторов становления, возможных траекторий эволюции, критериев выбора того или иного типа, а также шкал оценок эффективности в конкретных исторических условиях — словом, всем тем, что наглядно свидетельствует о пока еще недостаточной разработанности данной проблематики на концептуальном уровне;

3) попытками задействования классических теорий и концепций политического лидерства для анализа современных политических процессов, отношений, институтов, практик в «чистом» виде, без какой-либо операционализации и адаптации, что приводит к весьма парадоксальным выводам и результатам, едва ли способствующим приращению политологического знания вообще и в сфере изучения политического лидерства в частности.

Степень научной разработанности проблемы. Лидерство, в том числе политическое — одна из фундаментальных тем социально-философской и политической мысли, так или иначе разрабатываемых с первых шагов рефлексии человека, его размышлений над устройством общества и государства. Лидерство стало популярным сюжетом исследований в связи с возникновением публичной политики, ее демократизацией, возрастанием в ней роли больших социальных групп, становлением массового общества, развитием массовых коммуникаций. Политическое лидерство заняло значимое место в общественно-политической жизни, превратилось в публичное дело, что породило потребность его осмысления как феномена гражданского общества.

В ряду мыслителей, чьи труды стали классическими в исследовании политического лидерства, следует назвать Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Ф. Ницше, К. Маркса, Г. Лебона, М. Вебера, Г. В. Плеханова, В. И. Ленина, Г. Тар да, 3. Фрейда, Г. Лассуэлла, Э. Фромма, М. Фуко и др.3 В том числе благодаря им теория политического лидерства постоянно эволюционировала и к настоящему времени представляет собой обширную доктрину с многообразием подходов, обусловленных различным пониманием природы власти и властвующих.

Некоторые из интересующих нас аспектов темы политического лидерства затронуты в трудах современных отечественных философов, политологов, социологов, психологов, специалистов в области теории и практики управления. В частности, серьезный вклад в разработку проблематики политического лидерства в широком социально-философском контексте внесли такие исследователи, как Г. М. Андреева, М. Н. Афанасьев, Г. К. Ашин, О.В. Гаман-Голутвина, Л. Я. Гозман, Г. Г. Дилигенский, И. Е. Дискин, И. Г. Дубов, Е.В. Егорова-Гантман, Н. А. Зенькович, В. Г. Игнатов, В. В. Ильин, М. В. Ильин, И. Ю. Киселев, Н. А. Косолапов, М. И. Ко дин, О. В. Крыштановская, Н. Ю. Лапина, А. Н. Леонтьев, Д. В. Ольшанский, Е. В. Охотский, А. С. Панарин, Я. А. Пляйс, В. П. Пугачев, А. В. Понеделков, Д. Е. Слизовский, Г. В. Шахназаров, Е. Б. Шестопал и др.4.

3 См.: Вебер М. Избранные произведения. М., 1990; Гоббс Т. Левиафан // Гоббс Т. Соч. в 2-х тт. Т. 2. М., 1991; Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995; Ленин В. И. Полное собрание сочинений: В 55 т. М., 1958;1965; Макиавелли Н. Государь: Трактаты. М., 2003; Маркс К, Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. М., 1954;1974; Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990; Плеханов Г. В. К вопросу о роли личности в истории // Плеханов Г. В. Избранные философские произведения в 5 тт. Т. 2. М., 1956; Тард Г. Общественное мнение и толпа. М., 1902; Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет / Пер. с франц. М., 1996; Фрейд 3. Психоаналитические этюды. Минск, 1991; Фромм Э. Душа человека. М., 1992; Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. М., 2002, и др.

4 См.: Андреева Г. М. Психология социального познания. М., 2005; Афанасьев М. Н. Правящие элиты и государственность в посттоталитарной России. М., 1996; Ашин Г. К., Охотский Е. В. Курс элитологии. М., 1999; Ашин Г. К., Понеделков А. В., Игнатов В. Г., Старостин A.M. Основы политической элитологии. М., 1999; Гаман-Голутвина О. В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 2006; Гозман Л. Я. Психология эмоциональных отношений. М., 1987; Дилигенский Г. Г. Социально-политическая психология. М., 1996; Дискин И. Е. Россия: трансформация и элиты. М., 1995; Дубов И.Г.

Среди зарубежных исследований, касающихся интересующей нас проблематики, ценными, сохраняющими теоретико-методологическую и практически-политическую актуальность, являются труды X. Арендт, Р. Арона, Ж. Блонделя, Р. Даля, М. Джиласа, Э. Канетти, А. Лейпхарта, JI. Зидентопа, Ж.-Ф. Лиотара, Н. Лумана, К. Лэша, К. Манхейма, Ч. Миллса, Р. Михельса, С. Московичи, X. Ортега-и-Гассета, К. Поппера, В. Райха, Ю. Хабермаса, Ф. Хайека, Г. Шиллера, А. Турена и др.5.

Что же касается собственно проблематики гражданского общества, в том числе в России и в связи с Россией, то на сегодняшний день существует довольно обширная литература, включающая в себя монографии и статьи отечественных и зарубежных исследователей в области политологии, философии, политической истории, социологии, социально-политической мысли6.

Такое многоликое влияние. М., 1989; Егорова-Гантман Е. В. Имидж лидера. М., 1994; Зенькович Н. А. Вожди и сподвижники. М., 1997; Ильин В. В., Панарин А. С., Бадовский Д. В. Политическая антропология. М., 1995; Ильин М. В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997; Киселев И. Ю. Политический истеблишмент. Психологические аспекты практики властвования. М., 2000; Кодин М. И. Российский политический процесс: социально-философские аспекты. М., 2008; Косолапое Н. А. Психология политической деятельности. М., 2002; Крыштановская О. В. Анатомия российской элиты. М., 2004; Лапина Н. Ю. Формирование современной российской элиты: проблемы переходного периода. М., 1995; Леонтьев А. Н. Потребности, мотивы, эмоции. М., 1971; Ольшанский Д. В. Психология современной российской политики. М. — Екатеринбург, 2001; Охотский Е. В. Политическая элита и российская действительность. М., 1996; Пляйс Я. А. Политическая элита России: тенденции развития и современные особенности. Ростов-на-Дону, 2004; Пугачев B.U. Субъекты политики: личность, элиты, лидерство. М., 1991; Слизовский Д. Е. Политическое лидерство в России: история, опыт, проблемы. М., 2006; Шахназаров Г. В. С вождями и без них. М., 2001; Шестопал Е. Б. Образы российской власти: от Ельцина до Путина. М., 2008, и др.

5 См.: Арендт X. Истоки тоталитаризма. М., 1996; Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993; Блондель Ж. Политическое лидерство. М., 1992; Даль Р. О демократии. М., 2000; Джилас М. Лицо тоталитаризма. М., 1992; Зидентоп Л. Демократия в Европе / Пер. с англ. М., 2004; Канетти Э. Масса и власть. М., 1997; Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: Сравнительное исследование. М., 1997; Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб., 1998; Лумаи Н. Власть. М., 2002; Лэш К. Восстание элит и предательство демократии. М., 2002; Маихейм К. Проблемы интеллигенции. Демократизация культуры / Пер. с нем. В 2 ч. М., 1993; Миллс Ч. Властвующая элита. М., 1959; Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М., 1996; Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М., 1997; Поппер К. Открытое общество и его враги. М. 1992; Райх В. Психология масс и фашизм. СПб., 1997; Турен А. Возвращение человека действующего: Очерк социологии / Пер. с фр. М., 1998; Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПБ., 2000; Хайек Ф. Дорога к рабству. М., 1992; Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980; Michels R. Political parties: A sociological study of oligarchical tendencies of modern democracy. N.Y., 1959; Mosca G. The ruling class. N.Y., 1939; Pareto V. Mind and society. N.Y., 1935, и др.

6 Из самых последних см., например: Андронова И. В. Политико-правовые и социокультурные условия становления гражданского общества в современной России. Саратов, 2004; Бляхлшн Б. Я. Гражданское общество: основные критерии формирования и функционирования. Кемерово, 2005; Володин А. Г. Гражданское общество и модернизация в России (Истоки и современная проблематика) // Полис. 2000, № 3. С. 104−116- Гражданское общество в России: проблемы формирования и развития. Майкоп, 2003; Гражданское общество: история и современность. Владимир, 2004; Гражданское общество России:

При этом следует отдельно сказать о трудах ведущих современных отечественных обществоведов А. С. Ахиезера, К. С. Гаджисва, В. И. Коваленко, А. П. Кочеткова, М. С. Кудряшовой, Е. Н. Мощелкова, А. С. Панарина, С. П. Перегудова, А. И. Соловьева, К. Г. Холодковского, А. Ю. Шутова и др.7, весьма плодотворно разрабатывающих, в том числе, и идеи гражданского общества, комплексно анализирующих особенности, проблемы и перспективы его становления и развития в России.

Отметим также, что проблематика, связанная с осмыслением таких важнейших социально-политических феноменов, как политическое лидерство и гражданское общество, их отдельных сторон, аспектов функционирования, форм, проявлений и т. д., затрагивалась в ряде диссертационных исследований по политическим, социологическим, философским, юридическим наукам8. перспективы XXI века. СПб., 2000; Кислицын С. А. Проблемы формирования гражданского общества в условиях российской демократической реформации. Ростов-на-Дону, 2004; Лукин В. Н. Гражданское общество в глобальном мире: политический анализ проблем и стратегий развития. СПб., 2005; Cepdo6umjee К. С. Гражданское общество как феномен техногенной цивилизации и проблемы российской идентичности. Калининград, 2004, и др.

7 См.: Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1−3. М., 1991; Гаджиев КС. Концепция гражданского общества: идейные истоки и основные вехи формирования // Вопросы философии. 1991, № 7- Коваленко В. И., Мощелков Е. Н. Российская государственность: идеология и самосознание народа // Вестник Московского университета. Серия 12. Социально-политические исследования. 1993, № 2. С. 315- Кочетков А. П. На пути к гражданскому обществу. М., 1992; Кудряшова М. С. К вопросу о перспективах гражданского общества в России // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2001, № 5. С. 64−68- Мощелков Е. Н. Переходные процессы в России. М., 1996; Панарии А. С. Политология. М., 1997; Перегудов С. П. Гражданское общество в политическом измерении // Мировая экономика и международные отношения. 1995, № 12- Соловьев А. И. Политология: Политическая теория, политические технологии. М., 2001; Холодковский КГ. Гражданское общество в России. Структуры и сознание. М., 1998; Шутов А. Ю. Политический процесс. М., 1994, и др.

8 См., например: Анистратенко Т. Г. Политическое лидерство: Типология и технологии имиджконструирования. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. Ростов-на-Дону, 2003; Влазнев В. Н. Гражданское общество как предмет конституционно-правового исследования. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 2002; Галенко М. В. Лидерство как фактор формирования управленческой культуры. Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук. Волгоград, 2007; Гапоненко Л. Б. Современные проблемы взаимодействия социального государства и гражданского общества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. Екатеринбург, 2004; Гундаръ О. Н. Феномен политического лидерства в социальном контексте современности. Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук. Ставрополь, 2001; Дубровченко Ю. П. Становление гражданского общества в России: процессы социальной самоорганизации и организации. Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук. Волгоград. 2004; Зеленев В. А. Становление гражданского общества в России: оптимизация взаимодействия подсистем общества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук. Саратов, 2004; Ларина Л. А. Гражданское общество и демократическое государство: истоки взаимодействия. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Саратов, 2000; Нефедова Т. Н. Парламентское лидерство как объект психологического исследования. Диссертация на соискание ученой степени кандидата психологических наук. М., 1997, и др.

Признавая наличествующие в указанных выше научных трудах и публикациях фундаментальные проработки целого ряда аспектов темы настоящего диссертационного исследования, а также отдавая дань уважения сформулированным в них верным и глубоким идеям, вместе с тем, необходимо отметить следующее. При всех позитивных моментах многообразие теорий, типологий, разносторонних трактовок, ракурсов, формирующих объемное представление о природе политического лидерства, затрудняет его понимание как института, который в значительной мере определяет выбор стратегии, направление, средства, технологии развития общества, так или иначе соотносимого с ценой, ценностями развития. Политический лидер несет ответственность за судьбоносные для ведомых им решениямежду тем, концептуально ясных критериев определения ценностной, технологической приемлемости подобных решений политология и смежные с ней направления научного знания, на наш взгляд, пока не дают. Остается не до конца проясненным смысл и механизм политического лидерства как феномена гражданского общества, генезис и концептуальное обоснование его ценностной, технологической платформы, занимая которую, политик становится исторической фигурой первого плана, вершителем истории.

Желание восполнить данного рода пробелы, в конечном счете, и обусловили объект, предмет, цель и задачи настоящей работы.

Объектом диссертационного исследования выступает политическое лидерство, предметом — политическое лидерство как феномен гражданского общества, его теоретические, концептуальные и практические аспекты, формы и проявления в различных пространственно-временных контекстах.

В соответствии с объектом и предметом исследования, его цель состоит в том, чтобы раскрыть теоретические, концептуальные и практические аспекты политического лидерства как феномена гражданского общества вообще и применительно к российским общественно-политическим реалиям в частности.

Для реализации цели исследования были поставлены следующие задачи:

1) провести политологический анализ политического лидерства как общественно-политического феномена;

2) выявить основные факторы и контекстуальные основы генезиса и эволюции политического лидерства;

3) раскрыть особенности формирования и осуществления политического лидерства в условиях зрелого гражданского общества;

4) исследовать специфику политического лидерства в условиях становления гражданского общества.

Рабочая гипотеза. Политическое лидерство в конкретную историческую эпоху и в той или иной стране характеризуется своим собственным набором ресурсов, отличным от набора ресурсов лидера в другой стране и в другое время. Ресурсоемкость политического лидерства, от характеристик которой, в конечном счете, зависит итоговый результат деятельности лидера, то есть ее эффективность или неэффективность, определяется также текущими параметрами и уже достигнутым уровнем развития политической сферы жизни социума. Тем самым основной категорией оценки ресурсоемкости является достаточность ресурсов лидера для достижения поставленных целей в ту или иную эпоху в условиях конкретных общественно-политических реалий. Ресурсы, пригодные для достижения целей политического лидера в прошлом, могут быть недостаточны для достижения целей лидера в настоящем или непригодны вовсе. Наблюдающиеся рост динамики и усложнение общественно-политических реалий на современном этапе с неизбежностью влияют и на ресурсоемкость политического лидерства, которая в общем и целом имеет тенденцию к повышению.

В условиях современных угроз и вызовов (глобализация, всплеск международного терроризма, трансформация мировой политической системы, девальвация норм международного права, ослабление традиционных и появление новых политических субъектов и т. д.) политическое лидерство в его конкретных типах, формах, стилях, механизмах осуществления и т. п. может быть не только фактором сглаживания негативных моментов, преодоления кризисных явлений, но и предпосылкой перехода к качественно новой стадии развития социума, к широкому внедрению инновационных моделей функционирования важнейших сфер его жизнедеятельности. Вместе с тем, далеко не всегда представляется возможным определить степень эффективности той или иной политики лидера, объективно и всесторонне проанализировать предполагаемые издержки и побочные эффекты этой политики, детально спрогнозировать ожидаемые угрозы и вызовы от применения ресурсов, задействованных лидером. Кроме того, отдельной проблемой, имеющей конкретные измерения и преломления, всегда являлись и продолжают оставаться личные интересы и интенции политического лидера и их соотношение с приоритетами и потребностями всего общества.

В условиях авторитарной модернизации, когда роль лидера в процессах демократического транзита является решающей, в случае принятия принципов и ценностей демократии в качестве главного вектора развития социума имеет место предопределенность ситуации, в которой для достижения поставленных целей с неизбежностью должно произойти искусственное «рождение» гражданского общества при сильном лидерстве. Однако грань между таким состоянием политики, когда вмешательство лидера ограничивается лишь некоторой направляющей ролью в формировании демократических институтов и гражданского общества, и ситуацией, когда происходит фактическое «подминание» под лидера гражданского общества и его институтов (которые, получается, существуют в большей степени формально, чем реально), очень тонка и прерывиста. Тем самым политическое лидерство следует рассматривать не только как результат развития гражданского общества, достижения его институтами определенной степени зрелости, но и как предпосылку, фактор формирования этого самого гражданского общества. Это особенно подходит к случаям демократического транзита, перехода от тоталитаризма к демократии посредством авторитарной модернизации.

Таким образом, природа политического лидерства диалектична. Политическое лидерство — и причина, и следствие одновременнооно несет в себе и позитивные, и негативные черты, опирается на как актуальные, так и потенциальные ресурсы, имеет текущие и отложенные результаты, непосредственно ощутимые и отдаленные эффекты.

Теоретико-методологические основы исследования определяются его междисциплинарным характером, базируются на фундаментальных предпосылках и достижениях широкого спектра самостоятельных научных направлений и дисциплин, в том числе социальной и политической философии, теории политики, истории социально-политической мысли, политической психологии, политической социологии и т. д. Учитывая исходно комплексный, динамичный статус изучаемого материала, в ходе исследования были использованы такие классические методы, как восхождение от абстрактного к конкретному, логический и исторический, индукции и дедукции, анализа и синтеза, сравнительный, обобщения и аналогии и т. д., а также общеметодологические принципы объективности, системности, всестороннего рассмотрения, детерминизма, историзма, диалектической противоречивости и др.

Так, исторический метод используется при анализе факторов и предпосылок генезиса, динамики и траекторий развития феномена политического лидерства вообще и в условиях формирующегося и зрелого гражданского общества в частности. Это позволяет автору обосновать и развить тезис о том, что политическое лидерство в различные исторические периоды и в разного рода ситуациях, на конкретных этапах развертывания политического процесса проявляется по-разному, его конкретные черты, характер и тип могут носить вариативный характер. И если для каждой страны в ту или иную эпоху характерен свой, особенный тип и характер политического лидерства (что, впрочем, не отрицает возможности сходства этих типов по ряду параметров либо, быть может, почти по всем), то совсем не обязательно, что тип лидерства, актуальный для данного государства сегодня, подойдет ему и завтра (точно так же, как и сегодня не всегда успешен тот лидер, который мог быть успешен или был успешен вчера). В равной степени это действует и в синхронной перспективе: адекватный для данного государства тип лидерства не будет с неизбежностью адекватным для другого государства.

Другим важным методологическим компонентом диссертационного исследования является положение о диалектичной природе политического лидерства в рамках его взаимоотношений с гражданским обществом, где политическое лидерство предстает одновременно как предпосылка формирования и результат развития последнего. Задействование данной методологии позволяет автору рассматривать политического лидера в двух аспектах: как представителя государства и как представителя общества, имеющего те же ментальные установки, прошедшего этап политической социализации в тех же условиях. Опираясь на методологические положения детерминистического учения об объективной закономерной взаимосвязи и причинной обусловленности явлений, автор, учитывая сложность исторических отношений гражданского общества и государства (по факту — потенциально конфликтной природы их взаимоотношений), формулирует тезис о том, что залогом поддержания демократического курса развития общества, сохранения и приумножения его гражданских потенций является второй аспект феномена политического лидерства — невозможность «оторвать» политического лидера от сформировавшего его общества.

В целом, использование эти и многих других ставших классическими методологических подходов, их операционализация и конкретизация в ходе диссертационного исследования позволяют автору придать им новое содержание, которое дает возможность категориального осмысления и всестороннего рассмотрения политического лидерства в рамках политологии как феномена мира политического во всех многообразных его формах и проявлениях, как комплексного, многогранного явления, так или иначе характерного для различных политических пространственно-временных континуумов.

Одним из ключевых элементов теоретико-методологической базы диссертационного исследования стали весьма плодотворно разрабатывавшиеся ранее научные парадигмы анализа психологических составляющих политической жизни, факторов индивидуальной и коллективной психологии, влияющих на ход и характер развертывания и протекания политических процессов разного уровня. Их использование позволило автору сделать выводы о значимости влияния на деятельность политического лидера его самооценки: лидеры с адекватной самооценкой представляют лучший образец партнеров на политической арене. Их внешняя и внутренняя политика не мотивирована стремлением к самоутверждению, обратная связь между последствиями акций и ними самими работает неукоснительно. Адекватно оценивающий свои политические способности лидер, как правило, уважительно и высоко оценивает других лидеров. Такой лидер будет вести политику, которая позволила бы добиться поставленных целей и дала бы обоюдную выгоду. Отсутствие невротического компонента в самооценке приводит, как правило, к его отсутствию и в политическом поведении.

Кроме того, комплексное задействование методологии политико-психологического анализа и достижений современной политической компаративистики дало возможность автору обосновать тезис о том, что политическое поведение лидера является целенаправленным и мотивированным. Существует множество различных личностных потребностей, которые связаны с его политической деятельностью. Среди них следует выделить основные потребности, мотивирующие политическое поведение лидеров: потребность во властипотребность в контроле над событиями и людьмипотребность в достижениипотребность в аффилиации — в принадлежности к какой-то группе и получении одобрения. Следует согласиться с представлением о мотивации политического деятеля как о сложной системе, в которой возможно совмещение и/или противоборство разнонаправленных нравственно-психологических устремлений.

Особое место в работе занимают положения институционального и политико-культурного подходов, позволяющие автору выделить и проанализировать значение соответствующих контекстов для формирования типа и стиля политического лидерства. Именно политическая культура и институциональные особенности системы власти в том или ином обществе, в первую очередь, обусловливают характер политического лидерства, являясь его внешней средой, тогда как психологические особенности личности лидера, его собственные представления об эффективности и моральности своих действий представляют собой внутренние факторы становления лидера.

В целом, использование данных направлений и подходов позволяет автору развить на основе междисциплинарного синтеза и в ходе практической реализации принципа взаимодополняемости научных методов понимание политического лидерства, с одной стороны, как весьма значимой предпосылки становления, с другой стороны, как одного из закономерных результатов развития гражданского общества. Также при разработке концептуальной модели политического лидерства как феномена гражданского общества автор опирался на результаты исследований крупнейших представителей политологической, философской, правовой, психологической, социологической мысли, использовал труды российских и зарубежных ученых.

Эмпирическую базу исследования составили теоретические и прикладные исследования феномена политического лидерства вообще и в конкретных национально-исторических и социокультурных условиях в частности, официальные документы, источники, публикации в отечественной и зарубежной периодической печати, а также информационные передачи в электронных СМИ. Важное значение для исследования имеют прикладные разработки политико-психологических портретов лидеров современных государств, личные наблюдения автора.

Существенную эмпирическую информацию дали также материалы: международных, общероссийских и региональных научных и научно-практических конференций, круглых столов, методологических семинаров и дискуссийобщение с руководителями федеральных и региональных органов государственной власти РФ, политическими деятелями федерального и регионального уровней, руководством международных межгосударственных и неправительственных организаций, государственными служащими, а также с профессорами, преподавателями и научными сотрудниками МГУ имени М. В. Ломоносова.

Научная новизна диссертационного исследования определяется рядом особенностей, которые не были обнаружены в существующих исследованиях по сходной тематике. Они заключаются в следующем:

— на основе компаративно-ретроспективного анализа генезиса и основных направлений эволюции концепций политического лидерства осуществлен комплексный политологический анализ политического лидерства как общественно-политического феномена, дано его уточненное определение, выявлены его сущностные черты, конкретизирована типология по наиболее значимым основаниям;

— посредством политико-компаративного анализа, опирающегося на достижения классических и современных междисциплинарных научных направлений (прежде всего, социальной философии, лидерологии, политической психологии, элитологии, политической этики и др.), а также на исследовательский инструментарий институционального и социокультурного подходов, выявлены основные факторы и контекстуальные основы генезиса и эволюции политического лидерствана базе многофакторного компаративно-ретроспективного политологического анализа политической теории и практики зарубежных стран раскрыты особенности формирования и осуществления политического лидерства в условиях зрелого гражданского общества, а также показаны перспективные стороны данного феномена и его возможные институциональные искажения;

— при использовании и авторском обогащении концепций гражданского общества, демократического транзита, современной демократии, политического участия и т. д. исследована специфика политического лидерства в условиях становления гражданского общества, установлены возможности и пределы эффективного функционирования данного института.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В общем виде политическое лидерство следует рассматривать как один из механизмов организации групповой деятельности, предполагающий, что индивид (или часть группы) объединяет, направляет деятельность всей группы, которая ожидает, принимает, поддерживает его действия. Отчасти совпадая с понятиями «управление», «руководство», лидерство характеризует, вместе с тем, специфическую форму отношений в группе или организации. Лидерство есть не только личностные качества, полномочия, мотивация, идеология, но и система взаимоотношений в группе, при которой один человек (лидер) выступает с инициативой, берет ответственность за действия группы, их результаты, а другие (ведомые) готовы следовать предложенной инициативе, прикладывать для этого усилия.

2. Наивысшая цель деятельности достойного политического лидерадостижение благополучия всех на основе благополучия каждого за счет избавления от некритической устремленности к идеалу в обход гуманитарных ценностей. Реформирование не должно приводить к торжеству чистых, не сопряженных с жизнью идей, радикализму, масштабности и необозримости преобразований. Следует придерживаться мелиористских, эволюционистских, консенсусных подходов к достижению целей. В политике утверждаются не идеалы, а интересысредством утверждения должна выступать не сила, а легитимная народная воля. Возможность ее учета заключается в расширении социального вовлечения и участия, предполагающего легализацию диверсифицированных собственнических и гражданских форм. Унификации противопоставляется демассификация, дестандартизация, политический плюрализм, гарантии его обеспечения. Основой для такого лидерства должны выступать принцип ответственности и гражданское самосознание, подкрепляемые контролем со стороны общества.

3. Предпосылки генезиса, факторы эволюции и направления трансформации политического лидерства во времени определяются как минимум двумя обстоятельствами: во-первых, стимулами и потенциалами внутреннего развития данного феномена, во-вторых, количественными и качественными параметрами внешней среды его развертывания. Приоритетным является фактор внешней среды, так как лидер действует не в социально-политическом вакууме, согласно абсолютным принципам отправления лидерских функций, а в конкретных политическом пространстве и политическом времени, с учетом контекста текущей ситуации. Это единство места и времени проявления феномена политического лидерства накладывает на него свой отпечаток — отпечаток конкретной страны и конкретной эпохи. Тем самым следует говорить о самостоятельном строительстве системы политического лидерства и политической системы общества, основанной на этом типе лидерства. И хотя нередко существует возможность заимствования некоторых конкретных приемов и техник лидерства извне, вместе с тем, эффективный лидер органичен данному обществу в конкретную эпоху.

4. Рационально-легальные механизмы осуществления политического лидерства, возникающие в эпоху массового индустриального общества и призванные вставать на пути властных притязаний авторитарных политиков, подвержены определенным угрозам со стороны не только бюрократической корпорации, но и плебисцитарной формы демократии, при которой выдвижение и легитимация лидера оставляют возможность прихода к власти авторитарных и тоталитарных вождей. Естественно, в условиях становящегося гражданского общества эта угроза многократно усиливается. Однако и элитистская, и представительная (непрямая) формы демократии также несут в себе угрозы реализации демократического политического лидерства как феномена гражданского общества, поскольку предполагают выдвижение и легитимацию таких политических лидеров, которые являются выходцами из могущественных элитных групп политико-экономической системы страны и/или зависимы от них, что чревато, в частности, возникновением олигархического строя.

5. Успешная стратегия политического лидера в ситуации демократического перехода состоит в формировании такой институциональной структуры политической системы, которая должна отвечать двуединым требованиям: с одной стороны, наследовать (или воссоздавать) оправдавшие себя в прошлом политические механизмы, обеспечивающие политическую стабильность и преемственность, с другой стороны, быть открытой для институциональных инноваций, призванных реализовывать необходимые потребности в демократизации политического пространства, создании благоприятной хозяйственно-экономической и социальной среды. Выполнение данных требований позволяет политическому лидеру выводить политические процессы в стране на оптимальный режим, выдерживать наиболее прагматичный, сбалансированный, поступательный курс политических преобразований. Нарушение равновесия указанных требований влечет кризисные явления, а в конечном итоге — провал проводимого лидером политического курса.

6. В условиях зрелого гражданского общества наиболее остро встает проблема контролируемости политического лидерства со стороны этого гражданского общества (тогда как в условиях формирования гражданского общества — при авторитарной модернизации — такая проблема даже не могла быть поставлена). С одной стороны, в наиболее общем виде механизмы контроля гражданского общества и его институтов за политическим лидером должны быть направлены на способствование постоянной и широкой общественной экспертизе действий лидера, при необходимости — на их корректировку. С другой стороны, лидерство должно вписываться в контекст гражданственности, патриотизма, системы национальных интересов и приоритетов каждой конкретной страны, конкретного социума. Иными словами, лидерство, его стили, методы, функции, стратегические и тактические установки в современных условиях должны быть, помимо всего прочего, соотнесены с общепризнанными ценностями и целями развития конкретного общества и государства.

7. Основной путь решения проблемы демократизации и создания механизмов выдвижения политических лидеров из гражданского общества видится в развитии системы делиберативных процедур. Активные граждане отнюдь не являются потребителями лидерства в том же смысле, в каком телезрители являются потребителями телепрограмм. Активные граждане — участники общественного процесса определения целей, касающихся не только содержания государственной политики, но и качества демократического процесса как такового, а также характера взаимоотношений между ведущими и ведомыми. Наряду с этим, подлинно демократический политический класс минимизирует у рядовых граждан стремление думать о политической элите как о привилегированной и закрытой группе, способной манипулировать государственной машиной для собственной выгоды. В конечном счете активное гражданство является единственным эффективным фильтром для демократического политического класса и демократических лидеров.

Научная и практическая значимость исследования обусловлена, с одной стороны, его научно-теоретической и практически-политической актуальностью и востребованностью, с другой стороны, полученными в ходе его осуществления выводами и результатами. Диссертационное исследование может привлечь внимание ученых и практиков к одной из актуальнейших и сложнейших проблем, какой является проблема институционализации и осуществления эффективного политического лидерства в условиях как формирующегося, так и зрелого гражданского общества, послужить новым импульсом для ее разносторонних и комплексных исследований. Кроме того, диссертационное исследование может способствовать поиску более адекватных современным российским реалиям моделей и типов политического лидерства в условиях формирования в нашей стране институтов гражданского общества и полноценных каналов представительства их интересов на властном уровне.

Основные выводы и положения, обоснованные в диссертации, могут быть использованы при разработке официальных документов государственными органами, политическими партиями и общественными организациями, в конкретных политологических исследованиях, а также при подготовке учебных и учебно-методических пособий, лекций и семинаров по теории политики, сравнительной политологии, политической элитологии, политической психологии и т. д.

Апробация диссертационного исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры мировой и российской политики философского факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова и рекомендована к защите.

По направлениям темы диссертации автором, начиная с 1977 г. и по настоящий период, опубликовано более 70 научных работ общим объемом более 100 п.л., в том числе 2 монографии.

Основные положения работы доложены автором и обсуждены на научно-практических конференциях, круглых столах, семинарах, иных мероприятиях, регулярно организуемых общественной организацией ученых и политиков «Арбатский клуб», вице-президентом которой автор является с 2000 г. по настоящее время.

Подходы, изложенные в исследовании, использованы при подготовке практических рекомендаций для комитетов, комиссий, иных структурных подразделений Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, а также при создании и преобразовании ряда политических партий и общественных организаций, в том числе Всероссийской политической партии «Единая Россия», членом Центрального политсовета которой избирался автор.

Логика и концептуальные основания работы использованы в структуре учебного плана подготовки специалистов в Московском государственном университете имени М. В. Ломоносова и Московском институте иностранных языков.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, основной части, включающей четыре главы, заключения и списка литературы.

Заключение

.

В современных условиях перманентного усложнения общественно-политических реалий, мира политического в целом, с учетом вытекающей из этого необходимости расширения теоретико-методологических рамок научного анализа, задачей политологических исследований все чаще становится более широкое и интенсивное внедрение в академическую жизнь принципов изучения тех или иных социально-политических феноменов в разных их аспектах, с привлечением инструментария смежных направлений и дисциплин, а также их синтезом с собственно политологическими методами и концепциями. При этом цель мультипарадигмального знания состоит в том, чтобы не только адекватно оценивать новые феномены мира политического, но и выявлять особенности появления и развертывания на современном этапе традиционных и уже, казалось бы, всесторонне изученных явлений и процессов в сфере политики.

Одним из таковых является феномен политического лидерства, оказавшийся в фокусе внимания настоящей диссертации. Как показывают ее итоги, результативность исследований политического лидерства в рамках политической науки во многом зависит от способности последней эффективно использовать междисциплинарный подход к предмету изучения. С этой точки зрения, политическое лидерство должно рассматриваться с позиций философско-антропологического, социально-психологического, социологического, конкретно-исторического, практико-политического и целого ряда других подходов. Именно на стыке различных предметных полей, за счет органичного сочетания соответствующих методологий анализа можно получить новые, отражающие современные общественно-политические реалии знания о феномене политического лидерства.

В целом, результаты диссертационного исследования позволяют говорить о том, что с образованием институтов гражданского общества и утверждением демократической политической культуры в современном мире сформировались несколько новых тенденций в развитии лидерства: возрастают роль и влияние лидеров из структур гражданского общества как субъектов взаимодействия гражданского общества, власти и бизнесасокращаются границы власти политического лидерства за счет совершенствования системы разделения властей и расширения границ гражданского общества.

Объективное направление исторического развития состоит в регуляризации, упорядочении социальной, политической, гражданской сфер, что предполагает формирование ответственного лидерства, способного создавать условия для гарантийной, предсказуемой жизни за счет эффективной связи с институтами, представляющими интересы гражданского общества. Возвышение тех или иных компонентов трехчастной структуры (государство, экономика, гражданское общество) и активизация и/или акцентуация тех или иных установок политического поведения, политических традиций, паттернов массового реагирования влекут развитие определенных типов, принципов, стилей политического лидерства и соответствующих институциональных конфигураций политических систем. Институт демократического политического лидерства непрерывно подвержен угрозам со стороны бюрократии, тоталитарных и/или авторитарных политических деятелей и режимов, олигархии, плутократии, неформальных институтов, массовых, групповых и индивидуальных поведенческих культурных установок, подрывающих действие рациональных демократических механизмов выдвижения, легитимации и деятельности политических лидеров.

Рационально-легальные механизмы осуществления политического лидерства, возникающие в эпоху массового индустриального общества и призванные вставать на пути властных притязаний авторитарных политиков, подвержены определенным угрозам со стороны не только бюрократической корпорации, но и плебисцитарной демократии, при которой выдвижение и легитимация лидера оставляют возможность прихода к власти авторитарных и тоталитарных вождей. Однако и элитистская, представительная (непрямая) форма демократии также несет угрозы реализации демократического политического лидерства как феномена гражданского общества, поскольку предполагает выдвижение и легитимацию только таких политических лидеров, которые являются ставленниками могущественных элитных групп политико-экономической системы страны и/или зависимы от них, что чревато возникновением олигархического строя.

Несмотря на возрастание количества субъектов политического процесса из среды гражданского общества, развитие политических медиатехнологий сформировало новые, весьма опасные для демократии тенденции эволюции политической сферы, которые заключаются в создании и поддержании виртуальных образов политических лидеров за счет расширяющихся возможностей и силы воздействия СМИ. Отдельные политические лидеры получают, благодаря использованию ресурсозатратных медиатехнологий, более благоприятные условия в политическом соперничестве, что серьезно деформирует демократическую политическую систему, способствует ее институциональным искажениям. Существует тенденция подмены принятия гражданами политических решений на выборах воздействием зрительских рейтингов политиков. Из выразителей интересов народа политики все чаще превращаются в телезвезд, идеальные образы. Политический процесс, приобретая атрибуты шоу, становится зависимым от симпатий аудитории в ущерб демократии. Медиатизация политики означает, что ресурсный потенциал и/или статусное (властное) положение ряда акторов позволяет им через СМИ целенаправленно задавать значимые параметры политического процесса, осуществлять воздействие на общественность, генерировать подконтрольных политических лидеров. Стратегии политиков, стремящихся влиять на ход политических процессов, выражаются, прежде всего, в их информационных акциях, экранном поведении.

Влияние медиатизации политики на политическое лидерство и реализацию харизмы показывает: современная демократии требует в глазах масс дополнительной легитимирующей силы, которую в эпоху эрозии традиции дает харизма. Последняя обеспечивает политическому лидеру плебисцитарную основу легитимности, которая позволяет проводить определенным образом ориентированную политику, ставить государственно-бюрократическую машину на службу тем или иным ценностям. Политический лидер должен быть харизматически одарен, в противном случае он не получит одобрение плебисцитом. Однако легальность сама по себе не может служить мобилизующим моментом, давать дополнительный импульс поведению индивидов: в современном демократическом обществе массы верят в рациональную обоснованность политического порядка, но конкретный выбор совершается отнюдь не по идеальному типу целевой рациональности. Реальное функционирование политики как предприятия предполагает эмоциональную мобилизацию масс на поддержку харизматического лидера, что требует аффективного политического действа, притупляющего потенциал критики. Медиатизация политики позволяет мобилизовывать людей на совершение политических действий, инициируемых и/или направляемых политическим лидером и/или его командой/кликой. Лидер благодаря политическим медиатехнологиям получает имидж и, следовательно, статус харизматического при изначальном недостатке для этого личностных качеств.

Общим принципом продвижения к демократизации и демократическому политическому лидерству должно стать обеспечение права на участие в обсуждении проблем развития общества всем заинтересованным сторонам. Остальные основные права подлежат институционализации посредством делиберативной демократии — системе дискурсивных процессов, дающих возможность всем сторонам участвовать в публичных дискуссиях. Делиберативная демократия должна обеспечивать расширение различных форм квалифицированного политического участия широких масс населения и гражданского общества, которые, более эффективно контролируя правительство и другие органы государственной власти, смогут уравновешивать давление более мощных и организованных политических и экономических групп.

Несмотря на очевидные шаги отечественной политической практики и культуры по пути утверждения граждански фундированного политического лидерства, возникновения устойчивого института политического лидерства, инспирированного гражданским обществом и эффективно выполняющего функции защиты интересов граждан в противовес давлению могущественных корпораций высшей бюрократии и олигархического бизнеса, пока не произошло. В России по-прежнему сильны социально-психологические корни и традиции патерналистской политической культуры, основанной на привычке граждан оценивать социальные проблемы сквозь призму видения их политическими лидерами, представителями элиты. При этом авторитет и иногда харизматичность политических лидеров заслоняют от людей причины проблем, уводят их внимание от оценки профессиональных качеств политиков, от которых зависит решение возникающих проблем. У значительной части россиян существует деформированное представление о ролевых качествах представителей политической элиты. Формирование общественного самосознания граждан происходит довольно медленнопонимание и реализация гражданами своих конституционных политических и социальных прав, что позволяет более строго относиться к деятельности политических лидеров в сфере государственного и общественною управления, также пока чрезвычайно низки. Актуальной остается проблема воспитания профессионализма и культуры политической элиты, создания условий повышения эффективности ее деятельности.

Особенности лидерского влияния в современной российской политической жизни заключаются в том, что, с одной стороны, в России в большей степени, чем где бы то ни было, формальный статус руководителя обусловливает остальные основания влияния, вплоть до изменения условий реализации лидерских взаимодействий, с другой стороны, несовершенство институциональных технологий служит препятствием эффективному функционированию лидерства. Ресурсы влияния (внушение, убеждение), присущие лидеру, основываются преимущественно на эмоциональном восприятии реалий и информации о них населением. Неудовлетворенность населения отечественной элитой в целом обусловливает общественный спрос на лидера-хозяина, способного обеспечить элементарную выживаемость в условиях нестабильностиприоритетность в современном российском обществе таких ценностей, как законность (в значении порядка и безопасности), семья и общение, создает предпочтение для лидерских действий патерналистского характера.

Тем не менее, учитывая объективные исторические, культурные, институциональные, геополитические и т. д. факторы развития политической сферы жизни российского социума, а также трезво оценивая возможности становления политического лидерства в России как феномена гражданского общества, следует признать, что на отечественной почве при преобладающем влиянии этатистской политической культуры и существующей этатистской институциональной инерции расширение гражданской составляющей в политической жизни и политическом лидерстве необходимо связывать с гарантируемым и инспирируемым властью развитием публичной сферы политики, конкуренции в ней, выработкой всеми политическими силами консенсуса по ключевым стратегическим вопросам. Сейчас существует сконструированный в последние годы при активном участии власти «консенсус элит», который может смениться «консенсусом масс» при условии выполнения властью положения Конституции РФ о социальном государстве, иными словами, удовлетворении на современном уровне социальных прав населения. Именно в этом случае возможно встречное движение государства и общества через расширение и совершенствование каналов прямой и обратной связи при обязательном согласии элит между собой и элит и населения относительно стратегии развития страны и объединяющих ценностей.